*****
На расстоянии, при котором услышать что-то не представлялось возможным, Кюхён и Рёук стояли вместе с Генри между ними, и наблюдали за обнимающимися Юнхо и Чанмином. — Они что, типа… геи? — недовольное лицо сопроводило его вопрос. Рёук и Кюхён повернулись одновременно. — Нет, — ответил первый, снова бросив взгляд на обнимающихся мужчин. — Этих двоих связывает самая чистая связь, какую только найти можно… братская, незапятнанная похотью. — Самая чистая связь из всех, — подражая ему, ответил Кюхён, и Рёук пустил в него такой взгляд, будто прибить на месте собирался. — Круто. Я просто не хотел бы быть последним, кто узнает. Я не против вообще-то, если они будут… ну, вы понимаете, — скомканно выдал Генри, пытаясь объяснить. — Понимаем что? — Кюхён приподнял бровь, пытаясь выудить из него больше информации, и тот пожал плечами: — Я не гомофоб или что-то в этом духе. Просто лично мне этого не понять. Зачем кому-то хотеть что-то вставлять себе в задницу? Кюхён рассмеялся и приобнял его. — И не говори, я тоже задавался этим вопросом. Отвратительно, правда? — Да, это же… мерзко, — ответил тот задумчиво, соглашаясь со старшим. — У тебя же прям оттуда дерьм… — Генри! — Рёук вскипел внутренне тут же, но постарался не подавать виду. — Даже если они оказались бы геями, разве изменится тот факт, что они — твои хёны и никогда не проявляли к тебе ничего, кроме доброты? Генри выглядел так, словно мама уличила его в каком-то серьёзном проступке, поэтому поспешил заверить Рёука: — Конечно нет, ничего не изменится, просто… Я просто не хотел бы остаться в стороне и не знать, что они в таких отношениях… Я чувствовал бы себя глупо. — О, мы бы не хотели заставлять тебя себя так чувствовать, — Кюхён улыбнулся ему и похлопал по спине, когда Рёук подкрался сзади и пнул его по ноге. Кюхён обернулся посмотреть на своего раздражённого любимого и, даже глазом не моргнув, продолжил забавляться с Генри. — У Юнхо очень ревнивая девушка, знаешь ли. — Правда? — удивлённо спросил младший. — Ты даже не представляешь, друг мой! Она из другой компании и очень известна, так что им приходится держать отношения в тайне… Но поверь мне, если бы он хоть разочек ей изменил… она бы его сперва выпотрошила, а потом кастрировала… Просто чтобы повеселиться напоследок, знаешь, — выдал на одном дыхании, наслаждаясь выражением шока на лице Генри. — А п-почему он с такой женщиной? — спросил он поражённо, наблюдая за тем, как Юнхо и Чанмин разрывают объятия. — Она очень красивая и любит его, — процедил Рёук, борясь с желанием снова пнуть Кюхёна. — А ещё очень горячая, — добавил тот, не обращая никакого внимания и мысленно возвращаясь к тому дню, когда они праздновали день рождения Юнхо. — Она вроде как помешана на сексе и никогда не может насытиться им. Она может заниматься с ним сексом в комнате, полной людей, и ей будет на это наплевать. Рёук фыркнул: — Не бери в голову, просто Кюхён неравнодушен к ней. — Чёрта с два! — А я её знаю? — поинтересовался Генри, которому не терпелось узнать, кто же эта загадочная женщина. — Может, смогу угадать имя? — Мы не сможем сказать тебе, даже если ты угадаешь правильно… это большой секрет, — заверил Рёук, когда Кюхён продолжал отрицать, скрестив руки на груди. — Меня не привлекает он… она. Я просто восхищаюсь её смелостью. — Как тебя может не привлекать красивая, горячая, возбуждённая женщина? Даже меня уже привлекает, а я ещё не знаю, кто она, — удивился Генри, наблюдая за Юнхо с вновь обретённым к нему уважением. — Потому что, быть может, я люблю кого-то другого… кого-то хорошего и очень доброго, — заявил Кюхён, глядя Рёуку прямо в глаза. Внимание Генри переключилось снова на Юнхо и Чанмина, которые шли к продавцу кренделей, посыпанных солью. — Ах, точно, Викторию, — бесстрастно бросил он, обернувшись, как будто вдруг вспомнил что-то важное. — Правда, что ли? Викторию? — звуча крайне удивлённо, спросил Рёук, улыбнувшись Кюхёну. — Что ты слышал о них двоих? Поделись. — Ни одного чёртового слова, потому что это неправда! Может, она и испытывает ко мне какие-то чувства, но это не моя вина, если я так неотразим в глазах женщин. Поверь, я думаю о ней только как о друге! — затараторил парень в оправдание. Генри бросил на него знающий взгляд: — Это не то, что я слышал. — Тогда ты точно должен рассказать мне всё, что знаешь, — мягко попросил Рёук, подойдя и приобняв за плечи. — Кюхён такой отвратительный друг, он совсем не делится грязными подробностями со своими друзьями. — Очень скрытный, — поддакнул Генри, оглядываясь на Чанмина и Юнхо, — но я лучше пойду прослежу, чтобы они не скупили все крендельки на тележке. — Веди, и я последую за тобой, мой верный толкователь слухов, мы можем говорить и идти одновременно, — ухмыльнулся Рёук, а Кюхён, догоняя их, выругался: — Чертов канадец!*****
— Тебе действительно не нужно ждать за дверью. Я не думаю, что он выпустит меня отсюда еще как минимум неделю, — Юнхо подошёл к двери Дже в сопровождении телохранителя. — Сэр, мы просто будем работать по сменам, — сказал он, имея в виду других своих напарников, нанятых для охраны. Юнхо нетерпеливо поглядывал на дверь Джеджуна, но осознанность заставляа его настаивать. — Ты тоже только что вернулся из тура. Ты должен побыть с семьёй. Серьёзно… — слова Юнхо оборвались, когда дверь распахнулась, и обнажённая рука схватила его и втащила в квартиру. Юнхо даже не успел осознать, что происходит, как оказался прижатым к стене губами Дже, вжимающимися в его собственные, целовавшими его так, словно они вечность не виделись. — Оу… — выдохнул Чон. Как же он соскучился по этим губам. Как же сильно он скучал по этим требовательным губам, пожиравшим его заживо. Не успел Юнхо собраться с мыслями или устроиться поудобнее у стены, как Дже потянул его за собой на пол. Вскоре Юнхо оказался на спине, а сверху на нём лежал обнажённый Джеджун, засовывая язык, по ощущениям, ему в самое горло. Сознанием завладела похотливая дымка, он обхватил Дже руками, притягивая к себе. Руки Юнхо исследовали его тело, обнаружив, что тот стал гораздо тоньше, чем совсем недавно. Юнхо не успел опомниться, как поцелуй стал ещё глубже, и вскоре только мысли о том, как сильно он скучал по Дже, заполнили его, отбросив все тревоги. — Я так скучал по тебе. Я так ужасно скучал по твоим губам… — Юнхо, одежда… давай уже… займись со мной любовью, — лихорадочно бормотал Ким, срывая с него рубашку, отчего пуговицы разлетелись по полу. — Мне нужно, чтобы ты срочно занялся со мной любовью. — Что? И никаких тебе «привет, как долетел?» — поддразнивал Юнхо, когда Дже оторвался от поцелуя и начал дёргать за его штаны, в то время как сам Чон сбросил ботинки. Наконец сняв с него брюки и трусы, побив свой собственный рекорд по времени, которое ему понадобилось, чтобы раздеть Юнхо, Дже поглаживал его член и смотрел голодными глазами. — Не смей сейчас дразнить меня. После одного быстрого движения, которое доставило Юнхо слишком большое удовольствие, он спешно перевернул Джеджуна, поменяв их положение. Ухмыльнувшись, посмотрел на него, приятно удивлённого, и сообщил: — Договорились, подождёт до завтра.*****
Проснувшись от короткого, но крепкого сна, Юнхо первым делом заметил, что рядом с ним никого нет. Он открыл глаза и потянулся руками, ища того, кто должен был лежать по другую сторону кровати, но ничего не почувствовал. Приподнялся, тотчас ощутив беспокойство. Он уже собирался встать и отправиться на поиски любимого человека, когда заметил, что тот сидит на краю кровати и смотрит на стену. Первые лучи рассвета проникали в окно, освещая идеальную фарфоровую кожу Дже, который сидел, обняв колени, и смотрел в пустоту, не обращая никакого внимания на него. Юнхо приподнялся в постели, наблюдая за его безэмоциональным взглядом, и внезапный страх охватил его сердце. С тех пор как он рассказал ему о своём визите в реабилитационный центр, телефонные разговоры были непривычно короткими. Ким свалил вину на разницу во времени и плотный график, так как съёмки его дорамы подходили к концу, но Юнхо подозревал, что тот просто избегал его. Юнхо напрягся, потому что непонятная сфокусированность Дже заставила его почувствовать слабость во всём теле. Он вспомнил слова сестры о том, что в их отношениях он был берущим, а Джеджун — отдающим. Не слишком ли многого он от него требовал? — Я не поеду, — неожиданно даже для самого себя сказал Юнхо. Он был готов согласиться на что угодно, лишь бы избавиться от ощущения, что Дже от него дистанцируется. Тот вздрогнул и дёрнул головой в его сторону, удивляясь, что мужчина не спит. — Ты не хочешь? — Нет. Ты прав, я в порядке. Мне это не нужно, — Юнхо солгал, глядя в огромные глаза. — Ладно, — сказал Ким, внезапно снова отвернувшись и устремив взгляд в пустоту. — Вот и договорились, — поджал губы, желая сказать хоть что-нибудь, чтобы внимание было опять возвращено к нему. Но Дже только кивнул головой, всё ещё обнимая колени и погружаясь в свой собственный мир. Юнхо почувствовал зудящее желание просто встать и уйти — может быть, если он поступит так, это вызовет ответную реакцию. Его не было столько дней… не дней даже — недель, им бы сейчас любовью заниматься, наслаждаться друг другом, а не в стены пялиться молча. Но что ж, ладно — они были уже слишком взрослыми для игр в бегство, поэтому Юнхо решил остаться и быть честным. — Есть кое-что, о чём я тебе не сказал. Взгляд Дже снова устремился на него. — Секрет? — Просто то, что я ещё не говорил тебе… Всего лишь ещё одна моя прихоть, но я рассказывал о ней другим, хотя надо было сначала сказать тебе, — объяснил Юнхо, желая протянуть руку и коснуться, но что-то удержало его. — Тогда молчи. Пожалуйста, не говори мне, — Дже взмолился внезапно, и слёзы потекли по его щекам. — Ты даже не знаешь… — Я ничего не хочу знать! — Да что с тобой случилось? — настойчиво спросил Чон, чувствуя нарастающее беспокойство внутри. Ему действительно хотелось встать с кровати и убежать, чтобы проверить, последует ли он за ним. От его слов Джеджун лишь вздрогнул. — Ничего, я просто не хочу знать… — С каких это пор ты не хочешь знать обо мне всё до последней мелочи? — Юнхо чувствовал себя так, словно заблудился в новом, ужасном альтернативном мире. — С каких пор ты не хочешь знать все мои мысли и чувства? — С этих самых. Юнхо пересел, чтобы оказаться напротив него, но Дже старательно избегал его взгляда, тогда он схватил его за руки и заставил посмотреть в глаза. — Ты всё ещё любишь меня? Зрачки Джеджуна в тревоге расширились, этот вопрос вернул его к реальности. Он навалился на Юнхо, повалив того на кровать. — Всегда. Больше, чем что-либо в этом мире… Больше, чем собственную душу. Юнхо откинулся на спинку кровати, а Ким крепко обхватил его руками. — Ты меня пугаешь. — У меня тоже есть секрет… — зарывшись носом в его грудь, Дже тяжело вздохнул. — И я никогда не смогу тебе его рассказать, так что если у тебя и у меня есть секреты… мы квиты. Внезапная мысль прострелила разум Юнхо, когда он осознал: Дже несколько недель был в Японии. Мысли автоматически нашли худший вариант развития событий: — Ты мне изменил? — Чего? — подорвавшись, тот отскочил на другую сторону. — Не могу поверить, что ты спросил меня об этом! — А что я должен думать? — Чон быстро сел, чувствуя необоснованную ревность, с трудом подавляемую. — Ты был в Японии. Ты странно отдаляешься от меня и говоришь, что есть секрет, который ты не можешь мне рассказать. — Из-за того, что я был в Японии, ты решил, что я тебе изменил? Какой же ты мерзавец! Как ты можешь даже на секунду допускать мысль, что я могу тебе изменить?! — кулаки его против воли сжались. — Ты вёл себя странно с тех пор, как я сказал тебе, что ездил в реабилитационный центр. Ты избегаешь меня. Честно говоря, я порой и малейшей догадки не имею, как работает твой мозг. — Избегаю тебя? Я не избегал тебя ни вчера, ни сегодня ночью… Не прошло и двух часов с тех пор, как мы в последний раз занимались любовью! — А что насчёт сейчас? — То, что у меня есть вещи, над которыми приходится думать, не значит, что я тебя избегаю! — вскипел парень. — У меня много чего на уме… Ты даже представления не имеешь о том, что я сейчас переживаю. — Да потому что ты мне не говоришь! — Ты сказал, что у тебя тоже есть секрет! Я достаточно доверяю тебе, чтобы не переживать, что ты трахался во время своего мирового тура с кем попало! — Ну и не слишком ли это подозрительно? — Юнхо сел и внимательно посмотрел на него. — Учитывая, что ты самый ревнивый человек, которого я когда-либо встречал! Дже зарычал и ударил Юнхо ладонью по руке. — Я знаю, что ты мне не изменишь… просто ревную тебя к тому времени, которое ты проводишь с другими. — Значит, этот твой секрет и есть причина того, что ты стал таким странным? Дже кивнул головой и заверил его: — Ничего общего с моей любовью к тебе это не имеет, потому что все мои решения приняты во имя неё, — он придвинулся ближе к Юнхо и нежно прижался губами к его щеке. — Моя любовь к тебе никогда не будет колебаться… никогда. — О том, что ты натворил… кто-то другой знает? — Нет, — ложь сорвалась с губ, из-за чего Джеджуну резко захотелось посильнее прижаться к Юнхо. — А о твоём секрете? — Только Хичоль и Ли Суман, — тот же ответил честно, почувствовав, как Ким напрягся в его объятиях и снова отпрянул. — И что это за секрет? — Мне казалось, ты не хочешь знать. — Я передумал, — мысль о том, что и Ли Суман, и Хичоль знают о Юнхо что-то такое, чего не знает он, выпустила в конце концов из клетки ревнивого зверя. — А что насчёт секрета за секрет? — спросил Юнхо и улыбнулся, наблюдая, как Дже зеленеет с каждой секундой. Это был его Дже… требовательный и ревнивый, поваливший в негодовании его на спину снова… Человек, которого он любил больше жизни. — Расскажи мне сейчас же! — Тебе это не понравится. — Юнхо… — Это просто моя безумная мысль. — Юнхо. — Хичоль подумал, что я чокнулся. — Да чтоб тебя! — Я действительно шокировал Ли Сумана. — Говори уже, — настаивал Дже, краем сознания понимая, как это жестоко и иронично — то, что именно Суман знал оба их секрета. Юнхо протянул руки и, обхватив его лицо, тихо сказал: — Я хочу каминг-аут. У Джеджуна от удивления отпала челюсть, он просто уставился на Юнхо, потеряв дар речи. Прошло несколько минут, прежде чем тот нервно добавил: — Я знаю, будет очень трудно. — Ты, чёрт возьми, совсем двинулся? — первый шок наконец-то прошёл, и, получив в ответ только негодование, Юнхо глубоко вздохнул, сел и подогнул под себя ноги. — Я знаю, что мы… — Какого чёрта этот старый ублюдок не отправил тебя на обследование к психиатру?! Это, видимо, ещё один побочный эффект от пули в голову, — перебил Джеджун, обходя Юнхо по кровати голым и размахивая руками, а тот постепенно начал закипать, не ожидая настолько агрессивной реакции, поэтому огрызнулся: — Может быть, рак сгладил углы в его характере… Но от тебя подобного ожидать глупо, правда? — Может быть, рак сожрал его мозг! Только человек без мозга мог подумать, что это приемлемо! О, вот значит как… Юнхо сполз на край кровати и поднялся. Мысли о том, что он уже слишком взрослый, чтобы убегать, исчезли, так как гордость была уязвлена резкими словами. — Проехали… я домой. — О, нет, ты никуда не пойдешь! Ты не можешь просто вылить на меня этот бред и сбежать! — Дже в ярости вскочил и погнался за Юнхо к дверному проёму, захлопнув дверь и блокируя её вытянутыми руками. Юнхо остановился. Глубоко вздохнул, борясь с нарастающим гневом и смущением. — Я не обязан оставаться здесь и выслушивать твои язвительные комментарии по поводу моей травмы. — Не думай даже обвинять меня в этом! Дело не в травме, а в том, что ты хочешь разрушить наши жизни! — У меня другое мнение. Я понимаю, к чему вы с Хичолем клоните, но не думаю, что это случится. Я знаю, это было бы тяжело в любом случае. Уверен, временами невыносимо даже… но награда того стоит, — Юнхо выдал всё как на духу, настолько честно, что даже сам был шокирован своими словами. — Ты говорил с моей матерью? Знаешь же, что она сумасшедшая? — хватался он за последнюю соломинку. Ну с чего это вдруг Юнхо стал говорить такие нелепые вещи? В ответ прилетело лишь яростное: — Твоя мать не сумасшедшая! — Нет, она сумасшедшая! — настаивал Дже, наблюдая за тем, как Юнхо заходит в гардеробную. — Может быть, она не хочет, чтобы ты прожил свою жизнь, запершись в крошечной клетке, — Юнхо закрыл массивную дверь, отгораживаясь. — И всегда лгал окружающему миру. — Моя клетка не маленькая. Она огромна, в ней полно людей, которые мне дороги, и все они знают, кто я и кого люблю. Остальной мир может продолжать верить в то, во что я хочу, чтобы они верили. — Далеко не все они знают. — Те, кто наиболее важен. — Я лгу почти всем, кого знаю… и знаю, что мне всегда придётся это делать… Лгать, — сказал Юнхо, доставая из шкафа свою одежду, которую Ким конфисковал во время своих многочисленных визитов в его квартиру. — Ты не врёшь всем подряд… Только тем, кто не имеет значения. — Чушь. Многие люди для меня важны. Ты никогда не уставал от всех этих тайн? — Нет. — А объясняться не надоело? Постоянно врать, почему ты рядом со мной. Неужели хочешь жить так, чтобы нам до конца жизней приходилось придумывать оправдания, чтобы быть вместе? — спросил Юнхо, прислонившись к дверце шкафа после того, как закончил одеваться. Гнев Дже, прислонившегося по другую сторону, сменился страхом. — Ты должен пообещать мне, что отбросишь эти сумасшедшие мысли. Юнхо, пообещай мне. — Без твоего согласия я ничего не сделаю. — Юнхо, я люблю тебя, — облегчение захлестнуло с головой. — Я люблю тебя больше всего на свете, но нет. Нет… Своего согласия я не даю… и никогда не дам. — Я знаю, — бросил тот, выходя из гардеробной. Полностью собранный и одетый — Джеджуну это сразу не понравилось. — Почему ты оделся? — Сейчас мне нужно побыть без тебя, — честно ответил Юнхо, и Дже опешил. — Потому что я не дам тебе разрешения разрушить наши жизни? Это новая цена за то, что ты у меня есть? Карьерное самоубийство? — Нет! — быстро ответил Юнхо, когда в его голове всплыли слова предупреждения Хичоля. Он взял лицо Дже в свои руки. — Вовсе нет. Это не тест, и ты не провалился. Я знал твой ответ до того, как рассказал… вот почему я не хотел говорить тебе. Просто думал, что должен быть честен с тобой. — Тогда почему ты хочешь быть подальше от меня? Мы и так слишком долго были в разлуке! — Мне просто… подумать нужно. Свыкнуться с тем, как всё это будет в будущем. Может быть, мне нужно вернуться в «Клир Крик», постоять над тем ручьём, где я чуть не погиб, и просто вспомнить, насколько жизнь меня благословила, — объяснил Юнхо, притягивая парня к себе и обнимая. Он чувствовал себя таким жутко злым и обиженным, но знал, что должен изо всех сил стараться скрыть это. — Ты больше не чувствуешь себя благословлённым? — Чувствую, просто… в наших отношениях я всегда был берущим. Я только беру и беру, может, мне нужно научиться отдавать что-то взамен, — тёплый поцелуй был оставлен на лбу Кима. — Юнхо… Я не понимаю. Кто вбил тебе в голову эти глупости? Ты не отнимаешь у меня ничего… никогда. Ты просто даёшь любовь, здравомыслие и смысл моей жизни. — Это ведь неправда, Дже. Ты всё даёшь и даёшь, — выдохнул Юнхо, ещё крепче обнимая его. — Ты отдал год своей жизни ради меня. Жертвовал своей карьерой ради меня. — Ладно, я жертвовал своей карьерой ради тебя, — согласился, но достаточно разумно посчитал, что стоит добавить: — и я бы сделал это снова, но не по такой ужасной причине. — Всё в порядке, нам не нужно продолжать говорить об этом. Я больше не буду поднимать эту тему. — Юнхо, не будь таким! — Каким? Вспыхнувшую злость в глазах скрыть не удалось, когда Дже разорвал объятия: — Как маленький жалкий мальчишка, потерявший своего щенка! Если мы не пришли к согласию, это не значит, что ты никогда больше не должен говорить об этом… со мной. Я хочу знать, что ты чувствуешь. Это не значит, что ты должен хандрить и уезжать в «Клир Крик»! — Я не хандрю! — Юнхо отрицал, прикусив губу, хотя именно этим и занимался. — Послушай, пусть я и считаю тебя чёртовым безумцем, но всё равно тебя люблю… даже если ты чокнутый, — сказал Дже, проводя по его рубашке рукой, которая тут же была перехвачена. — Даже не думай. Если я не могу убежать от ссоры, тогда и ты не можешь меня соблазнять. Дже подтащил его к кровати и толкнул. — Конечно могу, и это гораздо более приятный способ закончить ссору. — Я в тебе ничего привлекательного разглядеть не могу прямо сей… — заворчал Юнхо, но внезапно остановился, осознав, что уже наполовину раздет. — Когда ты снял с меня штаны? — Где-то в том промежутке, когда ты говорил, что я даю, а ты берёшь, — Джеджун потянулся за поцелуем, однако Юнхо повернул голову в сторону, избегая, чем очень его раздосадовал. — Дже, не делай этого. — О, за это ты сейчас будешь помечен, — ухмыльнулся он, посасывая и покусывая шею Юнхо. — Избегаешь моих поцелуев… плохой мальчик. — Не надо! — оттолкнуть от себя настойчивого засранца никак не получалось. — Мне придётся снова придумывать какую-то ложь, чтобы объяснить это. А я терпеть не могу врать! Ты, наверное, уже должен был заметить это за всё то время, что мы провели вместе! Джеджун схватил Юнхо за руки, прижал их к себе и посмотрел на него сверху вниз. — Тебе нравится врать только самому себе. — Иногда я тебя ненавижу, — выдохнул Чон, отвернувшись. — А я люблю тебя. Всегда. — Я не хочу быть здесь. Ты можешь просто позволить мне уйти? — Юнхо снова спросил, избегая его взгляда. — Неужели так сложно хоть раз облегчить мне жизнь? — Облегчить? Если ты собираешься продолжать в том же духе, то давай, вперёд! Раскроем себя всему миру прямо сейчас! Можем даже надеть парные радужные костюмы, — огрызнулся Дже, продолжая удерживать Юнхо за руки. — О, заткнись! Никакого желания не осталось это делать, я передумал, — шипел тот. — И если ты не отпустишь мои руки, без шуток: я твою задницу на пол опрокину. Дже быстро отпустил их, но продолжил лежать на груди. — Упс… я тебя и правда разозлил, да? — Что ты, свечусь от счастья, точно лампочка, — огрызнулся Юнхо. Ким, протянув руку, провёл ею по его волосам. — Если хочешь наказать меня, тогда… будь со мной грубым. Ты же знаешь, мне это нравится. — И этим дать тебе то, чего ты хочешь? Вот уж нет. Дже откинулся назад, потянулся к соскам Юнхо и сжал их. — Дуйся сколько душе угодно, но ты не уйдёшь. А если попытаешься, я выйду за тобой из этого здания голым, и тогда этот твой каминг-аут выйдет просто фееричным. — Ну да, как будто это когда-нибудь случится, — вздохнул Юнхо, отворачиваясь снова. Дже сильнее ущипнул его за соски, отчего он вздрогнул и поднял взгляд. — Ты хочешь меня проверить? — Может, это ты хочешь меня проверить? — Не очень, я предпочёл бы просто остаться здесь и поиграть с твоей грудью, — сорвалось на более лёгкой ноте. Не желая испытывать решимость Юнхо, он добавил: — И я не разрешаю тебе любить меня меньше. Юнхо вздохнул. — Я и не смогу тебя меньше любить, просто ты… такая сучка! — Да, но по крайней мере — твоя, — ухмыльнулся Дже, пытаясь вывести его из дурацкого настроения. По глазам, которые старались избегать его, и по вялому члену, к которому он прижимался, было понятно, что Юнхо более чем раздражён. — Нет, это я твоя сучка, прав был Чанмин. Ты, может, и делаешь вид, что у меня в этих отношениях есть право голоса, но я такой же, как и все остальные твои грёбаные поклонники, которых ты обвёл вокруг пальца. Ох, конечно, я обязательно должен похвалить тебя за то, что ты хотя бы позволяешь мне поддерживать иллюзию уверенности в себе, — раздался ледяной голос, полный разочарования. В голове Джеджуна заревела сирена, оповещая об опасности, когда он посмотрел на другого человека, что по-прежнему отказывался смотреть на него в ответ. — Ты ведь не думаешь так на самом деле. Ты — единственный человек, который может меня контролировать. И если ты поставишь мне ультиматум, расстаться или решиться на каминг-аут, чтобы быть с тобой… тогда я сделаю это. — Это не ультиматум, — Юнхо взглянул на него наконец. — Но спасибо, что сказал. — Ты сомневался? — спросил Дже, протягивая руку и касаясь его лица. - Я бы, наверное, месяц блевал и, может, пристрастился к наркотикам. Возможно, я бы плевал в твою еду ещё пару лет, но я сделал бы это… не будь больше никаких других вариантов. Юнхо закрыл глаза. — Дже, как я уже сказал, это не ультиматум. Я могу вычеркнуть тебя из своей жизни с такой же лёгкостью, как самостоятельно отрезать свою нормальную руку и выбросить её. Нахмурившись, Джеджун потянулся к правой руке Юнхо, сжав её. — Знаешь, вторая твоя рука не так плоха, как ты думаешь. — Да, хотя бы двигается. — Не только. Ты можешь касаться, брать и держать вещи… Меня держать. То, что с её помощью ты не можешь заниматься чем-то вроде вязания, не делает её ненормальной, — заметил Ким, но неожиданно почувствовал ещё большее беспокойство, когда Юнхо ответил голосом, словно полным ненависти к самому себе: — Конечно, неблагодарная я сволочь. Она идеальна, и моя правая нога тоже идеальна, позор мне за то, что постоянно хочу большего! — Давай займёмся любовью, — вдруг попросил Джеджун, опасаясь, что однажды наступит день, когда Юнхо под давлением обстоятельств остынет к нему. Тот, глядя в его обеспокоенное лицо, бросил короткое: — Нет. Я не хочу. Уровень тревоги Дже резко подскочил на самую верхушку шкалы. — Я сам всё сделаю, — прошептал он, наклоняясь и беря в рот покрасневший сосок, с которым ещё недавно был слишком груб. — Дже, ты не должен. Я знаю, что веду себя как неуравновешенная героиня из идиотского бульварного романа, — сказал Юнхо, протягивая руки и проводя ими по волосам парня. Тот только поспешил оставить нежный поцелуй на его губах. — Это не так. Это я эгоистичный сукин сын… Я знаю, что тебе нужно пройти курс реабилитации. Я знаю, как тебе больно находиться на сцене и чувствовать себя ограниченным. Я знаю, что должен дать тебе своё благословение на поездку… но я просто не могу. — Я сказал тебе, что не поеду. — И это столько значит для меня… Я просто не могу быть без тебя сейчас. Юнхо протянул руку и погладил его дрожащие пальцы. — Но мне интересно, почему ты не мог бы просто полететь со мной? Если не учитывать последствия. — Вокруг нас ходит слишком много слухов… и всё так изменилось… Я сделал… В общем, м-мне нужно оставаться поближе к Корее. Я не могу сейчас быть вдали от всего мира, — признался Джеджун и снова потянулся за поцелуем. Глубоким и отчаянным, от которого Юнхо не мог оторваться, так как Джеджун целовал его так, словно от этого зависела жизнь. — Дже, — хватая ртом воздух, настаивал Чон, наконец повернув голову и вырвавшись из поцелуя. — Ты так и не рассказал мне свой секрет. — Я же ответил, что никогда никому не расскажу. — Ты можешь рассказать мне. Это ведь не может быть хуже того, чем я с тобой поделился? Пожалуйста, расскажи мне. Я вижу, что даже упоминание об этом расстраивает тебя… Дже, прекрати. Нам нужно поговорить… это не… — Юнхо остановился, с трудом сглотнув, когда молодой человек взял в рот его мягкий член. Он сжал в кулак простыни, проклиная своё тело за то, что оно так подло его предало, оживая под умелыми манипуляциями языка. — Насколько же ужасен твой секрет, если ты делаешь мне минет, чтобы отвлечь? Ты случайно никого не убил, а? Он искренне пытался перевести тему, пошутив, потому что уже не мог контролировать реакцию тела на волны удовольствия, которые Дже вызывал в нём — тот очень редко делал подобное. — Боже, как же хорошо ты это делаешь… так хорошо, — выдохнул Юнхо, погружаясь в рот Джеджуна. Руки его потянулись вниз и схватили густые шелковистые волосы, в то время как его любовник быстро довёл его до грани оргазма. Юнхо почувствовал, что его тело готово взорваться от удовольствия, когда Дже, к большому удивлению, внезапно выпустил его мокрый, скользкий член изо рта и крепко обхватил у основания. — Дже, какого чёрта? Настороженный вскрик сорвался с губ Юнхо, когда он убрал руку с волос и потянулся к пальцам, которые крепко сжимали его, не давая кончить. — Не трогай, — предупредил Дже, игнорируя мучительный возглас, и расположился над членом Юнхо, без подготовки, с усилием опустился сверху, принимая глубоко в себя. Стоило цепким пальцам отпустить его, как внезапное тепло и теснота заставили Юнхо выгнуть бедра и мгновенно кончить, извергая струю спермы в Дже. — Это… вот это то, что мне и было нужно, — простонал тот, его глаза закатились. — Ты внутри меня… это всё, что мне когда-либо было нужно. Юнхо позволил волнам удовольствия захлестнуть себя, ненавидя то, как легко Джеджуну было управлять им, и в то же время находя в этом что-то особенное. Открыв глаза, он наконец заметил затвердевший член Дже и потянулся к нему, но все попытки были остановлены. — Не надо. Ты такой большой. Просто… так приятно… когда ты внутри меня. — Ладно… Джеджун закрыл глаза и сжал мышцы вокруг члена Юнхо так сильно, как только мог — тот снова затвердел почти мгновенно. — Тебе никогда не нужно было много времени, — проворковал Ким, начиная раскачиваться взад-вперёд. — Давай так весь день проведём. Юнхо наблюдал, как он снова уплывает в другой мир, на этот раз полный блаженства. Однако то, что беспокоило Дже ранее, когда он недавно проснулся, всё ещё оставалось неозвученным. — Я не знаю, что ты сделал… или почему это так ранит тебя, но я бы очень хотел, чтобы ты поделился со мной. — Я не могу… мне так хорошо… — Ты ведь можешь мне доверять. — Ти-и-ихо, просто наслаждайся, — попросил Дже шёпотом, медленно и размеренно раскачиваясь, его тело практически таяло от удовольствия. Юнхо наблюдал, как глаза его закатились, как язык облизал губы, как развратно двигались бёдра. В любой другой момент он любовался бы этим зрелищем, взгляда не отрывая, но теперь не мог выбросить мыслей из головы. — Пожалуйста, скажи мне. Я хочу знать, — буквально взмолился Юнхо, когда его собственное дыхание участилось, а тело стало рабом движений Дже. — Нет, малыш, не хочешь, — громкий стон, и тело поднялось выше, почти позволяя члену выскользнуть из него. Юнхо инстинктивно приподнялся, не желая покидать теплоту тела, в то же время Джеджун вжался в него, полностью принимая обратно внутрь. Он содрогнулся, рот широко открылся, и он громко застонал, кончая Юнхо на грудь. Один только вид Дже, достигшего кульминации, сковало тело наслаждением. Было ожидаемо, что тот отодвинется от него, как только жар испытанных ощущений утихнет, но вместо этого Джеджун просто продолжил мягко покачиваться, а Юнхо всё ещё был глубоко внутри него. — У нас не должно быть секретов друг от друга, — раздалось более твёрдо, но внутри решимость слабела — удовольствие дурманило голову. Он знал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он снова изольётся в Дже. Парень открыл глаза, наклонившись вперёд. — Некоторые секреты нужно уносить с собой в могилу. Я вынесу всё это… пока у меня есть ты, — поклялся он, проводя пальцем по своей сперме на груди Юнхо. — «Вынесешь»? Это что, бремя какое-то? — спросил тот, пытаясь сосредоточиться. Они ведь были парой, всякое бремя должно поровну делиться, разве не так? Он хотел заставить его понять это, но борьба за сосредоточенность была проиграна, как только Джеджун погрузил свой измазанный спермой палец ему в рот. Желание затуманило все мысли — Юнхо бездумно облизал палец. Улыбнувшись хитро, точно лис, Джеджун проделал ту же манипуляцию ещё раз. — Проголодался? Я тоже голоден, — посмотрев остекленевшими, похотливыми глазами, он наклонился и поцеловал Юнхо, скользя языком внутрь, слизывая остатки собственной спермы, ни на секунду не переставая двигаться.