meraki

Нет, Чимин не думал, что встречаться с вампиром будет сложно. Если честно, он вообще не думал, что будет встречаться с кем-то из «Калленов», сияющим и прекрасным. Чонгук, правда, не очень любит такое сравнение, но познания Пака состоят из кучи фильмов про Дракулу и мальчика-красавчика Эдварда (того самого) Каллена. Так что со временем Чон просто смирился с этим. Все-таки он тоже не планировал найти себе пару ближайшие лет десять — последний разрыв был не очень приятным. А если еще точнее, то ему всадили в грудь серебряный крест (и как именно маленькая девушка смогла сделать это обычным крестиком, он понятия не имеет до сих пор). Однако, вот он — главная любовь всей его небольшой ставосьмидесятитрехлетней жизни, сидит напротив за столом, поглощает сладкий эклер и что-то внимательно читает в своем смартфоне. Чимин поджимает губы, морщит нос, и между бровями появляется небольшая складка — все это явно не добрый знак. — Что такое? — взволнованно обращается к нему Чонгук. Пак, не поднимая взгляда, протяжно мычит и начинает щурить глаза, всматриваясь в экран. — А кто такая Мари, любимый? Ну вот Чонгук и попал. Для разъяснения. Чонгук самый верный и честный джентльмен из всех, что существуют — или вообще существовали — на этом свете, (как-никак, он родился и вырос во времена, когда это было одним из самых значимых вещей в жизни человека), но черт возьми. Мари, Мари, Мари, ах, эта величественная и могущественная женщина (Чон даже в мыслях не смеет к ней относиться как-то по-другому, иначе…), что дала Чонгуку новый шанс в этом мире. Научила всему, объяснила что к чему и сделала много хорошего (пару шрамов на теле у него тоже от нее). Нет ничего такого в том, что он все еще поддерживает отношения со своим наставником, ведь такую связь тяжело разорвать. Но разве это объяснишь своему ревнивому бойфренду? Чонгук не стал даже пытаться, поэтому и не рассказывал. Вот только в глазах напротив ярость, а у него на страничке в фейсбуке множество комментариев от Мари. — Это, ну, как сказать… мой учитель, — попытался объясниться Чонгук. — Не ври мне, когда смотришь прямо в глаза! — вспылил Пак. — Поэтому ты стал часто исчезать в последнее время! Поэтому, да? — Что? Нет, малыш! Она правда мой учитель! Она тоже вампир, это она меня обратила, — Чонгук вскочил с места и потянулся к Чимину, опуская руки на его плечи, — правда. — Почему же тогда не рассказывал, что тебя обратила такая сексуальная иностранка? — Я… — Чимин уже явно обиделся и, что бы не сказал Чон, все равно не услышит. — Я не счел это таким важным, прости. — Вот как. Ладно, — сказал он и, стряхнув с себя руки Чона, продолжил «копаться» в телефоне, отпивая из своей чашки кофе, будто сейчас ничего и не было. Чонгук сел на место и недоверчиво посматривал на Пака, пока тот рассказывал про смешное видео с котиками. Не к добру это.

***

За прожитые годы Чонгук сколотил себе большое состояние, поэтому никогда не нуждался в «важной» работе с галстуком на шее. Но когда в мире появились камеры, он сразу проникся искусством и стал посвещать этому свое свободное время. Позже появилась возможность заниматься «официально», и Чон стал фотографом со столетним стажем. По стилю, отражаемому на пленке, это было заметно. Даже сейчас, в эру цифровых аппаратов, он все равно предпочитал пленку. С ней ты чувствуешь себя ближе к изображению. Но есть и минусы. Когда принимаешь заказы, ты не контролируешь полноценно свой график. Можешь немного задержаться, подбирая композицию или выжидая смену погоды. Он все же вампир, и утреннее солнце не переносит. Уж слишком оно жгучее. Раньше двенадцати из дома не выйдешь. А в последнее время всякие казусы случаются с ним все чаще, оттого домой он стал приходить еще позже, чем обычно. Чимину, как рядовому служащему в банке, это не очень нравится. Пока Чон еще нежится в их постели, пуская слюни на белоснежную подушку, он встает раньше, тихо собираясь, готовя завтрак, чтобы разбудить любимого перед уходом и хотя бы десять минут позавтракать с ним вместе (плюс накормить своего вампирчика). А после приходит вечером домой и готовит ужин, чтобы поесть в итоге в одиночестве, потому что в 90% случаев Чон никогда не возвращается к этому времени. А в официальные выходные Пака он даже не появляется на пороге, потому что это самый «пик». Чимин вовсе не ревнивая сучка, чтобы трястись над постоянным отсутствием своей пары, но ведь у Чонгука даже нет нужды в том, чтобы зарабатывать себе на хлеб. Он однажды показывал Паку свой счет в банке, заверяя: это лишь 1/10 того, что он на самом деле имеет. Именно это колет и обижает. Чимин спит с ним в одной постели, в одном доме, но все, что они делают на протяжении последнего года, как съехались: завтракают по утрам и занимаются сексом поздно ночью, когда у Пака уже почти не остается сил. Никакой романтики, словно чувства куда-то испарились, а сказать об этом неудобно. Теперь еще и эта Мари. Разве Чимин бы не понял? Понятное дело, что Чонгук обращенный и у него есть связующий между миром людей и вампиров. Но зачем об умалчивать? «Я не счел это таким важным» «Может, это он меня не счел таким важным, чтобы рассказать?» — Чимин поморщился и отмахнулся от плохих мыслей, все же, каким бы тупоголовым его милый ни был, он неплохой вампир. Но повторения такой ситуации он больше не хочет, поэтому придумывает план «наказания».

***

Сегодня вечером Чонгук возвращается домой раньше, чем всегда, ибо утренняя ситуация его тоже подкосила. Весь день на душе сидел противный червь и пожирал его чувство вины. По дороге он купил любимое шампанское Пака (хотя сам не понимал прелесть сего напитка) и с порога закричал: — Я дома! — Добро пожаловать, — холодно ответили с кухни. Чонгук быстро разулся и скинул куртку на кресло, спеша за стол. — Что у нас будет на ужин? — Итальянская кухня. Чон резко остановился и попятился назад. — Может поговорим? — М, — Пак поднял вилку со спагетти и разом проглотил, — очень вкусно.

***

После ужина, на котором Чонгук не присутствовал, так как не переносит даже запаха чеснока, Чон расположился на диване гостиной, разглядывая звезды на потолке (это было давней мечтой Пака, которую они в первую очередь воплотили, переехав сюда). В желудке уже урчало из-за того, что хозяин оставил его без какой-либо пищи, пропустив еще и завтрак, а после пасты к Чимину он не сможет приблизиться до завтра точно. — Чимин-и! — прокричал Чон. — Да? — ответили ему из спальни. — Пойдем завтра на свидание в парк аттракционов? Давно никуда не выбирались, а у тебя как раз выходной. Я отменю все заказы. — Хорошо. «Хорошо», — эхом прозвучало у Чонгука в голове, а червь съел уже половину всего имущества.

***

Чонгук не спал. Совсем. Ему и не требовалось, конечно, но это что-то вроде привычки еще со времен его человеческих лет, просто приятно. Пока Чимин посапывал в спальне, Чон приготовил ему тосты с яичницей и беконом, сварил кофе, как любит Пак, и побежал будить его самым сладким способом — целуя сначала в нос, потом в губы, и обнимая, лег на грудь. — Тяжелый, — промычал Чимин. Чонгуку пришлось немного сползти на бок, придавливая чужую руку, но внезапно тело начало щипать. — Ай! — он резко вскочил с места и пробежался глазами. На руке у Пака висел серебряный браслет, который ему подарили родители на двадцать четвертый день рождения (вскоре после того, как они начали встречаться). Ужасное совпадение. Чонгук думал, что Пак давно от него избавился, но нет. Чимин, с трудом открыв глаза, посмотрел на вампира, слегка улыбнувшись, и принялся за потягивания. — Выспался? — спросил его Чон. — Не то слово. — Пойдем кушать. — Тебя уже не воротит? — Я не буду есть, я приготовил для тебя завтрак. — Какая прелесть, — равнодушно ответил он, — спасибо.

***

«Браслет? Всего-то? Случайность», — подумал Чон, — «он просто затосковал по дому, вот и надел». Подумать-то подумал. Но когда Чимин в десятке колец и сережек (сами понимаете из чего) вышел из подъезда к ожидающему его Чону, решил: как только все закончится, Чонгук выкинет все это барахло из окна. Уж лучше он потратит все свое состояние на бриллианты в качестве извинений.

***

После прогулки и довольно-таки неплохого свидания (Чимин с ним говорил!!! Даже нормальным тоном!!! Даже не вредничал!!! И неважно, что Чон не смог подойти к нему ближе, чем на метр, из-за украшений) Пак предложил зайти напоследок в зеркальный лабиринт. Чонгук без задней мысли согласился и на третьей минуте пожалел об этом. — Малыш, хватит. — О чем ты. — Обо всем. Я понял. Я больше так не буду. — Что именно? — Все. Все, что тебе не нравится, или даже может не понравиться. Пожалуйста, пойдем домой, ляжем в обнимку и будем разговаривать до тех пор, пока ты не уснешь. Я люблю тебя, — Чонгук решил воспользоваться последним козырем, ведь «люблю» для него слишком личное. — Хорошо, — Чимин резко появляется перед Чоном, собрав все искаженные вариации в себе напротив, и снимает кольца с рук, убирая все в сумку, чтобы переплести одну руку с чоновой. Они вышли из здания, когда на улице начало смеркаться, — но ты мне должен теперь три идеальных свидания. Как я люблю. — Все, что угодно, любимый, только давай без итальянской еды, прошу, — буквально молит Чон, — я очень сильно проголодался и уже сейчас готов на тебя наброситься. — Хорошо-хорошо, мой вампирчик, — заулыбался Пак, — потерпи немного до дома, я накормлю тебя как следует. Утром даже съел пару бананов, как ты любишь. — Ты знал, чем сегодняшний вечер закончится? — поинтересовался Чонгук. — Нет, но я мог бы нечаянно порезаться, знаешь. — Вот же хитрюга. — Сам выбрал. — Да, — Чонгук остановился и наклонился к Чимину, задевая дыханием его ухо, — мой самый любимый человек.