***
Чимин сегодня собрался быстрее обычного, если не считать поход за одеждой, то в общем это заняло у него добрых полчаса. Перед выходом он мельком взглянул на себя в зеркало и, убедившись, что всё подобрано идеально с ног до головы, сделал уверенный шаг за дверь. Последний поворот ключа, наушники в уши, музыка и быстрые шаги к лестнице — такси не будет ждать. Музыка приглушала громкие удары ног о бетонные ступени. В такт ритмичной музыке он распахнул подъездную дверь и, резко нажав на паузу, остановился. Тишина. Ни души. Сегодня должен быть замечательный вечер, Чимин это чувствовал так же, как вдыхал сейчас запах мокрого асфальта после дождя. Лучи света от фар разбили кромешную тьму и пустую голову от мыслей парня. — Сегодня я хочу забыться и не чувствовать тяжесть будней, ты меня понял? — злобно, в самое ухо, как только он подъехал к клубу. Без промедления друг Чимина вытащил его из такси и завел в клуб по-дружески приобняв. — Заказывай и наливай мне чего-нибудь покрепче, —не унимался Чимин. — Расслабься, прочувствуй атмосферу и прекрати себя вести как ПМСная девка, — схватив Чимина за шею, Хосок притянул его к своему лицу, больно ударяя лбом друга. Глаза в глаза. — Сегодня наша ночь, давай же отдохнём от души. Весело расхохотавшись, Хосок отпустил шею друга и, резко подняв руки вверх, закружился, постепенно отдаляясь. — Я у бара, а ты найди себе кого-нибудь. — Чимин плохо услышал, но, кажется, именно это сказал его безбашенный друг. Он провожал его взглядом и усмехнулся, когда Хосок, наворачивая круги, врезался в крупного телосложения мужчину. Момент, когда его друг неожиданно опустился на колени, он решил не лицезреть, а развернувшись на пятках в другую сторону, направился изучать серую массу людей, танцующих под заезженный трек. Уже прошло примерно два часа с прибытия в клуб, Чимин восседал на мягком диване и попивал свой третий или четвертый коктейль. Люди вокруг мельтешили, кто-то целовался, кто ругался, кто танцевал на столе и под ним, кто-то пытался даже заговорить с Чимином, но его незаинтересованное лицо давало всем понять, что он не ищет новых знакомств. С вип-места на втором этаже хорошо просматривался весь клуб — танцпол, бар, сцена и даже вход в красные комнаты. Уже изрядно пьяный Хосок сидел на высоком стуле с дамочкой у бара, с которой он уже успел разок сходить в комнату, вход в которую видел Чим. Его друг никогда не уходил из клуба, если не трахнул кого-нибудь в красной комнате. Это была своего рода традиция. «Найди себе кого-нибудь». Чимину мать природа не заложила простой внутренний мир, она вложила в него кучу тараканов и прочей головной живности. Даже во сне он думал, о тленности бытия и вселенских проблемах, которые, в прочем, он не решал — просто о них думал. И, может, поэтому он не был таким беззаботным и жизнерадостным как Хосок. Он не проще. Сложнее. Он не мог просто взять и разделить свой сложный мир в кроваво-красной комнате. Нет, конечно, отношения и секс без обязательств у Чимина были. Просто в отношениях ты должен складывать в себе двух людей, себя и свою половинку, а значит, помимо галактики Чима в его голове должна была поселиться другая галактика. И если Чимин готов был как-то решать проблемы других галактик, то его внутренние апокалипсисы никакая другая галактика выносить не собиралась и отношениям наступал конец. Никто не задерживался больше двух-трех месяцев в жизни Чимина. Поэтому полноценной космической любви он не испытывал никогда. Наступали времена, когда Чимин приходил в клуб, садился в бар, напивался в беспамятное состояние, цеплял первую попавшуюся девушку и, с предложением показать потрясающую квартиру в дорогом районе, увозил беспринципную дамочку для естественных потребностей и желаний к себе домой. Он ведь не врал: квартира была действительно потрясающая и секс был без обязательств — тоже ничего. Всех всё устраивало. А на утро все расходились по своим делам и никогда больше не встречались. Просмотрев еще раз на весь клуб, Чимин сел на край дивана и опрокинул голову в свои руки. У него бывали времена, такие как сейчас, когда начинались душевные терзания на тему жизни и смерти. И так как эти времена достаточно часто стучались в дверь к двадцативосьмилетнему парню, на его месте пора бы уже задуматься сходить к психологу или психиатру и попить успокаивающие таблетки, походить на диванную терапию, что-нибудь предпринять. Но каждый раз Чимин думал о том, что он зажрался и давал себе мысленную пощёчину, правда это происходило не сразу, а через пару-тройку недель душевных космических разломов. Когда пощечина была сделана, и он вставал на дорогу по восстановлению, то его собственная терапия заканчивалась из года в год одним и тем же. Он звонил в свой любимый клуб и бронировал небольшую закрытую вип-комнату на втором этаже. Одна из сторон комнаты была из толстого стекла, через которое можно было смотреть вниз на танцующих модно разодетых людей. Чимин возвышался над людьми и думал обо всех своих душевных проблемах, сравнивал, вычислял всю ночь, поэтому когда к нему подкатывали редкие гости, он не особо включался в реальную жизнь, гораздо больше его волновали те, что за толстым стеклом танцевали у его ног, так сказать. Он из благополучной семьи, счастливое детство и подростковая непосредственность, у него было всё, чего он хотел, даже если нарушал правила и творил беспорядок, все было доступно и открыто для него. Никаких запретов, никаких тормозов. Если нет запретных плодов, то и жизнь становится размеренно-скучной. Хорошие и добрые родители, никаких семейных драм. Вообще никаких. Чимин поступил в университет на ту специальность, какую он хотел, никто не настаивал на другом. Никто. Студенческая жизнь прошла на ура, и вроде бы весело и ничего особенного, может, поразнообразней, чем в школе: первый поход в клуб, первый секс, первое похмелье после бурной ночи, но в целом никаких серьезных проблем не возникало. Появилась веселая компания друзей, в которой были пару самых лучших, с которыми можно было поболтать обо всем на свете и даже просто помолчать. После окончания университета, нашел себе работу по специальности, в которой по карьерной лестнице быстро, за пару лет, поднялся от обычного служащего до важного начальника. И опять без серьезных травм была преодолена эта лестница — упорный труд и разумная голова на плечах. Казалось о таком мечтают все без исключения, тихая размеренная жизнь со всеми удобствами, но вот только не Чимин, который в своей хорошей жизни, на пустом месте выпадал, периодически, в какую-то бездну самобичевания. «Я этого не достоин! Зачем мне дана эта жизнь? Может лучше будет, если меня не станет? Может мне лучше умереть где-нибудь…» Вот так начинались все без исключения депрессивные недели, менялся только вид убийства и его место. «Опять зажрался, козлина» — всегда по-доброму думал Хосок о друге, получая от того ставшие в какой-то момент привычными грустные сообщения. Когда его друг, впервые для него, неожиданно выпал из реальности, Хосок места себе не находил и не знал как ему помочь, носился с ним как курица с яйцом. Но года шли и сейчас он понимал, что кроме самого Чимина помочь ему никто не сможет. Он всегда выжидал неделями звонка от Чимина с приглашением сходить в клуб и Хосок всегда радостно соглашался. «С возвращением, ЧимЧим». Третья неделя, заканчивается как раз сегодня. И вот он, Чимин, с четвертым или пятым коктейлем на столе, с затуманенной головой на своих руках, прокручивает как мантру слова Хосока. «Найди себе кого-нибудь». Резко поднявшись с дивана, Чимин подошел вплотную к стеклу и, следуя совету лучшего друга, стал высматривать себе спутницу на утренний кофе в толпе танцующих людей.***
У Чимина было лишь несколько жалких секунд для того, чтобы с высоты просмотреть в толпе пьяных танцующих людей, кого-то более менее приличного. Снова темнота. Клубный свет не жалел никого, он то топил в ярком солнце своих лучей, то засасывал в черную дыру. Яркий свет и пара темных глаз, смотрящих на Чимина, прислоняющегося к стеклу уже всем телом. Сначала Чимину показалось, поэтому он решил сфокусироваться и смотреть в одну точку на танцполе, но через пару тройку вспышек света, он понял, что на него действительно стоит и смотрит невероятной красоты парень. Глаза в глаза. Он был неподвижен, вокруг него творился неадекватный хаос, а он стоял как ни в чем не бывало. Чимин сравнил эту ситуацию со смерчем, вокруг него творилось черти что, он подминал под себя дома, деревья и людей, но внутри него была смертельная тишина. Так же этот парень. Стоял и смотрел. Ничего больше. — Наркоман, что ли? — на стекле остался след от его слов. — Хорошо. — он провел по стеклу ладонью, стирая свои следы и, поставив свой недопитый коктейль на стол, вышел из комнаты. Этот парень, который смотрел на него снизу вверх, дал почувствовать Чимину уверенность в себе для каких-то дальнейших действий. Он чувствовал себя Богом, на которого смотрели с восхищением не поддающимся объяснению. Они ведь друг друга даже не знали, откуда столько восхищения в глазах. Чимину необходимо было лично выяснить, зачем этот парень так смотрел на него — боготворил его. Глаза в глаза. Спускаясь по лестнице, Чимин сразу же отыскал этого парня в толпе, ничего не изменилось — он всё также смотрел и притягивал его взглядом. Под бомбящую со всех сторон музыку и яркие вспышки света, Чимин дошел до середины танцпола и остановился, не отрывая взгляд от своего нового друга. Который не стал медлить и абсолютно блядской походкой зашагал по направлению к Чиму. Оказавшись друг напротив друга, он хотел задать немало вопросов, но потерял дар речи, Чимин встретил нечто не человеческой красоты, это был дьявол, точно не человек. — Я… — дыхание перехватывало от этих глаз. — Я видел, ты смотрел на меня, мы знакомы? Его никто не слушал, нечто прекрасное рассматривало его, по собственнически оценивая. Его глаза медленно водили по лицу Чимина, по шее и спускаясь все ниже и ниже. И почему-то захотелось застонать от своих блядских домыслов. Когда глаза дьявола оказались снова прикованы к глазам Чимина, то он успел окончательно разглядеть его, и решил, раз на Бога можно вот так пялиться, то и ему можно полюбоваться его новым другом. Парень был с него ростом, среднего телосложения, одетый в черные туфли, черные брюки, белую свободную рубашку с необычным серым пиджаком с черными вставками. На шее красовался черный чокер, который стягивал ему шею, а Чимину — штаны. На его красивое лицо падала черная, как смоль челка, но он ее не поправлял. Потрясающие черные лисьи глаза и губы, которые захотелось попробовать на вкус. Захотелось его полностью. Парень не стал церемониться, а захватив лицо Чимина в свои руки, поцеловал, врываясь сразу же глубоко и грубо языком в рот растерявшегося парня. От этих неожиданных действий, Чимин резко откинул от себя парня, на котором не дрогнул и мускул. И вот опять они стояли и смотрели друг на друга. Чимин не понимал, к чему это может привести, слишком сильная буря бушевала сейчас у него внутри. Слишком он пьян, слишком он устал от недельных умираний за жизнь каждый день, вдруг это причинит ему еще одну моральную проблему. Его космос не готов к таким масштабным передвижениям, но то возбуждение, что дарил этот парень просто взглянув на Чимина, не могло не привлекать. Казалось, его останавливает многое и ничего вовсе. Поэтому…***
…Он подлетел к дьяволу, захватив одной рукой его шею, а второй — притянул за талию. Но целовать не стал, лишь сократил их расстояние до вдоха. Буйная музыка и сердце Чимина орало о стремительных действиях, бешенных, не щадящих губ. Но, на свое удивление, он лишь смотрел на парня, выжидая чего-то. Время остановилось. Вот так обнявшись, они стояли вдвоем посреди огромного космоса. И только когда черноволосый выдохнул, Чимина накрыло с головой в бездну. Приближаясь к губам, он медленно прикрыл свои глаза, растягивая свое удовольствие и захватив своими губами нижнюю губу парня, потянул ее на себя, посасывая и слегка прикусывая, желая притянуть парня намного ближе, чем есть. Не переведя дыхания, углубил поцелуй, дотрагиваясь своим языком до языка дьявола, было слишком горячо и приятно. Табун мурашек пробежался по всему клубу и вернулся обратно к Чимину. Было потрясающе хорошо. Они целовались тягуче, долго, глубоко, так как будто знакомы не пару минут, а тысячу лет. В клубе было куча народу и большая их часть была на танцполе, но никто их не тревожил. Переведя дыхание после долго поцелуя, они снова посмотрели друг другу в глаза. — Что я, блять, творю… И снова поцелуй, только теперь бешенный, сдирающий кожу от возбуждения, сносящий крышу домов и небоскребов. Парень толкнул расслабленного Чимина к непонятно откуда взявшемуся на танцполе столбу, откровенно лапая и срывая верхние пуговицы куда-то в пустоту. — Ох, господи, — яркая вспышка, и это явно не от клубного света, ведь когда яркая вспышка повторилась вновь, на танцполе было темно. Развратная рука дьявола дотронулась до святого. Больно-пульсирующий член, был готов ко всему, лишь бы с него сняли это ужасное напряжение. Дьявол оставил требующий разрядки член, и провел горячей ладонью по прессу Чимина, больно задел соски и вернул свою руку на пресс, сжимая бок с силой, оставляя следы. Чим был как натянутая нить, способная порваться в любой момент. Он ерзал в руках и умолял, мысленно, конечно, сделать хоть что-нибудь с ним. Они целовались, забыв о том, что нужно сделать перерыв на вздох или пойти куда-нибудь в более уединенное место, они были в космосе, далеко от этого места. Дьявол целовал парня. Где-то в раю. И свет погас в разврате.***
Не понятно почему, Чимин открыл глаза и, как ему показалось, увидел — лишь на секунду — ничего не понимающего Хосока. Который стоял совсем близко, настолько близко, что он видел, как исказилась пьяная реальность в глазах друга. Лишь на секунду. Моргнув, Чимин не увидел ни глаз, ни друга, ему могло показаться. Но. Ему хватило лишь двух секунд, чтобы взять свой мозг и обратно поставить его на полку действительности. Вдох. — ЧТО! Я! БЛЯТЬ! ТВОРЮ! — он со всей силы оттолкнул от себя парня, который продолжал липнуть к Чиму как мартовский кот. — Не подходи ко мне! Слышишь?! СТОЙ! Не подходи… Почему я, блять, голый? Пытаясь прикрыть голое тело, застегнул бархатно-синий пиджак на единственную пуговицу и стремительно направился к выходу. С него сегодня хватит. Выйдя на улицу, первым, что он почувствовал — это боль, которая отзывалась в его ушах от слишком громкой музыки. Не клубный мир, был слишком тихим для его барабанных перепонок. Теперь надо привыкнуть к тишине. Чимин сделал вдох полной грудью и почувствовал свежий воздух улиц в своих легких, никакого пота, алкоголя и сигарет. Он остыл. Ночь сегодня особенно прекрасна. Такси ждало своего клиента. Как в любых американских фильмах, разбитый и уставший Чимин сел у окна желтого такси и с детским любопытством рассматривал меняющуюся картинку за окном. Яркие витрины, магазины, редкие люди, деревья, что с ним не так сегодня? Губы болели, а там где его трогал дьявол, горело огнем, сжигая кожу, одежду и мягкую обивку сидения. Его бросило в жар от ярких воспоминаний. Чимин открыл окно и высунул в него руку, пальцами разбивая сильный поток воздуха, одно из колец полетело в черную неизвестность. — Ничего. — Простите, что?! — Да так, ничего, я говорю, что ничего и не вспомню о сегодняшней ночи. — Ты еще молодой парень, и не должен терять свою голову, чтобы потом при возвращении ее на место, хотеть все забыть, будь честен со своими мыслями и чувствами. Отвечай за свои поступки, как мужик… — нет, Чимин особо не вслушивался в слова водителя такси, слишком много философии в его голове, это плохо. — Мы приехали. Когда свет от фар, исчез за поворотом, Чимин остался один в темноте перед подъездом своего дома, лишь лязг ключей разбавлял кромешную тишину. Он поднял вверх глаза и посмотрел в бесконечное черное небо… — Послушай… — Что? Ты как тут оказался? Ты следил за мной? Я не собираюсь продолжать наше общение, понимаешь, это… — трезвые остатки разума вернулись в его черепушку.— Это просто все не мое, ты, конечно, супер классный и все такое, но не надо… Пожалуйста. И опять глаза в глаза. — Просто выслушай меня внимательно и если ты откажешься от моего предложения, я уйду, и ты никогда больше меня не встретишь. И забудешь обо мне навсегда. Хорошо? А что он теряет? Если он реально хочет поговорить, то в общем-то неплохо, а вот если он хочет совершить какое-то зверское преступление с Чимином в главных ролях, то веселого мало… Да какая разница, собственно говоря, полицию он уже не успеет вызвать, бегает он так себе, тем более пьяный. — Хорошо. Говори, я слушаю.***
— Я исполню шесть абсолютно любых твоих желаний, а взамен попрошу лишь твою душу. Желания ты можешь загадать, начиная с момента заключения договора и до самой своей смерти. Твое время не ограниченно. Я сделаю все, что ты пожелаешь. Никаких рамок и границ. После исполнения шестого желания, я заберу твою душу. Желать не забирать твою душу — исключено. Это под запретом. Мое убийство и самоубийство тоже под запретом, — серьезный тон и никаких эмоций. — Почему ты смеешься?! — Это шутка такая что ли?! Подожди, я не могу, — давно он так не смеялся от души, он смеялся настолько сильно, что не смог удержать свое тело на ногах и присел на корточки. — Ты точно обдолбался чем-то, чувак, тебе надо домой или в больницу. Я серьезно, если у тебя нет денег, то я совершенно бескорыстно одолжу тебе. — Мое предложение не шутка или розыгрыш, ты загадываешь то, что хочешь, а я выполняю. Но цена этому — твоя душа. — Подожди, ты джинн, что ли какой? Как в сказке? Лампа, ковер-самолет и обезьяна в смешной шапке, но желаний там три, по-моему, было… Видимо, это не очень популярное занятие, раз ты решил удвоить желания. — Я не джинн, — сухо из темноты отозвался парень. — Ладно, слушай, мне сегодня надо хорошо выспаться, а уже светает, заканчивай свои шутки. Я устал. Езжай домой, — Чим встал на ноги и подошел к подъездной двери. — Я пьяный, ты под чем-то — это ничем хорошим не закончится для нас обоих, особенно, после всего того, что мы вытворяли в клубе. — Можем повторить. — Ты меня слушаешь вообще, нет?! Я устал … — чужие губы захватили его собственные, Чимин снова оказался больно прижат спиной к твердой поверхности, в полной растерянности, что ему делать. С этим парнем явно что-то не так, он потрясающий и пугающе странный. Потрясающе странный. Целуется он просто крышесносно. Никаких мыслей в голове не осталось. Может подыграть ему и пообщаться поближе. Или оставить его в этой ночи и уйти домой. — Погоди, — Чимин отодвинул от себя парня на расстоянии вытянутых рук. — Дай мне подумать. Я сейчас плохо соображаю из-за выпитых коктейлей. Дай мне время. Светает уже. Прогуляемся? Раз ты все равно никуда не собираешься ехать, а ко мне тебе нельзя, — тихо. — Не сейчас. Пара черных глаз смотрела на него с желанием трахнуть его здесь и сейчас, но он лишь очень робко кивнул головой, дав понять, что готов подождать и прогуляться. — Давай начнем все с начала? Как тебя зовут?***
Они ушли далеко от дома, дойдя почти до другого района, в поисках любимого чиминого парка с речкой. Они почти не говорили и лишь изредка Чимин поворачивал голову в сторону Юнги, любопытно разглядывая его, не в мигающем клубном свете, а в утренних лучах рассвета. И сейчас он казался ему еще более дьявольски красивым: бледная кожа и темная одежда с черными волосами и глазами, придавали ему что-то совсем не человеческое. Он смертельно устал: день был очень длинным, после работы и клуба тело Чимина кричало о его смертной натуре и било во все возможные колокола, о необходимости ему мягкой кровати и сна. Но Чимин не мог оставить все как есть с этим парнем, поэтому открыл в себе уже третье дыхание, плелся ранним утром в парк, с редко пробегающими людьми. Найдя лавочку, которая стояла почти на самом краю берега, Чимин грохнулся на нее без грациозности и пафоса — он реально устал. Но эту загадку надо было разгадать. — Давай еще раз по порядку, я более-менее отрезвел. Желания, да? — Да. — Ты кто такой-то вообще? — Я не могу тебе рассказать. — То есть, я тебе тут свою душу собираюсь на блюдечке выкладывать, а ты мне хрен? Нет, чувак, так не пойдет, только не со мной, — Чимин резко встал и попытался уйти. — Найди себе кого-нибудь другого для своих ролевых игр. — Сядь! — и Чимин почему-то сел. — Я ведь не шучу, я дам все, что ты захочешь, все, что пожелаешь, у тебя все будет. Какая разница, кто я? Это совсем не важно. Я уверен, твоя жизнь слишком скучна, чтобы не попробовать побыть участником этих, как ты говоришь, ролевых игр. Что ты теряешь?! — Свою душу. — Ну, а ты можешь объяснить, зачем тебе она? — на лице Чимина, появилось очень серьезно пьяное задумавшееся выражение лица. — Не отвечай. Дам тебе подсказку, проживи жизнь с пятью желаниями, и под самый конец своей жизни загадай шестое, и может что-то да изменится. Имей в виду, если твое тело старо, то я не смогу тебя спасти от смерти, так что продлить тебе жизнь, при таком раскладе, я не смогу. Нигде на твоем жизненном пути, душа тебе не пригодится. А после — тем более. Решайся. От усталости и недосыпа, Чимин уже плохо соображал, что происходит. Его сонное серое вещество было где-то на пушистой подушке и мягкой кровати. Но Чим старательно отдавал все последние силы, чтобы понять, на что пытается склонить его этот красавчик. И как понял из этого всего Чимин, парень предлагал встречаться с ним до самой смерти, неужели, он думает, что они с Чимином вместе пробудут так долго?! Он, значит, будет делать ему подарки и сюрпризы, радовать и баловать, а Чимин лишь должен влюбиться и любить его до самой смерти. Какое-то сомнительное предложение в семь утра. Но, собственно говоря, он действительно ничего не теряет. Это лишь пьяные разговоры двух парней. Завтра все закончится. И вообще, когда это Чимин успел сменить свою ориентацию на небесно голубую?! — А я должен где-то расписаться своей кровью? — ляпнул с усмешкой Чимин. — Да! Но я все сделаю сам, от тебя требуется лишь капля крови. — Вау! Ты действительно готов далеко зайти в своих играх. — Чимин закатал один рукав и демонстративно протянул руку к Юнги. — На. Бери сколько хочешь. У меня ее много. — Мне нужна только капля с твоей печатью. — Что за бред?! Я не таскаю с собой в кармане печать компании. — Ты меня не понял. Но я же сказал, что все сделаю сам. Подожди. Юнги достал из внутреннего кармана белый квадратик. — Встань и подойди ко мне. Чимин тупил с минуту, положив руки на колени, с выдохом встал. — Дай мне свою руку. — Левую или правую? — легкий смех. Разорвав белый квадрат, Юнги в воздухе поймал правую руку Чимина, которого уже очевидно прикалывало все происходящее вокруг. Или это была нирвана. Чимин почувствовал тепло рук Юнги на своей руке, а затем он увидел золотую иголку. — Слушай, игры играми, но надеюсь она стерильна… — Юнги посмотрел Чимину в глаза, и у засыпающего Чима все поплыло перед глазами от этого взгляда. — Айщ, делай уже, что хочешь. — он стыдливо отвел свой взгляд куда-то вдаль, к воде, за спину Юнги. — Чимин? — Ммм? — Посмотри на меня. Переведя свой взгляд с воды на Юнги, Чимин не сразу смог сфокусировать и заострить свой взор на черных глазах, он часто заморгал, а когда у него получилось, он увидел как парень напротив совсем тихо, еле слышно, одними губами произнес: — Дыши. Легкая боль и вот из его указательного пальца сочилась капля крови. Единственная мысль, которая была в голове Чимина сейчас, как далеко он зайдет со своим новым знакомым и во что ему это все выльется. Тем временем, Юнги поднес палец к губам и легко подул на него, тем самым заставив кровь, растечься по красивому узору на пальце. — Пак Чимин, я исполню шесть абсолютно любых твоих желаний, а в замен попрошу лишь отдать свою душу. Готов ли ты заключить со мной сделку? Глаза в глаза. — Я готов. Юнги поднес палец Чимина к своим губам и вобрал его в себя, слизывая языком кровавый отпечаток пальца. — Хороший мальчик.***
— Айщ, люди ведь смотрят! Что ты делаешь? Точно псих, — Чимин отдернул свою руку и устало посмотрел на свои пальцы — А, не важно… Итааааак, теперь ты типа мой принц на белом коне? Или голубом? Ой, да не важно, — он опустился на корточки и уронил голову на колени, — Я таааак устал… Что я должен сделать, чтобы ты дотащил меня до моей кровати? Мне кажется, я лягу спать здесь и сейчас, прямо на земле. — Загадай и закрепи, ты должен был уже понять это. — Сейчас утро, я почти не спал двое суток, не говори мне о том, что я должен понять, я всего лишь хочу оказаться на своей подушке! Он нехотя и неловко поднялся. — Окей, тогда… Я желаю, чтобы ты, мой прекрасный принц Юнги, каким-то непонятным и неведомым мне образом, дотащил меня до моей квартиры и моей кровати, уложил меня туда, раздел до трусов, накрыл меня одеялом и дал мне поспать до вечера. Это было бы идеально. Ты все понял? Кровь нужна? —Да. Нет. —Тогда соси и пошли уже быстрей, — Чимин демонстративно выставил палец прямо перед носом парня. Можно было еще топнуть ногой, как делают обычно все капризные девочки, но у Чимина не было на это сил, только мысли. Юнги одобрительно кивнул и облизнул раненый палец, а затем улыбнулся, как показалось Чимину, слишком уж дьявольской улыбкой. — Хорошо, спи. Чимин прочувствовал всю тяжесть Земли на своих глазах, как только Юнги закончил свою фразу. Его тело отказывалось его слушать, и он реально начал впадать в неконтролируемую панику от того, что сейчас он будет спать в парке, непонятно, как и на чем. Но перед глазами все плыло и темнело, идти он не мог. Глаза и тело было против своего хозяина, который сам выбрал свою судьбу и ушел подальше от дома в городской парк. Чим мысленно ругался и быстро засыпал. Его резко шатнуло, в попытке сделать шаг вперед, именно в этот момент он оказался в руках Юнги, который был с радостью готов принять его в своих объятиях. Юнги. Чимина охватил страх, что тот не запомнил, где живет Чимин, что он в принципе даже не знает на каком этаже, какая у него квартира, не говоря уже о том, что Юнги, реально, мог быть красивым психопатом-убийцей. И если завтра Чимин окажется у него на тарелке в виде отбивной, то он ни чуть не удивится. «Да пофиг, сам виноват». Объятия были как мягкое, теплое одеяло, поэтому он прижался щекой к плечу парня, звонко выдохнув тому в шею. Чим растекался на Юнги, как мед на тосте, сказав невнятное: «Приятно», он окончательно уснул.***
Чимина легко толкали из стороны в сторону, в надежде, что тот проснется, но вместо приветливого пробуждения, его настигло раздражение и злость от настырных толчков. Открыв глаза, Чим не сразу сообразил, что за окном вечер. Окно было открыто нараспашку и все равно он чувствовал духоту. Было жарко. — Все как ты просил, солнце полностью скрылось за горизонт, а это значит, что твое первое желание выполнено. — Ты еще тут? Я думал, мне это все приснилось. Надеялся, по крайней мере. Но спасибо, что довел до дома, — Чим растерянно заглянул под одеяло, — и уложил в кровать в трусах. Скажи мне, что этот вкусный запах еды идет из моей квартиры, а не из квартиры этажом ниже?! Я смертельно хочу есть. — Из твоей, пока ты спал, я приготовил типичный человеческий завтрак-ужин из того, что было у тебя в холодильнике. Так что пошли есть. Чимин вышел на свою кухню минут через десять, одевшись в домашнее, он ощущал небольшой дискомфорт. Квартира вроде бы его, но хозяйкой в ней был Юнги. Так он чувствовал. Юнги спокойно переходил от одного шкафа к другому, за всем ему необходимым, как будто знал где и на каком месте что лежит. «Он точно здесь впервые?» Собирал из разных ингредиентов в шкафчиках, одну целостную картину на тарелке и в чашке. Чим сел на стул и ему сразу же поставили перед носом тарелку пасты с креветками и стакан лимонного сока с перемолотой мятой. — Да ты, наверное, прикалываешься? Откуда у меня в холодильнике мята? — он с вызовом посмотрел на повара, чтобы услышать ответ о зеленой траве, в глазах напротив была лишь загадочная усмешка и вздернутая бровь, вся эта картина маслом заставила Чимина залиться краской с ног до головы. Бросив быстрый взгляд на стакан с соком, он с остервенением начал накручивать пасту на вилку. — Ох, как вкусно! — он ел сначала быстро, а потом прочувствовав приятный и насыщенный вкус пасты, старался есть эту тарелку бесконечно долго, — Я без шуток, правда, тебе очень благодарен, ни одна девчонка не готовила мне после бурной ночи что-то вкусненькое, обычно они быстро уходили, даже не попив со мной кофе. А тут полноценный ужин на двоих. Объедение. Когда на тарелке оставалось лишь пару вилок пасты и одна креветка, Чимин откинул вилку, в сторону с гениальной, как ему показалось идеей. — Я желаю, чтобы ты готовил мне завтрак по утрам, до того момента, пока не закончится мой контракт с тобой — на слове «контракт» он подмигнул два раза Юнги знаком V, — Держи мой палец. Он решил, что жизнь, реально, стала скучной и однообразной, поэтому небольшие ролевые игры с неизвестным ему парнем и вправду немного взбодрят и взбудоражат его тихую жизнь. Ничего страшного не будет, если приличный гетеросексуальный Пак Чимин побудет развратной нетрадиционной шлюшкой. «О чем я думаю? Шлюшка? Я продолжаю ехать крышей.» Пока он был далеко в облаках со своими мыслями, Юнги вобрал палец в рот, который Чимин так и держал для него. Он втянул его так же, как и Чимин втягивал недавно пасту, а затем покрутив один раз языком вокруг пальца, выпустил изо рта. — До чего же ты странный. — он небрежно вытер палец о клетчатые штаны. — И что сегодня будем делать?!