Inside out

      Молодая ведьма в розовой мантии нервно перебирала худыми пальцами иссиня-черную струящуюся ткань, только что принесенную со склада. Она часто моргала, словно в ее большие воловьи глаза то и дело попадала пыль.       — По-вашему, я не в состоянии отличить атлас от дешевой подделки? — произнесла статная дама в золотистом платье-футляре и изящной шляпке с вуалью, постукивая холеными ногтями по кожаному клапану сумки. Бросив на нее испуганный взгляд, ведьма в розовом вновь растерянно уставилась на свои руки.       — Н-нет, что вы, мадам, я подумала…       — Миссис Малфой!       Хозяйка магазина появилась так внезапно, словно только что беззвучно трансгрессировала. Ее помощница испуганно подскочила на месте. Приземистая, полная в одеждах лилового цвета, придававших ей сходство с гигантской актинией, мадам Малкин выглядела крайне взволнованно.        — Миссис Малфой, прошу меня простить Мерлина ради, я обслуживала клиентов и не видела, как вы вошли. Это Пенелопа, моя крестница. Всего неделю работает у меня и… должно быть, перепутала ткани, — с досадой цокнув языком, мадам Малкин покачала головой. — Простите ее ради всего святого, она не до конца здесь освоилась.       Холодные голубые глаза миссис Малфой оглядели обеих женщин из-под густых вычерненных ресниц.       — Моей дочери, — произнесла она, касаясь ладонью худенького плечика стоящей рядом девочки, — через месяц предстоит первая поездка в Хогвартс, и нам с мужем, — мадам Малкин и ее помощница моргнули одновременно, — очень не хотелось бы, чтобы ее первое впечатление от путешествия испортил приступ аллергии на искусственное волокно.       — Конечно, — пролепетала мадам Малкин. Ее пухлое лицо расплылось от умиления. — Мисс Кассиопея, голубушка, чудный ангел! Пара мгновений, я лично принесу мантии из лучшего атласа. А Пенелопа, с вашего позволения, поможет ей с примеркой.       — Нет уж, будьте любезны, сделайте это сами, — ледяным тоном ответила миссис Малфой, смерив мадам Малкин взглядом, от которого та едва не вжала голову в плечи. Ее незадачливая помощница, поймав внимательный взгляд юной мисс Малфой, виновато потупилась. Девочка в ответ сощурила прозрачно-серые глазки.       — Как скажете, миссис Малфой! Для меня честь лично помочь мисс Касси. Одну минуту, я только схожу на склад! Мерлин мой, как неудобно...       Суетливо охая и рассыпаясь в извинениях, мадам Малкин исчезла за дверью. Спустя некоторое время она снова появилась, вдохновенно напевая и сжимая в пухлой руке волшебную палочку. Следом плыли по воздуху несколько пар перчаток из драконьей кожи и висящие на вешалках лощеные мантии из черного атласа, в дороговизне которого было невозможно усомниться.       — Я зайду во «Флориш и Блоттс» за учебниками, будь умницей, — сказала миссис Малфой дочери и, видя, как та удивленно поднимает бесцветные брови и открывает рот, добавила: — А потом мы купим мороженого у Фортескью. Фруктового, как ты любишь.       Узкое бледное личико Кассиопеи Малфой озарилось довольной улыбкой. Мадам Малкин улыбнулась как можно искреннее.       — У мисс сегодня день рождения?       Бросив на женщину бесцветный взгляд, Касси Малфой ответила:       — Нет, мой день рождения был в июне. Папа подарил мне эти серьги, — слегка повернув голову набок, она с ленивым изяществом продемонстрировала отцовский презент. Свернувшаяся кольцом змейка из белого золота сверкнула бриллиантовыми глазками.       — Очень красивые, — пролепетала мадам Малкин, глядя на украшение, цена которого, судя по всему, превосходила ее полугодовой доход с магазина.       — А этот браслет, — мисс Малфой выставила руку, показывая блестящую на тоненьком запястье цепочку, состоящую целиком из мелких бриллиантов, — подарила мадам Забини, мама моего друга Блейза.       — Достаточно, Касси, — шепнула миссис Малфой и добавила: — Я буду недалеко.       Как только дверь за спиной матери с негромким стуком закрылась, Касси Малфой состроила откровенно кислую мину. Молча проследовав за мадам Малкин к ширме для переодевания, она выбрала мантию для примерки и позволила расстегнуть молнию на спинке платья.       Облачившись в форменный черный атлас, мисс Малфой придирчиво разглядывала себя в зеркале, стоя на низком табурете, пока мадам Малкин измеряла длину подола, чтобы подогнать его по росту.       — В Бобатоне мантии голубые, а в Дурмстранге — красные, — произнесла девочка, капризно поджав губы. — Папа хотел отправить меня в Дурмстранг, вы знаете, он дружит с директором этой школы. Туда принимают только детей чистокровных магов, и меня легко включили бы в ее закрытые списки, но мама не разрешила. Ведь из Дурмстранга я не смогла бы приезжать домой на каникулы. А жаль. Папа говорит, в Дурмстранге гораздо лучшие учителя, чем в Хогвартсе.       Пенелопа, наблюдая за крестной, еле слышно вздохнула. Она не имела возможности учиться ни в одной из волшебных школ. Из трех детей в семье лишь ей одной выпала участь родиться сквибом.       Касси Малфой повернула голову к входной двери, которая, тихо звякнув колокольчиком, открылась.       — Пенни, займись клиентом, — бросила мадам Малкин между делом, ловко орудуя палочкой.       — Да, тетушка.       Поразглядывав себя в зеркало еще некоторое время, Касси скучающе зевнула, после чего глянула в сторону входа и слегка вытянула шею. Лица помощницы мадам Малкин не было видно. Ее фигура в розовой мантии наполовину загораживала проход в магазин.       — Все правильно, ты пришел по адресу. Можешь пройти в примерочную и подождать, я схожу на склад.       — Спасибо, мисс.       Помощница торопливо прошла мимо. Касси увидела, как худой черноволосый мальчишка, неуверенно глядя по сторонам, бредет к примерочной. Она невольно скривила лицо, оглядев его.       «Ну и лохмотья... Наверное, родителям этого оборванца пришлось дом продать, когда он получил письмо. Готова поспорить, он из семьи магглов».       Она скривила губы, вспомнив слова отца. Из-за таких, как этот мальчишка, он хотел отправить ее учиться в Дурмстранг. Там Касси уж точно не пришлось бы терпеть близость всякого сброда. Но миссис Малфой разнесла эту идею в пух и прах, будучи в полной уверенности, что никто, кроме мужа, ее не слышит.       — Вот что, сударь, я не позволю отправлять мою дочь неизвестно куда только потому, что здесь вам, видите ли, директор не угодил.       — Послушай, Цисси…       — Нет, это ты послушай. Ты и твои родители, небесное им царствие, окончили эту школу, и что-то я не припомню, чтобы хоть один из вас называл себя плохо образованным.       — Да, но…       — Никаких «но», Люциус. Либо Касси едет в Хогвартс, либо остается, единственная среди всех своих друзей, на домашнем обучении. Выбирай.       Пенелопа принесла бедно одетому мальчику одну из тех мантий, что забраковала миссис Малфой. Закончив помогать с примеркой, она проводила его к табурету, стоявшему рядом со стульчиком Кассиопеи. Мадам Малкин старательно подгоняла длинный подол мантии по росту девочки, не обращая внимания на то, что творится вокруг. В случае неудачно снятых мерок или неаккуратно прошитой ткани мистер Малфой не станет разбираться, кто прав, а кто виноват. Он сделает так, что к мадам Малкин больше никто не придет покупать одежду.       — Вот сюда, вставай.       Касси искоса глянула на мальчика, которому на вид трудно было дать больше восьми лет. Шапка черных волос, торчащих в разные стороны, делала его похожим на птенца вороны. Челка полностью закрывала лоб и постоянно лезла в глаза. Мальчик уже второй раз раздраженно ее поправлял. Старомодные круглые очки сидели на носу криво и были явно ему не по размеру. К горлу Касси подкатил приступ тошноты от одной мысли, что, не дай Мерлин, ей придется сидеть с этим «вонючкой» за одним столом.       Пенелопе не надо было отрываться от работы, чтобы заметить, что паренек стесняется первым начать разговор. Он косился на соседку с явным интересом. Либо она была первой волшебницей его возраста, которую он видел в своей жизни, либо он украдкой любовался солнечными бликами, проникающими через оконное стекло и играющими в белых, заплетенных «корзинкой», волосах.       Кассиопея, в свою очередь, демонстративно прикрывала ладонью нос, разглядывая свое отражение в зеркале.       Закончив работу, Пенелопа наказала парнишке прийти завтра. Нужно было подшить остальные мантии по исходнику и прикрепить к ним герб школы. Проводив его к двери, она негромко поприветствовала появившихся на пороге потенциальных клиентов, пожилую пару с тремя маленькими девочками.       — Слава Мерлину, ушел, — вздохнула Касси, кривя острое личико. — От него так воняло, просто ужас... конечно, я знаю заклятие чистого воздуха, но ведь вне Хогвартса колдовать запрещено!       Никогда не отличавшейся язвительностью мадам Малкин захотелось ответить, что никакого отвратительного запаха от мальчика она не почувствовала. Разумеется, она промолчала, думая о том, что источников подобных манер в окружении мисс Малфой, скорее всего, водилось предостаточно.       Закончив работу, она тщательно проверила каждый шов и убедившись, что сделала все правильно, повторила для мисс Малфой то же наставление, которое ее крестница ранее дала черноволосому мальчику. Вскоре вернулась миссис Малфой. В ее руках по-прежнему была только дамская сумка.       — Все в порядке? — осведомилась она, подойдя к дочери и оглядев ее с ног до головы.       — Да, мамочка, — невинно кивнула Касси. — Правда, здесь был один нищий мальчишка-маггл, но не волнуйся, он не приставал ко мне.       Миссис Малфой принялась ходить вокруг, осматривая мантию. Удовлетворившись проделанной работой, она достала из сумки заранее заготовленный мешочек с галлеонами и вручила его мадам Малкин.       — Здесь за весь комплект и еще пять галлеонов за работу.       — Благодарю, — торопливо произнесла мадам Малкин, принимая оплату, и добавила, глядя им вслед: — Ждем вас и мисс Касси завтра!       Как только дверь закрылась за их спинами, мадам Малкин вздохнула и, поймав взгляд Пенелопы, произнесла:       — Маленькие детки — маленькие бедки.       Пенелопа с грустью усмехнулась и взяла охапку мантий, чтобы вновь унести их на склад.

***

      «Так я и знала», — подумала Касси, выйдя следом за матерью из кафе и сощурившись от солнца. Именно сегодня в кафе-мороженом Флориана Фортескью закончилось ее любимое фруктовое парфе. В качестве компенсации продавец предложил ей самый большой вафельный рожок, наполненный крем-брюле и щедро политый карамельным соусом, за счет заведения. Касси нарочито вежливо отказалась, не преминув добавить, что домовики в фамильном поместье умеют готовить мороженое не хуже, чем в этом заведении.       — Осталось купить письменные принадлежности, — сообщила миссис Малфой, двигаясь по оживленной улице. — За мантиями я пошлю завтра Добби.       — А подарок для Блейза? — спросила Касси, проходя мимо лавки доктора Фейерверкуса.       — Я посоветовалась с твоим отцом и мадам Забини. Мы решили, что лучшим подарком будет филин из последнего потомства Аполлона, — ответила миссис Малфой.       Касси улыбнулась, думая о том, что родители снова не ошиблись. Блейз любит все эксклюзивное, а филина нельзя было купить ни в одном зоомагазине Магической Британии. Аполлона вместе с Фридой, самкой филина, пятнадцать лет назад привез с Балканского полуострова дедушка Касси, и стал заниматься их разведением. Мистер Малфой-старший умер, когда Касси шел пятый год. К тому времени в питомнике Малфоев уже насчитывалось десять молодых птиц.       — Нам сюда.       Зайдя в лавку письменных принадлежностей, где, в отличие от магазина мадам Малкин, почти не было посетителей, миссис Малфой сверилась со списком и, пройдя к стеллажу с перьями, разрешила дочери погулять по залу. Смотреть в лавке было решительно не на что, и потому Касси, обойдя стеллаж, направилась к выходу.       По пути она задела плечом кого-то, кто был примерно ее роста. Хотя, вернее сказать, это он задел ее. Послышался треск разбивающегося стекла и странное шипение. Опустив взгляд, Касси невольно отшатнулась и врезалась спиной в полки с письменными принадлежностями.       — Что там случилось?! — скрипучим голосом произнес владелец лавки.       Стеллаж угрожающе покачнулся. Несколько стеклянных чернильниц не удержались на полке. Одна за другой они упали на деревянный пол и с треском разбились у ее ног. Касси едва успела отскочить в сторону. Рядом сдавленно охнул кто-то, напуганный не меньше.       — Мамочки...       Касси вдыхала и выдыхала, с трудом подавляя желание закричать. На небесно-голубой юбке с кринолином зияла большая дыра, прожженная густой зловонной жидкостью зеленого цвета. Совсем рядом на полу покоились остатки разбитой колбы из темного стекла.       С трудом заставив себя поднять глаза, Касси увидела виновника происшествия. Им оказался мальчишка, полноватый и круглолицый, который, в свою очередь, едва дышал от ужаса и будто бледнел на глазах.       — П-прости… — заикаясь, пролепетал он. — Ты... ты не ушиблась? Я-я тебя не заметил…       — Мое любимое платье, — прошептала Касси, чувствуя, как раздражение и злость на неуклюжего остолопа растекаются по ее телу, как гной бубонтюбера, навсегда испортивший ее наряд.       — Что здесь случилось? — появившаяся из-за стеллажа высокая пожилая дама всплеснула руками. Чучело птицы на ее шляпе угрожающе колыхнулось. — Мерлин и Моргана!       — Мои чернила! — причитал продавец, низкого роста сухощавый человек с редкими седеющими волосами, и, повернув голову, посмотрел на даму снизу вверх. — Эти дети разлили чернил на пятьдесят четыре сикля!       — Я-я случайно, — произнес мальчишка почти шепотом, переводя виноватый взгляд с пожилой леди на продавца. — Простите, — последнее слово несчастный произнес почти одними губами.       — Святые останки Мерлина, даруйте мне терпение!       Мальчишка запустил пятерню в каштановые волосы. Касси только сейчас заметила щербину между его передними зубами и скривила губы, стараясь дышать ровно. Вот же растяпа навязался на ее голову!       — Мерлин, Касси, что...       — Мама, это не я! — воскликнула она, видя ужас, застывший на лице матери, когда перед той развернулась картина произошедшего. Касси ткнула пальцем в мальчишку: — Это все он! Он налетел на меня и... посмотри, что он сделал с моим платьем!       Окинув дочь ошеломленным взглядом, миссис Малфой посмотрела на мальчика.       — Мистер...       Едва мальчик успел открыть рот, как старая ведьма в шляпе с чучелом птицы сухо и с достоинством отчеканила:       — Лонгботтом.       Услышав эту фамилию, миссис Малфой на мгновение сделалась похожей на гипсовую статую.       — Невилл Фрэнсис Алан Лонгботтом, — добавила старуха, глядя на внука, и непререкаемым тоном добавила: — Мы с тобой еще обсудим эту тему дома. А сейчас, будь любезен, извинись.       Он бросил виноватый взгляд на безнадежно испорченное платье, а затем на Касси, после чего негромко добавил, глядя ей в глаза:       — Прошу прощения.       Касси, выдохнув, поджала губы. Старуха, тем временем, повернулась к ее матери. Встретив молчаливый взгляд, старая ведьма помрачнела, как туча.       — Доброго дня, мадам, — ответила миссис Малфой, с достоинством выдерживая ее взгляд. Оглядев собеседницу с головы до пят, мадам Лонгботтом негромко добавила тоном, от которого Касси едва не бросило в жар:       — Что ж, и вам не хворать.       Мадам Лонгботтом повернула голову в ее сторону. Взгляд выцветших от старости глаз обрушился на Касси, словно мраморный пресс-папье. От этого взгляда ей сделалось не по себе, но она все же выдавила вежливое приветствие и присела в книксене.       Повисла напряженная пауза, от которой воздух в помещении словно еще больше сгустился. Касси переводила взволнованный взгляд с матери на мадам Лонгботтом. Ее внук хмуро наблюдал за тем, как владелец лавки, бормоча под нос заклинания, очищает деревянные доски от чернил.       — Досадное недоразумение, — произнесла, наконец, старуха. В ее голосе было столько достоинства, что Касси невольно почувствовала уважение. — Позвольте заметить, мой внук попросил прощения за причиненные юной мисс неудобства, но так и не услышал от нее ответа.       — Касси?       Невольно вздрогнув, она подняла голову и глянула на мать. Та смотрела сдержанно и многозначительно. Поняв, что от нее требуется, Касси повернулась к мальчишке и скрепя сердце процедила:       — Извинения приняты.       В ответ он молча поджал губы. В бледно-зеленых глазах читалось сожаление и еще что-то, от чего Касси на мгновение напряглась. Этот толстый растяпа ей... не поверил?       — Что ж, — сухо изрекла мадам Лонгботтом. — Вы назовете мне цену ущерба, а я как ответственное лицо возмещу его сегодня же.       — Это вовсе не обязательно, мадам, — голос миссис Малфой холодным лезвием рассек воздух. Ее взгляд снова упал на мальчика и прошелся по нему с макушки до пят. — Нам с мужем прекрасно известно о вашей... ситуации.       — Бросьте ломать комедию, — в строгом старческом голосе мадам Лонгботтом, как и во всем ее величавом облике, ясно слышались угрожающие ноты. Касси показалось, что стервятник на шляпе, чувствуя настроение хозяйки, расправил крылья, намереваясь взлететь. — Сколько стоил наряд юной мисс?       Сказано было так, что усомниться в том, кто хозяин положения, не представлялось возможным. Глядя, как вытянулось лицо матери, Касси ощутила нечто не поддающееся ее пониманию. Никто прежде не позволял себе разговаривать с ее родителями в подобном тоне. Никто, включая самых старых представителей чистокровных семей.       Искоса глянув на мальчишку, Касси заметила, что он не смотрит ни на нее, ни на бабушку, ни на продавца письменных принадлежностей. Судя по выражению пухлого лица, юный Лонгботтом желал провалиться сквозь землю и пытался не чувствовать того, что его гложет. Взгляд Касси скользнул по его фигуре. Рубашка Лонгботтома была идеально белой, чистой и заправленной в брюки, явно шитые не из кашемира, но и не производящие впечатление второсортной дешевой поделки. То же самое можно было сказать о кожаных туфлях и круглых серебряных запонках на манжетах.       — Хорошо. Я назову вам цену.       Голос матери заставил Касси очнуться от мыслей. Миссис Малфой взмахнула палочкой, и в воздухе появилось нечто, напоминающее золотистую пыль. Сгруппировавшись, мелкие частицы образовали цифру, которая, как отметила Касси, была существенно ниже реальной суммы, отданной портному из «Твилфитт и Таттинг» за эксклюзивный пошив.       — Прекрасно, — похоже, цена, близкая к ста галлеонам, ее нисколько не смутила. — Сегодня же в вашей ячейке в Гринготтс прибавится ровно столько. Но сперва мы с внуком еще раз навестим аптечную лавку.       Покопавшись в громоздком старомодном кошельке, мадам Лонгботтом достала несколько монет, которые вручила продавцу перьев. Касси обратила внимание на сухие длинные кисти ее рук, на когтистые пальцы, унизанные самыми разнообразными по форме и величине перстнями. Когда-то эти руки, должно быть, отличались изысканностью и красотой, теперь же кожа на них высохла, пожелтела и местами покрылась уродливыми темными пятнами.       — Возьмите. Здесь сумма за ущерб и за покупку.       — Благодарю, мэм!       — Всего хорошего, — бросила мадам Лонгботтом и, напоследок окинув миссис Малфой беглым бесцветным взглядом, словно она вдруг стала частью скупого и скучного интерьера этого магазина, направилась к выходу. — Идем, Невилл!       — Д-до свидания, — еле слышно бросил мальчик, переводя виноватый взгляд с Касси на миссис Малфой. Последняя кивнула, неотрывно и мрачно глядя вслед его бабушке.       — Мама, кто они такие? — не выдержав, спросила Касси, как только они вышли на улицу через запасной ход и свернули за ближайшее здание. Она едва поспевала за матерью, явно желающей как можно скорее найти место для трансгрессии. Миссис Малфой искоса глянула в сторону дочери.       — Ты меня удивляешь, Касси. Фамилия этих людей должна быть тебе известна. Мы с отцом знакомили тебя со списком «священных двадцати восьми». Лонгботтомы — уважаемые люди.       Касси моргнула, хмуро глядя перед собой.       — Все равно они какие-то странные.       Миссис Малфой, цокая каблуками, молча свернула за угол дома. Касси не видела ее лица.       — Мама.       — Да?       — Почему этот мальчик пришел с бабкой? Где его родители?       — У него уже десять лет как нет родителей.       Касси поджала губы и, помолчав немного на ходу, спросила:       — А где он живет?       — Насколько я знаю, мадам Лонгботтом заложила фамильный замок и переехала с внуком в Кенсингтон. Два или три года назад.       — Заложила замок?! — брови Касси удивленно поползли вверх. — Но... как? Почему?       — По некоторым обстоятельствам, не позволяющим дальше оплачивать его содержание.       — Каким таким обстоятельствам?       — Не слишком ли много вопросов, дорогая? — терпеливо ответила миссис Малфой, но в ее голосе Касси все же почудилось раздражение. Оглядевшись вокруг, миссис Малфой свернула на соседнюю улицу. Взмахнув палочкой, она проверила, нет ли кого поблизости. На их счастье проулок оказался пустым. Она внезапно остановилась и, глянув на дочь сверху вниз, загадочно улыбнулась уголком рта.       — Я тебя понимаю, юноша довольно симпатичный. И все же впредь держи себя в руках, ведьма твоего статуса не должна быть чрезмерно любопытной. У окружающих создастся впечатление, что ты глупа и невежественна.       — Симпатичный?! — Касси скривила лицо. — Этот увалень?       — Он прекрасно воспитан, — отозвалась миссис Малфой, после чего добавила со странным выражением на красивом утонченном лице: — Было время, к его отцу выстраивалась очередь из невест. Фрэнсис Лонгботтом долго был холостяком. Одна из моих кузин неиронично плакала, когда он женился на Элис Макмиллан. У них долго не было детей, а когда, наконец, родился сын, об этом писали во всех газетах... согласно карте где-то здесь должен заканчиваться антитрангрессионный барьер, — добавила она тише. Касси показалось, будто она желает как можно скорее закончить разговор о Лонгботтомах.       Касси поджала губы, на ходу прикрывая рукой наскоро заштопанную дыру в ткани юбки и невольно вспоминая недоверчивый взгляд, который бросил на нее этот неуклюжий болван. Миссис Малфой вновь взмахнула палочкой и, спустя мгновение, кивнула.       — Это здесь.       Касси остановилась, брезгливо оглядывая узкий, пропахший сыростью и кошачьей мочой закуток между старыми кирпичными домами. Убедившись, что ближайшие к ним проулки пустуют, миссис Малфой вытянула свободную руку. Касси крепко ухватилась за ладонь матери, чувствуя, как та будто похолодела, и думая о том, что в ее жизни случались неприятные дни. Но сегодняшний день определенно заслужил звание самого дурацкого.