Подтяни меня...к себе

Я проснулась на слишком твердой кровати. И вообще не в своей комнате. Блин, где я?! Комната какая-то слишком светлая, на полу раскиданы вещи, а кровать вообще двухспальная и посередине. На отель это явно не похоже, слишком уж… уютно что ли. Я похлопала себя по телу и поняла, что в одной футболке, которая на меня большая. Сказать, что мне было страшно — ничего не сказать. Я вылезла из-под зимнего теплого одеяла и медленным шагом прошла по комнате к шкафу. Везде были расклеены плакаты «Marvel» и «DC», будто я нахожусь в комнате подростка. Еще на всю стену расположилась полка с книгами. Немного рассмотрев ее, я сделала вывод, что человек, который тут живет, любит аниме (судя по куче манги), литературу русских классиков и детективы Агаты Кристи. Очень похоже на мои предпочтения в книгах, вот прям точь-в-точь. Можно подумать, что я дома у одного из своих одноклассников, — а эта мысль лезла ко мне в голову, — если бы не книги. Ну никто из моих «дноклашек» не стал бы читать классику: девочки любят исключительно женские романчики, а парни — комиксы и учебники по биологии. Блин, зачем тянуть, просто сейчас пойду и посмотрю, откуда сигаретным дымом пахнет аж сюда. Одернув футболку как можно ниже и придерживая ее руками, я открыла дверь, которая неприятно скрипнула, и пошла в направлении к запаху. В квартире было очень холодно, и по телу сразу пошли мурашки. Дверью в соседнюю комнату являлись обгоревшие петли, которые еле-еле висели на таком же черном косяке. Еще раз убедившись, что футболка достает до колен, я завернула. На балконе сидит парень и курит, судя по количеству бычков, не первую сигарету. — О, проснулась наша пьяница. А я говорил тебе, что маленькая сильно еще по клубам ходить. — Слова ударялись об уши и отдавались болью в голове. Когда я прищурилась, картинка начала проявляться, как в компьютерной игре. От удивления я вздрогнула и широко раскрыла глаза. — Эм… Вы кто? — Я надеялась, что мои глаза мне врут. — Васильева, я, конечно, понимаю, что ты гуманитарий, но можешь запомнить, как выглядят учителя? Ну, для особо одаренных скажу по секрету: меня зовут Марк Антонович, — последние слова он медленно прошептал, выделяя каждое слово. Немного переварив все, я впала в ступор. Лох по жизни и в Африке лох. Ну ладно бы какой-нибудь незнакомец меня подобрал, а теперь этому «благодетелю» весь учебный год в глаза смотреть. Переведусь в другую школу, ей-богу. — Понятно, — с натянутым безразличием промямлила я. — А у вас есть таблетки от баш…головы, а то сильно болит? — Во-первых, называй меня на «ты». И так в школе неудобно, чувствую себя стариком, так и дома уже на «вы» начали называть. А таблетки на подоконнике, в коробке лежат. — А… — А вода на кухне в кране, чашка на столе. Что-то еще? — я стояла, как засватанная. Он что, мысли читает? — Да, — послышался крик на кухне с балкона. Реально страшно. Выпив таблетку, я уже мысленно придумывала извинение. Я же не знаю, что я могла натворить в таком состоянии. Тараканы в голове сразу начали шептать пошлости, но здравый смысл загнал их в дальний угол. Я пришла на балкон, а Марк Антонович курил самокрутку. Видимо, в пачке уже закончились. Даже я так много не курю. — А… — У нас ничего не было, — он ехидно улыбнулся, выдыхая дым. — Да ты можешь мне дать договорить? Выключи функцию телепата, иначе телепать сейчас начнет меня! — На одном дыхании проговорила я, краснея от злости. — Эй, фея Динь, успокойся, сядь и договори, — да у него что, жопа в детстве застряла, что он меня сравнивает с персонажем мультика? Я села на деревянный ящик, сверху которого лежало покрывало. Нужно быть инженером, чтобы придумать такой предмет мебели. Хотя, беру свои слова назад, на нем очень удобно сидеть. — Может, дать закурить? — Опять он читает мои мысли, даже не заботясь о здоровье моих легких. Я со злостью вырвала сигарету с зажигалкой, и подпалив, затянулась. Лицо сразу стало попроще, и я почувствовала облегчение. И злость сразу же куда-то улетучилась. Осталось лишь желание убить всех и вся, но это мое обычное состояние. — Куришь в тягу, значит умеешь, значит злоупотребляешь сигаретами не в первый раз. — Дедукция на высшем уровне, — улыбнулась я полу в ожидании ответной улыбки. «Совсем с ума сошла, хочет, чтобы ей тут пол улыбался» — посмеялись тараканы. «Ой, заткнитесь» — ответила я им. Еще пару минут молчания, и, когда сгорела сигарета, я сказала: — Мне, наверное домой надо. Мама ругать будет. — Даже не позавтракаешь? Я услышала крик умирающего кита из своего желудка и поняла, что поесть — хорошая идея. — Ладно, поесть было бы неплохо. А что из еды есть? — А что приготовишь, то и будет. На меня не забудь рассчитать, — я посмотрела на него, как на дебила, но на кухню-таки пошла. Готовить я умею, причем довольно неплохо, но если трезво посудить, нафиг сейчас борщи готовить, если на завтрак сгодится простой омлет? Порешав на этом, я достала яйца из холодильника, разбила их и начала взбивать. — Н-да, омлет делаешь, думал, ты на большее способна, — он меня дразнит или как? Вот так и хочется из-за него в кулинарный поступить и на красный диплом окончить. — А это не омлет, это яблочный пирог. — Но… — Никаких «но»! А то сейчас тебе пир на весь мир устрою! — Ладно, ладно… — Он посмеялся себе в кулак, усаживая пятую точку прямо на стол. Добавив к яйцам муку, топленый маргарин и воду (ибо в этой квартире не оказалось молока), я начала искать яблоки. — А где у ва… тебя яблоки лежат? — Не у меня, а в магазине. — В смысле? — Я уставилась на него непонимающим взглядом. — В прямом. У меня нет яблок, — Он начал откровенно угарать с моей тупости, падая на пол и хватаясь за живот. — В смы… — А, это уже было, — Вы… Тьфу, ты почему мне не сказал?! — Ты так уверенно готовила, что не хотелось тебя останавливать, — сквозь слезы и вздохи от смеха говорил он. Нет, ну очень смешно, прямо оборжаться можно! — Значит, будет пирог с воздухом. Слышал о таком? — Нет, — он резко успокоился. — Значит сегодня дебют нового блюда. Готовь фотоаппарат, папарацци будешь. Залив тесто в форму, я поставила ее в духовку, усаживаясь на стул. Эх, тяжело быть женщиной… Я решила, пока готовится новый гений кулинарии, поговорить с Марком Антоновичем. Хотя… Можно просто Марком. — Почему ты вечно твердишь, что тебе самому лень быть преподавателем? — Начала разговор я. — Потому что это правда. Я учителем никогда не хотел быть, зато моя мама так об этом мечтала. Она и в институт меня устроила, и в школу работать. А мне моя работа напоминает ад. Долбанная алгебра, которую я всей душой ненавижу. — Серьезно? Я думала, ты заядлый математик, который был в школе ботаником. — Ничего подобного. Я в душе поэт, и вообще люблю литературу русских классиков. Вот только мама говорит, что если наука не связана с математикой, то это не наука, и перспективы в ней нет. — Боже, да что это за зверь такой, твоя мама? — Ты с ней очень плотно знакома. Она завуч в вашей школе, и о тебе я многого наслушался. И в основном не радужные сказки с хеппи-эндом. Хотя смешного там много. — Ой, да прямо. И чего же там смешного? И началась повесть долгая о хождении моем на мусорник в поисках мяча, которым я разбила окно на физ-ре. А потом еще этот мяч у бомжа отбирала, а он кричал: «Отдай! Я из него куртку себе сошью!». В итоге я получила лишь камеру, а бомж, довольный, убежал в закат. Тем временем учитель был на грани, чтобы не заржать во весь голос. Он дома вообще не такой, как в школе. Натянет маску преподавателя серьезного и ходит, безразлично глядя на всех. А тут ржет направо и налево. Вот как можно быть таким… Двуличным? За разговором я не заметила, что время приготовления пирога, если его можно так назвать, вышло. Из-за чего, естественно, он подгорел. Ну ничего, черный — тоже красивый цвет. — Это же хлеб, — улыбнулся парень, откусывая кусок. — Т-ш-ш. Молчи. Ты в кулинарии не шаришь. После завтрака я пошла в комнату, в которой я спала, и нашла свою олимпийку. Она была белая, а стала коричневая. Я что, в грязи искупалась?! Вид: свинья дебилоподобная. Н-да. Решив не надевать видоизмененную олимпийку, я подошла к двери в поисках своей обуви. — Далеко собралась? — Спросил учитель, выйдя в коридор. — Домой. Я не знаю, насколько это далеко от этой квартиры. — У тебя с памятью проблемы? — Вскинув бровь, спросил он, указывая на свои часы. — Ну что? Часы неплохие, причем тут они вообще? Марк Антонович закатив глаза, медленно произнес: — Суббота, — это я знаю, — Без пяти одиннадцать. Алгеброй кто заниматься будет? Я вздохнула и начала снимать обувь, понимая: чем быстрее мы начнем, тем быстрее все это закончится. За учебником для шестого (!) класса мы просидели около получаса. Учитель тщетно пытался объяснить мне, что такое парабола (хоть я знала, что это, но хотелось постебаться), поэтому мы перешли к заданиям младшего уровня, но от этого они легче не стали. Еще кое-как промучившись за тестами, прошло остальное время. — На часах без пяти двенадцать, имею полное право быть свободной, — я уже подорвалась со стула, как меня схватили за руку и усадили обратно. — Я не считаю, что тему ты усвоила окончательно, и вообще, посмотри на свои тесты! — Он начал вчитываться в смысл написанного мной пятью минутами ранее, отчего на его лице появилась улыбка, а потом вообще заржал. Я вздохнула в надежде не вылить на учителя всю гору «приятной» лексики, скопившейся во мне. — Алиса, — он начал отходить от смеха, — Ты с такими тестами поступишь в общество пьяных бабочек, — на полном серьезе сказал учитель и сунул стопку листов мне в руки, — Забирай домой, в понедельник проверю, как ты решила. — Ладно. Я пошла домой, — уже из коридора кричала я. Когда я дернула ручку входной двери в попытке выйти, Марк Антонович крикнул: — Меня подождать не хочешь? — Зачем? — С удивлением спросила я. — А то, что до твоего дома ехать надо, а денег, я так понимаю, у тебя нет, — я подтвердила его слова кивком, — тебя не смущает? Подвезу тебя, так и быть. — А откуда вы знаете, где я живу? Вот какой маньяк объявился у нас на районе… — Я с опаской взглянула на учителя, а он улыбнулся. — Классный журнал заполнял, вот и узнал, — интрига пропадает, занавес закрывается, всем спасибо за внимание. Мы быстро доехали до моего дома, попрощались, и я вошла в квартиру. Кинув стенам комнаты сухое «Кто дома?», я услышала громкие шаги мамы и поняла, что сейчас будет пиздец…