Влияние памяти (The Effect of Memory)

Шерлок не знал, что с ним случилось. Каждый раз, когда Джон говорил что-то, что хотя бы отдалённо напоминало комплимент, и даже если преподнесено это было в шутливой форме или с нотками сарказма, всё, о чём он думал — Джон под влиянием наркоза. Он не привык к этому. Шерлок прекрасно знал, что всегда был достаточно умён — гораздо умнее, чем кто-либо ещё, — и он, наконец, нашёл того, кто признал это и заслуженно восхвалял его. Но теперь, когда Джон восхищался им, это непременно вызывало шоковое состояние. Каждый чёртов раз, каждый грёбаный комплимент напоминали Шерлоку Джона, заигрывающего с ним, называющего его красивым и… и потрясающим. Это ведь даже не про него, не так ли? Это не имело значения. Джон тогда, казалось, верил в это и хотел… ну, на самом деле Шерлок понятия не имел, чего же хотел Джон, но это было… романтично. Или сексуально? Он плохо разбирался в этой области и не мог спросить об этом самого Джона, так как тот вообще не помнил об этом инциденте. К слову, Шерлок выкрал телефон Лестрейда при первой же возможности и прошерстил его весь в поисках видео, но так ничего и не нашёл. Было слишком поздно, нужный файл хранился теперь в другом месте, и без незаконного проникновения в квартиру Лестрейда он вряд ли смог бы что-либо сделать. Дело в том, что изначально Шерлоку было стыдно за случившееся, но, тщательно изучив то, что он испытывал, он пришёл к выводу, что ему это нравилось. Чувства были очень непонятными, и в первое время он, казалось, пребывал в полном замешательстве. Вернее, он и пребывал, но только не тогда, когда каждая похвала и каждое напоминание о заигрывании порождали тот самый трепет в животе и лёгкую дрожь от острых ощущений. Реальная проблема заключалась в том, что Джон начал замечать это. И даже не потому, что он был так уж наблюдателен. Нет. Это Шерлок был слишком очевиден. Без шуток, это было бы заметно даже с грёбаной луны. — Блестяще, — произнёс Джон, подойдя к Шерлоку сзади, пока тот пытался проанализировать и отсеять факты в своих Чертогах. Ему следовало сказать, что это было очевидно. Ему следовало донести до Джона, что он ещё не собрал все необходимые доказательства, и что он даже не на полпути к разгадке. Ему следовало задрать ворот пальто, чтобы скрыть румянец, расползающийся по шее и щекам. Вместо этого он, неловко завозившись со своей карманной лупой, выронил её и не сумел поймать. Он нагнулся за ней, мысленно проклиная себя. Да, блестяще, Шерлок. Покажи, какой ты умный, роняя вещи и волнуясь из-за слова, которое Джон говорит тебе постоянно. — Порядок? — мягко спросил Джон. Он определённо замечал. Ну ещё бы… Каждый его комплимент приводил к каким-то нелепым ситуациям. Даже Джон не мог игнорировать тот факт, что он пытался спрятать своё лицо каждый раз, когда это происходило. За это время он стал свидетелем того, как в трёх отдельных случаях Шерлок захлёбывался собственным чаем, спотыкался на ровном месте, ронял газету, свой телефон, предметные стёкла и однажды даже едва не вышел на оживлённую проезжую часть. Последнее — самое ужасное. В тот момент он просто размышлял о том, почему же он выдал себя за парня Джона, когда на самом деле им не являлся. Почему он с этим согласился? Это совершенно не соответствовало действительности и не было тем, о чём Шерлок когда-либо мечтал. Он просто сделал это, поддавшись случайной мысли, промелькнувшей в его голове. Абсурдно. А затем, едва не став вишенкой на этом позорном торте, Шерлока чуть не сбила машина, и Джону пришлось схватить его за талию и перетащить с дороги на тротуар. До тех пор Шерлок действительно не осознавал, насколько сильным был Джон. Объективно он знал это, размышляя так: раз Джон был в армии, то он должен быть сильным. Это пришло к нему с опытом. Но субъективно… Никогда ещё он не ощущал этого на себе, не испытывал желания просто раствориться в руках Джона. После случившегося его колени дрожали, и Джон заставил его сидеть на скамейке в парке до тех пор, пока эта дрожь не утихла. Вероятнее всего, он списал всё это на банальный шок. И это немного разочаровывало, ведь он должен был знать, что Шерлоку плевать на собственную безопасность. Он бесстрашно шёл против убийц, воров и шантажистов. Нет. Причиной тому были руки Джона, обернувшиеся вокруг его талии и прижавшие его к своему крепкому телу. Это и заставило его сердце биться чаще, а ноги — предательски подкашиваться. Шерлок внезапно осознал, что Джон всё это время ждал ответа, и резко кивнул. — Уверен, любимый? — переспросил Джон, и они оба застыли. — Я… Я имел в виду… Не было никакой возможности скрыть внезапный и всепоглощающий румянец. Шерлок не был к этому готов, и, смущённый, покрасневший до кончиков ушей, он вынужден был просто смотреть на растерянного Джона. Очевидно, он произнёс это совершенно случайно и не имел в виду ничего такого, но реакция Шерлока была непроизвольной и сокрушительной. Его сердце билось слишком громко, а дыхание заметно сбилось. Униженный, Шерлок просто сбежал, прикрыв пылающее лицо одной рукой. Он не останавливался до тех пор, пока не вернулся на Бейкер-стрит, и только закрыв за собой дверь вдруг осознал, что раскрыл дело. Даже будучи отвлечённым на чувства, эмоции и тому подобное, он попутно сумел найти разгадку. Дрожащими пальцами он сбивчиво набрал сообщение и отослал его Лестрейду. Что он должен был делать со всем остальным? Вряд ли можно было бы отыскать какие-либо руководства, как вести себя в таких ситуациях… Или такие существуют? Шерлок подхватил со стола ноутбук Джона, без труда взломал пароль (отвалишерлок) и попытался найти что-нибудь в Интернете. Телефон издал звуковой сигнал, оповещающий о новом входящем сообщении, и Шерлок рассеянно взглянул на него. У Лестрейда что, появилось новое дело? Я показал Джону. Показал что? SH Ты знаешь. Момент из больницы, когда Джон был немного не в себе. Он уже было начал раздражаться на отвлекающие его сообщения с бессмысленным загадочным текстом, когда до него вдруг дошло: видео. Лестрейд показал Джону то идиотское видео, до которого Шерлок так и не смог добраться. И теперь Джон был в курсе, почему Шерлок в последнее время вёл себя именно так. Ты показал ему видео? Зачем? SH Это было мило. Наблюдать, как вы ходили вокруг да около. Но пришло время перейти к делу. Шерлок раздосадованно зарычал и с трудом сдержал порыв швырнуть телефон в стену. Перейти к делу. Что это значило? Шерлок понятия не имел, к чему всё это должно было привести, и все возможные исходы, которые он пытался предугадать, могли обратиться чем-то в корне противоположным. Всё оказалось куда сложнее, чем он ожидал. Чёртов Лестрейд! Он запаниковал, когда услышал, как открылась входная дверь, и на лестнице раздались шаги Джона. Слишком рано. Шерлок не справлялся со всем этим, не был готов встретиться с ним лицом к лицу. Он подошёл к окну и посмотрел в него ровно в тот момент, когда Джон вошёл в гостиную. И Джон, не сказав ни слова, просто пересёк комнату и подошёл к нему со спины, и Шерлок ощутил, как две крепкие руки легли на его плечи, разворачивая его. Он выглядел серьёзным и решительным, и внезапно Шерлок испугался, что вот-вот произойдёт что-то, чего он никогда уже не сможет исправить, и что Джон съедет или же будет очень и очень зол на него. — Я не знаю, что делать, — его словно бы прорвало, а глаза беспокойно заметались туда-сюда. — Я попытался разобраться, но я просто не могу этого понять… — Тшшш, — прошептал Джон, слегка улыбаясь, и это снова была та самая улыбка, от которой у Шерлока скручивало все внутренности. — Всё хорошо, милый. Милый. Шерлок снова густо покраснел, и Джон был там, смотрел на него и знал обо всём. Он снова закрыл своё лицо ладонями, не желая, чтобы Джон видел, как его транспорт предательски выходит из строя, выдавая такие дурацкие реакции. Внутри него всё затрепетало, и снова появилась та странная боль в груди. Милый. Ему не должно было нравиться это прозвище, глупое и смущающее, но на самом же деле ему нравилось. Ему нравилось, и это было так очевидно. — Не издевайся надо мной, — приглушённо пробормотал он, срываясь на шёпот. — Нет, Шерлок. Это не шутка. Я не смеюсь над тобой. Разве я когда-нибудь так поступал? — потянувшись, Джон мягко взял Шерлока за руки и отвёл их от его лица. — Я знаю, как тебе это нравится, и… это нормально. Всё хорошо. Я обещаю, что буду называть тебя так только пока мы одни. — Зачем ты вообще меня так называешь? — спросил Шерлок, пребывая в ужасе от собственной уязвимости. — Разве это не очевидно? — прошептал Джон и, встав на носочки, поцеловал кончик его носа. И внезапно Шерлок захотел всего этого. Захотел ощутить тепло его тела, прижаться к его губам своими, почувствовать, как смешивается их дыхание и… другие вещи. Другие вещи, о которых он имел очень смутные представления, но Джон явно лучше знал, что делать в таких ситуациях. Он машинально подался вперёд и, наклонившись, замер, не зная, как вести себя дальше. Джон, мягко улыбнувшись, обхватил руками его лицо, утягивая в поцелуй. Шерлок издал удивлённый звук, а затем ответил, пытаясь следовать его примеру. И, о, это было очень горячо и — боже, — влажно. Рот Джона открылся ему навстречу, и его губы заставили губы Шерлока раскрыться, и это должно было быть странно, но на деле же это было хорошо. Шерлок застонал и попытался сблизиться ещё больше. Он был слишком высоким и не знал, куда деть руки. И Джон вдруг разорвал поцелуй, ухмыльнулся и подхватил Шерлока на руки. Глаза Шерлока шокированно распахнулись, пальцы вцепились в его плечи, но Джон не унёс его слишком далеко, просто бережно усадив на диван, после чего и сам устроился у него на коленях. Всё теперь происходило под иным углом, и Джон в этом случае обрёл некоторое преимущество в росте и прекрасно этим пользовался. Шерлок задрожал и осторожно устроил руки на его бедрах, цепляясь за ремень, когда Джон вдруг вновь атаковал его рот. Что-то тягучее и горячее скручивалось в раскалённый шар в его животе, и он понятия не имел, что с этим делать. Не имея никакой опоры, Шерлок оказался попросту прижат спиной к дивану оседлавшим и жадно целующим его Джоном. — Тебе хорошо? — спросил Джон, прикусывая кожу на его подбородке, постепенно переходя на шею. — Д-да-а-а… — с трудом выдавил Шерлок, ощутив, как Джон принялся посасывать небольшой участок прямиком над его ключицей, оставляя метку. Он хотел, чтобы Джон покрыл всё его тело этими крошечными метками — напоминаниями о том, что он принадлежал ему. И он действительно принадлежал, будучи распростёртым под ним, и чувствовал себя подобно завоёванной территории. Эта мысль была просто восхитительной и вдоль его позвоночника прошла лёгкая дрожь. Джон принялся расстёгивать его рубашку, и Шерлок просто наблюдал за ним с широко распахнутыми глазами, и грудь его взволнованно вздымалась. Внезапно кто-то словно выбил из лёгких весь воздух, и Шерлок ахнул, откинув голову назад, когда пальцы Джона принялись поглаживать и сжимать его сосок до тех пор, пока он не затвердел. И каждое прикосновение порождало яркие вспышки и посылало по телу высоковольтные разряды, и жалобное хныканье непроизвольно вырвалось из его горла. — Чувствительный, — заметил Джон с усмешкой. — Тебе нравится? — Я… — Шерлок не мог определиться, и Джон вдруг наклонился, щетиной на подбородке слегка оцарапав его грудь. Рот Джона обхватил его сосок, а затем он принялся посасывать его, и Шерлок, громко застонав, вцепился в волосы у него на затылке в попытке увернуться, но Джон нахмурился и сильнее прижался к нежной коже, прихватив зубами и сжав его ровно до того момента, когда ощущения не начали граничить с болью. А затем Джон отстранился, чтобы окинуть его взглядом, и Шерлок мог только представить, как же он выглядел в тот момент, потому что Джон выглядел потрясающе. Там, где отчаянно цеплялись пальцы Шерлока, его волосы торчали во все стороны, а лицо раскраснелось. Глаза, внимательно его изучавшие, лихорадочно блестели, а зрачки почти полностью затопили радужки. И он выглядел так из-за Шерлока, и это было потрясающе. — Ты этого хочешь? — требовательно спросил Джон. — Немного конкретики не помешает, Джон. Шерлок понятия не имел, к чему они собирались прийти или же уже шли. Отношения всегда казались ему чем-то сложным, и насколько он мог судить по многочисленным примерам, с которыми ему случалось сталкиваться тем или иным образом, они напрямую зависели как от романтики, так и от секса, и если нарушалось определённое равновесие, то всегда возникали какие-то сложности. Шерлок ничего не знал о романтике и о том, что именно она из себя представляла. Все эти годы он старательно избегал размышлений на эту тему, и Майкрофт одобрял такую позицию. Это, к слову, служило ещё одним замечательным поводом всё же попытаться вступить в отношения. У него было лишь смутное представление о том, что такое секс. Дрочить он стал куда чаще уже после того случая в больнице. Джон нахмурился и переспросил: — Конкретики? Шерлок, ты знаешь, чего именно я от тебя добиваюсь? — Не совсем, — он отвёл взгляд в сторону. — Полагаю, ты хотел бы заняться со мной сексом, но в ходе тщательного изучения такого рода связей, я пришёл к выводу, что либо отношениям придёт конец сразу после окончания полового акта, либо только когда кто-нибудь из нас умрёт. Не мог бы ты уточнить, как долго ты хочешь, чтобы это продолжалось? — А чего хочешь ты сам? — спросил Джон, и Шерлок никак не мог просчитать, к какому именно соглашению он хотел бы прийти и что же произойдёт, если он вдруг скажет что-нибудь не то. — Я… Мне… Мне нравятся пчёлы! — в панике выпалил он. — Пчёлы? — удивился Джон, выглядя совершенно сбитым с толку. — Какое это имеет отношение к нашему разговору? — Я просто… — взволнованно начал Шерлок. — Когда-нибудь я постарею. И мне придётся забыть о расследованиях. И… мне нравятся пчёлы. И поэтому я думал, что когда я стану слишком стар, то уйду в отставку и стану пчеловодом. В Сассексе, возможно. Джон всё ещё выглядел растерянным, и поэтому Шерлок продолжил, всё больше беспокоясь о том, что ему так и не удастся донести смысл до Джона, используя косвенный и настолько запутанный способ. — Мне всегда было интересно, будешь ли ты против разведения пчёл, — пробормотал он. — Потому что я бы очень хотел, чтобы ты тоже переехал в Сассекс. Когда я состарюсь. Но если тебе не нравятся пчёлы, то я мог бы придумать что-нибудь другое. А если же ты не захочешь перебираться в Сассекс, то, по крайней мере, ты мог бы иногда навещать меня… — Шерлок, ты предлагаешь мне вместе с тобой однажды перебраться в деревню? — попытался уточнить Джон, мягко улыбаясь. — Ну, да, но… Есть ещё кое-что, Джон. Я хочу… — Шерлок попытался мысленно сформулировать то, что он пытался сказать. Дело было не только в Сассексе, сама задумка была куда более сложной, но его голова отказывалась работать должным образом — вся кровь устремилась в совершенно другие участки его тела. — Ты хочешь провести со мной остаток своей жизни, — заключил Джон, и Шерлок мельком подумал, что это совершенно несправедливо, что у него всё ещё получалось ясно мыслить в таких обстоятельствах. Видимо, этому поспособствовало наличие некоторого опыта. — Да, — торжествующе выдохнул Шерлок. А затем замер. Джон, возможно, вовсе не хотел оставаться с ним навсегда. Шерлок прекрасно осознавал, насколько раздражающим был большую часть времени, и то, что Джон до сих пор оставался рядом, — являлось настоящим чудом. Но было уже слишком поздно: он это озвучил. Джон поцеловал его. Медленно, словно пытаясь запомнить форму его губ. Шерлок зажмурился и шумно выдохнул через нос, наклонив голову. Все предыдущие поцелуи были наполнены желанием и отчаянием. Этот же был просто тёплым и, что удивительно, заставлял Шерлока чувствовать себя в безопасности. — Да, — прошептал Джон прямо ему в губы. — Я согласен. Согласен отправиться в Сассекс, согласен завести пчёл, согласен провести остаток своей жизни с тобой. От охватившей его радости Шерлок готов был расплакаться, но попытался не делать этого, потому что плакать во время поцелуя — это, наверное, не очень хорошо. А он так хотел, чтобы Джону было с ним исключительно хорошо. — Ты согласен разделить со мной постель, Шерлок Холмс? — вопросительно прошептал Джон ему на ухо. Вздрогнув, он кивнул. Джон усмехнулся и помог ему подняться на ноги, а затем они направились в спальню Шерлока. Джон позволил ему снять свой свитер, а затем Шерлок вдруг ощутил, как его ноги подогнулись, и сам он упал на кровать. Джону хватило ровно тридцати секунд, чтобы раздеться и избавиться от всего, за исключением штанов, в то время как Шерлок всё ещё продолжал бороться с обувью и носками. — Ты возбуждён, — заметил Шерлок. — Как и ты, — усмехнулся Джон, кивнув на его пах. Шерлок покраснел, но тут же напомнил себе, что в этом и был весь смысл секса. На самом деле, Джон, скорее всего, куда сильнее обеспокоился бы, если бы у Шерлока не было эрекции. — Эй, позволь мне, — произнёс Джон, принимаясь за него. — Я очень хорошо умею освобождать людей от одежды. — Джон, я… — попытался донести Шерлок, но тут же отвлёкся, поскольку Джон до конца расстегнул его рубашку и бережно подтолкнул её, оголив плечи. Джон покрыл их поцелуями, а затем и ключицы, мягко уложив Шерлока на спину. Шерлок сделал глубокий вдох, а за ним — ещё один, тщетно пытаясь унять трепет в животе. Джон переместился вниз от груди к животу, колючей щекой пройдясь по поверхности его сверхчувствительной кожи. — Джон, — он решил попробовать снова. — Я никогда не… я… это… Джон замер, наблюдая за Шерлоком, пальцы застыли на пряжке его ремня в ожидании, когда же он договорит. — Я никогда раньше не делал ничего такого, — выдавил Шерлок наконец, поражаясь, насколько уязвимым он почувствовал себя теперь, хотя раньше его это не заботило в принципе. — Я знаю, — тихо проговорил Джон. — Я позабочусь о тебе, милый. Шерлок захныкал, потерявшись между желанием умереть от того, как Джон с ним разговаривал и абсолютным восхищением от того, что Джон его хотел. Джон потянул его брюки вниз и губами прижался к нежной коже, ладонями проводя по обнажённым ногам, а затем приподнял правую и проложил дорожку из поцелуев вдоль внутренней стороны его бедра. Продолжая подрагивать, Шерлок с трудом подавил желание свести колени. — Люблю твои ноги, — прошептал Джон, теперь уже просто уткнувшись носом. — Они такие длинные и красивые. Изящные и грациозные, как у танцора. Я часто пытался представить, каково бы мне было, если бы они обернулись вокруг моей талии. Джон частенько отправлял своим подружкам откровенно паршивые поэтические строчки по электронной почте, но когда он говорил все эти вещи вслух, звучали они куда лучше, особенно когда он попутно ласкал предмет своего восхищения. От первого прикосновения тёплой ладони Джона сквозь шёлковое бельё к члену Шерлок издал глубокий стон и запрокинул голову. Почему ему было так хорошо уже тогда? Он выгнулся, схватив Джона за руку, пытаясь вжаться и создать трение. Кончиками пальцев он проник под резинку его боксеров, и Шерлок приподнял бёдра, извиваясь в попытке помочь их снять. — Посмотри, ты так сильно течёшь, — прошептал Джон, обхватывая член рукой, принимаясь поглаживать, большим пальцем очерчивая головку, собирая выступивший секрет. Шерлок заскулил и раздвинул ноги в немом приглашении. Ему было всё равно, что именно сделал бы Джон, лишь бы только он сделал это быстрее. Это медленное поглаживание сводило его с ума. Джон не слушал, фактически остановившись, проводя по уздечке снова и снова, пока Шерлок не начал вскрикивать от каждого прикосновения. — П-пожалуйста, — принялся он умолять. — Ещё. Что-нибудь. Что угодно. Господи! — У тебя есть смазка? — спросил Джон, и внезапно Шерлок всерьёз задумался, как далеко он готов зайти. Увидев выражение его лица, Джон тут же потянулся к нему, отводя влажные от пота кудри со лба и пропуская их сквозь пальцы. — Всё в порядке. Я буду делать только то, чего захочешь ты сам, — прошептал Джон. — Со смазкой всё выйдет гораздо лучше, я обещаю. — Прикроватная тумба, — ответил Шерлок. — Верхний ящик. Он нашёл её практически сразу, тут же выдавив достаточное количество на руку, а затем обхватил член Шерлока и сжал, и тот с лёгкостью заскользил в узком пространстве. Шерлок задохнулся, беспомощно раскрыв рот. Джон был прав, так действительно было лучше. — Могу я кое-что попробовать? — поинтересовался он. К этому моменту Шерлок был готов практически на всё, и он лихорадочно кивнул. — Перевернись на живот и встань на четвереньки, — проинструктировал Джон, и Шерлок послушно последовал указаниям. Джон погладил его по спине, вдоль позвоночника проследовав вниз, а затем обеими руками обхватил ягодицы. Шерлок терпеливо ждал дальнейших действий, полностью ему доверяя. Пальцы вжались в ягодицы, разведя их в стороны и обнажая дырочку. Шерлок хоть и испытывал неловкость, чувствуя себя абсолютно незащищённым, но в то же время наслаждался тем, что настолько уязвимым он был только в присутствии Джона. Джон прижался ко входу губами, исследуя мягкую кожу вокруг, и Шерлок прерывисто ахнул от удивления. Какое-то время он просто вылизывал его промежность, а затем вдруг мягко толкнулся кончиком языка в сжавшееся отверстие. Руки Шерлока подогнулись, и он упал на локти, лицом вжавшись в простыни. Он смущённо всхлипнул: его задница оказалась выставлена ещё сильнее, а колени разъехались в стороны. Большими пальцами Джон мягко поглаживал края, слегка надавливая, затем раскрывая, языком проникая всё дальше, а Шерлок, распростёртый под ним, бесстыдно стонал. Он чувствовал, как периодически Джон чередовал толчки языком с проникновением пальцем, растягивая его всё сильнее, и вскоре этого стало недостаточно. — Джон, — задушенно пробормотал Шерлок. — Пожалуйста, просто сделай это. — Сделать что? — довольно проурчал Джон. — Трахни меня, — потребовал Шерлок, подаваясь бёдрами назад и пытаясь сильнее насадиться на его пальцы. — Ты уверен… — Да! Пальцы Джона исчезли, вернувшись с ещё большим количеством смазки, растягивая ещё более интенсивно, и Шерлок застонал от ощущения, описать которое он был не в силах. — Готов? — спросил Джон, останавливаясь только для того, чтобы избавиться от своих боксеров. — Более чем, — прорычал Шерлок. Он успел заметить член Джона, покрасневший и напряжённый, прежде чем почувствовал, как тот прижался к его входу. Джон просто провёл по нему головкой, едва проникая внутрь, поддразнивая. Шерлок задыхался и дрожал, пытаясь насадиться, чтобы Джон наконец оказался внутри него. — Джон, — заскулил он. — Хороший мальчик, — прошептал Джон ему на ухо. — А теперь расслабься. Шерлок послушался, и одним резким толчком Джон вдруг проник внутрь, заполняя его всеми возможными способами. Он чувствовал боль, и не только потому, что его тело к этому не привыкло. Грудь пронзало с каждым ударом сердца, и он схватил Джона за руку, и Джон переплёл их пальцы вместе, вышел наполовину, а затем толкнулся вновь. Шерлок вскрикнул, и Джон сделал это снова, постепенно подбирая подходящий ритм. С каждым толчком дыхание сбивалось всё сильнее, и Шерлок попытался немного переместиться, меняя угол проникновения. Он никогда не занимался ничем подобным, но его тело словно знало, как именно ему нужно подстроиться, чтобы стало ещё лучше. А затем Джон задел самую чувствительную точку, и внутри него вспыхнули тысячи искр. — Здесь? — спросил Джон, и он, должно быть, знал то же самое, что и его собственное тело. Шерлок кивнул, и Джон толкнулся снова, и на этот раз — сильнее, вырывая очередной стон. И снова вспыхнули искры, угрожая перерасти в настоящее пламя. Джон увеличил темп, и Шерлок не мог сдержать непристойные возгласы, слетавшие с его губ, наполнявшие комнату звуками удовольствия. Казалось, Джону они только нравились, и наиболее явным признаком было то, как крепко он сжимал его бёдра, вбиваясь всё сильнее и сильнее. Джон переместил их переплетённые руки на член Шерлока, сбивчиво поглаживая. — Вот так, Шерлок. Кончи для меня, любимый, — пророкотал он. — Я… Я уже близко… — Шерлок застонал. — Давай, милый, — прошептал Джон и поцеловал его спину. И Шерлок кончил. Волны удовольствия прокатились вдоль позвоночника и разошлись по всему телу, заставляя дрожать и кричать. — Д-джон, о, боже, Джон… Джон. Джон, Джон, Джон… — всё его тело пульсировало, мышцы сокращались, пока Джон продолжал его поглаживать. — Вот так, Шерлок… Я… О, боже, — Джон зашипел и, задыхаясь, выплеснулся, наполняя теплом, и его член пульсировал внутри него. Они оба рухнули набок, тяжело дыша. Джон притянул Шерлока к себе, и Шерлок расслабился, прикрыв глаза. Когда его дыхание замедлилось, он осознал, что их потные конечности переплетены вместе. — Нам нужно в душ, — предложил Джон. — Не могу пошевелиться, — пробормотал Шерлок, и это не было преувеличением: он на самом деле был уверен, что ноги не удержат его, если он попытается ходить. Джон поцеловал его в шею и встал, и Шерлок уже готов был надуться, считая, что оставлять партнёра сразу после кульминации — нарушение правил приличия. Но Джон вернулся с влажным и тёплым полотенцем и заботливо привёл Шерлока в порядок. — Простыни грязные, — заметил Шерлок. Джон стянул их в конец кровати и достал чистую простынь для них обоих. — А теперь тихо, — шикнул Джон, захватывая Шерлока, возвращая его в свои объятия. Шерлок что-то неразборчиво промурлыкал и устроился поудобнее, окутанный надёжным теплом его тела. — Мой, — прошептал Джон, целуя его в шею. — Твой, — согласился Шерлок. Потому что Джон обещал ему завтра, и послезавтра, и каждый новый день…