Жираф и Булочка

Прошел час. Хенрик начал беспокоиться и изводить себя. Он уже отошел, успокоился и понял, что да, он бесится из-за слишком уж близкой дружбы Тарьяй и Хедды, но это именно дружба. Он со своими друзьями тоже через всякое прошел. Но тогда у него был Тарьяй. И то, что в первый момент показалось забавным и мстительным — отправить Тарьяй к матери за ключами, сейчас уже не виделось такой уж прекрасной идеей. Ладно, окей, следовало признать, Хенрик психанул. Он тоже живой человек. Он имел право иногда психовать. Например, сейчас вполне имел право. Вот где, блядь, носит Тарьяй? Хенрик сорвался с дивана, намереваясь идти его искать, когда снова раздался звук смс. «Приезжай. И побыстрее, Хенрик Холм.» Так, по крайней мере, Тарьяй уже у мамы. Если бы случилось что-то серьезное, она не ограничилась бы сообщением. Но у Хенрика все равно бешено колотилось сердце, пока он обувался. Куртку надевал уже на ходу, спускаясь по лестнице. Автобусы уже почти не ходили, поэтому пришлось снова вызывать такси. У Хенрика зудели пальцы, так хотелось написать или позвонить Тарьяй, но он решил, что лучше все же поговорить лицом к лицу. - Где он? - с порога спросил Хенрик у недовольной матери. Та поджала губы и строго посмотрела на сына. - Что ты сделал с ребенком? - спросила она тоном, которым когда-то интересовалась его оценками. - Я ничего с ним не делал, - вместе с этим тоном мамы вернулась и его подростковая привычка огрызаться. Хенрик разулся и прошел вглубь квартиры. В гостиной мерцал телевизор, Матиас смотрел какое-то шоу. Ну как смотрел. Дрых, запрокинув голову и громко сопя. Тарьяй не было видно. Хенрик обернулся и вопросительно посмотрел на мать. - Ты мне не ответил, - все еще строгим голосом произнесла Сив. - Выкладывай, что произошло. - Я случайно увидел, как Тарьяй поцеловала его одноклассница, - недовольно пробормотал Хенрик, все еще нервничая от того, что от него прятали его парня. - И что он сказал? Как прокомментировал? - уточнила Сив. Она стояла, скрестив руки на груди, и выглядела устрашающе. Хенрик давно отвык от того, чтобы его отчитывала родная мать. - Никак, я ушел, - Хенрик нервно дернул плечом. Он почти скрипел зубами, нервничая от этого разговора. - Прекрасный обдуманный взрослый поступок! - отчеканила Сив. - Ты довел мальчика до истерики. Надеюсь, доволен? - Мама, где Тарьяй? - не выдержал Хенрик. Обвинения матери были обоснованными, но, черт возьми, они сами должны во всем разобраться. - Я сделала ему чай с ромашкой и уложила в твоей комнате. Думаю, он уже спит, - Сив немного смягчилась, по-видимому, заметив, что Хенрик тоже переживает. - Мне звонил Давид. Он обо всем рассказал, предупредив, что приедет Тарьяй. - Хорошо, - Хенрик немного расслабился и успокоился. По крайней мере, Тарьяй в безопасности. Вовремя вспомнил, блядь, о его безопасности, придурок. - Не хорошо, Хенрик, - вздохнула Сив. - Очень не хорошо. Ты хотел отомстить ему, заставив ехать ко мне и унижаться, спрашивая ключи от твоей квартиры? Не так я тебя воспитывала. - Ты прекрасно знаешь, что я не хотел его унижать, - процедил Хенрик, заводясь. Они с матерью не ссорились очень давно. Да практически никогда. У них всегда были другие отношения и способы выяснять отношения. И сейчас она походила на разъяренную кошку, бросившуюся на защиту своего котенка. Вот только ее котенком сейчас был не Хенрик. - Вместо того, чтобы поговорить с ним, ты устроил представление, - продолжала отчитывать сына Сив. Она говорила приглушенным шепотом, но все равно звучала угрожающе. - Мама, - Хенрик вздохнул и провел рукой по волосам, - я и сам прекрасно понял, что поступил глупо. Но мне было слишком дерьмово в тот момент. Я не соображал, понимаешь? Господи, я реально рассказываю матери о своих чувствах? - Ты и должен мне рассказывать об этом, - Сив смилостивилась и протянула руку, обнимая Хенрика за плечи. - Я понимаю, тебе было больно. И если бы Тарьяй действительно был виноват в случившемся, я бы отчитала его так же, как тебя сейчас. Но, детка, это была случайность. И он имел право оправдать себя. - Знаю, - Хенрик уткнулся лицом в волосы матери. - Я такой дурак. Я собирался ехать к тебе, когда пришло твое сообщение. Волновался, куда он пропал. - Ты что, действительно думал, что я отпущу мальчика куда-то на ночь глядя? - фыркнула Сив. - Да еще и в том состоянии, в котором он пришел ко мне. - Он в порядке? - голос Хенрика дрогнул. - Теперь да, - Сив погладила сына по спине. - Он очень нервничал. Обвинял себя. Я выслушала его, успокоила и отправила спать. Хотя он порывался ехать к тебе. Он очень тебя любит. - Я… - голос снова подвел Хенрика. - Я знаю. Я его тоже люблю. - Вы оба еще очень молоды, - в голосе мамы слышалась улыбка. - И очень глупы. Неопытны. С годами вам будет проще понимать друг друга и реагировать на такие вещи. А они будут порой случаться. Да еще и с вашей профессией. Я лишь хочу, чтобы ты вынес урок из случившегося сегодня. - Это все очень тяжело, - признался Хенрик, шмыгнув носом. - Я не думал, что будет так тяжело. Нет, не думай, мне легко с ним. Я счастлив с ним. Но я оказался не готов. Среагировал совсем не так, как должен был. Это было глупо, по-детски. - Ты научишься, - Сив отстранила от себя Хенрика и посмотрела ему в глаза. - Вы оба научитесь. - Спасибо, - Хенрик поцеловал ее в щеку и стиснул в объятиях. - Спасибо за то, что ты есть у всех нас. - Я сейчас расплачусь, - раздался саркастический комментарий проснувшегося Матиаса. - Не дерзи, ребенок, - рассмеялась Сив. - Иди лучше к нам. - Семейные обнимашки? - Матиас закатил глаза. - Семейные обнимашки, - Хенрик тоже рассмеялся и притиснул к ним брата. Тот недовольно пыхтел, но все равно обнимался с утроенной Холмовской силой. Семейная терапия помогла, как и промывка мозгов. Хенрик успокоился и почувствовал себя уверенней. Мама отправила Матиаса спать, сама ушла на кухню, а Хенрик снял куртку и пошел наконец к Тарьяй. В комнате царил полумрак. Сонная тишина нарушалась только тихим посапыванием. Тарьяй спал на боку, подтянув ноги к груди. Такая беззащитная поза. Он никогда не спал в такой позе, когда был рядом с Хенриком. Им столько еще предстояло обсудить. И за столько попросить прощения. Хенрик вздохнул и разделся. Он снял толстовку и джинсы, оставшись только в футболке и трусах. И залез на кровать позади Тарьяй. Обнял его и прижал спиной к своей груди. Тарьяй длинно вздохнул и слегка расслабился, хоть и не проснулся. Хенрик обвил его всем телом, защищая и пряча от внешнего мира в своих объятиях. Блядство, какой же он все-таки придурок, если решил, что Тарьяй осознанно мог сделать ему больно. Мама была права. Он действительно должен вынести важный урок из сегодняшнего вечера. Очень важный урок. Они должны быть всегда уверены друг в друге. Что бы ни случилось. Они должны быть уверены. Должны прикрывать друг другу спины. А не поворачиваться спиной. Как бы тяжело ни было, и каким бы пиздецом не казалось происходящее вокруг. Хенрик ушел глубоко в свои мысли и не сразу заметил, что дыхание Тарьяй изменилось. - Хенке? - неуверенно и тихо спросил он сонным голосом, замерев, будто ожидая, что его ударят. У Хенрика защемило сердце. Нет, нет, нет. Больше никогда. - Все хорошо, - он поцеловал Тарьяй в шею и тот повернулся, оказавшись с ним лицом к лицу. - Прости меня. - Это ты меня прости, - Тарьяй подавился вздохом и прикрыл глаза, успокаиваясь. - Я испугался. Господи, как же я испугался. - Знаю, мой хороший, - Хенрик поцеловал его прикрытые веки, коснувшись губами ресниц. Почувствовал влагу и сам чуть позорно не разревелся. - Прости меня. Я больше никогда так не уйду. - Я больше не буду общаться с ней, - порывисто пообещал Тарьяй, притискиваясь еще ближе, обвивая Хенрика руками и ногами, пряча лицо у него на груди. Он словно сам весь пытался спрятаться в Хенрике. - Не говори глупостей, - вздохнул Хенрик, гладя его по спине. На нем была только футболка, сквозь которую чувствовалось тепло кожи. Это успокаивало. - Она твой друг. А я просто придурок, который все неправильно понял. Неправильно себя повел. Я идиот. - Нет, - Тарьяй замотал головой, что было весьма неудобно, учитывая, что эта голова была прижата к груди Холма. - Ты самый лучший. Я сегодня понял кое-что. - Что же ты понял? - Хенрик улыбнулся. - Что я сдохну без тебя, - Тарьяй укусил его за грудь прямо в том месте, где билось сердце. И хоть это было ощутимо и довольно больно, Хенрик только улыбнулся еще шире. - Просто, блядь, двинусь. И еще, мне дико стыдно перед твоей мамой. - Перед мамой? - удивился Хенрик. - Вот уж точно не переживай. Она отругала меня. - Тебя? - Тарьяй ошарашенно посмотрел на Хенрика, оторвавшись от облюбованной груди, где уже оставил пару укусов. - За что? - За дело, - Хенрик потянулся вперед и поцеловал теплые, чуть влажные губы Тарьяй. - Мама всегда знает лучше. И она очень любит тебя. Так что не переживай. - Давай пообещаем друг другу кое-что, - попросил Тарьяй, отводя глаза. - Что? - Хенрик поймал его пальцами за подбородок и повернул к себе. - Что бы ни случилось, мы больше не будем уходить, хлопнув дверью, - Тарьяй сглотнул и продолжил: - Сначала поговорим. Хорошо? Даже если случится что-то дерьмовое. Ужасное. Мы сначала все обсудим. Обещаешь? - Обещаю, - Хенрик все же почувствовал, как предательски защипало в носу и в глазах. - Прости меня еще раз. Ты ни в чем не виноват. Расскажешь, что случилось? - Виноват, - упрямо ответил Тарьяй. - Я давно должен был заметить, что Хедда тебя беспокоит. Да, возможно, когда-то она мне нравилась. Но это была детская привязанность, и между нами уж точно ничего не было. Они с Руменом нравятся друг другу, но ходят кругами, изливая мне душу, как в жилетку. Мне это надоело, и я наконец сказал ей сегодня, что она ему нравится. Я дерьмовый друг по всем статьям. Но они вроде как теперь вместе. - Ты прекрасный друг, - улыбнулся Хенрик и провел пальцами по его щеке. - Ты в принципе чудесный. Идеальный. Таких не бывает. А я чуть по своей воле тебя не лишился. - Мне жаль, что так произошло, - Тарьяй тяжело вздохнул и потерся щекой о пальцы Хенрика. - И я рад, что мы поговорили. Я бы свихнулся, если бы… - Я бы тоже, - Хенрик намеренно не дал ему договорить. Это все было слишком больно, чтобы произносить вслух. У них уже бывали ссоры, но никогда еще не было так больно. Даже в тот момент, когда Тарьяй сказал, что хочет, чтобы они расстались. Это все было не так. По-другому. Не по-настоящему. Но сейчас. Сейчас они понимали, как оба пиздецки влипли. Миллионы слов еще не были сказаны. Они оба пережили слишком сильную эмоциональную встряску. И от того, что с каждым разом эти встряски становились лишь сильнее, было очень страшно. Как же сильно они увязли друг в друге? Опиздонически глубоко. До каждого ебаного атома. - Давай спать, - тихо предложил Тарьяй, утыкаясь губами в шею Хенрика. - Давай. И они уснули.