Жираф и Булочка

Социальные сети взорвались. Тарьяй уехал на спектакль, заставив Хенрика остаться в кровати, потому что он якобы был слишком слаб. При том, что это Тарьяй ходил, стараясь не делать резких движений. Как он там играть только собирался? Холму пришлось согласиться на постельный режим, потому что Му обещал вечером десерт. Хенриком так легко стало манипулировать, ужас ужасный. Валяясь на диване и посматривая краем глаза очередную серию «Друзей», Хенрик переписывался в чате с друзьями и периодически пролистывал инстаграм. Поступок Тарьяй произвел ошеломительный эффект. Его слова об отношениях «кое с кем» тиражировались с катастрофической скоростью. Да любой тайфун сосал по сравнению с опиздоническими масштабами распространения информации в фандоме. Хештег Хенрика пестрел постами с их совместными фотографиями и цитатой Тарьяй. Те, кто любил их двоих вместе, активно форсили идею, что парни наконец начали встречаться. Хенрик у себя в голове поздравил фанатов. Правда, те верили и тогда, когда еще ничего не было. Но ладно уж, пусть порадуются. Решив поддержать волну всеобщей эйфории, он сделал селфи, лежа на диване, и отослал в историю с припиской «Ты не одинок». Кто в теме, тот поймет, как говорится. Что тут началось. Естественно, фанаты тут же сложили один плюс один. Его последние посты в инстаграм и директ просто разрывало от комментариев. Люди орали так, словно случилось второе пришествие Христа. А они еще даже не объявили ни о чем открыто. Хенрик посмеивался, проставляя лайки на некоторых особенно забавных или милых комментариях. Но, начав вчитываться, он нахмурился. Отнюдь не все считали, что Тарьяй встречался именно с ним. Какой-то чувак со стремным ником капслоком призывал внимание к своему аккаунту, заявляя о том, что уж он-то точно в курсе, кто покорил сердце мистера Му. Обычно Хенрик не велся на подобную херню. Ему не десять лет в конце концов. Но тут что-то неприятное зашевелилось в его душе. Черт подери, ему стало банально любопытно. Конечно, блядь. Чего еще можно было ожидать. Хедда. Хедда. Тарьяй и Хедда. Хедда и Тарьяй. Видео Хедды. Тарьяй в видео Хедды. Цитаты и скриншоты каких-то стремных комментариев, где Тарьяй говорит, что его мама не против, чтобы они поженились. Чьи-то слова о том, что Тарьяй был влюблен в Хедду. Хенрика замутило. В его жизни были кое-какие отношения до знакомства с Тарьяй. Но это было слишком мимолетно и несерьезно, что он даже никогда не задумывался о ревности. Впрочем, даже сейчас это не было ревностью. Все это дерьмо просто причиняло боль. Чистую, ничем не замутненную. Честно, Хенрик полагал, что справился с этим в прошлый раз. Нет, он и сейчас доверял Тарьяй. Сомневаться в его любви после всего, что произошло за последнее время, не приходилось. Но удушающая тоска из-за того, что Тарьяй действительно мог любить ее когда-то, предательски сдавливала грудь, затрудняя дыхание и вызывая спазмы в горле. Бросив телефон в сторону, Хенрик с трудом добрался до туалета, где его вырвало. Что за херня. С ним происходило какое-то дерьмо. И это вряд ли было связано с повышенной чувствительностью из-за просмотра совместных фотографий Хедды и Тарьяй. Конечно, его могло замутить из-за этого. Но мутило явно из-за другого. Похоже, Хенрик заболел. Аллергия, больница, приступы неконтролируемой ревности, теперь еще и это. Комбо, блядь. Кое-как умывшись, Хенрик сполз по стене на пол и, обняв колени руками, уткнулся в них лицом. В этой позе стало немного легче. Ему казалось, что он полыхает. Голова раскалывалась, а сам он был не в силах пошевелиться. В помутневшем сознании то и дело вспыхивали фотографии с счастливыми Тарьяй и Хеддой. Они даже не были парой, а могли позволить себе смеяться и фотографироваться вместе. С Хенриком же у Тарьяй совместных фото было катастрофически мало. А уж тех, которые появлялись в сети, на всеобщем обозрении, и того меньше. Подогреваемый захватившим все тело огнем мозг Холма генерировал сумасшедшие мысли. Счастлив ли вообще с ним Тарьяй? Кто мог быть счастлив от того, что ему приходится прятать свои чувства, свои отношения? Вдруг с Хеддой он был бы счастливее? А может еще будет? Нет, не будет. Потому что он принадлежит Хенрику со всеми потрохами. Путаясь в собственном сознании, Хенрик не заметил, как провалился в больной, тяжелый и неприятный сон. - Хенке. Хенрик, родной… - испуганный голос Тарьяй возвращал его к реальности. Снова. Блядство. Он опять попал в больницу? Но нет. Хенрик проснулся, и он все еще был на полу в своей ванной комнате. Тарьяй стоял рядом на коленях и настороженно смотрел ему в глаза. - Господи боже, как ты меня напугал, - он обнял лицо Холма обеими руками и стиснул его с такой силой, что Хенрик, кажется, прикусил язык. - Тебе стало плохо? Ты такой горячий. - Я всегда горячий, - попытался пошутить Хенрик, но, видимо, он выглядел совсем паршиво, потому что Тарьяй даже не улыбнулся. - Мне жарко, - пожаловался Холм, пытаясь вернуть себе ясность ума, но тщетно. - Да, - согласился Тарьяй, касаясь губами его лба, - ты весь горишь. Мне кажется, у тебя жар. Пойдем, надо уложить тебя в кровать. - Прости, - устало произнес Хенрик. Он все еще пребывал где-то между сном и реальностью, поэтому был вялым и апатичным. Тарьяй поднял его с большим трудом. - Я приношу одни проблемы. - Ты еще та заноза в заднице, - хмыкнул Тарьяй, буквально на себе таща его в спальню. - Тебе будет лучше без меня, - поведал Хенрик. Он действительно считал эту мысль отличной. - Когда твой жар пройдет, тебе будет стыдно за эти слова, - Тарьяй закатил глаза. Он уложил Холма на кровать, предварительно стянув покрывало вместе с одеялом. Накрыв Хенрика, он убрал у него со лба влажные пряди и снова поцеловал. - Черт, ты слишком горячий. Лежи тут, я сейчас вернусь. Будто он мог куда-то уйти. Хенрик вздохнул, чувствуя себя абсолютно разбитым и несчастным. Интересно, Эвен во время своих депрессий чувствовал примерно это? Бедный Эвен. Бедный Хенрик. Мысли снова спутались, и Хенрик провалился в беспокойный сон. В следующий раз, когда он проснулся, за окном стояла глубокая ночь, а Тарьяй лежал рядом. Его лицо подсвечивалось от экрана телефона. Зашевелившись, Хенрик привлек его внимание. - Хенке? Ты как? - Пить, - сиплым голосом попросил Холм. Его губ тут же коснулось прохладное стекло стакана, который Тарьяй взял на тумбочке. Смочив горло, Хенрик блаженно застонал. - Хорошо как. - Тебе лучше? - с беспокойством спросил Тарьяй. - Ты спишь уже часов шесть. - Да, мне определенно лучше, - ответил Хенрик, прислушавшись к себе. - Что со мной опять случилось? - Ты не поверишь, - Тарьяй так по-детски хихикнул, что Хенрик невольно улыбнулся. - У тебя ветрянка. - Что? - Хенрик нахмурился. - Какого черта? Мне не три года. - Сив сказала, что ты так и не переболел ею в детстве, - Тарьяй, улыбаясь, гладил лицо Хенрика. - Мне повезло больше. Поэтому я ничего не подхвачу. - Но с чего вдруг? - продолжал недоумевать Холм. - Где я мог заразиться? - Мы предположили, что от той чудесной девочки, которой ты подарил моего кролика, - Тарьяй откровенно посмеивался. - Больше не от кого. - Ненавижу детей, - процедил Хенрик со стоном откидываясь головой на подушку. - Так могло повезти только мне. Постой, как ты поставил мне диагноз? - Ну, это было несложно сделать, учитывая, что ты весь покрылся маленькими волдырями, - тоном ученого заявил Тарьяй, но тут же сдался. - Ладно, твоя мама сделала это, буквально окинув тебя секундным взглядом. - Мама была тут? - удивился Хенрик, обнимая Тарьяй и прижимая к себе. На удивление, у него даже нашлись на это силы. - Да, примерно часов пять назад. Я запаниковал и вместо скорой позвонил ей. Слава богу, все обошлось, - Тарьяй поцеловал Хенрика в щеку. - У тебя был жар. Взрослые люди гораздо тяжелее переносят детские болезни. Поэтому тебе стало так плохо. - Я думал, что умираю, - фыркнул Хенрик. - Такое дерьмо в голову лезло. - Хенке, - тихо позвал Тарьяй. - Что? - Холм попытался разглядеть в темноте его глаза, но безуспешно. - Когда ты был в бреду, ты кое-что говорил. И после я нашел на диване твой телефон, там был открыт инстаграм. Я кое-что увидел… - Тарьяй волновался. Его голос дрожал, а Хенрик напрягся. Что он мог наговорить в бессознательном состоянии? Обвинял Тарьяй? - Ти, я… - горло сжало спазмом. - Погоди, - Тарьяй повернулся, улегшись на Хенрика почти всем телом, смотря ему прямо в лицо. На этот раз им удалось разглядеть друг друга. - Мне жаль, что ты увидел те фотографии. Те видео. Мы были просто друзьями. Я даже никогда не нравился ей как парень. Но понимаю, как тебе было неприятно увидеть все это в одном месте. Да еще и с такими подписями. Мне жаль. - Все нормально, - Хенрик обнял Тарьяй за спину, принявшись ласково поглаживать ее. Тепло кожи так приятно ощущалось под ладонью. - Нет, - Тарьяй упрямо тряхнул головой. - Я знаю, как ты относишься ко всему этому. И когда ты сказал, что мне будет лучше без тебя, я посмеялся. Но потом понял, что это значило. Хенке. Даже думать об этом не смей, понял? - О чем? Почему, блядь, так трудно говорить? - Мне никогда не будет лучше без тебя. Ни при каких обстоятельствах, - Тарьяй говорил уверенно и даже с некоторой злостью. - Чтобы вытащить тебя отсюда, - он ткнул себя в грудь, - меня надо разрезать на куски и выпотрошить. А в таких обстоятельствах я точно не буду счастлив. - Детка… - Хенрик не знал, что сказать. Его самого крутило от таких признаний. Он чувствовал, как эмоции переполняют его, раздирают изнутри. - Знаю, мне всего семнадцать, - продолжал, будто не слыша его, Тарьяй. - Кто угодно скажет, что в таком возрасте каждая влюбленность кажется настоящей и до гроба, а на деле оказывается пшиком. Но можешь мне поверить, в себе я уверен. Я прекрасно знаю, что через несколько лет мы поженимся, потом заведем детей или собак. А лучше и тех, и других. Что будем заниматься любимым делом. Что купим собственный дом. Ты будешь заниматься садом. А я нудеть, что ты разносишь землю по коврам. Потом мы станем старыми. Ты состаришься быстрее, потому что ты придурок и вечно гробишь свое здоровье всяким дерьмом. А еще ты будешь носить очки и читать в огромном кресле. Я буду следить за твоим холестерином и натирать твои артритные коленки мазью. И мы будем ходить на озеро, чтобы встречать рассвет. Будем стоять там, взявшись за руки, два старых педика, счастливых и любящих друг друга. Ты, конечно же, поскользнешься и упадешь в воду. Не без этого. - Ты такой романтик, - чувствуя подступающие к горлу слезы, проговорил Хенрик. Он подтянул Тарьяй на себя выше. Пришлось приложить немало усилий, тело было слишком слабым из-за болезни. - Это не мечты, - Хенрик не видел в темноте, но готов был поспорить, что Тарьяй закатил глаза. - Это план. Я слов на ветер не бросаю. Что ж, отличный план. Хенрик чувствовал, как сердце Тарьяй бьется прямо рядом с его собственным. Почти в унисон. Он был готов на все, лишь бы до конца жизни слышать этот стук. Даже терпеть ворчание Тарьяй и вонючую мазь от артрита.