Жираф и Булочка

После ухода Сив они еще минуты три хранили гробовое молчание. Первым не выдержал Хенрик. - Что ж, - он подошел к замершему в дверях Тарьяй и обнял его за талию. - Значит, решил меня окольцевать? - Типа того, - Тарьяй шумно сглотнул. - Господи, поверить не могу, что ляпнул такое при твоей матери. - Расслабься, маму это позабавило, - Хенрик улыбнулся и поцеловал его за ухом, зарывшись носом в волосы. Даже после целого дня на ногах Тарьяй пах одуряюще прекрасно. Хенрик не выдержал и лизнул кожу. - Уф, - выдал Тарьяй, немного вздрогнув. - У меня вообще-то были планы, но теперь я даже не знаю. - У тебя были планы на меня такого пятнистого? - поддразнивая, спросил Хенрик. Тарьяй тут же повелся. - Думаешь, я люблю тебя только идеального и прекрасного? - недовольно сказал он, выворачиваясь из захвата. - Надеюсь, сегодня ты наконец поймешь это. - Что? - Хенрик улыбнулся поджатым губам Му. Очаровательно. - Узнаешь, когда поймешь, - туманно объяснил Тарьяй. - Я в душ, ты со мной? - Был недавно, - покачал головой Хенрик. - Нам надо обсудить твое поведение, молодой человек. Позже? - Позже, - Тарьяй тряхнул головой и ушел в ванную. Посмеиваясь, Хенрик навел порядок на кухне и пошел в спальню, догадываясь, что открывать себе третий глаз к познанию тайн мира придется именно там. Третий глаз. Блядский боже, какая пошлятина. Развалившись на кровати в одних трусах, Хенрик успел задремать. Проснулся он от того, что нависший сверху Тарьяй что-то делал с его руками. - Что ты задумал, малыш? - сонно спросил Хенрик, пытаясь проморгаться. - Лежи смирно, малыш, - Тарьяй закатил глаза и выделил голосом последнее слово. - Сегодня ты ничего не будешь делать, только внимательно слушать и чувствовать, понял меня? - Хорошо, командир, - ухмыльнулся Хенрик, заинтригованный его словами. Он потянулся и тут уже окончательно осознал, что Тарьяй чем-то завязал его руки над головой. - Эм, Ти? - Это вынужденная мера, - Тарьяй погладил его по щеке. - Ты вечно распускаешь их, а сейчас все будет только для тебя. Обещаю, что не причиню тебе вреда. - Да я даже не думал об этом, - Хенрик вздохнул, не зная, как объяснить. Он действительно совершенно не боялся, что Тарьяй может как-то ему навредить. Просто это было непривычно и неуютно. - Доверься мне, - Тарьяй навис сверху, заглядывая прямо в глаза. Его челка упала на лоб, губы приоткрылись, а глаза горели каким-то дьявольским огнем. Он выглядел охуительно горячо и сексуально. - Научись уже мне доверять. - Я… - Хенрик хотел было что-то возразить, но под напором этого взгляда сдался. - Хорошо. - Вот и ладушки, - удовлетворенно улыбнулся Тарьяй и спустился вниз, попутно проехавшись по Хенрику всем телом. Бог ты мой, как же приятно. - Сделай так еще раз, - попросил Холм. - Сделай. Сделай. Сделай. Как же все чешется. - Придурок, - мягко рассмеялся Тарьяй. - Потерпи немного, скоро тебе будет не до этого. Он уселся между согнутых в коленях и широко разведенных ног Хенрика и выудил откуда-то из-за спины смазку и злополучное кольцо. Оно было пошло-розовым и выглядело совершенно безобидным. - Не расскажешь, как ты убедил работников Кондомериет, что тебе уже есть восемнадцать? - усмехнулся Хенрик, забавляясь от вида Тарьяй, сосредоточенно рассматривающего силиконовое колечко. - У меня есть взрослые друзья, - пробормотал в ответ Му, не отрывая взгляда от розовой пошлятины в руках. Он смотрел то на него, то на член Хенрика, пока что мирно лежащий на бедре, будто примериваясь. - Ты понимаешь, как стремно это прозвучало? - Хенрик выгнул брови, чувствуя, как в груди нарастает непрошенная ревность. - Успокойся, тигр, его купила Камилла, - Тарьяй похлопал его по бедру и снова закатил глаза. - Так, теперь к делу. - Слушай, - заволновался вдруг Хенрик. - А как это вообще поможет нам с доверием и прочим? - Что я вижу, - хихикнул Тарьяй, поглаживая теплую кожу бедра, ладонь с которого так и не убрал. - Большой и взрослый Хенрик Холм боится маленького кусочка силикона? - Причем тут это, - проворчал Хенрик. - Ладно, делай, что хочешь. - Не веди себя так, будто совсем не заинтересован происходящим, - ухмыльнулся Тарьяй. Он бережно взял рукой еще мягкий член Хенрика и ласково провел по нему пальцами, тут же посылая волну тепла и дрожи по всему телу. Хенрик выдохнул. Эта нежность и осторожность, с которым Тарьяй сейчас касался его члена, никак не вязались с возбуждением, буквально сквозившим в воздухе. Кровь поступала вниз с космической скоростью. Тарьяй выдавил на пальцы смазку, и его движения стали более плавными и еще более возбуждающими. Это было ненормально, но то, что Тарьяй не собирался сейчас ему отсасывать или дрочить, а возбуждал для того, чтобы нацепить чертово кольцо, иррационально заводило. - Ты доверяешь мне? - спросил Тарьяй, растянув кольцо на пальцах обеих рук максимально широко. И это прозвучало так, будто он спрашивал совсем другое. Ты выйдешь за меня? Именно так воспринимались эти слова. - Да, - выдохнул Хенрик. Да. Да. На все «да». Аккуратно продев через кольцо член и яички, Тарьяй закрепил его у самого корня, чуть подтянув маленькую застежку. Ощущения были странными. Это самую малость мешало. Хенрик чувствовал себя вредным котом, которому не терпелось скинуть мешающий ошейник. Но в то же время, это слегка давящее ощущение было довольно приятным. Тарьяй тоже возбудился. Хенрик почувствовал это, когда тот снова навис над ним, прижимаясь бедрами. Он опирался в кровать одной рукой, а пальцами второй ласково оглаживал контуры лица Холма. - Ты такой красивый, - пробормотал Тарьяй. - Такой красивый, когда возбужден. Когда твои зрачки расширяются, а губы становятся алыми и влажными. У тебя даже скулы заостряются. Ты абсолютно прекрасен, когда ты подо мной. Такой раскрытый и готовый. Хенрик очень хотел как-то пошло пошутить, но вопреки всему у него буквально перехватило дыхание от всех этих вроде бы банальных, но таких возбуждающих слов. Он завороженно смотрел на Тарьяй, действительно готовый на все. Тарьяй немного сместился вниз. Он провел костяшками пальцев по тыльной стороне руки Хенрика, заведенной за голову и вывернутой сейчас под не совсем удобным углом. Кожа тут была особенно тонкой и чувствительной. И прикосновение к ней вызвало мелкие покалывания и мурашки. Тарьяй улыбнулся и провел пальцами дальше, коснувшись подмышечной впадины, отчего Хенрик задрожал и шумно втянул в себя воздух. Немного щекотно и до одурения приятно. - Ты прекрасен везде, - Тарьяй смотрел на него своим коронным взглядом обдолбанного наркомана. Хенрик не понимал, что в нем могло так привлекать и возбуждать. Но судя по всему, Му сейчас как раз собирался поведать эту охуительную историю. - Даже тут. - Он пощекотал волоски под мышками. - И тут. - Его пальцы сместились по мышце к груди. - Особенно тут. Сосок мгновенно затвердел от прикосновения. Хенрик чуть слышно застонал и дернулся. - Тихо, - мягко велел Тарьяй, скрутив сосок пальцами. - Какой нетерпеливый. А твоя шея, - продолжил он без перехода. - Она сводит меня с ума. Готов вылизывать ее вечно. И в подтверждение своих слов он широко и влажно провел по шее Хенрика языком. Тот застонал громче и запрокинул голову, давая больше доступа. Тарьяй с охотой воспользовался разрешением и присосался к бледной коже в паре мест, оставляя быстро темнеющие засосы. - Вкусный и прекрасный, - поведал он минуту спустя, облизнувшись, как вампир, налакавшийся свежей крови. - Но, продолжим. Усевшись по-турецки, так, что его возбужденный член провокационно торчал, поблескивая влажной головкой, Тарьяй снова вернулся к исследованию тела Хенрика. Так, будто тот был и божеством, и храмом, и алтарем одновременно. - Такой красивый тут, - голос Тарьяй слегка охрип. Он водил кончиками пальцев по тазовым косточкам и впалому животу, лаская каждый дюйм встреченной на их пути кожи. Потом он спустился к бедрам. - А тут ты очень мягкий. - Внутренняя сторона бедра оказалась немыслимо чувствительно к таким невесомым прикосновениям. У Хенрика задрожали ноги. Тарьяй поцеловал его там, успокаивая. Хотя это, блядь, совсем не помогло. Лучше бы успокоительный минет сделал. Правда кольцо теперь давило довольно ощутимо, потому что Хенрик возбуждался с каждой секундой все сильнее. Так что он уже не был так уверен насчет минета. Продолжая блаженно улыбаться, будто видит нечто самое прекрасное в мире, Тарьяй ухватил Хенрика за лодыжку и притянул ее к себе. Его пальцы, чуть шершавые на кончиках, приятно поглаживали выступающие косточки. Разминали стопу, вынуждая Хенрика закатывать глаза от удовольствия. - Ты просто невероятный, - прошептал Тарьяй и поцеловал косточку на щиколотке, заставляя щеки Хенрика пылать от смущения. Когда этот парень сосал его член, было не так провокационно-волнительно, чем сейчас. Когда он, блядь, целовал его ноги. Какого, мать его, хуя, это было так охренительно откровенно? Мелкими поцелуями Тарьяй добрался до колена и завис там. Заставив Хенрика вывернуть ногу в сторону, он выцеловывал внутреннюю сторону под коленом, добавив язык, и вынуждая Хенрика издавать совершенно немужественные звуки. Говорить совсем не было сил. Да Тарьяй его комментарии и не требовались. Его губы снова поднялись по бедрам выше, пока макушка не уперлась прямо в пах. Тарьяй посмотрел снизу вверх на поплывшего Хенрика и улыбнулся. - Ты еще красивее, когда твое лицо буквально искажается от желания, - произнес он и провел языком по яичкам. Потом вобрал каждое поочередно в рот, пососал и перекатил во рту, заставляя Хенрика стонать уже в голос. Хенрик ждал, что Тарьяй хоть немного сжалится и возьмет в рот его член, но не тут-то было. Он сполз вниз, улегшись на живот, и раздвинул ноги Хенрика шире, открывая себе больше доступа. Слава всем богам, он не стал говорить, какой красивый Холм в этом месте, между ног, иначе тот скончался бы от смущения. Вместо этого Тарьяй просто начал его пошло вылизывать. Без всяких изысков и нежностей. У Хенрика из глаз посыпались искры. Потому что, когда тебе в задницу входит член или пальцы, это одно. А когда там оказывается божественный, просто охуительный, волшебный язык Тарьяй, тут немудрено и отдать концы. Кажется, Хенрик даже кричал. Что поделать, он оказался слаб перед чарами этого чудесного языка. Его заколдовали, не иначе. Тарьяй так бешено, мокро и похабно трахал его, что каждая мышца в теле Хенрика отзывалась на эти ощущения. Он стонал и дрожал, выгибаясь и страдая от невозможности коснуться себя. Руки уже болели, неестественно выгнутые, пока Хенрика корежило по постели в попытках то ли уйти от прикосновений, то ли углубить проникновение. Продолжая размашисто втрахивать свой язык прямо в откровенно-раскрытую задницу Хенрика, Тарьяй обхватил ладонью его член и размазал по побагровевшей головке смазку. Хенрик закричал, чувствуя, как возбуждение, удовольствие, наслаждение, сладкое, как грех, просто разрывает его тело на части. Он безумно хотел кончить, но не мог. Это было даже больно. Он дергался и, зажмурившись, мотал головой по сторонам, чувствуя, как по щекам бегут предательские слезы. Но Тарьяй все не прекращал своих пыток. Почему, блядь, за что он так с ним. Чем Хенрик заслужил все это. Все это «что»?.. Его помутневший от зашкалившего возбуждения, не имевшего выход, разум слегка закоротило. Почему Хенрик воспринял это как наказание? Ведь это же… это, блядь, самое охренительное и прекрасное, что когда-либо происходило с ним. Он широко распахнул глаза, шокированно уставившись на Тарьяй, который вдруг прервался и аккуратно, стараясь не навредить и не передавить еще сильнее, стянул с него кольцо. А потом обхватил мокрую головку губами и чуть сдавил, лаская ее языком. Хенрику хватило буквально пары секунд, чтобы кончить так сильно и, блядь, удушающе-охуительно, как никогда прежде. Он все еще плавал в каком-то блаженном тумане, вылавливая картинки Тарьяй, который, закусив губу и неотрывно смотря прямо на него, дрочил себе резкими, чуть грубоватыми движениями. Его лицо исказилось оргазмом, и Хенрик понял, что тот имел в виду. Это действительно было самым прекрасным зрелищем. Уже позже, когда они оба, разморенные и обессиленные, валялись в обнимку прямо на смятых, влажных простынях, Тарьяй притянул к себе на грудь руку Хенрика и провел пальцами по красным следам от галстука, которым связывал его запястья. - Теперь ты понимаешь, что никуда от меня не денешься? - спросил он, почему-то не смотря в глаза. Неужели решил, что переборщил? - Как же я люблю тебя, - с улыбкой ответил Хенрик, приподнимая его за подбородок и вынуждая посмотреть на себя. - И как же ты меня любишь. Тарьяй удовлетворенно выдохнул и потянулся за поцелуем.