Шалости на Энтерпрайз

Название: От злости до страсти Пейринг/Персонажи: Леонард Маккой/Павел Чехов/Монтгомери Скотт Рейтинг: NC-17 Краткое содержание: Помните, как Леонард постоянно натыкался на Чехова и Скотти в первой части? А теперь узнаете, что из этого вышло. Примечание/Предупреждения: вуайеризм Как-то раз, привычно занимаясь самокопанием, Леонард поймал себя на мысли, что слишком нервно заглядывает за угол, передвигаясь по кораблю. Нет, не то чтобы он боялся чего-то; просто от одной мысли о том, что он снова может наткнуться на совершенно потерявших всякий стыд Чехова и Скотти, трахающихся в самых неподходящих для этого местах, кровь отливала от лица и устремлялась к члену. Это ужасно раздражало — Леонард много лет проработал врачом и по долгу службы чего только не видел. Нестандартной реакции на то, что происходило вне постели и каюты, у него не было много лет; он привык даже к постоянному застукиванию Джима в разгаре секса с очередной подружкой. Но почему-то именно это зрелище стало исключением. Леонард понятия не имел, кто из них двоих был зачинщиком. От Скотти, конечно, можно ожидать чего угодно, но и Чехов лишь казался простоватым пареньком из России. Поэтому Леонард, не вдаваясь в подробности, злился сразу на обоих — и мучительно долго не выдавал своего присутствия каждый раз, когда ему случалось встретить их, занимающихся сексом где-нибудь в коридоре. Это бесило — нет, на самом деле просто выводило нахрен из себя. Праведный гнев — я же врач, почему я так реагирую? — сменялся злостью на эту парочку. В принципе, Леонард много из-за чего в своей жизни раздражался, но сама ситуация медленно доводила его до белого каления. Вот какой он, скажите пожалуйста, профессионал, если у него встаёт в рабочее время от одних воспоминаний о Чехове и Скотти? Потому и сейчас, собираясь отправиться в свою каюту после тяжёлой смены, Леонард обдумывал путь, которым нужно пройти, чтобы попасть в столовую без особых приключений. И ошибся, разумеется. *** Чехов опирался о стену, отставив задницу, и непристойно постанывал, чуть подаваясь назад, навстречу языку Скотти, с наслаждением впившегося пальцами в его покрасневшие от постоянного разминания ягодицы. Леонард выругался, поняв, что специально пошёл тем коридором, который нечасто использовался — будто знал, что они будут здесь. Он жутко злился на себя: гнев, обычно направленный на что-нибудь абстрактное вроде космоса, обрушивался на него самого, причудливо переплетаясь со жгучим возбуждением. Поэтому, мимолётно сжав напрягшийся член сквозь брюки, чтобы хоть как-то облегчить своё состояние, Леонард сердито рявкнул: — Вам что, Звёздный флот надоел? Скотти не остановился даже на мгновение, лишь активнее заработал языком, причмокивая громче. Чехов повернулся к нему, и от бесстыжего взгляда его подёрнутых дымкой возбуждения глаз Леонарду стало жарко в форменной одежде. — Доктор-р-р, — пророкотал Чехов с сочным русским акцентом, подаваясь бёдрами назад, и Леонард разозлился, поняв, что смотрит на его член, прижавшийся к животу и сочащийся смазкой, — я знал, что вы… ах!.. найдёте нас и здесь. Леонард подавился воздухом от возмущения, и в тишине коридора раздался слишком громкий шлепок. Чехов рвано выдохнул и прижал ладонь к горящей от удара коже. — Не болтай во время секса, — сказал Скотти, поднимаясь на ноги, и повернулся к Леонарду: — Ты нас до сих пор не сдал, док, так что задумайся над этим. Чехов, поняв, что продолжение если и будет, то не здесь, разочарованно вздохнул и не особенно аккуратно натянул брюки, а потом потянул Скотти за руку: — Идём, я не кончил! Скотти выразительно посмотрел на Леонарда, застывшего в виде памятника самому себе, и не сказал больше ничего, позволив Чехову себя увести. *** Леонард в кои-то веки решил последовать чьему-то совету и задумался над причинами своей невиданной толерантности к происходящему. Мотивация у Скотти и Чехова явно была, но, учитывая частоту невольного становления наблюдателем, Леонард давным-давно должен был рассказать об их поведении хотя бы Джиму. И почему-то молчал. Злиться на самого себя выходило замечательно, вот только память услужливо подкидывала картинки последнего раза, и в привычные уже гроздья гнева на самого себя вплеталась лоза предвкушения и возбуждения. Леонард, чёрт возьми, отчаянно хотел присоединиться к этой сумасшедшей парочке — и дал себе слово всё-таки сделать это. Терять-то ему было нечего. *** Следующий удобный случай представился не сразу — несколько нападений клингонов и обнаруженная в дальнем секторе планета с подходящим для контакта уровнем развития спутали карты не только Леонарду. Но, когда всё осталось позади и Леонард решил отметить долгожданное затишье в нерабочее время чем-нибудь крепким в хорошей компании, это наконец произошло. Леонард постучал в дверь каюты Скотти несколько раз, однако никто не ответил. Он хотел было уйти, вот только зачем-то нажал на ручку, и незапертая дверь открылась, впуская его в полутьму каюты. — Свет на сорок процентов, — сказал Леонард и замер с бутылкой в руках. Чехов полулежал на Скотти, цепляясь за его бока, будто тонущий за соломинку, и стонал, отчаянно дрожа. Леонард сначала не понял, в чём дело — Чехов был сверху, и вроде бы это Скотти должно быть так… — Иисусе, — выдохнул он, осознав, что видит. Задница Чехова тоже была раскрыта: оттуда торчал кончик какой-то игрушки, и, судя по тихому гудению, она неслабо вибрировала. Поэтому Чехов никак не мог сосредоточиться на своих движениях внутри Скотти — отвлекало собственное наслаждение. — Леонар-р-рд, — простонал Чехов, оборачиваясь, и кивнул на свою задницу, — вынь эту хре-а-а-ах! Гудение усилилось, и Леонард заметил, что в руках Скотти мелькнул пульт. «Вот же грёбаные извращенцы», — с воодушевлением подумал Леонард, ставя бутылку на стол, потом заблокировал дверь и подошёл к кровати. Чехов вымученно застонал, когда Леонард аккуратно потянул из него фаллоимитатор, и прильнул к спине Скотти, словно растекаясь по ней. — Паша, ты там не умер? — совершенно не заботливым тоном поинтересовался Скотти. — Меня тут вообще дотрахивать кто-нибудь собирается? Леонард провёл пальцем по припухшему краю ануса, раздумывая, чего ему больше хочется. — Давай, — прошептал Чехов хрипло и выпрямился, глубоко толкаясь в Скотти. Другого приглашения Леонард ждать не стал. Длительное — и, похоже, целенаправленное — выведение его из душевного равновесия обязательно должно быть наказано. Он поспешно разделся и взял с кровати тюбик со смазкой — всё-таки не мешало подготовить себя. Насчёт презервативов Леонард не беспокоился — медкарты Скотти и Чехова он знал наизусть, потому что они частенько напарывались на что-нибудь очень недружелюбное в десанте. — Ненавижу вас, — искренне сказал он, пристраиваясь к Чехову сзади, и не удержался — оставил поцелуй на бледной коже плеча. Совсем пропадает парень без солнца. — Я знаю, — Чехов прекратил трахать Скотти и выгнулся, чтобы Леонарду было удобнее, — на то и был расчёт. Леонард легко вошёл в него — собственно, после игрушки это было проще простого, но Чехов сжался, сладко вздохнув, и прихватил его за бедро, почти укладываясь грудью на Скотти, а потом толкнулся вперёд, утягивая за собой и Леонарда. Ритм, задаваемый им, постепенно ускорялся — Скотти с придыханием постанывал от каждого толчка, потому что Чехов невольно входил глубже, чем мог бы — Леонард не щадил его и трахал в самом безжалостном смысле этого слова. Он выдержал бы и два члена в себе, Леонард не сомневался — и эта мысль в итоге стала последним шагом к краю. Стряхнув с бедра руку Чехова, Леонард ускорился, на финальном движении толкнувшись особенно глубоко; Чехов понятливо сжался вокруг него, и Леонард молча кончил, впиваясь грубоватым поцелуем в шею Чехова, а потом сполз на кровать, позволяя ему дотрахать наконец измученного сексом Скотти. *** — Я знал, что привлечь к нам твоё внимание можно было, только тебя разозлив, — Чехов потягивал скотч из красивого стакана, полулёжа у Леонарда на плече. — Чёртов гений, верно? — усмехнулся Скотти, кивая на Чехова, — если б не он, ты бы так и кис сейчас за своими отчётами в медотсеке, проёбывая единственный выходной. — Ну да, а мой праведный гнев привёл меня к хорошей компании и сексу, — согласился Леонард, рассеянно перебирая пальцами волосы Чехова. Он был расслаблен и счастлив, а ещё абсолютно удовлетворён и впервые с Академии находился не один в каюте. Это ощущалось правильно — присутствие Скотти и Чехова в его жизни оказалось именно тем, чего ему так не хватало. — Это ты злой был, потому что у тебя секса не было, — пошутил Чехов и хитро прищурился: — Мы забыли об одном очень важном вопросе. Скотти рассмеялся, а Леонард непонимающе посмотрел на Чехова: — Каком? — Ты ещё не умеешь правильно произносить моё имя, — торжествующе объявил Чехов. Леонард обречённо застонал, понимая, что гнев никуда не денется, уж такой у него крест — просто всё происходящее выйдет на новый виток. Потому что произнести «Паша» правильно и без акцента было абсолютно невыполнимой задачей.