Меня поглощают мысли о том, чего никогда не будет, и о том, что я изо дня в день пытаюсь не думать об этом… О том, что я не смогу жить без тебя. Один раз я покинула тебя ни сказав ничего и не вернулась, как и ты. Я не хотела причинять боль, но мне пришлось так поступить. Знаю, что нам не суждено быть вместе, но на самом деле, мне нужен только ты один. Ты тот, кого я люблю по настоящему. Ты всегда был в моём сердце. Я смогла полюбить другого, но ты так и остался глубоко внутри. Эти ниточки связывают нас вместе и от них невозможно избавиться. Это просто ужасно, настолько сильно любить человека, с которым ты не можешь быть. Очень больно закрывать глаза на всю эту боль, что живёт со мной уже очень давно. Тебе не важно, что со мной происходит и, что я чувствую… Просто знай, что я всегда любила и буду любить только тебя. У меня это давно вошло в привычку. Я отпущу тебя, обещаю… Но никогда не смогу разлюбить… … Прости…
Дукейн сложила лист бумаги пополам и засунула его в конверт. Один из неясытей, по её просьбе, привёл из города случайного прохожего, который и должен был доставить письмо адресату. — Ты доставишь этот конверт по указанному адресу и вручишь его, лично в руки, Элайдже Майклсону. Затем ты отправишься домой и забудешь всё, что с тобой произошло. Парень легко поддался внушению и сразу же отправился выполнять задание, а вампирша вернулась в кресло и посмотрела в окно. Начинался закат и он не мог не привлечь внимания. Зелёные глаза внимательно следили за исчезающим солнцем. Быть лидером целой родословной не так просто, как казалось в самом начале. Ты должен следить за всеми их делами, осуществлять контроль в поставках крови, проводить сделки и получать деньги за финансовые махинации, которые совершаешь… Это не было идеальной работой для Бет, но и отказаться она не могла. Три года назад, шатенка дала слово и сдерживает его по мере своих возможностей и сил. Пусть эти вампиры и принадлежат крови другого первородного, но они давно перестали надеяться на него. — Какого это…быть первым вампиром? — спросил мужской голос, за спиной Элиз. — Я никогда не думала об этом, Тристан. Я всегда считала это бременем, но потом у меня появился тот, кто показал мне всю правду этого мира. Мартел подошёл к первородной со спины и положил руки на плечи еретика. Этот вампир никогда не признается себе в том, что влюбился. Он всегда думал, что его сестра Аврора, была идеалом женской красоты и силы. — Думаешь, что я не замечаю очевидного? — девушка поднялась с места и посмотрела на вампира. — Я вижу, что твоё отношение ко мне изменилось, но ты никогда не признаешь этого. — Ты права, Элизабет. Никто не идеален.- ответил блондин, не отрывая взгляда. — Моё сердце вряд ли забудет первую любовь и уж тем более, вторую. Я любила слишком сильно, а потом обжигалась. Мне не хочется, чтобы всё это повторилось с тобой. — Я не прошу любви. Твоя компания стала для меня слишком необходимой, за последние три года. Первородная осторожно подошла к мужчине и заглянула в его голубые глаза. В них не была столь сильного гнева и страха, как раньше. В них зародились совершенно иные эмоции, понять которые, дано не каждому. — Ты слишком сильно похож на своего создателя, Тристан де Мартел. Единственное, чего я сейчас действительно хочу, спокойствие и вампир, на которого я могу положиться. Тёплые губы слегка коснулись её, но Элиз не отстранилась. Общество этого мужчина сейчас было необходимо куда больше, чем она себе представляла.***
На пороге огромного особняка, стоял молодой парень, который держал в руках конверт. Дверь открылась и на пороге показался хозяин дома, коим являлся адресат. — Вы, Элайджа Майклсон? — спросил он и вампир кивнул. — Меня просили передать вам это письмо. Брюнет принял его и сразу же зашёл обратно. Печать, на белой бумаге, казалась ему смутно знакомой. Она была вылита в форме фигурной буквы «Д» и тут, мужчину осенило. Руки сломали воск и извлекли послание. Карие глаза внимательно изучали каждую букву, слово и предложение. Сердце Майклсона билось так, как не билось уже две сотни лет. На глаза наворачивались слёзы, но он умело скрывал их за маской безразличия. Хотя, кого Элайджа пытается обмануть? Самого себя? У него до сих пор были чувства к Элизабет. Может первородный и пытался заглушить и не вспоминать о том, что произошло в Шотландии, но ничего не вышло. Смятое письмо выпало из руки кареглазого. Через мгновение, мужчина вылетел на улицу и нашёл того, кто принёс ему письмо. — Откуда ты его принёс? — Мне сказали доставить письмо.- спокойно ответил парень. Элайджа попытался добиться ответов внушением, но у него ничего не получилось. Тяжело было перебороть силу, которую ты не встречал.***
Клан неясытей разделился на несколько групп для поиска тёмных артефактов, что нужны были Элизабет для ответов на мучащие вопросы. Смерть отца была для девушки настоящей загадкой, а раз получить что-то от его гробницы не удалось, то значит нужно найти способ выяснить всё самой или за чей-то счёт. Сама первородная сейчас находилась в Сиднее, где она лично встретилась со самой старой ведьмой из ныне живущих. Колдунье было чуть больше ста семи лет и она почти не могла использовать магию, но память у неё была отменной. Старушка рассказала, что как-то давно, к ней приходил один человек. К сожалению, к тому времени, у ведьмы пропало зрение и она никак не могла увидеть лица. Зато магический след того мужчины, ведьма запомнила надолго. Он был очень сильным и использовав последние крупицы своей силы, женщина заключила его в хрустальный сосуд. Еретик не могла вернуть долгожительнице магию или омолодить, но смогла восстановить зрение. Женщина была вне себя от счастья и очень благодарила вампиршу за этот дар. — У тебя огромные силы, деточка. Никогда не глуши их болью. Иначе быть большой беде и смерти.- сказала ведьма. После этого, шатенка покинула её дом и направилась прямиком в отель, где у неё был президентский номер. Вид из окна был просто шикарен и она благодарила всех богов природы за то, что ей дана возможность видеть всё это великолепие. Войдя внутрь, зеленоглазая первым делом спрятала сосуд за невидимым барьером, который почти невозможно сломать. Лишь Хенрику такое под силу, но он не знает об этом. Сняв с себя надоевшее платье, Дукейн отправилась в душ. Девушка погрузилась в нирвану, как только она окунулась в горячую ванну. Мысли стали уноситься слишком далеко и еретик не заметила, как уснула.***
Первородная оказалась у дома Майклсонов, на месте нынешнего городка Мистик Фоллс. Он, как и прежде, был величественным, но вокруг не было ни единой души, а точнее хозяев дома. На ней было лёгкое серое платье и обувь. Волосы были распущены. Ноги сами понесли её на задний двор, где она и Элайджа, часто читали вместе и смеялись над Колом, Ребеккой и Хенриком. Это было совершенно спокойное время, когда они все ещё были люди, а Майкл не стал чокнутым вампиром-сорвиголовой. Хотя уже тогда, викинг недолюбливал Никлауса и всегда держал его в стороне. Поляна была залита солнечным светом, как-будто небесное светило только-только встало и спешило подарить людям своё тепло. Элизабет села в тени старой лиственницы, что росла в паре метром от неё и прислушалась. Спокойствие, тишина и мир. Этого она всегда хотела, но чего-то всё же не хватало. — Элизабет? — этот голос заставил её подорваться с места. Прямо перед ней стоял тот, кого вампирша старательно избегала уже больше двухсот столетий. Майклсон не верил своим глазам, но он чётко понимал, что это всего лишь их общий сон и ничего больше. — Это правда ты? Ты изменилась. Бет не могла выговорить ни единого слова. Язык просто не слушался её и словно онемел от шока. Как же первородной хотелось обнять столь желанного мужчину и прижать его к себе, но чувство вино ослабило бурю в её душе. — Почему ты ушла тогда? — этот вопрос застал шатенку врасплох. — Элайджа, прости меня. Я никогда не хотела этого, но так получилось. Если бы у меня был другой выбор, то я бы выбрала его. Последствия нашей ночи оказались слишком большими и тебе не нужно знать о них сейчас. — Какие последствия? Вместо ответа, зеленоглазая обняла брюнета и прижалась к нему всем телом. Руки вампира прижали к себе хрупкое, но такое сильное тело. — Когда-нибудь мы встретимся снова, Элайджа Майклсон, но уже не во сне.
Тело Дукейн резко вытащили из уже давно остывшей воды и начал приводить в чувства. Её спасителем был Тристан, который приехал несколько минут назад. Девушка резко вдохнула и стала кашлять. Мартел обернул Бет полотенцем и отнёс в спальню. Алая жидкость начала течь по её губам, дыхание было рваным. Она задыхалась…впервые, после пробуждения в гробу, у зеленоглазой было такое чувство. Только теперь Элизабет поняла, что эти эмоции к первородному вампиру, не принесут в её жизнь ничего хорошего. Кожа начала сереть, в глазах уже не было того блеска. — Ты не можешь вот так умереть! — гневно вскрикнул Тристан. — Ты — первородная и ты сильнее того, что захватило тебя сейчас. Борись с этим и вернись ко мне. Прошу тебя, пожалуйста! В его глазах стояли слёзы, которые через секунду уже катились по щекам и касались оголённых плеч вампирши. Он прокусил своё запястье и приложил его к похолодевшим устам Дукейн. — Ты стала для любовью всей жизни, Элизабет Дукейн и я не позволю тебе погибнуть на моих руках.- сказал мужчина. — Даже чувства к моей сестре не сравнятся не с тем, что я испытываю к тебе. Я…люблю тебя. Кровь вампира проникла в твоё горло и что-то щёлкнуло в твоей голове. Белоснежные клыки вошли в мягкую плоть и начали жадно пить. Блондин слегка поморщился на руки не убрал. Силы Бет начали медленно восстанавливаться и она отстранилась. Голубые глаза Тристана внимательно изучали состояние той, кто так глубоко засел в его сердце. — Тристан? Ты…- шатенка не успела сказать что-либо. Мартел просто поцеловал любимую. Это необходимо было для него и для неё. — Ты сказал это…- прошептала вампирша. — Сказал, но твоего отношения ко мне это не изменит. Ты любишь другого гораздо сильнее и… — Эта любовь принесла мне не только боль и страдания, но и единственное счастье. Я не хочу терять тех, кого люблю. Я постараюсь забыть всё то, что меня с ним связывало и открыть двери в новую главу своей жизни. Могу сказать одно…у меня есть что-то к тебе, но это не так просто объяснить.***
Первородная неслышными шагами ступала по полу своего номера и вышла на балкон. Где-то там, очень-очень далеко, скрывались тайны её отца и его смерти. Она дала себе слово, что найдёт его останки и похоронит, как это требовалось у ведьм Нового Орлеана. Пусть въезд в город ей был теперь запрещён, но против такой силы не пойдёшь. На другом конце света, точно также, Элайджа Майклсон смотрел на луну, сидя на крыльце своего особняка. Теперь, вообще ничего не понимал. Вампир запутался во всём, что связывало его с давней любовью.