***
2)Был уже практически вечер. Семь часов ровно. Солнце уже давно ушло, что характерно для ранней весны. Небо уже покрылось облачной пеленой, и звёзд этой ночью жители Нью Йорка точно не увидят. Не смотря на это, Куинни всё ещё хлопотала на кухне, гремя сковородками, чашками, кастрюлями и всем, чем угодно. —Не понимаю, —говорит Порпентина.—Почему они называли меня «миссис Саламандер» и просили подписать какую-то бумажку?! —Они просили автограф, —объяснила Голдштейн-младшая. Тут им в дверь кто-то начал звонить. Куинни пронеслась открывать. В дверях стоял Якоб. Он весь запыхался, словно за ним бежал Гриндевальд, и Ковальски бежал марафонский бег до квартиры сестёр. —Что случилось, милый? —улыбается Куинни. —Фух! Я из кино пришёл…ну шедевр! Ну Ньют даёт…а эта сцена в порту… Тина он тебе нравится? Тут она поняла, что краснеет. Как объяснить человеку такое? —Конечно же нравится, —ответила блондинка за свою сестру. —Куинни, какого…?! —Тихо! —перебивает Якоб.—Понимаем, что тебе трудно понять, то что мы разгадали твою тайну, но это же правда. —Не неси бред, —фыркнула Тина — Милый, хочешь какао? —спросила у Якоба блондинка.***
—Ньют! У меня уже в печёнках твои фанаты! —возмущался Тесей.—Каждый раз, когда я иду на работу, они подходят ко мне и спрашивают про тебя, —тыкнул пальцем в магозоолога Саламандер-старший. —И ещё эти дурацкие фанфики про вас с Тиной, кстати, от неё тебе письмо…—взял в руке конверт и передал Ньюту. «Привет ,Ньют! Я уж не знаю куда деться! Фильм очень понравился, но дело ни в этом. В магазине меня все вечно пропускают, но это нормально по сравнению с тем, что Пиквери шипперит ГолдГрейвс! Абенарти—тебя и Литу, а Куинни и Якоб—тебя и меня! Мне ещё Гриндевальд звонил, спрашивал, как проживает миссис Саламандер! Самое главное, что теперь много-много людей знает о магии!» —Куда я попал, Тесей? —Не знаю. По моему, НьюТина отличный пейринг. —Что-о?!