***
Проклятье! Ну почему, почему они с Рей заранее не условились о том, что скажут Калриссиану? Ведь было очевидно, что тот начнет допытываться, что случилось. В конце концов, он и вправду имел полное право знать, во что влез. Под плотной повязкой, скрывающей нижнюю часть лица, Бен раздраженно кусал губы и то и дело вертел головой, как будто надеялся, что вид проносящихся мимо рыжих барханов каким-то неведомым образом подскажет ему, что делать теперь. Байк несся, рассекая воздух, через небольшой рукав Дюнного моря, отделявший скудные владения старого фермера, который гостеприимно впустил на свою землю корабль Калриссиана, от окружных гор. Должно быть, где-то неподалеку располагалась и ферма Ларсов — место, где Люк Скайуокер провел свое детство. Но сейчас, спустя тридцать с лишним лет после того, как штурмовики убили хозяев и сожгли их дом, трудно было сказать наверняка. Уцелевшую технику растащили джавы или другие охотники до чужого добра, а заброшенную ферму поглотила пустыня, не оставив даже следа... Рей управляла их колымагой — у нее были здоровые ноги, чтобы нажимать на педаль. Иногда, входя в раж, девушка нарочно прибавляла скорость, чтобы обогнать спидер, и тем самым как будто дразнила Лэндо. Похоже, такая гонка по пустыне была для нее не в новику. Как-то раз Рей упомянула, что на Джакку у нее был собственный байк, собранный из старых запчастей, неказистый и громоздкий, как и вся второсортная техника. Впрочем, со своей главной задачей — перевозкой старых запчастей, найденных в пустыне, от границ Гоазоана до лавки Ункара Платта эта махина вполне справлялась, а большего от нее и не требовалось. Кажется, сейчас даже это барахло, раздобытое Дукейном, было для нее настоящим чудом в сравнении с прежней развалюхой, и девушка дурачилась в свое удовольствие. Бен возвратился к своим невеселым раздумьям. О если бы Лэндо только знал, какую лихорадку вызывают в душе у «маленькой акулы» его приветливая улыбка, его счастливая открытость! Если б он только мог предположить, как обстоят дела на самом деле!.. Но нет. Наверняка этот старый пройдоха не поверит ни единому слову, даже если рассказать ему правду без лукавства, прямо в лицо… Если подумать, как раз это и выглядит нелепее всего. Что, если Бен подойдет к Лэндо и прямо, не таясь, скажет: «Я — Кайло Рен. Отцеубийца. Преступник, которого разыскивают и власти Республики, и Первый Орден (впрочем, Республику можно уже не брать в расчет)». Как должен Калриссиан отреагировать на такое заявление? Наверняка тот лишь посмеется и ответит: «Если ты — Кайло Рен, то я — Дарт Вейдер». Понимая, что вероятнее всего так и будет, Бен глухо застонал от бессилия. Как же все ужасно запуталось! Какая глупая, абсурдная ситуация!.. Стон вышел глухим, едва слышным, однако Рей все же услыхала его и, обернувшись на мгновение, прямо на ходу, ободряюще кивнула. Разумеется, ее тревожили те же мысли, что и самого Бена, да и могло ли быть иначе?.. Бен с детства ненавидел ложь, считая ее уделом трусов. Именно ложь — многолетняя циничная ложь, которой его кормили с пеленок и мать с отцом, и Люк Скайуокер — когда-то встала между Беном и его родными. Их обман, раскрывшийся к тому же самым безобразным образом, толкнул юношу отвернуться от семьи. А сейчас он сам стоял перед выбором: утаить правду или быть честным до конца? Конечно же он не должен врать! Даже если истина причинит боль всем троим — не только ему, Бену, но и самому Лэндо, и Рей, которая окажется как бы между ними, и, как ни крути, наверняка тоже попадет под удар... Он сделает то, что необходимо сделать. Только еще немного соберется с духом… Наконец впереди показались очертания корабля. Черный силуэт, похожий на громоголового ястреба*, раскинувшего крылья. Одного взгляда на приближающуюся махину хватило Бену, чтобы почувствовать что-то знакомое. «Неужели это она? Неужели вправду она?..» Когда они приблизились и заглушили двигатели, у юноши уже не осталось никаких сомнений. Да, это она. «Тень» — ялик J-типа, богатый, просторный и хорошо защищенный. Неизвестно каким чудом угодивший в руки Калриссиану уже лет тридцать тому назад. Таких кораблей насчитывалось всего несколько штук во всей галактике. Каждый из них в свое время собирали вручную на верфях Тида. Основной период их распространения пришелся на Войны Клонов. Эти звездолеты предназначались монархам, сенаторами и их помощникам, членам правительства Набу вместо традиционных яхт типа «Нубиан» — не вооруженных консульских судов, которые сами собой отошли в тень в военное время. Ялики J-типа были лучше защищены и обладали большей скоростью и маневренностью. Именно на одном из них когда-то отправилась в свой последний путь на Мустафар сенатор Амидала. Лишь несколько раз в эпоху Империи подобные суда появлялись на черном рынке и стоили таких баснословных денег, что проще было приобрести полноценный лайнер. Трудно сказать, как этот экземпляр оказался во владении беспинского дельца, Лэндо никогда не распространялся об этом. Хан Соло предполагал, что его приятель разжился таким замечательным кораблем примерно так же, как и он сам в свое время приобрел «Тысячелетний сокол». Карточный долг — суровая вещь. А Калриссиан как-никак слыл одним из лучших игроков в сабакк, некогда принимавших участие в легендарном Чемпионате Облачного города*. Предыдущие владельцы, кем бы они ни были, покрыли внешнюю обшивку звездолета черной хромированной сталью, и Лэндо не стал менять этого, очевидно, решив, что так даже интереснее. Традиционно такие корабли выпускались лишь в светлых тонах с легким металлическим оттенком. Черный ялик J-типа, да еще с зеркальным эффектом — ни дать, ни взять, как у набуанских королей! — выглядел еще более необычно. Сейчас, в свете обоих татуинских солнц, «Тень» сверкала так же восхитительно, как «Нефритовая сабля», однако, своим особым мрачноватым блеском. Со временем Калриссиан заменил турболазерные установки на более мощные и усовершенствовал систему дефлекторных щитов. И он же придумал название, которое находил простым и в то же время предельно точно передающим характер этого судна: тень всегда черна, быстра и невесома. Рей завороженно разглядывала гладкую стальную поверхность корабля, его хищно заостренные крылья и возвышающийся над ними пологий выступ пилотной кабины. Раньше мусорщица с Джакку даже представить не могла, что существуют такие роскошные суда. Разумеется, ей случалось видеть военные крейсеры Первого Ордена, но что касается гражданских кораблей, тут «Сабля» была для нее мыслимым совершенством. Однако «Тень» даже на первый взгляд превосходила «Саблю» размерами, красотой и — наверняка — комфортабельностью настолько же, насколько «Сабля» превосходила по тем же параметрам «Тысячелетний сокол». Мрачное великолепие богатого сверкающего ялика заставляло сердце девушки восторженно трепетать. — Неужели никто до сих пор так и не сподобился угнать у тебя это сокровище? — изрек Бен со смехом в голосе. — И как у тебя хватило ума прилететь на «Тени» в это захолустье, полное бандитов? Лэндо усмехнулся и в такт ему весело проговорил: — Что ты! Этот корабль создавался для набуанской знати. Разве я мог обидеть ваше высочество, выбрав транспорт скромнее? Дорогой принц, извольте пройти на борт. Бен, однако, не отреагировал на это полушутливое приглашение. Он по-прежнему сидел в седле спидебайка, как будто прирос к нему. — Что, ваша милость находит эти условия не достаточно подходящими для своей персоны? — продолжал веселиться Лэндо, не сразу заметив, как юноша горько потупился. В это время девушка, позабыв про ялик, приблизилась к их незадачливому благодетелю и шепнула ему на ухо несколько фраз… … которые тотчас заставили мужчину пожалеть обо всех своих недавних насмешках. Бен краем глаза наблюдал за ними, почему-то не смея вмешаться ни единым словом. Наконец, когда Калриссиан бросил на него новый взгляд — тяжелый, растерянный, скрывающий, как показалось юноше, некий немой вопрос — тот отвернул голову и молча, с обреченным видом, опустил ворот нижней рубахи, чтобы старый отцовский приятель мог увидеть след от укуса личинки таозина. След боли, которая навеки останется в его памяти огромной черной дырой. След тех самых страданий, которые вырвали из его души часть, зовущуюся «Кайло Реном»... Лэндо был явно потрясен. Он изменился в лице. В его глазах, если приглядеться хорошенько, можно было различить искорки ярости. Его губы дрожали; подбородок, заросший редкой щетиной, дрожал тоже. Конечно, большую часть своей жизни этот человек вращался в преступной среде, и наверняка ему уже доводилось видеть такие отметины на телах других несчастных — он должен был знать, что они означают. Бен чувствовал, как по его телу расходится дрожь, смешавшая в себе гнев и стыд. Понимание того, что Лэндо теперь знает о его увечье, почему-то было для молодого человека столь же мучительно, как преступнику попасться с поличным на месте преступления. Недоумение и жалость в глазах Калриссиана оказались тяжелым ударом для его гордости. О Сила, неужели теперь всякое упоминание о его неполноценности будет вызывать такую неловкость? — Прости, малыш, — выдавил Лэндо. — Я ведь не знал... — Ничего, — хмуро отмахнулся тот, — не стоит извиняться... — Это... насовсем? — Задавая этот вопрос, Калриссиан мялся и нервно поджимал губы, как будто спрашивал о чем-то неприличном. — Не знаю. Поначалу я вообще не мог двигаться, а теперь, как видишь, могу... Но как решит Сила в дальнейшем, вернет ли ему ноги, или оставит калекой в качестве жестокого назидания — об этом пока трудно даже гадать. — Тебе… эм… нужна помощь? — спросил Лэндо еще более сконфуженно. — Нет, благодарю, — проворчал Бен. И добавил, на сей раз с затейливой ноткой в голосе: — Я не могу ходить. Зато могу летать... Он привычно прикрыл глаза, стараясь максимально настроиться, сконцентрироваться, призвав в союзники Силу. И через несколько мгновений плавно взмыл над головами своих спутников. Лэндо наблюдал за ним недоуменно и не без восхищения. Мысленно он спрашивал себя, как это он мог позабыть, что минувшие годы изменили Бена Соло не только внешне. Мальчик, которого он, Калриссиан, когда-то знал, превратился в настоящего джедая. И конечно, сейчас умеет многое из того, о чем простым людям, вроде самого Лэндо, даже мечтать не приходится...***
Внутри ялик, увы, был не таким просторным, каким казался снаружи, но все-таки он вмещал в себя несколько уютных и хорошо обставленных помещений, вид которых привел Рей в тихий восторг, даже несмотря на то, что она, быть может, настраивалась увидеть нечто большее. Жилой отсек начинался сразу же за капитанским мостиком. Прежде чем провести детей в их каюты, Лэндо еще раз внимательно оглядел обоих и, немного помявшись, спросил: — Ребята, вы... вместе? Может, вопрос был глупым. И все же что-то в поведении молодых людей заставило его спросить об этом. Они непроизвольно обменялись какими-то потерянными взглядами, казалось, не сразу сообразив, что именно Калриссиан имеет в виду. А затем, смекнув наконец, о чем речь, вдруг заметно засуетились. Бен раздраженно выдавил: «Нет, мы не вместе». А Рей, стыдливо покраснев, стала уверять, что они верны джедайским обетам, а значит, могут быть друг для друга только друзьями. Лишь братом и сестрой. Отговорка нелепая, но действенная. Во всяком случае, девушке хотелось так думать. Лэндо пожал плечами. Вероятно, где-то в глубине души он отметил себе, что их «не вместе» наверняка такое же хрупкое и условное, как когда-то у Хана и Леи (ведь когда родители Бена прибыли на Беспин в поисках убежища, они формально тоже были «не вместе»). Но главное, что он понял — то, что этим двоим понадобятся отдельные каюты. Перво-наперво Калриссиан показал новые апартаменты Бену — это была каюта, смежная с его собственной. Светлая и просторная, с широким иллюминатором и белой полукруглой софой у дальней стены. — Отдыхай, малыш, — Лэндо сдавленно улыбнулся прежде, чем дверь каюты автоматически закрылась. Как только они остались вдвоем, торговец тибанна повернулся к девушке и холодно пробормотал: — Ну, а теперь выкладывай, что с ним случилось? Пока Бен был с ними, Калриссиан еще держался, не решаясь расспрашивать юношу о природе его увечья и, быть может, каким-то уголком сознания понимая, что тот все равно не стал бы рассказывать, даже если бы у него, Лэндо, все же хватило духу спросить. Бен имел на это полное право. Несчастье, случившееся с ним, было только его несчастьем, и если уж юноша решит держать эту тайну за семью замками, никто не мог потребовать от него иного. Но девушка — другое дело. У нее не было причин молчать. Калриссиан видел в ней союзника — единственного человека, который может объяснить ему, что же тут творится. — Я знаю, что это за отметины, — продолжал Лэндо. В его голосе росла гневная дрожь. — Его пичкали отравой? Да, к такому Лэндо не был готов. Он ожидал найти Бена раненым в сражении, но то, что увидели его глаза в действительности, — очевидное следствие пыток. Личинка таозина всегда кусает одну жертву в одно и то же место — это ее особенность. Однако по глубине укуса, который успел рассмотреть достаточно хорошо, Лэндо догадался, что пытки продолжались довольно долго. — Его пичкали отравой, — повторил Калриссиан на сей раз увереннее. — Когда? Почему?.. Девушка молчала, растерявшись от такого напора. Наконец Лэндо догадался, что он, кажется, перегнул палку, и умолк, примирительно вскинув руки. — Извини, — глухо сказал он. И тотчас добавил: — Пожалуйста, расскажи. Я должен знать… Мужчина нетерпеливо тряхнул головой. — Скажи хотя бы, кто это сделал? Понимая, что бывший генерал Альянса все равно не отступится, пока не услышит правду — или хотя бы то, что может сойти за правду — Рей бросила ему в лицо первое, что пришло на ум: — Первый Орден. Нет, она не должна была говорить все как есть. Это только выбор Бена — стоит ли открывать истину старому знакомому. К тому же, истина эта была слишком жуткой, чтобы узнавать ее вот так, безо всякой моральной подготовки, от неизвестной девчонки. С выражением, которое лишь отдаленно могло сойти за облегчение, Калриссиан перевел дух. — Так я и думал... Конечно же, Первый Орден! Теперь, когда другой человек озвучил самую очевидную его догадку, Калриссиан уже не сдерживал себя в своих предположениях. Он готов был поклясться, что узнает грязные методы Империи, начало которым некогда положил этот мясник, Вейдер... Человеческое воображение — самая плодородная почва, которую можно себе представить. Стоит только оборонить в нее зерно какой-нибудь мысли — и вот оно уже взошло, преобразившись в настоящую историю, исполненную иной раз самых невероятных подробностей. Память как бы сама собой подсказала Лэндо, при каких обстоятельствах Бен и Люк исчезли тогда, шесть с лишним лет назад. Вернее было бы сказать, что сперва исчез Бен, а Люк — уже после. Небольшая оговорка, но какой огромный смысл она приобретала в свете открывшихся обстоятельств! Калриссиан живо вспоминал, как переполошились Хан и Лея, когда их сын пропал из Академии. Как Хан неистово разыскивал Бена, не стесняясь обращаться даже к самым сомнительным знакомым... А потом... ничего. Лея и Хан прекратили поиски, неловко отнекиваясь тем, что Бен якобы нашелся, но предпочел убраться подальше, как и Люк, после гибели Академии. И Лэндо поверил этому. Почему бы ему было и не поверить словам старого друга, пусть и заметно вымученным? В конце концов, в прошлом Калриссиан был контрабандистом, человеком вне закона — он отлично понимал, что такое «залечь на дно». Для джедаев наступили опасные времена — Скайуокеру и его ученику нужно было убраться подальше, чтобы переждать их. Что тут удивительного? Только сейчас Лэндо понял, как нелепо он ошибся. Бен не просто исчез, его похитил Первый Орден. Те самые люди, которые безжалостно расправились с другими учениками Люка. Те, что разыскивали самого Люка, чтобы убить. Эта догадка, по странному убеждению Калриссиана, уже не подлежала сомнению. Что-то в душе подсказывало ему, что так все и было. На всякий случай, чтобы убедиться в том, в чем он и так был полностью убежден, Калриссиан уточнил у своей собеседницы, известно ли ей, сколько времени Бен провел в плену. — Около шести лет, ведь так? Девушка растерянно кивнула. — Почти семь. — С тех пор, как Первый Орден уничтожил Академию на Явине? — Да. Что еще оставалось делать Рей? Она не могла сказать правду и не могла вовсе избежать расспросов. Ее душа разрывалась между презрением ко всякой лжи — еще одно качество, которое роднило ее с Беном — и необходимостью лгать, в первую очередь, ради него, ради Бена... О Сила! Она и вправду готова была лгать ради него! Лгать цинично и безоглядно, преступая собственные внутренние барьеры. И нисколько об этом не сожалея — вот что было самым поразительным! С такой легкостью, с таким изяществом мы способны лгать только в одном случае — под угрозой лишиться самого дорогого. Лэндо закрыл лицо руками. Он чувствовал, что та история шестилетней давности обрела, наконец, целостность, которая доступна только истине. Это было ошибочное чувство. Но справедливости ради стоит сказать, что такие совпадения случаются нечасто, и это во многом объясняло и оправдывало добровольное заблуждение Калриссиана. Так вот почему Лея и Хан были тогда убиты горем! Вот почему Люк скрылся в неизвестных краях! Не потому, что его попытка вырастить новое поколение джедаев пошла прахом — Люк, которого знал Лэндо, сумел бы стойко снести этот удар и не сдаться, — а из-за Бена. Оттого, что не уберег парня, позволив врагу забрать его. Возможно, и дядя, и мать с отцом полагали, что мальчишка погиб, тогда как на самом деле он... Тут Лэндо тяжело сглотнул. Почти семь лет. Все это время Бен находился в руках Первого Ордена. От одной этой мысли у Калриссиана переворачивались все внутренности. Он знал, о чем речь. На своем веку ему довелось повидать людей, которым насильно давали медленные яды, чтобы добиться от них подчинения при помощи боли. И тех, кого он видел, уже, по большому счету, трудно было назвать людьми. Искалеченные, изуродованные существа, лишенные собственной воли. Чтобы добиться такого эффекта обычно требовалось не больше нескольких месяцев. Но юноша терпел несколько лет. И, судя по всему, так и не сломался. — Что этим ублюдкам было нужно от Бена? — в отчаянии спросил Калриссиан. — Он — наследник Скайуокеров. Внук Дарта Вейдера, — отозвалась Рей. — А значит, лакомый кусок для Сноука. — Так ты знаешь? — изумленно вопросил Лэндо, и девушка поняла, что тот имеет в виду, скорее всего, правду о Вейдере и об их с Беном родстве. — Да, Люк Скайуокер рассказал мне все. — Кто ты ему? — Я — его ученица, — спокойно ответила Рей. — Ты училась в Академии? Девушка покачала головой. — Нет, мастер Люк отыскал меня уже позднее. — Где? — На Джакку. — У старика Сан Текки? — Нет, я жила сама по себе. Собирала мусор в пустыне. Рей помолчала немного. Затем продолжила: — Я — никто. Обычная сирота. Я была одинока, и мастер Люк тоже был одинок, раздавлен потерей. Он винил себя в случившемся. И ему… очень недоставало племянника, — девушка печально вздохнула, опустив глаза на миг. — Наша встреча стала исцелением для нас обоих. Люк Скайуокер был для меня, словно родной отец. Он многому меня научил... Странно. Рей уже не отслеживала, сколько неправды в ее словах. Когда лжец находит благодарного слушателя, это похоже на катание на санках с ледяной горки: стоит немного подтолкнуть санки — и дальше те сами покатятся вниз. Тогда остановить их будет уже непросто. Девушка балансировала на грани между правдой и ловким вымыслом. Она говорила то, что считала или хотела бы считать истиной, все больше входя во вкус. Кому не известно это захватывающее чувство, когда можно безбоязненно выдать желаемое за действительное? — Когда вы узнали, что Бен жив? — спросил Лэндо. — Не так давно. Его держали на базе «Старкиллер»... — «Старкиллер»? Очередная «Звезда Смерти», которую уничтожили ребята Леи? Она пожала плечами. — Можно и так сказать. Хан Соло и Чубакка вызвались участвовать в той операции, чтобы найти Бена и попытаться вызволить его. Но все пошло не так, как было задумано… — голос Рей внезапно дрогнул. — Хан погиб... Калриссиан кивнул, давая понять, что уже слышал эту скорбную весть. — А еще… пилоты Первого Ордена сумели отследить «Тысячелетний сокол» и уничтожили корабль… вместе с Чуи. А вот об этом Лэндо понятия не имел. — Как?! — Позабыв обо всем, он вдруг крепко сжал ее худенькие плечи, грубо, почти до боли впиваясь пальцами в нежную кожу. Ее рассказ не укладывался у него в голове. Бен изувечен. Чуи мертв. И «Тысячелетний сокол» — его, Лэндо, «Тысячелетний сокол»! — уничтожен первоорденскими недоносками... Воистину, к такому Лэндо Калриссиан не был готов. Девушка даже не попыталась высвободиться. Лишь отвернулась, лихорадочно кусая губы. Эта часть истории — отнюдь не выдумка. Победа на «Старкиллере» многим обошлась слишком дорого. В нежных светло-карих глазах показалась влага, при виде которой Лэндо почувствовал себя хуже некуда. Увы, он относился к тому типу мужчин, которых женские слезы обычно застают врасплох, вгоняют в ступор. Он поторопился освободить ее плечи. — Прости меня, прости… — снова пробормотал он еще более смущенно, чем в прошлый раз. — Я не должен был так наседать на тебя… В глубине души он понимал, что отважиться поведать такие скверные новости — это, как ни крути, довольно мужественный поступок, который под силу отнюдь не каждому. И тем больше он готов был уважать эту девочку, которая не стала ломаться и увиливать, а просто рассказала все как есть вопреки себе, своей душевной боли. — Ты молодец, — Лэндо похвалил Рей, несмело улыбнувшись. — Спасибо, что не стала мучить меня, старого дурака, неизвестностью… Та ничего не ответила, лишь с болью прикрыла глаза, борясь с ощущением собственной мерзости. Молодец? Это она-то молодец?.. Интересно, что бы сказал мастер Люк? Джедаи не поступают так — не лгут в глаза, не замалчивают чужие преступления. Но с другой стороны, если бы она сказала правду, кому бы от этого стало лучше? Она, сглотнув, продолжила: — Мы с мастером Люком сумели отыскать Бена, но тот был изранен, измучен, едва жив. Люк боялся, что он не дотянет до базы Сопротивления. Тогда магистр совершил… я до сих пор не знаю точно, что это было. Какой-то ритуал. Он отдал Бену энергию своей жизни. Ушел в Силу вместо него… Я видела это собственными глазами, как учитель растворяется в потоке света. Такова была цена, — едва слышно прибавила Рей. Цена, которую испросила великая Сила за возвращение Бена Соло из плена Темной стороны. Из плена многолетних заблуждений, самоистязаний и истерии. Эту цену Люк Скайуокер уплатил, хотя поначалу и не без некоторых сомнений, но все же, в конце концов, с бодрой и уверенной готовностью, с благодатной и веселой улыбкой на внезапно постаревшем лице. Без страха и без сожаления. И в этом Рей опять-таки нисколько не кривила душой. — И тогда вы с Беном остались вдвоем на «Нефритовой сабле», — догадался Лэндо. — Да. Мы вынуждены были скрываться и в конечном счете нашли приют на Такодане. Маз Каната помогала нам. Она согласилась скрывать наше присутствие от посторонних. Бен был спасен от смерти, но все еще слаб. Он не мог не то что ходить, но даже пошевелиться, многого не помнил. Не мог использовать Силу. Я была рядом с ним все это время. Мне пришлось, но я... я и сама хотела этого. Я знала, что так нужно. Я лечила его, пока он не вернулся к нормальной жизни. Почти вернулся… мы с ним прошли долгий и тяжелый путь, однако ноги я ему вернуть так и не смогла. Выслушав ее рассказ до конца, Лэндо гневно сжал кулаки. — Когда-нибудь Сноук заплатит за то, что сделал, — пообещал он не то девушке, не то сам себе. Лэндо Калриссиан, конечно, был мерзавцем и прохиндеем — он даже не скрывал этого. И все же, в его жизни бывали моменты, отмеченные всплеском самых благородных и искренних чувств. Теперь настал один из таких моментов. Грош ему цена, если Лэндо Калриссиан не сделает все, чтобы исполнить свое обещание. Припомнить этой полумертвой твари гибель Хана, Чуи и Люка, страдание и увечье Бена, погром на Корусанте и прочие темные делишки… — Не один Сноук виноват во всем, — с неожиданной ожесточенностью выпалила Рей. — А кто еще? — Кайло Рен. Только когда это имя слетело с ее языка, Рей вдруг стало жутко. Зачем она так сказала? Впрочем... в ее словах опять-таки имелась доля истины. Разве не Кайло Рен держал Бена в плену и истязал его душу все последние годы? Разве не он убил Хана? — Кайло Рен? — Лэндо нахмурился брови, пытаясь вспомнить, о ком идет речь. — Приемыш Сноука? — Его ученик, — кивнула Рей. — Это он виноват во всем — в смерти Хана, в увечье Бена… Лэндо резко хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Ведь ходили слухи, что именно рыцари Рен вырезали учеников Скайуокера. — Но говорят, что этот ублюдок мертв. Власти Республики долго трубили, что заставили его ответить за все содеянное. — Это так, — сказала Рей. Должно быть, только излишнее возбуждение помешало Лэндо уловить странную иронию в ее голосе. — Кайло Рен сполна заплатил за свои грехи. Его больше нет. — Так, стало быть, Бену уже ничто не угрожает? — Увы. Ведь Сноук все еще жив. И он будет охотиться на джедаев, пока не уничтожит нас всех. — Да, разумеется… — Лэндо растерянно кивнул. Как он мог позабыть? — А почему разведка Республики вдруг взялась искать «Нефритовую саблю»? Что эти-то парни от вас хотели? — Люк Скайуокер и его ученики нужны не только Первому Ордену, — пространно ответила Рей. Теперь Калриссиану стало, наконец, все понятно. Эти детишки в самом деле угодили в серьезную передрягу. После смерти Скайуокера они оказались между двух огней — разыскиваемые обеими враждующими сторонами, одинокие, измученные… вот почему Лея так горячо просила их отыскать. Его ладонь осторожно легла на плечо девушки. — Ничего, теперь вы оба в безопасности. Вам не о чем тревожиться, поверь… Завтра к утру мы будем в Облачном городе. Там вы сможете отдохнуть, а потом мы потолкуем, как быть дальше. Рей ответила неловким кивком. Именно в такие моменты ее полудетское сознание, привыкшее к неоспоримым истинам, испуганно содрогалось от понимания того, насколько тонка грань между Светом и Тьмой. Между злодеянием и благом для близких людей, коль скоро из любви к ним приходится порой — как ей сейчас — решаться на безнравственные поступки.