Осенний семестр

      Этот день для Хлои Прайс обещал быть просто отвратительным. Вчера, в воскресение, дома разразился уже ставший привычным скандал из-за похода в церковь. Дэвид, придурочный отчим Хлои, не оставлял попыток «принести свет в ее душу», как он это называл, и чуть ли не силой хотел затащить ее на проповедь. Естественно, Хлоя отбивалась, как могла, многократно посылая к чертям «вашу сраную церковь и всех прихожан заодно», и запиралась в своей комнате на втором этаже. Назло всем она врубала громкую музыку и, закрыв глаза, с нетерпением ждала, когда мать, наконец, уговорит Дэвида идти на службу без нее. Тогда весь дом оставался в ее распоряжении на целый час. Просто рай.       Рай, к сожалению, быстро заканчивался. По возвращении Дэвид брался за нее с удвоенной силой, без конца напоминая о сигаретах, алкоголе и наркотиках, которые пагубно влияют как на душу, так и на тело молодой девушки. В такие минуты Хлое хотелось удавиться, а еще лучше — удавить самого отчима, таким образом заставив его замолчать навеки. Она понятия не имела, зачем ее мать снова вышла замуж, да еще и за такого полоумного святошу, как Дэвид. Но та уверяла, что счастлива с ним, и Хлоя с радостью бы терпела его, если бы только он не цеплялся к ней, стараясь сделать из нее примерную богопослушную девочку. Ну уж нет, не выйдет.       Иногда мать просила ее пойти хоть на небольшие уступки — перестать краситься в голубой или носить рукава подлиннее, чтобы скрыть татуировку с черепом, но Хлоя наотрез отказывалась. Это был их дом — ее, мамы и покойного отца. Хлоя была уверена, что он-то бы точно не был против ее панковского стиля, курения и тяжелого рока. С Дэвидом же все получилось иначе. «Если ему что-то не нравится, пусть выметается», — орала Хлоя, не в силах больше сдерживаться. «Вот если бы папа был жив»… На этих словах мать обычно начинала плакать, а Хлоя вылетала из дома, оглушительно хлопнув дверью.       Так вышло и вчера. Хлое было настолько хреново, что единственным выходом казалось напиться до беспамятства. Вот только была одна загвоздка — денег у Хлои не было. Летом она подрабатывала в хозяйственном магазине, но пару недель назад ее выгнали за то, что она врезала по роже одному козлу, который пытался подбивать к ней клинья, прямо когда она сидела за кассой. Отложить хоть немного денег Хлоя тоже не успела — летом она тусовалась с компанией чудаковатых хиппи из Сан-Франциско, которые охотно занимали у нее на пиво и травку, а потом в один день испарились, так и не вернув долги. Конечно, Хлое следовало бы быть осмотрительнее, но, честно говоря, ей было все равно, с кем зависать, лишь бы была подходящая компания, чтобы напиться, да возможность подольше не появляться дома.       Сейчас Хлоя осталась сама по себе. Ее самыми близкими друзьями всегда были Фрэнк и Рэйчел, но после того, как они сбежали, бросив ее тут совершенно одну, ее жизнь пошла под откос. А когда вскоре после этого ее исключили из Блэквелла, общение с немногочисленными знакомыми оттуда (например, с Джастином и его бандой скейтеров), тоже сошло на нет. Вот почему тем воскресным вечером Хлоя решилась на отчаянный шаг: попытаться обмануть самого богатого парня в городе — Нейтана Прескотта.       Отец Нейтана владел чуть ли не всей недвижимостью в Аркадии Бэй, а его самого считали избалованным сынком богатых родителей, который не в меру пил и употреблял наркотики. Несколько раз он заявлялся в академию, будучи на приходе, но его, в отличие от Хлои, не исключили, ограничившись лишь устным выговором. Рассказывали, будто дома за его выходки ему здорово достается от отца, но честно говоря, Хлое было на это плевать. Она на дух не переносила Нейтана и других выскочек из «высшей касты» Блэквелла. Единственной информацией, которая интересовала ее из всего услышанного, было то, что иногда, когда Нейтан бывает в хорошем настроении (что значило: сильно напьется), его можно легко развести на деньги. Настало время проверить теорию.       Сначала Хлое везло — Нейтан был один, и, по ходу, сильно пьян. Он согласился угостить ее виски, потом пивом… А потом сознание Хлои начало отключаться. В последний момент она поняла, что ее отравили, но было уже поздно — она вырубилась.       К счастью, Нейтан не совсем верно рассчитал дозировку — организм Хлои оказался крепче, чем он предполагал, и она очнулась раньше, чем должна была. Перед ее расфокусированным взглядом предстала сцена того, как Нейтан фотографировал ее, лежащую на полу, на свою дорогущую камеру, а на губах у него при этом играла совершенно нездоровая улыбка. Собрав все свои силы, Хлоя рывком поднялась, одной рукой цепляясь за письменный стол, а второй пытаясь оттолкнуть Нейтана, который от удивления не успел сразу оказать должного сопротивления, и, по пути опрокинув лампу, буквально вывалилась из двери в коридор, обдирая локти и колени. Только на улице, когда прохладный ночной воздух немного прояснил сознание, она поняла, что из одежды на ней только нижнее белье.       Вот почему в понедельник восьмого сентября Хлоя оказалась сидящей на самой дальней скамейке территории академии Блэквелл. Она была намерена поймать Нейтана и потребовать, чтобы он удалил все фотки. Как она заставит его это сделать, Хлоя предпочитала не думать. Но ей было просто необходимо не дать им попасть на глаза другим людям.       «Ублюдок хренов», — прошипела Хлоя сквозь зубы и закурила сигарету.       Занятия еще не закончились, поэтому вокруг не было ни души. Только Сэм, местный уборщик, орудовал метлой на гранитном крыльце академии, что-то бормоча себе под нос. Хлоя с наслаждением вытянула ноги и подставила лицо теплому сентябрьскому солнцу. Как хорошо побыть в тишине… Но вдруг откуда-то сбоку раздалось:       — Я думала, здесь нельзя курить.       Хлоя резко выпрямилась, неприязненно уставившись на незнакомку, потревожившую ее покой. Это была девчонка примерно ее возраста, невысокая, с темно-каштановыми волосами, подстриженными под каре. Одета она была в обычные поношенные джинсы и серую толстовку, под которой виднелась розовая футболка. Хлоя презрительно хмыкнула:       — Да ты что, — и демонстративно выдохнула в небо струю дыма, — а я думаю, тебе лучше идти мимо.       — Ясно, — непохоже было, чтобы девушка смутилась, — тогда, может, угостишь? — и она кивнула на сигареты.       Хлоя немного опешила от такой наглости, но виду не подала, и безразлично протянула девушке пачку вместе с зажигалкой.       — Я Макс, — представилась девушка, — а ты?       — Ты что, прогуливаешь? — Хлоя проигнорировала вопрос.       — Нет, просто ходила отдавать документы. Я только что приехала. Я здесь всего на один семестр, по обмену, — на этих словах Макс аккуратно вдохнула в себя дым, но тут же закашлялась и сдавленно пробормотала, — фу, гадость…       — Да ты же… Ты ведь не куришь, так? — Хлоя глянула на девушку с подозрением.       — Нет, прости, — со смехом ответила Макс и затушила сигарету о стоящую рядом урну.       — Зачем тогда просила угостить?       — Просто один из способов завязать знакомство. Говорю же, я тут первый день. Никого не знаю.       Хлоя одарила Макс пристальным взглядом.       — А ты чудная, — наконец проговорила она, — я Хлоя.       Они недолго помолчали, затем Хлоя спросила:       — Откуда ты приехала?       — Лос-Анджелес, — был ответ.       — Вау, — Хлоя докурила и выкинула бычок в урну, ловко попав туда не вставая с места, — кто по своей воле едет из Лос-Анджелеса в такую дыру, как Аркадия Бэй?       — Я приехала сюда из-за одного преподавателя, Марка Джефферсона. Вообще-то он жил в Нью-Йорке какое-то время, поэтому сначала я собиралась ехать туда. Но в последний момент мне сообщили, что он теперь преподает в Аркадии Бэй, — Макс помолчала, а потом добавила, — академия Блэквелл не принимает студентов по обмену. Но мне сделали исключение, хоть я и пропустила целую неделю занятий. Как бы то ни было, мистер Джефферсон потрясающий фотограф. Для меня будет честью учиться у него.       — Круто. Ну что ж, желаю удачи, — Хлоя пожала плечами. Она не знала, что еще говорить.       Они немного помолчали, разглядывая здание академии. Занятия почти закончились, и Хлоя начинала все больше нервничать.       — Я рада, что мы познакомились, — неожиданно сказала Макс.       — Нечему радоваться, — хмуро проговорила Хлоя в ответ. — У меня ебанутая жизнь, и вообще, меня не назвать душой компании. Я одиночка. Аутсайдер, типа того.       — На самом деле я тоже. В Лос-Анджелесе у меня не очень-то складывались отношения со сверстниками. Скажем так, я совсем не жалею о том, что мне пришлось уехать, — Макс неловко замолчала, как человек, который осознал, что наговорил лишнего.       — Чудно, — Хлоя поднялась со скамейки, — мне пора. Еще увидимся, Макс.       — Надеюсь. Если что, ты знаешь, где меня найти, — донеслось ей вслед.