Амнезия: Вспомнить всё

По-почему… Что со мной не так?.. Как такое могло произойти? Не верю! Они лгали! Не верю! Не хочу… Помогите кто-нибудь… Я задыхаюсь… Ком застрял в горле… Я ничего не вижу, всё размытое. Что это?.. Слёзы?.. Мои слёзы? И сердце колит… Будто вот-вот разорвётся… Это и есть «больно»? Какое ужасное чувство… Не хочу… Не хочу! Помогите… Куда я бегу? Где я? Темно… Люди… Смех… Обрывки фраз…  — Эй…  — Что-то случилось?  — …Её бросил парень?  — Наверное.  — …девушка… Эм…  — Ха-ха… Ты тока посатри! Ты посатри, посатри…страшная…  — Где? Пфф…  — …Ты пьяный!  — Кто? Я? Пфф… Да я трезв как жираф!  — Аха-ха-ха-ха  — …Помочь?..  — Эй! Замолчите… Замолчите… Хватит! Не хочу больше слушать! Отстаньте! Оставьте меня одну… задыхаться на дне. Или… не оставляйте. Это слишком больно… Я не переживу это одна… Но разве у меня кто-то есть? Ха… ха-ха…  — Эй… Всё в порядке? — кто-то схватил меня за руку.  — Нет… Отпусти! Отпусти-и! — я завизжала.  — Э… Т-тише… Успокойся!.. — этот человек, не знаю, женщина или мужчина, скорее успокаивал себя, чем меня. — Просто… успокойся… Я остановилась и перестала пытаться вырваться. Я громко дышала и слышала стук собственного сердца.  — А… А… Уа-а-а, — это всё, что я смогла из себя выдавить.  — М-может зайдёшь ко мне? Чай тебя успокоит… — заикаясь, выдал «некто». Его или её, взволнованный голос, смущение и растерянность, но в тот же момент готовность прыгнуть за мной и в огонь, и в воду, внушал доверия. И даже мысль о том, что этот человек с таким успокаивающим голосом может навредить, заставляла сердится на саму себя. Я даже не поняла, что произошло и как я тут оказалась, как послышался щелчёк входной двери, и меня завели в чью-то квартиру. Тыльной стороной руки я попыталась вытереть слёзы, что бы увидеть, куда я попала и кто мой «спаситель».  — А… П-прости… — «некто» заметил, что до сих пор держит мою руку и отпустил. — Проходи… Кухня там. С-сейчас поставлю чайник. По его лицу было видно, что он ещё хочет добавить «Не волнуйся, дома никого нет», но и сам понимает, что эта фраза никак не успокоит. Я прошла туда, куда он указал. Я села на табурет и только сейчас смогла рассмотреть своего «спасителя». Это был высокий худорлявый парень с рыжими волосами и чёлкой на один глаз. Он был явно очень смущён. Но… почему? Я или он, сделали что-то не так? Парень не отходил от плиты, словно боялся встретится со мной взглядом. Подозрительно… Но вот чайник закипел, он заварил чай и начал ставить на стол пакеты с печеньями.  — Извини… Больше ничего нет, — виновато улыбнулся он.  — Нечего. По-моему, этого вполне достаточно, — сказала я, пытаясь приободрить его. Даже, наверное, много… Он наконец-то сел. Он отсёрбнул чай. Я отсёрбнула чай. Крутой диалог!.. Аж как-то неловко от такого поноса слов… Открой рот и скажи уже что-нибудь! Например, спроси кто он. Или где мы. Нет, второй вопрос глупый. Мы у него в квартире. Или скажи, что чай вкусный. Погоди… а он вкусный? Я ещё раз отсёрбнула чай. Вроде, да… Хорошая тема для разговора. Но мне всё равно ещё плохо на душе… Может, поговорить с ним об этом?  — Я… Чай… Чай очень вкусный… Спасибо! — выпалила я.  — Н-не за что, — заикаясь, сказал он. Похоже, мы оба были как не в своей тарелке. И о чём говорить?..  — Я рад, что ты успокоилась. Ты была так взволнована, — он улыбнулся. Мне показалось или мои уши горят? Что… Что ж сказать?  — А теперь… не могла бы ты рассказать, что случилось? — спросил он, сделав долгую паузу.  — Просто… — сердце сжалось. — Мне было грустно… И всё… Наверное… Теперь такое ощущение, будто моё сердце — глубокий колодец, в который кинули большой камень. И он тянет вниз.  — Да? — спросил он.  — Да… — ответила я, потупив взгляд. И снова неловкие молчание. Я взяла печенье в виде мишки и рассматривала его в руках.  — Кстати, а как тебя зовут? — спросила я.  — А? — удивился он. — Ах да, точно… — грустно улыбнулся. Что за реакция такая?!  — Меня зовут Натаниэль, — представился он. — Хах… Если подумать, то это смешно… Ты пошла за незнакомым человеком в его квартиру. Я тебя не напугал хоть? — он засмеялся.  — Нет, Нат… таниэль, — сказала я. Это имя мне показалось смутно знакомым да и он сам… Но я не помню, что бы мы пересекались. Чёрт, чуть не произнесла «Нат», что это со мной?!  — Нет-нет, можно просто Нат, меня так все называют… — он ещё больше смутился. Меня не покидает ощущение, что мои уши горят. Я дотронулась до своих ушей. Они и впрямь были горячими, будто горят, но огня не было. Странное чувство…  — Так… тебе было грустно? — спросил он с паузой.  — Да, очень… — ответила я, погрузившись в воспоминания. Нет-нет, не думай! Лгали… Лгали… Успокойся! Сейчас снова расплачешься! Дурочка! «Дурочка»? Что такое «дурочка»? Это обидно? Или… приятно? Так, не думай об этом. Не надо зацикливаться.  — А почему тебе было грустно? — как я боялась этого вопроса.  — Ну… — это всё, что смогла произнести я. Я не знаю ответ на этот вопрос. Для начала нужно ответить на него самой себе. Но… где же искать этот ответ?  — Для начала, я должна разобраться в себе и ответить на этот вопрос хотя бы себе самой… — сказала я, отведя глаза в сторону.  — А, ясно. Извини… — сказал он, тоже отведя взгляд. Ой… Я… его расстроила? Глупая, Маринетт, глупая! Нат расстроился из-за тебя! Это нужно немедленно исправить! Я посмотрела на мишку, который до сих пор находился в моих руках и поднесла его к нему.  — Привет! Я — ми-ми-мишка! И я пришёл тебя развеселить! Ура-а… — сделав голос тоненьким и милым, сказала я.  — Ми-ми-мишка? — удивился он. — А… Рад встрече! Я — Натаниэль. Уже развеселил, спасибо, — засмеялся он.  — Ты такой худой! Тебя вообще кормят?! На… это тебе, печенье от ми-ми-мишки! Уф… — я пыталась мишкой подтолкнуть к Нату печенье. — Ну нечего, нечего, ми-ми-мишка тебя накормит! Ешь!..  — Ха-ха, спасибо тебе. И разве плохо быть худым? — сквозь смех произнёс он.  — Как щепка — да, — голосом сварливой и заботливой бабушки сказала я.  — Ну, сейчас бабушка-ми-ми-мишка быстро меня накормит, да? — спросил он.  — Ага, — улыбнулась я.