Черный Эребор

В огромном тронном зале Эребора было необычно тихо и пусто. Торин сидел на троне, подперев рукой голову, и задумчиво смотрел в никуда. - Я ухожу. Ты знаешь, мне необходимо вернуться домой. Мой племянник… Фродо. Он еще совсем ребенок, едва за двадцать перевалило, а его родители умерли. Я должен ему помочь. Это не на долго. Лет десять и я вернусь обратно, обещаю. Только до его совершеннолетия. Хорошо? Бильбо стоял перед этим самым троном и пытался сформулировать мысли. Он не хотел покидать ставший вторым домом Эребор, но ему и правда надо было присматривать за племянником. Тогда Торин усмехнулся. Он сам помнил, какими были дети его сестры в детстве, и сколько времени он сам провел, воспитывая их. Сестра уже мертва, погребенная под обвалом. Она так и не смогла снова увидеть Эребор, погибнув по дороге домой. Наверное, именно с тех пор Торин понял, что Фили и Кили выросли. Получив весть о смерти матери, они не плакали, по крайней мере там, где их могли видеть, внешне они только перестали улыбаться. И не улыбаются до сих пор, хотя прошло уже больше сорока лет. Казалось, они должны были быть готовы к потере родителей, но потеряв Дис в шаге от счастья, вынеся столько тягот пути, чудом выжив в Битве Пяти Воинств, когда их, вместе с Торином, смертельно ранили, и даже Гендальф не мог потом объяснить, как они остались живы, вернуть Эребор, начав восстановление его былой славы, и в этот момент потерять мать – для молодых гномов это стало неподъемным грузом. С тех пор никто не слышал их смех и не видел их искренних улыбок. В мире стало на два серьезных гнома больше. И на два проказливых жизнерадостных юношей, готовых поставить на уши всю Одинокую Гору с Дэйлом и королевством эльфов впридачу, но, казалось, зажигающих своими улыбками непонятные теплые огни в сердцах, меньше. Торин слегка нахмурился: - Я понимаю, Бильбо. Я разрешаю тебе поехать домой. Только возвращайся как только сможешь. Ты знаешь, нам всем не мешает твоя жизнерадостность. И кто-то должен отвлекать нас от золота, – После последней фразы Дубощиту почти удалось искренне улыбнуться. После окончания их приключения Бильбо вернулся в Хоббитанию, но когда Гендальф, периодически наведывающийся и к гномам, и к хоббиту, рассказал ему о потере Дис, о том, что с ее смертью, необратимо изменившей Фили и Кили больше не осталось в Эреборе счастья среди потомков Дурина и их друзей, Бильбо молча собрался и на следующий день, подписав необходимые документы, заверяющие, что временно его нора переходит к ближайшим родственникам, чудной паре хоббитов, у которых потом родился сын Фродо, и оставив распоряжения, куда слать письма, ушел с Гендальфом обратно к Одинокой Горе. Он не знал еще толком, что будет делать, но бросить в беде друзей не мог. Как оказалось, совсем не зря. Удивительно, но простой хоббит, привыкший к светлой норе, думавший, что ему плохо придется в каменных чертогах, замечательно вписался в жизнь гномов. Он не занимал какой-то особый пост. Он даже не имел какой-либо определенной работы. Торин, весьма обрадованный его приезду, выделил другу замечательные апартаменты. Несколько небольших комнат с маленькими резными окнами, выходящими на поверхность Горы, огромная по хоббичьим меркам гостиная («Чтобы тринадцать гномов, придя в гости, не должны были устраиваться в коридоре», - пошутил Бофур) с замечательным балконом, больше напоминавшим террасу, куда Бильбо поставил кресло и каждый день подолгу сидел, наслаждаясь свежим воздухом, почти как на лавочке перед своей Норой. Небольшая кухня и кладовая. И все это было отделано не камнем, как принято у гномов, а обшито деревом. Сначала Бильбо удивился такой предусмотрительности, а потом ему сказали, что Гендальф послал весточку с вороном, когда они вышли из Норы, так что гномы успели приготовить для хоббита такое жилье, в котором он чувствовал бы себя комфортно. В средствах он тоже не особо нуждался, так как большую часть своей награды он оставил у гномов. Он-то, конечно, и не вспомнил бы о ней, но предусмотрительный Балин напомнил, твердо сказав, что теперь оставленная часть снова принадлежит Бильбо. Так и получилось, что следующие почти сорок лет хоббит жил среди гномов, чувствуя себя даже лучше, чем в родной Норе. Он ходил за покупками во вновь отстроенный Дэйл, готовил еду, почти каждый вечер проводил с кем-нибудь из друзей, заходивших к нему когда по одиночке, а когда и все вместе, и обустраивал новое жилище, быстро сделав его максимально уютным. Бильбо подозревал, что друзья приходят к нему не только чтобы поддержать, но и чтобы получить поддержку. Годы лишений разучили их веселиться. Так что постепенно Бильбо оказался ответственным за все праздники Эребора. Не то чтобы его кто-то назначил, но гномы приходили к нему за советами, сначала робко, а потом и вовсе переложив всю организацию на хрупкие плечи хоббита. Но тот и не возражал. Занятие было ему по душе, а гномам становилось легче от простых, но теплых праздников на хоббитский лад. Несомненно, никто не давал ему покуситься на традиции гномов, но такие вещи как музыка, танцы, еда и многие прочие мелочи были решающими. Постепенно Бильбо так привык жить среди гномов, что их традиции принимал едва ли не более родными чем те, к которым привык с детства. Так и получилось, что Бильбо стал некоторой частичкой тепла и света для тринадцати суровых гномов, влиятельных вельмож, которые, приходя в каменную Нору, снова становились теми же путешественниками, которые пришли в земляную Нору много лет назад. А теперь хоббит уезжает. Впрочем, Торин не собирался его задерживать. Он понимал, что это положило бы конец их дружбе. Подгорный Король сидел на троне, печально смотря вдаль. Потом он, будто очнувшись, мотнул головой и снова, ставшим уже привычным жестом, достал из нагрудного кармана простое золотое колечко и внимательно, в который уже раз, посмотрел на него. Уезжая, Бильбо оставил свое волшебное кольцо, столько раз выручавшее их во время путешествия, на сохранение самому близкому другу. И Торин не расставался с ним ни на минуту, даже во сне укладывая рядом с собой. Прошло уже больше десяти лет, Фродо, кажется так звали племянника Бильбо, скоро должен войти в возраст мужчины, и хоббит, их личный, Эреборский Хоббит, скоро вернется. Он уже прислал письмо, сказав, что время прощания назначено, его уже ждет его каменная Нора, где гномы каждую неделю вытирают пыль, не трогая, впрочем, никаких вещей. Скоро в их мрачное царство снова вернется радость. Тогда придет время подумать о том, что Правитель Дэйла, уже внук Барда Лучника, слишком юн для такого ответственного поста. Его отец недавно погиб на охоте, а десятилетний мальчик вряд ли сможет достойно распорядиться властью. Для блага Эребора Дэйл должен быть сильным и процветающим. Значит, для блага Дэйла там должен появиться другой правитель. Торин еще не решил, кто, но думал, что Бофур вполне справится, с его добродушием и жизнерадостностью. Да, Бофур будет отличным правителем для людей. Тем более, что он не умрет от старости через пятьдесят лет, заставив снова искать достойного преемника. Торин, сын Траина, Король Подгорный задумчиво кивнул своим мыслям, провел пальцем по золотому ободку, будто поглаживая, и спрятал кольцо обратно в карман.