Hers (Lauren g!p)

POV Лорен Почему я так заинтересована в ней? Это бессмысленно. Внутри неё была какая-то искра, которая спасает меня от темной Тени. Ни одна другая женщина не могла сделать это. Не сказать, что я не любила женщин, которых приводила домой. Это было что-то большее. Я ненавидела их. Каждую из них. Охотницы за деньгами. Идиотки. Они смотрели на меня и видели то, что они хотели видеть, не вглядываясь глубже. Сорвав большой куш, я была их фантазией - прокуренным миллиардером, заманивающим их в койку, адвокатом, шепчущим им на ушко мечты о Париже, молодым генеральным директором, который увезет их прочь от скучной, бесполезной жизни. Возможно, именно поэтому она вытащила меня. Она взглянула на свою скучную, никчёмную жизнь и попыталась сбежать от неё без чьей либо помощи. Она взглянула на мир и сказала... Нет. Я восхищалась этим. Некоторые могут сказать, что самоубийство для трусов. Я хочу чтобы они взяли в руку лезвие и говорили это, пока разрезают им свою плоть. Здесь не так уж и много вещей, которые пугают меня. Я помещала нож в сердце мужчины. Я видела как кровь брызжет изо рта умирающих на моём столе. И всё же мысль о самоубийстве вселяет в меня ужас, посылает дрожь от моих ладоней до плеч. Тень улыбнулась внутри меня. Она знает, что есть только одна вещь, которая пугает меня, и это заканчивается убийством людей. Я застегнула кулон, лаская её ключицу, и подумала, что у неё всё хорошо. Наручники пропали с её запястья, но эта цепочка из серебра была тем, что крепче привяжет её ко мне. У неё все еще были секреты, которые она не открыла мне, но я знала, что скоро я смогу взять её. И тогда она будет моей, моей надолго. Моей навсегда. - Поднимайся наверх, Котёнок, - сказала я, нежно поворачивая лицом к себе, - У меня есть еще один подарок для тебя. POV Камила Следуя за Лорен по лестнице, я подумала, может, она знает о лезвии. Меня не удивило бы то, что она просто дразнила меня. Как я могу его использовать? Если я буду держать его неправильно, или недостаточно крепко, все, что я сделаю, это пораню её. И разозлю. Я не хотела, чтобы она злилась на меня. Я видела, что она сделала с людьми, которые разозлили её. Было ли это правдой или нет, что она убивала только плохих людей, я думаю, что она смогла бы найти предлог, чтобы убить девушку, которая была свидетелем того, как она убивает кого-то другого. Она провела меня по дому. Каждый мой шаг был медленным, смачным. Свет был ярким, и, хотя он сжигал мои глаза, я не могла насытиться им. Я слишком долго находилась в темноте. Может быть, если я позволю ей делать то, что она хочет, она выпустит меня отсюда. Может быть... Нет. Я не стану продаваться за клетку получше. Набравшись решимости, я продолжила следовать за ней. Она провела меня в ванну, и я не торопилась. Я выдавила зубную пасту на палец и стала чистить зубы. Я не собираюсь пользоваться зубной щёткой серийной убийцы, как бы плохо не пахло моё дыхание. Когда я собиралась выйти, она остановила меня и прошла в ванную комнату. Она села на край ванны и включила кран. Горячая вода разливалась по ванне из гранита кремового цвета. Я стояла в дверях и наблюдала. - Что ты делаешь? - наконец спросила я. Лорен взглянула на меня так, как будто была удивлена тем, что я всё еще находилась здесь. - Ты будешь принимать ванну, - сказала она, - Это твой второй подарок, Котёнок. Я практически растаяла внутри. Прошла уже почти неделя с тех пор, как я купалась. - Спасибо, - сказала я. Но она осталась, и когда ванна была заполнена, она не сделала ни какого движения, чтобы уйти. - Ты останешься и будешь наблюдать? - спросила я, нахмурившись. - Я буду помогать тебе, - ответила она. Весь воздух вышел из моего тела, и я скрестила руки. - Я могу принять ванну самостоятельно. - Ты собираешься мыться с этими бинтами на обеих руках? Я посмотрела вниз, бинты были грязными и начали разматываться. - Может быть... - На эти швы нельзя лить воду. Ты занесешь инфекцию, - невзначай сказала она, как будто это было простая проблема только с одним решением. - Я не... - Что, Котёнок? - Я не хочу, чтобы ты видела меня голой, - ответила я, ненавидя застенчивость в своём голосе. - Это очень плохо, не так ли? - Но... - Нет, Котёнок, - она встала рядом с ванной, - Тебе нужна моя помощь, чтобы раздеться? - Нет! - практически закричала я. Я не могу рисковать, она может найти лезвие в моём лифчике, - Нет, я разденусь сама. Отвернувшись от неё, я быстро разделась, скомкав бюстгальтер так, что лезвие было хорошо запрятано. У меня пересохло в горле, когда я повернулась вокруг, полностью обнажённая. Я чувствовала тепло, исходящее от моих красных щёк. Я ненавидела быть голой в полном свете. Глупо, наверное, быть застенчивой, стоя перед серийной убийцей. Но я ничего не могла с этим поделать. Её глаза пробежались по моему телу, по моему плоскому животу и костлявым плечам, по моим небритым ногам, и моей небритой... ну, вы поняли. Я ждала, пока она скажет мне, какая же я отвратительная, и прикажет мне залезть в ванну. Вместо этого, она облизнула губы. - Ты... Великолепна, - сказала она. Моя челюсть отвисла. Я попыталась скрыть свое удивление, когда она протянула руку и помогла мне встать в ванну. Как только мои ноги коснулись воды, все мысли исчезли. Я скользнула вниз, позволяя своему телу окунуться в восхитительно горячую воду. Пар розового оттенка кружил вокруг нас в форме облаков. Я закрыла глаза. Мои ноги терлись друг о друга под водой. Это было так хорошо. Я могла практически забыть, где находилась, кто был со мной. Когда я открыла глаза, она внимательно смотрела на меня. Она слегка прокашлялась. - Спасибо за послушание, - сказала она, - А теперь еще одна сделка. Еще одна сделка. Моё сердце забилось быстрее. Что она делала со мной? Я никогда раньше не реагировала так ни на кого. Но низкая хрипотца в её голосе заставляла моё сердце трепетать, как будто я была озабоченным подростком. Уверенность в её голосе, то как она двигалась, то, как она разговаривала. Я ничего не могла сделать, и нажала на сердце так сильно, как только могла, пытаясь задвинуть чувства назад. - Ты позволишь мне помыть себя, а я взамен нанесу новые бинты на все твои порезы. Да? - Да, - прошептала я. Она взяла мочалку и окунула её в горячую воду. Кусочек мыла, который она взяла, был одним из тех роскошных мыл ручной работы, вырезанное в виде ванильной помадки. Оно хорошо пахло. Когда она коснулась мочалкой моей спины, мои губы разомкнулись. Я не могла сдержать глубокий вздох, когда ткань двигалась по моим плечам, потирая кожу длинными медленными кругами. - Хорошо, Котёнок? - прошептала она. Я кивнула головой. Послушная, вот чего она хотела. Это то, какой я буду, пока у меня не появится шанс. Она потёрла мне спину, затем шею, осторожно обращаясь с кулоном. По какой-то причине она не попросила меня снять его перед ванной. Полагаю, это было настоящее серебро. Повязки отошли от кожи без боли, её руки осторожно двигались вокруг порезов на моих руках. Горячая вода заставила меня вздрогнуть только несколько раз, когда мочалка прошлась слишком близко к свежим порезам, сделанным оконным стеклом. Я задавалась вопросом, заставляют ли её мои порезы думать о том, как я пыталась сбежать. Она размотала повязку с одной моей руки и промыла кожу вокруг раны. Её пальцы массировали мои, один за другим, ткань чистила пространство между ними. Чувство было настолько сладострастным, что мой пульс начал ускоряться. Она массировала кожу чуть ниже глубокого пореза, промывая мыльную ткань в воде, затем она остановилась, её рука держала моё запястье. - Твои запястья — единственное место на твоих руках, которое ты не порезала, - сказала она. Она подняла их выше к свету, и я знала, на что она смотрит. Кровь застыла в жилах. Я попыталась отстраниться, но не успела. - Хотя, они уже были порезаны раньше, - сказала она, - На них есть шрамы. Вдоль обоих запястий. Она взяла меня за руку и провела большим пальцем вдоль белого шрама. Я внимательно наблюдала за ней, ища признаки злости на её лице. Вместо этого, когда она повернула лицо, в её глазах появились слезы. Она моргнула, пряча их назад, но не раньше, чем я успела их разглядеть. - Что это, Котёнок? - спросила она. Её голос разбил моё сердце, он был таким мягким. Я должна была напомнить себе, что это та самая женщина, которая использовала бензопилу, чтобы разрезать тело на кусочки на своем кухонном столе. Но эта женщина отличалась от той, которую я видела в окне. Она казалась... Нежной. Вопреки себе, я почувствовала, что мое сердце открылось. - Я... Однажды я попыталась совершить самоубийство, - сказала я. - Когда? - Когда мне было пятнадцать. Она замолчала, и я попыталась разглядеть эмоции на её лице. Её глаза сияли глубоким зеленым светом в тумане горячего пара. Я не могла понять, о чем она думает. Жалела ли она меня? Раздражала ли я её? Я ужасно хотела знать, и как только я увидела как она немного открылась мне, она отстранилась и снова надела маску безразличия. - Поэтому ты сбежала? Потому что ты пыталась покончить с собой и ничего не вышло? - я резко подняла голову вверх. - Откуда ты знаешь, что я сбежала? - Откуда я знаю, что ты сбежала? - спросила она, слегка насмехаясь надо мной, - Ну же, ты работаешь в библиотеке, я поискала информацию там. Я отдернула от нее запястье, и она выпустила мою руку. Шрамы запульсировали, когда я вспомнила тот день, когда я пыталась покончить жизнь самоубийством. Записка. Нож. - Спасибо, что напомнила мне о моей неудаче, - сказала я. - Ужасной неудаче. Ты более живая, чем большинство людей. Подняв на нее глаза, я была встречена пустым взглядом. Я не знала, что она имела в виду. Я не чувствовала себя живой. Я была пленником. Хотя, это не звучало как оскорбление, и я согнула руку, пытаясь избавиться от фантомной боли. - Ты знала о моём самоубийстве? - спросила я, - То есть, до этого. - Они не хранят записи о несовершеннолетних в открытых архивах. Я просто заметила шрамы. Она вздрогнула, и я почувствовала себя смелой. - Я порезала себя, - сказала я. Я не знаю почему, но я хотела, чтобы она знала все подробности. Кажется, она не хотела этого знать, но мне было все равно, - В ванной, чтобы было легче убрать. - Видишь, вот почему я не могу оставить тебя в ванной одну, - сказала она, шутка с треском провалилась. Затем она снова стала серьёзной и двинулась в мою сторону, кусок мыла проскользил по моему плечу. У меня перехватило дыхание, когда она коснулась моей шеи. - Было больно, Котёнок? Шрам снова запульсировал, и я снова ощутила это чувство. Была ли она так мила со мной, чтобы манипулировать? Я хотела достучаться до нее, но я не хотела, чтобы она контролировала меня. Не таким образом. Я сжала губы, прежде чем заговорила. - Было не так больно, как я думала, я чувствовала, что просто ускользаю. - Да. - Вот почему я не боюсь. Умереть. Это было... Умиротворяюще. Она слегка улыбнулась кончиками губ. - Что? Она посмотрела на меня, и её рука оторвалась от моей кожи. - То, как я убиваю людей, не умиротворяет их. Я отпрянула от неё, вода ударилась об края ванны. - Почему ты говоришь это? - Говорю что? - Почему ты говоришь мне это? Ты не убьёшь меня мирно? Или... - Оу, я вовсе не собиралась тебя убивать, - сказала она, поднимая брови, как будто была удивлена моим выводом. - Но ты убиваешь других. Пытаешь их. Она печально улыбнулась и выжала горячую воду на мои плечи. Мочалка была слишком грубой, и я хотела, чтобы она вернула руки обратно на мою кожу также сильно, как ненавидела то, что я хочу этого. - Я же говорила тебе, Котёнок. Это не хорошие люди, которых я нахожу. Мне нужно убивать, и если кто-то должен умереть, то это они. Я взглянула обратно вниз на свои запястья. Белый шрам практически светился среди покрасневшей кожи в жарком паре. - Ты когда-нибудь думала об этом? - тихо спросила я, - О самоубийстве. - Убить себя? - она громко рассмеялась, и звук эхом прошёлся по стенам ванной комнаты. Это была странная реакция, но её смех заставил меня хотеть смеяться, это было так заразно, - Боже, нет, это ненормально. - Ненормально? - Я не осуждаю, - сказала она, разводя руками в стороны, - Это просто ненормально. Я моргнула, её реакция полностью озадачила меня. - Не могу поверить, что серийная убийца считает меня ненормальной. - Прими это, как комплимент. Большинство людей такие же, как я: мы наслаждаемся жизнью. Ну, или по крайней мере, мы не хотим, чтобы её у нас отобрали. Я думаю, вот, что значит счастье. - Я не могу... Я не... - Не волнуйся, Котёнок, - сказала она, улыбаясь, - Ответь мне на другой вопрос, пожалуйста. Обмен, если хочешь. - Конечно, - ответила я, недоверчиво покачав головой. Это было безумием, когда серийная убийца смеется над тем, что я попыталась покончить с собой. С другой стороны, вся эта ситуация была безумием. - Скажи мне, Котёнок, - сказала она, решительно улыбаясь мне, - Почему ты пыталась покончить с собой? POV Лорен Восхитительно, её тело. Её кожа покраснела из-за воды, щёки покраснели в белом тумане пара. Она послушно держала руки по обе стороны от ванны, бинты находились на несколько дюймов выше линии воды. Я все ждала, когда её руки случайно соскользнут в воду, но они так этого и не сделали. Она прекрасно контролировала свое тело. Я могла видеть это по тому, как она двигалась. Осторожно, её пальцы проверяют воду, проскальзывая вниз только тогда, когда она была уверена, что она не ошпарится. "Я не стала бы ошпаривать тебя" - хотела сказать я, - Я бы не стала делать тебе больно." Конечно, это было не совсем так. - Почему ты пыталась покончить с собой? Это был простой вопрос, но по её реакции я могла сказать, что это был один, на который ей очень давно не приходилось отвечать. Её пухлые розовые губы разомкнулись, её каштановые волосы были практически черными у корней. Прядь волос прилипла к её шее, и я хотела откинуть её назад и поцеловать место, к которому она прилипла. - Мне стало скучно, - ответила она. - От жизни? - Да, - слово слетело с её губ, и она посмотрела так, как будто видела, как оно улетает. Я молчала. Я хотела послушать. Я хотела понять. - Я ненавидела своих родителей, - сказала она, - Мой отчим был ужасен, и моя мама не остановила его, когда он... Она махнула мне рукой так, как будто я знала, что было в этом пробеле — может быть, целая жизнь жестокого обращения или моральных издевательств. Воспоминания захлебнулись во рту, и она посмотрела вниз. Она смотрела на свое тело под прозрачной горячей водой? Или она пыталась найти свое отражение там, между рябью? Тишину нарушила капля воды, упавшая с крана в ванну. Её голова дёрнулась, и она продолжила, словно вновь пробудившись ото сна. - Мне ничего не нравилось... вообще, ничего. Как будто мир был пуст, черный и белый, вместо цветного, как ты говорила. В основном, черный. - Чёрный? Я подумала о своей Тени, ползущей по краям моей жизни, сужающей мой фокус до тех пор пока я не могла думать только о том, как избавиться от нее. - Ничто не выглядело так, как раньше. Еда по вкусу не напоминала еду. Я могла есть яблоко и только на полпути понять, что я его ела. Я гуляла с друзья, и все они были счастливы и смеялись. Я тоже смеялась, потому что я не хотела, чтобы они знали, что со мной что-то не так. Внутри не было ничего. Я представляла своё сердце в грудной клетке, и там не было ничего, кроме черной дыры. Она подняла глаза на меня, в них было сияние, означающее печаль. Подняв руку, я вытерла ее щеку так же торжественно, как священник. Ничего не говоря. Это её исповедь. Она сглотнула, все время вглядываясь в мое лицо, как будто у меня был ответ. - И мне было любопытно. - Любопытно? - я приподняла одну бровь. - Увидеть, есть ли здесь что-нибудь еще. Что-нибудь большее, что случится после того, как... Этот мир кончится. Я опустила мочалку. - И? - И? - повторила она за мной. - Есть ли здесь что-нибудь еще? Я поняла, что задерживаю дыхание, когда задала ей вопрос. Как будто эта девушка, эта красивая молодая женщина в моей клетке, могла бы дать мне ответ на то, на что я долгое время не решалась ответить. Пряди волос свободно трепетали, пока она качала головой. - Фактически я не убила себя. Мои родители нашли меня прежде, чем я смогла умереть. - Но ты видела что-нибудь вообще? - я наклонился вперед. У нее были глубокие глаза; Я могла ей доверять. Нашла ли она истину где-то за пределами этого мира? Это было то, на что я надеялась, чего я боялась. - Ты была близка? Кусая губы, она смахнула последние слёзы. Мой пульс бешено скакал, и я думала, что она услышит моё предвкушение, услышит, как громко бьётся моё сердце. Секунды тянулись и я сжала ткань в руке. - Нет, - наконец сказала она, с удивлением глядя на мои эмоции, - Нет. После этого ничего нет. Я отвернулась от неё, чтобы выдохнуть мое разочарование. Камень гранитной ванны был теплым под моей рукой, как живое существо. - Лорен? - спросила она. Я улыбнулась ей. Достаточно. Я могу вытащить из неё столько информации, сколько смогу, но я не могу рисковать собой. - Ты напоминаешь мне стихотворение, - сказала я, - Последние строки стихотворения. Хочешь их услышать? Она кивнула. Она была в замешательстве. Как и я. The shooting stars in your black hair, in bright formation, are flocking where, so straight, so soon? - Come, let me wash it in this big tin basin, battered and shiny like the moon. Падающие звезды в твоих чёрных волосах В ярком созвездие стекаются Так искренне, так скоро? - Пододвинься, позволь мне вымыть их в большом оловянном тазу, Избитом и блестящем, как Луна. Подняв бутылёк с шампунем, я выдавила немного в руку. - Пододвинься, - сказала я, - Позволь мне вымыть твои волосы. Ее ноги прижались к её груди, она отвернулась от меня. Я зачерпнула в ладонь воды и намочила её волосы. Мои руки гладили её голову, массировали её кожу. Шампунь превратился в густую белую пену на её волосах. Ее плечи облокотились об кремовый гранит, пока я втирала шампунь в её голову, кожа ее была гладка, как полированный камень. Когда я смывала пену с ее волос, она наклонила голову назад в мою ладонь, я держала ее также, как когда она была на кухонном столе. Она начала доверять мне. Изгиб, шедший от ее шеи до плеча, был изысканным. Мне захотелось пробежаться пальцами по ее телу. Скоро, очень скоро. После стольких разговоров о темноте, я не заметила, пока не закончила ополаскивать её волосы, что Тень отступила от краев моего зрения.