Оставьте любящим — любить

Она шла по коридорам Храма Джедаев и вспоминала всё больше и больше счастливых моментов, пережитых рядом с ним. Сейчас она не думала о других планетах, о своём долге джедая, о магистрах, зрение которых затуманила тёмная сторона. Её мысли занимал только он, юноша, рядом с которым ей становилось спокойно и казалось, будто нет никаких битв, нет войны, есть только тот человек, привалившись к которому можно заснуть, забыв ненадолго обо всём. Но сейчас, когда она уходила от него, того, кто был ей дороже всех остальных существ вместе взятых, счастливые воспоминания заставляли сердце нервно трястись, подкидываясь при каждом новом моменте прошлого. Она помнила разговор двухлетней давности, который нечаянно подслушала. Магистры Оби-Ван Кеноби и Й­ода си­дели в За­ле Ты­сячи Фон­та­нов вместе с неизвестным ей падаваном и женщиной в богатых одеждах. Раз­го­вор, шед­ший меж­ду ма­гис­тром Кеноби и женщиной был накалён до предела. От неё исходили волны злости, которую магистры не замечали. Или делали вид, что не замечали? — Каж­дый дол­жен ре­шать сам, ко­го он бу­дет лю­бить, а ко­го не бу­дет! — Я сог­ла­сен с ва­ми, но Ко­декс Дже­да­ев пре­дус­матри­ва­ет от­каз от лю­бых при­вязан­ностей. Со­вет всег­да чувс­тво­вал в Эна­кине страх по­терь, ве­дущие к Тём­ной сто­роне. По­ка он не на­учит­ся справ­лять­ся со сво­ими чувс­тва­ми, по­ка он бу­дет да­вать им воз­можность уп­равлять сво­им по­веде­ни­ем, я бы не хо­тел, что­бы вы вза­имо­дей­ство­вали как влюб­лённые. Й­ода си­дел на ска­ме­еч­ке и, делая вид, что смотрит на брызги, сделал Асоке знак спрятаться посильнее. Он с упоением начал болтать ногами, когда женщина бросила на него недоверчивый взгляд. Она хотела что-то сказать, но падаван перебил её. — По­чему вы но­ситесь со мной, как с ка­ким-то юн­лингом? Я умею справ­лять­ся со сво­ими чувс­тва­ми, мне, как-ни­как уже двад­цать лет. — Эна­кин, я — твой учи­тель, и я обя­зан обу­чить те­бя все­му, че­му ме­ня на­учил ме­ня мой учи­тель. Не моя ви­на, что что­бы те­бя че­му-то на­учить, те­бя сна­чала на­до пой­мать. Падаван начал корчить дурацкие рожи за спиной своего учителя, и она сделав вид, что не сдержалась, вежливо хихикнула. — Ах, да. Вер­нее все­го те­бя про­из­ве­дут в ры­цари-дже­даи тог­да, ког­да ты пе­рес­та­нешь кор­чить­ся за мо­ей спи­ной. У Й­ода в глазах загорелась идея и он посмотрел на Оби-Ва­на, делая вид, будто вспо­минает, че­го он здесь за­был. — Па­даван, хо­чешь че­го, ты? До­бить­ся че­го же­ла­ешь? Магистр Йода чем-то ткнул падавану в плечо и тот вздрогнул. — Я хо­чу же­нить­ся! Магистр Кеноби хрюк­нул, заметив в углу Асоку, но пой­мав взгляд Ве­лико­го ма­гис­тра быс­трень­ко за­мол­чал. — Вой­на сей­час, кон­ца её дож­ди­тесь, и раз­ре­шит Со­вет же­нить­ся вам, ес­ли за­хоти­те то­го. Падаван и женщина удив­лённо пе­рег­ля­нулись. — Х-хо­рош-шо. — Хо­рошо. А че­рез нес­коль­ко ме­сяцев ему, уже рыцарю-джедаю, в па­дава­ны наз­на­чили её, че­тыр­надца­тилет­нюю тог­ру­ту, ко­торая первые дни не могла уважительно к нему относится, потому что вспоминала подслушанный разговор. — Асо­ка, пос­той! Она не по­вер­ну­лась на зна­комый го­лос, толь­ко нак­ло­нила го­лову ещё ни­же и сжала зубы. — Асо­ка, на­до по­гово­рить! Её ноги не шевелились под воздействием этого голоса. Она остановилась. — За­чем ты это де­ла­ешь? Она вздрогнула, никто из джедаев не смог бы объяснить, зачем она уходит как можно дальше от того, к кому хочет прижаться поближе. У неё есть только одна приличная и относительно честная причина её поведения. — Со­вет не до­веря­ет мне. Как я мо­гу ве­рить в се­бя? Она не могла поднять на него глаза, боясь выдать себя и свои чувства. Он стоял совсем рядом, так близко, что хотелось дотронуться и обнять сильно-сильно. — А как же я? Я ве­рил в те­бя, я был ря­дом. Она не выдержала и повернулась, удерживаясь, чтобы не разрыдаться. Его глаза, голубые как небо, смотрели на неё с ожиданием. — Я знаю, что ты ве­ришь в ме­ня, Эна­кин, и я бла­годар­на те­бе за это. Но де­ло не в те­бе, я не мо­гу ос­та­вать­ся здесь. Не сей­час. — Ор­ден Дже­да­ев — это твоя жизнь, и её нель­зя от­бро­сить вот так. Асо­ка, ты де­ла­ешь ошиб­ку. — Воз­можно, но я дол­жна ра­зоб­рать­ся са­ма. Без Со­вета. Она от­верну­лась, к горлу подкатил ком и голос дрогнул. — И без те­бя. Она понимала, что больше нет вариантов, он никогда не признаётся ей в том, чего не чувствует, а узнать наверняка, что он любит Падме и считает её «младшей» сестрёнкой, будет слишком тяжело. — Я по­нимаю те­бя. Го­раз­до луч­ше, чем ка­жет­ся. Мне близ­ко же­лание уй­ти по­даль­ше от Ор­де­на. Она зак­ры­ла гла­за, всё-таки он любит свою сенатора. — Я знаю. Она ти­хо вздох­ну­ла и пош­ла впе­рёд, к вы­ходу из Хра­ма, но он схва­тил её за ру­ку и крепко сжал, не отпуская от себя. — Ес­ли ты зна­ешь, то что чув… как ты к это­му от­но­сишь­ся? Она не умела врать ему, но и говорить всей правды не хотела. — Это не моё де­ло, что ты чувс­тву­ешь к Пад­ме. Нет, ей было дело, иногда в ней просыпались инстинкты хищника и хотелось убить, разорвать на кусочки ненавидимую сенатора, остаться одной рядом с ним, без этой женщины, в дружбу с которой ей приходилось играть. — По­чему ты ду­ма­ешь, что я и … Пад­ме, что мы… — Она са­ма мне ска­зала. Да, сказала. Примерно полгода назад. Асока сидела рядом с Падме, ожидая прихода своего учителя, он часто заходил в кабинет к сенатору от Набу. Падме хотела показать ей голограммы, сделанные во время приезда делегации от Шили, родной планеты Асоки. Сенатор залезла на небольшую приступочку, чтобы достать голопроекторы из шкафчика, но неудачно оступилась и больше сотни компактных устройств разлетелись по кабинету. Один из них включился и показал голограмму Падме и Энакина, где они обнимались и, кажется, делали что-то ещё, кажется, губами. Но Падме выключила голограмму раньше, чем Асока успела досмотреть. — Падме, а на этой голограмме вы и … учитель? Амидала испугалась, но Асока почувствовала какую-то злость под этим страхом. — Асока, я прошу тебя, только никому не говори, если ваш Совет узнает, его выгоняет из Ордена, а меня из Сената! Прошу тебя! В её голосе слышался один страх, злость полностью исчезла. Или была тщательно спрятана? — Падме, не бойся, я никому ничего не расскажу. Падме села и выдохнула. — Спасибо тебе. Если бы кто узнал, что мы пожени… Амидала подняла на Асоку испуганные карие глаза, в них было что-то странное, похожее на жёлтую искру. Тогруте показалось, что это игра света. — Это очень хорошо, что хоть кто-то нашёл счастье во время этой войны. Асока быстро ушла, отговорившись тем, что магистр Пло Кун просил её помочь ему с юнлингами. Это был единственный день за всё обучение, когда она была не рада тому, что Энакин пришёл пожелать ей спокойной ночи. Он удивлённо взглянул на неё, в глазах читалось непонимание высшей степени. — Я не люб­лю Пад­ме, я люб­лю те­бя, Асо­ка. Она дёр­ну­лась, кто же врёт, он или Падме? Она вспомнила жёлтую искорку, промелькнувшую в глазах Падме во время того разговора, вспомнила ощущение злости, которую сенатор старательно прятала. То, из-за чего она уходила из Ордена, ставшего за двенадцать лет жизни родным домом, было ложью, придуманной Падме. Он вжал го­лову в пле­чи и спро­сил сно­ва. — А ты, ты лю­бишь ме­ня? Она улыбнулась и пошатнулась, ноги не держали её. — Да, я то­же люб­лю те­бя, Эна­кин. Он под­нял взгляд и, на­конец, они смот­ре­ли друг на дру­га не стра­шась вы­дать свои чувс­тва друг другу. Он дот­ро­нул­ся до её пра­вого мон­тра­ла ру­кой и, поч­ти не­весо­мо, пог­ла­дил. Она под­ня­ла обе ру­ки к его шее и креп­ко об­ня­ла, при­жав­шись всем те­лом. Он под­хва­тил её за та­лию и дот­ро­нул­ся до её губ сво­ими. Она не отс­тра­нилась, а на­обо­рот чуть при­от­кры­ла рот, впус­кая ту­да его язык. Он, за­быв сле­дить, что­бы их не за­мети­ли, от­дался сво­им чувс­твам и впил­ся в неё гу­бами и зу­бами, неж­но про­водя язы­ком по внут­ренней по­вер­хнос­ти щёк и дёс­нам. Она не от­ста­вала, и, хо­тя це­лова­лась впер­вые в жиз­ни, дос­та­точ­но яро от­ве­чала на его лас­ку. Ма­гистр Й­ода мед­ленно по­дошёл к двум влюб­лённым. Обо­шёл вок­руг. Пос­то­ял ря­дом. Обо­шёл ещё раз. Рас­тя­нул их Си­лой в раз­ные сто­роны. Не по­лучи­лось. Обо­шёл. Пос­то­ял. Ещё обо­шёл. Пос­ту­чал по но­гам тростью. Эна­кин и Асо­ка выр­ва­лись из сла­дос­тной не­ги, по­чувс­тво­вав не сла­бый удар по но­гам. Они по­вер­ну­лись, и всё. Пе­ред ни­ми сто­ял ма­гистр Й­ода. ГРАНД-МАС­ТЕР ОР­ДЕ­НА ДЖЕ­ДА­ЕВ ВИ­ДЕЛ ТО, ЧТО ОНИ ВЫТ­ВО­РЯЛИ! Й­ода хи­хик­нул. — Смот­реть ис­пу­ган­но на ме­ня пе­рес­тань­те. В ком­на­ту свою иди­те луч­ше. Раз­ре­шил Со­вет лю­бить и же­нить­ся дже­да­ям. Й­ода ещё раз хи­хик­нул. — Хо­рошо, что ты, Скай­у­окер юный, ме­ня пос­лу­шал­ся на­зад два го­да. Бы по­терял своё счастье, тог­да. Ста­рый ма­гистр раз­вернул­ся и вприп­рыжку ус­ка­кал в Храм, ви­димо ко­го-то ещё сво­дить. Асо­ка пос­мотре­ла на Эна­кина и рас­сме­ялась. Из­ма­зан­ное в блес­ке для губ, рас­крас­невше­еся и взъ­еро­шен­ное, его ли­цо вы­ража­ло очу­мев­шую ре­шимость. Он опус­тился на од­но ко­лено и дос­тал из кар­ма­на на по­ясе уз­кую длин­ную ко­робоч­ку. В ней ле­жало ук­ра­шение для мон­тра­лов, на­дева­емое тог­ру­тами, ког­да де­вуш­ка офи­ци­аль­но ста­новит­ся не­вес­той. Асока замечала несколько раз, что Энакин заходит в ювелирные магазины, но тогда она думала, что он ищет подарок для Падме. Кружевная Ниара, вероятно, стоила немалых денег, и, какого ситха он стоит так, будто собирается… — Асо­ка, вы­ходи за ме­ня за­муж. Я люб­лю те­бя. Тог­ру­та не смогла сдержать безумной улыбки и таких же одуревших слёз. — Да, ко­неч­но да. Я люб­лю те­бя. Эна­кин на­дел на мон­тра­лы сво­ей не­вес­ты Ни­ару и под­хва­тил Асо­ку на ру­ки. По Хра­му дже­да­ев шёл мо­лодой ры­царь-дже­дай, дер­жа на ру­ках сво­его па­дава­на, свою не­вес­ту. Боль­ше он ни­ког­да её не от­пустит. Ни­ког­да. Оставьте любящим — любить, верящим — верить, надеющимся — надеяться, а живым — жить.