Забудь и вспомни

— Мистер Поттер, мне всегда интересно было с вами работать! — протянул гоблин, сидевший напротив меня. Я лишь кивнул в ответ, не сводя взгляда с большого подсвечника, стоящего на столе. В отличие от яркого красивого холла банка, кабинеты гоблинов, некоторые из которых находились на большой глубине, были просто темными пещерами с дверьми. И этот подсвечник с пятью толстыми свечами был единственным предметом, на который хотелось смотреть. В углу за спиной гоблина звонко капала вода, но его, казалось, это вовсе не волновало. У меня же каждая капля отдавалось набатом в голове. Прошло два дня после визита той неизвестной, что так неожиданно разворошила остатки моей памяти. Все это время я отлеживался у себя дома, появляясь в магазине лишь утром и вечером, чтобы открыть и закрыть его, не в силах и не имея ни малейшего желания выполнять ее заказ — но, берясь за дело, я всегда доводил его до конца, каким бы неприятным оно ни было. Поэтому я собрался с силами и отправился в Гринготтс, к одному из главных своих поставщиков редких экземпляров магических книг — гоблину по имени Крохобор, которое ему идеально подходило. Он очень любил со мной работать, ведь я никогда не задавал вопросов о том, где он взял нужную мне книгу, а главное — я всегда оплачивал его услуги, какой бы непомерной ни была сумма. Сидеть в низком кресле, предназначенном больше для гоблина, чем для волшебника, было несколько неудобно, поэтому я поторопил своего собеседника: — Сколько? Гоблин прищурил глаз — он не особо любил, когда его поторапливали. Но на его прихоти мне было плевать — я платил деньги, он доставал мне книги. Подозреваю, он чаще всего брал их из сейфов древних чистокровных семей, которые могли в принципе и забыть, что у них в хранилище лежит какая-то редкая магическая книга, стоящая иногда в разы больше, чем все остальное содержимое. Спустя несколько секунд он все-таки выдавил из себя ответ: — Сто пятьдесят галлеонов. Цена была непомерно завышена, но я не любил торговаться, зная, что гоблины не уступят и кната. Единожды назвав цену, они будут стоять на своем даже под угрозой смерти. Чрезвычайно упрямый народец эти гоблины. Меня спасало то, что когда-то, семь лет назад, я ограбил один из их самых охраняемых сейфов и они с готовностью работали со мной только ради моего молчания. Если бы я рассказал хоть кому-то об этом, они бы потеряли клиентов, что их совершенно не устраивало. Забавно, что я об этом ограблении ничего не помнил. Когда я впервые обратился к гоблинам, они тут же потребовали, чтобы я забыл об этом и никому не рассказывал. Я согласился, не раздумывая. Легко забыть то, что и так не помнишь. — Хорошо! — я выложил заранее заготовленный мешочек с монетами, в котором было чуть больше, чем сто пятьдесят галлеонов, забрал лишние монеты и, уже поднимаясь, произнес: — Я приду за ними послезавтра. Утром. — Конечно, мистер Поттер! — подхватив мешочек, кивнул мне гоблин. Спустя пару минут выйдя из банка через специальный служебный выход, к которому меня любезно проводили, я аппарировал в Бирмингем — недалеко от моего магазина была очень удобная темная подворотня, — подождал, пока Кевин обслужит последних посетителей, и, закрыв магазин, отправился домой. Нужно было как следует набраться сил перед завтрашним днем. Следующим утром проснувшись неожиданно даже для себя, я посмотрел на часы — будильник должен был сработать только через час, но, конечно, заснуть я уже не смог. С трудом поднялся и отправился в душ — вода всегда помогала мне расслабиться. Придя в магазин, я постарался сосредоточиться на составлении списка книг, которым хотел разнообразить свой ассортимент, но то и дело в моих мыслях возникала та странная клиентка. Неизвестно было, когда она могла появиться, ведь я не назначил точного времени и замирал от каждого звяканья колокольчика на входной двери, ожидая, что вот-вот послышатся шаги на лестнице и в кабинет войдет она. Хоть я и не хотел ее больше видеть, но заказ был принят, и нужно было его исполнить. Вот после этого и можно было мечтать, чтобы эта девушка больше никогда не переступала порог моего магазина. Я так углубился в свои мысли, что не сразу услышал стук в дверь. Та, которую я так не желал видеть, шагнула в мой кабинет. Наверное, мой взгляд приобрел некую холодность и жесткость при виде ее, потому что девушка, едва переступив порог, чуть не споткнулась, лишь увидев меня. Я махнул рукой в сторону кресла, молча предлагая ей сесть: — Я нашел для вас несколько любопытных изданий, — заговорил я, когда она уселась. — Но общая сумма за заказ составит девяносто галлеонов. У девушки невольно вырвался удивленный вздох. Хоть я намеренно занизил истинную цену заказа, которую уже заплатил своим поставщикам, я ожидал такой реакции и внутренне возликовал. Мне хотелось, чтобы эта девушка ушла, унеся с собой и мою память. Все то, что я не хотел вспоминать. Но меня ждало разочарование. — Я согласна! — собравшись, кивнула она. — Тогда жду вас завтра утром, — ответил я, поднимаясь из кресла. На следующее утро девушка вернулась с деньгами, а я уже поджидал ее с книгами. На этот раз встреча была очень короткой. Наше общение ограничилось лишь приветствием и ее тихим «Спасибо». Свою дежурную фразу «Буду рад видеть в своем магазине снова» я, конечно, оставил при себе. Прощаясь с девушкой медленным кивком головы, я радостно размышлял, что больше ее не увижу, но прошла неделя, и она нежданно появилась вновь... В то утро мне названивала Миранда, одна из моих немногих подружек, последняя, возомнившая себя миссис Поттер. Мы прожили вместе год, из которых нормальными были только месяцев пять-шесть. Потом она стала закатывать мне истерики на тему моих частых отлучек. Я думал над тем, чтобы рассказать ей все — что я маг, что мои отлучки — это не беготня по любовницам, а поиски редких и довольно часто опасных книг. Но спустя еще месяц скандалов я передумал откровенничать. И вот уже почти год назад мой дом вновь опустел, но Миранда периодически объявлялась. Я всеми силами пытался завершить очередной бессмысленный разговор, когда в дверь постучали и, получив мое разрешение войти, распахнули ее. На порог моего кабинета ступила она. Я едва не застонал в голос. — Обсудим это позже, — кивнув ей, произнес я в трубку, направляясь к своему столу. — Я тебе перезвоню... Я перезвоню, — с нажимом произнес я, перебивая причитания бывшей девушки, и засунул телефон в карман. Услышав это, посетительница чему-то грустно улыбнулась, садясь в кресло. — Вам нужны еще какие-то книги? — спросил я, стараясь придать своему голосу как можно более вежливый тон, усаживаясь за стол. — Нет, — ответила она. Я не сдержался и скептически вздернул бровь. — Я бы хотела поговорить с то... с вами на более личную тему. Если вы, конечно, позволите. Я снял очки и устало потер переносицу. Естественно, я заметил ее запинку и уже готовился к худшему. — И о чем же вы хотите поговорить, мисс? — Миссис Уизли, — кивнула девушка и протянула мне колдографию, на которой я был запечатлен вместе с ней и неизвестным мне рыжим парнем. Я взглянул на снимок, потом посмотрел на нее, слегка прищурившись, и, еще раз быстро взглянув на колдографию, вернул ее. Все это время девушка не сводила с меня внимательного взгляда. — Чего вы хотите? — спросил я. Миссис Уизли немного растерялась, даже опешила от ледяного, равнодушного тона моего голоса и некоторое время молча хлопала глазами. — Ничего, — наконец еле слышно произнесла она. — Я десять лет мечтала снова тебя увидеть. — Так я вроде не прятался, — хмыкнул я в ответ. Знакомая песня. — Зачем ты это сделал? — спустя несколько секунд молчания так же тихо спросила она. — Зачем стер себе память? — Послушайте, — вкрадчиво начал я, наклоняясь вперед, определенно начиная злиться. — Может, мы раньше и были знакомы, но сейчас я вас не знаю. И не надо лезть мне в душу. — Джинни ты тоже не помнишь? — миссис Уизли, видимо, решила попытаться достучаться до меня, чего бы это ни стоило. — Сириуса? Дамблдора? — Дамблдора? — переспросил я, чуть наклонив голову в сторону, неожиданно почувствовав интерес. — О нем что-то писали в «Пророке». — Ты читаешь «Пророк»? — удивилась миссис Уизли. Я хмыкнул — это явно ее запутало. — Значит, знаешь, что ты весьма знаменитая личность? — Ну, вроде я грохнул какого-то темного мага, — поморщился я. — Я не интересуюсь прошлым. — А что ты помнишь из прошлого? — медленно, осторожно и боязливо спросила она меня. Наверняка догадывалась, что этот вопрос останется без ответа. — Я не собираюсь это обсуждать с вами, миссис Уизли, — ответил я. — Если у вас нет ко мне вопросов, связанных с книгами, то прошу покинуть мой кабинет. Не знаю, какая именно эмоция отразилась на моем лице, но миссис Уизли, закусив губу, опустила тут же увлажнившиеся глаза. Мне не хотелось причинять ей боль, но другого способа избавиться от ее дотошности я не видел. Но я внимательно наблюдал за ней — у меня появились кое-какие догадки, и я очень хотел, чтобы они не подтвердились. Она медленно подняла голову и столкнулась с моим внимательным взглядом. — Можно я буду приходить к тебе? — дрогнувшим голосом спросила миссис Уизли. Я молчал, глядя, как в ее глазах застыли слезы, и задумчиво постукивая пальцем по губам. Любопытство внутри меня заинтересованно подняло голову и навострило уши. — Кто третий на колдографии? — спросил я после долгих раздумий, с усмешкой замечая, как она удивленно моргнула, не сразу понимая, о чем я спрашиваю. — Рон, — ответила она и через секунду тише добавила: — Рон Уизли. — Уизли? — я чуть приподнял брови. — Да, — она вздохнула. — Сейчас он мой муж. Я тут же бросил взгляд на наручные часы и быстро поднялся. Меня почему-то задело то, что тот рыжий парень — муж этой девушки. Я уже не мог отрицать, что, даже несмотря на последствия от появления этой клиентки, она мне понравилась. — Прошу извинить, но мне пора, — сказал я, доставая из кармана телефон. — До свидания, — тихо сказала миссис Уизли и, встав из кресла, направилась к двери. Я замер, уже набрав номер, но пока не нажав кнопки вызова. Еще секунда, и она уйдет, быть может, навсегда. И почему теперь я не хочу этого? — С пяти до семи, — быстро произнес я, понимая, что позже пожалею об этом. Миссис Уизли обернулась, а я, уже поднеся к уху телефон и посмотрев на нее, повторил: — Чаще всего я свободен с пяти до семи. — Спасибо, — она улыбнулась, и неожиданно одинокая слеза все-таки скатилась по ее щеке. Я кивнул ей, слыша, как в телефоне мне отвечает Миранда. Зачем я перезвонил ей, я уже не помнил.