Яд

      Они некоторое время стояли друг напротив друга, не в силах сказать и слова. Зачем, когда взгляд уже всё сказал за них? Наконец, не выдержав, она бросается ему на шею.       — Я так скучала без тебя. — шепчет она, пряча слезы радости, утыкаясь в его плечо.       — Я тоже... Тоже скучал без тебя. — Он прижимает её к себе ещё крепче, не пытаясь даже отпустить.       Сколько уже лет прошло с того момента? Десять? Двадцать? Или больше? Неизвестно. В последний раз они списывались в сети как раз перед её отлетом в Америку. Она написала, что по возможности постарается написать ему, когда прилетит, но он просто пожелал ей удачи и добавил в чёрный список. Она не понимала, зачем он это сделал. Она пыталась достучаться до него с другой страницы, через друзей, но всё было бестолку. Он замкнулся в себе. И его можно было понять. Он хотел избавиться от зависимости. Зависимости, носящей её имя. Она не знала, что с ним будет. В те дни он был буквально в предсмертном состоянии, чувствовал себя хуже некуда. Его боль достигла своего пика. Злость пожирала его душу, словно яд. Он не мог быть счастлив, пока счастливы другие. Никто не заслуживал этого по его мнению. И всё же он пережил всё это.       — Ты сигарету уронил. — улыбается она, оторвавшись от его шеи. — Возьми мою.       — Спасибо. — Он берёт протянутую сигарету и оба закуривают.       — Не знала, что ты теперь на большой сцене играешь. — говорит она.       — Если бы... — Он усмехается. — Вместо меня должен был быть мой однокурсник. К сожалению, он сломал ногу прямо перед вылетом.       — Ужас... А ты?       — А я оказался единственным по его мнению подходящим на замену человеком.       — Ну, в кои-то веки тебе повезло! Знаменитым будешь. Пройдемся?       Она протягивает ему руку. Это всё очень странно. В последний раз, когда он был в Москве, он ждал её, а она не пришла. Сейчас же он не ждал её, но она появилась. Какое же злое у судьбы чувство юмора.       — Почему бы и нет? — Он принимает её руку, и вот они уже идут по улицам всё ещё живого мегаполиса. Она рассказывает о своей жизни, а он слушает, и смотрит на неё. Надо же. Им обоим по сорок, а она, кажется, стала только красивее.       — В следующем году думаю вложиться в лекарство от рака. Знаю, сомнительная тема, но мне хочется сделать этот мир чуточку лучше. Ведь что есть море, как не множество капель, верно? — Тут она замечает на его безымянном пальце белый участок кожи. Такой остаётся только у определенного процента мужчин в стране. — Кстати, не знала, что ты женат. На сцене приходится снимать его, верно?       — Это? — Он также смотрит на свой палец. — Это не. Я не женат. Уже.       — В разводе?       — Да...       Начинается то, что он больше всего не любит в себе – жалобы на жизнь. Он знал свою бывшую задолго до знакомства с любимой, но он так и не смог полюбить её так, как её. В глубине души он постоянно рефлексировал, вспоминал время, когда был действительно счастлив. Это и сыграло с ним злую шутку. Теперь он лишился квартиры, имущества, жены, сына. Они ненавидят его за то, что он жуткий алкаш. Это всё не по его воле. Когда он трезв, он в опасности. Разумеется, последний факт он решил разумно умолчать в их диалоге.       — Тебе надо лечиться. — С серьёзной интонацией говорит она. — У меня есть знакомый доктор в штатах. Пересадим тебе печень, будешь как новенький. Не бойся, я всё оплачу.       В его душе что-то скрипнуло. Он не мог. Не мог смириться с тем, что у кого-то лучше, чем у него. Ведь что есть у него? Ничего. Ничего, кроме неутихающих пороков зависти. И зависимости.       — Не надо. — отвечает он. — Это того не стоит.       — Почему?       — Я же... Слушай, я же не твой парень, не муж, чтобы беспокоиться обо мне.       — Но ты мне дорог...       Он делал всё возможное ради неё, но получал в ответ лишь боль. Не по её воле. Просто такова была жизнь. Просто иногда невозможно ответить взаимностью или просто банально поговорить, обсудить что-то. И он любил её за это. Любил до ненависти. Любил так, как никого не любил до неё и после. Да, он был в каком-то плане мазохистом, но даже в принятии некоторых ядов есть свой кайф.       — Не начинай. Я не верю, что я могу быть дорог тебе даже после всего, что между нами было.       — Но это так... Ты можешь мне не верить, но ты мой лучший соавтор, правда. Мы с тобой писали ту книгу вместе, помнишь? Она все ещё у меня.       — Завтра у меня уже обратный самолёт. Мы снова расстанемся, словно ничего этого не было...       — Не надо...       — Мы уже не те, что раньше, понимаешь? Мы стали старше. У каждого из нас своя жизнь, и мне нет места в твоей.       — Ты не прав. Я всё ещё люблю тебя. Но по-своему...       — И я люблю тебя. По-своему.       Они проходили по набережной, когда она не выдержала и снова обняла его.       — Ты хороший человек, правда. Ты заслуживаешь лучшего. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Я ведь так переживала, когда ты оставил меня.       От этих слов шрамы на его руках вновь зачесались. Да, он пытался покончить с этим, и не один раз. Ему не было жизни без неё. Он был для неё кем-то вроде брата, или даже чуть выше, но невозможность подняться по этой лестнице любви раньше не радовала до хруста зубов. Это распространялось по всему его телу, подобно героину, оставляя после себя лишь ломку. Ломку и злость.       — Не надо. — Он отнял её от своей груди. — Я не нужен тебе, так, как ты нужна мне. Тебе нужны друзья, связи, у тебя они есть. У меня ничего нет. Зачем я тебе?       — Просто ты мне нужен...       — Звучит неутешительно.       Несколько секунд они стояли, глядя друг на друга, а затем она вновь приблизилась к нему, приобняла за плечи и нежно поцеловала в губы. Такого он точно не ожидал. Ему даже было приятно первые несколько секунд, но затем это чувство вновь сменилось той же смесью тяги и злобы, что и прежде. Он не готов был стать другом, только не её.       — Была рада повидать тебя. — вздохнула она, отводя взгляд. — Надеюсь, у тебя всё будет хорошо. Прошу тебя только, думай о хорошем...       Он кивает уходящей вдаль мечте. Сегодня он снова столкнулся с прошлым, которое пытался так отчаянно забыть.       Она летит домой, в Америку, вспоминая этого человека, некогда ещё одного несчастного романтика, так искренне любившего её, но не готового принять свою роль. Человек, идущий на поводу у чувств никогда не будет успешным, и ей было искренне жаль его. Она так хотела вернуться к нему, узнать его получше, как в первый раз. Однако её останавливает то, что она, как и он не добьется взаимности. Только не с ним. И ни с кем более.       Этим же вечером он написал ей. Он снова впустил этот яд в свою кровь. Она была счастлива, зная, что он ещё не потерян, а он был рад снова сесть на эту иглу с веществом под названием "любовь". Как в первый раз.