Сталь и песок

      Ферх Фольквер смотрел в огонь. Пламя жадно пожирало картонные ящики, картотечные папки и стопки бумаги. В ночное небо взмывали мириады искр, а в центре пылающей груды возвышался флагшток. В тлеющей тряпице на его вершине Фольквер уже не мог различить полковое знамя, которое он, кадровый офицер, капитан сухопутных сил независимой республики Анималистан, лично поджог пару минут назад.       Горело все, списки личного состава, имущества части, личные дела, бухгалтерские книги, да и сама прежняя жизнь тоже собиралась заняться ярким чадным пламенем. Рысь прошел мясорубку пограничных стычек, дисциплинарные части, смерть родителей, а сейчас в нем сгорело последнее — вера в страну, которой он давал присягу. Фольквер окончательно разуверился в режиме, который защищал все годы службы. Патриотизм, смешанный с маниакальной жаждой исправить несправедливость, превратил Ферха в опасного зверя, ведомого только собственными зыбкими понятиями чести. Это и определило его судьбу.       За спиной капитана из зданий части выносили оружие, инструменты и прочее оборудование. Новоявленные борцы за свободу планировали унести все полезное. Семь лет прошло, с тех пор как рысь стоял на этом же плацу в новенькой лейтенантской форме и слушал речь полковника Ридарты, обращенную к таким же, как и Фольквер, молодым офицерам, салагам, только что вышедшим из училища. Тогда Ферх еще верил в лучшее.       Но нет уже Ридарты, убит сутки назад. И нет уже капитана Фольквера, ведь сейчас он, по сути, предатель. Хотя уже и предавать-то нечего. Президент мертв, страна порвана на куски, а новые хозяева уже прислали всем лояльным прежней власти офицерам приказ сложить оружие. Ферх отказался. Не сумел наступить на гордость, на свою честь. Не для этого он наводил железной рукой порядок в пограничье четыре долгих года, не для этого выбивал для своих бойцов каждую лишнюю копейку. Он физически не мог дать каким-то столичным уродам растоптать все то, во что он вложил свою жизнь. Оставалось только драться, а это он умел как никто другой. И когда караулы на КПП хладнокровно пустили в расход прибывших за капитуляцией продажных чинуш, этот простой факт дошел до всех. Крови вчера пролилось много. По его приказу расстреляли одного из капитанов, решившего покачать права вместо того чтобы заткнуться и признать себя ведомым. Навести порядок удалось, но пришлось постучать рукояткой пистолета по столу и парочке упрямых голов. К этому Ферх был готов, так что не колебался ни секунды. — Капитан, разрешите обратиться! — Из-за спины раздался дрожащий от волнения голос. В памяти вспыли обрывки воспоминаний, но рысь развеял их усилием воли. Не время, не место. — Разрешаю. — Рысь обернулся, машинально положив лапу на массивную нагрудную кобуру. Это движение для него было рефлекторным уже много лет, но только вчера он заметил это за собой. Заметил, когда таким же мягким движением оглаживал потертое дерево кобуры-приклада, за пару минут до того, как выпустил пулю в потолок, а потом в башку путчистского лощеного парламентера. — Сэр, разрешите поджечь здания? — Стоявший перед ним худой семнадцатилетний самец антилопы вытянулся во фрунт. Сейчас он выглядел до смешного нелепо — не подогнанная форма топорщилась на плечах, штанины почти касались земли. Автомат на плече висел криво, и, казалось, ремень мог соскользнуть в любую секунду. Недостаток внешности компенсировал зашкаливающий энтузиазм. — Не разрешаю. Наш долг — помнить о тех, кто будет служить здесь после нас. Мы воюем не с бетоном и кирпичами, мы воюем с теми, кто столкнул нас лбами с нашими же соратниками, так что оставьте здания в покое. Как идет погрузка, Эртье? — Уставной регламент требовал обращаться строго по званию, но рысь понимал, что для сохранения спокойствия среди бойцов нужно было создать как можно более доверительную обстановку. Пока ещё до салаг попросту не дошло, что Ферх фактически обрек большинство из них на смерть. — Содержимое оружейных комнат уже почти полностью вынесли. Грузим инструменты из боксов. Сэр, мы точно не берем тяжёлую бронетехнику? — Точно, нам ее не спрятать. Так что уничтожьте или выведите из строя. — Слушаюсь! — Солдатик козырнул и бегом припустил в сторону суетящихся товарищей. Фольквер улыбнулся каким-то своим мыслям и пошел в сторону узла связи. Нужно было сделать еще кое-что.       В комнате было всего несколько связистов. Ждали только Ферха. Мало было просто разоружить контрактников и офицеров, признавших переворот, нужно было заявить о свержении легитимного режима по радио — до того, как в новостях станет красным-красно от лозунгов о «Народном выборе». — Говорите, как будете готовы, — кабарга-радист надел наушники и набрал комбинацию на клавиатуре. Фольквер глубоко вдохнул, как перед прыжком в ледяную воду и, выждав немного, заговорил в микрофон. — Сослуживцы, соотечественники, братья, сегодня нас предали! В городе были убиты полковник Ридарта и многие другие верные правительству офицеры. Остальных заговорщики приказали взять под стражу. Но! Я, капитан Ферх Фольквер, командир седьмой роты четвертого отдельного полка погранохраны независимой Республики Анималистан, заявляю, я не сдамся! Я не дам этим ублюдкам так просто отнять то, за что наши отцы годами проливали кровь! Сегодня я создаю новое воинское соединение — «Свободный фронт»! Мы ставим своей целью возвращение к власти легитимного режима! Всем, кто так же не принял этого возмутительного переворота, я говорю — прячьтесь! Найдите убежище, надежное место и ждите — наш час придет! Мы им за всех отплатим! Конец связи и да поможет нам Бог! — Голос капитана звучал поразительно проникновенно, как у профессионального оратора. Именно таким голосом поднимали толпу на штурм баррикад годы и годы назад, когда еще не было того государства, которое он призывал защищать. Казалось, в помещении узла связи еще гуляло эхо, но это, разумеется, было не так, просто техника глючила.       Название Ферх придумал с потолка, это было полнейшее клише. Дитя трудностей и тому подобное. Но сейчас сошло и это. Плюс, Ферху ли было не знать, в Анималистане всякие народные, демократические и прочие фронты мутировали один в другой по разу в месяц. Создать еще одну группировку с мутным названием было очевидным ходом. — Брр! До костей пробрало! Сэр, мы поставим запись на кольцо через систему аварийного вещания и уйдем следом… Только еще кое-что сделаем, — кабарга хлопнул товарища по плечу и указал на прислоненные в углу кувалды с обмотанными изолентой ручками. — Вас ждут.       — Благодарю за службу, не отставайте. — Капитан козырнул и вышел из комнаты, не закрыв за собой дверь.       Связист посмотрел ему вслед и сунул дискету с записью в прорезь устройств аварийного вещания. Пробормотал: «Всегда ненавидел это старье», и вырвал из стены вместе с розеткой еще солидный кусок провода. Словно ждавшие этого остальные звери начали с глухим рыком громить оставшуюся нетранспортабельную аппаратуру.       Ферх ехал вместе со всеми. Он мог бы взять командирский джип, но это было бы нерационально. Подобные машины потребляли слишком много горючего, но везли совсем мало полезного груза. Так что вместо комфорта он выбрал десяток лишних ящиков с минами и буксируемую пушку, которая сейчас была прикреплена позади грузовика. Машины выехали за ворота части, которая уже успела стать чужой. Вслед смотрели ослепшие темные окна — все провода уже успели перерезать. Позади не было ничего, а впереди ждали смерть и неизвестность.       С неба светила луна, похожая на кошачий череп. Недоброе предзнаменование, хотя, тут других и не водилось.       В пути Ферх задремал, сказалось напряжение последних дней. Машины все тряслись на разбитой дороге, петляя по узким проселкам. Рёв моторов убаюкивал, сейчас этот звук для рыся был слаще любой колыбельной. Маршрут знали несколько младших офицеров, с которыми он служил ещё в те времена. Так что по идее спать ему ничто не мешало, кроме нехороших мыслей и страха перед будущим.       Конвой растянулся в длину огромной змеей, похоже, находящейся на грани смерти от истощения. Машины едва ехали, выжимая от силы сорок километров в час. Не только потому что грузовики и бронетехника на ходу рассыпались на вторсырьё и ржавую пыль, видимость тоже была отвратная. Холодный сухой ветер нагнал из пустыни песчаные облака, закрывшие небо, не только спрятавшие беглецов от преследователей, но и скрыв верный путь к убежищу.       С другой стороны все это было во сто крат лучше, чем сидение в обложенном со всех концов расположении части, сейчас хоть было куда бежать, да и смерть слегка отпустила поводок, можно было ещё чуток пожить, хотя бы до утра, пока песчаная буря на стихнет.       Грузовик резко затормозил, взвизгнув тормозами. Ферх повалился на соседа и мотнул тяжёлой со сна головой. Похоже, колонна встала. — Что такое?! Опять машина сломалась?! — Нет, господин капитан, красный свет, расчищаем дорогу от завалов. — До места далеко? — Застава в шестидесяти километрах, если дорога ещё проходима за завалом, то часа через два доберёмся. — Сэр, а куда мы едем? — Лев-срочник, тощий и пыльный, дернул за рукав левого соседа Ферха, хмурого покрытого шамами гиена. — Одно местечко, где нас не найдёт никто. — Что это вообще? Пещера? — Акстись, салага, это пограничная застава. Армия её официально закрыла лет десять назад. Вернее «законсервировала в связи с сокращением штатов и финансирования», там перекантуемся первое время. А потому уйдём в горы. И уже оттуда начнём действовать. — Но ведь там же нас и будут искать в первую очередь! — Эту заставу вычеркнули из всех списков и карт, Ридарта об этом давно позаботился. Ну, а нашу документацию мы сожгли и развеяли пепел по ветру. На некоторое время мы в безопасности, относительной. — Ферх, ныне покойный полковник и еще ряд их старых товарищей входили в своеобразный «клуб параноиков». Они были старыми солдатами гражданских войн, а такие звери очень чутко относятся к своему статусу-кво и всегда имеют тайное местечко, где можно перевести дух в случае чего. — Съезжаем с дороги, держитесь! — Кузов тряхнуло, Ферх ударился затылком о дощатый борт и тихо зашипел. Одно было точно, комфорт при разработке этих машин шел последним. — Стой! Стой! Ебать тя под хвост! — Что там? — Движок накрывается по ходу! — Ещё один что ли? — Нет, тот же самый! — Чини! — В круговерти воющего ветра и песка какая и замотанная в камуфляж фигура подскочила к сломавшемуся грузовику и начала копаться в исходящем паром нутре двигателя. Стоять пришлось не так долго, минут пятнадцать. Когда это случилось в первый раз, Ферх чуть не извёлся, а сейчас просто хмуро следил за работой со своего места в кузове. Смысл бегать? Лапками не вышел, пусть механики гайки крутят, у них это лучше выйдет.       Несколько машин пришлось бросить, брать на буксир было слишком накладно, да и как тащить мертвый груз по горным серпантинам. Так что их сбрасывали под откос, а иногда ещё и поджигали, чтобы уже точно не дать возможным преследователям воспользоваться оставленным позади.       Это конечно был отличный указатель «вот он я», но Фольквер был уверен, что в такую поганую ночь все сторонники путчистов будут дрыхнуть в своих постельках, пьяные трофейной самогонкой и легкой победой. В конце концов, их выпустили из города без единого выстрела и не повесили хвост. Это показательно.       Ферх понимал, что все это с самого начала было чудовищной авантюрой. Большая часть бойцов была не обучена, даже курс начальной подготовки прошли не все. А матчасть была изношена… Да до ненормального состояния она была изношена! Машины рассыпались на ходу. И как воевать с этой рухлядью рысь не представлял. Ещё ни разу за его долгую и кровавую армейскую карьеру ему не выпадал настолько херовый расклад. Но сдаваться рысь не собирался.       Его попытки собрать какую-никакую силу напоминали последнюю попытку закрыть долг. Рысь выгребал все до гроша, до крошки, пытаясь набрать себе силовой капитал. Авось где-то мелькнет забытая купюра. Но нет, против математики не попрешь. Если решил продолжать борьбу, придется искать кредит с низкой ставкой. Но это все были проблемы будущего. Сейчас надо было найти хотя бы ночлег.       Застава представляла из себя небольшую площадку в скалах с парой построек, один вход, один выход, места всем беглецам хватило только вытянуть ноги, на такой наплыв постояльцев новое жилище явно не было рассчитано.       Воду можно было взять только в небольшом роднике у подножья скал, в которых был скрыт аванпост. Это был единственный источник воды на три, если не больше, километра вокруг, так что место было вполне себе стратегическим. В прошлые веке здесь проходили караваны, но потом тропа оказалась перекрыта обвалом, да таким, что его нельзя было разобрать. Маршрут прошёл южнее и к нему уже в прошлом веке пробили дорогу, узкую и мало кому известную. Во времена пограничных конфликтов, ещё на заре становления Анималистанской республики, эта самая застава много раз спасала в том числе и Ферха, давая возможность пополнить запасы или налететь на врага почти из ниоткуда. Никто про неё так и не прознал, теперь старым изъеденным временем и песком камням пришло время послужить уже новому поколению бойцов в совсем не лучшие их времена.       Построек на заставе было четыре — врытое, а со временем и вросшее в землю укрепление, служащее для хранения вооружения, крупное длинное одноэтажное здание для офицеров, еще одно, похожее, но чуть побольше, для солдат, плюс цейхгауз, в котором хранились запасы не предназначенные для истребления всего живого. — Так, свет в порядке, источник у подножья вроде чистый и даже не пересох, что удивительно. — Ферх поставил галочку в кривенькой таблице, нарисованной карандашом на обрывке бумаги. Галочек было не то что бы много, время базу не пощадило. Однако все было куда лучше, чем ожидалось. — Сэр, что делать дальше? — Располагайтесь, и окапывайтесь. Мне нужен полноценный фильтр на дороге внизу, плюс несколько точек в скалах над дорогой. Ну и так далее, ЗПУ по центру двора, поднимите антенну, запитайте сеть от генераторов. В общем… Превратите эту кучу камней и мусора в боеспособное укрепление. На все про все вам часок с мелочью, управитесь, бойцы?! — Да, сэр! — Вот и ладненько, а то у этих мест с тряпками разговор короткий.       Всю дорогу до заставы Ферх гнал от себя мысли о том, что же случилось на раскопе. Что же сталось с Кирией?       Рысь не знал, последнее сообщение от охраны звучало как: «Они близко, лейтенанты убиты! Окружены у скал! Перегруппируйтесь! Мы…» — и тишина, больше никаких сообщений от отряда, охранявшего археологов, не поступало. Да и Фольквер понимал, что не поступит. Скорее всего у тех, кто напал на лагерь, а до этого убил полковника, был доступ почти ко всем документам, ко всем приказам и таблицам частот для связи. Вдобавок, рысь не мог поручиться, что все те, кто не явились на службу сегодня, ушли в фатальную самоволку или отравились свинцом насмерть.       Так что всего фактов было два, первое — раскоп захвачен, а Кирия пропала без вести, второе — на аванпосте задерживаться нельзя. И чем раньше недобитки уберутся в горы или ещё куда Двуликому на рог, тем лучше.       С другой стороны, отсиживаясь в норах, нельзя выиграть войну. Так что нужно было подумать и о том, как основать передовой пост в самом Хализане, прямо в пасти у чудища. — Капитан, сэр! — Да?! — К нам приближается неопознанная машина. По рации ответили, что в ней госпожа Ифе! — Кирия?!