Большой Дом

Проснувшись полчаса назад, Юта все еще не мог подняться с кровати и осознать происходящее. Вчера он впервые приехал в Токио. Семья Юты всю жизнь жила в маленьком городишке возле океана, его брат стал первым, кому удалось вырваться в столицу и тут устроиться. Юту же отпустили только под присмотр старшего. Сам Юта планировал пока перекантоваться у брата, найти нормальную высокооплачиваемую работу, после чего снимать квартиру самостоятельно… Но все его планы вчера рухнули. Жить тут было однозначно стремно. Перед глазами сразу пронесся голый мужик, отвратительный чай, покачивающийся как маятник член и бесконечный бубнеж. – Черт, – Юта зажмурил глаза и закрыл уши руками. Он даже не знал что хуже: прекрасная девушка, которая оказалась трансвеститом или трехчасовой вынос мозга от Ибу Шинджи, который живет в этом доме уже полгода… Как на зло, Юта сразу же вспомнил этот монотонный монолог: рассказ про то, как Ибу сначала снялся у Фуджи-старшего, потом его заметило модельное агентство, потом он стал очень популярным, потом его пригласили сниматься в фильме, но он отказался, и стал еще популярнее… На вопрос, какого черта, раз он такой популярный и богатый, Ибу все еще жил здесь, тот ответил длинной тирадой, которая сводилась к одному «так нужно». Юта резко сел на кровати. – Завтрак! – решительно выдал он и поплелся на кухню. На удивление он никого не встретил по дороге туда, да и сама кухня пустовала. Оглянувшись по сторонам, Юта увидел вчерашний чай и попытался обойти его стороной. Холодильник Юта открыл не сразу. – Эта рухлядь, еще, наверное, с прошлого века! Но все же открыл… Оттуда на него уставились три глаза. Три глаза плавающих в банке. – ТВОЮ МАТЬ! – Юта со всей силы захлопнул дверцу холодильника. За ней оказался высушенный труп в белом халате. – Могу я попросить не кричать так громко? – произнес труп. Юта отполз к стенке, достал свой деревянный крестик, который ему дали еще в средней школе и, выставив перед собой, начал молиться. – Оу, – сказал труп, открывая холодильник, – экзорцизм папы Льва тринадцатого? Его разве не на латыни эффективнее читать? – Он взял те самые пресловутые глаза в банке и пакет молока, – еще увидимся, – и вышел из кухни. Юта все еще сидел на полу, когда услышал голос брата: – Садахару! Ты опять свои игрушки в холодильнике хранишь?! Я же предупреждал, что у нас гости! Юточка… Что случилось? – Фуджи подбежал к брату. – С тобой все нормально? – Он… он… – Юта трясущейся рукой указал на дверь кухни, – мертвец… воскрес. – Да он каждое утро воскресает, а потом опять уходит вглубь своей пещеры. – Он… страшный… – Это кажется так только до девяти, потом он выпивает молока и становится как все мы… хорошо, не совсем как мы, мы не пытались вывести новый вид крокодилов на заднем дворе… – Крокодилов?! – Не переживай, в итоге это оказалось яйцо очень большой черепахи, с Эчизеном ты потом познакомишься, он куда-то уполз. – Аники, мне здесь не нравится, – честно признался Юта со слезами на глазах. – Ну что ты такое говоришь? – Фуджи обнял брата. – Сначала всем тяжело привыкать к новой обстановке, дальше будет легче. – Я… – Почему меня никто не встречает?! – голос Анн доносился из коридора. – Анн-чан вернулась! – Фуджи резко отпустил брата, тот стукнулся затылком об стену, и выбежал в коридор. – Ненавижу этот дом, – пробормотал Юта, но все же пошел за братом. – Юта, вижу, ты уже проснулся, – Анн пыталась снять с себя босоножки, немного покачиваясь. – Хорошо, что ты ранняя пташка. – Анн, ты выходила за покупками? – спросил Юта, удивляясь такому раннему приходу Анн домой, – или что-то случилось? – А? Да нет, я просто работаю до шести утра, – Анн наконец справилась с обувью и привалилась к Фуджи. – Я устала как Черт. – Ты работаешь ночью? – Ага, – она улыбнулась, – доставляю людям удовольствие по ночам. Юта сглотнул. – Много клиентов было? – как ни в чем не бывало, спросил Фуджи. – Ты не поверишь, но у меня даже отдохнуть не получилось. – А я говорил, что идея с китайскими платьями была хороша? – Дааа, спасибооо, – протянула Анн и пошатнулась, Фуджи придержал её за плечи. – Жутко хочу спать. Но сначала душ! Я на работе так и не смогла его принять. – Эй, – Ибу тенью проплыл позади Юты, – у вас тут новенький завис. – Юточка, что такое? – Она… это... того? Анн и Фуджи одинаково склонили голову на бок, не понимая, что хочет сказать Юта. – Ну… она ночная… это… – Анн-чан работает помощником повара в ночном ресторане, – монотонно выдал Ибу. – А ты раньше сказать не мог?! – выкрикнул Юта. – Нет, было забавно смотреть на твою неловкость. – Неловкость? – Фуджи и Анн все еще ничего не понимали. – Этот провинциал решил, что ты проститутка, – объяснил Ибу. – ЧТО?! – Я этого не сказал! – Но подумал, – Ибу улыбнулся краем губ. – Но не сказал же, – Юта присел на корточки, зажмурился и закрылся руками, – как стыдно! – Мы с тобой про это позже поговорим, – серьезным голосом сказал Фуджи. – А как мое солнце сегодня спало? Когда Юта открыл один глаз, то увидел что Анн тоже сидит на корточках. Прямо напротив него. – Неплохо, – кивнул Юта, – только сначала бред какой-то снился… – Я не к тебе обращаюсь! – голос Анн стал резким и устрашающим, она метнула в Юту убийственный взгляд. – А с… В этот момент Юта ощутил нехилый пинок в спину. Он покачнулся и упал лицом в пол. – Еще раз назовешь мою маму проституткой, я вырву твое сердце и скормлю его Эчизену! Сзади Юты стоял ребенок лет десяти с недовольным видом. – Акая! – одернула его Анн. – Что мы говорили по поводу таких выражений? – Он заслужил! – Даже если и так, это неприлично. Иди ко мне, мама на тебя посмотрит. Ты уже завтракал? Акая помотал головой. – Хорошо, пойдем на кухню, а потом Сюске отведет тебя в школу. Только приведи себя в порядок. Договорились? Акая кивнул и убежал к себе в комнату, а Анн направилась на кухню. Юта смотрел на это все действие неверящими глазами. – Что все это значит? – Это значит, что ты повел себя очень плохо, – осуждающе ответил Фуджи, – и теперь тебе запрещено есть еду, которую готовит Анн. Таково наказание. Почему-то от этих слов Юте стало как-то немного полегче. – И молись, чтобы Ибу не разболтал все её брату, тогда даже я его не смогу остановить. – Тачибана-сан? – донесся тихий голос Ибу из другого конца коридора. – Простите. Что так рано, но у меня для вас важное сообщение…