Девушка брата

Елена Гилберт была известна своей упертостью. И если она что-то решила, то в любом случае сделает по-своему. Гилберт воспользовалась своими связями и попросила Лиз Форбс дать ей информацию об Аларике Зальцмане. Оказалось, он работал в её отделе. После того, как Деймон сказал Елене, что у Стефана еще остались какие-то секреты, она не хотела говорить со своим женихом. Именно поэтому сейчас она слушала мелодию звонка и смотрела на имя Стефана на экране телефона. В горле пересыхало от осознания того, что её любимый оказался не тем, кем она его считала. Быстро выстроенный образ в её голове разрушился по щелчку пальцев. Вязкое чувство обманутости обволакивало девушку с ног до головы. С её глаз будто спали розовые очки, и она увидела бывшего наркомана и лжеца, причастного к преступлению. Рано или поздно им всё же придется поговорить, но Елена выбирала поздно. Она больше не хотела сладких речей Стефана без капли правды и решила докопаться до истины самостоятельно. Путь к правде всегда долог и труден. Все знают, что истина окутана ложью, и Елена внесла свой вклад в книгу рецептов отменной лжи. Лиз Форбс сначала отказывалась. Тогда, порезав праду на куски, Елена положила на сковороду только нужные и добавила немного специй. Она сказала, что Аларик лично предупредил девушку о том, что ему угрожает опасность. Елена скрыла природу этой узгозы, добавив, что он не помнил причины из-за амнезии, и вуаля! Достойная ложь, в которую поверит даже начальник отдела полиции, готова. Форбс согласилась поискать для девушки информацию. Елена поджала губы, понимая, что сама начала врать. Она не хотела делать поспешных выводов. В ней ещё была надежда на непричастность Стефана к этому криминальному беспорядку. Девушка пару дней ночевала у своего брата Джереми на другом конце города, подальше от Стефана и Деймона. Не желая втягивать брата в то, что Елена сама до конца не понимала, Гилберт сказала лишь, что они со Стефаном поссорились, и Джереми разрешил ей пожить у себя. Позвонила Лиз Форбс, сказала, что не нашла никого, кто мог бы угрожать Зальцману. Все его предыдущие подозреваемые либо сидят в тюрьме, либо уже мертвы. — Мог ли Аларик вести тайное расследование? — спросила Гилберт, на что получила доходчивое разъяснение, что Зальцман никогда не вёл никаких расследований, о которых бы не знала Лиз. — Мы никогда не были близки. Я знаю только то, что его жена совершила самоубийство очень много лет назад, а он думал, что её убили, но это никак не связано. — Когда это было? — оживилась Гилберт. — Примерно десять лет назад… Елена, — начала Форбс, и девушка поняла, что дальше последует поучительная речь. — Зальцман под охраной, ему ничего не угрожает. К тому же, он только что вышел из комы. Ты не думала, что чувство тревоги лишь побочный эффект? Не мне тебе объяснять, ты сама врач. Так что, пожалуйста, не придумывай ничего лишнего. Елена пообещала, что оставит это дело, поблагодарила маму Кэролайн и отключилась. Форбс отмахнулась от сующей не в своё дело девушки. «И правильно сделала, » — подумала Елена. У Лиз не было достаточных оснований чтобы переживать, ведь Гилберт скрыла довольно жирный кусок правды. Никакой новой информации, кроме суицида жены Рика, девушка не узнала. Могло ли это означать, что Деймон или Стефан причастны к этому? Нет… Десять лет назад они были всего лишь подростками. Что ж, если Лиз Форбс не смогла помочь, у Елены был запасной вариант… Утром до работы девушка решила заехать в квартиру Стефана, взять некоторые вещи. Она знала, что он уже на работе, поэтому, не боясь, вошла в квартиру. Девушка взяла немного одежды, потому что надеялась, что ещё вернется. Елена медленно шагала по квартире, полной воспоминаний. Сердце больно укололо, когда она вошла в спальню, где Стефан сделал ей предложение в первый раз. Они тогда провели в белых простынях весь день. В комнате, залитой светом, они смеялись, создавая одни из самых счастливых воспоминаний Елены. В то время в её движениях была легкость, а в мыслях лишь счастье. Стефан шептал слова любви ей на ушко, и говорил, что хотел бы провести с ней всю жизнь. Елена отказала тогда. Она не была готова. Смерть родителей сильно потрясла её, но спустя ещё несколько попыток Стефана, девушка всё же согласилась. Стефан тогда не ассоциировался у девушки с ложью. Он был светлым и добрым человеком, который помог ей пройти через боль потери близких. Утерев слёзы, Елена взяла сумку, вышла из квартиры и уже собиралась повернуть ключ в замке, как услышала открывающуюся дверь. — Елена? — удивленный голос Кэролайн раздался сзади. — Неловко… — саркастичная ремарка Деймона. Елена обернулась и увидела растрепанную одетую наспех блондинку с размазанным макияжем на пороге квартиры старшего Сальваторе. Кэролайн, смущенная и растерянная, не знала куда смотреть, её глаза бегали по лестничной площадке, а вот полуголый Деймон явно наслаждался этой ситуацией. Хорошо, что он хотя бы джинсы соизволил надеть, прежде чем провожать Кэролайн после бурной ночи. — А мы просто… — попыталась объяснить подруга Елены, но не смогла подобрать слов. — Немного повеселились, — ухмыльнулся брюнет, облокачиваясь на дверной косяк. Было очень странно вот так наткнуться на Деймона после их разговора в больнице. Он тогда был очень зол, а теперь вел себя, будто всё нормально. Его поза источала самодовольность, хищные глаза бродили по её силуэту. Елена чувствовала себя обнаженной под пристальным взглядом брата Стефана, потому что ещё не успела полностью успокоиться. — Так, так, так… — протянул Деймон с подозрением. — Глаза на мокром месте, сумка с вещами… Влюблённые пташки разлетелись каждый по своим гнездышкам? — Что ты такое говоришь, Деймон? — возмутилась Форбс. — Всё в порядке, Елена? — Да, просто я решила немного пожить у Джереми. — Джереми? — брови Деймона взлетели вверх. — Это её брат, — пояснила блондинка. — Надеюсь, в ссоре не было сказано ничего лишнего? Со словами нужно быть аккуратнее… Сальваторе явно намекал на то, чтобы Елена держала язык за зубами. Она бросила ему презрительную улыбку. Что ж, пусть не переживает. Елена не собиралась ничего рассказывать Лиз Форбс, пока не выяснит в чем дело. Гилберт больше не могла выносить эту странную атмосферу. Она попрощалась с подругой и её новоявленным парнем и поспешила скрыться с места преступления. Девушка пыталась сохранять спокойствие, но Сальваторе приметил её быстрые шаги, эхом отзывавшиеся от стен подъезда. Елена заставляла его испытывать смешанные чувства. Эта девушка с глазами цвета шоколада обладала необъяснимой притягательностью и решительностью. Чтобы так бесстрашно противостоять человеку, зная, что этот человек готов совершить преступление, нужно иметь четкие принципы и большую смелость. Это восхищало его. Она, конечно, помешала Деймону один раз, но так или иначе, он знал, что нужно сделать и сделает это. — Так на чём мы остановились? Ах да… — спросил Деймон блондинку и ухмыльнулся. — Так ты познакомишь меня со своей мамой? После угроз Клауса Сальваторе понял, что следует ускорить воплощение его плана. — Но мы знаем друг друга так мало… Я не уверена. — Послушай, Кэролайн, — с любовью в голосе произнес брюнет и взял руки девушки в свои. — Я влюбился в тебя, как только увидел… Как только услышал, что её мать работает в отделе по борьбе с организованной преступностью. — Я настроен очень серьёзно, — продолжал он. Серьёзно настроен подружиться с представителем закона. — И я вижу наше прекрасное будущее так четко и ярко, словно это картина… Почти такая же красивая, как ты. Он видит своё прекрасное будущее, усыпанное деньгами, политое кровью врагов и вишенкой на торте в виде безнаказанности за свои действия. Кэролайн не могла устоять перед этим мужчиной. Его слова, руки, губы дарили ей тепло и внимание, которого ей так не хватало. И хотя девушка знала, что словам мужчин доверять нельзя, она ничего не могла с собой поделать. Ошибки прошлого преследовали её мысли, но сердцу невозможно было отказать. Кэрри таяла от взгляда глаз цвета океанических глубин. Она сделала бы всё, чтобы быть рядом с таким мужчиной, как Деймон Сальваторе. И если сейчас, ему очень важно было познакомиться с её матерью, с которой она не говорила месяцами, она позволила ему, хоть и не знала причины. Елена буквально убежала от Деймона, потому что он пугал её. Девушка не знала, на что он способен, и теперь, когда они с Кэролайн вместе, Гилберт должна была позаботиться о безопасности своей подруги. Думая только об этом, Елена набрала номер человека, с которым не общалась с похорон родителей. — Алло, — ответил мужчина. — Дядя Джон? — дрожащий голос племянницы встревожил его. — Мне нужна твоя помощь. Объяснив в чем дело, не забыв опустить пару действующих лиц в этой преинтереснейшей истории, Елена попросила брата своего отца найти любую полезную информацию на Аларика Зальцмана и обратить особое внимание на самоубийство его жены. Джон Гилберт ушел из полиции несколько лет назад и теперь работал частным детективом, так что у него остался доступ к разным базам данных. Джон нехотя согласился помочь девушке, которая, по его словам, боролась с несправедливостью прямо как мать. Напоминание о маме сбило дыхание, обнажило недавно затянувшуюся рану. Девушка вдохнула побольше воздуха, попрощалась с дядей и только после этого дала слезам скатиться по щекам. Она не могла дышать, рёбра сдавливали легкие. Елена вдруг осознала, что не давала эмоциям выход уже очень давно. Девушка плакала в машине на больничной парковке и не понимала причины: это только из-за упоминания матери в разговоре, или ложь и попытки спасти невинного человека от убийства тоже причастны? Она думала о Стефане, о его загадочном прошлом. Потом в её голове неожиданно возник образ голубоглазого брюнета, одетого во всё черное. Мужчина напоминал ей чёрного пушистого кота, при случае готового выпустить коготки. Он был просто пустым листом для неё, манящей загадкой. Елена знала лишь историю о Кэтрин, девушке, которая была в машине со Стефаном во время аварии. Почему там был Стефан, если Кэтрин встречалась с Деймоном? Куда они ехали? Деймон не просто винил брата в случившемся, он его ненавидел. Елена видела презрение в глазах старшего брата, когда тот говорил со Стефаном. Видела, как Деймон борется с желанием просто налететь на него и избить. И кажется, несчастного случая для такого сильного чувства будет маловато. Джону потребовалось не так много времени, чтобы узнать достаточно о пациенте с амнезией. Аларик Зальцман вёл расследование смерти своей жены несколько лет, и оно привело его к Никлаусу Майклсону. Джон Гилберт нашел отчеты и запись о проведении суда с Клаусом в роли главного подозреваемого, но его вина так и не была доказана. Наврядли эти события связаны с комой Аларика, так как он попал в больницу спустя три года после последнего слушания по делу Изабель Флеминг, где Никлаус был оправдан. — Клаус был известным наркоторговцем, но сейчас он числится мертвым. Не думаю, что из-за него жизнь Аларика Зальцмана в опасности, — говорил дядя Елены по телефону. — Одними из последних дел детектива Зальцмана были дела Хопера, Коннорса и Сальваторе. — Сальваторе? — Да, в официальном отчете сказано, что Джузеппе Сальваторе мог быть причастен к незаконной торговле оружием, но доказательства были косвенными. — Спасибо, Джон. Ты очень помог. — Елена… — позвал он, прежде, чем девушка бросила трубку. — Как ты? — У меня всё хорошо, — холодно ответила она. — У Джереми тоже. Мы справляемся. — Елена, пообещай мне, что не будешь ни во что лезть. Эти люди опасны, — сказал мужчина после небольшой паузы. — Пока, Джон. Спасибо за всё. Неужели дядя в первый раз за столько лет решил позаботиться о своих племянниках? Елену возмущало, что до смерти родителей Джон никак не участвовал в их с Джереми жизнях, а теперь начал активно заботиться. Ей не нужно было напускное переживание родственников, которым на самом деле всё равно. Хотя Джон действительно помог девушке с её небольшим расследованием, и она была благодарна ему, ведь мужчина мог и отказать. Подумать только! Сальваторы связаны с незаконной торговлей оружием? Факты теперь собирались в отчетливую картинку, как пазлы. Большой дом, разнообразие машин, семейный бизнес… Аларик, видимо всё узнал, но прежде, чем смог доказать, его жестоко избили. Однако что-то помешало Деймону закончить начатое. Возможно, это был Стефан, судя по разговору между братьями, который Елена подслушала. Стефан… Он был её опорой, человеком, к которому она шла с любой проблемой и всегда находила поддержку в его глазах. Девушка подумала о том, что он наверняка бы сейчас был рядом с ней и ловил каждое слово Джона, если бы сам не был причастен к этой проблеме. Почему всё должно было измениться? Елена не могла справиться с тяжестью ответственности, свалившейся на её плечи. Она должна была поговорить со Стефаном, прежде, чем сообщит обо всем в полицию. Елена больше не хотела избегать своего жениха, игнорировать его телефонные звонки, претворяться перед Джереми. В какой момент между ними всё стало так сложно? Девушку тянуло к нему с каждым днем разлуки всё сильнее, но её останавливал страх. Она боялась поделиться с ним своими подозрениями. Хотя если даже Деймон оставил Елену, не смотря на её попытки помешать ему любым способом… Гилберт удивилась, когда, приехав с работы, увидела на парковке перед домом Джереми машину Стефана. Её сердце замедляло стук с каждым шагом вверх по лестнице, но она понимала, что не могла бегать от него вечно. Вдохнув побольше воздуха и набравшись смелости взглянуть своему жениху в лицо. Она не удивилась, увидев его на кухне с Джереми. — Что ж, — сказал её брат, чувствуя напряжение в воздухе. — Думаю, вам есть о чем поговорить… Я пойду прогуляюсь. Елена не стала его останавливать. Она так много хотела сказать Стефану, но сейчас, когда он стоял прямо перед ней, она будто проглотила язык. — Привет, — сказал он. Девушка ухмыльнулась. Её немного возмутило то, что после всего он спокойно стоял на кухне её брата и говорил привет. — Привет, Стефан, — нахмурившись, поприветствовала она. Он сделал попытку подойти к ней, но девушка отшатнулась с тенью испуга в глазах. Сальваторе больно кольнуло осознание того, что Елена теперь сторонилась его. — Елена, я… — Я подслушала ваш разговор на кухне. Я спасла Аларика от Деймона. Не хотела делать поспешных выводов, но у тебя спросить тоже не могла, поэтому я попросила Джона помочь. Он рассказал о том, что Аларик потерял жену, и про то, что он обвинял в этом Клауса Майклсона, который теперь мертв, но… Более важно то, что Аларик Зальцман расследовал дело твоего отца. Парень поднял непонимающий и немного испуганный взгляд на Елену. Она говорила сухими фактами, пытаясь отстраниться от этой ситуации. — Елена… — Не притворяйся, что не знаешь, о чём я, — перебила она его, чтобы предупредить. — Я больше не потерплю лжи, так что говори, как есть. Твой отец торгует оружием? — Это очень опасный вопрос. — Я и так уже всё знаю, Стефан. И твоё нежелание говорить лишь подтверждает мою теорию. — Что ты хочешь услышать, Елена? — Стефан вдруг разозлился. — Если ты хочешь услышать, что у моего отца криминальная империя… что мой брат убийца… и что я тоже… С каждой фразой его голос становился все громче, а жалость или притворство давно исчезли. Теперь она уже ничего не хотела. Слезы подступали к горлу от осознания того, кем оказался человек, которому Елена доверяла. — Тогда да! Это правда, — закончил он и уже спокойнее продолжил после долгой паузы и неудачных попыток найти в её глазах понимание. — Я не горжусь своим прошлым или своей семьей, Елена. Я убивал людей, я продавал оружие бандам… Но после той аварии я не хотел больше этим заниматься. Я хотел начать заново, и поэтому не говорил тебе ничего! Она не знала, что ответить. Придуманный образ человека, в которого она влюбилась, крошился, распадался на глазах. И этот год, что они провели вместе, будто ничего и не значил. Смогла бы девушка полюбить Стефана, зная с самого начала всё, что знала сейчас? — Я был наркоманом. Я не заботился ни о чем, кроме того, где бы достать деньги на очередную дозу, и семейный бизнес стал моим «спасением», — парень показал кавычки. Девушка заметила, как по её щеке скатилась слеза. — Я увел девушку брата… Да! — подтвердил Стефан, заметив удивление на лице Елены. — Я влюбился в Кэтрин, и мы хотели сбежать. И кстати во время той аварии, я был под действием кокаина. Так что, да, у Деймона есть все права, чтобы ненавидеть меня. Я сам ненавижу себя за это! Но я не вынесу, если меня будешь ненавидеть ты… Он ничего не утаивал. Его холодная исповедь оставляла на сердце Елены кровоточащие раны. Девушка ведь сама хотела знать… Последняя надежда на то, что это всё неправда, или на то, что Стефан был не в курсе криминальных дел семьи, разбилась вдребезги. Стены давили. Елене срочно нужен был глоток свежего воздуха, но она не могла пошевелиться. — Ты не можешь просить меня о таком… — еле слышно произнесла она, наблюдая, как его сердце разбивается на кусочки. — Но я не ненавижу тебя. Я просто… разочарована. Я больше не могу доверять тебе, Стефан… — Не делай этого… Сальваторе смотрел, как его девушка со слезами на глазах снимает кольцо с безымянного пальца и кладет его на стол. — Мне жаль… — прошептала Елена, закрыв глаза. Девушка почувствовала слабый ветерок, когда Стефан почти выбежал из квартиры. Она больше не могла держаться на ногах, поэтому опустилась на пол кухни. Парень оставил чувство опустошения и разочарования. Этот момент был почти так же плох, как смерть её родителей. Елена больше не хотела терять близких людей, но это случилось снова. Из неё будто вырвали внутренности и оставили умирать. Хоть Стефан и не умер, она потеряла его из-за его собственной лжи навсегда.