***
Пятничный вечер. Томас сидел у себя в комнате, когда ему пришло сообщение от Галли: Галли: Тащи свою задницу к Соне. Адрес ты знаешь. Томас взглянул на время. Да, уже нужно собираться. Он подошёл к шкафу и. тут он впал в ступор. — Да. Теперь я понимаю, что значит быть девушкой. — Том уныло хмыкнул и все-таки начал выбирать одежду. Его выбор остановился на темно- бордовой рубашке и тёмных джинсах. В коридоре он накинул тонкую кожаную куртку, больше смахивающую на кожаный пиджак, и вышел из дома. Наконец дойдя до нужного адреса, он отметил, что Соня жила в большом, белом, двухэтажном особняке. Музыка, судя по всему, была настолько громкой, что её было слышно за пределами двора. Томас толкнул дверь и, едва пересек порог, как его чуть не сшиб пьяный в стельку Минхо. — Вау, ттыы всио таки пришооол. — он пытался перекричать музыку, рахмахивая руками ей в такт. — Так, когда ты успел столько тяпнуть? — Томас едва поймал Минхо, когда тот споткнулся о свою же ногу и чуть не поцеловал паркетный пол, — Садись. — он усадил азиата на ближайший пуфик, и направился искать остальных. В доме был приглушен свет, что усложняло задачу, а тела подростков, жаждущих выставить все свои прелести, дрыгались под бит, также мешая Томасу добраться до цели. Ему уже начинало казаться, что он попал в ночной клуб, а не на вечеринку. Выпутавшись из когтистых лап какой-то особы, Томас заметил тех кого искал. Тереза, Галли и Бен заняли столик в конце комнаты и во всю распивали коктейли, которые были явно не без капельки веселья. — Всем шалом! — выкрикнул Томас, плюхаясь на диванчик. — Томми! — Тереза тут же кинулась ему на шею. — И тебе не хворать. Минхо не видел? — проорал Галли, понимая что Тереза Томаса отпустит не скоро. — Он пьян в стельку. — Томас закричал в ответ, — чуть не шлепнулся. Я его там на пуфе оставил. — Эта «не пьянеющая» машина выпила больше всех. Теперь его колбасит по круче алкаша Феди. — Бен, который тоже был не менее пьяный, попытался пошутить. — Зато ему завтра будет весело. — Галли сделал глоток самбуки, — Развлекайся, шенк. — он хлопнул Томаса по плечу и направился к танцующей толпе. Томас решил не терять время зря. Он пошёл на поиски какого-нибудь подобия бара, и нашёл. В дальнем углу соседней комнаты он заметил барную стойку. — Видимо родители Сони сами не прочь выпить. — хохотнул он себе под нос. Подойдя ближе, он увидел Соню, которая строила глазки Питеру, попутно спаивая его бокалом с цветной жидкостью. Том все-таки подошёл ещё ближе, и, увидев на стойке подносы с алкоголем, взял стакан текилы. Благо музыка здесь играла не так громко, что спасает его слух. Он сел за стол делая глоток. — Всё таки соль с текилой- питье богов. — откуда не возьмись появился Арис. — Скорее богатых пьяниц. — Том, слушай. Знаешь Ньюта? — Арис немного замялся. — Знаю. — очередной большой глоток отозвался в висках. — Он хочет пойти с тобой на второй этаж. — А что там? — Томас недоумевал, зачем он Ньюту и что там на втором этаже. Хотя вполне догадывался, но решил сыграть дурочку. — Ну. — Арис выдохнул, — комнаты для уединения. Глаза Эддисона стали как пять копеек и Том поперхнулся алкоголем. Он оставил не допитую текилу на столе и пошёл на поиски Холла. Конечно, он не собирался с ним спать, но мысль о том, что святоша класса сам не против этого, не давала ему покоя. Пожалуй, Ньют стал бы галочкой в его списке, хотя навряд ли он признается Томасу в глаза. Том решил не рассусоливать разговор, и задать Ньюту вопрос напрямую. Хотя, он не отрицал, что все это возможно шутка. Ньют нашёлся быстро. Он сидел за столом, с полным бокалом коктейля персикового цвета. — Как ты это объяснишь? — Томас сел рядом. — Что? — Ньют странно посмотрел на него. — На второй этаж идём или нет? — Томас подумал, что Ньют ответит честно на честный вопрос. Но не предвидел весьма странной реакции, потому что Холл попятился назад, а потом вовсе вскочил и убежал в толпу. Тут из-за угла появился смеющийся Арис, держа в руках телефон на котором горела вспышка, и это был явно не фонарик. — Чуваак, ты серьёзно думал, что он позволит себя трахнуть и попрощается со своим девственным цветочком? — он все-таки отключил съёмку. — Так, стоп. Это все специально? — Ахах, ты серьёзно? Ты выпил меньше бокала, а мозги уже не работают. — Арис согнулся по- полам от смеха. Томас вопросительно уставился на него, терпеливо ожидая объяснений — Ты тугодум, Эддисон. — он сделал серьёзное лицо, — мы решили проверить, испугается ли он, если ему предложат провести бурную ночь. Поэтому мы ещё в школе сказали ему остерегаться тебя, ибо, цитирую, «Ты отымеешь его при первой же возможности». Видел бы ты свое лицо. — Арис вновь захохотал и уже собрался уходить, но остановился, — И ещё. Эта блондинка влюблена в тебя. — он со смехом ушёл показывать видео свои друзьям и рассказывать подробности, так сказать, из первых рук. Томас остался сидеть на том диване, а потом плюнул на все, чуть ли не залпом выпил несколько стаканов виски и пошёл на поиски Терезы, дабы предложить ей прогуляться до верхнего этажа, устроив эротическое путешествие в страну наслаждения.***
Все выходные Томас сидел с головной болью. Вечеринка удалась на славу. Он особо не помнил подробностей, но знал наверняка, что выпил он не мало. Он даже не помнил когда оказался у себя и кто помог ему совершить такой, на тот момент, героический подвиг. Томаса спасло то, что родителей дома не оказалось и не будет ближайшие две недели. Они уехали заграницу, на день рождения кузины Эддисона младшего, то бишь Томаса. Сам он не поехал, отказавшись тем, что он и так немного отстает. Родители сказали что у него очень хороший и умный сын, оставив дом на него. Чтобы алкоголь полностью выветрился, Томас решил прогуляться. Так как был воскресный день, была открыта выставка школ. На ней выставлялись работы подростков. Кто-то рисует, кто-то пишет стихи, кто-то лепит, а кто-то увлекается оригами. Школы собирают работы учеников, устраивая выставку в центре парка. У какой школы будут оригинальнее работы, той зачисляются баллы. Школа, которая набирает больше баллов, получает высокий авторитет, доказывая что ученики там очень способные и творческие. На сегодняшней были три школы, в одной из которых учился Томас со всеми остальными. Томас там бывал пару раз, но лично ничего такого там не нашёл. Но сегодня был особый случай, и чтобы избавиться от похмелья до завтра, ему нужно было развеяться. Он вышел из дома и заметил что небо затянули тучи. — Значит будет дождь и выставка будет в шатре. Уже подходя к парку, а жил Томас в паре кварталов от него, он купил себе бутылку минералки. Как и предполагалось, в центре парка стоял большой шатер. Зайдя внутрь его встретили работы лепщиков. Фигурки из воска, глины и керамики были красивы, каждая по своему. Поделки, кстати, были спрятанны за стеклянные перегородки а-ля лапы подальше. Томас ничего красивого в них не нашёл, аргументируя это тем, что возможно он не разбирается в искусстве, и, возможно, авторы этих работ тоже. Следующими были стихи. Томас бегло пришёлся взглядом по строчками, но никаких эмоций они не вызвали. Томас думал, что он безнадёжен в таких вещах. В девятом классе он даже посещал курсы искусства, где отставал больше всех. Вскоре он плюнул и решил посвятить себя математике, физике и химии. Пройдя дальше, он подошёл к картинам. Это то, в чем Томас вообще не разбирался. Ему все везде казалось неправильным. Например в каких-то картинах было много свободного места, слишком просто и не гармонично. В каких-то было всего слишком много, краски яркие и пестрые, холст забит до отказа, наляписто и не красиво. Такой своеобразный попугай только отпугивал и у многих, в том числе и у него самого, вызывал рябь в глазах. Томас уже собирался уходить, когда заметил один интересный экспонат. Он находился в зоне работ школы, в которой учился Томас, что ещё больше заставило подойти и рассмотреть. Там был письменный стол, на котором был творческий беспорядок каждого школьника, состоявший из разбросанных учебников, тетрадей и другой канцелярии. Слева от стола было открытое окно, а на краю столешницы сидела маленькая серая птичка, на груди которой был крест. Крест не был чем-то инородным, он входил в состав окраса птички, так что он был частью оперения. Картина могла сойти за фотографию, если бы не дата и не подпись учащегося. Дата говорила, что картина была написана вчера, а аббревиатура «Н.Х.» была выведена аккуратным каллиграфическим почерком. Томас сам не понял, чем его зацепило это изображение, но он был готов расцеловать автора. Ведь глядя на эти учебники и тетради он вспомнил про доклад по истории, который им задали ещё на позапрошлой неделе, и который он благополучно забыл сделать. Выругавшись себе под нос, он пулей выбежал из шатра и пробежал ещё пару метров, пока не наступил в лужу. Только тогда он заметил что ливень был как из ведра. Осыпая вечными проклятиями погоду и учителя истории, Томас зашагал на остановку, решив что спиртное выветрилось.***
Понедельник с утра был насыщенным. Томас проснулся за столом, за которым делал доклад. А также заметил что проспал уже добрую половину первого урока. Наспех умывшись, одевшись и съев печенюху, Томас выбежал их дома. Занятия спортом не прошли зря, он зашёл в школу за три минуты до звонка на перемену. Но как назло он встретил классную руководительницу Аву Пейдж. — Томас? Почему ты не на уроке? — строго спросила она. — Я. — он не хотел говорить что проспал, — У меня по дороге голова закружилась, я вернулся домой за таблеткой. — У тебя закружилась голова, но ты все равно пришёл в школу? — Эм… Да. — Томас боялся что Пейдж что-то заподозрит. — Что ж, молодец. Я скажу учителю биологии, почему ты пропустил урок. Но ты должен будешь подготовить пересказ темы в устном виде. Я лично спрошу тебя. Договорились? — она метнула молнии взглядом, от чего у Томаса по спине пробежали мурашки. — Да, я вас понял. — отчеканил тот. — Славно. А теперь свободен. Томас моментально ретировался к кабинету английского, где должен был проходить следующий урок. Звонок на перемену. Томас мирно стоял и повторял конспект, когда услышал: - Томас! Дружище! — это был Галли. — Где тебя гриверы* носили? — рядом оказался Минхо. — Я спал. — Ха, чайник! — Минхо в очередной раз использовал эту фразу. — А вот и не чайник! — Томас нахмурился и хотел что-то ещё ответить, но его перебил Галли. — Да, не чайник. Зато спишь, как суслик, беспробудно. Томас закатил глаза и заметил, что по коридору шел Ньют, которого все пихали и обызывали. — А это как понимать? — он указал на толпу. — Вчера Бен снова признался ему, а Ньют никак не отреагировал. Бен разозлился и решил устроить ему «сладкую» жизнь. — Галли кратко ввёл его в курс дела. — А ну прекратили этот цирк! — рявкнул Алби. Алби был старостой класса. С Ньютом не общался, но не обижал его и при возможности защищал. Иметь проблемы со старостой никто не хотел, поэтому все послушно оставили Ньюта в покое. Сообразив, что от него отстали, Холл, прижимая к себе блокнот в чёрной матовой обложке, пробежал мимо Галли, Минхо и Томаса, попутно стряхивая сольные капли с глаз. Томас успел услышать слабый всхлип. Он с некой жалостью посмотрел вслед парню и задумался. Нет, отвращения, ненависти и презрения он не испытывал. Может, ему стоит с ним подружиться?