Поглощающая

      Джин и Шторм вылетели, едва стал лениво наползать вечер. Профессор, поговорив с Логаном, отправился по делам вместе со Скоттом, оставив Росомаху ответственным за школу. Ксавьер не сомневался: в случае непредвиденной ситуации тот обязательно прислушается к совету Аралез, которая, как понял профессор, была вполне способна сразу выделять достоинства и недостатки плана.       Логан, указав женщине школу как возможный вариант убежища, был абсолютно прав: профессор просто не мог пропустить Аралез. У нее был необычный, на редкость мирный дар, позволявший его обладательнице существовать в людском обществе, став великолепным медиком. Она была незаменима как на фронте, когда не хватало не только медикаментов, но и средств анестезии, так и в больницах.       Когда она пришла в школу, вконец обессилевшая, Ксавьер попросил позволить прочитать ее мысли, увидеть, через что она прошла, чтобы знать, чего от нее ждать. Она засмеялась тогда, и он не сообразил, в чем причина этого смеха. И только проникнув ей в голову, видя и чувствуя, что было с ней, он понял, какой груз ей достался.       Правда, она показала ему не все. Он лишь успел увидеть странный аквариум, наполненный водой, когда она тихо, беспомощно произнесла: «Не надо». Он не мог пойти против ее воли, хотя и знал, что способен заставить. Он не желал быть тираном, потому уступил. И был награжден изумленно-благодарным взглядом: она не привыкла, что ее просьбы могут быть удовлетворены.       Она вообще много к чему не привыкла, понял он. Показывая ей школу, он заметил, с каким удивлением она посмотрела на детей-мутантов, играющих в нарды внизу. Для нее видеть столь мирную картину было диковинкой. Как для него — наблюдать за нею.

***

      Аралез не спалось. Постель казалась слишком мягкой, воздух — слишком вольным, комната — слишком светлой. Она не привыкла жить в таких условиях, приходилось признать. Раньше ей казалось, что привязаться к клетке нельзя. Теперь она в этом сомневалась. Чудилось, что сейчас откроется со скрипом железная решетка ее угла, забухают рядом тяжелые шаги, и, схватив за запястья, люди в масках выволокут ее в большую комнату с аквариумом посередине.       Еле слышно отворилась дверь, и Аралез по привычке затаилась, пытаясь ничем не выдать своего присутствия. В комнату вошли двое, держа что-то в полусогнутых руках, и женщина с ужасом разглядела нацеленные на нее автоматы.       Ей стало жутко. Она была медиком, а не военным, и привыкла видеть раны и боль, но никак не оружие. Но незваные гости не спешили стрелять. Один, осмотрев комнату, не двигаясь с места, покачал головой, и оба вышли, подумав, вероятно, что комната пуста.       Аралез спасла привычка накрываться с головой, оставляя маленькую щель для воздуха, и никогда не снимать с кровати покрывало. Со стороны это выглядело как куча подушек или пышное одеяло. Человека заметить было почти невозможно.       Она неслышно откинула одеяло и спустила ноги на пол, отыскивая туфли. Одеваться было некогда: она понимала, что неизвестные не пришли к ней лично. И мгновением позже ее догадка подтвердилась: из коридора донеслись испуганные крики детей. У женщины сжалось сердце: профессор, завершая экскурсию, сообщил ей, что в школе учится дочь Банши, мутанта, способного издавать звуки сверхвысокой частоты. И точно: спустя секунду Аралез сжалась на полу, пытаясь закрыть руками уши, чтобы избавиться от острого, как бритва, всюду проникающего крика, разрывавшего ей барабанную перепонку. Но это мучение продолжалось недолго, и вскоре женщина смогла встать, все еще ежась от неприятного ощущения.       Бормоча что-то несвязное, она схватила кофту и, от страха не попадая в рукава, вышла из комнаты. Она очень плохо помнила направление, но сообразила, что спальни не могут находиться рядом с входной дверью: Ксавьер не допустил бы подобного, стараясь гарантировать детям полную безопасность. И Аралез, тихо поскуливая, направилась в сторону, противоположную той, откуда доносились крикам. Она не была способна защитить их, а ее сила не была им нужна.       И вдруг, когда она почти дошла до конца коридора, венчавшегося огромной розеткой, воцарилась гнетущая тишина. Ей стало еще страшнее. Она не знала, как расценивать это. Возможно, все, кто остался в эту ночь в здании, были убиты или лишены возможности защищаться. Возможно, потерпели поражение нападавшие. Возможно, это была просто пауза, краткий перерыв перед самой упорной атакой.       — Сюда! — закричал голос девочки сзади, и Аралез дернулась от неожиданности. Послышался топот босых ног, и из-за поворота выскочили трое учеников. С одной из них — Роуг — женщина разговаривала, другого — Бобби — знала в лицо, но третий не был знаком ей.       Над школой послышался шум вертолетов. Ребята посмотрели на Аралез, будто ожидая от нее, как от старшей, какого-то решения.       — Надо идти, — сказала она неуверенно. — Они могут прийти сюда. Мне бы не хотелось, чтобы нас поймали. Вы знаете школу лучше меня, и…       Остаток фразы потонул в звоне разбившегося витража за ее спиной, слившись с визгом Роуг.       — Бежим! — крикнул Бобби, бросаясь назад. Аралез, у которой выбора не оставалось, поспешила за ними, подгоняемая усиливавшимся рокотом вертолетов и хрустом осколков под грубыми сапогами солдат. Ей абсолютно не хотелось вновь встретиться с ними.       Бобби в самом деле знал школу гораздо лучше, чем она. Ксавьер не стал спешить показывая ей потайные ходы, проделанные в стенах. Аралез прекрасно понимала его: незнакомка, невесть откуда свалившаяся ему на голову, — разве можно было так легко доверить ей тайны здания.       Они спустились на первый этаж, прошли мимо лежавших вниз лицом солдат. От их тел текли струи крови: они были мертвы.       — Логан… — прошептала Аралез, оглядываясь на ходу. Росомаха пустил в дело когти.       Рев вертолетов нарастал, за окнами двигались тени. Ребята замерли, словно вспоминая, где именно находится потайной ход. И вдруг на их пути возникли солдаты. Белый свет фонариков ослепил Аралез, и она застыла, как мышь перед змеей, исподлобья смотря на преследователей.       — Идемте! — крикнул Бобби, хватая женщину за руку, но был прерван яростным рыком.       Росомаха, выпустив когти, бросился с самого верха лестницы, упав на двух солдат — они умерли, не издав ни звука, — потом легко, словно мягкие игрушки, подкинул оставшуюся пару в воздух, кромсая тела адамантиевыми жалами.       — Пошли, — угрюмо сказал Логан, пряча когти, и направился к двери. На Аралез волной нахлынуло облегчение. Бояться больше было нечего. С таким провожатым, как Росомаха, все враги казались надуманными.       Они резко свернули в сторону, и вдруг правая нога отозвалась острой болью, протестуя. Ей был нужен покой, а не гонки с препятствиями, и в этой боли не было ничего необычного. Бежать стало практически невозможно, поэтому Аралез несказанно обрадовалась, увидев, что Бобби остановился, с силой нажал на одну из панелей и пропустил Роуг и другого ученика вперед.       Аралез, тяжело дыша, привалилась к стене, ловя на себе непонимающий взгляд Логана. Бобби, устав ждать, нырнул в ход следом за друзьями. Женщина, вдруг поняв, что хочет сделать Росомаха, улыбнулась и кивнула, приняв решение. Тот резко дернул панель вниз, отрезая их от коридора.       — Логан! — выкрикнула Роуг, но он даже не дернулся. Аралез знала, что он испытывал: Ксавьер оставил его ответственным не только за ребят, но и за школу. Глупо было убегать, не зная, кому понадобились дети-мутанты.       — Хотите стрелять — стреляйте! — рявкнул Росомаха, выпуская когти и выходя вперед. Аралез встала рядом с ним, положив влажную руку на плечо. Он чуть кивнул, поняв, что она собирается забрать боль от ран, чтобы позволить ему исцеляться без помех.       — Не стрелять! — приказал кто-то, и Логан не без удивления почувствовал, как рука женщины дрогнула, непроизвольно сжимаясь, будто говоривший был ей знаком. На чистую площадку вышел человек, озаренный пучками света из фонариков.       — Росомаха, — начал неизвестный мягко. — Признаюсь, я меньше всего ожидал увидеть тебя здесь. Сколько лет прошло? Пятнадцать? Ты ничуть не изменился. А я, как видишь, состарился. Не знал, что Ксавьер держит животных, даже таких экзотических, как ты.       — Не слушайте его! — воскликнула Аралез, и Логан инстинктивно подобрался, успев забыть о ее присутствии. — Прошу вас, не слушайте его! Неужели вы не понимаете? Он заговаривает вам зубы!       — Знакомый голос, — ласково сказал человек, и женщина задрожала еще сильнее. — Это ты, моя маленькая псинка? Вот куда ты пошла, покинув меня. А ты ведь обещала никогда не уходить. Служить мне до конца дней. Не держишь слово?       Она попыталась что-то произнести, но он мягко, почти нежно поднял руку, и женщина замолчала, словно завороженная.       — Не надо перебивать, — продолжал он. — Ты сбежала, предала меня. Скажи-ка, Логан, — он повернулся к нему, — что ей мешает предать и вас?       — Я не такая, не такая! — она всхлипнула, все еще цепляясь за плечо Росомахи. Но если раньше ее рука лежала почти невесомо, то сейчас давила, заставляя Логана следить помимо солдат еще и за ней.       — Кто в это поверит, Аралез? — незнакомец засмеялся. Логан услышал тихий всхлип: женщина плакала, еле держась на ногах. Он вспомнил, как встретил ее, одну, в лесах Канады, как ему пришлось отдать ей плед, чтобы она не мерзла без теплой одежды, как она радовалась обыкновенным вещам, которые ему казались скучными.       — Кто ты? — спросил Росомаха незнакомца, сжимая пальцы в кулаки, но все еще не выпуская когтей.       — А то ты не помнишь, — ласково сказал человек, и Логан прищурился. В мозгу мелькнул черный образ, вода, приглушенные голоса… Но боли не было. Аралез сзади всхлипнула, и он понял, что она в очередной раз пожертвовала собой, ослабляя собственный организм еще больше. Логан шагнул вперед, медленно, осторожно. Рука женщины соскользнула с его плеча, но он не заметил этого, поглощенный попытками вспомнить, вспомнить, вспомнить…       Его мысли были прерваны мягким похрустыванием: между ним и незнакомцем кольцом вырастала ледяная стена. Воспоминания ускользнули, как и в предыдущие разы, но сейчас было гораздо обиднее: он приблизился к разгадке так, как не приближался до сих пор никогда.       — Логан! — позвала Роуг. Конечно. Глупо было полагать, что они не вернутся. А стену, должно быть, сделал Бобби. — Логан, надо уходить.       — Идите без меня, — ответил он, оглядываясь. Аралез, опустившаяся на пол, потеряв опору, сделала безуспешную попытку встать.       — Бобби не сможет держать стену вечно, — сказала она мягко. — Лед тает. Подумайте о ребятах, об обещании, которое дали профессору.       — Ты нам нужен! — подхватила Роуг, умоляюще смотря на него. Логан бросил последний взгляд на ледяную стену. Незнакомец все еще стоял, подняв руку в воображаемом приветствии. Росомаха коснулся преграды, потом подошел к Аралез.       — Вперед, — сказал он Бобби коротко, осторожно поднимая ее на руки. — Мы будем сзади. Быстрее!       — Спасибо, — прошептала женщина, когда ребята исчезли в тоннеле. Он понял, что она благодарит его за доверие, и покачал головой: он еще не решил, что думать о ней. Надо было разобраться во всем с самого начала, а это, он был уверен, было трудной задачей.       Панель за ними закрылась, и тут же раздался взрыв, опрокинувший лампы. Лед раскололся и рухнул, звеня осколками. Солдатам открылся абсолютно пустой коридор.