Принц и нищенка

      Алина провела стражей порядка на кухню, и они вместе сели за стол. У Журикова в руках была ручка и блокнот, он приготовился записывать.       — О чём вы хотели поговорить? — спросила девушка у майора, чувствуя на себе изучающий взгляд лейтенанта. Чёрт возьми, ну почему её так смутил этот парнишка?       — Вадим Романович Беличенко. Вам говорит о чём-нибудь? — спрашивал майор.       — Да, это мой начальник, — кивнула Алина.       — Вы не замечали ничего подозрительного в его поведении?       — Да нет, он, как и все начальники, в меру строгий, в меру снисходительный… Ничего такого!       Алина снова встретилась с Женей взглядом, и он улыбнулся ей, оторвавшись от письма. Его длинные худые пальцы вертели ручку вокруг своей оси.       — Алина, можно нескромный вопрос, не по теме, извините, товарищ майор, — повернулся к мужчине Женя, приложив руку к груди.       — Ладно, ты и так уже ряд правил нарушил, — тяжко вздохнул майор.       — Алина, — обратился Журиков к той, — это ты с Никитой Алексеевым встречалась?       У бедной девушки аж дыхание спёрло.       Она почувствовала, что лицо полностью горит, и первое время даже не знала, что ответить. Этот разговор мог слышать Никита.       — Нет, с чего вы взяли?! — взяла себя в руки Алина. Так, где же её боевой настрой?!       — По телеку видел и в «Инстаграме», — пожал плечами лейтенант, постучав ручкой по столешнице. — Кстати, наши товарищи из другого участка говорят, что его разыскивают, мол, деньги украл… С жиру бесится? Зачем ему столько?       — Журиков! — оборвал его Шаврин. — Мы отошли от темы.       — Погодите, товарищ майор, — отмахнулся парень. — Алина, ты говоришь, что не встречалась с ним. Так вот. Ты вообще с кем-нибудь встречаешься?       — Чё ты пристал к девочке, я не пойму! Рот закрой, — разгневался мужчина. — Алина, не слушайте этого обормота, у него гормоны бушуют, хотя вроде не подросток уже.       — Товарищ майор, простите, но я должен вам признаться, что с вами на задание поехал только из-за Алины. Я давно хотел с ней познакомиться. Я часто бывал в клубе и…       — Так! — не выдержала Алина. — Вы время видели? Я спать уже хочу. Вы бы ещё в три часа ночи заявились.       — Ладно, — сдался лейтенант, почесав за ухом: на чём мы остановились?       — Приедем в участок, я тебе яйца оторву, дебил! — побагровел от злости майор. — Алиночка, так вы точно ничего не видели подозрительного в поведении Вадима? Может, какие-то разговоры, взгляды и прочее?       Девушка отрицательно покачала головой.       — Я правда ничего не знаю, я не обращала внимания, он мне неинтересен.       — Так, тогда перейдём ко второму пункту, — вздыхал майор. — Мы также занимаемся поисками вашей подруги. Виктории Одинец. Замечали ли вы за ней что-нибудь странное? Может, она в последнее время боялась чего-нибудь?       — Если честно, то мы с ней поссорились накануне и она больше не хотела со мной общаться. Я хотела ей позвонить, но та уже была недоступна.       — А в чём причина ссоры? — спрашивал Журиков, черкая что-то в блокноте.       — Ну, как сказать… Это глупо очень получилось, из-за парня. Подробности вам ни к чему. А ведь вообще ничего не предвещало беды. Правда. Я не думаю, что пропажа Вики произошла именно из-за нашей ссоры. Тогда бы она не выходила на связь только со мной, но не со всеми.       — М-да, не густо, как и со всеми опрошенными, — вздыхал лейтенант, просматривая свои записи. — Если бы это была не Алина, то зря время бы потеряли.       — Замолкни ты уже, — одёрнул его майор Шаврин. — Алина, извините за такой поздний визит, но мы целый день ездим по адресам и опрашиваем, устали уже. Мы пойдём.       Милиционеры встали из-за стола, и Шаврин пошёл первым, Алина пошла за ним, а Журиков копошился с блокнотом. Вскоре в коридор вышел и он. Алина попрощалась с ними и закрыла дверь. Она облегчённо вздохнула, опёршись спиной о стену. Камень с души. Тем временем к ней вышел уже переодетый в серую футболку и шорты Никита.       — Пронесло, — сказал он.       — Не то слово, — согласилась Алина, отлипая от стены. — Но я думаю, что это не надолго. Чувствую себя так мерзко, потому что не могла сразу им всё выложить. Я бы сделала это, не будь у меня двадцати ящиков с неизвестной хренью в гараже и… Тебя.       — Но ведь этому должен же прийти конец? Когда-нибудь…       — Не знаю, Никит, не знаю… — завыла Алина. — За дачу ложных показаний тоже могут знаешь как отыметь. Мне страшно. Когда-нибудь всё как вскроется, и тогда всем будет худо.       — Да, но как? Они же не сдвинутся с мёртвой точки такими темпами.       — Всё равно. У меня сердце не на месте.       — Я думаю, надо идти спать. Утро вечера мудренее, как говорится. Сейчас бесполезно что-то думать.       — Да, но как уснуть ещё теперь, — вздыхала Алина, уходя в свою комнату, попутно выключая свет в коридоре.       — Тот же вопрос. Но надо отдохнуть. Ладно, спокойной ночи, — сказал Никита, отправляясь в гостиную.       — Спокойной ночи.       Но уснуть не получалось. Вообще никак. Это было самое отвратительное чувство: долго ворочаться, сминая простынь под собой, превращая кровать в какое-то тряпичное месиво. Раздражаться, что подушка уже превратилась в лепёшку, а выбрать удобную позу — это что-то из области фантастики. И эти идиотские мысли по поводу и без просто сводили с ума. Девушка уже почти два часа ворочалась в попытках уснуть. Сон не шёл. Разозлившись окончательно, Алина вскочила с кровати и включила светильник. Часы, что висели рядом с телевизором, показывали уже почти два. Их мерное тиканье всегда успокаивало Алину и помогало уснуть, но не в этот раз. Лежала девушка со включённым светом, наверное, около десяти минут, а потом она потянулась к пульту. Она включила первый попавшийся канал. Шёл какой-то фильм, как поняла девушка позже, это был какой-то триллер. Она сразу переключила его. Она и так уснуть не может. На другом канале шло какое-то шоу для взрослых. Ну, конечно, уже два часа ночи, что ещё показывать?       Алина включила музыкальный канал. О, Ариана Гранде на велосипеде вместе с Ники Минаж. Пусть поют. Это лучше расчленёнки и порнухи. Хотя фразочка Ники «катаюсь на члене, как на велосипеде» была куда эпичнее вышеперечисленного. Это очень подходило бы её напарницам из клуба. Ладно, мысли опять потекли не в то русло. А в какое надо? Надо думать о сне. Но он не хотел сегодня сотрудничать с Алиной.       Девушка взяла телефон. «Вконтакте» ей никто не писал уже лет сто, «Инстаграм» тоже пустовал.       — Алин, — послышался голос. Девушка вздрогнула, и у неё аж телефон выпал из рук. Чёрт, она не привыкла, что кроме неё в квартире ещё кто-то есть. И она по своей глупости забыла закрыть дверь.       — Чего такое? — спросила она, натягивая одеяло по ключицы, так как была уже в тоненькой маечке, которая едва ли что-то скрывала.       — Я не могу уснуть, а ты ещё телик включила, — сказал он, упираясь рукой об косяк.       Алина с самым недовольным выражением лица схватила пульт и клацнула на красную кнопку.       — Всё? — сердито спросила она, откидывая пульт.       — Всё, — слегка перекривил девушку Никита и повернулся, чтобы уйти.       — Дверь закрой с обратной стороны!       Алексеев ушёл, на ходу громко хлопнув дверью.       — Жене своей так будешь хлопать, понял? — выпалила Алина, выключая светильник.       — Моя жена не будет такой мегерой! — послышался приглушённый голос Никиты из гостиной.       — Что-о-о? — взвыла Алина, подрываясь с кровати.       — А что слышала.       Алина вылетела из комнаты и на ощупь пришла в гостиную, где, в отличие от остальных комнат, было более или менее светло, так как прямо в окна светила луна. Девушка увидела силуэт Никиты, который сидел на диване.       — Ты почему меня так обозвал? Что я тебе сделала?       Алексеев повернул голову в сторону Алины. Она не могла чётко видеть его лица, так как свет шёл из окна, и из-за этого он выглядел полностью чёрным. А Алина — наоборот. Весь свет падал на неё.       — С тобой же нельзя нормально поговорить, ты сразу психуешь. А я ведь просто спокойно начал разговор, не грубил. Как мне надо себя вести, чтобы я тебя не раздражал?       Алина сложила руки на груди и села на край дивана. Она и сама не понимала, почему так нервничает. Возможно, тому виной последние события, а может, потому что они всегда с Денисом ссорились из-за мелочей и он мог наехать на Алину из-за незакрытой крышки зубной пасты. Поэтому девушка уже буквально всё стала воспринимать как атаку.       — Хорошо, — вполголоса произнесла она. — Ты это… Извини, ладно?       — Уже давно. Я долго не держу зла на людей. Наверное, это и есть моя проблема.       — А моя проблема — ты понял, какая. Я уже хочу перестать злиться из-за пустяков. Но не получается. Это уже как рефлекс Павлова. Надо отучать. Давай ты будешь бить меня после каждого моего грубого слова в твой адрес?       — Я не смогу, — засмеялся Никита.       — Да ладно? Серьёзно, что ли? Не ври. Любого человека можно вывести из себя, и даже ни разу не ударивший будет колотить похлеще боксёра.       — Да я говорю, я не смогу! Я предпочитаю решать конфликты словесно.       — Все так говорят…       — А я не все. И вообще, если я тебя ударю, ты же потом ещё больше разозлишься. Зачем совать пальцы в клетку к голодной тигрице?       — Слушай, Никит, ты вообще как со злостью справляешься?       — Никак. Я просто не злюсь. Почти.       — «Почти» — это из-за меня…       — Ну… Почти! — Никита засмеялся. — Слушай, я уже что-то даже уже спать захотел.       — Я тоже, кстати. Так что спокойной ночи ещё раз, — сказала Алина, вставая с дивана.       — Ага, — зевнул он.       И правда, заснуть у них получилось. Алина спала беспробудно до тех пор, пока не услышала, что ей кто-то звонит. Девушка с трудом разлепила глаза и забрала телефон с тумбочки. Это был какой-то неизвестный номер, но спросонья она не стала вникать и поэтому сразу взяла трубку.       — Алло?       — Алло, здравствуйте, это доставка пиццы?       — Что? Нет, вы ошиблись номером.       Алина сразу же отключилась. Блин. Ей часто звонили люди и спрашивали про пиццу, хотя она вообще не имела к ней отношения. Кто-то набирает номер с ошибкой и поэтому попадает на Алину. Как это уже надоело, хоть номер меняй.       Только она хотела отвернуться, чтобы спать дальше, как вспомнила, что она в квартире не одна, и поэтому она подскочила с кровати и вышла из спальни. Она тихо зашла в гостиную и увидела, что Никита всё ещё спит. Спал он, свернувшись в позу зародыша. Плед сполз с дивана и лежал на полу. Поэтому он и съёжился: наверное, ему стало холодно. Сопел он еле слышно, рот был слегка приоткрыт. Неожиданно он съёжился ещё больше, и Алина подкралась к нему, попутно поднимая плед. Она аккуратно накрыла Никиту им до подбородка и со стороны посмотрела на парня. Внутри что-то ёкнуло. Он выглядел настолько мило, что Алина не удержалась от улыбки. Чтобы не разбудить Никиту своим присутствием, она так же тихо покинула комнату. Нужно было идти в ванную, чтобы привести себя в порядок. А потом делать завтрак. Когда она жила с Денисом, то каждое утро она старалась встать первой, чтобы сделать все дела и приготовить завтрак Денису, а он любил поспать, поэтому у Алины это получалось почти всегда. Ей нравилось заботиться о нём, для неё это было истинным наслаждением. Просто бесконечно хотелось делать какие-нибудь сюрпризы или просто настаивать на том, чтобы он надел шапку или взял тёплые носки. Нравилось удивлять его своими кулинарными способностями, что-то печь. Для себя одной она вряд ли бы стала так заморачиваться.       Нравилось точно так же поправлять ему одеяло или гладить его спящего по волосам. Наверное, это была любовь. До определённого момента…       Поэтому в какой-то степени по привычке Алина сейчас наплевала на свой сон и уже вовсю пекла оладьи на кухне. Она уже успела почистить зубы и переодеться, а Никита всё ещё спал. Как там она говорила: рефлекс Павлова. В квартире появился кто-то мужского пола — значит нужно перестать валять дурака.       Когда последняя партия оладушков была отправлена на тарелку, Алина поставила чайник на плиту. Надо бы и самой позавтракать.       Так, где-то у неё был джем…