Восьмая

      От волнения у меня перехватывало дыхание и начинало укачивать, будто я никогда не находилась на корабле, и у меня была морская болезнь. Вообще-то я действительно никогда не находилась на корабле. Странно для дочери Нептуна, да? Но сейчас, стоя на палубе нашего летающего военного корабля «Арго II», устремив суровый взгляд в горизонт, я ощущала тошноту, но не из-за качки. Я нервно проводила оледеневшими пальцами по эфесу меча из небесной бронзы, пытаясь делать вид полной сосредоточенности и готовности, как и подобает претору. Несмотря на все запасные планы, продуманные Аннабет, мне все равно было как-то не по себе. Корабль плавно пересекал облака, снижаясь навстречу Новому Риму. Этот вид щекотал меня изнутри.       Шумно выдохнув весь воздух из легких, я повернула голову к Джейсону. Мы стояли вместе совсем как в старые добрые времена. Никак не могла свыкнуться с той мыслью, что теперь Джейсон старше меня, а не я. Он крепко сжимал рукоять своего меча из имперского золота, так крепко, что костяшки его пальцев белели. Мы обменялись молчаливыми взглядами. У него были кристальные голубые глаза и светлые-светлые волосы, как и должно было быть у настоящего сына Юпитера. Поверх оранжевой футболки из Лагеря Полукровок сегодня он решил надеть тогу и пурпурный плащ — отличительный знак претора. У меня тоже был такой же прикид, только без тоги. Вау, два претора стоят вместе, ставя себя под удар! Я стояла вместе с Джейсоном на самом видном месте, на носу, на помосте рядом с самострелом, ради безопасности. Римляне никогда не стали бы стрелять в преторов. В этом я была уверена. Я чертыхнулась, поняв, что назвала своих собратьев — римлянами. Я — римлянка, Джейсон — тоже. Почему же я относилась к ним как к чужим? Я выросла в Лагере Юпитера, провела там восемь лет своей жизни, но из-за случайного появления в Лагере Полукровок я стала путаться. Греки и римляне… всегда враждовали. И с тех пор как я узнала, что я из Нового Рима, то не могла понять какой лагерь мне дороже. К какому лагерю я отношусь? В Лагере Полукровок там одни греческие полукровки, а в Лагере Юпитера мне нашли достойную замену. В мире смертных у меня не оставалось ни одного родного человека. На душе появилось ощущение, что какая-то неведомая божественная сила, может, мойры пытаются меня отрезать от всего мира. Как если бы я была аппендиксом. Лишним восьмым полубогом среди Семерки.       Я огляделась, едва почувствовав пробежавший по спине холод. Позади, между грот-мачтой и баллистами Пайпер шагала взад-вперед, бормоча слова для запасного плана. — Опустите оружие. Мы просто хотим поговорить.       Я шмыгнула и потерла нос ладонью, подняв ее с эфеса моего кописа. Меня раздражало, что одна только ее речь могла напудрить тебе мозги. Хоть у Пайпер был кинжал Елены Прекрасной, но она не умела орудовать им. Наверное, страшно, когда единственное оружие у тебя — это голос. Как и все дети Афродиты она умела заговаривать зубы и подчинять себе своей чарующей речью. Сегодня же она оделась не как подобает дочери богини красоты — рваные в коленях джинсы, потертые некогда белые кроссовки и белая майка с надписью «Hello Kitty». В ее каштановой косе виднелось перо. (Откуда она вообще его взяла?)       Арго II смог освободиться из облаков, и внизу расположился зеленый ковер Окленд-Хиллза. Сердце сжалось, в ушах что-то застучало. Я снова начала вытаскивать и совать обратно свой копис в ножны. Нужно было успокоиться. Мысль о том, что прямо сейчас под нами мой родной (по отцу) брат, заставляла меня покрываться холодным потом. Я неровно выдохнула, сжав нагретую рукоять меча. Я Диана Уильямс, и я не боюсь. Все будет хорошо. Я бы могла успокоить себя тем, что, мол, я дочь Нептуна, сестра великого Перси Джексона, убийца Орфа, Ламии, Полибота и прочих не менее ужасных существ. Еще я могла добавить, что в свое время была претором Двенадцатого легиона. Но я не стала себя этим утешать. Это уже в высшей степени эгоизм и нарциссизм.       Я взглянула на Лео, который усердно и бешено копошился на квартердеке. Он дергал разные рычаги, сверялся с какими-то приборами, а глаза его бегали туда-сюда от возбуждения. Лео был слишком гипперактивен. Если честно, даже со всей своей любовью к игровым приставкам, я была против того, что он управлял кораблем при помощи Нинтендо Вии. Это было не практично и не серьезно. Особенно для такого боевого корабля как Арго II. Эта махина внушала страх и восхищение своими габаритами. В длину корабль был двести футов, весь корпус был защищен щитами из небесной бронзы, а на носу и корме стояли самострелы. Носовая фигура была в виде дракона, изрыгающего пламя в случае необходимости. (Я никак не могла перестать шутить про себя насчет связи между носовой фигурой и американской группой Imagine Dragons.) Так же у корабля имелись две мощные баллисты, установленные на вращающихся платформах. Под словом «мощные» я имею в виду действительно мощные. Настолько мощные, что способны пробить бетон. Если и римляне на нас нападут, то мы, наверняка, сможем ответить ударом на удар. Но все же мне не хотелось такого поворота событий.       Я от неожиданности едва не свалилась за борт, когда под нами затрубили рога. Они нас заметили. Хотя не нужно быть ястребом, чтобы увидеть такую махину в воздухе. Я посмотрела вниз и чуть не заплакала от счастья, увидев свой дом. Но все же преодолев себя, я не позволила и мускулу дрогнуть на моем лице. Если я была претором, то я должна оставаться им и в душе. Нахмурившись, я с неподдельным интересом разглядывала простершийся прямо под нами Новый Рим во всем своем величии. Долина была больше Лагеря Полукровок в раза два, если не меньше. От синего озера, расположенного с белоснежным и великолепным Новым Римом, бежала река с чистой водой, огибая долину буквой G. Рядом же расположился амфитеатр, ипподром, парки с цветущими и благоухающими улицами. На Храмовой Горе я увидела храмы, посвященные Юпитеру Оптимусу Максимусу, Плутону, Беллоне, Марсу Ультору и… синие обветшалое построение, больше похожее на садовый сарай нежели храм, посвященный Нептуну. Возможно, там и до сих пор на алтаре стоит чаша с тремя яблоками, которую я оставила в знак уважения к отцу. Как я уже много раз говорила, римляне боятся Нептуна и не любят его. Они считают, что ребенок бога морей является грядущей бедой. И как вы уже поняли, меня вначале шугались и презирали из-за моего родства.       Я глубоко вдохнула воздух, не веря своим глазам. В полумиле от Нового Рима раскинулся Лагерь Юпитера. Все было как в моих вернувшихся воспоминаниях: по всему периметру лагеря был оборонительный ров, из которого торчали острые пики, возвышались четыре наблюдательные вышки со «скорпионами» — громадными арбалетами. Я точно помнила, что на перекрестке, где сходились две дороги стояла таблица с указателями. Вдоль виа Принципалис казармы стояли ровной линией. Из главных ворот вышла колонна полубогов и поспешила к Новому Риму, поблескивая при ярком солнечном свете своим вооружением. В середине шествовал боевой слон.       Я настолько напряженно рассматривала толпу, что чуть не наложила в штаны когда позади меня послышался гулкий удар. Уже во второй раз я чуть не писаюсь в штаны за этот день. Слишком унизительно.       Я обернулась назад и увидела, что напротив не менее удивленной Аннабет стоял никто иной как Терминус. Скорее всего, статуя очутилась здесь посредством взрыва, что объясняло наличие дыма и пепла в его кудрявых волосах. Терминус ниже пояса представлял собой кусок мрамора в форме прямоугольника, который переходил в крепкий мужской торс, задрапированный в тогу. — Неприемлемо! — завопил он, — Я не позволю провозить в пределы померия оружие! А уж греков — и подавно!       Я вытащила из ножен копис и, отколов с футболки серебряную булавку, бросила их на палубу. Я подбежала к Аннабет, собираясь разобраться с Терминусом. — Слушайте, уважаемый бог границ, — уверенно начала я, встав перед статуей, загородив собой дочь Афины, — Меня зовут Диана Уильямс, вероятно, Вы забыли меня… я раньше была претором… — А! — резко воскликнул он, — Я помню тебя, Диана! Так вот где ты пропадала все эти семь лет! Ты нашла себе компанию в лице врагов Рима! Возмутительно! — Терминус, они не враги, — отчеканила я, смотря в упор в его глаза, — Мы пришли с миром. Видите, я без оружия. У нас нет цели разгромить Новый Рим. — Верно, — согласилась Пайпер, — Мы просто хотим поговорить. Если бы мы могли… — Пайпер! — приглушенно пискнула я, заметив в руках у нее кинжал. — Ха! — произнес Терминус, — Не пытайся очаровать меня своим голоском, юная леди. И опусти кинжал, пока я не выбил его у тебя из рук!       Пайпер удивленно уставилась на оружие, которое сжимала в своей ладони. — Э-э-э… хорошо. Но как вы собирались его выбить? У вас же нет рук. — Какая наглость!       К сожалению я не успела среагировать и заткнуть дочь Афродиты, и поэтому вспыхнул желтый дым с оглушительным щелчком, и она, вскрикнув, выкинула дымящийся кинжал. — Твое счастье, что я только-только вернулся с поля боя, — сказала статуя, — Если бы я был в полной силе, то уже взорвал бы эту ваше летающую страхолюдину прямо в воздухе!       Я закрыла глаза ладонью, чтобы никто не увидел моего смущения. Как он мог назвать этот божественный корабль страхолюдиной?! Это же было произведением искусства! В первый раз когда я поднялась на борт Арго II, то у меня просто захватило дух — настолько потрясающим он был. — Летающая страхолюдина? — переспросила я, ощущая обиду за корабль и Лео, — Я правильно расслышала? — Он только что назвал мой корабль страхолюдиной? — спросил Лео, сделав шаг вперед, размахивая джойстиком, — Мне, наверное, померещилось.       К голове неожиданно прилила кровь, зашумела в ушах, и, возможно, я покраснела от гнева, ведь мне немедленно захотелось закостылять Терминусу за такие слова. Поэтому я немедленно решила отойти на задний план, чтобы остыть и не натворить глупостей в порыве эмоций. Я взглянула вниз, махая ладонью перед лицом, чтобы прийти в себя. Людей на форуме становилось все больше и больше. Я нагнулась, чтобы получше рассмотреть их лица, а так же воинов. Мне было жутко интересно, я надеялась увидеть хотя бы одного знакомого.        Когда я неожиданно обнаружила своего брата, идущего рука об руку с двумя незнакомыми мне подростками, то мне показалось, что кто-то просто украл весь воздух из моих легких. Тело перестало меня слушаться, губы расплылись в широкой улыбке, и сердце упало в пятки. Стоп, погодите, на нем был преторский плащ! Он претор?! Боги небесные, вот это да! Я потеряла равновесие в попытке разглядеть Перси получше и просто слетела с борта, махая конечностями, будто могла взлететь ввысь. Конечно, это был неожиданный поворот событий — как и для римлян, как и для ребят, оставшихся на палубе, разбираясь с Терминусом, как и для самой себя. Я не думала, что выпаду с корабля прямо вниз, на форум. Перед глазами в воображении сразу возникла следующая картина: пропавший без вести претор падает прямо с военного корабля (думаю, его пурпурный плащ очень красиво развевался на ветру), попутно ругаясь на всех известных ему языках, а затем, если, конечно, выживет после падения, то встает на ноги как ни в чем не бывало, улыбаясь, будто так оно было запланировано, и приветствует римлян.       Внезапно буквально в двух метрах от земли я непостижим образом оказалась на руках сына Юпитера. Я удивленно взглянула на него, выгнув бровь, и обхватила его за шею. Мне было стыдно за себя, ведь я чуть было не подвела команду, чуть не разбилась, чуть не лишила команды восьмого полубога. — Джейсон, э… спасибо, — я кивнула, пытаясь отдышаться, — Я твоя должница. Спасибо еще раз.       Он на мгновение улыбнулся, но потом, когда мы опустились на землю, его выражение лица стало серьезным, как и мое. Сердце норовило выскочить прямиком из моего горла, когда я увидела толпу римлян, которые смотрели на нас насторожено, но не враждебно. Я поправила помятый преторский плащ и, подняв подбородок, окинула их спокойным взглядом. Во рту стало сухо, по языку словно прошлись наждачной бумагой. В глубине души тень, кинутая на долину нашим кораблем, предавала мне уверенность. В крайнем случае мы сможем дать хоть какой-то отпор римлянам, если что-то пойдет не так. Возможно, но стопроцентной гарантии не было. Нас могут подавить численностью — восемь (на этот момент нас было всего пятеро) против сотни полукровок, поле битвы будет известна, как пять пальцев, и привычна именно последним. Но пока на нас никто не нападал, наоборот все были заинтригованы происходящим. Я чуть не ударила себя по лбу, когда вспомнила, что тут разгуливает мой брат, который неожиданно для меня стал лидером римлян. Не ускоряя шаг, пытаясь разглядеть знакомые лица, я побрела сквозь толпу к форуму вместе с остальными, которые спустились с палубы при помощи веревочной лестницы. Я же терпеть веревочные лестницы не могла, ибо на них ты шатаешься как нитка на ветру и легко можешь упасть или запутаться в них.       Перед нами расступались взволнованные римляне разных возрастов — подростки, взрослые, пожилые и даже маленькие дети, и все они были в древнеримском облачении вперемешку с нынешней повседневной одеждой, которую мы привыкли носить на улицу. Сердце каждый раз пропускало удар, когда я узнавала кого-то или когда кто-то шептал мое имя, будто боялся его произнести, но все же не мог удержать язык за зубами.       Идущая впереди Аннабет остановилась, я встала рядом с ней, едва толпа расступилось перед нынешним претором. Рейна. Она стояла в полном боевом обличии римского образца и пурпурным плаще, а на доспехах у нее блестели медали. Ее темные волосы были распущены, а черные глаза оценивали мою подругу. Я невольно нашла схожесть Аннабет и Рейны с двумя уличными собаками, которые были готовы в любую секунду вцепиться друг другу в глотки, несмотря на все их спокойствие. Меня же наполняли смешанные чувства горечи, печали и обиды. Конечно, мне было обидно, ведь мне нашли достойную замену и все преспокойно позабыли обо мне, но винить в этом Рейну было нерезонно. Поймав себя на том, что сравнивала себя с ней, я сжала до скрипа зубы, продолжая стоять с непроницаемым выражением лица. Я заметила, что полукровки относились к ней с неподдельным уважением, отступая назад и отводя взгляд на нас. Тишина, возникшая между нами, начала уже нервировать, и я решила ее устранить. — Претор Рамирес-Ареллано — я прочистила горло, протягивая ладонь (я молилась про себя всем богам, чтобы никто не заметил, как дрожали мои руки), — Меня зовут Диана Уильямс. Рада знакомству. — Взаимно, — она крепко пожала мне руку.       У нее были холодные руки, скорее всего, от волнения, конечно, ведь это был большой риск принимать гостей на военном корабле. Потом я поняла, что у меня руки от эмоционального перевозбуждения начали гореть, как и я сама. — Спасибо, что не подбили наш корабль на подлете, — я кивнула в благодарность, — Вы проявили великодушие и гостеприимство, оставив нас в живых. Надеюсь, мы не доставим вам больших хлопот.       Ее взгляд упал на мое клеймо в виде восьми тонких линий, трезубца и надписи SPQR. Я заметила ее удивление, которое сразу же пропало, когда она взяла себя в руки. — Ты была раньше здесь? Ты… — спросила она, смотря на меня. — Да, я была претором до тебя, — я попыталась скрыть все эмоции, которые бушевали внутри меня, — Диана Гермиона Джексон Уильямс. Но я не претендую на твое место в Новом Риме. — Диана! — кто-то громко окликнул меня.       Я обернулась и увидела русоволосую женщину, стоявшую в метре от меня в толпе полукровок. Она улыбалась, прищурив свои карие глаза, раскрывая руки для объятий. Я же все никак не могла вспомнить кто это. Ее имя так и вертелось на языке, но произнести его я не могла. — Эм… я вас знаю? — Это же я! Неужели ты не помнишь меня? — она еще сильнее улыбнулась, увидев мое удивленное выражение лица.       У нее на предплечье виднелись римские отметки: шесть черточек, керикион и надпись SPQR. Меня будто пронзили молнией и согрели в микроволновке, а потом стукнули кувалдой по голове. Я открыла рот от изумления, пытаясь не завизжать от восторга. Рядом со мной стояла моя подруга, дочь Меркурия, Миранда. — О боги… — я бросилась в ее объятия и уткнулась в ее плечо, — Господи… я не верю…       От нее приятно пахло степными травами и луговыми цветами, так нежно и не навязчиво, но одурманивающее разум, как будто это была приманка. — Я уже и не надеялась тебя увидеть! И это правда! И это ты! Святой Зевс, — она взяла в ладони мое лицо, — Дай хоть посмотреть на тебя!       Я взглянула в ее черные глаза, в уголках которых прорезались морщины. Ее глаза покраснели и наполнились слезами, у нее затрясся подбородок. Она быстро смахнула слезы. — Диана, ты почти, что не изменилась! — хлопнув в ладони, воскликнула Миранда, разглядывая меня с головы до ног, — Удивительно! Но… почему? — А вот о тебе такого и не скажешь, — пошутила я, — Ты стала такой… взрослой. Сколько тебе лет? — Тридцать скоро исполнится. Но в душе я все такая же какой ты меня запомнила, — она пожала плечами, ни на миг не переставая улыбаться. Я даже удивилась, как у нее скулы не сводит, — Ты не выглядишь на двадцать один. — Хах, я…        Возможно, наш диалог длился бы дольше, если бы не Аннабет, которая понеслась вперед навстречу кому-то. Волна мурашек прошлась по моей спине, когда я увидела своего брата, который бросился в свою очередь навстречу ей. Первая мысль была такой: «Черт, а он стал намного выше меня!». Затем меня начало трясти от переизбытка эмоций, я стояла и улыбалась во все зубы, смотря, как Аннабет и Перси обнялись, а потом поцеловались, позабыв обо всем происходящем. — О, боги, я никогда не думал… — он отстранился от нее, разглядывая ее загорелое лицо.       И тут произошло такое! Аннабет схватила его за запястье и перекинула через плечо на землю. Перси тяжело упал на каменную мостовую. Я и некоторые римляне бросились было к ним, но Рейна прокричала: — Стоять! Отойдите!       В груди что-то щелкнуло, мне, вроде, было и жалко Перси, но в тоже время я улыбалась от наслаждения данной сценой. Да, я как какая-то ненормальная стояла, как столб, и умилялась этой сцене. Случайно встретившись взглядом с Джейсоном, который стоял рядом со мной, удивляясь происходящему, я получила кивок от него, мол, иди к брату.       Мои ноги сами понеслись вперед, несмотря на мою нерешительность. Я с разбегу крепко обхватила руками только-только вставшего на ноги брата, гулко ударившись об его грудь. В носу защипало, как если бы я нанюхалась перца, а к горлу подкатил ком. Мое сердце начало громко отстукивать, как будто представило себя барабаном. Я уткнулась щекой об родное плечо, стискивая Перси в объятьях. Через секунду его руки уже обвились вокруг моей талии. — Боже… — из моих глаз хлынули слезы, — Я тебя нашла. Я тебя нашла, Перси! О, Боги! Я больше тебя не потеряю.       Появилось ощущение полного удовлетворения, мне даже захотелось взлететь птицей в небо. Произнесенная собственная речь повторялась и повторялась в ушах эхом. Я наконец-то смогла произнести эти слова. — Э… я тебя знаю? — спросил он, посмотрев на меня.       Под моими ногами вмиг исчезла земля. Мое сердце так сильно сжалось и закололо, что я уже начала думать о том, что могу умереть от его остановки или от какого-нибудь инфаркта. Вот была бы ирония, ведь мой отчим был как раз таки кардиологом! — Ладно, я пошутил, — Перси засмеялся, явно, из-за изменившегося выражения моего лица. — Пошутил? — мой голос был охрипшим, — Пошутил? Да, я тебя сейчас убью! Пошутил он! Ты труп, Джексон!       Я, отойдя на шаг, смахнула волосы за спину и сучила невидимые рукава, делая вид, что сейчас набью ему рожу. Хотя так оно и было, мне захотелось ему врезать. — Два — один, Уильямс, — он пожал плечами, не переставая улыбаться. — Ну все! Ты нарвался, малец!       Во время первого удара Перси успел увернуться от моего кулака, а вот от второго удара не успел. Кровь из его носа начала вытекать ручьем, а я, посмотрев на свою руку, поняла, что она тоже была вся в крови. — И когда это счет стал два-один? — я прищурила расплаканные глаза, скрестив руки на груди, — Ты жульничаешь. — Нет, — Перси закрыл свой кровоточащий нос преторской тогой, — Хороший удар, кстати. — Да! Ты просто хитрожопый! Раз удар хороший, не хочешь еще по своей глупой роже?! — я понарошку замахнулась на него.       Губы сами по себе расплылись в широкой улыбке, такой широкой, что у меня волей-неволей начало сводить скулы. Мне даже не хотелось думать ни о Гее, ни о гигантах, ни о конце света. Мне просто хотелось радоваться тому, что я нашла свою пропажу. Я нашла его через столько мучений и не допущу, чтобы это повторилось.