Восьмая

— Диана, скажи честно, у тебя много страхов?       Самый популярный пляж Рима — Остия была переполнена туристами, которые пытались впитать в себя каждую частичку этого чудесного побережья рядом с историческим городом. Каким-то непостижимым образом я вместе с Нептуном оказалась прямо на побережье. По его словам он может перемещаться где угодно, если есть вода. А так как вода есть в воздухе, то он может перемещаться куда угодно. Если честно, то мне бы хотелось такую способность — мы за два счета достигли бы Афин. Кстати, Нептун сказал, что осведомит Перси о том, где я. Поэтому я могла не волноваться за то, что команда посчитает меня без вести пропавшей (и неуловимой, ибо на корабле оставался лишь один тренер Хедж, а мимо него даже муха без разрешения не пролетит, ну, разве что бог с полукровкой).       Несмотря на большое количество людей вокруг, я не очень хорошо слышала их голоса, считая каждый удар своего сердца. Стоя вместе с отцом в воде до колен, которые немного побаливали, ощущая теплые приливающие волны, я ощущала какое-то чувство ни то успокоения, ни то притихшего ужаса. Вопрос Нептуна поставил меня в ступор, а синие глаза будто пригвоздили мои ноги к песку. Я и так едва держалась на ногах с костылями, а тут холод его глаз просто придавил мои стопы к земле.       У меня не было достойного ответа на его вопрос. Я могла ответить ложью, но все же предпочла правду. — Достаточно, чтобы Фобос и Деймос смогли вдоволь поиздеваться надо мной, — ответила я, и мой голос показался мне совсем незнакомым.       Нептун, пожевывая нижнюю губу, разочарованно покачал головой, устремив тяжелый взгляд на волны. — Ну прости! Я не такая храбрая. Слушай, отец, — начала я говорить, проклиная мысленно себя за то, что вообще заговорила с ним, — Я знаю, что я не примерная дочь… возможно, ты меня даже стесняешься. Прости, что я не такая, какой ты хочешь меня видеть. Все мое детство… я хотела, чтобы ты гордился мной… — Диана… — бог, хмурясь, посмотрел на меня. — И еще я… не знаю… злюсь на тебя? — я взглянула на ясное небо, чтобы не заплакать, и повернулась к нему, — Ты бы мог, черт возьми, навестить хоть один раз мою маму. Ты ведь даже не пришел на похороны. Это обидно. Мне обидно за нее. — Какой твой самый сильный страх? — спросил он, будто пропустил все мои слова через уши. — Черт… — выругалась я, усмехнувшись от того, что у меня были надежды на то, что отец извинится передо мной, поддержит или скажет хоть что-нибудь, — Я боюсь толпы. Боюсь веревочных лестниц. Еще умереть в воде. Как бы глупо это не звучало. Это ведь та-ак стыдно! Представь себе, Диана Уильямс, дочь бога морей умерла в возрасте шестнадцати лет в Тирренском море. Как-то паршиво. Потом все будут смеяться, что мол рыба задохнулась в воде. А еще умереть в замкнутом пространстве считается за фобию? В общем, если копнуть глубже, то у меня еще десятки фобий, про существование которых я даже не знаю. Прости, если ты считаешь меня трусихой, не я себе выбираю страхи. Они возникают сами по себе.       Между нами возникло молчание, которое никто из нас не хотел перебить. Разглядывая синее море на горизонте, мне лишь оставалось представлять какого будет там, внизу. Я абсолютно не понимала как связана со мной Астерия, но мне казалось, что просто так отец не заглянул бы ко мне. Может, внезапно она окажется моей матерью, а я на самом деле какая-то низшая богиня? Это было бы неожиданно. Я не была уверена нужны ли мне ответы, ради которых мне предстояло рискнуть жизнью, но с твердостью могла согласиться, что мне хочется уберечь десятки невинных от гибели. Наверное, отвратительно умереть от остановки сердца из-за ужаса, пережитого в одно мгновение. Во всяком случае мне не хотелось опробовать это на себе. Но как можно избежать того, что заложено в нас самих? — Диана, — Нептун, не смотря на меня, положил ладонь на мое плечо, заставив меня вздрогнуть, — знаешь, то что ты созналась мне в своих страхах не говорит о том, что ты трусливая. Наоборот, о том, что ты нашла храбрость рассказать мне об этом.       Я взглянула на него, чувствуя как мои глаза превратились в два блюдца, но попыталась сделать каменное выражение лица. — Просто чтобы ты знала. Я горжусь тобой и сожалею, что не пришел в тот день.       Мне показалось, что у меня начались слуховые галлюцинации. Но это была правда. Он действительно сказал то, о чем я только могла мечтать. Конечно, из-за этого Нептун не стал самым лучшим отцом на свете, но он сделал что-то, чтобы стать лучше. Это уже как минимум больше чем простое игнорирование моего существования. — Тебе пора идти. Лучше сделать это днем, чем ночью, — прочистив горло, как ни в чем не бывало добавил Нептун, убрав ладони в карманы брюк, — Надеюсь, ты не боишься темноты, иначе все провалится. — А где ты будешь, пока я… ну, буду на дне? — спросила я. — В твоей голове, — бог указал пальцем на мою голову, — пока ты не почувствуешь действие Страха и не увидишь первую фобию воочию. — Но разве если… — я хмыкнула, — Если моря — твои владения, разве мы не сможем постоянно мысленно связываться с друг другом, когда я буду там? — Не в этом случае. Страх заставляет застыть тебя на месте, а Ужас окутывает разум. Ты можешь… — Обезуметь? — я усмехнулась, — Здорово. Но мне это не грозит, я уже… — Пока ты в ясном уме, тебе ничего не грозит, — ответил Нептун, — Давай, вдохни поглубже и иди вперед.       Я взглянула на протянувшееся на горизонте море и почувствовала, как мне сильно захотелось лечь на кровать и спрятаться под одеяло. Перси предупреждал мне об этой парочке и говорил, чтобы я избегала встречи с ней. К сожалению, если Фобос и Деймос меня не прикончат, и я вернусь обратно, то мой брат, скорее всего, убьет меня, если узнает где я была. В любом случае смерть была обеспечена.       Но где-то в самом закоулке сознания мне хотелось увидеть все свои потаенные страхи. Набрав в легкие воздух, я положила костыли на песок и, не спеша, направилась к морю. Впервые в жизни я начала понимать Русалочку, у которой каждый шаг отдавался острой болью. К моему счастью, нектар и амброзия смягчали боль, а опухлость коленей почти исчезла. — Не бойся, — крикнул мне вслед отец, когда я взглянула на него, перед тем как вода накрыла меня с ног до головы.       Мое сердце, готовое пробить грудную клетку, сжалось, едва я оказалась под поверхностью моря и продолжила идти по песку. Я не промокла, поэтому ощущения погружения были нейтральными, ведь если бы моя одежда была мокрой, то это было бы не круто.       Стало слишком подозрительно тихо. Шум в ушах возник лишь от того, что не было слышно ничего. Абсолютная тишина. Мертвая тишина, могущая свести с ума. Мне хотелось начать петь, чтобы не слышать это. Мои собственные мысли стали такими тихими, я даже их практически не могла услышать.       Через пару минут монотонной ходьбы в сторону мрачной воды, мое тело пронзила острая боль, из-за которой я вскрикнула, и из моего рта выплыли наверх пузырьки воздуха. Перед глазами возникли красные точки, а ноги, будто обмотанные вместе, свело судорогой. Я взглянула вниз, и у меня чуть весь завтрак не вырвался изо рта. Вместо моих ног, на которых сегодня были темно-синие джинсы, образовывалось что-то вроде… рыбьего хвоста. Ужасно! Земля будто исчезла под ногами, и я упала на песок, пытаясь соскрести чешую со своих объединенных воедино ног. Прямо на моих глазах мои ноги превратились в хвост и полностью покрылись темно-синей чешуей. — Какого черта? — пробормотала я, дергая себя за плавник.       Как ни странно, но я все чувствовала несмотря на то, что у меня вместо ног образовался огромный хвост рыбы. « — Так тебе будет легче передвигаться.» — возник голос Нептуна в моей голове. — Да?! — я подняла голову, словно мой собеседник находился надо мной, — Черт, ты превратил меня в морепродукт! Как… как мне теперь ходить?! « — Просто плыви.» — Господи, блин, Иисусе! — зарычала я, — Это вообще пройдет или навсегда?! Если я твоя дочь, то это не означает, что меня можно превращать в рыбу! О боги, я на радость Бахусу становлюсь дельфином! Или вообще тунцом! « — Диана, ты не превратишься в огромного тунца. Я решил, что с хвостом тебе будет удобнее, ты должна быть благодарна мне. Плыви дальше. Когда дойдешь до цели, он просто исчезнет, и все станет как раньше.» — Ага, спасибо.       Я огляделась и поняла, что ничего не видно. Когда мои глаза отвыкли от света, стало ясно, что тут даже мощный прожектор не поможет разглядеть дно. Обычно такая темень и тишина обещали ничего хорошего, и поэтому я легла на живот и попробовала оттолкнуться ото дна мощным ударом хвоста. Как только у меня это получилось, то я, вытянув вперед руки, изгибаясь всем телом, поплыла вперед. Это было очень неудобно и странно в первое время. Казалось, будто ноги, скрепленные вместе, стали резиновыми, как искусственная приманка для рыбы. Но, клянусь, через минут пять я начала удивляться как вообще могла жить без хвоста. Думаю, я, войдя во вкус, смогла разогнаться до скорости спортивного автомобиля.       Спустя некоторое время вокруг меня настала кромешная тьма, из-за которой мурашки стадом бегали по моей спине. Я остановилась, чтобы перевести дыхание, и просмотреть окрестность. Но ничего не было видно. Абсолютно. Тишина давила на уши, из-за чего хотелось взвыть. Хоть мои глаза и привыкли к темноте, но, уверяю вас, мне казалось, что меня будто засосало в черную дыру.       Внезапно впереди что-то сверкнуло. Наверное, это что-то было небольших размеров, но из-за того факта, что кругом была тьма, оно, сверкнув, осветило все, как дальние фары автомобиля, и, казалось, что там будто лежит огромный прожектор.       Глазам стало больно из-за резкого сияния, и в этот самый момент что-то мерзко прохладно коснулось моей руки. Я, немедленно достав копис из ножен, которые висели на моем поясе, обернулась, готовясь сразиться с кем бы то ни было. Но никого позади меня не было, лишь сплошная темнота и пустота. « — Осторожнее. Ты близко.» — послышался голос отца. — Я знаю, — ответила я и поплыла вперед, не оглядываясь по сторонам, не желая увидеть чью-либо большую и страшную рожу в темноте. В горле пересохло, и мне очень сильно захотелось пить. Как тут вообще не ощущать жажду, если находишься под водой? А как глубоко я сейчас нахожусь? Вдруг я настолько погрузилась, что доплыву до центра Земли? Нет. Это бред. А вдруг Царство Мертвых расположено в мантии планеты, а сам Ад внутри ядра? Нет. Это не научно. Но, черт, греческие боги существуют! Где-то здесь, под землей должно быть Царство Мертвых. « — Ты чуешь свой страх? Он медленно накапливается.» — Мне не страшно. « — Повторяй это как мантру.»       Мимо меня проплыло что-то с сверхчеловеческой скоростью, заставив мое сердце биться чаще, но я продолжила двигаться вперед, навстречу свету. Через секунду что-то прошлось по моей спине, и я, сжав зубы, через силу заставила себя не оборачиваться и плыть дальше.       Мне нельзя было ни о чем думать. Если бы я подумала о чем-то плохом, например, о змеях, то они бы появились прямо на моем пути. Но Фобос еще не самое страшное в жизни. С ним был еще Деймос, который одним только взглядом мог почувствовать твой самый худший кошмар. Я не знала как их одолеть. Держа в руках копис, я чувствовала себя защищенной и глупой одновременно. Как можно избавиться от страха с помощью оружия? Правильно — никак.       Первая атака была со стороны Фобоса. Шипение. На ум молниеносно пришли самые отвратительные змеи за всю мою жизнь. Лишь одна секунда, и мой страх воплотился в реальность. Увидев перед собой длинную толстую змею, свернувшуюся калачом передо мной, я замерла на месте, не в силах пошевелиться. Несмотря на темноту вокруг, мои глаза под действием страха смогли рассмотреть ее во всей красе. Она была грязно-желтого цвета, а на ее спине виднелись бурые пятна-кольца. Ее кошачьи изумрудные глаза смотрели в упор на меня, будто гипнотизируя меня. Я чувствовала ее зловонное дыхание и слышала убаюкивающее шипение, мысленно пытаясь разобраться с животным страхом. Но в голове было пусто. Мне не спастись.       В какой-то момент я даже забыла зачем здесь нахожусь, и именно тогда змея начала ползти ко мне, плетя вокруг меня из себя кольцо. Страх сковал меня полностью, дав анаконде возможность резко напасть на меня и сжать в узлу из своего мощного тела. Клянусь, все произошло за одну секунду. Мою грудь сдавило, легкие возгорелись, и я лихорадочно стала ловить ртом драгоценный воздух, бешено перебирая варианты спасения. К сожалению, копис остался впритык к моему телу, как и мои руки, так что я не могла разрубить змею ни снаружи, ни изнутри нее, когда она меня проглотит.       Ну вот! Стоило мне только подумать, как анаконда, возвысившись надо мной, широко раскрыла свою пасть и начала приближаться. Она это делала очень быстро, но для меня это мгновение растянулось в вечность, что позволило мне привести все мысли в порядок. Если все это происходит под водой, то почему я не могу воспользоваться этим? Когда мне открылся «потрясающий» вид на огромный скользкий розовый язык, который уже проскользил по моему лбу, оставив липкий след и заставив меня застонать от отвращения, то внезапно что-то мерзостно хрустнуло и голова анаконды склонилась в бок, а ее тело обмякло, выпустив меня из кольцевого плена.       Вырвавшись из трупа анаконды, которое почти сразу растворилось в темноте, я глубоко набрала воздух, пытаясь отдышаться и успокоиться от пережитого шока. Мне стало одновременно дико смешно и тошнотворно страшно от того, что, черт возьми, едва не оказалась внутри исполинской анаконды, но так же меня переполняло чувство гордости за себя, что я (хоть и в последний момент) смогла взять себя в руки и свернуть голову этой наглой пресмыкающейся силой мысли, благодаря тому, что мы находились под водой. Мне хотелось плакать от всего этого. — Хм, дочь Посейдона? — донесся около меня чей-то приятный голос.       Обернувшись на звук, я увидела, что рядом со мной спокойно стоял парень, одетый во все черное вперемешку с красным, сливаясь в кромешной темноте. Он был симпатичным, но одна мысль о том, что мне приятен какой-то бог, если этот парень им является, заставила меня покрыться мурашками. — Вообще-то Нептуна, — я приготовилась к атаке, крепко сжимая в руках копис, напрягаясь каждой клеточкой тела, — Ты Деймос?       Возможно, я выглядела несколько странно, держа меч, в школьной толстовке, из-под которой начинался настоящий рыбий хвост. И добавьте ко всему то, что мои волосы больше похожи на черного недоразвитого кальмара под водой. И еще, наверное, у меня глаза горели, и я выглядела сумасшедшей из-за того, что чуть не стала обедом гигантского удава. — Умная девочка.       Парень хмыкнул, усмехнувшись, и, щелкнув пальцами, исчез во мраке, оставив меня в недоумении. Я попыталась ни о чем не думать. Ни о чем. Совершенно. В моем запутанном мозговом лабиринте все мысли просто стерлись.       В следующее мгновение мои чувства резко обострились, и я поняла, что нахожусь в каком-то сыром коридоре. Дотронувшись до каменной липкой стены, я попыталась понять, нахожусь ли до сих пор в воде или нет. Но все подсознание и интуиция будто отключились в одну секунду. Я не понимала где нахожусь. Но чей-то жуткий рев, заставляющий пробираться мурашками, помог мне понять, что я оказалась в лабиринте Дедала. Я одна в подземном лабиринте наедине с минотавром. Прямо как какой-то античный герой в какие-то античные времена.       Вытерев выступивший ледяной пот на лбу, я слепо направилась вперед, щупая голые стены. Впереди я видела лишь свои точки, одиноко сверкающие в кромешной темноте. Но несмотря на это у меня не было чувства страха или ужаса, просто пустота, как будто в сердце возникла черная дыра, засосавшая туда все эмоции.       Так мне казалось первые две минуты, может, час, ибо я абсолютно потеряла понятие времени, пока за моей спиной что-то не пролетело с неистовым визгом. Я вздрогнула, но продолжила двигаться дальше, пытаясь найти выход. И тут, когда передо мной возник выбор куда же пойти — влево или вправо, я разглядела силуэт и поняла, что чье-то тело весело между этих коридоров. Мне понадобилось лишь несколько секунд на то, чтобы понять кто это был, и от ужаса осознания я, пронзительно вскрикнув, закрыла ладонью рот, крепко вцепившись в щеки ногтями. Мой крик раздался эхом по коридору.       Надо мной висела Хейзел Левеск. Ее глаза были проколоты, сама она насажена на китобойный крюк из стены. От этого зрелища я едва подавила рвотные позывы и рыдания. Это было слишком жестоко и зверски, и мне понадобилось несколько минут приходить в себя, чтобы идти дальше. Вдали были слышна капель, а после послышались чьи-то поспешные шаги. Судя по шагам, этот кто-то не походил на минотавра. Возможно, кто-то из ребят тоже блуждал по лабиринту.       Недолго думая, я пошла по левому коридору и почти сразу же с потолка на меня что-то капнуло. Конечно, не стоило смотреть, но я подняла голову и увидела прикрепленных мертвых Джейсона и Пайпер. У были пустые глазницы, а у нее не было нижней челюсти. Мгновенно отвернувшись и побежав дальше, я старалась забыть эту кровавую жуть, но, черт, она застыла перед моими глазами, и каждый раз когда я моргала, то видела их мертвые тела. Я услышала, что некто впереди неизвестный перестал бежать на некоторое время, остановившись, вероятно, перевести дух, и пошел спокойным шагом.       Увидев краем глаза умерщвлённых Фрэнка и Лео на противоположных друг от друга стенах коридора, я начала бежать длинными шагами, пытаясь не смотреть по сторонам и не увидеть чего-нибудь страшного. Конечно, мое сердце чуть не пробивало грудную клетку, а желудок делал сальто, переворачивая все внутри меня, но я не могла перестать бежать. Будто в моей голове включили режим «бесконечный бег» и забыли выключить.       И все так ли я остановилась. Мне пришлось это сделать, когда я увидела мертвую дочь Афины с выколотыми глазами и вырванным языком. Она лежала на полу, аккуратно сложив руки на груди, испачканной кровью оранжевой футболке. Ее волосы распустились по каменному полу и, кажется, были самым светлым предметом в этом лабиринте, не считая окровавленных волос Джейсона. Прикрыв рот ладонью, я пошла дальше, ожидая то, что неизвестным блуждающим будет мой брат.       Но Перси сидел, прислонившись спиной к стене, смотря в пустоту. Сначала я подумала, что он живой, но, увидев зияющую красную дыру в его груди, поняла, что это далеко не так. Я подошла к правому плечу брата, упав на колени, и задрожала от страха, ведь осталась одна из команды, а тот кто бежал до сих пор не объявился.       А потом я внезапно заметила на себе чей-то пристальный взгляд со стороны левого плеча Перси. Девушка, в точности похожая на меня, сидела на коленях как я и, испуганно наблюдая за мной, медленно вытаскивала из ножен копис. — Ты кто? — спросила она, резко поднявшись и указав мечом в мою сторону. — Ого, я не знала, что мой голос так звучит со стороны, — пробормотала я, делая глупый вид, но в то же время доставая меч, — Как тебя зовут? — Что ты такое? — ее хмурый взгляд синих глаз, заставил меня покрыться мурашками. — Так, давай успокоимся и… — я сделала выпад, и она явно этого не ожидала, но меч из ее рук не вылетел и оставался в десятке дюймов от меня. — Почему ты так похожа на меня, а? — она изучающе смотрела на меня, крепко держа меч в руках, — Что? Боги не могли придумать чего-то более оригинального чем какого-то монстра под моей внешностью? — Погоди. Это вообще-то ты похожа на меня, — я встала на ноги, скрестив ее меч со своим, — Господи Иисусе, да ты моя копия! — Ага, еще чего, — девушка фыркнула, — Докажи, что ты — это я.       Выругавшись, я снова атаковала, но она легко блокировала мой удар, и мы снова со скрежетом скрестили мечи. — Слушай, меня зовут Диана Уильямс. Может, э-э…       И тут до меня дошло, что неизвестным блуждающим была я. Неужели я начала сходить с ума из-за времяпровождения в лабиринте? — Ответ неверный. Я единственная в своем роде. — грубо ответила она и неожиданным ударом, оставила кровавую полосу на моем локте, разорвав рукав толстовки, — Ого… Господи Иисусе, ты человек?! — Видишь, а ты нет! — выкрикнула я и тоже ее поцарапала. К моему удивлению, у нее тоже пошла кровь.       Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, пытаясь найти отличия и объяснение происходящему. Как меня могло стать двое? Это ведь… так неправильно. — Ты видела все эти тела? — спросила неожиданно она, поправляя челку, — Это так… — Ужасно, — я вздрогнула от нахлынувших воспоминаний, — А ты… э… любишь рыбу? — Причем тут этот вопрос? — она улыбнулась, — Рыбы — наши друзья. Но да. Я люблю рыбу. — Ну… знаешь, не каждый день выпадает шанс поговорить с собой, как с отдельной персоной, — я пожала плечами. — О, я знаю все твои секреты и мысли! — она коварно ухмыльнулась и подняла бровь, — Твоя мечта выйти замуж за… — О боже, заткнись, — я закрыла ей рот, и мне стало противно. Это было странно закрывать самой себе рот. Черт, это было так жутко смотреть на человека точь-в-точь похожего на тебя. Такого же как ты. Точной копией. — Ты тоже видишь звезды? — спросила она, оттолкнув меня от себя, — Огни… — Да, — я кивнула, — Куда дальше идти, если это тупик?       Другая «я», пожав плечами, начала рассматривать окрестности, в то время как я делала тоже самое. И в одну и ту же секунду мы заметили плитку на полу, на которую можно было наступить. Собственно, мы это и сделали. Каменная дверь в конце коридора начала медленно и шумно подниматься наверх, поднимая в воздух пыль и грязь, несся с собой поток свежего воздуха. — Я… посмотрела предсказание Немезиды, поэтому… все умерли, — внезапно заговорила девушка, не поворачиваясь ко мне, — И знаешь, что там? — Ничего? — шепотом спросила я, боясь услышать ответ. — Кто не понял своего прошлого, вынужден пережить его снова. Что в твоем?       Я, молча, покачала головой, пытаясь не выдать того, что и вовсе не собиралась вскрывать печенье. Да и вообще я забыла про него. — Слушай, Ди, — заговорила девушка, взяв меня за локти и повернув к себе, — Для того, чтобы выйти из этого лабиринта, кому-то из нас придется остаться здесь. И это буду я. Как только дверь откроется ты пойдешь вперед, а я буду держать кнопку. Если я ее отпущу, то она сразу же упадет и все закроется. — Но… — Нет, ты должна идти, — она покачала головой, — Я останусь здесь. Чтобы было легче на душе, просто представь, что я — твое прошлое, и оставь меня.       Внутри меня все запылало. Мне захотелось расплакаться от того, что я не могу спасти ее. Спасти саму себя. — Ты и вправду оригинал, — она грустно улыбнулась, шмыгнув носом, — Я думала, что это я, но оказывается я была копией. Представь меня в римском облачении и иди.       Где-то впереди нас с грохотом отворилась дверь, но это не имело для меня значения. — Нет… — пробормотала я, мой язык стал ватным, — нет… нельзя… — Диана Гермиона Джексон Уильямс, черт тебя дери, ты должна идти прямо сейчас! — рявкнула она, и ее одежда стала на манер римского претора, — Сейчас же! Немедленно, иначе я передумаю и прикончу тебя в этом коридоре, ясно?!       Мне хотелось возразить, что Перси запретил мне геройствовать, но это желание быстро пропало после ее приказа. — Плевать, что сказал Джексон! — сказала она, будто прочитала мои мысли, — Шевелись, Уильямс, иначе я тебя убью! Живо двигай к выходу!       Плача чуть ли не навзрыд, я направилась вперед, оглядываясь на саму себя, оставшуюся стоять на кнопке. И когда я в последний раз посмотрела на нее, то меня осенило то, что мы могли поставить труп Перси на кнопку и спокойно проскочить вдвоем, но было слишком поздно. Дверь прямо за моей спиной захлопнулась, едва прошлая «я» одними губами прошептала: «Удачи», оставив меня в кромешной темноте и нагнетающем одиночестве.       Сначала все было нормально, первые две секунды, но потом у меня комок застрял в горле, когда мне на ум стали приходить странные мысли. А вдруг я была копией самой себя? А она была той самой Дианой? Что если я оставила настоящую себя на верную смерть, а сама сбежала? А если мы обе были настоящими? А если нет? Может, мы обе должны были умереть? Возможно ли то, что я была просто фальшивкой и считала себя настоящей? А может, меня все это время было двое и я просто этого не замечала? Я выжила из ума? Может, я до сих пор в лабиринте?       От каждой теории мое сердце сжималось, во рту пересыхало, а глаза начинало щипать от слез.       Оглушающий рев и горящие красные глаза, возникшие передо мной, заставили меня прийти в себя и взять в руки копис, приготовившись к атаке.       Минотавр. Один из самых опасных и знаменитых древнегреческих монстров, которого победил Тесей, такой же герой наравне с Гераклом, Одиссеем и моим братом.       В полумраке я смогла разглядеть минотавра. Он был в десятки раз больше меня, и рядом с ним я оказалась ростом с букашку. Его остро заточенные рога торчали изо лба, из ушей и из ноздрей, угрожающе смотря в мою сторону. По моему, Перси не так описывал его.       Монстр заревел прямо на меня, и от его воняющего дыхания и слюней у меня едва не перевернулся желудок, да и я сама чуть не улетела. Мое сердце притихло в груди, будто остановилось от ужаса, охватившего меня за одно мгновение, или просто уже вылетело оттуда от бешеного ритма.       Я не знаю, что на меня нашло, но меч выпал из моих рук, когда минотавр побежал на меня, зверски взывая. Очень героически, неправда ли? И когда он был всего в нескольких футах от меня, то мои ноги буквально прилипли к полу и я не могла сдвинуться с места, поэтому мне пришлось резко пригнуться, припасть к земле, и монстр в следующую же секунду грозно, сотрясая пол, проскочил надо мной, не задев меня.       Мне нужна была чья-то помощь, но никого не было рядом. Я осталась одна, и мне предстояло в одиночку справиться с этой волосатой махиной. Как же его победить?       Времени на размышлений у меня не было, ибо минотавр побежал в обратную сторону. С героическим кличом, больше похожим на визг, я, дрожащей рукой схватив копис, встала и побежала навстречу монстру. Да, рискованно. Но у меня возник план.       Увидев меня, машущую мечом и кричащую, впереди себя, монстр наклонил голову, уставив рога прямо на меня и приготовившись забодать меня, и разогнался до весьма приличной скорости. Немного нагнувшись и приготовившись к прыжку, я убрала копис в ножны и сделала глубокий вдох, отсчитывая секунды и направляясь прямиком к нему.       Раскатисто взревев, минотавр чуть было не проткнул меня своими шестью рогами, но в этот момент я оттолкнулась от земли и, взлетев, ухватилась за его рожок, торчащий из ноздри. Преодолев первичный шок, я начала забираться через лобный рог на его макушку. Монстр начал стремительно и резко качать головой из стороны в сторону, пытаясь сбросить меня с себя, но я к тому времени крепко обнимала его рог руками и ногами.       Перед глазами все расплылось, казалось, что меня вот-вот вырвет, но я каким-то образом умудрилась достать меч. И вот он — момент истины. Но, к сожалению, минотавр не был глупым идиотом. Он, подбежав к стене, начал биться головой о нее, выбивая из меня весь дух. Во время одно из многочисленных ударов, я действительно сама ударилась головой об стену и на несколько секунд, кажется, потеряла сознание, ибо начала соскальзывать с его лба на морду, но к счастью, успела зацепиться одной рукой за лобный рог.       Минотавр начал дергаться, прыгать, падать на землю и катиться по ней, пытаясь меня задавить, но меня защищали его рога. Достигнув его макушки и сев на рог, торчащий изо лба, я замахнулась мечом и проткнула ему голову. У него была очень толстая шкура, и копис очень медленно входил в него, будто я пыталась разрезать замороженное масло.       Монстр издал гортанный рев и захрипел. Сперва он твердо стоял на ногах, до сих пор пытаясь меня сбросить с себя, но после нескольких моих ударов в его мозги, начал пошатываться и позже вообще распластался по земле, как тряпка. Спустившись с его окровавленной головы, я протерла грязный копис о его шерсть, пытаясь восстановить дыхание.       Через мгновение его труп исчез, превратившись в прах, и я снова осталась наедине с собой. Внезапно мое внимание привлекло свечение какого-то предмета рядом со мной. Превозмогая боль во всем теле, я, немного прихрамывая, направилась к свету, сжимая в одной руке меч, а другой держась за больной бок. В глазах все отплясывало, но несмотря на это я смогла разглядеть, что в воздухе (в воде) парил черный стальной браслет. На нем была вырезана пентаграмма, от которой исходило слабое пульсирующее свечение, рассекающее черный дым, кружившийся вокруг браслета.       Дойдя до артефакта, я потянулась за ним и вдруг услышала голоса: — Чертова дочь Астерии!       Обернувшись, я поняла, что за мной стояли Фобос и Деймос, облаченные в строгие черные костюмы с красными галстуками и ботинками. Они были похожи, но теперь я не чувствовала ни симпатии, ни неприязни к ним. Я уже не боялась их. Как они смогут меня напугать, если я уже не боюсь ничего? — Проваливайте отсюда, если шкурой дорожите! — гаркнула я, угрожающе замахнувшись кописом.       Не дожидаясь их ответа, я схватила браслет, и они исчезли, а вместе с ними и тьма. Над моей головой наконец-то прояснилось море, а песчаное дно стало видимым.       А затем я внезапно оказалась на берегу, рядом с Нептуном. От неожиданного скачка в пространстве мои ноги стали ватными и я уже начала падать, но какая-то женщина поймала меня за плечи. Она, улыбаясь черными губами, глядела на меня своими насыщенно-синими глазами. У нее была бледная кожа, а тени вокруг глаз были темно-синими. Ее черные волосы были прямыми, передние пряди были убраны назад, отчего ее глаза еще сильнее выделялись и казалось, что будто в них блестят звезды. — М… спасибо? — ответила я, схватив свои костыли с песка, и облокотилась на них, — Кто вы?       Отойдя на шаг от нее, я смогла разглядеть ее с ног до головы. Она была высокой и статной женщиной, примерно, на вид можно было ей дать лет тридцать. Ее длинное черное платье с полупрозрачными рукавами в три четверти оголяло декольте, где висели подвески в виде луны и звезд. На ее запястьях было много серебряных и черных стальных браслетов с изображением различных символов в виде звезд: Звезда Давида, Вергинская звезда, четырехконечная звезда, полумесяц со звездой и многие другие. Я удивленно посмотрела на браслет в моей руке, затем на женщину и опять на браслет. — Вы Астерия! — догадалась я. — Да, — она кивнула, серьги в виде звездопада зазвенели, — Ты Диана? Твой отец мне много чего рассказал про тебя. — Много чего? — переспросила я, озадаченно взглянув на Нептуна, стоявшего напротив меня. — Ты очень храбрая девочка. Я благодарна тебе за помощь, — Астерия поклонилась мне, отчего мне стало не по себе, — Спасибо. — И где же ответы на те вопросы, которых я ищу? — я взглянула на отца, — Или у вас богов это нормально отправлять на смерть своих детей? — Хватит пререкаться с отцом! — возразил Нептун. — Я отвечу, только верни, пожалуйста, мне мой браслет, — вмешалась титанида.       Я отдала женщине ее браслет, и она поспешно его надела на правую руку. Я заметила, что ее ногти были покрашены в черный цвет. Внешний вид Астерии включал в себя лишь два цвета: черный и синий, и мне он нравился. — Ну, давайте. Я готова выслушать, — фыркнула я. — Ты мой потомок, — ответила Астерия, — По материнской линии, ты являешься моей правнучкой. К сожалению, ты практически ничего не унаследовала от меня, потому что моя кровь в тебе полностью разбавилась. Я бы даже и не узнала, что ты моя наследница, если бы ты ночью не заговорила о звездах, которых ты видишь. — Мы долго думали действительно ли ты ее потомок, — продолжил Нептун, — ведь у моих детей редко, но бывают такие способности к определению пути по звездам. — Но потом мы поняли, что ты моя правнучка. Ты видишь звезды, указывающие правильный путь где бы ты ни была — хоть на суше, хоть на море. Дети Посейдона ориентируются по звездам лишь у воды, — она указала в сторону моря, — Мы подумали, что эта информация когда-нибудь тебе может пригодиться. Ну, может, помимо звезд, ты можешь хорошо видеть в темноте? Хотя не знаю…       Услышав эту новость, мне показалось, что у меня выбили землю из-под ног и сердце пропустило удар. Вероятно, я побледнела, потому что Астерия заботливо спросила: — Все нормально?       Конечно, обычно римский полубог всегда является чьим-либо потомком, но я бы никогда и ни за что в жизни не подумала бы, что моя мама и Бекки имели божественную кровь. — То есть… — у меня начал заплетаться язык и прилипать к небе, — то есть, во мне больше божественной крови чем человеческой? Я больше чем обычный полубог? А почему моя мама умерла? В ней около двадцати пяти процентов божественной крови… почему она умерла? А Бекки? Она умерла ночью! Ты все это видела?! — Ч-ш-ш, успокойся, — ответила Астерия. — Я получила ответы на вопросы, которых не спрашивала! — буркнула я. — Ты получила ответы, которых ты не хотела услышать! — вспылил Нептун, угрожая мне указательным пальцем, — Правда всегда неприятная! — Я не просила, чтобы мне ответили на вот это все! Я через столько прошла, чтобы найти какой-то гребаный браслет! Да я чуть не умерла в свое же шестнадцатилетие! — вскрикнула я, — Немедленно верни меня к команде!       Лицо бога покраснело, Нептун сжал кулаки, и мне показалось, что он меня сейчас задушит. Я вытащила копис и угрожающе замахнулась в сторону отца. — Ты глупая, раз считаешь, что можешь меня прикончить! — рявкнул бог. — Убить — нет, но зато могу оставить позорный шрам на память! — я ухмыльнулась. Во мне загорелось желание расчленить своего отца на части, как в свое время сделал Кронос с Ураном.       Астерия схватила меня за руку, и у меня перед глазами все померкло. Я оказалась в абсолютно другом месте. Мои колени подогнулись, и я упала на шаткую землю. Почему-то на полу были трещины, а под ней будто была пропасть. Во всяком случае, мне просто так показалось из-за холода, исходившего из-под земли. — Диана? — голос Перси заставил меня опомниться и поднять голову.       Передо мной возвышались живые Перси и Аннабет. Из-за того, что последние несколько часов/дней/лет я находилась под водой, я абсолютно не понимала почему у Чейз такой ужасный вид. А потом за их спинами я увидела нечто прекрасное. Огромная величественная статуя Афины в середине этой… пещеры. Как она здесь вообще оказалась уже было не важно, было важным лишь то, что дочь Афины смогла ее найти. — Все нормально, — я кивнула и оглянулась в поиске своих костылей. Но их и след простыл.       После того как я вышла из воды, то мои колени вновь начали болеть. Это была такая назойливая боль, что мне уже хотелось просто убиться, чтобы ее не чувствовать. — О, ребят, как здорово видеть вас живыми, — пропыхтела я с улыбкой, через силу поднимаясь на ноги, — Вы не поверите. — Живыми? — переспросил Перси, — Где ты была? Почему от тебя воняет? — Во-первых, — я принялась считать на пальцах, — я стала на половину рыбой, во-вторых, меня чуть не проглотила анаконда, в-третьих, — я чуть не стала жертвой минотавра, в-четвертых, мы с Нептуном чуть не подрались. Ах да, я увидела свою копию, но к сожалению, она умерла в лабиринте. И вообще неприлично говорить человеку о том, что от него неприятно пахнет. — Что? — одновременно спросили Джейсон и Пайпер, стоявшие около меня.       Если честно, то я еле-еле подавила желание обнять их. Ведь посмотрев на них, та картина снова возникла у меня перед глазами. Оглядевшись, я поняла, что к нашей команде присоединился Нико ди Анджело, что меня очень сильно удивило. — Ой, без разницы. Расскажу потом. — я махнула рукой, — С чем помочь? Я вижу, вы тут ребята раздобыли настоящее сокровище наций.       Поднялся скрежет, и статуя начала накреняться, а пол под ней начал рассыпаться. Мне стало интересно, а что будет, если все здесь развалится? Страха я не ощущала, и это было странно, будто все мои чувства остались под водой. Возможно, мой предел страха и ужаса был достигнут, и я просто перестала их чувствовать. — Держите ее! — крикнула Аннабет.       Все среагировали очень быстро. Фрнэк с Лео и Джейсон с Пайпер взлетели наверх, оставив меня, Нико и Хейзел, Перси с Аннабет здесь. Я до сих пор не могла поверить, что Афина Парфенос действительно существовала все эти столетия, и никто из полубогов не нашел ее. Если Аннабет ее нашла, то сможет ли это положить конец раздвоению личности богов? Мне не особо хотелось увидеть своего отца еще раз. Я бы лучше встретилась с Посейдоном, говорят, он классный.       Я оглянулась по сторонам, едва услышав судорожный вздох Аннабет. Хейзел была на веревочной лестнице, Нико рядом с ней, а Перси придерживал дочь Афины. В следующую же секунду что-то потянуло ее назад, и она ударилась всем телом об пол. От неожиданного осознания происходящего я вскрикнула и стремительно рванула к паре, вытащив копис из ножен.       К счастью, я подоспела в тот момент, когда Перси потянуло вместе с ней к краю обрыва, и разрезала паутину, оплетавшую ее лодыжку. К несчастью, мои еще неокрепшие колени подвели меня, и я полетела спиной вниз в пропасть. Когда край обрыва оказался надо мной, примерно, в пятнадцати футах, то мои руки не подвели меня и ухватились за самый-самый тонкий выступ. Сердце неприятно сжалось, когда я поняла, что не смогу забраться наверх. Я взглянула вниз и поняла, что падать придется довольно долго прежде чем разбиться на смерть. — О боги… Диана! — Перси высунул свою голову и попытался дотянуться до меня рукой, — Ты только держись, ладно? Мы… мы что-нибудь придумаем! — Слушай, — я выдавила из себя улыбку, смотря на своего брата, который тянул ко мне свою руку, — Перси, я… — Заткнись, я тебя вытащу!       Пот начал скатываться по моей спине и лицу, попадая в глаза, правая рука предательски от усталости отпустила выступ. В эту же секунду мне показалось, что мою левую руку просто-напросто оторвали. — Послушай, Перси. Я ведь не из такого выбиралась, — я улыбнулась дрожащими губами, — Я люблю тебя.       Перси на что-то отвлекся, посмотрев назад. Внезапно ко мне спустилась веревка. — Спокойно! Главный спасатель на месте! — послышался голос Лео сверху.       Веревка была не такой толстой, какой обматывали статую, но она хотя бы была толще швейных ниток, поэтому я схватилась за нее правой рукой. Правда, я не была уверена, что можно вот так просто спастись от падения в Тартар. — Господи, только держи крепко! — крикнула я, облизнув пересохшие губы, — Иначе, Вальдес, я убью тебя! — Знаешь, очень мотивирует. Насчет три. Готова? — отозвался Лео, высунув голову, — Бояться определенно нечего. Все под моим тщательным контролем. Есть всего один процент из ста того, что что-то случится. — А я и не боюсь, — ответила я, — Раз. Два. — Три!       Я вцепилась обеими руками в веревку и, как учили в Лагере Полукровок, начала взбираться по отвесной, медленно наступая кроссовками по гладкой стене обрыва.       И вот когда я поднялась лишь на пять футов выше, что-то хрустнуло и веревка задрожала. Какой-то подозрительный звук. — Лео Вальдес? — я остановилась и взглянула наверх, — Кажется, что…       Неожиданно я увидела, как веревка начала рваться, нитка за ниткой, и у меня во рту все пересохло. Один процент. Я слишком везучая. — Диана Уильямс? — взволнованно спросил Лео. — Веревка рвется! — шепотом произнесла я, ибо с каждым моим движением веревка рвалась все быстрее, — Отпусти ее, если не хочешь упасть в Тартар!       Прозвучал оглушающий последний треск, и я, крепко держа оторванный конец веревки, попала в невесомость, свободно падая спиной вниз. В ушах засвистел ветер, и я закрыла глаза, поддавшись падению и полностью сдавшись судьбе. Если так называемый Ад далеко внизу, то я просто умру, достигнув его, превратившись в лужу крови. (Тут должна была быть шутка про детей Посейдона/Нептуна.) Я даже не успею противиться мойрам, и они просто отрежут нить моей жизни, как порвалась та веревка, которая по сути должна была меня спасти.       Внезапно что-то схватило меня за руку и заставило открыть глаза. Рядом со мной, взяв меня за ладонь, летел в тот же конец Лео Вальдес.