Восьмая

      Если честно, то встать на ноги с такими травмами, которые по сути несовместимы с жизнью, было огромной ошибкой. Это я поняла, когда, сделав первый шаг, почувствовала, как земля ушла из-под ног, и почти мгновенно провалилась в невесомость, потеряв контроль над телом. Клянусь, никогда в жизни я не ощущала себя настолько близкой к настоящей безвозвратной смерти. Я не могла сделать ни выдох, ни вдох.       И тут будто с моей головы сняли пакет; я судорожно глотнула воздух ртом, но сразу же закашлялась — сигаретный дым начал душить. Темнота вокруг меня неожиданно сменилась на… пляж. Небо, окрашенное последними лучами уходящего солнца, приобрело оранжевый оттенок, отражаясь на поверхности океанских волн. Какого черта? Почему я оказалась в Калифорнии? — Ты помнишь эти воды, не так ли? Твоя прошлая жизнь… твое детство, самое радостное время жизни прошло здесь.       Я огляделась и увидела, что под одной из пальм, выстроившихся в ряд, курила на лежаке странно знакомая женщина. Ее белокурые волосы струились с хрупких плеч, а тонкие пальцы держали белую сигарету, то прижимая к губам, то высыпая пепел вниз. Она бесчувственно смотрела на океан, сквозь меня.       Догадка пришла молниеносно. — Мам?       Аккуратные розовые губы женщины скривились в улыбке, обнажая передние зубы. Она, прижав сигарету, втянула, наполняя дымом свои легкие. Мне стало не по себе. Мама никогда не курила, но эта женщина была так сильно на нее похожа! — Что-то не так? — ее ледяные голубые глаза пронзили меня взглядом. Это был взгляд абсолютно чужого человека.       Я не смогла не отвести глаз и посмотрела на свои руки. Боже мой. На мне не осталось ни одного целого участка кожи! Я задрала окровавленную футболку, и мне открылся вид на отвратительную сквозную рану в животе, затем дотронулась до глаз, но мне чуть не стало плохо, когда не нащупала ни век, ни глазниц. — Ты… ты другая. — пробормотала я. — Ты не реальна. — А кто тут из нас реален? Ты или я? — фыркнула от смеха женщина и кивнула в другую сторону. — Ты даже не знаешь, кто ты такая.       Я проследила за ее взглядом и увидела то, от чего у меня чуть не подкосились ноги. Напротив меня стояли несколько точных копий меня. Одна из них была в римском облачении, вторая — в греческом, а третья выглядела, как обычный американский подросток. — Знаешь, ты не можешь утверждать, что ты реальна, ведь ты только на половину человек. — заметила женщина, потушив сигарету.       Я сжала губы, из-за обиды и неожиданной неловкости осознанного. Действительно, я ведь только на половину человек. Учитывая дальнюю связь с Астерией, то и вообще даже больше половины во мне составляет божественная кровь. — Но… ты тоже не человек. — парировала я.       Копии переглянулись меж собой и так же неожиданно, как и появились, исчезли. Женщина встала, бросив окурок на песок, и захлопала. — Браво, Диана! Теперь я хотя бы знаю, чего ты стоишь. — с этими словами они вытащила из кармана клетчатой красной рубашки пачку сигарет и закурила одну из них.       Этот удушающий, режущий глаза дым окутал меня с головы до ног. — А ты хотя бы знаешь, что это вредно для здоровья? — я недовольно скрестила руки на груди. — Это может привести к смерти…       Женщина взглянула на меня, скептически подняв бровь, а затем закрыла глаза, довольно улыбаясь. — Ах ну да. Поздно. Ведь одна из нас точно мертва. — ее глаза распахнулись, и я увидела, что они были ярко-зеленого цвета, будто вся зелень была собрана в них. — И это ты. Удачного времяпровождения в Тартаре, дорогая. — Да пошла ты! — вскрикнула я в порыве нахлынувшей ярости и рванула к ней.       Меня заколотило от того, что я не смогла с самого начала догадаться, что это была Гея. Она хотела вновь меня ранить за больное, чтобы я не смогла противостоять ей. Что же, в этот раз у нее не получилось.       Когда я почти добежала до нее, то внезапно все потухло. Внутри меня что-то екнуло, и я почувствовала, как страх начал наполнять грудь. Неужели я никогда не выберусь из кошмара? А вдруг вся моя жизнь и есть настоящий кошмар? — Диана? — прозвучал эхом чей-то до боли знакомый голос, отгоняя негативные мысли.       Тьма моего бессознательного состояния медленно заменилась мягким светом, окутавшим меня с головы до ног. Глаза, привыкшие ко мраку, немного защипало, и я зажмурилась. — Ого… у меня получилось! — удивленно выдохнул Тревис, его голос раздался по всему пространству, заставив меня открыть глаза.       Что я и сделала. Распахнув веки, я увидела, что прямо передо мной стоял как ни в чем не бывало сын Гермеса, улыбаясь своей довольной ухмылкой. Парень был одет в лагерную одежду и не изменился с нашей последней встречи, будто бы был случайным всплывшим воспоминанием. Может, у меня уже полезли галлюцинации? — Боже мой. — невнятно пробормотала я, еле передвигая онемевшим языком, — Ты хотя бы реален? — Ну, вроде бы, да. — парень ущипнул себя за руку, но не поморщился. — Только мы во сне. Типа как… связь на подсознательном уровне. — На подсознательном уровне? — прошептала я, не зная радоваться или грустить, и посмотрела на саму себя. Мои руки были чистыми, без застывшей крови или десятков ран, ногти были аккуратно подстрижены, на ногах красовались ярко-оранжевые кеды. Сама я была облачена в оранжевую футболку Лагеря Полукровок и джинсовые шорты, а на груди висело лагерное ожерелье с ракушкой по середине.       Меня наполнила ярость из-за того, что после этого разговора мне придется вернуться в реальность, в Тартар.       Я схватилась за бусины и почувствовала, как горькие слезы подкатывают к горлу. — Черт возьми! — досадно выкрикнула я. — Я чуть было не поверила! — Но я ведь реален, Диана. — Тревис взял меня за запястья, но я ничего не почувствовала. — Реален, но за тысячу километров от меня. — выдохнула я и сморгнула набравшиеся слезы. — Все хорошо. Ты вернешься. — он встал на корточки, держа за руки, и утвердительно кивнул. — Поиск закончится.       Я покачала головой, сжимая трясущиеся губы, чувствуя, как горячие слезы скатывались по щекам в три ручья. — Если бы ты знал… Ты не понимаешь. — мой голос дрожал и срывался. — Что случилось? — Тревис обеспокоенно нахмурился. — Я не знаю, вернусь ли я вообще. Прости, пожалуйста. — я упала на колени, но боли не было.       Мне не следовало его беспокоить своими проблемами, но так если не его, то кого еще? И когда еще я смогу поговорить с ним? Смогу ли вообще? Перед верной смертью мне хотелось рассказать ему всю правду. — Что? — недоумевающе спросил парень, взяв меня за плечи, — В каком смысле?.. — Тревис, — я с трудом подняла голову и посмотрела на него, борясь с ошалевшим сердцем, — я попала в Тартар. — Чт… — Настоящий Ад наяву, Тревис, — я взяла ладонями лицо сына Гермеса, сотрясаясь от плача, — Я попала в Ад, будучи еще живой. Тартар реален. И я сейчас нахожусь в нем.       С каждым моим словом его зеленые глаза округлялись как блюдца. — Святой Нептун, Диана… — испуганно пробормотал Тревис, — Как ты туда попала?! Чем я могу тебе помочь? Как туда попасть? — Нет, даже не вздумай. — я сглотнула слезы, — Я просто спасала… Аннабет и Перси. — Диана, черт, ты… — Тревис рассерженно сжал губы, — Ты…       Я в первый раз в жизни увидела, как выглядит разозленный сын Гермеса. Костяшки его кулаков побелели, между нахмуренными бровями возникла гневная морщинка, а лицо с ушами внезапно вспыхнуло багряным оттенком. Если бы я была его врагом, то отползла бы назад, сверкая пятками. — Прости, пожалуйста, но ты такая… такая… — набрав в легкие воздух, он шумно выдохнул, прикрыв на несколько секунд глаза, и прошелся ладонями по каштановой шевелюре, — Ладно. Ладно. Как мне тебе помочь? — Ты не сможешь мне помочь. — ответила я, вытирая мокрые ресницы. — Просто молись за меня. — Но как мне сидеть, сложа руки, здесь, в лагере, пока ты одна будешь выживать в Тартаре… — Не волнуйся, со мной еще и Вальдес. — я покачала головой, вспоминая, как мы вместе падали.       Мне оставалось лишь до конца жизни благодарить Лео за то, что он скрасил мое прибывание в Тартаре. — Знаешь, это очень меня успокоило. — Тревис кивнул, в его голосе послышались нотки сарказма.       Я удивленно взглянула на сына Гермеса и, взяв его за ладонь, прижала ее к своей щеке. — Я хотя бы не одна, верно? Умирать так…       Тревис, поцеловав меня в губы, не дал мне закончить фразу. Как странно целоваться, ничего не чувствуя, будто в твои губы вкололи обезболивающее.       К моему сожалению, сон закончился как раз в этот момент и боль во всем теле снова появилась. Скрежещущее чувство в сердце возникло от мысли, что я больше никогда не увижу Тревиса и это был наш последний поцелуй. Как бы мне не хотелось не верить и отрицать это, но это было правдой.       Первым из чувств, что ко мне вернулись, был слух. Услышав, как под моей головой шуршали мои волосы, кто-то совсем рядом, дыша, сопел, а неподалеку кто-то с кем-то вел диалог, я затаила дыхание, пытаясь соориентироваться. До носа долетел запах какой-то похлебки и всяческих других непонятных ароматов, из-за чего я сразу открыла рот, чтобы вздохнуть полной грудью.       Почувствовав, как кто-то лежащий рядом со мной заметил меня, я судорожно начала искать копис, хлопая себя по бедрам.       Я, выхватив меч из ножен, висевших на поясе, рывком вскочила на локтях с кровати, на которой лежала, и наугад рассекла лезвием воздух, во время чего послышался чей-то испуганный вдох. — Диана! — воскликнул Лео. — Ты чуть мне голову не отсекла!       Услышав знакомый голос, я на ощупь вставила меч обратно в чехол и оглянулась. Знаю, это было бессмысленно, ведь я ничего не видела, но, видимо, к этому мне придется еще долго привыкать. — Где мы? — я села на кровати, согнув под себя ноги. Острой боли в животе уже не было, и от удивления я коснулась своей футболки, которая была сухой. Неужели рана затянулась? — Как себя чувствуешь? — задал вопрос Лео. — Я подумал… — Что я уже на том свете? Я сама даже в это поверила. — я ухмыльнулась и почувствовала, как кожа губ треснула и оттуда пошла кровь. Проведя языком по губам, я ощутила помимо вкуса собственной крови какой-то солоновато-горький привкус. — Чем ты меня поил? Что произошло? — О… э-м-м… Тебе лучше не знать. — ответил он. — И да, ты не поверишь где мы. Кстати, ты что-нибудь помнишь? — Кажется, на нас напали… араи? — пробормотала я. — О Боже… за нами погнался тот урод и… Где мы?       Лео сел поближе, и вскоре я почувствовала прикосновение его рук на своей голове. Как я поняла по звукам и собственным чувствам, он снял с моего лица повязку, в конце взволнованно и шумно втянув воздух. — Не поверишь собственным глазам.       Я повернулась к нему и потянула ладони к векам. Мои ожидания того, что там пустые глазницы, к моему удивлению, не оправдались. Мои глаза были на месте, хоть и немного жгли и покалывали острой болью. — Попробуй медленно открыть. — посоветовал Лео. — Дамасен сказал, что так боли будет меньше.       Я затаила дыхание, чувствуя, как отчаянно забилось испуганное сердце в недрах моей груди, и начала раскрывать веки. Свет ударил по вискам, от чего боль в глазах стала нестерпимой. — Кто такой Дамасен? — шепча спросила я, пытаясь отвлечься от агонии. — Увидишь. Этот чувак, гигант… он просто, ну вообще! Ты бы видела, как он убил Дракена!       Вся речь парня прошла сквозь мои уши., когда я смогла открыть глаза.       Едва я разглядела размытые очертания сидящего передо мной Лео, слезы из моих глаз брызнули. Я прикусила губу, пытаясь не улыбаться до ушей и не краснеть, но было уже поздно. Неужели я снова вижу? Господи Боже, в эту секунду я ощутила себя самым счастливым человеком на свете! Я снова вижу!       Но счастье длилось не долго. Когда я снова открыла глаза, то поняла, что вижу очень и очень плохо. — Слушай, но зрение еще может вернуться, так что… — поспешил успокоить меня Лео, увидев мое разочарование. — Ты бы видела свои глаза! Они сплошь белого цвета, даже зрачка не видно. Они хотя бы есть, да?       Я закрыла глаза и кивнула, почувствовав, как все воскресшие силы и надежды рассыпались прахом. Зрение еще может вернуться… не значит ли это, что у меня останется такое ужасное зрение? Получается я останусь инвалидом? — Не расстраивайся. — Спасибо. — я обняла парня, — спасибо, что спас мою жизнь.       Мне хотелось разреветься, зарыться под одеялами и остаться там навсегда, но я не могла так поступить с Лео. Мы должны вместе пройти через Ад. — Знаешь, — Лео взял меня за плечи, — я должен тебе показать настоящих персон, которые спасли тебя. Ты просто обалдеешь!       И тут где-то за стенами этой хижины послышался громогласный рев, и в ту же секунду я всеми фибрами души почувствовала, как над нами кто-то возвысился. — Как я вижу, твои глаза не окрепли. — прозвучал чей-то басистый голос прямо надо мной, и этот кто-то взял меня за подбородок своими огромными пальцами. — Открой.       Я послушно распахнула веки и увидела перед собой лишь какие-то очертания, но не более. — Не стану скрывать, но… проклятие действительно тяжкое. И вот еще. — он отпустил меня и отдал мне и Лео рюкзак. — Тут еда, вода и одежда. Торопитесь, Дракен уже близко.       Я заставила себя через силу взглянуть на него и Боба. Внезапно до меня дошла такая неожиданная идея, что я внезапно почувствовала трепетание глубоко в груди. Если бы мне кто-то сказал год назад, что я окажусь в компании гиганта и титана, то я бы покрутила пальцем у виска. — Слушайте, Дамасен, верно? — начала я, — Как вы уже знаете мы полукровки и… Мы спасем мир. В общем, в нашем пророчестве говорится, что мы победим зло с помощью врагов… и… — Нет. — строго отрезал он. — Твой друг уже все мне рассказал, но нет.       Мне стало даже обидно за его отказ, но я не была намерена сдаваться. — Но вы даже не дослушали! — взмолилась я. — Вы и только вы сможете нам помочь! Пожалуйста! — я встала с кровати и подняла голову, надев рюкзак на спину, — Кто, если не вы?       Последнюю фразу я произнесла специально слабым, немного сорванным голосом, чтобы вызвать какое-нибудь сочувствие у бездушного гиганта. — Прости. — спокойно ответил он, — Я проклят. Мое место здесь, бороться с дракеном каждый день.       Я сложила в голове все кусочки пазла воедино и со вздохом воскликнула: «Вы бы не хотели помочь нам, полукровкам? Ведь можно как-то избежать каждодневного убийства этого ящера, разве не так? Борись с проклятьем!»       В эту секунду я почувствовала вибрацию земли от шагов дракена, который уже совсем близко от нас. — Пожалуйста! — запищала я. — Ты хотя бы попытайся или… Я знаю, что ты сможешь. Ты ведь другой, ты достоин жизни на поверхности земли, а не в Тартаре.       Я была очень благодарна этому доброму гиганту за все, что он нам сделал, и мне очень хотелось, чтобы он пошел с нами.       Мои руки мгновенно охладели, когда я услышала краем уха рев Полибота и его армии. — Бегите быстрее! — крикнул Дамасен.       Я побежала вместе с Лео и Бобом к выходу, чувствуя полное разочарование, ведь у меня не получилось его уговорить присоединиться к нам. Мои ноги сами уносили меня по вонючему болоту, даже несмотря на мое плохое зрение, я ни разу не споткнулась.       Следуя целую вечность за Бобом вместе с Лео, я мысленно благодарила Дамасена за то, что он вообще согласился нас принять в гости. Если бы не он, то я умерла и стала бы кормом для червей. Интересно, а в Тартаре есть черви? Хватит.       Чем дольше мы шли, тем холоднее и труднее становилось идти. Мне казалось, что к моим ногам подвесили десяти, а то и двадцатикилограмовые гири. Затянувшаяся рана в животе неприятно болела, заставляя меня морщиться. Ну конечно, это ведь ранение получено от имперского золота. В реальной жизни это заканчивалось бы как минимум смертью, а тут, в Тартаре, оно чудесным образом зажило. Я коснулась рубца под футболкой и покрылась мурашками, вспомнив, как я кое-кого убила таким образом. Если честно, то жуткое воспоминание не всплыло в моей памяти, если бы не это проклятие. Могу смело сказать — проклясть может не только монстр, но и человек. Полубог. Конечно, сперва это звучит странно и непонятно. Да, я убила полукровку, а точнее потомка бога войны.       Как же это произошло? Я не могу вспомнить этот момент со всеми деталями, потому это случилось очень много лет назад, но все так ли кое-что отпечаталось в памяти. Внук Марса и Беллоны напал на одного из наших центурионов, когда тот обвинил его в предательстве Нового Рима. Завязалась не хилая потасовка, но я, будучи тогда претором, имела право убить предателя. Что я собственно и сделала. На тот момент мы были всего лишь втроем и обсуждали донос о предательстве, поэтому никто не мог прибежать на помощь и вырубить бунтовщика. Не знаю, как гладиус молниеносно оказался в моих руках, но отчетливо помню, как встала перед бессознательным центурионом, чтобы защитить его от мятежника. Как глупо. Мне было всего лишь двенадцать, а он был рослым парнем шестнадцати лет. Не могу вспомнить, как все случилось, но закончилось все тем, что мой меч проткнул его насквозь, а я стояла и смотрела, как он истекает кровью, мысленно в тот момент проклиная меня.       Да, озвучу ваши мысли — римляне жестокие. Иногда мне кажется, что даже через чур, нарушая рамки морали. Страшно, что я была одной из них. Но сейчас, к счастью, я больше отношусь к грекам, чем к римлянам. Если я выживу и мы победим Гею, то, может, я останусь жить в Лагере Полукровок, обучать других маленьких полубогов выживать в этом суровом мире. Было бы здорово стать воспитателем и учителем, учить других тому, что сам научился за все эти годы.       Чей-то настолько горький плач безысходности вынудил меня прерваться из своих рассуждений, что все мои мысли о будущем внезапно показались такими несуразными, нереальными, ведь из Тартара невозможно выбраться. Я останусь в вечном кошмаре наяву. — Мы пришли. — заявил Боб. — Ахлис может помочь.