Всему свое время. Время разрушать и время строить. Время молчать и время говорить.
© Рэй Брэдбери
Я часто задавалась вопросами, когда же уже наступит «конец», в какую секунду я пойму, что наступило мое время глубоко вздохнуть, оставить хлопоты и невзгоды позади, не искать заданий, не терзаться в муках, не перечить собственным мыслям. Я хотела отдохнуть. Я не знала на сколько еще меня хватит. Буквально на следующий же день Матиас настоял на том, чтобы я привезла Шэйна в подразделение, желательно, ближе к обеду. Я была почти на сто процентов уверена, что некая вездесущая вампирская задница ухитрилась нажаловаться моему якобы заботливому папаше и настоять на том, что гуль без памяти в квартире — это не к добру. Глава спец. подразделения в нашем чрезвычайно коротком разговоре так же успел упомянуть, что у Орабэль есть идея, которая, возможно, поможет нам разобраться с внезапной амнезией упыря. Сложно было не заметить того, как напрягся Шэйн узнав об этом, и, я более чем уверена, что причина была далеко не в том, что некая яростная поклонница науки и сверхъестественного решила использовать его в качестве подопытного. Хотя… Полуденное солнце ослепляло, хоть и почти не грело, я остановила машину недалеко от «Фетиды» и с улыбкой наблюдала за неуклюжими попытками гуля аккуратно вылезти из машины. Наконец выполнив эту задачу, кременианец гордо выпрямился, поправил, очевидно, любимую белую футболку и, заметив мой взгляд, немного сдвинул челку вбок, не давая той привычно спадать на лицо. Разумеется, смешок сдержать не удалось, кивнув упырю, я показала одобрительный жест, подняв большой палец вверх, а, затем, указала в сторону запасного входа, к счастью, гуль сразу последовал за мной. Спустя несколько минут, мы наконец добрались до входа в лабораторию, за стойкой сидела уже знакомая мне темноволосая девица. Кими подняла на меня взгляд и моментально вскочила со стула, уронив тот на пол, раскрыла рот и тут же его захлопнула. Не сейчас, тупица, не до тебя. К счастью, голос подал рядом стоящий кременианец, сделав шаг вперед, он улыбнулся: — Здравствуйте, госпожа, меня зовут Шэйн. Сотрудница перевела на него взгляд и, кажется, побледнела еще на несколько тонов, теперь ее кожа была практически того же цвета, что и белоснежный халат, что, собственно, неудивительно. Скорей всего, я выглядела бы также, заявись ко мне на работу трупоед с огромным шрамом на все лицо и жуткими, наверняка острющими клыками, которые были продемонстрированы в процессе его дружелюбной улыбки. — Не волнуйся, я не стану его на тебя натравливать. — подойдя ближе, я попыталась изобразить максимальное спокойствие. — Матиас сказал, что у Орабэль есть какой-то план и попросил нас прийти. — Д-да, конечно, я сейчас сообщу о вашем приходе. — дрожащими руками сотрудница подразделения сняла трубку телефона, после пары провальных попыток, она все же нажала на нужную кнопку и оповестила собеседника о нашем прибытии. Максимально вежливо поблагодарив Кими, мы продолжили свой путь в сторону лаборатории, вот только далеко уйти нам не удалось, прямо перед нашими носами одна из дверей распахнулась. Вышедшая нам навстречу девушка ойкнула, начала извиняться, но застыла на полуслове. Удивление в ее глазах моментально было сожжено огнем ненависти и злости, без раздумий Дарика бросилась в сторону Шэйна, гуль шараханулся в сторону, избегая наверняка впечатляющего удара, уклонился, присел, отскочил, движения упыря были скорее инстинктивными, оттого и лицо его выражала абсолютное недоумение. — Сдохни, падальщик! — шипит девчонка и делает очередной выпадав, предугадывая реакцию Шэйна и сбивая того с ног. Дарика уже ничего не видела, не слышала, не думала, для нее существовали лишь ярость и желание мести, крови противника. Тонкие пальцы стирают пот со лба, девушка ухмыляется и вновь подается вперед, намереваясь, если не убить кременианца сразу, то точно нанести ему максимальное количество ран. Не то, чтобы я была ярым противником избивания кременианцев, тем более, что Дарика имела на то безоговорочные права, но в последнее время мои отношения с Шэйном стали налаживаться, возможно это и послужило причиной моей незамедлительной реакции, девица была успешно перехвачена со спины. — Отпусти! — сотрудница подразделения елозить, шипит, упорно пытается отдавить мне ноги или пробить челюсть точным ударом затылка. К счастью, программа самообороны нашего подразделения осталась той же, что и вовремя моих тренировок, поэтому, в 99% случаев мне удавалось предугадать действие Дарики и уклониться. Казалось, остановить разбушевавшийся комок ненависти не сможет никто, однако, со стороны послышался задумчивый, немного нравоучительный голос Шэйна, который уже успел подняться с пола и отряхнуться. — Когда ты злишься, создается впечатление, что твои глаза горят, ты знала? Девушка, которую я держала, наконец перестала брыкаться, почти одновременно мы подняли головы и непонимающе уставились на кременианца. — Порой у госпожи Эржабет было хорошее настроение, — гуль опустил глаза в пол, очевидно избегая нашего взгляда, — она рассказывала старые сказки и легенды, одна из них была о создании, которое послано на землю тьмой, что некогда была светом. Госпожа говорила, что это единственное существо в Кремено, чьи глаза не меняются, они изначально будут иметь цвет жухлых виноградин, лишь изредка загораясь и обнажая истину. Это существо можно узнать по душе, она будет особенной, непроглядно темной, израненной, обреченной, но, вопреки всему по-настоящему сильной. Госпожа Батори уверяла, что кремеанианец хоть раз почувствовавший душу антихриста никогда не станет прежнем, она либо затянет его во тьму и уничтожит, либо станет вечном маяком, к которому неизбежно захочется вернуться. — Ну и что тут происходит? — раздавшийся за спиной голос Матиаса заставил всю нашу троицу подскочить. — Бамбина, ты же в курсе, что двое на одного — это не честно? Отпусти девочку. — Что?! — воспользовавшись моим замешательством, девица все же ухитрилась выскользнуть и, разумеется, тут же рванула к Шэйну. — Дарика! — строгий голос главы спец. подразделения срабатывает подобно выключателю, светловолосая фурия замирает, однако не оставляет попыток испепелить несчастного гуля взглядом. Надо отдать Шэйну должное, пару раз неуверенно покосившись на обозленную девицу, он тактично обошел ее и протянул руку Матиасу: — Господин Бэйт, правильно? Вы отец госпожи Венди? Я очень счастлив познакомиться с Вами. — Кастро, Шэйн, моя фамилия Кастро, — мужчина пожал руку кременианцу, — так значит ты действительно ничего не помнишь? Интересно… Дарика, — глава спец подразделения перевел взгляд на девушку, — ты свободна, а вы, оба, за мной. К моему большому удивлению бестия беспрекословно подчинилась, сжав руки в кулаки и закусив губу, девица удалилась восвояси, даже не обернувшись. Прямая спина, расправленные плечи, напускная гордость и показуха — попытка доказать всем, что она лучше и сильнее, с губ срывается ироничная ухмылка. — Порой мне страшно от того, насколько вы с ней похожи, Бамбина. Матиас, заметив, что я слежу за девушкой улыбнулся и, похлопав меня по плечу, продолжил путь в лабораторию. Эта часть здания отличалась едва ли не девственной белизной, порой мне даже страшно представить, как все это выдраивают уборщики и сколько Матиас платит им за это. Специфический запах химикатов смешивался с ароматом лекарств и с непривычки вызывал легкое головокружение, судя по тому, как Шэйн моментально зажал нос, эта особенность била и по представителям Кремено. Орабель ждала нас в одном из кабинетов, хлопоча над каким-то аппаратом и фиксируя что-то в блокноте, Матиас почти сразу откланялся, сославшись на кучу ожидавших его дел. — Сядьте пока! — блондинка не оборачиваясь махнула рукой в сторону кушетки. — Я не хочу, чтобы на мне ставили опыты! — Шэйн с явной опаской следил за сотрудницей подразделения, которая с каждой секундой все больше походила на безумного ученого. — Она меня резать будет? — Я никого не собираюсь резать, — девушка наконец обратила на нас внимание, отложив свои записи, — по крайне мере не в этом помещении. Гуль поерзал на стуле, придвинулся ближе ко мне с недоверием следя за улыбающейся блондинкой, глаза кременианца стали алыми, спустя еще несколько секунд Шэйн схватился за мою руку, словно утопающий за спасательный круг. — Великолепно! — сотрудница спец. подразделения хлопнула в ладоши. — При смешивании определенных элементов можно создать запах, который вызывает необоснованную панику, — вновь схватив свой блокнот, затараторила Орабель, — я пыталась снизить порог ровно до той стадии, когда он будет действовать на кременианцев, не влияя при этом на людей. Можешь отпустить ее руку, упырь, я не причиню тебе вреда. Вопреки совету, Шэйн придвигается ближе, настолько, что наши бедра соприкасаются и даже сквозь одежду я чувствую холод его кожи, рука кременианца сжимается чуть сильнее, вызывая немного неприятное чувство, задумчиво поднимаю голову и нахожу в себе силы заглянуть в алые глаза. Когда же мир настолько вывернулся наизнанку, в какой момент я стала поддержкой для кого-то «из них»? Мужчина ловит мой взгляд, переплетает пальцы и пламя в его глазах меняется, то уже не паника, а нечто отдаленно напоминающие нежность, искренность, безоговорочное доверие. — Кхм — Орабэль привлекает наше внимание, что-то бормочет себе под нос, убирает блокнот на полку и достает пару черных папок. — У меня есть теория, что любое магическое вмешательство вызывает в людях и, собственно, в кременианцах электромагнитные импульсы, их сложно уловить, но не невозможно. К счастью, у меня есть карта обычного гуля, к которому не были применены никакие заклинания, просканировав твое тело и сравнив результаты с тем, что у меня есть, я смогу сделать заключение не только о том, была ли применена на тебя магия, но и о твоем состоянии здоровья, разумеется, насколько это возможно при условии, что ты давно мертв. — Будет больно? — глаза кремениаца вновь приобрели зеленый цвет и теперь он больше походил на маленького ребенка, которого насильно притащили в поликлинику. — Нет, — сотрудница спец. подразделения выдавила улыбку, — единственное, что ты можешь ощутить, это незначительное покалывание током, если мы найдем причину твоей амнезии, то, вероятно, сможем вернуть тебе память. — А что если я не хочу ее возвращать? — Шэйн опускает голову, явно избегая наших вопросительных взглядов. — Судя по всему, я был крайне неприятной личностью, зачем мне снова к этому возвращаться, если мне дали шанс стать лучше? Я могу оставить все позади и начать заново, — приподняв мою руку, упырь коснулся губами моих пальцев, — влюбиться, стать счастливым… — Мы в любом случае должны понять, что с тобой и не повлияет ли это на твою дальнейшую жизнь. — казалось, Орабэль следила за каждым моим движением, сложно сказать, кто из них сейчас напрягал меня больше. — Просто давай сделаем это, диагностика покажет причину, для того, чтобы вернуть память, придется постараться. — Госпожа, Вы будете рядом, пока меня обследуют? — Шэйн по-прежнему держал меня за руку. — Мне будет легче и спокойнее, если я буду знать, что Вы здесь. Практически потеряв дар речи, я повернулась к нахмурившейся Орабэль, получив от нее кивок, значащий, что она не против моего присутствия, мы наконец приступили к процедуре. Блондинка уложила Шэйна на кушетку, прилепила к нему кучу всевозможных проводков, настроила что-то на аппарате, предупредила, что гулю придется побыть без сознания и, прежде, чем тот успел воспротивиться, шарахнула его небольшим разрядом тока. — Эй, Венди, сходи, прогуляйся немного, — Орабэль уселась за стол с компьютером, — мне понадобиться около часа, чтобы снять все показатели, твое присутствие здесь нежелательно. — С ним точно все будет хорошо? — Дорогая, ты же понимаешь, что это не настоящий Шэйн? Я изучала информацию о нем, которую подразделению удалось собрать, он далеко не пушистый котенок и ведет этот кременианец себя так лишь потому, что не помнит большую часть своей жизни. — девушка быстро что-то зафиксировала в лежащей рядом папке. — Он лишился чего-то важного, воспоминания, которое делало его тем, кто он есть, никто не дает гарантии, что он безвреден, если что-то или кто-то напомнит ему, он может озвереть, он может убить тебя. — Блондинка глубоко вздохнула. — Любить представителя Кремено это в принципе дело неблагодарное. Хотелось что-нибудь ответить, съязвить, но что-то во взгляде девушки заставило слова собраться горьким комком в горле. Орабэль шмыгнула носом, стыдливо отвела глаза, понимая, что сболтнула лишнее, заправила за уха выбившийся волос и с явно наигранной внимательностью уставилась на монитор. Отвлекать ее дальше не было смысла. — Значит, через час? — Угу. — девушка кивнула головой, сложилось впечатление, что она избегала моего взгляда. Как я уже успела убедиться на собственной шкуре: лезть в чужие дела — себе дороже, поэтому, решив больше не нервировать блондинку и не наживать себе новых врагов, я тихонько вышла из кабинета. Вновь длинный слишком светлый коридор, приемная, моментально вскочившая на ноги Кими, еще несколько дверей и долгожданный лифт. Стоило пальцам коснуться кнопки вызова, как до меня донесся чертовски знакомый бас: — И ты оставил ее наедине с ним?! Проигнорировав открывшуюся дверь лифта, я максимально тихо, почти на цыпочках, поползла в сторону голосов. — Почему ты так взбешён, Неистовый? Шэйн сейчас и мухи не обидит, а Венди для него и вовсе святая святых. — нравоучительный голос раздражал даже на расстоянии, странно, что Кай до сих пор не вырвал Матиасу язык. — Ты просишь меня обеспечить ей безопасность, а сам оставляешь наедине… — Проблема в том, что он гуль, или в том, что это Шэйн? — я подошла достаточно близко, чтобы видеть, как улыбнулся Матиас и как сжались при этом кулаки вампира. — Что ты несешь, недочеловек? Хочешь сказать, что я ревную? — клыки моментально заострились, в глазах появился опасный зеленый блеск. — Разумеется нет, — Матиас смерил кременианца взглядом, хотя и было видно, что мужчина занервничал и на автомате сделал пару едва заметных шагов назад, — разве может случиться такое, что всем известный монстр приревновал какую-то глупую и ни на что негодную девчонку, к которой он совершенно ничего не чувствует? Сарказм буквально сочился из главы спец. подразделения, Кай что-то прошипел в ответ, а затем, судя по тому, как лица собеседников приобрели серьезные выражения, тема была благополучно переведена. Дальнейший разговор был почти неслышен, до меня долетали лишь отдельные фразы, судя по всему, речь шла о нашей поездке. Вампир выслушивал наставления моего приемного папаши, немного склонив голову и прищурив глаза. Почему-то отвести от него взгляд оказалось выше моих сил. Как всегда, прямая спина, гордо расправленные плечи, вампиру всегда удавалось выглядеть отлично, даже клетчатая рубашка и джинсы не могли замаскировать столь очевидную ауру аристократии, которая буквально сочилась из кременианца. Забавно, столько времени прошло, а он все такой же. Вампир прячет руки в карманы, переступает с ноги на ногу — явный признак скуки и раздражения, очевидно, все мысли главы спец. подразделения давно были прочтены и разговор утратил свою актуальность. Темные волосы мужчины находились в привычном легком беспорядке и спадали на лицо, прикрывая правый глаз. Руки почти ломило от желания прикоснуться к ним, немного взъерошить, пропустить сквозь пальцы, любуясь тем, как пряди, подобно жидкому черному шёлку возвращаются на свое место. — «Кажется, я раскрыла твой секрет!» — так не вовремя влезает альтер — эго. — «Тебя бесит, что Шэйн прячет лицо лишь потому, что так он больше похож на Кая, ведь только этот вампир имеет права так делать, лишь ему дозволено привлекать твое внимание наглым похабным взглядом сквозь темную челку.» Кстати, о взгляде, сейчас скучающие холодные голубые глаза, обрамленные длинными, слегка изогнутыми на кончиках ресницами, неотрывно следили за Матиасом. Вампир, словно намеренно пытался вывести главу спец. подразделения из равновесия. Что не говори, а поганец был невероятно красивым, наверняка, большая часть девушек позавидовала бы мне. Я вновь скольжу по нему взглядом, наслаждаясь редкой возможностью вот так вот рассмотреть кременианца, без угроз, оскорблений, не затаивая дыхания и не боясь потерять контроль. Плавно вниз, по темным джинсам, замирая и отмечая, что они отлично подчеркивают его задницу, выше, по идеально сидящей рубашке, к шее, где виднелась черная татуировка в форме буквы «V». Я застываю с приоткрытым ртом, чувствуя, как все внутри холодеет от ужаса и стыда. Застукал. Кай смотрит прямо на меня, ухмыляется, приподняв одну бровь, траекторию его взгляда моментально вычисляет Матиас, и теперь уже оба мужчины выжидающе пялятся в мою сторону. — Налюбовалась, зверюшка? Казалось, мое сердце остановилось на какой-то миг, голову разрывало от верещания альтер — эго. — «Дура! Дура! Дура!» Жар заливает щеки, от нахлынувших эмоций начинает кружиться голова. Как так вышло, что я просто стояла и пялилась на Кая, подмечая, как он хорош и как, черт побери, ему идут эти гребанные джинсы?! Он же по любому почувствовал, в первую же минуту, поэтому и сменил тему, стал говорить тише, следил, чтобы не упомянуть ничего лишнего. Черт! — Делать мне больше нечего, кроме как тобой любоваться! — хрипотца в голосе с потрохами выдает все то, что я так отчаянно пыталась спрятать. — В таком случае, что же ты тут делала? Неужели опять подслушивала? — полушепот вампира звучит слишком ласково, что совсем не вяжется с пошлыми искорками на дне холодных голубых глаз. — Вообще-то, я Матиаса искала! — демонстративно повернувшись к вампиру спиной я, увы, не смогла проигнорировать то, как извращенный уже почти изумрудный взгляд, скользит по изгибам моей фигуры. — Орабэль сказала, что на диагностику Шэйна уйдет около часа, она попросила, чтобы я ей не мешала. — Вот как, — глава спец. подразделения задумчиво кивнул, — я был уверен, что гуль тебя даже под страхом смерти не отпустит. Думаю, в этот момент мы оба заметили, как блеснули глаза стоящего рядом вампира, отчего уголки губ Матиаса скользнули вверх. — Орабэль вырубила его. — Похоже, даже ваша чокнутая блондиночка понимает, что упырь без памяти — это не игрушка. — каждое движение Кая ясно давало понять, что кременианец раздражен, и все происходящие тут лишь усугубляет положение. — Я тоже считаю, что потеря памяти Шэйна как-то связано с тем, что за тобой начали слежку, — Матиас направился в сторону лифта, — судя по всему, тобой интересуется лишь ограниченный круг лиц, это хорошо и даёт надежду на то, что все Кремено не ополчится против нас. Неистовый ввел меня в курс дела и сказал, что Демонтин не дал вам четких ответов, он не отрицал того, что кто-то из его клана «точит на тебя зуб», бамбина, однако, дал понять, что его самого ты не интересуешь. Кажется, у тебя была подруга гадалка, быть может она нам чем-то поможет? — мужчина перевел взгляд на вампира. — Ну уж нет! Алета обещала меня прикончить, если я еще раз к ней заявлюсь, я не готова так рисковать! — сложив руки на груди, я в очередной раз подметила, как двое мужчин тактично меня проигнорировали. Практически час парочка пыталась разработать гениальный план, разумеется, к моим попыткам достучаться до их рассудков никто не прислушивался. — Мне нужно вернуться к Шэйну, — наконец вампир и приемный папаша обратили на меня внимание, — я обещала, что буду рядом. — Чудно, думаю мы пойдем все вместе. — Кай моментально оказался рядом, вынудив меня автоматически отступить назад. — Да, я тоже хотел бы услышать заключение Орабэль из «первых уст». И с каких пор Матиас начал вот так вот поддерживать чертову пиявку? Ведь и ежу понятно, что ублюдок это делает лишь с одной единственной целью: в очередной раз досадить мне. — Я счастлива! Спуск в лифте казался неимоверно долгим, возможно, причина была в затянувшемся молчании и стоящим прямо за моей спиной Каем. Ледяные пальцы скользят вдоль бедра, вынуждая меня тут же отреагировать, вампир ловко перехватывает мою руку, наклоняется, кладет голову мне на плечо, улыбается, не пряча заострившихся клыков и едва слышно шепчет на ушко: — Расслабься, лисенок, я случайно задел. — За случайно бьют отчаянно! — вырвав запястье из плена кременианца, я подошла ближе к Матиасу, которые все это время наблюдал за нами краем глаза. Спасительно «дзынь» оповестило о том, что лифт прибыл на нужный этаж, разумеется, я была первой, кто выскочил из него, стоило двери открыться. В лаборатории, где находились Орабэль и Шэйн стояла мертвенная тишина, нарушаемая лишь периодическим пиканьем какого-то аппарата. — Я почти закончила. — блондинка повернула голову в нашу сторону и как-то уж слишком слащаво улыбнулась. — Привет, Неистовый, рада снова тебя видеть. Чудно, неужели и она тоже?! Заметив мой недоумевающий взгляд, вампир ухмыльнулся: — Не все здоровающиеся со мной девушки были в моей постели. — однако, прежде, чем я успела облегченно выдохнуть, ублюдок добавил, — с Бэль, например, мы до нее так и не доползли. Девушка покачала головой, что-то щелкнула на аппарате и Шэйн мгновенно вскочил с кушетки. — Ты! Ты меня вырубила! — глаза гуля мерцали алым, клыки почти по-звериному выпирали. — Да. — кажется, реакция кременианца совсем не впечатлила Орабэль. — Я все проверила, Матиас, состояние вашего упыря максимально приближенно к норме, на нем нет никакого постороннего магического следа. — Постой, — я встала со своего места, пытаясь переварить услышанное, — хочешь сказать, на нем совсем ничего нет? Никаких проклятий или чего-то в этом роде?! — Кроме очень сильной и необъяснимой привязанности к тебе, нет. — блондинка протянула Матиасу папку с кучей каких-то документов. — Его здоровья так же в полном порядке, словно тех воспоминаний никогда и не было, у меня пока нет никаких догадок на этот счет. — Это ведь хорошо, да? — Шэйн, кажется, уже немного пришел в себя и теперь задумчиво вертел головой, смотря то на меня, то на Орабэль. — Это значит, что потеря памяти никак не отразится на моей жизни в будущем? — Я не могу утверждать на все сто процентов и, окажись я на твоем месте, обязательно бы выяснила, что произошло, но по данным, которые я получила, у твоей якобы амнезии не должно быть последствий. Сейчас ты, по сути, почти новая личность. — Госпожа Венди, раз я здоров и все хорошо, вы не откажите мне в прогулке? — глаза гуля приобрели нормальный зеленый цвет, клыков почти не было видно, лишь очаровательная мальчишечья улыбка. — Что?! — с отвисшей челюстью я перевела взгляд сначала на Матиаса, который приподняв брови следил за моей реакцией, затем на Кая, глаза которого пылали изумрудно — зеленым, демонстрируя его явную и необоснованную злость. — Прогулка, — очевидно смутившись повторил Шэйн, — я очень хотел бы провести с вами время и… — Она никуда с тобой не пойдет! — шипит рядом стоящий вампир, сжимая руки в кулаки. Кай что, действительно ревнует? Неужели чувства собственничества окончательно затмили остатки его разума? — Это еще почему? — Шэйн немного опасливо приблизился к мужчине. — Если вы боитесь чувств, которые испытываете к ней, это не значит, что остальные должны держаться от нее подальше, госпожа Венди свободна и сама вольна решать, с кем она хочет провести время. — Rabszolga! — Кай делает шаг навстречу упырю, теперь мужчины стоят фактически нос к носу. — Ismerje meg a helyét. Шэйн моментально изменился в лице, теперь, кажется, его глаза пылали словно рубины от почти панического ужаса. — Uram! — упырь поклонился, опустив взгляд в пол и не смея больше поднимать его на вампира. — Я нижайше прошу у вас прощения. — Она не пойдет с тобой потому, что это опасно, — заметив изумленные взгляды всех присутствующих, отозвался Кай, — за ней по пятам ходят гули… — Я смогу ее защитить, uram! Клянусь… — Шэйн по-прежнему стоял немного склонив голову и рассматривая белоснежную плитку на полу. — Ты не смог справится с Дарикой буквально пару часов назад, — встрял в разговор Матиас, — мне будет намного спокойней, если с моей дочерью рядом будет именно Неистовый. — А может это все-таки мне решать, эй! — попытка привлечь к себе внимание как обычно не увенчалась успехом. — Не переживай, — Кай, явно не особо стараясь спрятать торжествующую усмешку, похлопал поникшего гуля по плечу, — быть может когда-нибудь за ней перестанут беды по пятам ходить и тогда хоть под венец ее тащи. — Если ты, Шэйн, не чувствуешь головокружения или слабости, — отозвалась до этого молча наблюдающая за всем Орабэль, — то можешь быть свободен. — Я думаю, завтра мы попробуем навестить Алету. — вампир, наконец, перестал зыркать на всех сияющими зелеными глазами и скалиться обнажившимися клыками. — Возможно она действительно сможет чем-нибудь нам помочь. — Отлично, во сколько и где встретимся? — заулыбался Шэйн переводя взгляд с меня на вампира. — Нигде. — холодно отрезал кременианец. — Мы с лисенком пойдем вдвоем, Алета не оценит, если я притащу в ее «святая святых» падальщика. Как и было обещано, на следующий день Кай заявился ко мне, с явным раздражением мужчина следил за тем, как я собиралась. Нет, ну а что?! Надо было время уточнять! Стоило мне закончить, как цепкие ледяные пальцы сжали мой локоть и уже через мгновение интерьер моей квартиры сменился на уже знакомый мне шатер. Гадалка сидела за небольшим круглым столиком и держала за руки какую-то девицу, видимо, клиентку. — Не переживай, дорогая, — голос Алеты звучал мелодично и успокаивающе, — все будет хорошо, доверься мне. Подняв янтарные глаза кременианка заметила нас, лицо мгновенно перекосилось от раздражения и злобы, кивком головы девушка указала на ширму, очевидно намекая на то, что нам необходимо спрятаться, пока она работает. — Что вы видите? — подала голос клиентка, возвращая внимание Алеты. — Я вижу вашу улыбку, моя дорогая, вас ждет нечто светлое и теплое. — А мне она при первой встречи нахамила, предсказала секс с трупом и обозвала шлюхой — обреченно прошептала я. — Зато тебе она говорила лишь правду, не пытаясь ее скрасить. — хохотнул стоящий рядом вампир. — А как же мой муж? Что вы про него видите? — девушка с надеждой смотрела в глаза гадалке. — Муж? — Алета закрыла глаза, забавно дернула носиком. — Ах да, ваш муж, вы слишком опекаете его, чем больше вы его ограничиваете, моя дорогая, тем сильнее он будет рваться на свободу. — И что же мне делать? — по щеке клиентки покатилась слезинка, отчасти, ее даже жалко стало. — Перестаньте контролировать каждый его шаг, если он хочет быть с вами, то, несомненно, будет, а если нет, то вам не удастся его удержать. — все так же мелодично, едва не распевала Алета. — Ох, спасибо вам огромное, я так благодарна, я постараюсь прислушаться к вашим советам! — девушка обняла гадалку, еще пару десятков раз поблагодарила ее, после чего покинула шатер. На этом действие режима любезной и гостеприимной Алеты закончилось. Гадалка, уперев руки в бока, повернулась к нам лицом, ее янтарные глаза недобро поблескивали, на кончиках темных волос то загорались, то погасали небольшие электрические разряды. — Нам нужна твоя помощь — я подаю голос первой, но сделать шаг навстречу девушке не решаюсь. — Я несказанно за вас рада! — шипит в ответ кременианка и, демонстративно обогнув нас с Каем, уходит в глубь шатра, бросив из-за спины несколько судя по всему нецензурных выражений. — Пошли вон отсюда. — Чтож, я сделала все, что могла, валим! — я выдавила улыбку и направилась в сторону выхода, однако цепкие холодные пальцы вампира мгновенно вцепились в локоть, не давая исполнить задуманный побег. Голубые глаза мужчины задумчиво изучали Алету, с момента нашего появления тут Кай не произнёс ни одного слова, и куда, интересно, подевалось все его красноречие, когда оно так нужно?! — Мы бы не пришли, будь у нас еще варианты. — нерешительно вновь подаю голос, но кременианка благополучно меня игнорирует, лишь небрежно махнув рукой в сторону выхода. Если я чему и научилась за это время, так это тому, что по сути представители сверхъестественной расы внутри мало чем отличаются от людей, у них так же есть мечты, надежды, страхи и, главное, слабые места. К счастью, слабое место Алеты было мне более чем известно и сейчас стояло чуть в стороне со слишком напущенной внимательностью изучая интерьер шатра. — Это может помочь Каю. — выдаю последний козырь, девушка моментально застывает, переводит на меня взгляд, краем глаза замечаю, как удивленно приподнимает брови вампир. — Если мы решим мою проблему, то он сможет получить подсказку к тому, почему и кто его обратил. Гадалка переводит взгляд на кременианца, хмурится, подходит ближе ко мне: — Рассказывай, после, я подумаю. Улыбку спрятать не вышло, кратко изложив Алете события последних дней, начина с повышенного внимания гулей, включая потерю памяти Шэйна и заканчивая встречей с Демонтином, я ждала ее решения. — Садись, — Алета до этого молча выслушивающая рассказ, кивает на стул, где несколько минут назад сидела ее клиентка, — за тобой неприятности по пятам ходят. — закатывает глаза хозяйка шатра, извлекая откуда-то карты и занимая место напротив меня. Кременианка ловко тасует колоду, и на стол ложится уже знакомый мне расклад, вальты, над каждым король, поверх джокер. — Твоя судьба, как видишь, не изменилась, — угрюмо бормочет девушка, — все те же двери и те же ключи. — наигранно вздыхая, гадалка раскладывает поверх вальтов еще по две карты, касается червового, — его окружают недруги, многие спят и видят, как бы перегрызть ему глотку, ему предстоит сложный выбор. — Перемещает палец к бубновому. — Искренность, которую никто не ожидает, боль от утраты, прошлое ходит за ним. — Следующим стал трефовый. — Желание, схожее с болезнью, презрение, злость, он словно одержим, а истина уже совсем близко. — Хмурясь, Алета придвигает ближе к себе пикового вальта. — Пустота, потеря и ложь, сплошная ложь… — девушка кладет оставшуюся часть колоды на стол, открывает рот, очевидно намереваясь добавить что-то еще, но одна из карт падает на пол. Гадалка фыркает, поднимает картонку с изображением второго джокера и возвращает ее на место, но карта вновь соскальзывает на пол. Темные локоны кременианки снова заискрились, она подняла джокера и попыталась сковырнуть мусоринку, прилипшую к глазам нарисованного шута. — Только не это… — Алета? — Кай наклонился к девушке. — Это же не… Девушка резко поднимает голову, практически врезавшись лбом в вампира, янтарные глаза мечутся в ужасе. — Кто-нибудь объяснит мне что происходит?! — Я не могу вам помочь. — кременианка лихорадочно собирает карты, но одна из картонок вновь вываливается из ее рук, все тот же джокер падает прямо к моим ногам, вынуждая Алету побледнеть и едва слышно прошептать. — Но, кажется, я знаю, кто сможет. — Может хватит уже этих драматичных пауз?! –необычайная кротость Кая и, похоже, искренний испуг Алеты, начинали серьезно раздражать, можно подумать у меня и так проблем мало. — Его зовут Андэль*, — гадалка подняла карту и положила ее на стол передо мной, — и он мой брат. — У тебя есть брат?! — удивление в голосе скрыть не удается. — Да. — девушка громко вздыхает, переводит взгляд на вампира и получает от него ободряющий кивок. — Мы двойняшки, по иронии судьбы, я опередила брата на пару минут и унаследовала большую часть дара. Алета подошла к графину, налила себе в бокал чего-то чертовски похожего на демоническую настойку и осушила его залпом. — Я стала гордостью семьи, будучи ребенком я видела куда больше, чем старшие пророки, мне уделяли много внимания, меня учили и просвещали. — кременианка опустила глаза в пол слишком внимательно рассматривая узор на ковре. — Я была глупа и не замечала, как чрезмерное внимание со стороны родителей, обращенное ко мне, ранило самого близкого человека. — У него развился комплекс нелюбимого ребенка. — тихо перебивает Кай, Алета поднимает на него янтарные глаза, в которых, кажется, застыли невыплаканные слезы и едва заметно кивает головой, темные волосы при этом падают на лицо девушки, словно стараясь спрятать истинные эмоции, что так отчетливо сейчас читались. — Он помешался. Мечта превзойти меня и доказать родителям, что он тоже многого стоит стала его идеей фикс*. — мне показалось, или Алета действительно только что шмыгнула носом? — Андэль стал обращаться к черной магии, никто не предал этому значение, а стоило бы. — Девушка вновь наполнила свой бокал, но в этот раз сделала лишь несколько глотков. — Переломным моментом стала смерть нашей матери. Ее пытали и сожгли на костре за ведьмовство. Андэль обвинил во всем меня, по его логике, я должна была это предсказать, а коль не смогла, значит, я бесполезна. Я жалею, что в тот день не пошла за ним, не остановила, не попыталась поговорить. Я была полна скорби и ярости, как и вся моя семья, нам в очередной раз было не до него. Первая слеза сорвалась с ресниц Алеты, проскользила по щеке, оставляя влажный след. Она явно винила себя не меньше, чем ее брат. — Андэль перешел черту, за которую не смели переступать множество поколений, он получил силу, о которой мечтал, превзошел меня и всех существующих пророков, получил возможность видеть абсолютно все будущие, но цена за это оказалась слишком велика. — девушка медленно подошла к дивану и осторожно опустилась на него, пряча лицо в ладонях, четно пытаясь скрыть уже текущие неконтролируемым потоком слезы. — Мой брат больше не смог видеть настоящего, ради получения столь желанной силы, он выколол себе глаза еще будучи смертным. Сдержать удивленный вздох не удалось, Кай подошел к гадалке и положил руку ей на плечо, явно пытаясь предотвратить истерику. — Он изменился, я больше не узнавала брата, Андэль начал сходить с ума, не мог отличить реальность от ведений, а сила его все росла и росла… — Алета снова всхлипнула, пожалуй, это был первый раз, когда я видела эту ненормальную в таком состоянии, откровенно говоря, я уже жалела о том, что решила настоять на ее помощи, куда проще и привычней было бы стерпеть ее злость и недовольство Кая. — Бабушка, забравшая нас себе после смерти мамы, не могла больше смотреть на его мучения и, однажды ночью, мы сбежали с бродячими артистами, оставив Андэля с теми, кто смог бы ему помочь. -девушка поджала губы, подняла на меня янтарные глаза, пылающие решительностью и, вместе с тем, искренним раскаяньем. — Бабушка не простила себя, спустя десять лет, она покончила с собой. Я не видела брата с тех пор. — Что-то мне подсказывает, что ты не особо искала с ним встречи. — я нервно передернула плечами, мечтая, как можно скорее покинуть шатер Алеты. — Ошибаешься, — шипит кременианка, — мой брат был самым близким мне человеком, однако, не так-то просто поймать того, кто знает все наперед. — Если он настолько крут, с чего ему нам помогать? — я перевожу взгляд на вампира, но тот лишь пожимает плечами. — Это уже не мои проблемы, — гадалка резко встает с дивана, подходит с столу и берет в руки ту самую карту. — но, очевидно, он ваш единственный вариант. — Надеюсь, у тебя с ним хорошие отношения. — я подняла глаза на явно задумавшегося о чем-то Кая. — Не прокатит, — мгновенно реагирует Алета, — они на дух друг друга не переносят. — Ты знаешь, где мы можем найти Андэля? — кажется, голос вампира звучит напряженно. — Конкретно ты, — кременианка хмыкнула, — нигде, а вот у этой, — тычет пальцем в мою сторону, — шанс есть. — Тяжело вздохнув, девушка вновь взяла в руки наполненный ранее бокал и сделала несколько глотков. — Мунлайт Фолз, город в нескольких часах езды от Бриджпорта. Послезавтра в полночь приходите на кладбище, если мой брат захочет с вами встретиться, то непременно будет там. — Твой брат всегда ошивается на кладбище? — попытка отшутиться была провалена, в помещении все смердело напряжением и болью кременианки. — Мой брат видит все и, если он захочет с тобой встретиться, то придет туда, к могиле нашей бабушки! — Спасибо, Алета, — Кай осторожно берет девушку за руку, подносит к губам и касается чуть дрогнувших пальцев, — мы в долгу у тебя. — Все, чего я хочу — это чтобы вы оба убрались отсюда и больше мне не мешали! — шипит девушка, однако, вырывать руку не спешит, и не спускает янтарных глаз с губ вампира, чем, признаться, довольно раздражает. Не то, чтобы я ревновала Кая… Не то, чтоб я имела право ревновать Кая, но что-то внутри неприятно саднило, каждый раз, когда он проявлял чуть больше внимания и заботы к другим девушкам. — Пойдем. — кременианец наконец выпустил пальцы Алеты и подошел ко мне, хватая чуть выше локтя. — Венди! Я удивленно обернулась, услышав оклик. Гадалка нахмурилась, словно жалела о том, что мое имя сорвалось с ее губ, нервно отвела глаза и, спустя несколько секунд гробового молчания, прошептала: — Если ты все же встретишься с Андэлем, скажи, что я люблю его и готова на все ради хотя бы мимолетной встречи. Я успеваю кивнуть ровно в тот момент, как Кай переносит нас обратно в квартиру.***
Мунлайт Фолз выглядел по-настоящему жутко, смело могу назвать его одним из тех самых городков, созданных для фильмов ужасов. Низкие старые домики, жуткая, почти неестественная туманность и крайне недоброжелательные взгляды от прохожих только усугубляли ситуацию. Пожалуй, я бы совсем не удивилась, выскочи сейчас из-за угла какой-нибудь застрявший во времени пуританин и заори «сжечь ведьму!» — Здесь почти нет людей. — констатирует Кай. — Я заметила, спасибо. — отвечаю, продолжая оглядываться по сторонам, смешок вампира привлекает внимание, и я непонимающе поднимаю на него глаза. — Тут почти нет ЛЮДЕЙ, пушистик, большая часть жителей кремениацы. Ну охринеть теперь. Чем дальше мы шли, тем меньше звуков нас окружало, казалось, даже птицы не смели нарушать пугающую тишину. В конечном итоге все свелось к тому, что все, что я слышала — это собственное неровное дыхание, которое казалось слишком громкими, и завывание ласкающего старые деревья, на которых отчего-то почти не осталось листвы, ветра. Как и следовало ожидать, кладбище находилось в гармонии с городком: жуткое, туманное с виду заброшенное, обремененное огромными одинокими обелисками и старыми покосившимися от времени могилами. Кай остановился недалеко от железных ворот и повернулся ко мне: — Дальше сама. — А?! — детский страх сковал тело, память насмешливо начала прокручивать сюжеты ужастиков, «тонко» намекая на то, почему хождение ночью по территории мертвых — это плохая идея, особенно, если ты знаешь о существовании Кремено. — Андэль вряд ли обрадуется нашей встречи, так что иди, — руки вампира ободряюще ложатся на мои плечи, — не волнуйся, если что-то случится, я непременно примчусь и помогу, только, ради всего святого, не вздумай снова глотать всякую дрянь. Я демонстративно закатила глаза, стряхнула руки Кая, игнорируя непонятно откуда разрастающиеся тепло внутри и шепот альтер-эго: «он заботится о тебе, он защитит тебя!» За старыми воротами меня ждала еще более неприветливая обстановочка, ветер продолжал завывать, скользя меж надгробий. И почему, интересно, нельзя было встретиться днем?! С них что убудет, если они перестанут напускать жуть и хоть раз назначат чёртово рандеву* при свете солнышка? Впрочем, бывает ли в этом городе солнышко вообще? Одна из могил привлекает мое внимание, я даже не смогу объяснить, что заставило меня подойти к ней, спотыкаясь о выступающие корни старых деревьев, и склониться, рассматривая изящно выгравированные буквы: Кэмэрин Рейвен — За свою жизнь она совершила множество ошибок, — раздавшийся из темноты приятный мужской бас заставил меня подпрыгнуть на месте, — но это не мешало окружающим любить ее. Незнакомец медленно вышел на тропинку, очевидно, давая мне возможность рассмотреть себя в бледном свете фонаря. Кременианец был достаточно высокого роста, черные штаны плотно облегали его ноги, из-под черного фрака выглядывала идеально отглаженная блуза с жабо, на руках у мужчины были белоснежные перчатки, а глаза скрывала повязка идентичного цвета. В целом собеседник походил на ожившую картинку викторианской эпохи, что не могло не вызвать улыбку. Мужчина провел рукой по волосам цвета вороньего крыла, таким же, как у Алеты, мягко улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках тем самым еще больше напоминая свою сестру. — Андэль, я полагаю? Кременианец кивнул, вновь одарил меня мягкой улыбкой и уверенно направился в мою сторону ни разу не споткнувшись (в отличие от меня). На секунду я даже засомневалась в том, что гадалка сказала правду, слишком уж спокойно и уверенно для слепца этот мужчина пересек разделяющие нас расстояние. — Я очень рад встретиться с тобой лично, Вендетта. — Венди! — мгновенно поправляю пророка. Андэль слегка склоняет голову вбок, словно рассматривая меня, затем кивает и учтиво бросает: — Разумеется, прости. Мужчина обходит меня, наклоняется и проводит рукой по старому надгробию, пачкая перчатки. Все его движения кажутся слишком медленными, почти аккуратными и даже нежными. — Я думала, она тебя бросила, и ты ее ненавидишь. Губы пророка снова складываются в улыбку. — Бабушка видела куда больше, чем думала, однако, предпочитала не замечать большую часть своих видений называя их… — Андэль поморщился, словно следующие слово было ему крайне неприятно, — предчувствием. Не сбеги она тогда с моей сестрой, я не стал бы тем, кто я есть, вероятнее всего, я бы просто сошел с ума. — Значит ты простил их? — Бери выше, Венди, я никогда на них и не злился. — пророк повернул голову в мою сторону, вызывая неприятные мурашки, повязка на его глазах не то, чтобы пугала, скорее вызывала дискомфорт и не понимания того, как можно было решиться на подобное. — Но при этом избегаешь встреч с Алетой. — Нет, — кременианец помотал головой, — просто время нашей с ней встречи еще не наступило. — Она скучает по тебе. — я пожимаю плечами, пытаясь понять, правду ли говорит мужчина и на сколько процентов его спокойствие напускное. — Я знаю, — Андэль вздыхает, — однако, насколько я понимаю, ты тут для того, чтобы задавать свои вопросы, а не разбираться в моих семейных проблемах. Столь «тонкое» замечание вынуждает невольно поджать губы и перевести взгляд на старое надгробие, интересно, а как часто сама Алета сюда приходит и приходит ли вообще. — Прости, — выдаю тихо, скорее на автомате, нежели от реального сожаления, — ты действительно можешь ответить на мои вопросы? Пророк рассмеялся, качая головой, словно я маленький ребенок, сморозивший какую-то глупость. — Это твои проблемы, Венди, и никто кроме тебя не станет их решать, в нашем мире не бывает легко, уж ты то должна была это понять. — Андэль поднял голову, словно пытаясь рассмотреть сияющие на небе звезды. — Я дам тебе подсказку, возможно, направлю тебя туда, где ты сможешь найти разгадку, но не более, прости. Я закатила глаза, даже не пытаясь скрыть раздражение, неужели так сложно помочь, раз уж ты соизволил припереться на встречу?! — Есть смысл спрашивать почему вы никогда ничего не говорите прямо? Андэль улыбается, поправляет рукой темные волосы и очень театрально вздыхает: — Жить без сюрпризов очень скучно, Венди, все эмоции притупляются, тебя охватывает апатия, знать каждый следующий шаг не так круто, как кажется, предсказуемость мира погубила куда больше людей, уж поверь. Потирая виски, я пыталась сформулировать наиболее насущные в данный период моей жизни вопросы, очевидно, пророк не планировал торчать на кладбище всю ночь и хрен знает, когда ему это надоест, а, если взять в расчёт ещё и вспыльчивость его сестрицы, которая может оказаться наследственной, стоило максимально ускориться. — Ты знаешь почему за мной охотятся гули? — Охотятся? — пророк хохотнул, качая головой. — Нет, нет, Венди, охотится лишь один, остальные просто следят, знание о враге дает большое преимущество. — И что же я ему такого сделала, что он собрал против меня мини-армию сталкеров? — Ты убила его, это же очевидно. — мужчина огляделся по сторонам, делая глубокий вдох и, очевидно, наслаждаясь свежим могильным воздухом. — Жаль, что данная информация не уменьшила список подозреваемых, — я обреченно вздыхаю, пытаясь придумать, как вынудить кременианца говорить чуть более конкретно, — мне нужна более точное информация! Андэль пожимает плечами и, кажется, собирается уходить. Черто-с два, я перлась сюда не за еще одной загадкой, а за хоть какими-то ответами! — Ты пришел один, — подмечаю я, стараясь придать голосу уверенность, — неужели совсем меня не боишься? Я думала, что уже каждый кременианец в курсе кто я и каковы мои способности. Мужчина замер, потер ладони и ухмыльнулся. — Проклятая лисица, разумеется, — братец Алеты вновь приблизился ко мне, не пытаясь спрятать веселье в голосе, — безумно боюсь! — Ну знаешь ли! Микаэль тоже поначалу смеялся! — Бессмертный был глуп и слишком самоуверен, однако, его предсказание все же сбылось. — Пророк запустил пальцы в волосы, немного ероша и без того неидеальную, очевидно из-за ветра прическу. — Тебя действительно знают и боятся и, может быть, скоро тебе понадобиться надежное убежище. — Андэль театрально вздохнул. — Что касается угроз мне, Венди, они напрасны, я знаю кто ты на самом деле, знаю, чем закончится эта встреча и знаю, как умру. Твои слова — пустой звук, забавляющим меня. — грустная улыбка коснулась губ моего собеседника и почти сразу испарилась, словно пытаясь скрыть истинные чувства стоящего передо мной мужчины. — Но, знаешь, ты мне симпатична, я уделю тебе еще немного своего времени и позволю задать еще один вопрос. — Не помню, чтоб мы обговаривали количество вопросов. — лучшая защита — это нападение, не так ли? — Не помню, чтобы мы вообще что-либо обговаривали. — спокойно отвечает братец Алеты. Поджимаю губы, разумеется он прав, но так хочется спросить больше, так о много нужно узнать. — Шэйн. — бросаю я, решая, что сейчас нужно разобраться с насущными проблемами, кто знает (кроме чертового Андэля, разумеется), может мы когда-нибудь еще встретимся и тогда у меня будет время на личные вопросы, не касающиеся Кремено и спасения мира. — Он потерял большую часть памяти, ты знаешь почему? — Я? — на губах пророка снова расцвела уже порядком начавшая раздражать улыбка. — Знаю, а ты? — Если бы знала не перлась бы к черту на кулички! Возникшая неловкая пауза, явно веселившая моего собеседника, вынудила меня закатить глаза, очередное чертово кременианское отродье решило надо мной поиздеваться, замечательно! Венди Бэйт — персональный клоун для сверхъестественной херни. — Ты расскажешь мне, в чем причина? — Нет. — продолжал «давить лыбу» Андэль. — Океей, — я потерла виски, игнорируя отчаянное желание пристрелить слепую мразь, — ты дашь мне подсказку? Направишь туда, где я смогу найти ответ? — А вот это, я думаю, можно. — Амнезия Шэйна связана с тем, что за мной следят гули? — может если задавать конкретные вопросы, братец Алеты прекратит ломать комедию? — О, нет, нет, Венди, — мужчина покачал головой, — это две абсолютно разные истории. — Хорошо, — по крайне мере можно не винить себя (впрочем, я и так этого не делала), — как мне узнать, что происходит? — В потери памяти твоего друга… Друга?! Господи помилуй! Я снова потерла виски, стараясь держать себя в руках и не мешать пророку, пока он хоть немного разговорился. — … виноваты древние могучие силы. О, нет! На уме была лишь одна «древняя могучая сила», неужели все по новой?! — Всадники, — я тут же озвучила свою догадку, — но как мне с ними связаться? Они не идут на контакт, Леит неоднократно пытался, но все бестолку, всадники исчезли, может нашли себе новую жертву для мира и окучивают ее! — я беспомощно пожала плечами. — Агнца не так просто заменить, как ты думаешь, Венди, — пророк тяжело вздыхает, — в твоем арсенале два готовых обращенных приемников, используй их, этой парочки будет достаточно для того, чтобы перенести тебя в их обитель. Я несколько долгих секунд рассматривала Адэля пытаясь понять почему сама не додумалась до того, что во всем снова виновата эта четверка, чем была забита моя голова, если я не смогла сделать столь очевидных умозаключений? Разумеется, я знала причину, по которой даже не пыталась разложить все по полочкам, да казалось все уже давно поняли. С назойливым стуком в сознание вновь пытаются проникнуть воспоминания, ненужные мысли, страшные невыносимые лишь потому, что безумно дорогие. Расслабься на секунду и пропадешь, свалишься в бездну, в пучину, вновь возжелаешь, вновь полюбишь, обожжёшься, испортишься, сломаешься. Думаешь кто-то заметит? Непременно. Воспользуется, подумает, что сделает лучше, что спасет, и как объяснить, что то, что гниет внутри всякий раз расцветает, стоит Каю появиться на пороге. Игнорировать стук уже почти невозможно. Обещай, зарекайся, отнекивайся, все равно заявится, ухмыльнется, пнет, помогая свалиться, оказаться на дне. — «Привет, дорогая, мы заждались!» — захихикают бесы, обнимая как родную и, мучая, унижая, добивая, рекомендуют остаться, не вставать, не покидать их. — Спасибо. — сухо, царапая глотку, с трудом выдавливаю слова, разворачиваюсь, собираюсь уходить, но бас мужчины заставляет замереть. — У меня есть небольшая просьба. Пророк подходит ближе, вновь ни разу не споткнувшись и протягивает небольшую черную бархатную коробочку: — Передай это Неистовому, пожалуйста. Пальцы касаются приятного материала с интересом разглядывая передачку. — Что там, бомба? Средство для убийства вампира? — улыбку сдержать не удается. — Порадуй меня, прошу, скажи, что это избавит меня от назойливой пиявки! — Есть вещи страшнее бомб, дорогая Венди. — улыбка мужчины отчего-то кажется теплой, я тряхнула головой, пытаясь скинуть внезапно появившиеся желание наладить отношения и выкинуть мысли о том, что возможно Андэль не так уж и плох. Высокая худая фигура медленно удалялась в темноте, гонимая промозглым могильным ветром. Я стояла на месте, почти не дыша, зачем-то следя за каждым шагом слепого пророка, который видел и знал, куда больше, чем кто-либо из нас. Я вновь осталась одна, холодный воздух наполнял легкие, медленно вытесняя накопленное тепло, забавно, это стало ощущаться лишь с той минуты, как кременианец исчез из поля зрения. Я последний раз окинула взглядом старую надгробную плиту, после чего, развернувшись, направилась в сторону выхода из кладбища, где меня должен был ждать чертов вампир. Абсолютное спокойствие пиявки вызывало раздражение, он мог бы хоть немного за меня попереживать, чисто приличия ради. Голубые глаза зацепились за мой силуэт и следили за каждым моим движениям, пока я не подошла достаточно близко. — Узнала что-то полезное? — поинтересовался мужчина, ероша темные волосы. — Не то, чтобы прям он ответил на мои вопросы, — я закатила глаза, — типичный кременианец же, но пару подсказок дал. — Это хорошо, идем? — Кай согнул руку в локте, предоставляя мне возможность ухватиться за него. Что за попытки выглядеть джентльменом?! Я несколько раз покрутила головой, пытаясь выяснить, нет ли где поблизости зрителей, вампир следил за моими действиями, насмешливо приподняв бровь. — Андэль передал тебе кое-что, — я неуверенно протянула мужчине бархатную коробочку, — сказал, что это подарок для тебя. Голубые глаза, как по щелчку, засияли изумрудно — зеленым. -Выкини! — шипит Кай, даже не пытаясь скрыть свое раздражение. — Тебе что, совсем не интересно что там? — я удивлённо приподняла брови, повертев подарок в руках. — Я прекрасно знаю, что там, лисенок! — мужчина закатил глаза и медленно направился в сторону жилой части городка. — Прости мне мое любопытство, но… — я продолжала стоять на месте, немного повысив голос, чтобы вампир не пытался сделать вид, что не слышит меня. — Если тебе так интересно можешь открыть. — почти рычит Кай, — а после, будь добра, выкини, я этого видеть не хочу, — мужчина остановился, бросил раздраженный взгляд из-за плеча — и, будь добра, поторопись! Прямая спина вампира почти исчезла в темноте, я продолжала вертеть в руках бархатную коробочку, не решаясь открыть ее. Очевидно, находящиеся внутри было чем-то особенным, личным, наверняка задевающим Кая. Любопытство все же взяло верх и, аккуратно подцепив ногтями крышку, я вскрыла подарок. На черном бархате лежал красивейший цветок фиолетового шафрана. Я резко вскинула голову, прищурила глаза, пытаясь рассмотреть ушедшего вперед вампира. Он действительно знал? Неужели Андэль проделывает это не в первый раз? Осторожно касаюсь тонких лепестков, стирая еще свежие капли росы. А ведь действительно, этот цветок был пострашнее любой бомбы, но как же сильно и за что нужно ненавидеть «человека», чтобы преподносить подобное? Чем Кай ухитрился насолить пророку? Я приблизилась к мусорному баку, отчего-то не решаясь выкинуть подарок. Подумать только, известного на все Кремено монстра способен сломать всего лишь один цветок. И это будет даже не убийства, нет-нет, зачем такие хлопоты? Один взгляд на шафран способен содрать с вампира шкуру, словно со зверя, игнорируя вопли от боли, обнажить его душу, выставить напоказ. Смотрите глупцы, она все еще есть! Поспешите же, иначе не успеете ее затоптать! Внутри что-то скребется, смеется, предлагает воспользоваться, не забывать о его слабостях, но могу ли я так поступить? После всего, что он сделал, смогу ли бросить ему столь дерзкий, отчаянный вызов? — «Конечно нет!» — хохочет альтер — эго, нежно гладя меня по голове. — «Ведь ты слаба, ты ничтожна и, о боги, ты по уши влюблена!» Коробочка выскальзывает из рук и с громким грохотом падает на дно почти пустого бака.