С последнего раза, когда Моран видел его, слышал его, чувствовал его, осязал его, прошло уже полтора года. От Джима осталось многое — костюмы от Вествуд, странные полотна в разнообразных местах, та самая кружка, из которой тот пил кофе — и в то же время ничего. Нет. Будто бы и не существовал. Но были письма. Письма эти приходили как по расписанию, раз в месяц. Двенадцатого числа каждого месяца ровно в девять-ноль-пять Себастиан проверял почтовый ящик и неизменно находил белый безликий конверт. Ни подписи, ни марки, ни обратного адреса. А в конверте были они. Ровные белоснежные листы дорогой бумаги, неуловимо хранящей запах его парфюма, исписанные каллиграфическими строчками. Там писалось обо всем: и о том, что Кэмерон в конец обнаглел, потягивая свои ручки в сторону Империи, и о том, что кофе в St.George препаршивейший, несмотря на марку заведения, и о том, что листья в Гайд-парке облетели, померкли, оставляя лишь сухое безжизненное покрывало.
Моран проходил по всем местам, о которых говорил Джим, будто бы стремясь вновь увидеть его - пусть и его фантом, фантазию воспаленного долгими бессонными ночами мозга снайпера - но живого. Снайпер послушно перечитывал ровные строчки, сидя на скамейке в самом конце той аллеи в Гайд-парке, которая там упоминалась, и наяву ощущал, как те самые безжизненные сухие листья перекатывались под дуновением холодного, пронизывающего ветра. Моран послушно заходил в St.George, специально заказывал тот самый дрянной кофе и прикрывал глаза, воспроизводя образ Джима.
Только вот дрянной кофе совершенно не спасал от пронизывающего ветра, что гулял на кладбище. Ноги приводили Морана сюда в конце каждой прогулки вне зависимости от воли хозяина, так что тому лишь оставалось сжигать спички — мосты — в попытке прикурить на таких сильных порывах. Потом мужчина неизменно наклонялся, проводил самым кончиком указательного пальца — пальца без характерной мозоли вот уже полтора года — по лаконичной надписи:
Джеймс Мориарти
05.04.1976 - 24.08.2011
Король мертв, да здравствует король.
Моран машинально шепчет пересохшими губами: "Король мертв." Осмысливает полминуты, а потом продолжает более обреченно: "Да здравствует король". Четко разворачивается на низких каблуках туфель и, приподняв воротник пальто, угловатым шагом идет прочь.
Порывистый ветер приносит сухой, безжизненный остаток кроны прямо на надгробный камень, резким порывом прижимая его к граниту. Слово "мертв" полностью скрыто под листком.
