Canada

Чтобы прийти в себя, потребовалось еще добрых полчаса. Всё это время Чунмён просто прижимал Чонина к себе и лихорадочно думал. Он испытывал потребность разобраться в прошлом Чонина, хоть и понимал, что по-хорошему ему туда путь закрыт. Он с самого начала дал понять, что не собирается оставаться, что через несколько месяцев о нём здесь забудут, как со временем забывали обо всех чужаках. У их отношений не было перспектив. Да у них и отношений-то не было. Чунмён в очередной раз напомнил это себе, когда Чонин вздохнул и завозился, чтобы устроиться поудобнее. О каких отношениях могла идти речь, когда один был одиночкой и нелюдимым пилотом с тёмным и явно тяжёлым прошлым, а другой – легкомысленным писателем в поисках ускользавшего вдохновения. Таким, как они, вообще не стоило пересекаться. Но что-то сломалось в той чёткой системе, которая отвечала за встречи, связи и отношения. Такие разные и такие страшно не подходившие друг другу, они встретились, столкнулись и притянулись, как притягивались в физике разноимённые заряды. Их столкновение высвободило огромное количество энергии. И чтобы не сжечь никого, кто случайно мог оказаться рядом, они предпочли сжигать друг друга. Каждый раз дотла. - Надо ехать, - наконец решил Чонин, когда Чунмён уже настолько заблудился в своих мыслях, что стал походить на спящего. – Подбросишь меня до дома? - А ты… Разве… - Чунмён немного растерялся. О чём бы он ни думал, он был уверен, что эту ночь, как и две предыдущих, они проведут вместе. Но у Чонина, похоже, были иные планы. - Мне нужно доделать кое-какие дела, - Чонин отстранился и принялся приводить себя в порядок. – Я сейчас вспомнил. - Звучит, как глупая отговорка, - не мог не заметить Чунмён. - Это она и есть, - об истинных причинах своего решения Чонин предпочёл не распространяться. - Ты уверен? - Да, я уверен, - голосом Чонина можно было резать металл. В один момент покорное и почти ручное существо пропало, уступив место свободному и дикому зверю. Способному без усилий расправиться с любым, кто встанет у него на пути. У Чунмёна не осталось другого выбора, кроме как принять это решение. - Хорошо, я подвезу. Чунмёну ещё предстояло подумать, как это понимать. И чего ожидать после этой вспышки. Чонин однозначно боролся с собой. И его порывы время от времени брали верх над здравым смыслом. Только этим Чунмён мог объяснить ночь в гостевом домике в Алерте, внезапный визит Чонина в его постель здесь, в Йеллоунайф, и этот урок лётного мастерства. Когда же разум в очередной раз взял верх, Чонин решил увеличить дистанцию. Чунмён отогнал от себя ассоциации с тренажёром для сбрасывания сексуального напряжения. Что бы там ни было, причины крылись явно глубже. И теперь у Чунмёна появилось немного времени, чтобы в них разобраться. Либо принять решение и оставить всё, как есть. В машине Чонин не проронил ни звука, после того, как назвал адрес и защелкнул на себе ремень безопасности. Чунмён вбил название улицы и номер дома в навигатор, включил радио и выехал с парковки. Наверное, он мог бы вывести Чонина на разговор. И уж точно он мог бы его спровоцировать, заставить в запале сказать то, что Чонин говорить не хотел. Но на сегодня было уже достаточно запрещённых приёмов. Настало время играть по правилам. На данный момент правило звучало коротко и однозначно: ничего не было. Так же беззвучно Чонин покинул машину, когда они остановились у нужного дома, и растворился в темноте. Свет в доме так и не загорелся, хотя Чунмён и прождал ещё с полчаса. Впрочем, Чонин был уже взрослым и самостоятельным мужчиной. Он управлял целой компанией, едва ли не каждый день совершал нечто такое, что было доступно не каждому, поэтому он точно мог о себе позаботиться. Но Чунмён всё равно нервничал. Он не снимал с себя ответственности, поэтому теперь закономерно беспокоился, переживал и пытался предугадать последствия. Чонин производил впечатление сильного человека, умевшего тщательно прятать то, что не предназначено для посторонних глаз. Надо было думать, что он непозволительно открылся, позволил Чунмёну увидеть что-то такое, что не должен был видеть никто. Как можно более аккуратно припарковав Pathfinder во дворе, Чунмён выбрался из машины и присел на крыльцо. Он никогда не курил, но сейчас испытывал острую необходимость приложиться хоть к никотиновой палочке, хоть к бутылке с выпивкой, хоть к дозе. Ему нужно было на время освободить голову от всего того, что успело в ней накопиться. Но этот путь представлял собой чистое шулерство. - Ты давно тут сидишь? – Ифань вышел на крыльцо и со вкусом затянулся. - Не знаю, не обратил внимания. Что-то задумался, - Чунмён прекрасно понимал, что чем меньше он сейчас соврёт, тем лучше будет всем. - А Чонин? - Я подвёз его до дома. Бекки уже легла? - Нет. Вызвалась навести порядок на кухне. - И ты, джентльмен, бросил её там одну? - Если бы. На мои настойчивые предложения взять всё на себя, меня избили кухонным полотенцем и выставили прочь. - Я вижу, вы поладили. Может, ты всё-таки сможешь исполнить волю своей матушки? - И жениться на женщине, настрогать внучат на радость родственникам? – уточнил Ифань. – Вот уж не думаю. Вообще всё это чертовски странно. Я чувствую себя так, словно схожу с ума, - Ифань присел рядом. – Понимаешь, меня к ней влечёт невыносимо. Я головой понимаю, что этого не должно быть, что это против моих вкусов и взглядов. Я всю жизнь любил мужчин. Да я и сейчас… Ну ты понимаешь. Почему меня тянет к ней? Что с ней не так? - Я тебе уже предлагал вариант. - Твой вариант примерно так же реален, как высадка инопланетян в Розуэле, - Ифань вздохнул с нескрываемой тоской. – Да я бы дорого дал, чтобы так и было. А то я как псих. - Ты и есть псих. Кто в здравом уме будет последовательно строить свою жизнь, чтобы потом так же последовательно её разрушить. - Да что я там разрушил? Можно подумать, в том же Ванкувере у меня была жизнь. Или в Гуанчжоу раньше. Жизни не было, была только бесконечная репетиция. Подготовка. Школа, университет, работа, стажировка, даже брак. Я словно готовился, тренировался брать новые и новые планки, как собака. За еду и похвалу. - А теперь болонка одичала, прикинулась волком и ушла в леса, - хмыкнул Чунмён. – Просто фильм ужасов. - Я понимаю, выглядит смешно. - Ещё как. А уж твои забеги кругами вокруг Бекки. Она тоже живой человек, думаешь, ей это надо? Твоё нытьё про её особенность, прекрасность и несравненность хорошо только в первый раз. А потом ей хочется услышать и кое-что более жизненное, - Чунмён оглянулся, словно ожидал, что Бекки в любой момент могла их услышать. - Так что ты предлагаешь? - Разберись! Чёрт возьми, разберись для себя, на что ты готов. Дойдёшь ли ты до конца. Потому что если ты заставишь её тебе поверить, а потом отступишь, свернёшь, испугавшись, что не справишься, я тебя сам придушу. - Кто бы говорил, конечно, - Ифань хмыкнул. – Хотя, конечно, по существу ты прав. Если бы ты ещё сам так делал… - Я делаю. Я делаю всё, что могу. Я пытаюсь понять, - Чунмён даже не удивился. Кто, если не Ифань, первым бы обо всём догадался. Конечно, он мог не знать деталей, но они дружили пятнадцать лет. Они сохранили эту связь даже на расстоянии. Конечно, не только Чунмён видел друга насквозь, но и Ифань видел его, читал, как раскрытую книгу. - Всё сложно? - Всё очень сложно. Там тараканы размером с собаку просто, - попытался пошутить Чунмён, но понял, что не так уж и не прав в своей оценке. – Понимаешь, там есть какая-то страшная тайна. - Может, он убил кого? - Пфф… Тоже мне, страшная тайна. Ты не забывай, где мы живём. Тут принято с оружием защищать свой дом, свою семью, даже если это и незаконно. Едва ли здесь это стало бы страшной тайной. Я скорее поверил бы, что Бекки кого-нибудь убила и теперь скрывается в этой глуши. А он… Нет, у него что-то другое. Понять бы только, что. - У тебя есть время. - Есть. Но его не так много, как хотелось бы, - Чунмён посмотрел на часы. – Мы оставили даму одну. Я бы на её месте обиделся. - Надеюсь, Бекки лучше тебя, - Ифань поднялся с крыльца и первым зашёл в дом. – Мы вернулись… - Слава богу, - Бекки мелодично засмеялась. – Я уже собиралась вызывать спасателей. Что вас так задержало. - Разговоры о спасении мира, конечно, - Чунмён гордо выпятил грудь, но скоро сдулся и тоже засмеялся. – Зацепились языками. И это особенно странно, если учесть, что мы будем вместе ещё почти три месяца. - Вот это я называю дружбой, - Бекки одобрительно подняла вверх большой палец. - Потом, когда я уеду в Сеул, ты присмотришь за ним? Если тебе не в тягость, конечно? - Ты как будто кота одного оставляешь, - Бекки подмигнула смущённому Ифаню. – Разве Ифань уже не взрослый мальчик? - Взрослый, конечно, взрослый. Но иногда он хуже кота. - Соблазнительное предложение, - Бекки не ответила ни да, ни нет, но Чунмён понял и так: она собиралась, по крайней мере, обдумать его слова. - Ты завтра, кстати, что планируешь делать? - А варианты? Я теперь без телефона, даже не знаю, какой сейчас день недели. Хорошо ещё, что день от ночи могу отличить, - Чунмён задумался. – Давно уже в таком ритме не жил. - Суббота сегодня, была недавно, по крайней мере. - А, то есть, завтра в дурдом не надо? – он покосился на Ифаня, но тот покачал головой: - Нет. Тем более, я взял работу на дом, буду разбирать бумажки, искать, где был косяк. - Ты про ту растрату? - Ну да, должен же я понять, с кем я теперь веду бизнес. Хоть прикинуть, что бы я делал, можно ли было там выкрутиться, исправить ситуацию. В чём вообще дело было. - Это я тебе и без бумажек могу сказать, если Бекки мне позволит, - Чунмён поднял взгляд на Бекки, но та только кивнула, мол, продолжай. – По крайней мере, я думаю, что корень всех бед твоего нынешнего детища именно в этом. - Ого как. Откуда ты такой осведомлённый? - Ифань, только не психуй. Я вообще только вчера об этом узнал, Бекки рассказала мне эту историю, пока мы ехали сюда из Форт Провиденс. Если хорошо попросишь, она и тебе расскажет, чтобы я не работал глухим телефоном. А сложил два и два я вообще только сегодня, когда ты мне напомнил про бумаги и грандиозный косяк. - Кстати, я бы сказала, что это был не косяк, а небывалый героизм. Но, как и любое доброе дело, этот героизм не остался безнаказанным. Последствия своего решения Чонин до сих пор разгрести не может, - Бекки открыла шкафчик с посудой и окинула его взглядом. – Вообще для таких историй не помешал бы алкоголь. Хотя бы немного. И стаканы. - Алкоголь имеется, - Ифань, похоже, так ни разу и не зашёл в супермаркет, но перевёз с собой весь свой бар из Ванкувера. – Правда, только если в кружках. - Ладно, вспомним бурную молодость, - Бекки многозначительно улыбнулась, взяла бутылку и вышла из кухни. – Где у вас гостиная? У меня уже задница плоская от ваших кухонных стульев. - Бекки, ты меня поражаешь! - Чем? Тем, что я знаю слово «задница»? - Тем, что думаешь, что ей так мало надо, чтобы стать плоской, - пошутил Чунмён, а Ифань отвёл взгляд, когда Бекки обернулась: - Да смотри уже. Я знаю, что там есть на что полюбоваться. - Никакой жалости? - Никакой жалости! И никакого сострадания! – Бекки с комфортом устроилась на диване, сразу же став похожей на Спящую Венеру с картины Джорджоне. На одетую Венеру. - Ну хоть любопытство моё можно так не терзать? В отличие от вас, я уже вложил в эту компанию практически все свои деньги и собираюсь вложить ещё, чтобы вернуть её на прежний уровень. Я думаю, мои цели достойны уважения. - Ещё как достойны, - согласилась Бекки, которая даже с кружкой смотрела очень стильно, изящно и дорого. Чунмён даже в глянцевых журналах не видел такого врождённого аристократизма. Но даже при всём при этом его грыз какой-то червячок сомнения. Бекки была слишком идеальной. Этакой женщиной без недостатков. Опыт подсказывал, что до сих пор таких женщин в природе не встречалось. Впрочем, Бекки просто могла быть единственной в своём роде. Между тем Бекки опустошила свою кружку первой, налила себе ещё вина и немного помолчала, собираясь с мыслями, а потом повернулась к Ифаню: - В общем, история такая… Чунмён эту историю уже слышал, а в детали Бекки не вдавалась, то ли не знала точно, то ли не помнила. В любом случае, ничего нового для себя из этого рассказа он бы не вынес. Поэтому, воспользовавшись моментом, Чунмён погрузился в свои мысли. Он думал о том, как ему стоило провести завтрашний день. А ещё о том, какое решение принять. Он уважал решения Чонина и даже отчасти понимал мотивы его поступков, хоть и не мог догадываться о том, что в самом деле творилось у Чонина в голове. Но он приехал сюда, чтобы что-то изменить в своей жизни. Чтобы набраться сил, обновиться и вернуться в Сеул другим, более опытным и полным сил для работы. И источник его вдохновения оказался расположен на аэродроме в Хай-Ривер. Чтобы писать, ему нужно было сейчас как можно больше времени проводить там, общаться с пилотами. Наблюдать за тем, как они работают. А тут ещё Чонин растравил в нём желание научиться пилотировать самолёт. И Чунмён хотел найти способ продолжить эти уроки. Допив вторую чашку, Чунмён принял решение: в понедельник он собирался в Хай-Ривер с Ифанем, а там оставалось только напомнить Чанёлю о его предложении. В конце концов, Чонин не один умел управлять самолётом. Чанёль тоже мог ему помочь.