Пролог
30 марта 2017 г. в 11:30
Меня зовут Оливия Чейз. Для друзей и родственников - просто Лив. Мне 16, и я самая обычная девчонка, каких вы ежедневно видите на улице, в метро, на школьном дворе и в любых других местах города. Моя внешность также ничем не примечательна: темно-русые волосы, голубые глаза, вытянутое бледное личико, средние рост и телосложение.
Всю свою сознательную жизнь я провела в Лондоне, огромном городе в самом сердце Великобритании. О лучшем городе я и мечтать не могла: здесь не особо холодно в зимний период, но и не жарко летом. Несмотря на обилие дождей в любое время года, я практически никогда не жаловалась на сырость и серость за окном, потому что такая погода кажется мне самой прекрасной. Мне как мечтательной и задумчивой персоне в такую погоду было проще сконцентрироваться на творчестве и погрузиться в свои мысли.
В детстве я, правда, дождливость и серость Лондона не особо жаловала. Дождевые капли, стучащие в окна нашего небольшого двухэтажного домика, означали, что сегодня придется обойтись без прогулки с друзьями или родителями как минимум ближайшие полчаса. Как активного ребенка, любящего играть на улице, меня это сильно расстраивало. Зато подобная погода позволяла мне развиваться творчески: в скучные серые дни я доставала огромную пачку купленных мамой цветных карандашей и принималась рисовать или разукрашивать уже готовые картинки из раскраски.
В более взрослом возрасте, когда я уже пошла в школу, наряду с рисованием я стала заниматься и писательством. В тайне от родителей я стала писать собственные маленькие книжечки, наполненные рассказами о настоящей дружбе, какой я себе ее воображала, о невероятных путешествиях и о забавных случаях. Мне нравились собственные рассказы, но показывать их кому-то еще мне все равно не хотелось. Правда, родители находили небольшие разукрашенные тетрадочки с моими произведениями и часто без разрешения показывали их родственникам и своим друзьям, пришедшим в гости, что меня очень смущало. Пожалуй, это и загубило во мне желание писать уже в столь раннем возрасте.
Впрочем же, как и у многих людей, детство осталось в моей памяти как самый лучшей период моей жизни. Оно было наполнено весельем и радостью, солнечными улыбками родителей и маленькими приятными вещицами вроде маминого цветочного парфюма или невероятно вкусных конфет, которые папа покупал мне, возвращаясь домой с работы.
Казалось, мир был наполнен добротой и взаимопониманием, уважением и любовью. Только вот с годами ко мне постепенно стало приходить осознание, что это не так. Жизнь больше не казалась волшебной сказкой, а люди вокруг больше не выглядели такими дружелюбными и добрыми. Началось то, что многие называют переходным периодом. Я вступила в подростковый возраст.
Это время оказалось действительно переходным во всех значениях этого слова: из маленького ребенка в ответственную взрослую, из веселой общительной девочки в замкнутую, не уверенную в себе девушку. Возможно, все было бы абсолютно по-другому, если бы не мои родители, которые по-настоящему изменились в моих глазах тогда. Вместо друзей я стала видеть в них не то чтобы врагов, но очень неприятных людей.
Это началось, когда мне было лет одиннадцать. Тогда я стремилась к самовыражению через внешний вид, старалась быть не похожей на других, выбирая в магазине интересные мне вещи ярких расцветок и с забавными принтами. Однако родители сочли выбранные мной предметы одежды отвратительными и посоветовали прекратить заниматься ерундой и одеваться, как нормальный человек. "В этих вещах ты выглядишь дурочкой. Почему нельзя выбирать нормальную одежду, как все? В таком виде ты нас опозоришь!" К тому же родители долго запрещали мне стричься под каре, чего мне так хотелось, уверяя, что мне не пойдет, и вообще, "у девушки должны быть длинные волосы".
Считается, что о родителях плохо говорить нельзя. Нужно быть обязанной им за все, что они тебе дали, дорожить, уважать и никогда не спорить с ними, потому что они дольше живут и лучше знают, что тебе пригодится в будущем, а что - нет. Однако я позволю себе не согласиться с подобным высказыванием. Неужели я обязана так превозносить родителей, беспрекословно слушаться их и доверять им свои сокровенные секреты, если они не относятся ко мне соответвующе? Я правда должна быть благодарна за нанесенные ими психологические (а иногда и физические) травмы, за отрицание моих взглядов и интересов и попытку навязать свои собственные, за оскорбления по поводу моего внешнего вида, характера и рода деятельности? Если это так, то я предпочла бы вовсе не рождаться, но и это, увы, не зависело от меня.
Больше всего мне приходилось терпеть от отца. Поскольку мои родители придерживались традиционных патриархальных порядков, главным в доме считался именно он, и никто не мог ему перечить. Это и многие другие черты выдавали в нем типичного абьюзера, прикрывающегося в общественных местах образом любящего мужа и самого лучшего папочки. Дома он чувствовал себя королем, окруженным своими слугами. Приходя с работы, он разваливался на диване, включал телевизор, открывал бутылку пива и лежал так весь вечер, командуя мамой и мной. Разумеется, он практически не занимался готовкой, уборкой и другими домашними хлопотами, зато его здорово бесил малейший беспорядок в доме и отсутствие горячего ужина на столе в момент его прихода. Нередко он выпивал в больших количествах, что только увеличивало его агрессию. Как правило, в такие моменты я старалась вовсе не высовываться из своей комнаты или, наоборот, уходить из дома на весь день.
Мама была несколько мягче характером. Она терпела все папины капризы, хотя время от времени не выдерживала и устраивала ему скандалы, в которых отец всегда выставлял виноватой ее. И ведь она принимала это. Мне было искренне жаль маму, я всегда хотела вступиться за нее, поддержать и высказать папе все, что о нем думаю, но мой застенчивый характер и страх перед отцом только и позволял мне тихо сидеть в своей спальне и плакать от доносящихся из гостиной криков и грохота ударяющихся об стены предметов.
Однако, несмотря на то что мама мне нравилась куда больше, чем папа, я все равно не могла терпеть некоторые ее черты характера. По большей части в ней меня раздражало желание управлять моей жизнью и моим телом. Она часто высмеивала мое увлечение рисованием и советовала учить математику, что, по ее мнению, гораздо полезнее для меня. Мне пришлось побороться за право самостоятельно выбирать предметы для изучения в школе, потому что мама всегда хотела видеть меня юристкой или экономисткой и всеми силами пыталась заставить меня выбирать необходимые для этого предметы. Она также долго не могла принять тот факт, что я отказываюсь пользоваться косметикой. Мама, старающаяся соответствовать всем стандартам красоты, считала ее неотъемлемой частью жизни каждой уважающей себя женщины, поэтому она то и дело дарила мне на все праздники разные косметические штуки в надежде, что я все-таки "поумнею" и стану их использовать. Нередко в ее словах я слышала и упреки по поводу собственной фигуры. Несмотря на то что я никогда не имела проблем с лишним весом, она упрекала меня в неидеальном теле.
Спасала меня из этого безумия только моя единственная подруга по переписке. Лиза была единственным человеком, который понимал меня и до конца старался помочь мне. Несмотря на то что между нами были сотни километров, она была для меня ближе любого другого человека, с которым я вижусь ежедневно. Ее слова часто радовали меня даже в те моменты, когда, казалось, что меня больше ничто не обрадует, а каждое ее сообщение я ждала больше любого значимого для меня события.
Однако случаются моменты, когда не помогает ровным счетом ничего, если тебе кажется, что все в этом мире против тебя. Особенно страшно, если тебя не воспринимают всерьез и не понимают собственные родители, которые, казалось бы, должны быть самыми главными людьми в нашей жизни. Необходимость жить с невыносимыми родственниками и отсутствие должной поддержки с их стороны и побудило меня к дальнейшим событиям.
Меня зовут Оливия Чейз, и это история о том, что может произойти, когда даже самым, казалось бы, близким людям нет дела до тебя, твоих интересов и переживаний. Это моя история самоубийства.