Victor(ia)/Победа

      -17-              — Снова нет? — повторил Кэл.       — Да, он сказал «нет». Опять.       Джона рассмеялся, тут же загремев посудой на кухне и пытаясь заглушить некстати прорвавшийся звук. Но Деррик и без того знал, что его ситуация нелепее не придумаешь. Стая уже могла лицезреть шестимесячный живот Вика, а Деррик все еще не сумел уломать его встать в пару. Волки делали ставки, как было известно Деррику.       Вик стал героем. Омега, который отказывает их вожаку, несмотря на беременность, вызывал определенное уважение. Хотя были и те, кто осуждал его дерзость и своеволие. Такие как Крестон и его окружение более взрослых волков. Если бы к ним нагрянул Дунк — Деррик знал, что ему пришлось бы несладко, ну а пока удавалось игнорировать мнение старших.       Новость о том, что Виктор ждет двойню, выбила у Деррика почву из-под ног. Во-первых, из-за страха потерять омегу родами. Во-вторых, потому что Вик был слишком мелкий, чтобы носить двоих щенков. Деррик даже свозил его в человеческую больницу, но там, сделав УЗИ сказали, что все будет хорошо. Оба плода крупные и скорее всего придется делать кесарево, но ничего сверх ужасного они не обнаружили.       Хотя Деррик все равно не мог избавиться от легкой паники. Вик очень много для него значил, неважно какой статус имела их связь, для Деррика Вик был парой.       — Может, стоит оставить этот вопрос. Вдруг, он хочет сам принять решение, — обронил Кэл. — И скажет тебе об этом?       — Когда? До или после родов? А может, через пять лет, когда наш ребенок спросит его об этом? — Деррик вскочил с дивана и прошелся по комнате, прокатываясь взглядом по милым безделушкам, которыми Джона заполнил пространство. Его дом тоже стал таким — уютным и теплым, благодаря Виктору.       Деррик не мог сказать, что злится на Вика за его упрямство. Потому что тот делал все для того, чтобы Деррик ощущал себя самым важным в его жизни. Вик его любил. Это было понятно без слов.       И Вик любил их еще не родившихся щенков. Разве можно было винить омегу в том, что он не до конца ему верил?       — Виктор не уверен в себе, — подал голос Джона, возвращаясь в гостиную и привлекая к себе внимание.       — Виктора любят в стае больше, чем меня! — парировал Деррик.       — Да, но вспомни, что было раньше? Его папа умер, а отчим отказался от него. Братья не инициировали общение, а Дунк... Поединки, на которые он его выставлял, унижали Виктора раз за разом, он разучился верить в себя.       — Поэтому наказывает нас? Меня?       — Может, ему нужен особый знак? — предположил Кэл.       — И какой же?       — Откуда мне знать? Ты ведь альфа, подумай.       Джона не был столь строг и подошел к Деррику, тронув за руку.       — Виктор переживает из-за чего-то.       — Он хочет быть достоин, но он уже достоин! Достойней не найти! Мой отец заливался хохотом с четверть часа, когда я рассказал ему о своем омеге. И сказал, что малыш меня уделал. Он даже не разозлился на Вика! Из-за него я кажусь слабым...       — Ты любишь его, — уверено заявил Джона. — Вот и скажи ему это.       — Уже говорил.       — Тогда почему ты это терпишь? Почему просто не настоишь на своем?       Деррик понимал, что когда-нибудь этот вопрос прозвучит, и не особенно хотел на него отвечать. Потому что только Вик знал, как низко он пал. Как пришел и подчинил его себе. Без гарантий и каких-либо обещаний воспользовался слабым членом стаи. Джона, казалось, по лицу прочитал неприятные мысли, обуревавшие Деррика.       — Накануне его драки с Лэри я вынудил Вика бросить Норманна. Я... пришел к нему ночью. Так сильно желал его, что не думал о последствиях. Утром Виктор выставил меня, а затем к нему явился волк — Лэри. Виктор думал, что я все еще обручен, когда был с ним. Ты сам говорил, что он даже не нападал, только защищался, словно признал вину, — Деррик сделал паузу и добавил: — Вслух это звучит еще хуже, чем в моей голове.       Джона грустно смотрел на него.       — А как же ребенок?       — Еще один недальновидный поступок с моей стороны. Я думал, что ребенок поможет ему принять решение. Не стоило проводить с ним течку до того, как он скажет «да». Виктор просто согласился со мной, и теперь я не знаю, чего он на самом деле хочет. И хочет ли он меня?       Кэл хранил молчание и Деррик ощутил дискомфорт.       — Виктор всегда хотел семью, — уверил его Джона. — И он любит тебя.       — Что мне делать?       — Поговори с ним. Объясни свои мотивы. Ты рассказывал ему о той ночи?       — Он меня не слышит. Я тысячу раз проговаривал, что выбрал его. Черт, руководить стаей не так сложно, как этим маленьким омегой! — чертыхнулся Деррик.       Кэл встал и хлопнул его по плечу.       — Ты найдешь выход, Виктор не даст тебе ошибиться, в конце концов, вы уже слишком далеко зашли, чтобы сдавать назад.       Джона согласно кивнул, но Деррик чувствовал, что им просто нечего ему сказать. Это была его проблема, череда его неверных решений и именно ему придется за них отвечать.              -18-              Когда на Вика перестали налезать его футболки, он начал таскать их из шкафа Деррика. Широкие в плечах, но они прекрасно скрадывали живот, который с каждым днем становился все больше и больше.       Между четвертым и седьмым месяцем он вырос настолько, что ходить стало тяжело. Уже ни для кого не оставалось секретом, что Вик носит двойню. Хотя, несмотря на общую усталость и несколько месяцев тошноты в самом начале, беременность протекала спокойно и хорошо. Вику даже нравилось его новое состояние, несмотря на затаенный ужас Деррика, стоило ему крякнуть или застонать в голос. Даже в постели им удалось найти удачные варианты, опробуя новые позы, о которых Вику рассказали другие беременные омеги.       Деррик к новым веяниям отнесся настороженно, но Вику легко удалось настоять на своем. Вик чувствовал, что сильно переменился за последнее время, как внешне, так и внутренне. Щенок заставил по-другому взглянуть на себя, отринуть все беспечные мысли прочь. Научиться распространять свое влияние на Деррика, постоять на своем.       После Охоты и своего очередного проигрыша Вик совершенно внезапно понял, что не победа дает ему власть над альфой. А кое-что другое, более простое и понятное.       Секс немало значил, но Деррик нуждался также в его близости и поддержке. Щенок выступил в виде уз, которые связали их похлеще клятв.       Сначала сама мысль о том, что у них будет ребенок, потрясла. Вик еще недавно думал, что никогда не найдет себе пару. А тут у него появилось и то, и другое — альфа и щенок. Первое время Вику казалось, что это важно, потому что, если Деррик изменит свое решение, у него останутся их сыновья.       Но спустя время, Вик уже не думал о расставании, интуитивно понимая, что Деррик не бросит его. Они жили вместе, как настоящая семья, Деррик заботился о нем, защищал от стаи, хотя Вик ничего не требовал. Дом Деррика стал ему домом, и когда зашла речь о его старом коттедже, Вик его без раздумий отдал новой паре, которая сошлась после Охоты.       Выходило, что он уже и не думал о расставании и отрезал себе все пути отхода, но стоило Деррику завести разговор о публичном признании, Вик испытывал суеверный страх и не хотел сглазить свое счастье.       Им ведь было так хорошо вместе. Вдвоем. И Вик не хотел большего.       Все изменил приезд Далли — отца Деррика. Он был высоким, прям как Деррик, и полностью седым. Виктор даже на пару секунд потерял дар речи, но пригласил незнакомого альфу войти. Когда Далли входил в их дом, ему пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться о косяк.       — Я еще не был в конторе. Решил, что прийти сюда будет лучше до того, как встречу сына.       Вику стало неловко за свой потрепанный вид и огромную футболку, которую таскал дома. От Далли пахло дорогой и незнакомыми волками. Скорее всего, он приехал с новыми альфами. Их резервация была полна омегами, а вот у Далли как раз был их недостаток. Деррик упоминал о скором обмене пару ночей назад.       — Хотите чая? Кофе? — предложил Виктор. — У нас есть немного зерен.       — Деррик так и не перестал его пить?       Вик закусил изнутри щеку.       — Нет.       Далли раскатисто засмеялся. Открыто и тепло.       — Честный омега. Ну хорошо, неси чай…       Вик чуть два раза не ошпарился, пока разливал кипяток по чашкам. Руки дрожали от волнения. Далли олицетворял собой прошлое Деррика, его старую стаю, его семью. Вику было плевать, что думают о нем в резервации, но мнение Далли… Оно весьма его обеспокоило.       К чаю Вик сделал маленькие сэндвичи и достал печенье. Далли одобрительно окинул взглядом поднос и без стеснения угостился.       — А ты не из болтливых, — заметил он, сделав пару глотков.       — Я…       Седая бровь взлетела вверх и Вик кивнул.       — Может, я схожу за Дерриком?       — Еще чего, буду я беременного омегу моего сына по посылкам гонять. Сиди.       — Я ведь… я не его омега, — тихо заметил Вик. И это прозвучало так глупо и смешно, что казалось Далли должен увидеть в этом некую иронию или издевку.       Вместо этого Далли внимательно посмотрел на него и спросил:       — И почему же?       Вик понял, насколько незрело это прозвучало. Неуважительно к Деррику. Понял, что Далли может неверно это трактовать, как и любой в их стае. А Деррик, Деррик так долго ждет, когда его страхи исчезнут и растают. Но ведь подходящего момента не бывает. Не будет.       Но Вик так не успел ответить, в холле нарисовался Деррик, ворвался как ураган, и подошел к отцу. Они крепко обнялись и похлопали друг друга по плечам. Деррик никогда еще не выглядел таким счастливым, а затем притянул к себе Вика. Ни капли не задумываясь и не стесняясь их связи.       — Ты меня обвел вокруг пальца! — сказал он отцу.       — Не хотел, чтобы ты его предупредил. И увиденное меня обрадовало. Отменные сэндвичи, Виктор! — Далли ему подмигнул. Как одному из своих, словно принял в семью, еще до того, как узнал, впервые увидел. И от такого доверия перехватывало дух.       — Вы у нас останетесь?       — Не думаю. Хотелось бы побегать с сыном по лесу перед отъездом, если ты конечно позволишь.       — Я не… — начал Вик.       — Очень даже, да. Виктор, — строго сказал Далли. — И не думай в этом сомневаться. Когда родятся щенки, жду вас у себя с визитом.              -19-              Вечером, когда Деррик вернулся из лесу и сходил в душ, Виктор прижался к нему под одеялом и поцеловал в шею. Кожа Деррика была холодной и пахла мылом, но это все равно не остановило Вика. Ладонь скользнула по его груди и животу, а затем накрыла член.       Деррик поймал его кисть.       — Я должен был сделать все наоборот.       — О чем ты? — удивился Вик.       — Должен был поухаживать за тобой, познакомить с отцом, выбрать на смотринах и уж после…       — Ты ведь не жалеешь?       Деррик сдернул одеяло и схватил его лицо в ладони, целуя. Пока Вик не откинулся на спину, футболка накрывала живот и Деррик сдвинул ее наверх, спускаясь поцелуями вниз. Вик чувствовал его нежные касания и плавные движения их волчат внутри.       — Я люблю тебя, — сказал Деррик, когда один из щенков толкнулся прямо ему в губы.       — Деррик, — Вик потянул его на себя. Ближе. — Прости меня.       — Не проси прощения. Это я виноват.       — Я ведь всегда был твоим. С самого первого момента. Я влюбился в тебя с одного единственного взгляда. И мне немного стыдно перед твоим отцом.       Деррик рассмеялся и поцеловал его в лоб.       — Хочешь сказать?..       — Да.       — Я уже и не думал, что когда-нибудь услышу «да». Завтра скажем об этом в церкви. Пастор Крестон будет рад сообщить стае.       — Думаю, он меня ненавидит, — признался Вик.       — Скоро нас ждет хорошая Охота, а на мнение пастора плевать. Будем спать?       Вик приподнялся на локтях.       — А как же скрепление помолвки?       — Стыдись, омега! Ты уже практически на восьмом месяце, — хрипло рассмеялся Деррик, но положил руку ему на бедро и погладил. Вик уже научился различать, когда Деррик хочет его.       Даже взгляд Деррика менялся, когда они были вместе. Вик видел каков он с другими и это был совсем не тот Деррик который месяцами уговаривал его стать парой.       — Мои ноги пухнут от отеков, а спина разваливается. Но я все равно хочу…       — Мне не следовало давать тебе волю, — шепнул ему в губы Деррик.       — Отчим однажды сказал, что я хитрец. В этом моя сила, но я думаю про другое…       — И что же?       — Моя сила в моей слабости. Если бы я играл по правилам, то никогда бы не выиграл!