***
Она пошла, как королева, я проводил взглядом приятные округлости, что выпирают даже из-под свободной мантии. Хотя нет, подумал я, как принцесса, молодая и амбициозная, а еще хитрая и очень умная. – Прошу, мисс Делакур, – сказал я, отворяя дверь и галантно пропуская девушку вперед. Она вышла на балкон, оглядела диванчик и столик, спросила с любопытством: – Это вы сделали для меня? – Конечно, – ответил я счастливо. Она прошла вперед и оперлась локтями на перила, посмотрела вверх. – Ох! Как к’гасиво! Я проследил за ее взглядом. – Прекрасно, да… Небесный купол опустился низко, звезды блестят крупные и яркие, кажется, будто совсем рядом, только руку протяни… Я вздохнул, с сожалением отрываясь от созерцания природной красоты, когда ты проходишь множество миров, то некоторые чувства перестают что-то значить, а вот любование природой всегда актуально. В уголке стоит тумбочка с кофейником, я насыпал порошка, добавил сахара и активировал плетение нагрева. Флер с любопытством наблюдала за манипуляциями. – Как инте’гесно… – Сам придумал. Она заглянула через плечо, контролируя, как наливаю, ровно ли, какой струей и не летят ли брызги. Я сделал все идеально, сразу видно, что опыт большой. Она приняла чашечку и, обхватив тоненькими пальчиками, торопливо отнесла к столику. Опустила и тут же затрясла ладошками, охлаждая обожженные пальцы. – Го’гячо! – пожаловалась она. Я сказал знающе: – Только горячий кофе – настоящий. – В моей семье пьют теплый! – заявила она гордо, будто этим можно хвастаться. Я пожал плечами, легкое плетение окутало чашку… миг!.. и температура опустилась до нужной отметки. – Попробуйте теперь, – предложил я. Она взяла чашечку, которая теперь не горячая, на лице уже удивление, а когда осторожно, как котенок, отхлебнула, воскликнула: – Ой! Как вы это сделали? – Мы в магическом мире, – сообщил я очевидное. Она сказала недоверчиво: – Но я не почувствовала, чтобы вы колдовали… Я сказал с широкой улыбкой: – Вы отвлеклись. Она посмотрела с подозрением, но у меня глаза самые честные в этом замке. Для себя взял большую кружку, из чашек пить запарюсь, придется постоянно подливать. Плеснул ароматного напитка почти доверху. – Прошу. Я отодвинул для нее удобное кресло, она примостила зад, поерзала, устраиваясь поудобнее. – Вы часто здесь бываете? – спросила она. – Каждый день. – Здесь к’гасиво. Я предложил: – Флер, давай на «ты»? Все же мы знаменитости еще те, ага, и как знаменитости, можем друг с другом общаться без всяких условностей. Она улыбнулась. – С удовольствием, ‘Арри! – Вот и прекрасно. Я отхлебнул так, что кружка уменьшилась на четверть, горячий напиток хлынул в глотку, приятно обжигая, а Флер отпила маленьким глоточком, больше то ли не может, то ли воспитание не позволяет. – Здесь к’гасиво, – повторила она. – Понятно, почему ты тут часто бываешь. Я двинул плечами. – Здесь уютно. – Хогва’гтс такой жуткий замок, – сказала она и передернула плечами. – Бррр… – У вас по-другому? – спросил я заинтересованно. Она заговорила с огоньком в глазах: – У нас я’гко, к’гасиво, цветы и птички! – У вас для девочек, – сказал я со смешком. Она возразила сердито: – Не п’гавда! У нас учатся и мужчины! Я всплеснул руками: – Не мальчики? Нет?.. Ладно, ладно… не надо меня бить! Она нахмурилась, понятно, что издеваюсь, но не стала заострять внимание, вместо этого сказала: – У вас очень м’гачная школа, как… как с’гедневековый замок! – Это и есть средневековый замок, – сообщил я новость. Она буркнула: – Я знаю… Я о д’гугом! Я не стал спорить, женщину не переспорить, а такую красивую тем более. – М’гачно, – повторила она. – Холодно, в подземелье мокро, постоянный дождь! – Вам подлить еще? – Да, пожалуйста! Я плеснул напитка в ее маленькую чашечку, тут же остужая до нужной температуры, чтобы могла пить, не обжигая чувствительный язык, но и согреваться. – А здесь довольно уютно, – сказала она. – В отличие от остального замка. И тепло… – Амулеты, – пояснил я, – поддерживают комфортную температуру. – Даа, я заметила! – сказала она чувством и спросила вдруг: – ‘Арри, зачем ты попал на ту’гнир? – В каком смысле, попал? – уточнил я. – Само получилось. – Нет, нет, я имела ввиду, зачем б’госил имя в кубок? Я дернул плечами. – Думаю, нет смысла доказывать, что не бросал? Она кивнула. – Тогда что ты хочешь знать? Она сказала с чувством: – Чем ты думал, когда делал это! Я спросил с иронией: – А чем мы думаем, когда делаем глупости? – Я поняла, – ответила она и добавила с хитринкой в глазах: – Не боишься? Я сделал вид, что задумался, отхлебнул из чашки, так всегда делают, чтобы взять паузу в разговоре. – Кого? – Меня, нап’гимер. Она смотрит с весельем в глазах, я тоже улыбнулся. – Такую прелесть сложно бояться… Ты так выглядишь, что сразу видно, даже людей не обижаешь. – Даже? – удивилась она. – Даже, – повторил я. – Животных-то понятно, их и я не обижаю, а ты даже людей, судя по всему. Хотя заслуживают… – Ты ошибаешься, – сказала она. Я хмыкнул, сообщил: – Меня точно не обидишь, я же маленький и слабый волшебник. Так ты, кажется, сказала? Она проговорила с сомнением: – Разве?.. – Угу, представляешь? – Не может быть, – произнесла она веско. – Ты все в’гешь! – Я все помню! – Наве’гное, – сказала она упрямо, – я пошутила! – Уже так не считаешь? Она насупилась, но ответила: – Почему-то нет… Я только хмыкнул. – Похоже, – проговорила она, подозрительно поглядывая, – и вправду не боишься… Может быть, ты п’госто ду’гак? – Дурак? – переспросил я удивленно. Она серьезно кивнула. – Это очень может быть! Судя по твоим поступкам… Я сказал в притворной обиде: – Ну спасибо! Она улыбнулась лучезарно по-женски. Я подлил ей кофе, плеснул и себе, откинулся на спинку кресла, задумчиво рассматривая девушку. Она сидит с прямой спиной даже в удобном и мягком кресле, где любой человек сразу же развалится, втекая в мягкую подкладку. Мой взгляд встретила прямо, улыбнулась краешком губ, а я ощутил легкий звон в голове, будто барабанщик ударил по тарелке. Ментальные щиты легонько вибрируют, рождая в черепушке неприятный зуд, в разум ворвался чужеродный ветерок. Волосы девушки заблестели, переливаясь искрами, глаза превратились в глубокие синие озера, я всмотрелся, чувствуя, как они затягивают. Мое сознание охватила розовая пелена, рождая восторг и обожание, уничтожая все адекватные эмоции, по телу прокатилась волна тепла, я расслабился и с любовью посмотрел на собеседницу, ну прелесть же… Остатками разума понял, что начинаю тупеть на глазах, сейчас она для меня уже самая лучшая на свете, собрал волю в кулак и вышвырнул нахрен всю эту муть. Будто сквозняк выдул весь мусор из комнаты, тут же в голове образовалась знакомая прохлада, мозг расслабленно выдохнул, а мышлению вернулась ясность. Я посмотрел на нее укоризненно. – Ну и зачем?.. Она удивленно распахнула свои глазища, не понимая, как так получилось, еще бы, какой-то четверокурсник смог побороть вейловские чары, когда этому может сопротивляться только хороший оклюмент, идеально контролирующий разум и эмоции. Флер быстро вернула лицу невозмутимость, спросила с непониманием: – Что? – То, что ты сейчас пыталась делать, – сказал я укоризненно. – Это нехорошо… Она посмотрела надменно. – ‘Арри, не понимаю, о чем ты! Я вздохнул. – Как пожелаешь… Она возразила: – Но я п’гавда ничего не делала! – Наверное, – сказал я едко, – мне показалось! Она медленно кивнула. – Наве’гное… Я встал из-за стола, с кружкой отошел к широким каменным перилам балкона. Флер примостилась рядышком, опершись локтями, от нее веет хорошо различимой эмоцией удивления, но лицо бесстрастное, как маска. – Это Зап’гетный лес, да? – спросила она вдруг. – Он самый. – Там опасно? Я неопределенно пожал плечами. – Как и в любом лесу. Она возразила: – Но это же не простой лес. – Да, – подтвердил я. – Там много магических созданий. Она указала пальцем куда-то вдаль. – А что это? Я проследил за ее взглядом, там над лесом поднимается извивающийся дымок, подсвечиваемый лунным светом. – Самому интересно, – сказал я. – Давно уже хочу сходить и посмотреть. – Это же зап’гещено! – воскликнула она. Я отмахнулся. – Что запрещено – то незазорно. Она покачала головой. – Отгова’гивать тебя бесполезно? – Угу. Она попросила: – Тогда сообщи мне, когда соби’гешься туда! Я удивленно покосился на девушку, но кивнул. – Вкусный кофе… Ой!! – вскрикнула она. Я грустно проводил взглядом полетевшую вниз чашечку, она врезалась в каменный выступ, осколки брызнули во все стороны. – Па’гдон, я не хотела… Я сказал с сожалением: – Ничего страшного. Она улыбнулась, проговорила светским тоном: – ‘Арри, спасибо за кофе, было п’гиятно с тобой общаться! Мне по’га идти. Еще увидимся! Я кивнул, провожая взглядом ее прямую спину. Дверь захлопнулась, и я остался один. Ну что же, мы немного прощупали друг друга, но разговор явно не закончен, и в скором времени стоит ждать "случайного" продолжения... – А время-то позднее, – присвистнул я, глянув на часы. Идти в спальню настолько лень, что я рухнул на диванчик прямо тут, повесил на дверь сигнальную нить и тут же уснул.***
Проснулся с рассветом, свернувшись калачиком, продрогший до костей. Стуча зубами, выругался. Амулеты поддержки температуры разрядились за ночь, и к утру здесь стало, как на улице: холодно, мокро и противно. Подзарядив энергией амулеты, я создал плетение и быстренько нагрел воздух вокруг. Потом завалился обратно на диван и ушел в себя. Схватил сгусток силы и начал гонять по энергоканалам тела, расширяя их насильно, чуть ли не до разрыва, но процесс контролирую. Дело идет медленно, зато уверенно, через полчаса я продавил все каналы и, кинув на восстановление немного энергии в поврежденные места, где перестарался, вернулся обратно в реальный мир. Потолок, как обычно закружился, сердце яростно бьет по ребрам, а во рту появился солоноватый привкус металла. Поднес руку к носу, пальцы измазались в крови. Немного полежав, я поднялся, пошатываясь, в голове стучат отбойные молотки, вытер кровь и пошел заваривать кофе. Спустя четверть часа состояние нормализовалось, я сижу и попиваю крепкий напиток, чувствуя, как бодрость приходит на замену усталости. Закончив утренние процедуры, побрел в спальню. Хогвартс в это время пустой, я шел по главным коридорам и основным лестницам, но за все время встретил только двух старшекурсников, затравленно оглядывающихся. В спальне гриффиндора с удивлением обнаружил Рона, который уже не спит, а лежит и тупо смотрит в потолок. На меня посмотрел холодно. – Где ты был? Я хмыкнул, заверил: – Тебя это не касается. – К тебе сова прилетела, – буркнул он. Я тоже приметил птицу, нагло восседавшую на моей кровати. Она ухнула, в лапках конверт, а я подумал, что Рон проснулся, когда сова начала биться в окно, сам в такую рань этот соня не встал бы. В конверте оказался простой лист бумаги с цифрами, а письмо, конечно же, от Грюма. Повозившись в тумбочке, я извлек несколько мешочков с золотым запасом Поттера, высыпал на одеяло, пересчитывая. Отложив указанную сумму, я сгрузил ее в один мешок, крепко завязал, примотал к лапе совы. – Справишься? Она утвердительно ухнула. – Ну, тогда лети, – сказал я, выпуская птицу в окно. Остальное золото собрал и спрятал обратно в ящик, еще пригодится. – Это от кого письмо? – спросил Рон. – От русских спецслужб, – отозвался я. – А? Ты шутишь? – Конечно же, нет, – сказал я и вышел.***
Дождь яростно стучит в окно, порывы ветра налетают, бросая воду, словно морские волны, разбиваются о каменные стены замка. Внутри прохладно, сквозняк летает, атмосфера здесь такая же, как на улице. Факелы светят ярко, но кажется, что свет не может разогнать собравшийся в углах сумрак. Я только освободился после тренировки и шел в столовую, а оттуда собирался навестить Гермиону, которая впервые очнулась после трех дней беспамятства, но тут настигли рыжие братья. – Гарри, стой! Я сказал послушно: – Стою! – Замри! – Замер… – Мы тебя обыскались, – пожаловался Фред. Я заинтересованно повернулся: – Появились новости о нерадивом подрывателе? – Нет, там пока пусто, – ответил он виновато. – Но мы ищем, Гарри, ищем, – заверил Джордж. Фред покосился по сторонам, но вокруг никого, только стая каких-то девиц в конце коридора. – Нас просили тебе кое-что передать, – прошептал он. – Хагрид просил, – добавил Джордж. – В общем, он просил зайти к нему сегодня вечером перед отбоем, – сообщил Фред. – И просил захватить подарок отца. – Ммм… – протянул я задумчиво. – Зачем? Они переглянулись. – Сходи, посмотри, тебе понравится, – хихикнул Фред. – Это касается первого испытания. Я спросил без интереса: – Драконы что ли? Джордж закашлялся, а Фред пробормотал ошарашено: – Откуда ты… Я ухмыльнулся. – Птичка на хвосте принесла. – Нам бы такую птичку, да, Фред? – Да, Джордж, – согласился он. – Где такие водятся? – Там уже нет, – заверил я. Он дернул плечом. – Да уж… – Все же, – проговорил Джордж, – мы тебе советуем сходить. Мы сами только вчера их увидели. – И как? – спросил я с интересом. Он заявил восторженно: – Прекрасные создания! На турнире я буду болеть за дракона! – Реально, сходи, посмотри. Наш братец их привез. – Уговорили, – хмыкнул я. – Сбегаю и гляну. Он похлопал меня по плечу. – Ну вот и отлично! А мы потом вместе обсудим, кто что думает о драконах. – Обязательно, – заверил я. – Ты слышал, кстати, – сказал Фред, – что Гермиона очнулась? – Угу. Туда сейчас и направляюсь. – Ну, давай! – сказал он. – Увидимся. Расскажешь потом, как впечатления от хвостатых! Я кивнул и продолжил путь. Меня провожают разные взгляды, от обожания до ненависти, тут, как говорится, один шаг. Вот компания девчонок смотрит восторженно, посылают воздушные поцелуи, а сразу за ними кучка слизеринцев посмеялись и демонстративно потыкали мне в лицо своими значками с оскорблением. А вот другая компания, эти не оскорбляли, но все как один проводили пристальными холодными взорами. Я на таких не обращаю внимания, даже замечаю не всегда, а только, когда совсем скучно и не о чем думать, тогда начинаю смотреть по сторонам, ища что-нибудь интересное. Как обычно бывает, выскочка вроде меня вызывает у всех разные эмоции, для кого-то стал кумиром, для кого-то предметом ненависти или настоящим врагом, а для кого-то так и остался просто выскочкой, избранным, которому повезло. Как ни странно, но больше всего мне нравится именно последнее отношение, ибо знаю, что сильные эмоции у людей, будь они положительными или отрицательными, не важно, влекут за собой большие проблемы. В столовой людно, в воздухе висит неразборчивый гул, я уже забыл, когда последний раз тут кушал, питаюсь у домовиков, ребята кормят до отвала самой разнообразной едой. Перекусив, направился в больничное крыло, но когда навстречу из дверей вышел Рон, я почувствовал неладное. Забежал внутрь и бросил взгляд на постель. Гермиона тихонько посапывает во сне, лицо уже не бледное, а вполне человеческое. – Ее можно разбудить? – спросил я у Помфри, что как раз подошла к кровати. Она покачала головой. – Ты не успел, Гарри. Я только дала ей снотворное… Я сплюнул в досаде и вышел, решая, чем бы заняться. Подумав, что начинаю превращаться в библиотечного червя, побрел в известное место, где набрал целую стопку книжек. За пару часов загрузил в сознание пару томиков по тактике магического боя, несколько теоретических книг о зельях, после чего перешел к произведениям о рунах, осилил три руководства для начинающих артефакторов, изучил интересную литературу о создании амулетов, где автор разжевал все простым и понятным языком, без лишней теории и заумных терминов. С сожалением узнал, что только первая книга из этой серии доступна ученикам, а остальные четыре находятся в запретной секции. Уже когда понял, что начинаю плохо соображать, а горло пересохло от пыли, решил закругляться. Прихватил с собой руководство по самым простым рунным знакам, а больше мне и не нужно, основу амулета буду делать своими знаниями, а местные руны нужны для создания и укрепления материала и поддержания стабильности плетения. Прошмыгнув под огромным часовым механизмом, я оказался на улице, плотнее запахнул мантию, приподняв воротник до подбородка. На улице прохладный ветерок и пахнет озоном, я вдохнул полной грудью, наслаждаясь свежим воздухом, все же у леса жить довольно приятно. Выйдя на холм, я огляделся, далеко внизу чадит дымком хижина лесника, немного в стороне виднеется большая карета гостей из Франции. Неторопливо, наслаждаясь прогулкой, я двинулся в гости к Хагриду, пора посмотреть на драконов этого мира.