Москва. 2007 год. Конец мая
— А это был урок от Виктора Никифорова как грациозно и элегантно уничтожить демона, — произнес нефилим, воткнув в грудь чудища клинок Серафима, а после того как демон исчез, парень поклонился.
Опять этот придурок строит из себя черт знает кого, как считал Плисецкий.
— Юра, ты записываешь? — выпрямившись, задал вопрос Виктор блондину, что облокотился на фонарный столб, уставившись себе под ноги.
Плисецкий поднял взгляд и запустил в этого выпендрежника кинжалом, который, разумеется, промахнулся и попал в стену, что была рядом с Виктором, так как все-таки убивать своего «товарища» за излишний выпендреж не разрешается… А жаль. Эх, надо было хотя бы слегка его ранить. Ничего, исцеляющую руну еще никто не отменял.
— Ай-ай, Юрочка, нехорошо в старших кинжалами бросаться, — отчитывал его Виктор, на что Плисецкий фыркнул. — Вот расскажу твоему дедушке…
Юра топнул ногой:
— Только посмей!
С крыши старого двухэтажного дома спрыгнул Георгий:
— Неужто трюк «расскажу дедушке» еще с ним работает. А я-то думал, что он уже вырос из него.
Виктор и Георгий хором рассмеялись, вспоминая маленького Юрочку, для которого мнение дедушки — главы Института Москвы, было важнее всего на свете, поэтому как только маленький Плисецкий шалил, то трюк «расскажу деду» тут же его успокаивал. Хотя такой же эффект имел трюк: «… а то пирожки все съедим, а тебе не оставим!».
— Да пошли вы! — взревел Юрий, пнув лежащий на земле камень, а после отвернулся от них и направился по дороге к их машине, на которой они приехали в сие трущобы двухэтажных домов, чтобы убить разбушевавшегося демона.
Итак, всё-таки проясним ситуацию для тех, кто никогда не слышал о сумеречных охотниках, они же нефилимы, они же полу-ангелы и полу-люди, они же супер крутые чуваки, которые порой одеваются в стиле готов и панк (хорошо, это мы нагнали, но мода сумеречных охотников порой выглядела именно так). Главная цель жизни сумеречных охотников — сражаться и защищать примитивных, то есть обычных людей, от демонов.
Демоны — это озлобленные, меж-пространственные существа, которые путешествуют между мирами, и вернуть их в родное измерение, можно только убив их. Вот такие, брат, дела.
Сражаться против них сумеречным охотником помогают специальные руны, которые можно нанести стилом — такая палочка, изготовленная из адамаса Железными сестрами (тетеньки, которые куют специальное оружие для нефилимов), ангельские клинки, сенсор (такая штукенция, что помогает разыскать демона) и многое другое. Ну с клинками всё понятно, что делать, а вот руны помогают сумеречным охотником наравне сражаться с демонами. Каждая руна дает тебе какую-либо возможность: скорость, сила, исцеление (но это не всегда срабатывает, так как у некоторых демонов может быть очень токсичная кровь, при попадании которой исцелиться будет трудновато). Кроме того, чтобы не возникали у примитивных различные вопросы и лишняя шумиха, имелись в запасе специальные руны, которые делали сумеречных охотников невидимыми для людей.
Но даже имея в арсенале эти руны, ты должен обучаться боевым искусствам, ибо силами, которые может дать тебе стило, нужно правильно уметь управлять. А обучится этим навыком могут помочь либо Институты, либо специальные учителя в Аликанте. Хотя раньше там же была открыта специальная Академия Сумеречных охотников, но та закрылась в 1990-х годах, поэтому большинство молодых нефилимов обучали либо их родители, либо специальные нанятые учителя.
Юрия Плисецкого, который живет вместе с родителями в Аликанте, на родине Сумеречных охотников — город, где нефилимам не нужно скрываться от примитивных, обучает его мама (в основном дает теорию), так как отец занят делами в Совете (политический орган сумеречных охотников), и Яков Фельцман, с которым у Юрия проходит практика, также он тренируется и с другими сумеречными охотниками во время занятий. Но таких нефилимов, занимающихся тренировками в Аликанте не так много, так как Совет относится к этому с подозрениями…
Но летом Юрий приезжает в Институт Москвы, глава которого является его дедушка — Николай Плисецкий. И здесь Юрия также обучают. Мало того, Плисецкий планирует уговорить маму, чтобы он переехал сюда и имел больше возможностей сражения с демонами, ну, а еще чтобы больше времени проводить с…
— Юра, берегись! — Он услышал крик Никифорова за своей спиной, а после сбоку из переулка с левой стороны на него напал демон, столкнув блондина с ног.
Чудище хотело вцепиться своими клыками, но Юра успел каким-то чудом увернуться и избежать этого, но демон все же проворный, и уж во второй раз Плисецкий точно не смог бы себя спасти, если бы демон резко не поднялся над землей и не был отброшен подальше от Юры, после чего Виктор выстрелил в монстра из лука.
— О ком же ты так думал, что не глядел по сторонам? — услышал голос со стороны правого переулка Юрий, поднявшись на ноги.
Юра обернулся и, увидев своего спасителя, радостно закричал:
— Бека-а-а! — А после и вовсе побежал со всех ног в его сторону и, достигнув Отабека, практически запрыгнул на него, обхватив его бедра своими ногами и обняв за шею. — Мой спаситель!
— Ну, конечно, стрелял Виктор, а Бека — спаситель. Вот что за молодежь пошла! — хмыкнул Никифоров. — Никакой благодарности.
— Да если бы не Бека, тот демон меня бы сцапал!
Давайте проясним сие ситуэйшн. Как думаете, кто заставил демона «резко подняться в воздух» и отбросил его подальше от Юры? М-м-м, сложный вопрос. Но ответ на него вы уже знаете, но из этого вопроса вытекает следующий: Бека — супермен, который имеет передвигать что-либо силой мысли? Ну, вообще, приблизительно, можно ответить утвердительно, но это будет некорректно.
Кроме сумеречных охотников, демонов и примитивных, есть также обитатели Нижнего мира, включающие себя следующих четырех существ: вампиры, фейри, оборотни и маги, к последнему из которых относится сам Отабек Алтын.
То есть парень Юрия Плисецкого, Отабек Алтын — маг.
Если так разобраться, то нефилим — ребенок ангела и человека, фейри — дитя ангела и демона, а маг рождается от союза человека и демона. Особенности нефилимов вы уже знаете, теперь немного о других существах. Фейри, они же Дивный народец, отличаются своей неземной красотой и хитростью. Маги же наоборот имеют какое-либо уродство, доставшееся им от демона-родителя. Вот у Отабека, например, есть красные рожки и хвостик, как у чертика, который легко спрятать под брюками; рожки, к сожалению, спрятать сложнее, разве что под шляпой, но в шляпе-то не особо удобно ходить, но ничего, Алтына спасают его чары, поэтому примитивные не видят этих рожек. Также Виктор рассказывал, что видел мага, у которого были кошачьи глазки. Ну, и само собой разумеющееся — это то, что маги владеют волшебством.
Стоило бы заикнуться и о вампирах и о оборотнях — это виды существ, инфицированные демонической болезнью. Но о них большинство людей хорошо знают, благодаря различным фильмам, книгам и всяким там сериалам. Но не верьте «Сумеркам»! Оборотни не могу быть размером с машину! А чеснок не эффективное средство против вампиров!
Но все-таки вернемся к обнимающимся голубкам (или пидорасам) Юрию и Отабеку.
— Ах, эти превратности любви! Розовые очки, что не спадают с носа… Ах, где мои семнадцать лет… — завел песенку Виктор.
— На Большом Каретном! — отозвался Георгий.
— Где мой черный пистолет?! — отозвался Плисецкий, слезая со своего любимого мага. — Чтобы пристрелить тебя наконец, дабы ты не лез, куда не надо!
— Какой ты бука, Юрочка, — надул губы Никифоров. — Я так понимаю, — Виктор посмотрел на Отабека, — тебя сегодня к ужину не ждать, пирожков нам больше достанется…
— Только посмей их всех сожрать! Дедушка специально для меня их приготовил!
— Тогда возвращайся в Институт пораньше, ибо Мила сейчас на жуткой диете, боюсь, со дня на день сорвется, как бы не стали ее жертвой твои любимые пирожки, а, Юрка? — Виктор уже сел за руль в их машину ВАЗ-2121, она же Нива — вседорожник малого класса с несущим кузовом и постоянным полным приводом, на котором они обычно ездят на большие расстояние от Института. Хотя, как считал Никифоров, можно было и покруче им машину дать. Георгий же пристроился на переднем сиденье. — Могу утешить тем, что я к твоим пирожкам не притронусь, ибо иду сегодня в клуб, чтобы поискать пирожки погорячее! — лукаво произнес Витюшка, подмигнув, а после достал из нагрудного кармана своей кожанки солнцезащитные очки и надел их, ибо по дороге ему могло бы помешать ослепляющее вечернее солнце. — Виктор завел машину, а после уехал, оставив Отабека и Юрия одних, держащихся за руки, на дороге.
И сейчас вы такие: «А как же они вернутся обратно?». Пф, дорогие друзья, не забываем, что один из них маг, который вполне в состоянии создать портал, хотя Отабек может и просто телепортироваться вместе с Юрой, не создавая портал, что собственно и произошло: Алтын неожиданно для Плисецкого толкнул его, и тот каким-то образом оказался на мягкой кровати.
Не успел Юрий и понять, что вообще происходит, как вдруг уже лежит на кровати Отабека в его квартире, а сам маг нависает над нефилимом.
— Что за… Эй, какого черта! Нельзя предупредить хотя бы?
— Ты такой милый, когда злишься… — Отабек нежно провел по его щеке тыльной стороне ладони. Юрий покраснел. — Мне так нравится, когда эти глаза солдата вновь загораются тем лихорадочным блеском, в который я так влюблен… — почти шепотом произнес Алтын, не отводя взора от глаз Юрия.
Плисецкий залился краской еще сильнее, щеки начинали гореть от того, насколько близко находился к нему Отабек, его руки находятся по бокам головы Юрия, грудь почти соприкасается с его. Как же он отвык от этой близости! Биение сердца Юры учащается, как же давно этого не испытывал: ощутимые стуки в груди, от чего та слегка побаливала, горящие от смущения щеки и неукротимое желание коснуться губ этого мага. Но всю инициативу принял на себя Отабек: он поцеловал Юру в шею, а руки тем временем крепче прижали Плисецкого к телу Алтына, благодаря чему по коже нефилима побежали мурашки. Юра забыл, как дышать. Черт… Серьезно? Это на них так повлияло время разлуки? Они с Отабеком, бывало, заходили намного дальше, а сейчас от одного поцелуя в шею Плисецкий сходит с ума! Они не виделись всего месяц… Ведь даже когда Юрий живет в Аликанте, то Отабек старается навестить того, учитывая то, что он маг и в эти неспокойные времена не так просто посетить город, полный сумеречных охотников, не каждый из которых не относится к магу с пренебрежением и враждебностью.
Отабек отстранился от Юры и присел на кровать:
— Все-таки нам нужно серьезно поговорить.
Эта фраза не на шутку напугала Плисецкого, обычно разговор не заканчивается ничем хорошим, если начинается «нам нужно серьезно поговорить». Юра также присел рядом с Бекой:
— Ты хочешь меня бросить?
Плисецкий ожидал нечто подобное… Конечно, он же маг. Отабек может прожить вечность, он практически бессмертен, как и все маги. А Юра… Он сумеречный охотник, который, как и все примитивные, стареет и не может прожить больше сотни лет. Так зачем этому бессмертному магу меньше ста лет (вряд ли Юра доживет до ста) возится сначала с пареньком, а под конец со старичком?
Юрий обнял свои колени. Отабек повернулся в его сторону, глаза нефилима были закрыты его блондинистой челкой, поэтому нельзя сказать, что было на лице этого парня. Алтын пересел чуть поближе к Юре и убрал челку с его глаз.
Глаза Плисецкого слезились, а грудь сдавило от боли, ведь он знал, что когда-нибудь Отабек это сделает, взгляд опущен вниз, чтобы не видеть это сочувствующее выражение лица. Наверняка он сейчас будет говорить, что все это пойдет только на пользу, что будет лучше, если Юрий найдет себе какую-нибудь сумеречную охотницу и женится на ней, у них родятся дети и так далее. И вот от этих мыслей слезинка скатилась по щеке, не успела она и намочить щеку, как Алтын тут же стер ее. А после Отабек поцеловал Плисецкого в губы, проникая влажным и горячим языком в его рот. Юрий, не ожидавший этого, широко распахнул глаза, а затем, закрыв их, ответил на поцелуй и обнял своего бойфренда-мага за шею одной рукой, а другой запустил ладонь в его темные и шелковистые волосы и большим пальцем погладил красные твердые рожки, на что Отабек зарычал, ведь его всегда заводило, когда это Юра делал. Алтын отстранился с уже неровным дыханием и произнес:
— Куда ты от меня денешься, солдат? — Он улыбнулся и потрепал рукой волосы Плисецкого. — Мы обсуждали уже это. К какому выводу мы пришли? Что не будем думать о времени и парится о такой ерунде. Но разговор нас ждет действительно серьезный. Не хочешь выпить чего-нибудь?
— Колу. Холодную, — ответил Юра, а Отабек щелкнул пальцами и в его руке тут же появился заказ парня. — О чем ты хотел поговорить?
Плисецкий глотнул холодную колу и сел, скрестив ноги, ожидая тот самый «серьезный разговор».
— До тебя дошли слухи о возвращении Валентина Моргенштерна?
— Об этом только и говорят в Аликанте. Все опасаются, что он сунется туда.
— Поэтому я и не хочу, чтобы в этом году ты возвращался в Идрис. — Пояснение: сама страна, где проживают сумеречные охотники, называется «Идрис», а единственный его город — «Аликанте», кроме самого города также есть отдельные от него территории, где есть дома самых таких элитных нефилимов.
Теперь стоит рассказать о том, кто же такой Валентин Моргенштерн. Он сумеречный охотник, который уж очень недоволен Конклавом (правительство нефилимов), особенно тем, что допускается общение Нижнего мира и сумеречных охотников, иначе говоря, этот дяденька очень сильно ненавидит Нижний мир (читай: оборотни, вампиры, фейри, маги). И один раз ему почти удалось стравить Нижний мир против сумеречных охотников. В девятнадцать лет он создал «Круг» — сообщество, разделяющее его интересы. Но у него ничего не вышло, так как его предала собственная жена, после такого провала он сжег себя и своего сына. Предательница-женушка сбежала. Но, как оказывается, этот злобный дядька жив и готов снова вершить свое «правосудие».
И вот он снова пытается это сделать, но теперь он хочет захватить власть у нефилимов, а уже потом напропалую уничтожать Нижний мир. Также есть слухи о том, что он ненормальный псих, который, во-первых, проводил эксперименты над собой, смешивая свою кровь с ангельской и демонической, во-вторых, то же самое делал с собственным ребенком. В общем, ни грамма человечности в этом монстре.
Поэтому и назревает война.
Отабек поделился информацией, которую он разузнал от других магов. Ситуация и правда вела к войне… Да что там, война уже шла, просто не достигла пика крупного сражения.
— Юра, — Бека взял Плисецкого за подбородок и пристально посмотрел в его глаза, — не суйся в это.
Юрий фыркнул:
— Так и побежал надирать задницу Валентину. Ха, делать мне нечего: у нас в России и так дела есть. Демоны все-таки те еще гады. Все прибывают и прибывают. Пусть Конклав сам разбирается с Моргенштерном.
— Вот и хороший мальчик, — проговорил Отабек, после чего усадил Юру к себе на колени.
Алтын запустил руки под футболку Плисецкого, стал ласково гладить его нежную кожу. Юрий ахнул от таких действий, от того как резко от разговора они перешли к делу. Отабек задрал футболку блондина (свою олимпийку Юрий уже давно снял) и начал целовать его живот, сначала просто касаясь кожи губами, а после обсасывая и чуть покусывая кожу нефилима.
От футболки все-таки решили и вовсе избавиться, чтобы маг мог перейти чуть повыше, к самым чувствительным местам — к милым розовым сосочкам Плисецкого, как только один из них оказался во рту Беки, Юра застонал. Ох, как же скучал по этим сладким стонам Отабек! Он начал обсасывать, лизать с такой страстью, что Юра часто задышал, ему стало жарко, сердце стучало, как отбойный молоток, а возбуждение так и пульсировало и требовало ласки. Плисецкий обхватил красные рожки мага, чтобы не упасть от нахлынувшего наслаждения на пол, так как коленки, которыми стоял нефилим на бедрах Беки, дрожали, как и все тело блондина. От такого резкого и неожиданного для Алтына движения, тем более, как говорилось выше, от прикосновения к рожкам он заводился не на шутку, как и сейчас, что даже прикусил сосок Юры, благодаря чему тот протяжно застонал от боли, которая тут же кайфом растеклась по всему телу (нет-нет, он не мазохист… ну разве что чуть-чуть, и только с Бекой!).
Так, ну-ка хватит изводить сосочки бедного котеночка! Юре надоело, он хочет большего! Поэтому блондин плюхнулся попой на бедра мага и обхватил его поясницу своими ногами, прижимаясь своим пульсирующим достоинством к паху Отабека, а потом и вовсе слегка потерся об него, благодаря чему получил еще одну волну наслаждения, которая с трепетом распространилась по телу нефилима, но она также принесла нескончаемую жажду, требующую еще одного ублажения. Отабек также желал Юру, как и он его.
Плисецкий впился в губы мага страстным поцелуем, лаская и скользя языком во рту Беки, который в свою очередь также резво отвечал ему, сильнее сжимая в объятиях, впиваясь пальцами в голую поясницу Юрия. Так. А почему это Отабек до сих пор одетый? Сейчас Юрка исправит это дело!
Юрий отстранился от Отабека, потянув за собой тонкую нитку слюны. Блондин поспешил избавить Алтына от его кашемирового черного свитера и выбросил его куда-то там, на люстру, что ли, закинул. А вот зря. Отабек прижал его к себе и укусил Юру за мочку ушка:
— Не у себя дома ты, чтобы вещами чужими разбрасываться, — прошептал в самое ушко Бека, от чего ушная раковина Плисецкого тут же сделалась влажной, а сам парень шумно выдохнул, тем временем Отабек провел влажным языком по шее, а его мягкие волосы касались щеки Юры, далее Бека снова решил поиграть с его мочкой уха, посасывая ее.
— Хватит дразнить меня!
У обоих парней в паху все нещадно болело от возбуждения и от жажды получить большее. Но ведь так интереснее: довести себя до самого пика эмоций.
Бека, привстав и повернувшись на сто восемьдесят градусов в сторону кровати, положил Юрия на постель, а после резко стянул его штаны вместе с трусами (двух зайцев разом, а что тянуть) и широко развел колени сумеречного охотника, чтобы лицезреть великолепный стояк Юрия Плисецкого, к которому тут же припал губами, начиная ублажать своего мальчика, сперва вылизывая, а затем посасывая и причмокивая. Нефилим ахнул и протяжно застонал, чувствуя, как скользит его член во рту мага, как одна за другой волны наслаждения настигают его, он сжал руками покрывало от нахлынувших эмоций, выгибался спиной и двигался тазом навстречу рту Отабека. И вот Плисецкий был почти готов излиться в рот своего парня, но тот, прижав к себе, поднял из лежачего положения нефилима и перевернул его так, чтобы спина Юры касалась груди Беки.
Блондин почувствовал, как рука Отобека нежно гладит его спину, а после слышит щелчок и спустя несколько секунд чувствует, как что-то прохладное потекло по его заднице (опять смазку наколдовал, ох уж, эти маги, мог бы и просто из тумбочки достать, она всегда там лежит); Юра ощутил, как пальцы Беки нежно касаются его ануса, а далее маг вставляет сначала один палец, а после целых два, медленно и не торопясь растягивая Плисецкого. Нефилим застонал от боли, целый месяц он не ощущал этих пальцев… Юрий услышал хруст фольги (ну и презерватив, конечно, тоже с помощью магии…). Пальцы Беки все еще были в Юре, мало того он еще ввел третий палец. Юра, держись! Пока нефилим ожидал проникновения своего любимого мага, тот решил немного разбавить обстановку тем, чтобы немного пощекотать Плисецкого: хвост, как у чертика, Беки (Алтын, видимо, уже избавился от своих брюк, пока Юра не видел) начал щекотать ребра нефилима, от чего тот вздрогнул от неожиданности и хихикнул, как девчонка. Юрий сам от себя такого не ожидал, поэтому тут же прикрыл рот ладонью и еще гуще покраснел (да куда уж гуще-то, и так красный, как попка макаки). Но Плисецкий позабыл про стыд, так как наконец Отабек оказался в нем.
И вот Юрий Плисецкий снова испытывает тот самый пик эмоций, когда абсолютно все тело болезненно пульсирует от наслаждения. Бека ждет, пока его мальчик привыкнет к этой наполненности. Но Юра так ждал этого во время их разлуки, что достаточно быстро, в отличие от других их соитий, привык и сам стал насаживаться на его такой же возбужденный и пульсирующий член. И наконец невозмутимый, тихий, не издающий никакого лишнего звука Отабек Алтын застонал от того, каким узким был его нефилим Юрий Плисецкий, как сжимал и стягивал его возбужденную плоть, каждый раз насаживаясь на мага, а тот в свою очередь обхватил пальцами член Юры и начал двигать по нему в тот такт, с которым входил в Плисецкого.
Спальня Отабека наполнилась стонами наслаждения. Как же они оба скучали по этому! И наконец они оба пришли к завершающему финалу, выбившись из сил, глубоко дыша от недостатка кислорода.
***
Почти все обитатели Института Москвы собрались за обеденным столом, ожидая ужин: Юрий, Виктор, Георгий, Мила, ее сестра-близнец Анна и Лилия Барановская — учитель Виктора, Георгия, Милы и Анны, которая практически заменил им мать приблизительно с двенадцати-четырнадцати лет, так как родители всех четверых погибли от рук ужасного демона (колоссальное было сражение, это явился чуть ли не Высший демон). Такое часто случается, что родители сумеречных охотников погибают в сражениях. Не хватало Артема, Андрея, Миши, Данила и Никиты. Их не особо считают за родных или даже просто друзей, так как они появляются в институте только на выходных, чтобы отдохнуть после работы от острова Врангеля, на котором они охраняют защитные чары. Так что их отсутствие никого не волнует.
— Как-то странно от тебя пахнет, Юрочка, — начал снова подкалывать Виктор, который почему-то так и не пошел в свой клуб за «пирожками».
Лилия Барановская лишь хмыкнула на это, вышла из-за стола и направилась к выходу из столовой, объясняя такое поведение тем, что пошла позвать на ужин Николая Плисецкого, главу института и по совместительству деда Юрия.
— Тебе-то какая разница как от меня пахнет?
— Завидует он тебе, Юрочка. Ему-то получить этот запашок возможность не дали, — поделилась мнением Мила Бабичева.
Никифоров молча сжал губы и бросил угрожающий взгляд Миле, а та немного сжалась, но виду не подала.
— Ничего, у меня есть Георгий. Гоша-а-а! Ты же мне друг? — Блеснул своей милейшей улыбкой Виктор.
— Пошел ты, — шарахнулся Гошка. — У меня есть девушка.
— Ну, вот… У всех есть свои вторые половинки. Вот у Юры есть Бека. У Гоши — Аня, у Милы — Миша. А у меня никого нет, не считая собаки. Ох, один Маккачин меня и любит, да? — Маккачин, до сие момента мирно лежавший у ног своего хозяина, теперь положил голову на бедро Виктора, который погладил своего пуделя по голове.
— И что вы уселись? Кто бабе Маше будет помогать накрывать на стол, ишь чего, уселися они тут. Вот малахольные.
В столовую с кипящей кастрюлей вошла баба Маша — повариха института и бабушка Юрия. Мила и Аня принялись ей помогать, в отличие от мужской половины сумеречных охотников, которые считают, что «не мужское это дело тарелки расставлять», за что получили половником по голове от бабы Мани, и тут же зашевелились и принялись расставлять столовые приборы, пока Мила и Аня разносили тарелки с готовой едой: хлеб, колбаса, картошка, мясо и тому подобное. Когда всё было готово к кушанью, как раз вовремя подоспели дед Юрия и Лилия Барановская.
Все обитатели вкусно и плотно поужинали, кроме Милы, она на диете, поэтому ела в основном какую-то траву-мураву. И под конец ужина Николай Плисецкий наконец объявил, почему хотел собрать их всех вместе:
— Я думаю, что вы в курсе о трудном положении нефилимов. Валентин Моргенштерн, как оказалось, жив, в чем до этого заблуждались Конклав и мы все. Он представляет угрозу сумеречному миру тем, что хочет разрушить Нижний мир. Не думаю, что он сунется в институты, но в начавшейся войне может пострадать наш родной город — Аликанте. Также Конклав известил все институты о том, если мы заметим хоть какие-либо следы Валентина поблизости, то мы немедленно должны известить их об этом. Нам нужно быть осторожными и с Нижним миром. — И в этот момент Николай посмотрел на своего внука Юрия, бойфренд которого является магом. — В таком сложном положении нам не нужны ссоры с ними.
— Да что вы! Какие ссоры, вот нам Отабек уже как родня, — воскликнул Никифоров-в-каждой-бочке-затычка-Виктор, а Юра вообще подавился пирожком и покраснел, боясь встретиться с взглядом дедушки. Конечно, дед догадывался об отношения Юры и мага, но вслух об этом ничего не говорил, наоборот старался не замечать намеков Виктора о страстных отношениях Плисецкого и Алтына.
— Да. Отабек много раз нам помогал. — Это действительно так, ведь попадались и демоны, от которых было просто невозможно не пострадать, их укусы не могла исцелить руна, и тогда Алтын не раз вылечивал эти раны с помощью магии. Вообще-то ему и за помощь не раз платили, но эта помощь выражалась в открытии порталов, а раны он лечил в основном бесплатно, хотя в некоторых случаях получал вознаграждение от главы института. — Но не стоит и забывать про других существ Нижнего мира, которые также прознали про планы Валентина. И они озлоблены из-за этого на сумеречных охотников, и некоторым из них абсолютно наплевать на стороне Валентина ли вы или нет. Поэтому будьте осторожны.
На этой ноте и закончился ужин.
***
Мама Юрия действительно разрешила остаться жить в институте. Юра не знал, радоваться ему или нет, потому что это с одной стороны хорошо: он сможет больше видеться с Бекой, но с другой стороны плохо: получается, что в Идрисе опасно? Хотя на самом деле большинство сумеречных охотников так не считало, они думали, что нет места безопаснее Аликанте. Но как же были оправданы подозрения…
Валентин напал со своей армией темных нефилимов в сентябре, и тогда во всех институтах прозвучала тревога. Но институт Москвы узнал о нападении на Город Стекла (другое название Аликанте) раньше: Отабек оповестил их, так как в это время у него были дела в Аликанте, и он застал то, как нападают на родину сумеречных охотников. Тревога прозвучала и сообщение от властей пришло прямо сразу после того, как маг все рассказал. Для нефилимов института Москвы это не было неожиданностью, кроме того, на их стороне была удача, так как сумеречные охотники, занимающиеся ремонтом на острове Врангеля, были сейчас в институте, следовательно, для защиты родины отправиться больше людей.
У всех на лице стояла такая серьезность, даже вечная беспечность и веселость Виктора куда-то исчезла. Он заплел свои длинные серебряные волосы в косичку, чтобы те не мешались. Никифоров, казалось, был невозмутим и без каких-либо эмоций наносил руны на своё тело, также происходило и с Георгием, Милой и Аней.
А Юрий… А что Юрий? Его никто на сражения не пускает, как бы он не препирался и не показывал свое желание защитить родину, с ним останутся дедушка с бабушкой и Отабек, ну и Маккачин.
Когда все были готовы отправиться в Идрис, набрав почти весь арсенал оружия, сунув клинки и ножи, куда только можно, Алтын создал для них портал. Виктор оказался последним, кто должен был зайти в него.
— Виктор… — Юра позвал его и тот обернулся. — Будьте осторожны.
Виктор Никифоров не изменил серьезного выражение лица и только кивнул, он хотел было уже зайти в портал, но затем обернулся и сказал:
— Юра, если со мной что-то случится, позаботься о Маккачине, ладно?
Плисецкий только фыркнул, а после и вовсе взял и кинул в Виктора вазу, которая приземлилась рядом с ним и разбилась:
— А вот хрена с два я буду заботиться о твоей собаке! Сам возвращайся и заботься о ней!
Уголки губ Никифорова дрогнули, и он улыбнулся, а затем вошел в портал, который тут же за ним закрылся.
Виктор Никифоров считал, что идет на встречу к смерти, но он никак не ожидал на войне встретить любовь всей своей жизни…
