Мертвая авеню: Штаб Неповиновения

Месть неразборчивый огонь — сжигает мстителя быстрее жертвы. Валентин Рычков Это было нечестно. Она не могла встать и пойти за мной из-за невыносимой боли. Я это понимал. Но только так я мог ее защитить. Но разве мог я защитить ее от того, что уже случилось? Полный решительности, я блудил по темным коридорам. Раньше они могли бы напугать меня своей загадочностью, но не сейчас. Не тогда, когда самое страшное уже случилось. Я должен был признаться, что мной овладела жажда мести. Но не хотел думать о себе в таком ключе. Даже тогда, когда ее крики давно стихли за моей спиной, Эйприл продолжала кричать в моей голове. Ее измученный образ не оставлял меня ни на секунду. Клейма на ее теле то и дело возникали у меня перед глазами, заставляя желать отмщения еще сильнее. *** Прошло около пяти минут с начала пути, когда я услышал звуки сражения. Выстрелы, крики — все они были где-то впереди, и я поспешил туда. Это была перестрелка. Перестрелка между нашими и зараженными. Янг вместе со Сьюзан и еще несколькими взрослыми солдатами из Штаба выглядывали из-за стены и стреляли в противоположный угол, где притаились их противники, и ныряли обратно, прячась от вражеских пуль. Стреляя по зараженным, я быстро юркнул в укрытие своих союзников и принялся отстреливаться вместе с ними. — Где Эйприл? — обратился Янг ко мне. Ему приходилось перекрикивать пули. — С Квентином. Он вытащит ее отсюда, — ответил я ему. — Хорошо. Чужая пуля пролетела мимо моей головы и врезалась в грудь мужчины в красном комбинезоне, что стрелял рядом со мной. Минус один живой союзник. Сьюзан вдруг повисла на моей руке и жестом позвала отойти на небольшое расстояние. Я послушался. Мы сделали пару шагов, чтобы другие не могли нас слышать. — Вас схватили, чтобы ты приманил сюда отца? — спросила она. Чей-то выстрел едва не снес ей голову, так что мы были вынуждены пригнуться. — Да. Он все еще нужен им. — Так мы и подумали. Поэтому он сам к ним пошел. До меня не сразу дошел смысл ее слов. — Что?! — ужаснулся я, когда осознал это. — Он сам сдался им. Пошел требовать, чтобы вас отпустили. В моей голове вдруг что-то зашумело. Нет, нельзя, чтобы Джордан был в их руках. Он нужен Штабу. Он должен найти лекарство от Капсулы. — Где он? — спросил я. — Где-то наверху. Зед повел его к Альваро, — ответила Сьюзан. — В какой это стороне? — Там. Сьюзан указала за свою спину. — Понял. Не сказав больше ни слова, я спрятал пистолет и двинулся в направлении того, куда повели отца. Нет, я не беспокоился именно о нем. В историю Сьюзан я не особо верил. И даже не хотел верить. Иногда человеку трудно осознать, что тот, кого он, возможно, ненавидел всей душой долгое время, на самом деле невиновен. И мне было трудно. Я волновался о нем не как об отце, а как о человеке, который был нужен человечеству. Джордан не имел права уходить так скоро. Сначала он должен был спасти нас. Исправить свою ошибку. Только тогда его будет ждать искупление. Звуки перестрелки постепенно стихали за моей спиной. Я не мог знать, жив ли ещё был сержант Янг, Сьюзан или Квентин. И больше всего боялся за Эйприл. Теперь, когда я даже при всём желании не смог бы найти ее, я вдруг пожалел о своем уходе. Не надо было нам разделяться. Мы должны были остаться вместе. Но было слишком поздно. Я уже ничего не мог изменить, поэтому мне оставалось только одно — двигаться вперед, гадая, что ждет меня там, в темноте, или что случится наверху, когда темнота кончится. Это была школа. Я понял это, когда по лестнице поднялся наверх. Светлые коридоры, освещавшиеся светом из больших окон, шкафчики-локеры, вызвавшие ностальгию, двери с номерами кабинетов… Значит, до этого мы находились в школьном подвале. В школьных коридорах царила тишина. Такая же, как во время ответственных экзаменов. Можно было выглянуть из окна, чтобы получить хотя бы примерное представление о нашем местоположении, но я пришел сюда не за этим. Тихо переступая с ноги на ногу, я прислушивался к малейшим звукам, чтобы найти Зеда, Альваро и Джордана, но меня встретила гробовая тишина. Я поднялся на второй этаж, обошёл все кабинеты и почти отчаялся, когда услышал мужской голос, тихо проходя мимо спортзала: — Ты создал меня, Джордан. Ты создал всех нас. И теперь мы, твои творения, пришли, чтобы забрать твоего сына. Я бесшумно подкрался к двери спортзала и стал сосредоточенно слушать. — Что ж, это умно, — сказал Мортинсон. — Ты выманил меня, Альваро. Поздравляю. Но от мертвого меня тебе будет мало проку. — Говорят, ты создал лекарство, — начал Альваро. — Вранье, — отрезал Джордан. Я осторожно выглянул из-за двери и увидел следующую картину. Альваро, стоящий ко мне спиной, направлял пушку в голову Джордана, а тот в свою очередь держал под прицелом лоб противника, готовясь выстрелить. Медлить было нельзя. Это был мой шанс. Недолго думая, я ворвался в зал, привлёк своим появлением внимание Альваро и позволил Джордану выпустить пулю, так давно проснувшуюся на волю. Бездыханное тело Альваро с грохотом рухнуло на пол, когда та самая пыль врезалась в его затылок. Поднялся крик. Это была красивая, светловолосая женщина, которую я прежде не замечал. Должно быть, та самая Эрика, о которой говорила Эйприл. Стоявшая до этого в углу, она вышла вперёд, к телу Альваро, и перед трупом упала на колени, содрогаясь от рыданий. Она кричала, в истерике била кулаками по деревянному полу и посылала проклятия в сторону убийцы. Джордан бросил на меня быстрый взгляд, одними губами произнес «уходим» и направился к выходу, но я не сдвинулся с места. Я искал Зеда. Но нашел Вэнди. Держа кота в руках, девочка плакала в том же углу, из которого вышла Эрика. Не раздумывая, я бросился к ней, подхватил Вэнди на руки и вынес в коридор. — Это еще кто? — нахмурился отец, завидев на моих руках ребенка. — Долгая история, — отмахнулся я. Мы стремительными шагами направлялись прочь, но все еще слышали голос отчаявшейся Эрики. — Вы за это заплатите! — кричала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я отомщу вам! Звучало это жутковато. От ее воплей мое тело пробрал холодок. По рукам побежали мурашки. — Она не сможет отомстить, — пожал плечами Джордан. — Это здание взлетит в воздух через… — Он беззаботно взглянул на часы. —…четырнадцать, тринадцать, двенадцать секунд. Мортинсон говорил об этом так, словно это имело значение не большее, чем появление облачка не небе. — Что?! — воскликнул я. — И ты так спокоен?! Мортинсон поджал губы, и мы рванули со всех ног. Если не доберемся до выхода через уже десять секунд, взорвемся. — А как же Эйприл?! — кричал я на ходу. — Сьюзан, Квентин и остальные?! — Если они следовали плану, то уже выбрались. Семь, шесть, пять… — Дверь на первом этаже! Это второй! Мы не успеем! — оповестил меня Мортинсон и указал на большое окно впереди. Я кивнул в знак того, что понял его план. Что ж, можем двинуть коня, но если не рискнем, точно скопытимся. …четыре, три, два… Осколки врезались в мою кожу, когда мы с разбегу разбили стекло. Чтобы Вэнди не покалечилась, я закрывал ее собой. …один. Прижав к себе Вэнди еще крепче, я прыгнул. Мои ноги беспомощно болтались в воздухе, когда здание позади нас вспыхнуло, словно факел. Звук оглушил меня, едва не разорвав барабанные перепонки. Осколки, камни, деревяшки — всё то, на что разлетелась школа — парили вокруг нас, задевали, толкали. Спиной я почувствовал сильный удар о нечто металлическое, оставив в нем вмятину, и, не отпуская Вэнди из своих рук, провалился в темноту.