Игра с Дьяволом // Game With The Devil

Нервными шагами Мерве уже в который раз измеряла весь периметр квартиры. После произошедшего девушка чувствовала странное чувство где-то в районе грудной клети мешающее трезво мыслить. Болугур не помнила точно, как именно ей удалось добраться домой. Знает лишь точно, что набирала номер такси. Все остальное осталось в легкой дымке страха, перемешанного с раздражением, точно как краски на палитре. Подойти к машине, подаренной Экином, Мерве так и не решилась. Ее терзали то ли сомнения, то ли полное непонимание происходящего. Что означает эта машина? С чего он вдруг решил ее подарить? Как он воспримет, если Болугур примет эту машину? А если нет? Сотни вопросов разрывали голову Болугур, и она даже некоторое время просто упрямо смотрела на ключи, которые слегка небрежно расположились на небольшом журнальном столике в гостиной, будто они могли хоть что-то ей рассказать об Экине. Кутаясь в теплую кофту, Мерве уже несколько раз успела позвонить Атике, но та почему-то не брала трубку. После пятой попытки как-нибудь достучаться к подруге Болугур решила позвонить Гюленай. С Гюленай они особо никогда не ладили, но когда дело касалось работы, терпеливо относились друг к другу. На каком-то подсознательном уровне Болугур запомнила номер машины, поэтому сразу же попросила Гюленай пробить его по базе данных. Мерве почему-то казалось, что авто наверняка было угнано или выкрадено с автосалона, или вовсе брало участие в каком-то преступлении. Но слегка недовольный (скорее всего из-за позднего звонка) голос Гюленай сообщил о том, что машина оформлена на Мерве Болугур, после чего девушка в грубой форме попросила Мерве выспаться и больше не устраивать таких глупых шуток. Эта информация сбила с толку юную сыщицу. Болугур удивленно уставилась на телефон в своих руках, понимая, что Экин каким-то образом смог оформить машину на нее. Значит, скорее всего, она была новой, иначе в базе данных по преступлениям она бы высветилась хотя бы по тому скудному описанию, что смогла Мерве поведать своей коллеге. — Это бессмысленно. — прошипела Болугур, бросая телефон на стол и резко поднимаясь с небольшого кресла. Все действительно выглядело какой-то глупой шуткой, каким-то неудачным розыгрышем. Вот сейчас откуда-то придет сообщение или выскочит человек с криком "Сюрприз!" или громким смехом. Но этого никак не происходило. Осознание этого возвращало в реальность. Мерве вновь набрала номер Атике. Длительные гудки... Двери квартиры распахнулись. В небольшой прихожей послышались шорохи. Болугур насторожилась, сбрасывая вызов и пряча телефон в карман. С леденящим кровь страхом Мерве достала из-за пояса джинсов пистолет, снимая его с предохранителя. Нервы находились на пределе. Казалось, что девушка готова была стрелять во все, что движется. Пусть только этот жуткий кошмар закончится. В какую-то минуту в голове Болугур даже проскользнула мысль выпустить одну из пуль себе в висок. Ей даже показалось, что она почувствовала, как свинец холодит ее кожу, пробивая плоть. От этого ощущения по телу пробежались мурашки. Мерве тут же замотала головой, отгоняя от себя эти глупости. Покрепче сжав в руках пистолет и направив его прямо перед собой, девушка двинулась к прихожей. Совершенно тихо, пытаясь не издавать звуков, Болугур в долю мгновения оказалась возле дверей, посмотрев в небольшую щель, которую она случайно оставила, когда рассеянно заходила в квартиру. Рассмотреть ничего так и не удалось, поэтому кратко досчитав в голове до трёх, Мерве резким движением ноги толкнула дверь и, оказавшись в прихожей, направила дуло на человека, который стоял у порога. — Мерве, Мерве... Успокойся. — запинаясь пролепетал девичий голос. Болугур тяжело вздохнула и опустила пистолет. Это всего лишь была Ясемин. Заметив сестру с оружием в руках, направленном на нее, девушка растерялась и подняла руки вверх. Она уже была одета в тапочки вместо туфель, а вот снять пальто ей удалось лишь наполовину: только один рукав был полноценно надет, поэтому верхняя одежда свисала с одного плеча девушки. Как только Мерве убрала пистолет, ее сестра облегченно выдохнула, опустив руки, но все еще с осторожностью наблюдая за ней. Старшая Болугур выглядела неважно. Под ее глазами залегли легкие фиолетовые круги, волосы были слегка растрепаны, чего ранее невозможно было заметить за ней даже в самый загруженный рабочий день. Кроме того ее карие глаза как-то странно потускнели. Казалось, что из горького шоколада они превратились в бледный отблеск. Кроме того, за все эти дни Мерве сильно похудела. Казалось, что силы попросту покидают ее. И если она не остановится, то вовсе потеряет любую жажду к жизни. Ясемин неуверенно прикусила нижнюю губу. Если еще пару секунд назад она намеревалась уйти от сестры, пожить первое время у Бурджу, дабы избавится от ее вечного контроля, то теперь она понимала, что нужна Мерве. Как бы ее сестра не храбрилась, как бы не пыталась казаться взрослой и делать вид, что лишь она может оберегать, а в заботе о себе вовсе не нуждается, но она была таким же человеком. Она ломалась. Прямо в этот момент. Ясемин видела это и ненавидела себя за то, что, очевидно, была одной из причин этой внезапной слабости. Сбросив пальто, младшая Болугур мелкими шагами подошла к Мерве. Сначала она слабо притронулась к пистолету, а затем, не встретив сопротивления, сжала в руках дуло и вытащила оружие со сжатых пальцев сестры. Как ни странно, старшая Болугур поддалась. Ясемин никогда не держала в руках оружие, поэтому из-за холода металлического корпуса кожу начало слегка покалывать. Болугур слегка скривилась и быстро спрятала пистолет в небольшой выдвижной ящик тумбочки в прихожей. — Ты же останешься? — надорванный голос Мерве послышался где-то за спиной. Ясемин обернулась, удивленно округлив глаза. Старшая Болугур обняла себя руками и оперлась о дверной косяк. На ее щеках залег легкий румянец, еще более подчеркивающий общую усталость. — Конечно останусь. — слегка улыбнувшись краем губ, произнесла Ясемин и подошла ближе к сестре. Без каких-либо объяснений она взяла ее под руку и повела в сторону комнат. Мерве подавалась, лишь изредка что-то бормоча себе под нос. Ясемин чувствовала какой-то дискомфорт внутри. Сердце сковало непонятным ощущением вины и ответственности. Как только они оказались в комнате, младшая Болугур поспешно подвела сестру к кровати. — Отдохни, Мерве. Все, что тебе нужно — сон. — тараторила Ясемин, скорее для своего успокоения. Слегка рассеянно она взяла смятое одеяло со стула и поспешила бережно укрыть им сестру. Неожиданно для обоих Мерве схватила Ясемин за руку, из-за чего светловолосая слегка поддалась вперед. — Ты же останешься? — вновь повторила Мерве, создавая ощущение глупого дежавю. Ясемин попыталась улыбнуться, но вышло это у нее не слишком правдоподобно: губы как-то странно изогнулись в подобии какой-то кратковременной вспышки успокоения. — Я уже говорила, Мерве, что никуда не уйду. Никуда. — Ясемин высвободила свою руку, поправляя одеяло. Мерве какое-то время неуверенно смотрела на сестру, будто пытаясь понять обманывает ли она ее. Это длилось всего пару секунд, но Ясемин успела почувствовать жуткий страх. Пара мгновений и старшая Болугур закрыла глаза. Еще некоторое время Ясемин сидела на краю кровати сестры, напряженно наблюдая за тем, как размеренно поднимается ее грудная клетка при каждом вдохе. Комната была освещена лишь тусклым отблеском света луны, которая все время пряталась за толстым слоем облаков. Ясемин видела, как красиво распределялись блики по комнате, как чётко и слегка резко были очерчены все предметы, хоть полностью их и невозможно было разглядеть. Если бы ситуация сложилась по-другому, младшая Болугур непременно притащила бы в комнату мольберт и все свои краски, дабы изобразить эту своеобразную красоту ночи. Окно она бы обвела мягкими красками, слегка размывая границы. Вещи на столе изображены были бы более чётко. И, наверное, Ясемин дала бы акцент именно на разбросанные карандаши и маркеры. Доску с расклеенными заметками, фото и неразборчиво переплетенными нитями она опустила бы в легкую тень, дабы указать на сложность расследования и непонятность ситуации. А саму Мерве... Она изобразила бы как обычно: темными красками, но слегка размывая их по холсту. *** День в Стамбуле выдался дождливым. Тяжелые капли слетали с неба, разбиваясь о землю и образуя вязкие лужи. Окан никогда не любил сырую погоду. И совсем не из-за того, что из-за влаги кончики его волос слегка завивались. Совсем нет. Сама по себе подобная погода наталкивала на тяжелые мысли, абсолютно не хотелось никуда выходить из дому, а вся природа вокруг и вовсе переставала быть прекрасной. Даже цветы клонили свои головы к земле, а их окрас становился тусклым. Укутываясь потеплее в свое пальто и всматриваясь в лобовое стекло машины с внутренней стороны, Окан в который раз радовался тому, что в авто предусмотрена небольшая "печка" для обогрева салона. Капли тарабанили по окнам, а Ялабык лишь вновь и вновь поглядывал на часы, понимая, что заказчик явно опаздывает. Окан понимал, что, возможно, в какой-то мере Дениз была права. Ему пора бы бросать все это. Все таки работа с Халитом Эргенчом приносила огромную прибыль, да и особых усилий со стороны Ялабыка не требовалось. Он был весьма изворотливым и хитрым, поэтому всегда находил выход с ситуации, хоть иногда, по правде говоря, приходилось изрядно потрудиться, дабы прикрыть не совсем законные деяния ювелирного бизнесмена. А подобные поставки имели множество небезопасных моментов, о которых столько раз ему рассказывала Чакыр. Черная иномарка заехала во двор старого склада. Окан слегка напрягся, пытаясь разглядеть водителя. Впрочем-то его пребывание во дворе заброшенного склада могло бы показаться, как минимум, странным и подозрительным. Обычно здесь ошивались лишь подростки с пристрастием к наркотикам и пара-тройка дилеров, которых уже не один раз ловила полиция. Иномарка остановилась, дверца открылись и с салона показался сначала большой черный зонт, а затем и человек, одетый в темную одежду. Телефон Окана завибрировал. Это был условный знак. Достав с заднего сидения зонт, Ялабык так же вылез с машины. — Ты заставил меня ждать, Экин. — слегка сморщившись, произнес Окан, подойдя ближе к человеку с иномарки. Зонт собеседника слегка приподнялся — и Ялабык заметил знакомые черты мальчишки, который уже несколько раз умудрялся выиграть у него в покер. Карие глаза, легкая щетина, взъерошенные темные волосы, карие глаза... Окан не раз пытался понять в чем секрет этого мальчишки. Он был еще так молод, а уже имел все, что только хотел , да еще и его странное везение буквально в каждой партии при игре в карты. В нем явно был какой-то секрет. Секрет, который вряд ли подвластно хоть кому-то разгадать. — Ты привез? — с легкой ухмылкой, проигнорировав вопрос собеседника, бросил Экин. Его голос утонул где-то в шуме дождя. Поскольку говорил Коч довольно негромко, Окану приходилось прислушиваться, дабы разобрать его речь. — Конечно же привез. — произнес Окан с ноткой притворного недовольства. Он как-то многозначительно обернулся на свою машину, а затем как-то подозрительно приподнял подбородок, внимательным взглядом окидывая собеседника, — Только зачем тебе столько оружия? Экин легко прокрутил в руках зонт, из-за чего капли, задержавшиеся на нем, в хаотичном порядке разлетелись по сторонам. Коч как-то странно ухмыльнулся, глубоко вдыхая. Зажав ручку зонта между плечом и щекой, Экин вытащил с кармана пачку сигарет и зажигалку. Его черты лица слегка исказились, а губы искривились в недовольной гримасе. Насколько Окан понял, его собеседник был недоволен слегка подмокшим табаком. Зажав меж зубов сигарету, Экин с помощью зажигалки поджег ее конец, при этом прикрывая небольшой огонек с обоих сторон ладонями. Спрятав зажигалку в карман, Коч вновь ухмыльнулся, вытаскивая со рта сигарету и выпуская легкий клубень дыма. — Твое дело — привезти. Мое дело — заплатить. — выпалил Экин совершенно спокойно, — Поэтому давай без вопросов. Окан хитро улыбнулся и легко кивнул в знак того, что Коч прав. Повыше приподняв воротник своего пальто, Ялабык направился к багажнику своей машины. Экин совершенно спокойно последовал вслед за ним. Пока Окан возился с замком на багажнике, его собеседник нервно делал одну затяжку за другой, выпуская со своих легких дым, из-за чего Ялабык и сам почувствовал острое желание закурить сигарету. — Не боишься по всем городу ездить с кучей оружия в багажнике? — как-то лукаво бросил Экин, смотря по сторонам. — Ты же сам предложил покончить со всем без вопросов. — отрезал Окан, наконец-то открывая поддавшийся багажник. Перед мужчинами находился целый склад различного оружия: автоматы, пистолеты, запасные магазины с патронами, даже пару газовых баллонов и гранат. Ялабык некоторое время стоял, ежась из-за холода, а затем взглянул на своего заказчика. Глаза Экина засияли странным блеском. Почему-то Окану показалось, что Коч выглядит ребенком, увидевшим новую игрушку в магазине. — Здесь все? — произнес Экин с ноткой сомнения в голосе. — Можешь перепроверить. — Окан снова поправил воротник пальто. Ему уже начинало надоедать торчать на улице. Хотелось побыстрее забраться в машину или вовсе попасть домой. — Верю. — бросил Экин. *** Мерве проснулась довольно поздно. Впервые за долгое время она просыпалась не в 7 часов по будильнику, а в обед. Ясемин, видимо, не хотела ее будить, судя по записке, оставленной на холодильнике, в кухне. Это весьма удивило Мерве. Обычно Ясемин никогда не оставляла каких-то предупреждений. Максимум звонила, и то часто забывала. На смену Болугур должна была выходить только через день, поэтому Мерве сразу же решила в первую очередь проведать Энгина. Лишь утром за завтраком девушка поняла, что за все это время не побеспокоилась об Эргенче. А ведь в аварию тогда они попали вместе. Мерве несколько раз пыталась набрать Энгина, но его телефон не отвечал, что не на шутку обеспокоило Болугур. А если Экин не отпустил его? Если оставил, дабы гарантировать себе безопасность шантажом? Что если Энгин вовсе не выжил? Все эти мысли начали упрямо стучать по черепной коробке, заставляя Мерве практически автоматически одеться и сразу броситься к дому Эргенча. Благо, что адрес она знала. Дом ювелирного бизнесмена встретил ее так же, как всегда: по небольшому саду сновал садовник с огромными ножницами в руках. Этот пожилой мужчина работал здесь столько, сколько Мерве знала Энгина. Все время спокойный, всегда слегка медленный, он любил подслушивать различные разговоры и сразу же докладывать их хозяину дома. За это Халит ему выписывал небольшие добавки к зарплате. Оказавшись у двери, Болугур заметила горничную. Эта девушка никогда не была особо разговорчивой. Казалось, что она была попросту запрограммирована лишь на определенный алгоритм действий: поприветствовать гостя, помочь ему раздеться, провести к нужной комнате и удалится тихо и быстро. В этот раз было точно так же. Мерве отдала горничной свой зонт и слегка промокшее пальто. — Мерве, не ожидала тебя здесь увидеть. — в дверях кухни появилась Мерьем Эргенч-Узерли. Ее светлые волосы были распущены, а зеленые глаза слегка уставшими. Казалось, что женщина не спала несколько суток, хоть и пыталась выглядеть бодрой. Ее домашние штаны и легкая кофта с фартуком вовсе не вязались с тем образом жены бизнесмена, который можно было иногда увидеть на страницах модных журналов и газет с вложенными интервью. В руках Мерьем держала поднос, на котором стояла тарелка с горячим бульоном, а так же чашка с чаем и какое-то печенье. — Я... — Мерве запнулась, понимая, что особых причин для визита не имела, а вызывать к себе подозрение не хотелось, — Я пришла к Энгину. Мы договорились встретится, но он не пришел. Болугур чувствовала себя ужасно из-за вранья, что слетало с ее уст, но понимала, что ее может скомпрометировать тот факт, что она знает о том ужасе, что произошел с Энгином. — Оу, ты не знаешь. — улыбка сползла с лица Мерьем. Какое-то время женщина неуверенно смотрела на гостью, слегка напряженно поджимая губы, — Пойдем. Мерве слегка смутилась, но молча проследовала за хозяйкой дома. Мерьем тем временем неспешно блуждала коридорами, пока не оказалась у небольшой двери с красного дерева. Кратко постучав, женщина попросила Болугур подождать и нырнула вместе с подносом в комнату. Мерве чётко услышала голос Энгина, который, кажется, был чем-то недоволен. Затем Мерьем вышла с комнаты, приоткрывая двери перед Болугур. — Только недолго, Мерве. Ему нужен сейчас отдых. — с ноткой беспокойства произнесла Эргенч-Узерли и, легко улыбнувшись, направилась по коридору назад, в сторону кухни. Первое время Мерве неуверенно топталась у двери, все еще сомневаясь правильное ли решение приняла, а затем, слегка вздернув подбородок, уверенно вошла, закрывая за собой дверь. Как оказалось, комната Энгина была довольно просторной со слегка темными обоями. Большая кровать у стены с белоснежными простынями резко выделялась на этом фоне; небольшой торшер на прикроватной тумбочке, сделанной в том же стиле, что и оправа кровати; два небольших кресла в углу, между которыми расположился журнальный столик; книжная полка над рабочим столом и выход на небольшой балкон. Мило, скромно и со вкусом. Когда взгляд Мерве вновь вернулся к Энгину, девушка заметила, что он сидит на кровати. Поднос, что только что был в руках Мерьем, стоял теперь на прикроватном столике. Парень выглядел слегка неважно. Его рыжие волосы были взъерошены. Под левым глазом красовался синяк, подчеркивающий его зелень. Кровоподтек на нижней губе запекся тонкой корочкой, а пару царапин были заклеены пластырем на правой щеке. Энгину явно досталось. И Мерьем при осознании этого почувствовала легкий укол вины. Все таки из-за нее Эргенч встрял во все это. — Привет. — дабы хоть как-то разрушить повисшую тишину, произнесла девушка, подходя слегка неуверенно ближе. — Рад видеть. — на удивление Болугур Энгин улыбнулся, слегка похлопав по белоснежной простыне возле себя. Мерве засомневалась, но затем все же присела рядом. Болугур не знала, как ей начать разговор. Да и стоит ли вообще? Девушка чувствовала, что это дело отобрало уже слишком много жизней. Она не может позволить, чтобы оно забрало еще и жизнь Энгина. — Как ты? Извини, я сразу не позвонила... Все закрутилось и... Мне так жаль, что я тебя втянула во все это. — сразу же затараторила Мерве, невольно вспомнив Ясемин. Ее сестра тоже имела привычку много говорить, когда хоть немного нервничала. — Все хорошо, Мерве. — перебил ее Энгин, вновь улыбнувшись, — Правда. Болугур удивленно окинула его взглядом. Девушке было вовсе непонятно, как человек с явными побоями может говорить, что у него все хорошо. — Ты пострадал из-за меня. Ты был прав. Не стоило мне тогда ехать за Ясемин. — голос Мерве слегка дрогнул. Энгин видел, что она чувствует вину, что пытается ее искупить хоть как-то, хоть словами, но не может. — Неужели Мерве Болугур признала, что была неправа? — с легкой издевкой бросил Эргенч. Мерве сначала почувствовала укол злости, а затем в притворной обиде слегка толкнула парня в предплечье и легко засмеялась. — Вот такой ты мне нравишься больше. — перестав смеяться, произнес Эргенч и, встретив непонимание, а затем и легкий румянец на щеках собеседницы, поспешил объяснить: — Улыбчивой и не загруженной какими-то делами. Мерве отвела взгляд от Энгина, понимая, что краснеет еще больше. Девушка чувствовала легкий холодок, что пробегал по ее коже и невольную тягу к Эргенчу. Если разобраться, то он действительно был тем, кто всегда оказывался рядом с ней в важные и непростые моменты. Что уж там говорить, если Энгин согласился в ночи бросится на поиски Ясемин невесть куда только из-за того, что ему позвонила Мерве. — Я боялась тебя потерять. — голос Болугур прозвучал слегка приглушенно, заставив Энгина перестать улыбаться и наклонить голову слегка набок, внимательно вслушиваясь в каждую фразу девушки, — Я боялась, что ты не выжил в той жуткой аварии. В тех ужасных событиях. Мне казалось, что тебя забрали, заперли где-то, может пытают или пытаются убить. Я не знала, что мне делать... Не знала, где тебя искать, с чего мне начать. Я не могла поверить в то, что происходило тогда. И когда мне сказали, что ты жив... У меня появилась надежда. Я знала, что ты не покинул меня, что ты где-то есть, что, возможно, тебя держат временно. Мне было страшно и я... Энгин поцеловал Мерве. Быстро, трепетно и пытаясь вложить в этот поцелуй все, что накопилось у него внутри. Он ожидал от девушки что-угодно: ответит на поцелуй, значит он наконец-то сможет стать счастливым; оттолкнет — так ему и надо. Поцеловать Болгур было его мечтой. Мечтой, которая раньше казалась лишь глупым капризом, частью игры, правила которой Энгин даже до конца не продумал. Оторвавшись от губ девушки, Эргенч глубоко вдохнул, но в это же мгновение Мерве поцеловала его вновь, слегка рассеянно обнимая за плечи. Кажется, она была не против. *** Прикрывая за собой двери, Мерве поспешно выдохнула, слегка улыбнувшись. В грудной клетке девушки, казалось, что-то зашевелилось. Или она пыталась убедить себя, что это так? Заправив за ухо прядь волос и взглянув на себя в небольшое зеркальце, которое девушка достала из сумки, Болугур убедилась в том, что выглядит нормально. Все таки не слишком-то ей хотелось придавать огласке все, что произошло в комнате. Не успела Мерве спрятать зеркало в боковой карман сумки и сделать шаг в сторону коридора, ведущего к выходу, как за спиной послышался чей-то голос. — Так-так-так, решила посмотреть на результаты своих глупых игр? — даже не оборачиваясь, Болугур наперед знала, что в конце коридора стоит Пелин. Обернувшись с кратким вздохом, Мерве убедилась в том, что ее догадки правдивы. К ней действительно приближалась сестра Энгина, слегка постукивая каблуками туфель по деревянному паркету. На ней, как обычно, было приталенное платье, отлично подчеркивающее все достоинства. Русые волосы собраны в незамысловатую прическу, а губы накрашены блеском. Очевидно, Пелин куда-то собиралась. — Что ты хочешь? — скрестив руки на груди, бросила Мерве слегка недовольно. Пелин ухмыльнулась, окидывая Болугур взглядом. Девушке от этого стало слегка не по себе. Вмиг Болугур показалось, что она выглядит какой-то помятой, что Пелин определенно догадается о поцелуе и отпустит какую-то колкую шутку, но, как ни странно, Эргенч ничего не сказала по этому поводу. — Я ничего от тебя не хочу, Мерве, кроме моей законной должности. — заметив негодование на лице Болугур, Пелин довольно улыбнулась, — Напоминаю о том, что у тебя осталось всего полтора месяца. Щелкнув пальцами и постучав указательным пальцем левой руки по запястью правой, изображая таким образом течение времени, Пелин направилась далее по коридору, слегка покачивая бёдрами. Мерве недовольно фыркнула, проведя взглядом Эргенч. *** Наконец-то дождь прекратился, оставив по себе лишь лужи, влагу и приятную прохладу. Мерве брела домой одна, безразлично прокручивая в руках все еще влажный зонт и наблюдая за тем, как мелкие капли слетают с него, разбиваясь о землю. Прикусив нижнюю губу, девушка думала о все той же сделке. Она понимала, что стоило бы поспешить с развязкой всего этого дела. С одной стороны, Болугур знала личность Робин Гуда. Найти его было весьма несложно, стоило бы просто слегка постараться и более подробно изучить ту информацию, что была доступна полиции. Но с другой стороны, а если Экин был прав? Все эти люди. Они действительно живут просто в отвратительных условиях, за тяжелый труд получают гроши и часто имеют дело с длительными задержками зарплат. Разве это справедливо? Разве они не такие же, как эти крупные бизнесмены? Но в то же время, даже столь благородные рвения ценой преступлений не могут быть оправданы. Полиция призвана не понимать преступников и находить в их действиях рациональное звено, а наказывать всех, кто нарушил спокойствие и благополучие общества. Мерве внезапно остановилась, оказавшись у своего дома и заметив на подъездной дорожке машину. Болугур удивленно изогнула брови, обойдя авто вокруг. Странно, ведь когда она уходила, машины здесь не было. Мерве оставила его там, где Экин вручил ей ключи. Значит... Девушка почувствовала холод, пробежавшийся по ее коже. Робин Гуд и его приспешники знают, где она живет. Мерве отвела взгляд от авто, но внезапно заметила парочку ободранных людей, что шли в сторону окраины города молча, опустив головы и сжимая в руках хлеб. Почему-то в голове сразу же всплыл образ тех же рабочих. Глубоко вдохнув, Болугур быстро вошла в дом и, схватив ключи с небольшого столика в прихожей, направилась прямиком к машине. Девушка знала, что давно не садилась за руль сама. Хоть у нее и были права, но она получила их чуть более двух лет назад, поэтому толком не знала, сможет ли вспомнить сразу все азы. Тем не менее, села Мерве в машину уверенно, бросив сумку на пассажирское сидение. На какую-то секунду она засомневалась, но затем завела ее. Вспомнить сразу механизм управление авто девушка не смогла, поэтому с первых секунд вылетела на встречную полосу, чуть не столкнувшись с какой-то серой иномаркой. Ее водитель выразил свои эмоции бранными словами и показал в окно не очень приличный жест. Мерве не обратила на него внимание, а лишь недовольно чертыхнулась. Вскоре ей все же удалось слегка выровнять авто и уверенно ехать, хоть и на небольшой скорости. Болугур не знала точно, куда собралась попасть. Она просто жала на педаль газа и время от времени поворачивала на другие улицы. В какой-то момент девушка поняла, что оказалась вновь в отдаленных районах, которые так сильно беспокоили ее в последнее время. Когда ровная трасса закончилась, Болугур еще более уменьшила скорость, внимательно рассматривая дома и людей, что спешили с работы домой. Поскольку был еще вечер, то во многих домах горел свет, да и на улицах было более людно. Экин был прав. Рабочие районы дышали смрадом нищеты и страха. Казалось, что люди реагировали на дорогие машины как-то вражески, бросали недовольные взгляды, а некоторые и вовсе останавливались, будто пытались быть незамеченными. Мерве стало как-то не по себе. Она почувствовала недостаток воздуха и что-то ей подсказывало, что совсем не из-за включенного в салоне авто обогревателя. Припарковав машину возле, очевидно парка, который был уже порядком заросшим, неубранным и наполовину вырубленным (наверное, люди пускали деревья на дрова для обогрева жилищ). Облокотившись о капот, Мерве глубоко вдохнула. Она чувствовала, как легкие обжигает холодный вечерний воздух, как влага неприятно царапает нёбо, заставляя закашляться. Это было какое-то безумие. Глупое, неправильное, ужасное. Болугур чувствовала свою ответственность за каждого человека в этом районе. Она клялась защищать всех их, не только жителей центра. Так почему же ранее она даже не пыталась узнать, как они здесь живут? Послышался детский смех, сначала показавшийся Мерве лишь вспышкой ее фантазии. Когда же он вновь повторился, Болугур обернулась, заметив парочку мальчишек, бегающих с мячом. Не смотря на их старую одежду, слегка ободранные башмачки, на их лицах сияли широкие улыбки, они явно были довольны игрой. Мерве невольно улыбнулась. Наверное, именно дети были теми лучиками света, что при таких обстоятельствах могли радоваться жизни в силу своей наивности и недостатка опыта. — Не ожидал тебя здесь увидеть. — Мерве вздрогнула, резко обернувшись. Недалеко от нее стоял Арас с высоко поднятым воротником и руками в карманах. Он смотрел на Болугур с неким лукавством, пытаясь понять ее настрой. Девушка выглядела слегка подавлено и совсем не агрессивно, поэтому он подошел ближе, решив, что ему ничего не раздражает. Безопасность превыше всего. — Тебя прислал Экин? — тут же выпалила Болугур, вновь облокотившись о капот машины и скрестив руки на груди. — Нет. Я шел домой и заметил тебя, решил поздороваться. — Арас слегка пожал плечами, так же облокотившись о капот рядом с Мерве. Взгляд Булута направился куда-то вперед. Мальчишки, что играли в мяч, отбежали слегка в сторону, заметив еще одного своего друга, что шел со стороны небольших жилых домов с тупиковой улици за углом. — Экин действительно совершает все эти преступления ради этих людей? — Мерве слегка повернула голову в сторону Араса, из-за чего пару темных прядей упали ей на лицо. Булут не обратил на это абсолютно никакого внимания, следя за силуэтом какой-то женщины в конце улицы. — У Экина всегда было обостренное чувство справедливости. — Арас слегка хмыкнул и поежился под холодным вечерним ветерком, — Он всегда мечтал о том, чтобы помочь рабочим, исправить их положение, помочь им выбиться с нищеты. — Но почему? — Мерве перебила Булута, натягивая рукава пальто до кончиков пальцев, дабы согреться, — Сейчас все думают только о себе. Должна же быть причина, по которой он решился на жест столь ... столь ... — Благородный? — Арас взглянул на Болугур, легко улыбнувшись. Девушка неуверенно прикусила губу. Она все еще сомневалась насчет правильности поступков Экина, поэтому не могла так голословно восхвалять его. Но Булут, кажется, ее понял, поэтому вновь отвернулся и после легкой паузы ответил на вопрос: — Он и сам вырос в такой семье. Его родители... — Мать работала на кондитерской фабрике, а отец на заводе, да? — перебила Араса Мерве, вспомнив эмоциональный рассказ Экина об "одной семье". Арас слегка удивленно приподнял брови, прищурил глаза и взглянул на девушку с неким сомнением, отвечая слегка рассеянно: — Да. В голове Мерве сложились пазлы. Тогда все ясно. Причина кроется в психологическом состоянии Экина. Он с детства жил в этой нищете. Он чувствовал себя ущербным, недостойным. Он утратил родителей из-за скупых богачей. Он мечтал отомстить и помочь другим — таким же обездоленным. Но вряд ли его месть возможно будет хоть когда-то полностью утолить. Болугур понимала, что клеймо "мальчик с рабочего класса" всю жизнь будет выжжено на его коже. — Ты же посадишь нас, верно? — Арас как-то странно напрягся. Мерве почувствовала это по плечу парня, которое легко прикасалось к ее руке. Девушка не знала, по правде говоря, как поступить, но делать поспешных решений не хотела. — Но ты ведь все еще стоишь рядом со мной. — легко улыбнувшись, произнесла Мерве, пожав плечами. Арас как-то странно хмыкнул в ответ и улыбнулся, глубоко вдохнув. После секундной паузы он произнес, смотря прямо на девушку: — Я просто верю, что Экин выбрал тебя не просто так. На щеках Мерве появился легкий румянец. Еще вчера она была обычным полицейским, которую мало-кто знал, а сегодня она чувствовала себя стоящей, значимой, правда, не до конца понимая свою роль во всей этой истории. Арас более ничего не сказал. Кратко попрощавшись, он молча направился далее по улице. Мерве как-то неуверенно качнула головой и вытащила с кармана телефон. На каком-то подсознательном уровне девушка набрала номер Атике, но сразу же сбросила вызов. С одной стороны, ей хотелось пробить Экина по базе, узнать о нем что-то и наконец найти ключ к разгадке всей истории, но с другой, что-то останавливало ее. Так упрямо и так твёрдо.