War

И вообще не бывает так, чтобы все стало, как было. Михаил Булгаков.

- Отлично. Генрих угрожает какой-то «друг», мы об этом не знаем, а сама она попала в больницу! Просто блеск! - Кроу, если и дальше будешь наводить панику, то дело так и будет стоять на месте, - устало заметил Дима, продолжая копаться в компьютере. Джейкоб кивнул в знак согласия, не отвлекаясь от чистки оружия. Коннора в комнате не было. С момента нападения на наши штабы прошёл день. И этот день пролетел… как в тумане: быстрая уборка улиц, подсчёт тел и убытков, восстановление связи с другими штабами. Тогда почти никто толком не разговаривал друг с другом, лишь косые взгляды и тихие шёпоты преследовали меня. Всем казалось, что это произошло из-за моего Клинка, и Генрих ранили по причине того, что я попросту не успела. И никого не волновало то, что я не могу разорваться и спасти всех. Они думали, что, если у меня есть Клинок, то я - подобие Супермена, и могу запросто победить всех. И всем было плевать, что это не так. Ведь какой толк от того, кто никогда не занимался убийствами, верно? От таких мыслей и атмосферы вокруг хотелось взвыть, но ради Генрих я оставалась в штабе и помогала всем, чем могла, не обращая внимания на шёпот за спиной. Только Коннор с Джейкобом и Дима старались хоть как-то разрушить эту гнетущую обстановку. И даже при таком раскладе – позже Хэйтем отправил на разведку младшего Кенуэя, чтобы предупредить других ассасинов о том, что действия тамплиеров перешли на активную стадию. Дима сосредоточенно что-то печатал на клавиатуре, иногда поправляя очки, сползающие к переносице. Бессонов очень сильно изменился за эти дни. Он стал… более взрослым? Или лучше сказать: понимающим, в какую задницу попал? А, может, всё сразу, не знаю. Но его изменения мне не то, чтобы не нравились, просто было странно смотреть на то, как из неряшливого русского парнишки он стал собранным и немногословным мужчиной. И то, что он в тайне ото всех отсылает часть своих денег родным наводила на мысль, что не зря Генрих выбрала его в качестве главного компьютерщика в штабе. Ибо в его характере присутствует такая черта, как доброта. И он всегда придет на помощь, несмотря ни на что. Джейкоб отложил оружие и откинулся на спинку дивана, устало вздыхая. Ему тоже знатно досталось в этой битве – про Иви он ничего не слышал, а от Генри и подавно не было вестей. И это его до безумия пугало и раздражало. Впрочем, Фрай всё скрывал за неуместными шутками и натиранием до блеска своего клинка. - Есть, - Дима, до этого спокойно сидевший в кресле перед компьютером, выпрямился и победно улыбнулся. – Я смог настроить одну из наших частот и… - Приём, как слышно? – из динамиков колонок послышался обеспокоенный голос Иви. Джейкоб резво встал с места и в два длинных шага, оказался рядом с Димой. Я осторожно подошла к программисту с другой стороны, наблюдая, как его руки порхают над клавиатурой, настраивая связь. - Приём, как… - Слышно отлично, мисс Фрай, - спокойно отвечает Бессонов, нажимая какую-то кнопку. – Связь хорошая и защищенная, можно спокойно разговаривать. По ту сторону послышался шорох и облегченный вздох. Джейкоб, до этого неподвижно стоящий, слегка поддался вперёд и поставил руки на стол. - Сестричка, как ты? - Джейкоб? Ох, я… я в порядке, небольшие царапины, а так всё хорошо. А ты как? Как Генрих? – в голосе Иви слышалась смесь облегчения, тревоги и любопытства. Я качнулась ближе к Диме, внимательно смотря на свои руки. Если я расскажу, то, наверное, опять стану никем для неё. Но если промолчу… будет хуже. - Всё хорошо, Генрих ранена, но не сильно. Мы сумели отбить атаку. Пострадавших мало, - внезапно ответил Бессонов, не смотря ни на кого и продолжая также копаться в программах. Джейкоб удивлённо покосился на русского. Я поджала губы и отвернулась. - Да, Иви, у нас тоже всё хорошо… относительно. Зацепки есть? – брат не стал делать акцент на сомнительной правде Бессонова. Да и я не желала портить этот и, без того, скользкий момент. Да, Дима частично соврал, к тому же, своему командиру. Но он прекрасно понимал, что, если он этого не сделает, то ситуация будет намного хуже, чем сейчас. И я ему благодарна. На том конце чем-то зашуршали, и кто-то что-то тихо сказал: - Не так много, как хотелось бы. Это планировали тамплиеры, но везде было по одному или двум Дефектным и… что-то мне подсказывает, что ими управляли. Они слишком слажено делали всю работу, не поддаваясь на свои «грехи», - наконец-то заговорила Иви. Мы переглянулись с Джейкобом, понимая, что у нас было точно также. И я действительно думала, что их кто-то направляет. Во всяком случае, их хорошо натренировали, чтобы они не рассеивались по периметру, а целенаправленно и методично вырезали наших. Видимо, этот «друг» Генрих помог. Или же тамплиеры настолько сильно смогли изменить и улучшить ДНК Клинков, что могут спокойно посылать их на задания, не опасаясь непредвиденных убийств. Этого мы пока не знаем. Но надеюсь, что скоро узнаем. - Мы скоро вернёмся, - прерывает мои мысли Иви, и на конце провода слышны чьи-то приглушённые голоса, - постарайтесь не угробить штаб. - Хорошо, сестрица, - ухмыльнулся Джейкоб, - и, Иви… Не умирай. - Кто бы говорил, Фрай. Конец связи. Дима быстро отключил связь, заблокировал канал и проделал над компьютером ещё несколько манипуляций. Джейкоб похлопал того по плечу и, со словами: «Пойду разомнусь», вышел из комнаты. - Тебе бы тоже отдохнуть, а то даже со своим смуглым цветом кожи похожа на бледную поганку, - внезапно посоветовал Бессонов, поворачиваясь ко мне в пол-оборота. Сам парнишка выглядел ничуть не лучше меня: синяки под красными от недосыпа и безвылазного сидения за компьютером глазами стали больше, чем они сами, и уже приобрели фиолетовый оттенок; волосы были грязноваты и не уложены; футболка помятая и кое-где грязная от еды и пыли. Парень вздохнул, ссутулился и снял очки. В этот момент мне стало его так жаль, что я не удержалась и прижала голову Димы к своему животу, мягко поглаживая по волосам. Хакер сразу же обвил мою талию руками, устало выдыхая куда-то в пупок. Он, как и я, совсем не ожидал такого от жизни. И ему очень страшно. Хотя бы банально за своих родных. В России у него ещё осталась мать и брат с сестрой, которые давно похоронили его. И к которым он уже не сможет приехать. Генрих говорила, что за ними присматривают, но Бессонов старался сам следить за их здоровьем и жизнью. Поэтому я, как никто другой, понимала его боязнь и нервозность. Ведь я тоже иногда слежу за своими родителями. - Ладно, Кроу, мне надо работать, - Дима первый нарушает тишину и решительно отодвигается от меня, надевая очки. - Да, хорошо, - отговаривать его не имеет смысла. Поэтому нужно лишь согласится и отвалить. Я тихо вышла из комнаты русского, не зная, куда себя деть. Джейкоб ушел неизвестно куда, Коннор тоже бегает где-то, а Генрих лежит в больнице. Сноваться по штабу совсем не хотелось, а идти в театр тем более. Все равно сегодня выходной и, кроме охранников, там нет никого. Поэтому, зайдя в свою комнату, я взяла куртку и незаметно прошмыгнула на улицу. По дороге, кроме нескольких рабочих, никто мне не попадался, что, в принципе, играло на руку. Улица встретила меня пасмурной погодой и недовольными лицами прохожих. Всё как всегда, в общем-то. - И куда ты идёшь? – я резко остановилась, медленно оборачиваясь на голос. Хэйтем Кенуэй стоял под козырьком здания, в своём неизменном темно-синим костюме и с выражением лица «кирпич». Я зябко поёжилась, угрюмо глядя на мужчину. Это последний человек, с кем я хотела бы встретиться. Но сейчас он за Генрих, и его надо слушаться. Даже если хочешь послать его в жопу. - Прогуляюсь. Все равно моя помощь никому не нужна, - отвечаю, переводя взгляд в сторону. Это единственный человек, на которого не могу долго смотреть. Слишком он не вписывается в атмосферу 21 века. Хэйтем хмыкает и стряхивает невидимые пылинки со своего плеча. Он выше меня на пол головы и выглядит как настоящий аристократ старых времён. И манера речи такая же, как у высшего сословия. Наверное, поэтому Генрих с ним хорошо сработалась. Что, в общем-то, не удивительно. - Твоя помощь понадобится Генрих, - Кэнуэй-старший первый прерывает эту давящую тишину, смотря на меня снисходительно. Никогда не любила такой взгляд. - И чем же я ей помогу? Покомандую или апельсинчиков принесу ей в палату? – сарказм так и прёт из меня, заставляя сделать шаг к мужчине, разведя руки в стороны. Ассасин внимательно осмотрел меня, явно что-то просчитывая и обдумывая. И от этого взгляда хотелось ещё сильнее ссутулился и спрятаться. Терпеть не могла, когда так оценивающе смотрят. Как будто я не живой человек, а всего лишь вещь. «Ты и так биологическое оружие», - ехидно напомнило сознание. - Пойдём, - не отвечая на мои вопросы, Кэнуэй-старший направился к чёрному BMW X5, попутно вытаскивая из кармана пиджака ключи от машины. Я тихо присвистнула. У всех шишек такие пиздатые коляски и такие отвратительные манеры общения? Мокнуть под мелким дождём совсем не хотелось, но и идти за Хэйтемом - тоже. Тем более, он поедет к Генрих, а желания видеть её нет – она, наверное, ненавидит меня и выкинет из Братства, как только пойдёт на поправку. Хотя, с чего ей выкидывать меня? Я уничтожила Дефектных, спасла наш штаб. Я сделала всё, что было в моих силах. И за это винить меня нельзя. Так что свои недовольства может засунуть Хэйтему и всем остальным куда подальше. Фыркнув на свои мысли, я засеменила за мужчиной, попутно натягивая на плечи куртку. - Я уж думал, что ты захочешь остаться под дождём, - мужчина галантно открыл передо мной дверь автомобиля, усаживая на переднее сиденье. - Не дождетесь, мастер, - я кисло улыбнулась ему, сама захлопывая за собой дверь. То, что он иногда вёл себя, как вшивый аристократишка, немного напрягало и нервировало. Кенуэй ловко запрыгнул на водительское сиденье и завёл мотор. Вид у него был сдержанный и спокойный - как будто мы собирались ехать на прогулку, а не в больницу. Хотя… Хэйтем всегда был таким – спокойным, сдержанным и хладнокровным, из-за чего они с Вильгельминой всегда находили общий язык. И я ни разу не видела, как они ссорятся или же спорят. Удивительные люди. Ехать с временным главой ассасинов в напряжённой тишине не очень приятно, но расспрашивать или говорить на какую-то отвлечённую тему совсем не хотелось – мужчина не одобрит, а мне лень. Тем более, мне надо морально подготовиться к встрече с подругой. Думаю, она будет раздосадованная и огорченная моими поступками и действиями. Даже попробует вспомнить про Нанетту и упрекнет меня тем, что совсем не следую ни Кредо, ни наставлениям тёти. А то, что я совсем не знаю Нанетту в роли ассасина и как она поступила бы, это не так важно. Я давно поняла, что в Братстве состою лишь для того, чтобы на меня все скидывали, аргументируя это тем, что прошла сюда по блату. В принципе, хрен с ними, это не так уж и страшно. Самое главное – уничтожить Августину, а там уже можно будет уйти в подполье. Может, даже Джейкоба с собой возьму. - Генрих пришла в себя, но ещё слишком слаба, чтобы идти в бой, - я вздрогнула от внезапного голоса Хэйтема. - И к чему это? Кэнуэй-старший снисходительно взглянул на меня. - К тому, моя дорогая Кроу, что будет разговор. И долгий. - Что? Какой, нахрен, разговор?! – я взвинчено повернулась к нему, хмурясь и кусая нижнюю губу. Перспектива быть словесно униженной от Генрих мне не нравилась, от слова совсем. Она, всё же, заменяла мне Нанетту и выслушивать от неё лекции совсем не хотелось. Но… если от этого ей станет лучше, хоть на немного, я потерплю. И выслушаю всё, что мне скажут. Хэйтем не ответил. Так мы и ехали до больницы, в полной тишине, каждый думая о своем. Как мы добрались до палаты Генрих я помню расплывчато – слишком была занята репетицией речи для Вильгельмины и рапорта о том, что произошло. Женщина лежала в отдельной палате (ещё бы она не лежала одна), перебинтованная и невероятно хрупкая, со всеми этими медицинскими штуками, которые тут стояли. Генрих полулежала - полусидела на кровати, сосредоточенно читая что-то на своем планшете. На вежливый стук в косяк двери, женщина вскинула голову, чуть сощурившись. Но увидев, кто к ней пришёл, морщинка меж её бровей распрямилась, а сама ассасин расслабилась. - А, это вы. Здравствуй, Элин, - она слегка улыбнулась, смотря прямо на меня, - я думала, ты не привезешь её сейчас, Хэйтем. - Времени у нас не так много, Вильгельмина, - мужчина расстегнул пиджак и сел на свободный стул, закинув ногу на ногу. Я же встала у окна, облокотившись копчиком на подоконник. - И что за разговор такой вы хотите со мной провести? – протянула я, скрестив руки на груди. Генрих вздохнула как-то устало, как будто совсем не хотела ни о чём говорить. - Ты же знаешь, что моя мама, дабы не попасться тамплиерам и ассасинам, отдала меня в женский пансионат? И причина была тому их запретная любовь. Моя мама была тамплиером, а отец ассасином. Нелепо, не правда ли? – женщина потрогала повязки на руках, озадаченно хмурясь. – Но суть в том, что, прожив достаточное количество времени в пансионате, я была замечена одним… одним мужчиной, - она скосила глаза на Хэйтема, - он забрал меня оттуда и научил быть агентом. А потом, на одном из заданий, меня нашла Нанетта и вот, - она развела руками, - я тут. Нахмурившись, слегка поддаюсь вперёд. - То есть? Вильгельмина раздражённо дёргает плечом и смотрит на меня. - Иногда твоё скудное мышление раздражает. Я двойной агент, как и Хэйтем. Я работаю и на тамплиеров, и на ассасинов. - А-а-а, ты как Чёрная Вдова*, только немецкого происхождения? – теперь мне ясны взаимоотношения Хэйтема с Генрих; понятно, почему немка такая скрытная и почему иногда пропадала из штаба. Но один факт мне был не понятен. - А зачем ты мне это всё рассказала? В смысле, убить ты меня не убьёшь, я еще нужна. Проболтаться тоже не могу, понимая последствия такой информации. Тогда, зачем? - Мы из другого лагеря тамплиеров, - спокойно встревает Хэйтем. – Те, кто за перемирие между Братством и Орденом. И поэтому мы посвящаем тебя в это. Ты, как человек, не работавший ни там, ни там, прекрасно подходишь на роль миротворца. Отлично, теперь ещё и это. Мало мне было того, что стала убивать, теперь я должна примирить две враждующие, испокон времён, фракции. Из меня отвратительный миротворец. И как не Генрих не знать об этом. Я отталкиваюсь от подоконника, хмурясь от негодования и какой-то детской несправедливости. - Вил, ты прекрасно знаешь, что ассасины меня не принимают, и не будут слушаться, - я развела руками, - и не думаю, что тамплиеры будут относиться не так, как наши. Хотя… я уже не знаю где наши, а где враги, после вашего каминг-аута. Поэтому, на эту роль моя персона не подходит ни капли. Да даже Дима и то, сможет лучше меня все сделать. - У него нет таких качеств, как у тебя, - терпеливо разъясняет Генрих, в упор глядя на меня. - Каких, мать твою, таких качеств?! – всплеснув руками, я резко вцепилась в железный поручень в ногах, со злостью смотря на женщину. – Я из-за ваших шпионских игр потеряла тётю, потеряла учебу и, наверное, уже потеряла работу! Так что никакой мессией я не буду. Ни для кого. Хэйтем поддаётся вперёд, внимательно следя за моими действиями. Немка выглядела так, как будто знала, что всё произойдёт по этой схеме и ничуть не смутилась. - Хорошо. Тогда держи этот адрес. Этот человек поможет тебе понять суть дела, в которое теперь ты ввязалась, - Вильгельмина взяла листочек с прикроватной тумбочки и протянула мне. - А если я не хочу этого? - Тогда всем станет плохо, - непоколебимо отвечает черноволосая, всё также держа в руках бумажку. - Мне всё равно на остальных. - Даже на своих родителей? – спросил Хэйтем, усмехаясь. Я поджала губы и сгорбилась. То, что мои родители давно не хотят меня видеть, уже не так сильно ранило. Осадок, конечно, остался от их безразличия, но и я хорошей дочерью не была – сбегала, лгала и обижала словесно. Поэтому их решение оборвать со мной контакты более чем обосновано. И винить их в этом мне совсем не хотелось. Прикрываю глаза и медленно выдыхаю. Кенуэй прав насчет родителей – они ничего не знают о нас и им не надо знать про эту войну. - Давай сюда листочек, - я нетерпеливо выхватываю из рук Генрих адрес неизвестного мне человека и выпрямляюсь. Делать мне тут больше нечего. - Выздоравливай, Вил. Женщина слабо улыбается и обратно ложится на постель. Хэйтем расслабляется и тоже откидывается на спинку кресла. - Удачи тебе, Элин, - спокойно говорит немка. Мужчина лишь кивает, в последний раз кидая на меня взгляд. Уже выходя из больницы, я посмотрела на листочек. Адрес был смутно знакомый, а фамилия немного озадачила. Кормак. А не родственник ли он нашей скрипачки? Или просто однофамильцы? Впрочем, это не так важно. Накинув капюшон толстовки на голову и засунув руки в карманы той же толстовки, быстрым шагом иду к перекрестку. Оттуда можно забраться на крышу здания и в форме Клинка добраться до пункта назначения. Всё же проще прыгать и бегать в образе биологического оружия, нежели как человек. Да и не так страшно разбиться. Даже разбиться не смогу - основной удар возьмёт Клинок. На светофоре поворачиваю налево, потом резко заворачиваю в подворотню. Переход в режим Клинка вышел быстро и безболезненно. Легко залезаю на крышу здания, стараясь не светиться в окнах людей. Ветер и дождь хлестали меня по лицу, доставляя малый дискомфорт, но не критично. До назначенного места было рукой подать, но я старалась бежать не так быстро, иногда останавливаясь, рассматривая туманный и серый город. Теперь я прекрасно понимала Диму, когда он целыми днями напролёт сидел в своей комнате и наотрез отказывался выходить к другим ассасинам. Ни он, ни я не были приспособлены к этой жизни, мы не хотели геройствовать ради других людей. Кто мне все эти люди, снующие внизу туда-сюда? Зачем я должна проливать ради них кровь? Возможно, это звучало очень эгоистично для ассаисна, но я не считала и не считаю себя героем. Меня приняли в Братство из-за тёти и Генрих, которые вовремя подсуетились. Моя мать с отцом и знать не знают о том, кем я стала и чем теперь занимаюсь. А ведь Нанетта специально ничего не рассказывала им, чтобы их не приплели к этой войне. Чтобы хотя бы они жили в спокойствии и не думали о том, кто прячется в тени. Только мне такой жизни не дадут. Здание тамплиеров было в разы лучше и новее нашего штаба. Было видно, что его не часто ремонтировали, а штукатурка оставалась такой же чистой. Они были полностью нашей противоположностью – педантичные, подходящие к своей работе основательно и очень ответственно. Тамплиеры знали, что такое честь и строго следовали своему кодексу. Словом, идеальнее их не найдешь на всем белом свете. Спустившись с крыши, я незаметно вернулась обратно в человеческое обличие и зашла в здание, попутно вытаскивая листочек с именем и адресом. На ресепшене меня встретила миловидная девушка моего возраста, с высоким темно-каштановым хвостиком и чуть раскосыми, темно-карими глазами. Одета она была в белую блузку, без пиджака. Что у нее внизу, я не видела - из-за стойки. Девушка дежурно улыбнулась мне. - Добро пожаловать в главное здание фирмы… - Здравствуйте, мне нужно к, - я мельком взглянула на бумажку, - Шэю Кормаку. Темноволосая моргнула, как будто попыталась перезагрузиться и снова дежурно улыбнулась. - Боюсь, это невозможно. Господин Кормак сейчас в отъезде, но Вы можете… Я угрожающе наклонилась к стойке, ставя руки на поверхность стола. То, что она врет, это было понятно. Но почему так нагло вешать лапшу на уши? Не думаю, что тут ходят обычные люди. Либо тамплиеры, либо действительно настоящие бизнесмены. Либо замаскированные ассасины. - Меня прислала Вильгельмина Генрих, - я положила уже смятый листочек напротив нее. Девушка поджала губы и осторожно взяла листочек. Она пробежалась по ним взглядом и кивнула. - Господин Кормак находится на девятом этаже, - брюнетка махнула рукой на лифты, стоящие позади ресепшена. Я криво улыбнулась ей. - Спасибо, - оттолкнувшись от стойки, иду к лифтам, незаметно поправляя оружие. Я не очень доверяю этому Кормаку, но, как понимаю, он единственный, кто поможет разобраться с этим дерьмом. Хотя мне не очень в это верится. Но попробовать стоит. Хотя бы ради своих родителей. Путь до кабинета таинственного тамплиера занял от силы десять минут. Все остальное время я пыталась выстроить диалог и собраться с мыслями. Потому что одно дело, когда позоришься при своих, а другое при какой-то шишке. С которой, возможно, тебе придется работать. Но я всё равно не была уверена на сто процентов, что Кормак мне поможет и объяснит всю ситуацию. Для приличия я постучала костяшками пальцев по двери и сразу же её открыла. Кабинет тамплиера был… как обычный офис среднестатистического директора какой-то компании. Я ожидала чего-то помпезного, в темных тонах и всё в таком духе. По рассказам ассасинов – тамплиеры сущее зло, которое чуть ли не пьют кровь своих врагов. Но на самом-то деле они обычные люди, такие же, как и мы, со своими проблемами и заморочками. И то, что мы их убиваем… не делает нас сущим добром. За рабочим столом сидел мужчина средних лет, с уже седеющими волосами и морщинами на лице. Шрам над правым глазом аккуратно шел вниз, на щеку. Прямая осанка и внимательный взгляд карих глаз давало понять, что он из благородных кровей (хотя, почему именно это, я не знаю, но чувство такое). Мужчина был одет в серый костюм тройку, который смотрелся на нем настолько идеально, что я почувствовала себя немного неуютно в своей немного грязной и помятой одежде. Но я, быстро поборов свою неловкость, всё же иду прямо к столу. - Вы Кормак? – сразу спрашиваю я, засунув руки в карманы джинсов. Мужчина хмыкнул, оглядел меня и медленно кивнул. - И вам добрый день, мисс Кроу. Вы удивлены, что я Вас знаю? Напрасно, я многое о Вас знаю. Присаживайтесь. Давайте поговорим, - он указал на кресло напротив его стола. Я кивнула в знак благодарности и осторожно села в явно дорогое кресло. На самом деле я не знала, как себя вести и что ему говорить. Хоть и пыталась придумать остроумные и хорошие фразочки, но я уже и их забыла. Переводя взгляд на окно в полный рост, я начинаю диалог: - Генрих мне говорила, что Вы поможете разобраться с тем, что произошло у нас штабе. - Верно. Для этого я и приехал обратно в Лондон, - он вздохнул и откинулся на спинку кресла. – Это сделали не мы, а Августина. Она зашла слишком далеко и пытается манипулировать другими Мастерами Ордена, аргументируя это тем, что ассасины первые начали нападать на наши штабы с другими Дефектными, - мужчина побарабанил пальцами по столу. - Внутри Ордена есть две фракции – те, кто выступают за объединение с вами и те, кто против такого расклада. Но Августина... Она не является сторонником ни первых, ни вторых. Она затеяла свою игру, прикрываясь идеалами Ордена и самими людьми. Те, кто против союза между ассасинами и нами, преимущественно на её стороне. И многие, кто не знает сути того, что произошло несколько дней назад, перебегают к ней. - Она отличный манипулятор, судя по Вашим рассказам, - я опять взглянула на Кормака. То, что он рассказал, было… странным. Неужели до этих лагерей дошло, что они бессмысленно проливают кровь ради общего идеала? А я-то думала, что им не один век нужен будет, чтобы, наконец, понять простую истину. Но эта бешеная сука все портила. - Я слышала, что она делает Дефектных из ваших людей. Это правда? Шэй потер переносицу и нахмурился. - К сожалению, правда. Не все из женщин хотят стать Клинком, но Августина, при помощи угроз и манипуляций, заставляет их идти на это. Многие Мастера закрывают на это глаза, аргументируя это тем, что «всё делается на благо Ордена». Но другие… они бунтуют и пытаются вразумить их… - А за такое их убивают, верно? – я поддалась вперед, вцепившись в подлокотники. Мужчина медленно кивнул. Что ж, неудивительно, почему у тамплиеров такая дисциплина в Ордене. Они не поощряют лентяев и тех, кто идет наперекор правилам. Тамплиеры чем-то похожи на военных, не терпящие непослушания в армии. Я потерла шею и вздохнула. – Всё равно не понимаю, как я могу помочь. Шэй встал со своего места и подошел к стеклянному шкафчику. Мужчина вытащил оттуда бутылку виски, разлил по двум бокалам, протянув мне один из них. Я покачала головой: – Пожалуй, откажусь. Спасибо. Кормак хмыкнул и поставил предмет обратно. – Вот поэтому ты нам нужна. Только ты сможешь остановить Августину и сделать так, чтобы и тамплиеры, и ассасины смогли увидеть мир между друг другом, - мужчина сделал глоток из стакана, внимательно глядя на мою реакцию. – То есть мне нужно стать эдаким героем, который пожертвует всем ради неизвестных мне людей? - я хлопнула ладонями по коленкам и встала. - Это очень сомнительно и никак не дает мне мотивации сражаться и подставлять свою задницу. Поэтому спасибо за прием и всего хорошего. – И ты пожертвуешь всеми ради того, чтобы… – Ради того, чтобы обезопасить себя, - прерываю его и направляюсь к выходу. – Генрих и Хэйтем все равно перебежчики и они-то смогут выкрутиться. Дима тоже не дурак. Да и все остальные не настолько глупые, чтобы сложить один плюс один. – Из-за твоей трусости они могут погибнуть. Я остановилась, сжимая руки в кулаки. Меня до чертиков бесит, когда пытаются манипулировать мной и указывать, что мне надо делать. Тем более, он тамплиер и не мой командир, чтобы говорить, как мне поступить со своим Клинком. Но… В глубине души я понимала, что он прав. Бежать из-за того, что не хочешь ответственности - это глупо и по-детски. Хотя поделать я с этим ничего не могу. Перекроить себя ради того, чтобы помочь кому-то неизвестному, мне совсем не хотелось. Когда у меня был полнейший пиздец в жизни, никто из людей не пришел помочь. Я уже выходила из кабинета Кормака, как меня остановил голос мужчины. – Элин, постой, - я повернулась к тамплиеру, намереваясь сказать пару ласковых. – Я… твои родители мертвы. Августина их убила. И в этот миг мой мир рухнул безвозвратно.