War

И запомни: в конце все будет хорошо. Если не все хорошо - значит, еще не конец. Б.Джонс

— Надеюсь, в следующий раз наша встреча будет не такой… ужасной. — Ты хотела сказать дерьмовой? Я усмехнулась. — Точно. Генрих почесала переносицу и улыбнулась. Рука, висящая на повязке, выглядела не очень презентабельно, но не отталкивающе. После смерти Августины все Дефектные, искусственно созданные на основе её ДНК, уничтожились, оставив после себя кучки пепла. Дезертиры и предатели со стороны тамплиеров и ассасинов были убиты или же сосланы туда, откуда невозможно вернуться. Не скажу, что потери были малые - Иви до сих пор находится в больнице в тяжелом состоянии, но за ней присматривает Генри и не пускает к ней никого, даже Джейкоба. Генрих отделалась повреждённой рукой и несколькими переломами рёбер. Фрай-младший и Коннор получили сотрясения и потеряли много крови, но благо наши медики смогли быстро их залатать и теперь, хоть и бледный, но Джейкоб стоял позади меня, переминаясь с ноги на ногу. Ему всё ещё было тяжело после полученных увечий, но он держался молодцом, стараясь ради меня, ну и ради того, чтобы не выглядеть хилым перед Генрих и Хэйтемом. Впрочем, ни один он стремился скрыть свою слабину. На самом деле мне не очень хотелось уезжать и оставлять Вильгельмину и Хэйтема в таком состоянии, но они дали обещание, что с ними ничего не случится и все точки, где делались Дефектные, будут уничтожены в ближайшие дни, ко всему прочему к ним скоро подтянутся другие ассасины и тамплиеры. — А насчет Иви не беспокойтесь. Генри сказал, что как только ей станет легче, он увезёт её в Индию, к себе на Родину. Это они планировали ещё давно, — ответила немка на немой вопрос Джейкоба. — Я и не волнуюсь. Знаю, что она у меня сильная, — вяло возражает Фрай, а у самого глаза косятся на больницу, рядом с которой мы находимся. — Джейко…. — Нет. Мы уедем, как и решили. Иви простит меня и не будет сильно сожалеть о моём отъезде, — твердо перебивает меня парень. Я лишь вздохнула. Спорить с ним нет совершенно никакого желания. К тому же я всё ещё была слаба и пыталась как можно меньше напрягаться – Дима хоть и дал мне немного времени на убийство Августины, но это чертовски сильно повлияло на моё здоровье. Теперь мне придётся месяц или больше стараться не переходить в режим Клинка, в противном случае есть вероятность умереть от перенапряжения. В принципе, нас и вытуривают куда подальше для того, чтобы мы с Джейкобом не путались под ногами. Я делаю шаг, аккуратно обнимая Генрих. Женщина неловко отвечает в ответ. От нее пахнет медикаментами, её любимыми духами и чем-то таким родным, что оседает у тебя где-то на подкорке и остается с тобой на всю жизнь. И от этого так щемит в сердце, что хочется плакать. — Надеюсь, это наша не последняя встреча, Виль,— тихо шепчу я, боясь разрушить эту идиллию. Вильгельмина прижимается сильнее, пытаясь не дать волю слезам. — Конечно, куда ж вы денетесь, — сбивчиво отвечает она, борясь со своими эмоциями. Никто из мужчин не торопит нас. Все понимали, что для нас это было болезненное расставание и нам тяжело отпускать друг друга. Я прекрасно знала, что Виль сможет прожить и без меня хорошо, но внутри, где-то глубоко-глубоко, теплилась надежда на то, что моё присутствие ей иногда необходимо, в принципе, как и мне. Мы осторожно разжали объятия, внимательно глядя друг другу в глаза. — Было приятно встретиться с тобой, Фюрер, — шутливо говорю, собирая весь свой оставшийся сарказм. Немка закатывает глаза, становясь снова той же собранной и серьёзной женщиной, которую я знала. — Не могу сказать о тебе так же, Кроу. Но… Иногда было весело, не спорю. Я усмехнулась, поправила рюкзак, висящий на моей спине. — Ну всё, удачи вам, не угробьте Лондон без нашего присутствия и всё такое. Хэйтем, присматривай за нашим полководцем. Кенуэй слегка улыбнулся. Генрих лишь покачала головой. Фрай кивнул всем в знак прощания, осторожно беря меня за руку. — Передай Диме, чтобы он не был такой задницей и нашёл себе бабу. — Хорошо. Auf wiedersehen mein freund. — И ты не умирай, майн Фюрер. Следи за ней, Хэйтем. — Все непременно, — ответил тамплиер, аккуратно взяв немку под руку. — Пойдём, моя дорогая, тебе надо отдохнуть. Женщина кивнула и на прощение улыбнулась нам. Джейкоб бодро направился к автомобилю, который нам любезно выделили. Я поплелась за ним, запоминая улочки этого ненавистного, но так сильно полюбившегося мне, города. А ведь если бы не послушалась тётку, то не оказалась тут и со мной всего этого не произошло. С одной стороны я жалела, что всё таким образом в моей жизни обернулось, но с другой… Жалеть уже нечего, поэтому нужно идти дальше и отпустить прошлое. Мы садимся в машину, каждый думая о своем. Джейкоба я понимала и даже попыталась отговорить от поездки, но он и слушать не стал. Лишь сказал, что мне нехер пиздеть и лучше закрыть тему. Что мы и сделали. После этого разговора о расставании не было. Фрай завёл автомобиль и тронулся с места. — Ну что, подальше от этого дождливого места? Я уставилась в окно, грустно улыбаясь. — Да, подальше.