***
12 лет спустя.***
— Хокаге — сама! У нас ужасные новости! Это просто кошмар! Нару Узумаки опять вытворяет нечто ужасное! — в кабинет правителя деревни ввалились несколько Джонинов, и, с паникой во взгляде, начали кричать с самого порога. Старик, лет 70, одетый в коричневую рубашку, и рисующий иероглифы кистью на большом белом полотне, повернулся к ним, удерживая во рту трубку и попыхивая ей. Несмотря на свой дряхлый вид, он был все еще полон сил. Услышанное ни капли не удивило его. Эта девочка всегда привлекала к себе внимание, пусть и довольно необычным образом. То, что казалось ей обычным, было безумным и страшным для окружающих. А ведь все началось с ее жутковатых рассказов, а теперь дошло до этого. С этими мыслями он подошел к окну, отодвинул штору и посмотрел в сторону горы Хокаге. Высокая скала, видимая с абсолютно любого места в Конохе, была покрыта странными и порой даже жуткими рисунками. Единственные места, которые не тронула черная или алая краска, были каменные головы и лица. Остальные же места покрыли эти рисунки. Если присмотреться, можно было различить слова непонятного содержания, знаки, и наконец, черные фигуры с горящими красными глазами, которые, казалось, смотрели в самую душу и пугали просто до чертиков. Даже у него пробежались мурашки по коже. А ведь эти вещи, по словам самой Нару, она видела буквально каждую секунду. Глубоко вздохнув и взяв себя в руки, он повернулся к шиноби, все еще стоящим у двери, и не смевшим посмотреть в сторону горы. Судя по их лицам, искаженным от дикого ужаса, это произвело на них незабываемое впечатление. — Успокойтесь. Совсем скоро Нару займется Ирука. Все, что она делает — попытки привлечь внимание и просьба о помощи. Но, к сожалению, пока таких еще не нашлось, — с этими словами он повернулся в сторону шкафа, на котором стояло несколько фотографий. На первой семейная пара: улыбающийся мужчина с золотыми волосами, торчащими во все стороны, и голубыми глазами. Рядом с ним красивая женщина с длинными красными волосами и фиолетовыми глазами. Затем он перевел взгляд на два фото поменьше. На них была изображена одна и та же девочка, только с сильными внешними различиями. На первой она еще совсем малютка, года 3-4. Золотые волосы, жестоко обрезанные и теперь рваными прядями опускающиеся на плечи, загорелое лицо, на котором широкая детская улыбка, такая же, как у того мужчины. На щеках полоски — усы, будто нарисованные. На левой щеке длинный шрам в виде пореза, который начинается с верхней брови, и заканчивается у подбородка, немного задевая глаз. Он был у нее с самого детства, оставленный монстром, что жил внутри нее. Глаза голубые, словно чистое небо, обрамленные длинными ресницами. Тогда в них еще были радость и теплота. Сейчас же… На следующем фото эта же девочка, но такое чувство, будто совершенно другой человек. Сейчас она больше была похожа на мать, чем на отца, пусть и не внешне, но некоторыми чертами. Отросшие длинные волосы, ложащиеся каскадом на спину, выцветшие, можно сказать, поседевшие, приобретшие платиновый цвет, обрамляющие лицо по бокам. Косая рваная челка, закрывающая часть лица и глаз, там, где как раз находился шрам, и, словно пытаясь спрятать его еще больше, белая медицинская повязка на левом глазу. Оставшийся видимым глаз, стал из небесно-голубого серым, словно пасмурное небо. Никто не знал, когда именно начали происходить эти изменения. Кожа побледнела, под глазами появились синяки, тело стало очень худым. Сменился даже стиль одежды. Этого не знал никто, кроме него. Только он знал, почему Нару выглядит именно так. Изменилась не только внешность, но и характер. Она больше не улыбалась, в ее глазах поселилась пустота, на ее лице редко можно было увидеть хоть какие-то эмоции. Однако, если одних пугали эти внешние изменения, то других — наоборот привлекали. В Академии, куда она ходила, словно было два лагеря. Одни боялись и ненавидели ее, другие наоборот обожали и всячески пытались привлечь внимание. Ненавистниками были девочки, а почитателями мальчики. Эх, если бы они только знали ее по-настоящему…***
Ирука устало вздыхал, оглядываясь по сторонам, и ища взглядом пепельную блондинку. Но вот, неподалеку от него пробежала фигура, одетая в длинный темно-синий плащ, чьи полы развевались от порывов ветра. Еще раз вздохнув, он направился вслед за ней. Он прекрасно знал, что девочка нарочно показалась ему на глаза и теперь ведет его за собой. Ирука был единственным человеком среди учителей, кому она действительно доверяла. — Что ты делаешь, Нару? — громко спросил он, подходя к скале, где в самом низу стояла девочка, продолжая рисовать черной краской жуткие и непонятные вещи. Когда он окликнул ее, она тут же повернулась к нему, одарив все тем же безразличным взглядом. На ней уже не было плаща, он стал курткой, что была обернута вокруг пояса. Поднявшийся ветер развеял ее длинные светлые волосы, на солнце они казались серебристыми. Собранные в два хвоста, доходящие до талии. Косая рваная челка, закрывающая пол лица, на котором сейчас не было привычной повязки. В те моменты, когда ветер поддевал ее, был виден шрам, который она так тщательно пыталась спрятать. Серые, словно пасмурное небо, глаза, смотрели прямо на него, и в самой их глубине была надежда. Глядя на нее сейчас, Ирука вспоминал тех восторженных поклонников, среди которых особенно выделялись Харуно и Яманака, он прекрасно понимал их выбор. Нару действительно была красива. Платиновые длинные волосы и яркие серые глаза, вкупе с бледной кожей и худощавой фигурой, которую она совершенно не скрывала. На ней была черная майка, немного открывающая живот, черная юбка с разрезом сбоку, под которой были коричневые шорты, и синие сандалии шиноби. На руках сетчатые перчатки. Темно-синяя куртка с капюшоном и красной спиралью на спине, болтается где-то внизу. У нее также было два украшения, с которыми она никогда не расставалась и берегла как зеницу ока. Заколка в форме красного цветка на виске, и синий платок на шее. — Посмотрите, Ирука-Сенсей, — тихо произнесла она, отходя в сторону и открывая обзор на свое «искусство», — все это я увидела этой ночью. Я вижу их везде, едва мне стоит закрыть глаза. Но порой они появляются и днем, когда мои глаза открыты. Не знаю почему, но другие их не видят и оттого не верят мне. Но вы же верите, Ирука-Сенсей? — ее голос был тихим, но при этом звенящим, словно хрустальным. Но в нем всегда были слышны все ее эмоции, которые обычно не были видны на лице или в глазах. Мужчина вновь окинул взглядом художество, и, подойдя к девочке, наклонился, и положил ладонь на ее голову, слегка растрепав волосы. Она молча наблюдала за его действиями, не шелохнувшись, лицо ее также осталось пустым. Ветер продолжал развевать хвостики, которые нежно щекотали его руку. — Да. Я верю тебе, Нару. А теперь пошли. Занятия уже давно начались, а ты их пропустила. Совсем скоро будут Экзамены. Ты же не хочешь их завалить? — получив отрицательное мотание головой, он взял ее за руку, словно родную дочь или младшую сестренку, и направился в сторону Академии. Девочка послушно шла за ним, продолжая пристально смотреть на него, отчего ему становилось немного неловко. Промелькнула даже шальная мысль, что она любуется им, но он тут же ее отбросил. Смотреть то было не на что. Каштановые волосы, собранные в короткий хвост, карие глаза, загорелая кожа, шрам в виде пореза через переносицу, и обычная форма Чунина — синяя водолазка, брюки, и зеленый жилет со множеством карманов. Посмотрев на нее, он вновь уловил в глубине ее глаз этот самый блеск надежды и мысленно удрученно вздохнул.***
Едва они вошли в класс, как помещение мгновенно наполнилось шумом. Парни удивленно охали, кидали восхищенные взгляды на блондинку, у некоторых в глазах даже были сердечки. Девочки же прожигали ненавидящими взглядами, и если бы это было возможно, Нару уже давно бы превратилась в пепел. Но она ни на кого не обращала внимания, лишь смотрела куда-то перед собой и крепко сжала сильную и теплую ладонь учителя. Ее куртка уже была на ней и застегнута. Белая повязка привычно закрывала глаз. — В следующий раз, Нару, постарайся не опаздывать. Сегодня у нас будет Экзамен. Каждый в этом классе сдает дзюцу превращения, — едва только мужчина закончил, как раздались возмущенные восклицания. Но как будто их кто-то собирался слушать. Первым вышел отличник класса — Сакурай Харуно. Этого мальчика частенько дразнили за необычный цвет волос и имя. Сам же он этого ни капельки не смущался, и даже считал свое имя уважительным, так как оно было похоже на слово самурай, да и сакура, чей цвет имели его волосы, тоже ассоциируется с ними. Они были длинные для мальчика и перевязаны в низкий хвост до лопаток, ярко розового цвета. Милое, можно даже сказать смазливое лицо, обрамляли два коротких локона, высокий лоб не закрывала челка. Яркие зеленые глаза то и дело сверкали в сторону пепельной блондинки, и всякий раз, как она обращала на него внимание, начинал сильно краснеть и бормотать себе что-то под нос. На нем была красная футболка с белым кругом на спине и рукавах, и зеленые шорты. На голове повязана красная бандана. Сложив пальцы в печать, он сосредоточился на технике. Контроль чакры у него был лучше всех. Через секунду его накрыло облако, а когда оно исчезло, то вместо него стоял уже Ирука. Сенсей кивнул и чиркнул что-то в блокноте, похвалив мальчика. На его лице тут же появилась широкая улыбка, глаза заблестели, он едва ли не танцевал от счастья. — Круто! — прокричала его внутренняя личность, сжимая руку в кулак. После этого он повернулся в сторону Нару, и с широкой улыбкой спросил: — Нару, ты это видела? Правда здорово? Жду не дождусь твоей очереди! Уверен, ты покажешь еще лучший результат! — с этими словами он направился к ней, широко расставив руки для объятий. На минуту он остановился, скосив глаза в сторону мальчика, что стоял рядом с ней и точно таким же недружелюбным взглядом смотрел на него. Учиха Саске. Последний член своего клана и первый красавчик класса. Иссиня-черные волосы, торчащие на затылке, черные глаза, бледная кожа, идеальное лицо, на котором обычно не было никаких эмоций. Темно-синяя футболка с высоким воротом, белые шорты, белые нарукавники. Но розоволосый лишь хмыкнул, гордо подняв подбородок и резко отвернувшись, отчего локоны хлестнули его по лицу. Но когда его взгляд упал на девочку, то на лице вновь заиграла улыбка. Та закатила глаза, и с таким видом, будто делает одолжение, подошла к нему и обняла, легонько похлопав по спине. Никто этого не видел, но на один миг на его лице появилась улыбка, а на щеках румянец. Особенно в тот момент, когда парень сжал ее в медвежьих объятиях. Но она не обращала на это внимания. На самом деле, ей было очень приятно. В этот самый момент она ощутила чей-то внимательный взгляд, и оно было не от Учихи. Чуть поодаль стоял мальчик, осторожно выглядывая из-за спин одноклассников и пряча взгляд, поняв, что блондинка заметила его. Представитель клана Хьюга, отличающийся довольно необычной внешностью. Растрепанные темно-синие волосы, глаза, лишенные зрачков и имеющие бледно-синий цвет, одет в серую мешковатую куртку с мохнатым капюшоном и темно-синие брюки. Он робко смотрит из-под челки и тыкает указательными пальцами друг в друга. — Надеюсь, у нее все получится, — тихо произносит он с легким румянцем на щеках. — Может хватит уже, лобастый! Задушишь ведь! — раздался позади них недовольный голос и блондинку кто-то резко отдернул за руку, прижав к себе. Мысленно она издала мученический вздох, так как очень хотела как можно дольше побыть в объятиях парня, и скосила глаза на блондина, чьи волосы имели почти такой же цвет, как у нее, только разве что они были больше белые, чем седые. Его внешность также немного напоминала девчачью: волосы еще длиннее чем у Сакурая, до самой талии, собранные в высокий хвост. Длинная челка спадает на один глаз. Они у него аквамариновые, без зрачков. Одет в фиолетовую кофту с высоким воротником, из-под которой виднеются бинты, и фиолетовые брюки. На руках белые нарукавники с фиолетовой окантовкой. Блондин и розоволосый так и прожигали бы друг друга взглядом, если бы не прошедший мимо Саске. Одного его ледяного взгляда хватило, чтобы парни отошли от блондинки с бледным видом. Издав довольный смешок и натянув на лицо улыбку победителя, брюнет подошел к учителю и сложил печать. Его тоже окутало облако, которое тут же исчезло, а он был Ирукой. Мужчина также поставил ему зачет, до этого впав в некую прострацию от этого зрелища, и начав дожидаться Нару. — В следующий раз я ему точно задам! Так смотреть на Нару… Словно она его собственность. Вот ведь поганец, — тихо ругался блондин, сжимая кулаки. — И чего вы все так на ней помешались? Мне ее даже жалко, — произнес стоящий рядом Шикамару, парень с темными волосами, собранными в хвост, и серыми глазами. Одет в короткую серую куртку, под которой сетчатая рубашка, и штаны. — А ты как думаешь, Нару? — повернулся он к ней. Та лишь пожала плечами, похлопала по плечу Ино, дабы тот успокоился, и направилась в сторону Ируки, не обращая внимания на влюбленный взгляд в спину. — Пожалуйста, поверьте мне, — тихо прошептала она одними губами, так, чтобы ее слышал только Сенсей, и сложила печать. Поднялся сильный ветер, который растрепал ее хвостики и приподнял полы куртки, облако полностью накрыло ее, а когда развеялось…***
Гора Хокаге.***
— Я понимаю, что ты хотела мне показать, но теперь весь класс лежит в отключке и они ужасно напуганы. Ох, Нару, вечно ты что-то вытворяешь, — со вздохом произнес Ирука, наблюдая за тем, как девочка оттирает свои жуткие рисунки. Она опустила голову так, чтобы хвостики скрыли лицо. Движения были медленными, можно даже сказать, заторможенными, плечи дрожали. Она была готова в любой момент расплакаться. — Простите… Ирука-Сенсей… Я не хотела никого пугать… Я просто хотела удивить всех, но я не думала, что они так испугаются. Просто я уже привыкла видеть их и не считаю страшными. Простите, пожалуйста… — тихо прошептала она, еще ниже опуская голову и переставая тереть. — Нару… — попытался было успокоить ее Ирука, но она продолжила говорить. — После это вы можете, пожалуйста, проводить меня до дома? Просто… — ее голос начал дрожать, — я видела, как родители провожают других детей. Я, конечно, могу пойти в компании Сакурая или Ино, но они мои ровесники, а вы… вы немного старше, и поэтому я подумала, что вы могли бы быть мне, как отец. Странно звучит, наверное. — Нет! Конечно же, я провожу тебя до дому, Нару! Я понимаю твои чувства. У меня ведь тоже не было родителей, и я все время был один, — с горечью произнес мужчина, погружаясь в неприятные воспоминания из детства. — Я пыталась спросить у дедушки Хокаге про моих папу и маму. Он ничего не сказал, но я видела у него фотографию. Я уверена, это были они. Когда-то я была похожа на папу, но с тех пор, как мне исполнилось 5 лет, начались эти странные вещи. Я вижу то, чего не видят другие, слышу их, могу даже общаться с ними. А еще… — она остановилась и перешла на шепот, — я могу делать жуткие вещи. Смотрите. — с этими словами она направила руку в бок и из нее внезапно вылетело что — то вроде сильного потока ветра, который принял форму лезвия. Когда оно достигло ближайшего дерева, ствол был перерезан напополам и рухнул на землю. Ирука наблюдал за всем этим с отвисшей челюстью. Стихия ветра… Но проявилась она немного иначе. — Я чудовище, ведь так? Все вокруг говорят это. Не знаю почему. Может я и в самом деле сделала что-то плохое? Они ведь правы. Я и в самом деле мо… — она резко прервалась, когда ощутила тепло вокруг себя. Мужчина не выдержал этой исповеди и подошел к ней, заключив в крепкие объятия. Девочка замерла, а ее глаза расширились. Слезы, что блестели в них, едва не скатились по щекам. Ей стоило больших усилий, чтобы заставить их вернутся обратно. — Все хорошо, Нару. Ты не монстр. Поверь мне на слово. А теперь, — мужчина отстранился от нее, широко улыбаясь, — как насчет того, чтобы сходить в Ичираку Рамен и вкусно поесть? — на лице девочки появилось удивление, а затем широкая искренняя улыбка. Если что-то в этом мире и могло сделать ее по настоящему счастливой, так это — Рамен, который она безумно обожала. Ради этой красивой детской улыбки, он был готов потратить все свои деньги, лишь бы она не грустила и не говорила такие ужасные вещи про себя.***
Тем же вечером. Рамен — Ичираку.***
Вечер подкрался незаметно. Девочка и ее учитель сидели на высоких стульях, с аппетитом поглощая лапшу. В этот момент она выглядела обыкновенным ребенком, а с ее лица не сходила улыбка, глаза блестели и в коем-то веке выглядели живыми. Свет ламп, что падал на ее хвостик, откинутые за спину, делал их серебристыми. — Нару, скажи, а зачем ты рисуешь этих чудовищ на горе Хокаге? Ты пугаешь людей. Объясни мне, зачем, — осторожно, стараясь на нее не давить, спросил он, чуть наклонившись к ней. Девочка подняла указательный палец, негласно показывая правило — «Когда я ем, то глух и нем», после чего, проглотив еду, повернулась к нему, приставив палец к губам и тоже наклонившись, начав говорить шепотом. — Просто я хочу, чтобы люди поняли меня. Я же не вру и не желаю им зла. Я правда вижу все это, и не понимаю, почему не видят другие. Эти монстры ведь находятся прямо за их спинами, как их можно не почувствовать? Но это не особо помогает. Хотя… знайте… я выбрала гору Хокаге не спроста. Понимайте, у меня есть одна мечта. — Мечта? — тут же заинтересовался Ирука, и на его лице появилась улыбка, — Что за мечта? — Я часто думала о нашей деревне и в общем обо всем, что происходит в этом мире. В нем так много ненависти и злобы. Я понимаю, что не бывает света без тени и наоборот, но ведь должен быть какой-то баланс, а такое чувство, будто его и вовсе не существует. Поэтому я решила, что когда вырасту и научусь контролировать мои способности, стану Хокаге и попытаюсь изменить этот мир. Я уже давно об этом мечтаю и надеюсь, что когда-нибудь это станет явью. — Говоря все это, она подняла глаза к небу, мечтательно улыбаясь. Ее глаза стали похожи на серебро, в котором отражались звезды. С этой улыбкой и взглядом, окруженная серебряным ореолом, она была похожа на настоящего ангела. Мужчина даже подавился, чем тут же привлек ее внимание и она похлопала его по спине, обеспокоенно смотря на него. Тот поднял руку, показывая, что все в порядке. Расплатился за еду, и, взяв ее за руку, повел в сторону дома, закрывая своим телом каждый раз, когда кто-то бросал в нее ненавистный взгляд. В этот вечер она была по настоящему счастлива.***
На следующий день. Академия Шиноби. Экзамен. — Итак, мы начинаем выпускной экзамен. Те, кого назвали, проходят в следующую комнату. Вы будете сдавать технику клонирования, — зачитал всему классу Ирука. Нару, что сидела на задней парте, резко побледнела, ухватившись руками за капюшон куртки и надев его на себя. Она была хорошей ученицей и старалась сдавать все на отлично, по крайней мере, ради Ируки. Однако, у нее были некоторые трудности в обучении. Из-за странной чакры, что была внутри нее, некоторые техники ей не удавались, а если и удавались, то вызывали множество разрушений, или причиняли боль другим. Она боялась, что в этот раз может быть тоже самое. Руки сжались в кулаки до побеления, по лицу текли капли пота. Она не обращала внимания на то, что кто-то начал тормошить ее за плечо и обеспокоенно спрашивать в чем дело. Сейчас ее занимали совершенно другие мысли. Она должна была сдать экзамен и при этом никому не навредить. — Я справлюсь! — мысленно произнесла она. Ее очередь подошла довольно быстро. Войдя в другую комнату, где стоял небольшой стол с повязками, и за которым сидел Ирука с другим учителем, она приготовилась. Сняла капюшон с головы и немного расстегнула куртку, убрала челку от лица, и, игнорируя изумленный возглас второго учителя, сложила печать. Ее окружила чакра, заставив волосы и куртку трепетать, глаза зажмурились. Она чувствовала внутри себя жжение и холод одновременно. Ее то погружало в кипяток, то в морозильную камеру. Было больно и страшно, но она старалась не обращать на эти ощущения внимания, полностью погруженная в свою технику. — Нару, остановись! — внезапно раздавшийся крик Ируки заставил ее распахнуть глаза и в изумлении уставиться на стоящего перед ней учителя. На ее лицо что-то капнуло. Она медленно вытянула дрожащую руку и взяла эту каплю. Кровь… Это была кровь… Подняв голову, она увидела, что на лице Ируки появился порез, из которого и текла кровь. Одежда была порвана в нескольких местах. На его лице был страх, глаза расширены, он тяжело дышал, пот смешался с кровью. Его руки вцепились ей в плечи, крепко сжав их. Ее техника развеялась сама собой. Мужчина крепко прижал ее к себе, гладя по спине и что-то говоря. Она все тем же пустым взглядом смотрела по сторонам, не понимая, что это было. Второй учитель тоже был напуган, только в его взгляде не было беспокойства за нее. Его глаза были такими же, как и у жителей деревни. Она опустила взгляд вниз. Пол под ней был покрыт трещинами и странными следами. В одних местах прожжен, в других заморожен, а где-то даже исцарапан. Все это вызвало у нее не менее сильный страх и она прижалась к Сенсею, уткнувшись носом ему в плечо. Но следующие слова не на шутку поразили ее: — Прости, Нару, но ты… не прошла экзамен.