***
Резиденция Хокаге.***
Это место всегда вызывало у нее разные чувства. С одной стороны, Хокаге всегда помогал ей и делал все возможное, чтобы ее жизнь хоть немного стала легче. Но с другой… Порой здесь с ней случались не самые лучшие ситуации. Например, после первого тяжелого стресса, она провела какое — то время в странном темном месте, похожем на больницу. Где она продолжала принимать эти красные таблетки. Когда Нару уже подходила к знакомой дубовой двери, пол под ее ногами внезапно исчез и она камнем полетела вниз, погружаясь в окружающую ее темноту. Последнее, что она слышала, это жуткий мужской смех и чьи — то слова: — Берегись, Узумаки Нару… — над бессознательной девочкой склонилось страшное чудовище. Огромная черная тень, с головой, в виде козлиного черепа. — Ты вновь вернулась сюда. Вернулась в мир боли и безумия. Но на этот раз, я так просто тебя не отпущу. А если ты посмеешь сбежать, то я найду тебя… поймаю… и верну обратно, в безумие. — его костлявая рука протянулась к ней, словно пытаясь схватить. Клыкастая пасть приоткрылась в усмешке, когда по щеке девочки скользнула слеза. После этого чудовище исчезло.***
Где — то в подземелье.***
Это произошло довольно быстро. Ей показалось, что она просто закрыла глаза и тут же их открыла. Только теперь, вместо знакомых стен резиденции, ее окружали стены больничной палаты, если это место можно было так назвать. Она лежала на низкой и не очень удобной кровати, укрытая серым покрывалом. Стены были каменные, в некоторых местах краска сильно обвалилась. Серый клетчатый пол, очень холодный, насколько она помнила. На стенах висят старые картины, на которых изображены незнакомые ей люди. Возле ее кровати приклеен лист бумаги, на котором она смогла различить свое имя. Сквозь шторы, она могла видеть решетчатые окна. — Какое неприятное место… Я помню его. А я то надеялась, что больше никогда здесь не окажусь. Но что я здесь делаю? Как я здесь очутилась? Надо поскорее выбираться отсюда. — Нару попыталась встать с постели, чувствуя сильную слабость во всем теле и боль в голове. Осмотрев себя, она убедилась, что все на месте, а одежда цела и невредима. Она сорвала со стены пожелтевшую записку, став внимательно читать содержимое. Там была небольшая информация о ней и ее состоянии. Видимо это повесили сразу после того, как она здесь очутилась. Сбоку была приклеена крошечная фотография, где она еще совсем маленькая, но уже с той внешностью, какую имеет сейчас. А ведь ей было тогда около 5 — 6 лет. Обернувшись в сторону кровати, она увидела висящий над ней странный знак, в форме креста. — Похоже, что меня и раньше считали ненормальной. Значит меня бояться не только из — за Девятихвостого. Порой мне кажется, что люди боятся абсолютно всего. — горькая усмешка появилась на ее губах. Она решила пока просто осмотреться, заодно ища выход отсюда. Ее внимание привлекло еще кое — что. Это несколько листочков, прикрепленных к стене, с детскими рисунками на них. На одном рисунке она узнала себя, держащую в руках странное существо, похожее на щенка, только синего цвета. На втором было изображена морда какого — то жуткого зверя, больше похожая на голову козла. На третьем снова она и это маленькое синее существо. — Что это такое? У меня очень слабое воспоминания об этом месте. Похоже, что чем дольше я здесь пробуду, тем больше узнаю о себе. Может оно и к лучшему. — подумала она, убирая сложенные листочки в подсумок, который был прикреплен к ее поясу. Как шиноби, даже в свободное время она не могла расстаться с ним.***
Ее палата была соединена с несколькими другими. Пройдя через одну дверь, она оказалась в другой, ничем не отличающейся от нее комнаты, где был еще один ребенок. Мальчик, лет 10. При взгляде на него, она вздрогнула, еле удержав испуганный вздох. Он выглядел ужасно болезненным, и слегка покачивался из стороны в сторону, сидя на краю кровати. Ей было даже боязно к нему подходить. Его мрачное бледное лицо, с большими синяками под глазами, и худенькое тельце, в мятой и грязной одежде, вызывало с другой стороны жалость, а она очень сильно любила детей и не могла позволить, чтобы с ними так жестоко обращались. Все таки у нее самой был весьма печальный опыт в этом плане. — Что здесь происходит? Здесь есть еще какие — то дети? Если это так, то я должна вытащить их отсюда. Я никогда себе не прощу, если оставлю их в этом ужасном месте. — подумала она, нахмурившись, после чего подошла к мальчику, встав перед ним на корточки и посмотрев в его пустые карие глаза. — Привет. — она постаралась улыбнуться как можно более дружелюбнее. Мальчик медленно поднял на нее голову, его глаза расширились. — На… Нару? — с каким-то изумлением спросил он, но она не обратила внимание, пусть ее и удивил тот факт, что он знает ее имя. — Что это за место? Почему ты здесь один? Где твои родители? От этих слов, он, казалось, помрачнел и вновь опустил взгляд. — Это место… Сюда приводят всех детей, которых считают ненормальными и больными. Но я не болен. Не знаю, почему они держат меня здесь. Жаль, что ты уже не помнишь меня. Ты снова уходишь? — в его голосе было отчаяние и грусть, отчего ее сердце болезненно сжималось. — Да. Но не волнуйся. Я выпушу тебя и всех остальных наружу, только сначала выход найду. Ты не знаешь, где он может быть? — осторожно спросила она, присаживаясь рядом и обнимая его за плечи. Мальчик как — то странно посмотрел на нее. — Он не хочет, чтобы я тебе говорил. — загадочно произнес он, весь сжавшись. — Кто? — удивленно спросила она, оглядываясь по сторонам. В палате кроме них, сейчас никого не было, она даже чувствовала присутствие духов рядом с ними. Мальчик ничего не ответил, лишь протянул руку, указывая дрожащим пальцем вперед. Вот тут то Нару и напряглась. Ей показалось, что приближается нечто ужасное и отчего-то знакомое. Такое ощущение обычно было, когда она сталкивалась со злыми духами, но этот был особенно силен. Он был по настоящему опасен. Не успела девочка ничего ответить, как из пустоты вылезла длинная черная рука, с костлявыми и очень когтистыми пальцами. В воздухе словно повисла пурпурная воронка, из которой и выглядывало это существо. Она помнила его. Он был в одном из ее снов. Нару показалось, что она сейчас упадет в обморок от страха, но ноги продолжали держать ее на месте. Она обхватила себя руками, испуганно вскрикнув, и, сжавшись калачиком на полу, застыла, молясь, чтобы он не тронул ее. — Все пути закрыты. Ты — заложница моих игр и собственного безумия. И никто не поможет тебе сбежать… Тебе не избавиться от меня… от тьмы в своей собственной душе. — напоследок, чудовище провело по ее щеке когтем, оставив тоненькую царапину, и затем исчезло, словно не было. Мальчик застыл на месте, словно изваяние, перестав замечать, а девочка с трудом попыталась подняться с колен, отряхивая их и платье от пыли. Ее все еще трясло, дыхание перехватило и ей казалось, что она задыхается. Кажется, приступ гипервентиляции снова возвращается к ней. С трудом взяв себя в руки, она окончательно пришла в себя, чувствуя на этот раз, поднимающуюся внутри злость, по отношению к этому существо. Руки сжались в кулаки, глаза потемнели, став словно тучи. — Кто он такой, черт возьми? Моя темная сторона…? Если это и вправду она, то я должна справиться с ней! Я столько лет держала ее взаперти и не позволю вновь выйти наружу! Ни за что! Кто бы не был этот монстр, я не позволю ему помешать! — упрямо произнесла она в мыслях, приняв как можно более гордый вид. Она никому не позволит так просто играть с собой. Никому! — Ты в порядке, Нару? Прости… Я не ожидал, что он прямо сейчас появиться. — тихо произнес мальчик, поднимая на нее испуганный взгляд. Она вздохнула подходя к нему и крепко обнимая. — Все будет хорошо. Я обещаю тебе, что спасу вас всех. Вы не должны находится в подобном месте. Просто подожди немного, хорошо? — слегка отстранившись, она поцеловала его в лоб и направилась в следующую комнату. — Кто бы все это с ними не делал, я уже ненавижу его!***
Следующая комната была скорее приемной или даже кабинетом. Она также узнала ее. Небольшое помещение, все с тем же клетчатым полом и занавешенными шторами. Облупившаяся краска в нескольких местах и потрескавшийся пол. Инвалидная коляска у стены и комод с раковиной и посудой. Посередине стол с книгами и документами. Сидящую за ним девушку, лет 25, она сразу узнала. У Нару было два противоречивых чувства по отношению С одной стороны, девочка была очень рада видеть ее, так как эта медсестра была одной из немногих, кто заботился о ней в детстве, по крайней мере, все то время, пока она была здесь, а с другой, недоверчивость и напряжение. Все таки было довольно подозрительно, что такой хороший человек, как она, работает в столь жутком месте. Девушка была довольно симпатичной: русые волосы, собранные в две косички, зеленые глаза. Все время одета в форму медсестры. Сейчас она сидела за столом и что — то писала в одном из документов. Услышав скрип двери и чьи — то шаги, она подняла голову и очень удивилась, увидев на пороге своего кабинета знакомую девочку с длинными седыми волосами и серыми глазами. — Нару? Это и в самом деле ты? Боже, как ты подросла! Стала такой красавицей! Ты выглядишь гораздо лучше, чем тогда, когда я впервые увидела тебя здесь. — радостно произнесла девушка, вставая из — за стола и поспешно направляясь к ней, расставив руки в стороны для объятия. Ее туфли на высоких каблуках, громко цокали по клетчатому полу. Девочка не отказалась от столь теплого жеста и обняла ее в ответ, прикрывая глаза в те моменты, когда девушка проводила ладонью по ее волосам. Отстранившись, она обхватила руками ее округлое лицо и стала осторожно поворачивать во все стороны, пристально ее разглядывая. Все это время в ее глазах был какой — то непонятный блеск, который девочка по началу не заметила. — Скажите… Мисаки — сан… вы не знайте, как я здесь оказалась? — на миг женщина вздрогнула, после чего приняла задумчивый вид и отрицательно покачала головой. — Нет, моя милая, я не знаю, как ты тут очутилась. Тебя точно сюда никто не привел? — Нет. А эти дети… что находятся тут? Можно ли их выпустить наружу? — ответ вновь был отрицательный. — Этого пока нельзя сделать. Все, кто находится здесь, дети с пострадавшей и сломанной психикой. Они находятся в том же состоянии, что и ты когда — то. Поэтому тебе будет нетрудно понять, какого им сейчас приходиться. Пока они не пройдут полное лечение, им отсюда и шагу сделать нельзя. — хоть она и говорила с сочувствием, было в ее голосе что — то такое, отчего Нару не совсем полностью доверяла ей. — Спасибо вам, Мисаки — сан, но мне уже пора идти. Я помню, где находиться выход отсюда, так что я здесь надолго не задержусь. Прощайте! — не успела она и слова сказать, как девочка пулей выбежала оттуда, чувствуя закипающий в крови адреналин. То, что она увидела, когда обнимала ее, потрясло девочку. На ее столе, скрытый под множеством бумаг, лежал кунай, отражающий на своем лезвии тусклый свет лампы. Ей совсем не хотелось думать о том, зачем ей понадобилось это оружие, главное было лишь одно — убраться отсюда как можно поскорее и спасти всех этих детей.***
Когда Нару вспомнила про таблетки, все еще лежащие у нее в подсумке, первой мыслью было выпить их. Это место было не просто странным. Почему-то в нем она не чувствовала абсолютно ничего, хотя, ей казалось, что здесь должно было находиться просто полчища духов. Эти таблетки, каким — то неведомым образом, расширили область ее необычных сенсорных навыков, пробудив в ней этот дар. Поэтому она решила снова принять их, лишь бы узнать, что на самом деле скрывает это ужасное место. Уж лучше потерпеть и пересилить собственные страхи, но зато помочь тем, кто здесь мучается точно также, как и она. Она зажмурила глаза и приняла их, с трудом проглатывая крупную капсулу. А когда открыла, то замерла на месте, не в силах сдвинуться с места. Все было как и в прошлый раз. Повсюду кровь, на стенах надписи, написанные ею же, в некоторых местах валяются скелеты. Но что еще самое ужасное… Эти черные тени, которые она так часто видела в своих кошмарах, будто преследовали ее, смотря на нее отовсюду и сверкая своими алыми глазами. Все дети, что она встречала на своем пути, выглядели теперь еще более измождено. Можно даже сказать, были живыми трупами. По другому она их назвать не могла. Наверное раньше она выглядела точно также, пронеслось на секунду у нее в голове. — Я должна держаться. Думай о них… Думай об этих детях. Все ради них. Ради них… — успокаивала она себя, закрыв рот руками и не давая слезам выйти наружу, после чего осторожно, стараясь обходить лужи крови, направилась дальше.***
Нару казалось, что в этом месте ее больше ничего не сможет удивить, но видимо, она ошибалась. Так как появившуюся прямо из воздуха матушку, она совсем не ожидала увидеть. Она быстро закрыла ее рот ладонью, прежде, чем та начала бы задавать вопросы, и прижала к себе, обнимая ее хрупкое тело. — Мама, что ты здесь делаешь? — удивленно спросила Нару, при этом оглядываясь по сторонам. Она редко выходила из ее подсознания, так как девочке это причиняло неимоверную боль, и сейчас женщина могла быть тут не больше нескольких минут, иначе у ее приемной дочери началась бы сильная мигрень. — Послушай меня внимательно, Нару. Ты должна убираться как можно скорее. Эти люди… хотят сделать с тобой нечто ужасное. Я не хочу, чтобы с тобой что — то произошло. Выйти отсюда тебе не составит трудов, достаточно просто проскользнуть наружу, подобно ветру. Он вон в той стороне. — с этими словами Смерть указала пальцем в левый коридор, но тут же столкнулась взглядом с блестящими серыми глазами, наполненными немой мольбой. — Я не могу… уйти прямо сейчас… Эти дети… Я нужна им. Мне нужно их спасти. — прошептала девочка, вытирая руками наполнившиеся слезами глаза. — Я понимаю. Думаю, я могла бы попросить местных духов о помощи и они освободят их. Но не всех. Сейчас ты можешь рассказать об этом девочке, что находится в этой палате, а потом беги отсюда, сверкая пятками, пока не стало слишком поздно. Прости, что не предупредила тебя заранее. Я люблю тебя, Нару. — с этими словами женщина исчезла, а девочка подняла наполненный решимостью взгляд, направляясь в следующую комнату.***
Девочка, что сидела на коленях перед ней, больше напоминала собой тряпичную куклу, чем живого человека. Рваное голубое платье, почти как у нее, только темнее оттенком и более старое, на лице широкая улыбка от уха до уха, глаза больше похожи на темные провалы, все тело покрывают кровавые отпечатки рук. Ей было страшно представить, что могла пережить эта девочка. У нее были волнистые темные волосы, спадающие ей на плечи. В нормальном состоянии, она наверняка была очень симпатичной. Над ней, как и над многими другими детьми, склонилась все та же страшная темная тень, будто обнимая ее со спины. Нару стоило немалых усилий, чтобы как-то на подсознательном уровне избавиться от влияния этих таблеток и начать все видеть так, как до этого. Кровь и тени мигом исчезли, а девочка перед ней стала нормальной, ну, почти. Те же темные волосы и серая кожа, но по крайней мере она выглядела живой. Облегченно вздохнув, блондинка присела перед ней на корточки, пытаясь узнать, что она делает. Девочка рисовала и рисовала очень красиво. Ее рисунки были разные. Одни яркие и жизнерадостные, другие мрачные и темные. Такие же зачастую рисовала и она, в первые дни после обретения своего дара. Нару и сейчас любила иногда это делать, если на нее находило это желание. — Привет. — обратилась она к девочке, стараясь выглядеть как можно более дружелюбной. Малышка подняла на нее взгляд и улыбнулась в ответ, после чего снова принялась за рисование. — Что рисуешь? — осторожно поинтересовалась Нару, вставая на колени и пристально разглядывая рисунки. — Кое — что. — с хитрой улыбкой ответила девочка, беря в руку красный карандаш. — Что именно? — с той же улыбкой и озорством произнесла блондинка. В компании детей она всегда чувствовала себя вновь ребенком, а не рано повзрослевшей девочкой. — Тени, что следуют за каждым. — от этих слов, внутри Нару все похолодело. Неужели она не единственная, кто может видеть жителей потустороннего мира. Взять того же мальчика… Ей всегда казалось, что она единственная в своем роде. Теперь причина, по которой здесь собирали всех этих детей, была более понятна. Но Как Хокаге мог допустить нечто подобное? Или он как — то связан со всем этим…? Она надеялась, что ошибается и он попросту об этом не знает. — Ты тоже их видишь? — с удивлением спросила Нару, наклоняясь чуть ближе. Улыбка на лице девочки стала чуть шире. Похоже, что она была рада встретить человека, такого же как она. — Да. Но никто мне не верит. Они говорят, что все это выдумки и связывают меня, не давая рисовать. А если я не могу рисовать, то делаю себе больно и появляется красное молоко. — с этими словами она закатала рукава своего платья и показала ей запястья. Блондинка молча прикрыла рот рукой. На запястьях девочки были раны, оставленные не то веревками, не то зубами, не то еще чем — то острым. Девочка, похоже, была еще слишком мала, чтобы понять нечто подобное, на вид ей примерно лет 7, может даже чуть младше. — Я могу вылечить их и избавить тебя от боли. Дай сюда руки. — Нару осторожно взяла ее тоненькие запястья, посылая в ладони свою жизненную энергию и те засветились серебристым сиянием. Раны девочки заживали прямо на глазах. Лицо ее осветила искренняя счастливая улыбка. Смотря на свои целые и невредимые руки, она не заметила, как Нару тихо кашлянула, вытирая окровавленные губы тыльной стороной ладони. — Как ты это сделала? — изумленно спросила она, протягивая ей свои ладошки. — Это секрет. — с легким смущением произнесла Нару, надеясь, что девочка не заметила у нее кровь. — Спасибо тебе огромное! — радостно произнесла девочка, бросаясь ей в объятия. Блондинка опешила от неожиданности, но обняла девочку в ответ. — С этого момента твоя жизнь изменится к лучшему, обещаю. Совсем скоро появится один очень важный знак, ты его сразу узнаешь. Сразу после этого беги в сторону выхода, что есть сил. Надеюсь, мы еще увидимся. — с этими слова она поднялась на ноги, направляясь прочь из комнаты и стараясь игнорировать чувство боли в груди. Заметив в конце коридора дверь, она наполнила свое тело чакрой ветра и пулей пронеслась прямо к выходу. Дремавший возле входа охранник, даже не заметил ее, а ведь совсем скоро, его будет ожидать еще один большой сюрприз.***
Дом Нару.***
Наконец — то вернувшись домой, она обессиленно упала на кровать, раскинув в стороны руки и слушая, как идут часы на ее стене. Перед глазами все еще были те ужасные картины. Медленно повернувшись на бок, она взяла с комода фото. — Если я стану Хокаге… Смогу ли я все это исправить? Что бы ты посоветовала мне, Аяка?