Вокруг вселенной

      В длинном коридоре западного крыла замка было так же пусто и нелюдимо, как и всегда. В воздухе до сих пор висел удушливый запах сырости и грязи, на картинах и окнах заметна толща пыли, поэтому было видно, что это место давно заброшено. Она с опаской дёрнула за ручку массивную дверь, боясь, что её кто-то заметит, и та с противным скрипом отворилась. Воздух вперемешку с пылью резко ударил в лицо, из-за чего девушка поморщилась, а после вошла внутрь. Она часто втайне бродила по запретной части замка и не так давно нашла библиотеку, в которой готова была сидеть буквально часами, если бы не титул принцессы и строгие наказы родителей. Любовь к чтению ей привила её няня ещё в юном возрасте и каждый день приносила новые книжки с детскими сказками, обучала девочку самым элементарным азам устной речи и письма, вселяла надежду.       Она не спеша подошла к одной из многочисленных книжных стеллажей, выискивая взглядом ту самую книгу под названием «В свете луны», за чтение которой взялась ещё около двух дней назад, но её поискам помешало шарканье ботинок, послышавшееся по ту сторону двери. Увидев тень, она замерла в страхе, готовая бежать, но, как только девушка увидела знакомое ей лицо, облегчённо выдохнула. — Грэм! Что ты здесь делаешь? — спросила принцесса, делая шаг навстречу страже. — Нельзя так пугать. Я уже думала, грабители ворвались во дворец. — Спешу заверить вас, моя миледи, воришек здесь нет и быть не может, — насмешливо отозвался Грэм, не прекращая улыбаться, и заметил, как на щеках девушки выступил румянец. — Но в любом случае, я пришёл за вами, принцесса. — Боже, зови меня просто Эммой, я не люблю весь этот официоз, ты же знаешь. — Я знаю тебя, Эмма, и как бы ты не нарвалась на очередные неприятности. А сейчас идём, твои родители уже заждались, — на это она только хмыкнула и закатила глаза, выражая всё своё недовольство, но не пойти попросту не могла, иначе бы получила строгий выговор. Обречённо вздохнув, девушка кивнула, а после последовала за парнем. Они уже почти дошли до двери, как вдруг Эмма вспомнила, за чем сюда, собственно, пришла. — Грэм, подожди. Я ведь книгу не взяла, — стражник отстранённо наблюдал за девушкой, пребывая в собственных раздумьях: как она подбежала к запыленным полкам и взяла оттуда какую-то книгу, как потом что-то сказала, но он даже не услышал, залюбовавшись красотой принцессы. — Грэм? Грэм! — уже громче позвала его Эмма, махая рукой перед его лицом. Грэм будто бы очнулся, встряхнул головой и посмотрел на неё, немного смутившись из-за неловкой ситуации. — Простите, принцесса, задумался, — и кто бы мог знать, как её раздражает, когда к ней обращаются на "Вы"! Сразу кажется, что тебе уже за тридцать, когда ей всего девятнадцать.       Всю дорогу до тронного зала они шли молча, и никто из них не мог осмелиться сказать хоть слово. Эмма знала, что Грэм уже давно влюблён в неё, но, увы, ничего не могла поделать с этой новостью. Она не чувствовала к нему того же, что и он, и от этого становилось тяжело на душе. Иногда девушка испытывала вину, но сама толком пока не поняла, почему именно. Он всегда был и есть лучший страж, хотя для неё он оставался близким другом, с радостью помогал, беспрекословно выполнял все поручения и указы, не надеясь на дополнительную прибыль или похвалу от самого короля Дэвида. Ему было достаточно видеть улыбку на лице Эммы, адресованную ему.       Когда они вошли в большой зал, Грэм остановился у дверей, а девушка, пройдя чуть дальше, невольно наблюдала за озадаченными лицами родителей, которые не выражали никаких эмоций. До сих пор. — Эмма, детка, как ты? — подозрительно бодро спросила её мать, — она же королева Мэри — и принцесса сощурилась, пытаясь понять, в чём тут подвох. — Всё в порядке, мам. Вы меня звали, что-то важное? — обратившись теперь уже к обоим родителям, она слегка напряглась, будто бы сейчас её должны отчитывать за очередную проделку. Король встал с насиженного места на троне и прочистил горло прежде, чем что-то сказать. — Видишь ли, Эмма, у нас в королевстве сейчас не очень радужные времена, люди голодают, а королевская казна почти опустела. Через неделю к нам приезжает граф Румпельштильцхен, который предложил нам отдать тебя в жёны его сыну, тем самым заключив союз с их страной, что весьма выгодно для нашего королевства. — И вы согласились? — она была крайне возмущена, с неподдельным ужасом и злостью глядя на отца. Выражение его лица оставалось таким же безэмоциональным, но вот мать смотрела на дочь с сочувствием. — Милая, пойми, это необходимо. Жители Мерсантилиуса нуждаются в одежде и пище так же, как и жители дворца. Я понимаю, ты всегда мечтала выйти замуж по любви, но сейчас не тот случай, чтобы искать того единственного. Со временем ты полюбишь его, я уверена.       Вместо каких-либо слов Эмма окинула родителей гневным взглядом и со всех ног помчалась прочь из замка, не слушая возгласы отца. Она не могла поверить в то, что те, кто всегда понимал её, поддерживал, так подло с ней поступят, выдав замуж за абсолютно незнакомого мужчину. Обида с каждой секундой разгоралась новым пламенем, а слёзы неприятно обжигали щёки. Эмма не разбирала дороги, бежала туда, куда глаза глядят. Отдалённо она слышала голоса стражников и родителей, но не обращала на них внимания, желая как можно скорее покинуть пределы замка. Принцесса прекрасно понимала, что по её возвращению отец и мать устроят взбучку, и какая-то её часть страшилась гнева короля Дэвида, но смелости ей уж точно не занимать.       Свежий весенний ветерок обдавал лицо девушки прохладой, на деревьях и кустарниках уже набухли почки, готовые вот-вот превратиться в зелёные листочки. Нередко перелетающие с ветки на ветку птицы весело щебетали, напевая понятную только им мелодию. Живая природа всегда успокаивала принцессу, дарила умиротворение и чувство отчуждённости, свободы. Эмма знала, что родителям никогда не понять её, ведь они даже не прислушиваются к мнению собственной дочери, считая, что всегда и во всём правы. Чего принцесса и боялась, так это выйти замуж не по любви, а за избранника родителей, и сейчас как раз тот случай. Граф Румпельштильцхен… Безусловно, отец рассказывал ей о нём и о государстве под названием Фрецбург, правитель которого и есть тот самый граф, сына которого уже можно считать её женихом. От подобных мыслей ком подступил к горлу девушки, а непрошеные слёзы покатились по щекам. Она быстро смахнула их, безуспешно пытаясь совладать со своими чувствами, и подошла ближе к пристани, вглядываясь в далёкий горизонт. Мимо неё туда-сюда сновались рабочие, проходили люди, которые то и дело, что часто оборачивались, узнавая в девушке принцессу Эмму, взгляд которой был устремлён то на горизонт, то на водную гладь. Спокойный морской пейзаж успокаивал, заставлял на время отстраниться от проблем, любуясь его красотой. Только в такие минуты она чувствовала себя свободной и независимой от родителей, просто обычной девушкой.       Неожиданно Эмма почувствовала, как её руку кто-то крепко сжал и резко развернул к себе лицом, а затем последовала похотливая улыбка. Сфокусировав свой взгляд на нарушителе её спокойствия, перед девушкой предстал среднего роста мужчина со светлыми растрёпанными волосами и плотным телосложением. Приметив на нём тельняшку, Эмма поняла, что он из морских, но не догадывалась, кто именно. — Джон, ты погляди-ка, кто нам сегодня попался, — он махнул рукой, видимо, своему приятелю, и тот, немного помедлив, подошёл ближе, кинув оценивающий взгляд на неё. — Ну здравствуй, куколка. Не хочешь развлечься? — подключился к разговору названный Джон. Их улыбки не предвещали ничего хорошего. Сердце принцессы бешено заколотилось, и она начала паниковать, на ходу придумывая план побега. — Кто вы такие и что вообще себе позволяете? — съязвила девушка и попыталась было вырваться из мёртвой хватки незнакомца, что не увенчалось успехом. — Остра на язык, как погляжу, но это меня только заводит, — Джон стал наступать на Эмму, а та всё продолжала пытаться вырваться. Сейчас она ругала себя за то, что не послушала и сбежала из замка, тем самым подтолкнув себя к очередной неприятности, только эта была хуже остальных. — Не смейте ко мне прикасаться! Вы хоть знаете, с кем связались? Я принцесса Эмма! — Тогда я — король Дэвид Нолан, — усмехнулся Билли, и они оба плеснули смехом.       Джон поднял голову Эммы за подбородок и заткнул её рот поцелуем в тот момент, когда она хотела возразить. Он грубо сминал её губы своими, руками скользя по корсету дорогого платья девушки, а держащий её сзади Билли начал расшнуровывать его, но девушка не сдавалась. Она билась, вырывалась, но всё было напрасно. Щёки стали влажными из-за несдерживаемых горьких слёз. Эмма уже думала, что это издевательство никогда не закончится, как вдруг… — Джон, Билли, какого чёрта вы творите?! — послышался возмущённый, слегка хрипловатый мужской баритон. Девушка повернула голову в сторону и увидела, как по трапу спускался мужчина в чёрном кожаном плаще и в тон ему обтягивающих штанах. Его походка была уверенной, а лицо выражало некое беспокойство. — Как что, капитан? Развлекаемся с девицей, — ответил Джон, пожав плечами. Мужчины прекратили своё занятие, но девушку не отпускали. — Что-то я не вижу, чтобы она тоже этого хотела. Отпустите её и валите к чертям, — от резкости Эмма вздрогнула, а Джон вместе с Билли, что-то ворча себе под нос, ушли прочь от греха подальше. В этот момент подул ветер, и она поёжилась, всхлипнув. — Ты в порядке? Они сделали тебе больно? — обеспокоенно спросил капитан, подойдя ближе к напуганной девушке. Она сделала шаг назад, со страхом в глазах смотря на мужчину. — Тише, я не обижу тебя. Хей, всё в порядке. Как твоё имя? — Я… Эмма, — неуверенно произнесла принцесса. — Спасибо тебе за помощь, если бы не ты… — Знаю… — прервал её он. — Мне жаль, что всё так вышло. Они матросы, бестолковые ещё. — Кто ты? — поинтересовалась Эмма и осмелилась заглянуть в глаза своему спасителю, но, как только она это сделала, практически утонула в голубых омутах его глаз. Они смотрели на неё с беспокойством и нежностью, и ей казалось, что в них она видела весь мир. — Капитан корабля «Весёлый Роджер» — Киллиан Джонс к вашим услугам, миледи, — официально представился тот, дабы разрядить обстановку, и они оба звонко рассмеялись. — Что же такая прекрасная девушка делает на пристани совсем одна? — Я… В общем, я принцесса Мерсантилиуса, законная наследница трона и так далее, — она недовольно закатила глаза и последовала следом за Киллианом к его кораблю, попутно рассказывая о себе. — Мои родители выдают меня замуж за сына графа, которого я и вовсе не знаю, даже не видела. Знаешь, какого это, когда тебя предают близкие люди? — Эмма резко остановилась и выжидающе посмотрела на Киллиана, заметив, как тот напрягся, но кивнул. — Я всё ещё зла на родителей, в особенности на отца. Они никогда ко мне не прислушивались, а я не хочу всю жизнь просиживать во дворце. — Значит, ты принцесса… Вот уж никогда не подумал бы, — Джонс остановился чуть поодаль от трапа, ведущего на борт его корабля, и усмехнулся, проследив за реакцией спутницы. — Что это значит? — наигранно возмущённым голосом произнесла Эмма. Девушка никак не могла понять, почему так открыта перед малознакомым человеком, просто разговаривает с ним и шутит, словно они знакомы достаточно долго. Она мало с кем общалась во дворце, разве что только с Грэмом. Эмма доверяла ему и знала, что парень всегда поддержит её и чуть что прикроет перед родителями. — Ты бунтарка! — пуще прежнего захохотал Киллиан. — Свободолюбивая искательница приключений, но не принцесса. — Знаешь, ты прав, — они медленно взошли на палубу, и Эмма, подойдя к левому борту корабля, посмотрела на отблески лучей заходящего за горизонт солнца. — Я не люблю всё это: этикет, нравоучения и наставления родителей… Это так утомляет.       Киллиан молча подошёл к девушке ближе и сел на рядом стоящую бочку, подперев руками голову, при этом сцепив ладони в так называемый замок. Ему казалось странным то, что Эмма так много ему доверила, рассказала практически всё о себе незнакомцу. От одного только её взгляда на его душе становилось тепло и легко, а слегка смущённая улыбка заставляла улыбаться и его. Киллиан давно так себя не чувствовал, а точнее — около пяти лет. Тогда они вместе с женой на медовый месяц решили отправиться в морское путешествие, быть может, даже повидать новые земли. Именно тогда Мила сказала ему, что ждёт от него ребёнка. Джонс до сих пор помнил её звонкий смех, как он кружил её от несдерживаемой радости, как целовал. Но всему пришёл конец в ту злосчастную ночь. «Весёлый Роджер» попал в сильнейший шторм, вся команда боролась со стихией, а Киллиан приказал Миле сидеть в каюте и ждать, когда всё закончится. Но разве могла любящая жена оставить мужа одного в опасности? Она была слишком упрямой и смелой, а потому не послушалась его и вышла на палубу. Последнее, что увидел тогда Киллиан было то, как волна унесла его любовь в морскую бездну. Это были тяжёлые времена, он стал жестоким и беспощадным, таким, что даже Сми, правая рука капитана, не мог узнать его. — Уже стемнело, мне пора возвращаться, иначе родители взбунтуют, — опомнилась Эмма, тем самым нарушив долгое молчание. Они оба думали о своём, не замечая, как летит время. Девушка быстрым шагом направилась к трапу, чтобы спуститься, но Киллиан остановил её. — Постой, мы же ещё увидимся? — с надеждой в голосе спросил он. — Обязательно.

***

      Всю дорогу до замка Эмма думала о новом знакомом, вспоминала его слегка грубые черты лица, голубые глаза и красивую улыбку. Прокручивала в голове его слегка хрипловатый голос. Он не покидал её мысли ни на один миг, и она уже было подумала, что влюбилась, как наивная девчонка, но быстро отогнала мысли прочь. Её судьба уже решена, и ей остаётся только смириться и ждать отнюдь не желанной встречи с графом. Эмма шла, надеясь на то, что родители уже легли спать, и ей не придётся объясняться перед ними сейчас. Представляя, каким может выйти их разговор, девушке хотелось спрятаться, лишь бы избежать пылкости и гнева отца, а за ним выговора от матери.       Она подошла к воротам замка, где её, видимо, уже поджидали четверо стражников, и остановилась. Когда один из них вышел вперёд и узнал в девушке принцессу, то поспешно поклонился. — Ваше высочество, король и королева не находят себе места, приказали некоторым из гвардии отправиться на ваши поиски, — оповестил он и жестом приказал другому стражу доложить всё Дэвиду.       Эмма ничего не ответила, прошла мимо мужчины и вошла внутрь, оглянувшись, но никого так и не увидела. Мысленно приготовившись к выговору, она отперла массивные дубовые двери и важной походкой вошла в тронный зал, заметно нервничая. Грэм улыбнулся и поклонился принцессе, облегчённо вздохнув, а королева, как только увидела свою дочь, поспешила к ней. — Милая, где ты была? Мы с отцом беспокоились за тебя, нельзя же так поступать! — начала Мэри, осматривая Эмму на наличие травм. — Я, конечно, всё понимаю, юная леди, но такое твоё поведение недопустимо! Ты принцесса, а не дворянская девчонка, — вмешался Дэвид. Его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций, а голос звучал холодно и жёстко. За многие годы такого обращения с ней Эмма устала терпеть и была уже на грани срыва. Неужели он никогда не покажет своих чувств? Или его волнует только власть? — Как ты объяснишь свой поступок? — Прошу извинить меня, ваше величество, король Дэвид Нолан. Всё дело в том, что вы и моя мать отдаёте меня замуж за сына графа Румпельштильцхена — человека, которого я никогда не видела и даже толком не знаю. Я понимаю, что моё поведение недопустимо для принцессы, но вы сами виноваты в этом! Вы предали меня! — на эмоциях выкрикнула она и, развернувшись, поспешно удалилась из тронного зала, направляясь в свои покои. Королева посмотрела вслед удаляющейся фигуре дочери, а затем перевела свой взгляд на короля. — Дэвид, что же ты за человек? — спросила Мэри мужа, смахивая слёзы. — Я просто пытаюсь уберечь её от опасности. Ты же помнишь, что случилось девять лет назад.