Сестренка

«Малыш, я люблю тебя, сестренка…» (с) Тим

      Растворенная в сигаретном дыму комната таяла в сумраке приходящей ночи. Легкий ветер, проникающий через окно, колыхал шторы осеннего цвета и приносил сырую прохладу, от которой начинали мерзнуть щеки, нос и пальцы на ногах. Тишина поглощала, давила на нервы и перепонки, словно назойливый ультразвук. Стены то казались слишком далекими друг от друга, то сжимающимися до невозможности. Редкие всхлипы и тяжелое дыхание повисали в воздухе, заполняя собой каждый уголок этой чертовой приевшейся до тошноты комнаты. Здесь она выросла из маленькой, звонко смеющейся девочки, в элегантную манерную девушку с тысячами масок и присвоенных ролей. Разница лишь в том, что раньше она играла с куклами, а теперь — с людьми. Темный силуэт, в котором отражались огни соседнего дома, неподвижно сидел на подоконнике, прижав колени к подбородку. Ледяные пальцы касались собственных лодыжек, отчего по коже временами пробегали мурашки. Мир иллюзионно замер. Двумя полосками поставленный на паузу, он терялся в границах сознания, и совершенно было не важно течение времени. Минуты и часы терялись, проскальзывая сквозь пальцы как мелкие песчинки. Ярко-зеленый неоновый свет вспышками застилал глаза, а в голове стояли ее собственные отчаянные крики: Ну, как ты мог? Как ты мог с ней?! Лиза снова проглотила слезы и совсем не заметила, как в комнату бесшумно проник ее младший брат. Тим пытался найти подходящие слова, но они, как назло, застревали где-то в горле. Он понял, что облажался только после всего этого. Тогда ему было смешно, но сейчас — не до шуток. Тогда, одурманенный наркотой до безумия он нахально ухмылялся и втрахивал легкомысленную Жанну в кровать, а сейчас его родная плоть и кровь задыхается от боли, оставляя на своей коже синяки от укусов. Она хочет сдержать душевную боль и превращает ее в физическую. — Я тебя ненавижу, — хрипло проговорила девушка, уставившись в одну точку, как будто чувствуя всем своим существом его присутствие. — Сестренка, я… — брюнет глотал слова, все еще не зная, с чего начать и чем закончить. — Кто вообще мог подумать, что вы с ней? Всегда самое сложное — найти слова для поистине важного и близкого человека, когда хочешь сказать все одним словом или одно — тысячей слов. — Ей нравилось трахаться с тобой? — спросила Лиза, замерев, как изящная, прекрасная каждым своим изгибом статуя. — Хотя нет, не говори. Не хочу знать об этом. — Мне так стыдно. Что причинил тебе боль. С Жанной все кончено, обещаю.       Тим присел на подоконник напротив блондинки, короткие волосы которой едва заметно колыхались на ветру. Ее глаза в полумраке было сложно рассмотреть, но было очевидно, что они — красные и мокрые. Он прекрасно знал об этом и ненавидел себя еще больше, чем могла бы она, даже сильно постаравшись. Каким монстром надо быть, чтобы причинить боль самому близкому человеку в мире? Человеку, который любил и будет любить его несмотря ни на что. Она ведь — единственная, что делает это без причины, просто за то, что он существует и он — ее младший брат. Это чего-то да стоит. — Почему, Тим? Почему именно она? Почему не любая другая девушка? — Не знаю, — парень облизнул губы и продолжил, тяжело выдохнув: — Потому что я полный идиот. Этого не должно было случиться, я виноват. Виноват перед тобой, сестренка.       Парень придвинулся ближе и обнял хрупкий маленький силуэт, буквально утонувший в его руках. Она была такой бледной, такой тонкой и живой. Ее теплое тяжелое дыхание терялось в его плечах, вместе с остаточными всхлипываниями. Брюнет говорил спокойно, и его голос, как на волнах уносил девушку дальше из этой жестокой саднящей реальности. — Она того не стоит, тебя и твоих слез. Поняла меня? У тебя еще все впереди. Найдешь себе парня, который будет носить тебя на руках и кричать, какая ты замечательная. В противном случае я набью ему морду, — усмехнулся в конце лидер стаи, вдыхая приятный жасминовый аромат, исходящий от Лизы. — Да конечно, думаешь, я тебе позволю? — сказала она с небольшой издевкой в голосе, отстранившись и глядя младшему брату прямо в глаза.       Тим усмехнулся, закуривая сигарету, которую он достал из кармана своих джинс. Серый дым плавно улетучивался в окно, почти моментально исчезая из виду. В комнате было уже совсем темно, а в стеклах отражались огни большого серого города. Блондинка забрала сигарету и последний раз затянувшись, выбросила ее в окно, наблюдая, как она исчезает из виду. Они могли вот так вдвоем просидеть целую вечность, не говоря друг другу ни слова или разговаривая обо всем на этом чертовом свете. — Тиииим, как мы с тобой докатились до этого? — Понятия не имею, но что бы не случилось, помни: я люблю тебя, сестренка. Тим мягко поцеловал девушку в висок и, бесшумно спрыгнув с подоконника, направился к двери. Завтра Лиза не будет такой. Ее истинное лицо спрячется за новой маской, как ночь ускользающая с приходом солнца. Она станет сильнее.