Неприкосновенный

Обложка к главе - https://vk.com/public108831172?z=photo-108831172_456239035%2Falbum-108831172_00%2Frev Ночь тянется бесконечно долго, Алек не смыкает глаз до самого утра, рассматривая потолок. Он жалеет, что отпустил Магнуса, нужно было оставить его у себя и отвести обратно ранним утром, никто бы и не узнал об этом. Мужчина поднимается с кровати с первыми лучами солнца, открывая настежь окна и впуская в комнату свежий воздух (уже через час он превратится в раскаленный и душный). Александр ходит по спальне взад-вперёд, ощущая, как постепенно отсюда выветривается запах секса с цветочной ноткой кожи Магнуса. Брюнет открывает тайный выход и спустя мгновение попадает в комнату наложника. Парень лежит на кровати в позе эмбриона, укутавшись в тонкое одеяло и прижимая к себе во сне кота. Мяо на удивление послушно не двигается, чтобы не разбудить своего хозяина, только приоткрывает один глаз и смотрит на Александра с укором. Властелин замечает, как блестят щеки Магнуса, даже на подушке видно мокрые пятна от слез, видимо, тот проплакал всю ночь и уснул совсем недавно. Мужчина скользит взглядом по открытому участку шеи азиата и его рукам, там предсказуемо нет ни единого украшения. Лайтвуд тихо покидает спальню мага, мысленно отмечая слабый травяной запах и облегченно выдыхая — всё же парень воспользовался заживляющей мазью. Он надеется, что не травмировал его, в любом случае наложнику нужно отдохнуть несколько дней. Алек думал, что это влечение пройдет, что интерес утратится, но Магнус нужен ему всё так же сильно. Желание никуда не уходит, разве что усиливается, обжигая тело и сознание. Бейн просыпается, когда Изабель появляется в его комнате с завтраком. — Прости, не хотела разбудить, — виновато шепчет она, пытаясь не слишком греметь тарелками, чтобы окончательно не разрушить утреннюю сонную атмосферу. — Доброе утро, — подает голос Магнус, отпуская Мяо, который тут же довольно потягивается и пытается поточить коготки прямо о постель, но парень мягко убирает его лапки. Бейн приподнимается на локте и осторожно садится полубоком, пытаясь скрыть неприятные ощущения перед девушкой, но слишком шумный выдох всё равно привлекает её внимание. — С тобой всё хорошо? — Иззи смотрит на азиата широко распахнутыми глазами. — Да, всё... — ответ Магнуса прерывается, когда он наконец-то поднимается и делает первый шаг, а тело прошивает вспышка боли отнюдь не магического происхождения. — Ох... — выдыхает парень, слепо цепляясь за дверцу шкафа, чтобы не упасть, но его придерживают тонкие, но сильные руки охотницы. — Алек приходил ночью, — Изабель не нужно спрашивать, она и так знает. — Что он сделал с тобой? У тебя есть мазь? Я принесу обезболивающее, — она помогает Бейну дойти до ванной, задавая целую кучу вопросов и не дожидаясь ответов на них, а затем просто уносится прочь. Иззи даже комнату не успевает толком закрыть, она спешным шагом направляется в лазарет и находит там Фелла. — Рагнор, нужно обезболивающее, — без лишней информации выдыхает брюнетка. — Для мага? — лекарь лишь прищуривает глаза, его взгляд становится холодным, когда он ловит робкий кивок в ответ. — Вот, это должно помочь. Магнусу нужно просто выпить его после еды, — мужчина протягивает ей пузырек. — Спасибо, — благодарит его Изабель, совсем не удивляясь тому, что Рагнор сразу догадался для кого это лекарство, всё же Катарина присматривает за гаремом и знает, что властелин уже давно не навещал остальных наложников. — Мисс? — окликает её маг уже у выхода из лазарета. — Я не судья вашему брату, но... — он на секунду умолкает, сокрушенно качая головой. — Придёт время, и каждый из нас окажется на месте камня, который мы однажды пинали, — добавляет Фелл. Иззи низко опускает голову, она знает, что так оно и будет, поэтому пытается помочь, пытается хотя бы частично искупить грехи всех детей Разиэля своими поступками. Брюнетка возвращается узкими коридорчиками так же быстро, как и пришла сюда, когда вдруг врезается в брата, едва не оставив отпечаток помады на его футболке где-то в районе груди. — Куда ты так спешишь? — Алек, до этого сонно потиравший переносицу, придерживает сестру за плечи и мгновенно настораживается, замечая пузырек с желтоватой жидкостью в её руке. — Что это? — Сам как думаешь? — Из огрызается, делая шаг в сторону в попытке обойти брюнета, но тот хватает её за локоть, сжимая с силой. — Иззи, — предупреждающе хрипит Александр, внутренности сковывает страх и волнение за Магнуса, но он наперед знает, что не разрешит себе пойти к наложнику. — Катись к Демону! — девушка резко вырывает руку. Она всё ещё контролирует себя, несмотря на ярость, клокочущую у горла, поэтому кончик её хлыста, трансформировавшегося из браслета-змеи, рассекает воздух рядом с лицом брата, но не задевает его. Лайтвуд инстинктивно дергается, уворачиваясь, хоть это и не нужно: хлыст звонко стегает по стене, оббивая штукатурку. Несколько стражников выглядывают из-за колонны, услышав свистящий гулкий звук, эхом отбившийся от высоких потолков. Изабель делает глубокий вдох и убирает оружие, призывая его обратиться в изысканное украшение на её запястье. Она уходит прочь и наконец-то попадает в комнату наложника. Магнус тяжело разгибается над умывальником и вытирает лицо пушистым полотенцем. — Спасибо, но вам не стоило волноваться. Всё хорошо, — он слабо улыбается девушке и принимает лекарство из её рук. — Он избивал тебя? Насиловал? — Иззи подходит ближе и беспардонно задирает на парне широкую рубашку, облегченно выдыхая, когда не находит на его теле синяков. — Нет, всё в порядке, Изабель. Просто... — азиат неловко опускает глаза. — Это должно было произойти ещё в самую первую ночь, когда ваш брат выбрал меня. Так что ничего особенного не произошло, — Магнус безразлично пожимает плечами, ему хочется плакать, но глаза сухие, потому что он выплакал все слезы ещё ночью. — Этого вообще не должно было происходить, — брюнетка на мгновение вспыхивает, но быстро берет себя в руки. — Не говори так, будто ты вещь. — А разве это не так? — хмыкает Бейн, стягивая себя руками и ощущая, как его бьет озноб. — Не так, и ты должен доказать это каждому, кто посмеет хотя бы просто подумать о тебе в таком ключе, — Иззи медленно утягивает его в комнату, заставляя позавтракать и принять лекарство. Магнус искренне благодарен ей за беспокойство и всю ту помощь, которую она оказывает ему. Девушка сидит с ним почти до полудня, приносит сюда каталоги и советуется насчёт декорирования торжественного зала и выбора свадебного платья, которое по обычаям охотников обязательно должно быть выполнено в золотом цвете. У Магнуса плечи сводит судорогой, когда он слышит шаги в коридоре у открытого тайного выхода. Брюнетка в этот момент начинает говорить громче. Кажется, это отпугивает её брата, потому что звук шагов удаляется. Она приносит парню обед и только после уходит, обещая заскочить вечером. Бейн прокручивает её слова в голове, обезболивающее начинает действовать, от этого становится легче. Он устал бояться, да и бояться уже по сути нечего, всё случилось. Наверно, ему ещё повезло, что властелин обошелся с ним весьма осторожно и обходительно, но это не отменяет того факта, что Магнус не хотел, но его заставили подчиниться. Он делает глубокий вдох и выходит в сад, решая, что не будет избегать Александра, он не собирается и дальше опасаться его. Парень передвигается медленными шагами вдоль коридора и попадает в сад, замирая на месте. Сквозь арку веранды видно, как властелин, облаченный в чёрную майку и такие же штаны, безжалостно избивает тренировочное чучело. Он и сам выглядит побитым, но Магнус прогоняет от себя подобные мысли, он не намерен жалеть этого мужчину. Алек наносит череду ударов, ощущая, как бинты сильнее вдавливаются в кожу и ранят костяшки. Он устало приваливается к груше вспотевшей щекой, обхватывая её руками и прикрывая глаза. Лайтвуд буквально ощущает на себе чужой взгляд, отчего голова сама поворачивается в сторону сада. Магнус смотрит на него так, что холод пробирает до костей, а внутри скапливается горечь. Александр, как в замедленной съемке, наблюдает за тем, как его наложник медленно садится у фонтана, придерживаясь за спинку лавочки. Брюнет видит это напряжение, сковывающее тело азиата, замечает образовавшуюся между его бровями болезненную складочку, понимая, что это всё его вина. Магнус больше не смотрит на него, просто опускает руки в прохладную воду и перебирает пальцами плавающие там лепестки, прикрывая глаза. Мяо трется ему о ноги и громко урчит, а затем запрыгивает парню на колени. Алек чувствует себя лишним — в этом саду, в дворце, в жизни Магнуса. Он отталкивается от чучела и быстрым шагом направляется в свою комнату, чтобы принять душ и смыть с себя пот. Бейн возвращается к себе через час, он не считает странным то, что властелин даже не заговорил с ним, ему ведь плевать на своих рабов. Вечером Изабель привозит ужин, она чуть расслабляется, замечая, что парню уже чуточку лучше. Магнус направляется в ванную, неожиданно понимая, что попросту не сможет заставить себя сделать гигиеническую подготовку. В результате он мысленно посылает всё это и просто принимает душ, после чего ложится в постель с книгой. Магнус надеется, что властелин не придёт к нему, потому что тогда ему придётся трахать его грязное, отключившееся от боли тело. Бейну противно от этой мысли, ему снова хочется умереть. Это лучше, чем быть чьей-то постельной игрушкой... Александр не заходит к нему в комнату, только чертит руну со стороны коридора и запирает на ночь выход. Магнус выдыхает и выключает свет, устраиваясь удобнее и пытаясь уснуть.

***

— Вы с Алеком повздорили? — Джейс сталкивается с Изабель у выхода из дворца. — Разве? С чего ты взял? — девушка лишь хмыкает и выгибает темную бровь, поправляя платок, покрывающий её голову. — Мои парни видели, как ты едва не выпорола его хлыстом, — с ехидной улыбкой отвечает Вэйланд. — Порой старшим братьям нужна хорошая взбучка, — Иззи наигранно шлепает блондина по заднице. — Передавай привет Клэри, — смеется она, наблюдая, как Джейс разворачивается в сторону западного квартала Марракеша. — Убегаю, пока и мне не досталось, — хохочет он. — Передам. От меня Мелиорну тоже привет, — Вэйланд подмигивает сестре и вскоре исчезает в одном из узких проходов между домами. Изабель направляется в противоположную сторону, заходит за угол ближайшего заброшенного здания и прокручивает кольцо на пальце. Спустя мгновение перед ней открывается светящийся зеленым портал. Брюнетка тут же входит в него, попадая в леса фейри, а затем и во дворец, где вскоре ей предстоит жить. Это здание совсем не похоже на места, где обитают нефилимы. Дворец Мелиорна тоже выполнен в восточном стиле, но он не стоит среди пустыни белой мраморной глыбой. Высокие колонны у входа оплетены растениями, а крышу и вовсе накрывает собой крона огромного дерева, растущего во внутреннем дворике по центру здания. Здесь на каждом углу всё пропитано атмосферой единения с природой, здесь много цветов, и Иззи влюблена в это место точно так же, как и в его хозяина. Стража мгновенно пропускает её внутрь, приветствуя вполне искренними улыбками, и девушка направляется к нужной комнате. — Услада глаз моих, — выдыхает Мелиорн, заключая невесту в свои объятия. — Соскучился? — девушка игриво уворачивается и сбрасывает с себя платок. — Как утопающий по воздуху, — отвечает он. Фейри затаивает дыхание, наблюдая горящим взглядом за тем, как возлюбленная соблазнительно покачивает бедрами и медленно движется к террариуму в углу спальни. Иззи открывает плетенную крышку и достает оттуда огромного питона. — Привет, Зейн, — шепчет она на грани тихого шипения. Питон высовывает кончик языка навстречу и удобно оплетает плечи и талию брюнетки. Изабель включает музыку, восточная нотка с барабанами отбивается от стен и потолка. Девушка начинает танцевать, плавно извиваясь, подобно питону на своём теле, плывя изящными руками по воздуху, покачивая округлыми бедрами. Её упругая грудь то приподнимается, то дрожит от каждого движения, расшитый драгоценными камнями лиф пускает зайчики по спальне. Иззи отлично знает, насколько соблазнительно она выглядит, какое впечатления она производит, но ей мало этого. Брюнетка нарочно демонстрирует порой выглядывающие из распорки юбки стройные ножки, улыбается лукаво, рассыпая темные локоны по плечам. Мелиорн, кажется, не дышит, смотрит, боясь упустить хоть момент из этой прелюдии. Его брюки совсем не прячут возбуждения. Изабель беззастенчиво скользит взглядом по натянутой ткани, а затем приближается к любимому, отпуская питона на пол. Тот послушно уползает под кресло и скручивается под ним в кольцо. Брюнетка обвивает шею Мелиорна руками, целует сладко и страстно, окончательно сводя с ума, а затем отстраняется. — Откуда Элиас узнал о наложнике моего брата? — едва слышно спрашивает она. — Мы договаривались, что ты не будешь так делать. Ты почти моя жена, — фейри пытается увиливать, чувствуя себя виноватым перед девушкой. — Отвечай, сладкий, — Иззи потирается бедрами о мужское возбуждение сквозь одежду. — Не сопротивляйся этому, — она знает, что это нечестно, но ей нужна правда. — У Элиаса были какие-то переговоры рядом с вашим дворцом. Он почувствовал сильную магию, а затем пришёл ко мне с расспросами. Я не смог солгать, ты сама понимаешь, — честно отвечает Мелиорн. — Зачем ему маг? Насколько мне известно, он недавно женился. Если бы ему нужна была суррогатная мать, он искал бы девушку, а не парня, — Изабель складывает всё вместе, пытаясь понять. — Он подлый человек, мои люди следят за ним, — Мелиорн умолкает, словно решая, стоит ли говорить, но всё же продолжает: — Не хочу забегать наперед, но у нас есть подозрения, что парочка благих коллекционирует сильных магов. — объясняет он, брюнетка неприятно морщится от слова "коллекционируют". — Сама Королева Благого Двора поручила мне разобраться с этим делом. Мы опасаемся, чтобы среди нас не произошло восстание и захват власти. Это тайная информация, она не подтверждена, но держите магов при себе. Передай это брату, пожалуйста. Я бы и сам встретился с Александром, но он не слишком снисходителен ко мне, — добавляет мужчина. — Он принял мой выбор, тебе не о чем беспокоиться, — Изабель успокаивающе прикасается ладошкой к скуле фейри, где изображен зеленый листок. — Грядет война, я чувствую это. Нам нужно держаться вместе, но избавиться от предателей. Маги натравливают демонов на нефилимов, у нас каждый день раненые возвращаются из рейдов. Я не знаю как, но нужно прекратить всё это, отпустить всех магов и заключить с ними перемирие, — говорит она, ощущая, как мужчина чуть сжимает её плечи в поддерживающем жесте. — Ты же знаешь, что это невозможно. Слишком много их крови проливается из-за нас каждый день. Слухи о Себастьяне дошли даже к нам, — Мелиорн сокрушенно качает головой. — Он позорит нашу фамилию. Не хочу даже вспоминать о нём, — презрительно фыркает девушка. — Да и не за этим я пришла, — хитро улыбается она, пытаясь вернуть прежнее настроение. — Вот именно, — соглашается фейри, припадая губами к её шее и подталкивая ближе к кровати. Матрас пружинит и плавно прогибается под весом их тел. Изабель выгибается кошкой, подставляясь под горячие нетерпеливые прикосновения. Она, как завороженная, наблюдает из-под полуопущенных ресниц, как с одежды Мелиорна слетает перламутровая пыльца, окутывая их блестящей тучкой.

***

Алек не приходит к наложнику вот уже третий день. Он дает ему возможность отдохнуть и прийти в себя, надеясь, что его тело восстановится за это время. Да и не до этого сейчас: Иззи приносит плохие новости от благих, а Джейс подтверждает её слова, так как Клэри тоже просит его быть осторожнее. Александр держит ухо в остро, мать звонит почти каждый день. Мариза сообщает, что Себастьян поутих, даже начал отправляться в рейды, но она всё ещё надеется, что в одном из них он погибнет. Рейды, к слову, становятся всё более опасными: если раньше нефилимам приходилось защищать примитивных от демонов, то теперь им приходится защищаться от них самим. Нужно сконцентрироваться, Лайтвуд знает, что нужно собраться и бросить все силы на поддержание стабильной ситуации, но бессонные ночи и нарастающее чувство тревоги совсем не способствуют этому. Алек сдается утром четвертого дня. Он долго думает, взвешивает все "за" и "против", чтобы пойти в гарем, дорогу к которому уже и позабыл совсем, а потом отказывается от этой затеи. Мужчина находит Магнуса в библиотеке ближе к полудню. Тот сидит за письменным столом, на котором разложил целую гору фолиантов, и внимательно вчитывается в текст. Властелин стучит костяшками по дверному косяку, отчего наложник вздрагивает и поднимает на него глаза. — Продолжаешь изучать язык? — спрашивает Лайтвуд подходя ближе. — Вы приказали, — парень шумно сглатывает, всё же выказывая свой страх перед этим мужчиной, но при этом держит лицо и старается не сдаваться. — Я попросил, — буквально рычит брюнет. — Ты мог отказаться, — уже более спокойно добавляет он. Магнус молчит в ответ, низко опускает голову в попытке спрятать лицо за неуложенными цветными прядями чёлки. Александр подходит к одной из полок и достает оттуда первую попавшуюся книгу. Он и сам не знает, зачем тянет время, зачем продлевает чужие мучения, но впервые у него нет храбрости, чтобы сказать напрямую. Лайтвуд медлит ещё несколько минут, смотрит пустым взглядом в одну точку на странице, а затем захлопывает книгу и возвращает её на полку, оборачиваясь к наложнику. — Я заберу тебя к себе вечером, — сухо бросает властелин. — Хорошо, — безэмоционально отвечает Магнус, незаметно сжимая руки в кулаки под столом. Он больно впивается ногтями в собственные ладони, в очередной раз заглушая боль от ошейника физической. Это помогает находиться в сознании и быстрее брать магию под контроль. Бейн чувствует на себе удивленный взгляд ореховых глаз и мысленно обещает себе последовать словам Изабель. Магнус уже знает, с чем ему предстоит столкнуться, через что пройти, но он больше не планирует быть слабым.

***

Алек получает наводку и отправляется в рейд. Отчего-то кровь бурлит в его венах сильнее обычного, кажется, это чувствуют даже другие охотники. Демоны спрыгивают на них прямо с крыши одного из заброшенных зданий в юго-западной части города. Нефилимы привычно создают кольцо, становясь спиной к спине, и принимаются рубить гадких тварей клинками. Александр активирует руну скорости, а затем отталкивается от стены и взбирается по ней, запрыгивая в окно. Он выхватывает стрелы из колчана одну за другой. Тетива натягивается под пальцами упругой дугой, малиновое оперение рассекает воздух яркими пятнами. Прицеливаться с высоты удобнее, Лайтвуд весьма быстро расправляется с двумя десятками перевертышей, но не испытывает от этого удовлетворения. Он отзывает лук и стрелы, крепко сжимая пальцами рукоять более укороченного клинка, и спрыгивает вниз, в самую гущу событий, где и оставил для себя ещё парочку демонов. — Всем назад! — громко командует Александр. Охотники удивленно переглядываются, но послушно отступают на несколько шагов, давая властелину пространство развернуться в бою, но при этом держа оружие начеку. Брюнет знает, что это рискованно и глупо, но он нарочно не меняет клинок на более длинный, ища опасную близость с шипящими клыкастыми демонами. Алек нападает на них первым, заставляя этих тварей замереть на месте от удивления. Он рубит их налево и направо, ощущая, как приятно напрягаются мышцы от каждого движения. Липкий ихор брызгает на него со всех сторон, пачкая одежду, попадая на кожу. Лайтвуд прикрывает глаза, жадно слушая, как лезвие протыкает плоть последнего перевертыша. Наконец-то он чувствует удовлетворение, затапливающее каждую клеточку тела. — Александр! — раздается за спиной крик одного из охотников. Брюнет резко разворачивается, удивленно распахивая глаза и наблюдая, словно в замедленной съемке, как на него выпрыгивает невесть откуда взявшийся шакси. Буквально вся жизнь проносится за секунду у него перед глазами. Никто из отряда не успевает преодолеть расстояние, а сам мужчина почему-то продолжает стоять с опущенным оружием. Демон неожиданно рассыпается в клочья, Алек пораженно смотрит на разъяренного брата. — Да чтоб тебя, — сквозь зубы ругается Джейс. — Идиота кусок, — он хватает Лайтвуда за ворот футболки и буквально встряхивает в воздухе. — Прости. Сам не знаю, что на меня нашло, — выдыхает брюнет. — Иззи была бы в восторге оттого, что вместо подвенечного платья ей бы пришлось надеть траур, — Вэйланд без жалости бьет брата словами, а затем разворачивается к поутихшим охотникам. — Возвращаемся! Плохая работа, ребята! Вы должны охранять властелина! Даже если это противоречит его глупым приказам! — громко журит он их. Алек рычит сквозь зубы, отряд возвращается во дворец. Джейс не говорит больше ни слова, лишь подмигивает брюнету, когда в холле их встречает обеспокоенным взглядом Из. — Всё в порядке? — настороженно спрашивает она. — Ни одного раненого, крошка. Всё отработано до миллиметра, — Вэйланд предсказуемо прикрывает Александра, пытаясь шуточно щелкнуть сестру по носу. — Фу, ты весь в слизи! Бегом в душ! — Изабель лишь уворачивается. — И вообще, ты же не собирался идти в рейд с Алеком, — подмечает она. — Решил размяться малость, — отмахивается блондин, бросая грязный клинок в специальную подставку, он скрывается в коридоре. Лайтвуд спешит последовать его примеру, направляясь в свою комнату. Он тут же выбрасывает одежду и принимает душ, пытаясь осознать то, что натворил. Алек противен сам себе, он чувствует невыносимый стыд, потому что уже во второй раз облажался перед Джейсом, да ещё и опозорился перед своими подчиненными. Раздражение накатывает по новой, брюнет пытается успокоиться, чтобы вечером не сорваться и не согнать всю злость на Магнусе. Вот только планы на ночь неожиданно меняются... В дверь громко стучат именно в тот момент, когда мужчина как раз собирается нарисовать отпирающую руну у тайного выхода к наложнику. Приходится лишь раздраженно повести плечами и открыть, на пороге стоит Катарина. — Простите, властелин, — запыхавшись, выдыхает женщина. — Лидия рожает, — добавляет она, выбивая этой фразой весь воздух из мужчины. — Иду, — бросает в ответ Александр, чувствуя растерянность, потому что не знает, как поступить, если ребенок родится магом. Они влетают вместе в лазарет, их встречает настороженный взгляд Рагнора и сдавленный стон Лидии. — Ты не сможешь побороть это, глупышка. Просто глубоко дыши, — Фелл пытается достучаться до девушки, но та лишь сцепляет зубы и из последних сил хватается за края койки. — Что происходит? — взволнованно спрашивает Алек, предчувствуя неладное. — Она пытается сопротивляться схваткам, — Рагнор отвечает таким тоном, словно отмахивается от назойливой мухи. — Разве такое возможно? — переспрашивает Лайтвуд, но теперь уже у Катарины, так как он сам не слишком силен в вопросах акушерства. — Это естественный процесс, ему невозможно противиться. Но это замедляет роды, так что... — Лосс не договаривает, хватаясь за ткань для компресса и принимаясь вытирать пот со лба Лидии. — Я убью твоего выродка! Слышишь?! — Бранвелл кричит во всю глотку, переходя буквально на вой, когда её накрывает боль от магии внакладку с сильной схваткой. — Я оставлю вас в живых. Обоих. Даже если родится маг. Просто делай то, что говорят, — властелин принимает решение молниеносно, вдруг понимая, что не сможет убить ни её, ни ребенка. — Тужься, Демон тебя дери! — прикрикивает он, подходя ближе и осторожно пробираясь пальцами под ошейник, но при этом не забывая про свою оплошность с колдуньей, которую он пытался спасти в Эмиратах. — Гореть тебе в Эдоме, Лайтвуд! — Лидия цепляется за его руки, больно впиваясь ногтями и пытаясь расцарапать их в кровь, что ей и удается, потому что брюнет чувствует пульсацию Иратце у себя на боку. Он выдергивает пальцы из-под ошейника и принимается нервно ходить по комнате взад-вперёд. — Заставьте её! Сделайте что угодно, но заставьте! — Александр хватает Рагнора за рубашку на его груди, но тот одним лишь презрительным взглядом заставляет отпустить её. — Я могу и вовсе ничего не делать, — шипит ему в лицо Фелл. — Кажется, пришёл час возмездия, — добавляет он. — О чём вы? — брюнет непонимающе хмурит брови. — О том, что ваш ребенок погибнет, как однажды погиб мой, — отвечает маг, замечая удивление мужчины. — Ох, так вы не знаете? Вы были слишком юны, — иронично тянет он, его голос полон желчи. — Но я расскажу, так и быть. Когда началась война, мы с Катариной попали в плен к солдатам вашего отца. Кат была беременна от меня, а они изнасиловали её у меня на глазах. Она потеряла ребенка, а я не смог ничего сделать из-за чёртового ошейника. А потом Роберт приказал клеймить нас. Кажется, пришло время платить по счетам, Александр, — сквозь зубы выдавливает лекарь, его глаза блестят из-за непролитых слез. — Рагнор, не сейчас! — усмиряет его Лосс, её голос полон боли от воспоминаний. — Лидия, ну же. Уже видно головку, просто послушайся меня, — она переключается на Бранвелл. — Мелкое нефилимское отродье! — выкрикивает наложница, пытаясь надавить себе на живот, но Катарина перехватывает её руки. Алек бросается к ней, помогая удерживать Лидию, пока Лосс на секунду приподнимает простыню на разведенных коленях Бранвелл. — У неё началось кровотечение, — испуганно выдыхает Катарина. — Рагнор, зелье! — окликает она лекаря. Фелл тут же приносит какой-то пузырек, выливая его содержимое в рот девушки, но она уворачивается и выплевывает всё на пол. — Лилит... — шипит себе под нос колдун, замечая, как простыня на больничной койке стремительно намокает от крови. — Ненавижу тебя... — едва слышно выдыхает Бранвелл Алеку. — Получай эту мерзость... Она внезапно начинает тужиться из последних сил, почувствовав на внутреннем уровне, что уже всё равно поздно, что добилась своего, а затем теряет сознание. Катарина тут же укладывает малыша на пеленки, но тот не реагирует на звонкий шлепок по попе. Александр в ужасе смотрит широко распахнутыми глазами на своего сына. Тот не издает крика, лишь делает какой-то слабый задушенный вдох, пока Лосс перерезает пуповину. — Нет! Сделайте хоть что-нибудь! — Лайтвуд чувствует отчаяние, бросается к Лидии, трясет её за плечи, будто это может хоть как-то помочь. — Её больше нет, Александр, — Рагнор убирает руку от шеи наложницы, где под ошейником больше не бьется пульс. — И я не чувствую магии от ребенка, он — охотник. Вот только не выживет, надежды нет, — добавляет он, кивая в сторону малыша. — Нет... Нет... Этого быть не может... Дайте мне его... — брюнет судорожно глотает воздух, запоздало понимая, что захлебывается слезами. Алек чувствует боль и несправедливость, он уже и вспомнить не может, когда в последний раз плакал. — Властелин... — всхлипывает Катарина, когда мужчина выхватывает у неё малыша, инстинктивно не забывая придерживать головку, и уносится прочь. — Совсем обезумел, — сокрушенно качает головой она. — Грехи отцов искупят их дети, — Рагнор отворачивается, незаметно смахивая капли со щек.

***

Магнус не понимает этого издевательства: властелин держит его в страхе, заставляет унижаться и готовиться, но сам не приходит. К восьми вечера парень уже чист, одет и накрашен, но Александр не является к нему ни через час, ни через три. Бейна потряхивает с каждой секундой сильнее, он теряет всю свою уверенность, страх поглощает с головой. Ровно в полночь приходит понимание, что таким способом над ним решили посмеяться, втоптать в землю ещё больше. Магнус ложится поверх одеяла, сглатывая образовавшийся в горле ком. Он выключает свет и устало прикрывает глаза, думая, что, возможно, властелин придёт позже, чтобы проверить, ждал ли он его вообще. Парень незаметно для себя проваливается в полудрему, тихое урчание Мяо под боком только способствует этому. Внезапно глаза начинает слепить свет, Магнусу нужно несколько секунд, чтобы проморгаться. Властелин стоит перед ним с каким-то окровавленным свертком в руках, бережно прижимая его к себе одной рукой, а второй бросая на кровать древний фолиант с заклинаниями. Ореховые глаза мужчины влажные, они полны ужаса и чего-то ещё, понятного только ему. — Страница двести семьдесят первая, — хрипит Лайтвуд. — Живо поднимайся! — в отчаянии прикрикивает он. Бейн вскакивает на ноги больше по инерции, чем по приказу. — Младенец... — удивленно шепчет он, когда Александр укладывает свою ношу на письменный стол и разворачивает пеленки. Малыш слабо дышит, его грудная клетка едва заметно вздымается, пуповина в спешке завязана неаккуратно, а сам он испачкан в крови и околоплодных водах. — Спаси моего сына, — хрипит брюнет, шмыгая носом и открывая книгу на нужной странице. — Послушайте, я... — наложник испуганно запинается. — Я ведь совсем немного выучил язык. И я не умею колдовать, а это сильное заклинание, — он пытается объяснить, но мужчина не слышит его. — Читай сейчас же! — голос властелина эхом отбивается от стен. В его руке трансформируется клинок, и в следующую же секунду лезвие упирается в шею мага. Магнусу хочется податься вперёд, чтобы наконец-то напороться на оружие, чтобы горячая кровь хлынула из перерезанного горла и всё это наконец-то закончилось. Но крохотный малыш рядом с ними неожиданно всхлипывает: то ли испугавшись громкости голоса своего отца, то ли пытаясь защитить ни в чём невиновного колдуна от гнева этого самого отца. В этот самый момент дверь распахивается настежь, и в спальню вбегают Иззи с Джейсом. — Алек, нет! — сестра вихрем подлетает к нему, крепко сжимая пальцы брюнета и заставляя убрать оружие. — О Разиэль, мальчик... — выдыхает она, замечая ребенка. — Спаси его, и я сделаю всё, что попросишь, — Александр отбрасывает оружие в сторону и хватает Магнуса, прижимая спиной к своей груди и протискивая пальцы под его ошейник, так и не дождавшись от того согласия. В этот раз это действительно больно и на эмоциях, горячие шероховатые пальцы сдавливают горло слишком сильно, от этого становится трудно дышать. Азиат отчетливо слышит, как громко и часто бьется сердце властелина, отдавая ему в лопатки. — Алек? — Джейс одаривает брата предупреждающим взглядом. — Я знаю, что делаю, — лишь отмахивается тот. — Читай, — приказывает он Магнусу. И парень впивается взглядом в текст, вспоминая всё, что успел выучить. Он выставляет руки вперёд, неожиданно находя внутри себя желание помочь этому ребенку выжить. Заклинание на древнем языке пронизывает всё его тело. Магия аккумулируется, срываясь с кончиков пальцев синими искрами. Магнус удивленно смотрит на то, как легко и просто, хоть и впервые, ему удается создать дымку небесного цвета. Она окутывает младенца прозрачным коконом, и Бейн чувствует, как между ним и ребенком устанавливается связь. Он продолжает читать заклинание, передавая свою жизненную энергию малышу, заставляя его дышать более ровно и уверенно. Кроха приоткрывает глазки и даже чуть причмокивает, когда Магнус заканчивает, а синяя дымка рассеивается. Изабель счастливо всхлипывает рядом и бросается к племяннику, осторожно унося его в ванную, чтобы нормально очистить его кожу. Алек не видит ничего за прозрачной пеленой, слезы всё катятся по его щекам, попадая на рубашку наложника, которого он продолжает прижимать к себе. Будто опомнившись, Лайтвуд отпускает парня, и того опасно покачивает. Магнус почти теряет сознание, но сильные руки властелина подхватывают его за мгновение до падения. Брюнет переносит мага на кровать, уже собираясь отстраниться, но его останавливает Джейс: — Не убирай контакт, дай ему нормально восстановиться, — неожиданно просит он. — Я думал, ты против, — Алек послушно остается рядом с азиатом, в этот раз более ласково продевая пальцы, чтобы отстранить ангельскую руну на ошейнике. — Ты неправ. Ты ведь знаешь, что никто не был обязан помогать тебе — ни Рагнор, ни Катарина, и уж тем более он, — Вэйланд лишь кивает на Магнуса, который из-за усталости внезапно проваливается в сон, неосознанно прижимаясь к властелину всем телом. — Я погорячился, позже я извинюсь перед всеми, — Алек измученно прикрывает глаза, чувствуя внезапное умиротворение от близости с наложником. — Уж постарайся. Этот парень сильнее, чем мы думали. Заклинание вполне могло убить его, — напоминает Джейс. — Поздравляю, брат, — тихо выдыхает он, но Лайтвуд уже не слышит, засыпая следом за азиатом. — Ну вот, какие мы красивые теперь, — Иззи выходит с малышом на руках, плавно убавляя громкость своего голоса, когда замечает уснувших Алека и Магнуса. — Его нужно осмотреть и покормить, — шепотом добавляет она. — Мы так и не нашли кормилицу, никто же не знал, что такое может произойти с Лидией, — сокрушенно вздыхает брюнетка. — Придётся сразу перевести его на искусственное питание. Я позабочусь об этом, заодно сообщу маме, — принимает решение девушка. — Покорми его, кажется, он чертовски голоден, — Джейс лишь улыбается, наблюдая за тем, как племянник тянется крохотной ручкой к груди Иззи. — Солнышко, у меня нет молочка, но мы сейчас что-нибудь придумаем, — брюнетка тихо смеется и разворачивается к двери, бережно удерживая свою ношу. — Из? — Вэйланд одергивает её уже у двери. — Ммм? — вопросительно мурлычет она. — Это правильно? Как считаешь? — блондин кивает на спящих брата и наложника. Александр во сне неконтролируемо прижимает Магнуса к себе ближе, а тот льнет к нему всем телом. Со стороны это выглядит так, будто они пытаются найти максимальный контакт, будто ищут защиты друг у друга, но их лица при этом впервые настолько расслабленные. — Не знаю, Джейс, — Изабель неопределенно пожимает плечами. — Но если это никому не причиняет страдания или смерть, то всё не так плохо, — добавляет она, покидая спальню. Блондин садится в кресло в углу комнаты, чувствуя себя здесь лишним. Он достает телефон и пишет Клэри, улыбаясь её ответам. Алек просыпается через несколько часов, чуть дергаясь и пытаясь проморгаться. Брюнету наконец-то удается различить силуэт брата в темноте, его лицо освещает лишь дисплей телефона. — Клэр не спит? Сколько сейчас? — хрипло спрашивает Лайтвуд, Джейс от неожиданности едва не роняет гаджет. — Четыре утра. Не спит, она возвращается с вечеринки, — отвечает Вэйланд. — Где ребенок? — Александра пробирает дрожь, когда он понимает, что его сына здесь нет. — С Иззи. Она умыла его и забрала, чтобы покормить. Всё в порядке, не волнуйся, — успокаивает его Джейс, замечая, что брат собирается подниматься. — Отоспись, всё действительно хорошо. Я оставлю вас, утром пойду вместо тебя в рейд, — блондин и сам поднимается, тихо покидая спальню. Алек прикрывает глаза и слушает дыхание Магнуса, обнимая его за плечи. Он думает о произошедшем, о своём отцовстве, о смерти Лидии, о том, что угрожал своему наложнику, хоть и не хотел этого. Брюнет осознает, что сорвался, потому что на самом деле не просто хотел спасти своего сына. Вся правда в том, что в случае смерти этого малыша, он бы не смог снова решиться на продолжение рода, потому что для этого пришлось бы переспать с одной из наложниц. Александр не знает, когда это произошло, но сейчас даже одна мысль о близости с кем-то другим, кроме Магнуса, кажется ему противной. Лайтвуд понятия не имеет, каким образом он должен попросить прощение у парня, что он должен предложить в качестве вознаграждения за спасенную жизнь. За этими мыслями он не замечает, как восходит солнце. Магнус рядом начинает чуть ворочаться, а затем и вовсе просыпается. Он видит властелина рядом с собой и тут же отодвигается от мужчины, чувствуя свежий прилив боли. Бейн терпит её, пытаясь держаться, ощущая, что между ними сгорели последние мосты прошлой ночью, когда брюнет прижал к его горлу клинок. — Мне нужно в ванную, — хрипло сообщает азиат, запоздало вспоминая, что уснул с макияжем, и приблизительно представляя, как сейчас выглядит его лицо. Лайтвуд смотрит как-то удивленно, кивает заторможено, но наложник не дожидается от него разрешения и тут же запирается в ванной изнутри, захватив с собой чистую одежду. Магнус быстро принимает душ, умывает лицо и чистит зубы, а затем одевается, надеясь, что властелин уже ушёл к себе. Но когда он выходит в спальню, тот всё так же лежит поверх скомканного одеяла, уставившись в одну точку на потолке и беспорядочно почесывая Мяо за ухом. Лайтвуд приходит в себя спустя мгновение, он садится на постели и опирается локтями в колени, низко опустив голову и пытаясь собраться с мыслями и найти нужные слова. Магнусу непривычно, потому что теперь он смотрит на мужчину сверху вниз. — Я хочу извиниться за произошедшее. Я не хотел напугать тебя или убить, — подает голос Алек, наконец-то поднимая на наложника свои ореховые глаза. — Просто я сам был растерян и... В общем, это моя вина, прости, — добавляет он, чуть запинаясь. — Ладно, — тихо отвечает Бейн, комкая пальцами рукав своей рубашки. — Ладно? — удивленно переспрашивает брюнет. — Я... Я благодарен тебе за то, что ты сделал. И ты можешь попросить что угодно, я выполню это, — добавляет Лайтвуд. — Что? — азиат впервые чувствует, как что-то внутри него вскипает. — Я спас ребенка не потому, что это ваш сын, и не потому, что вы мне угрожали. Если уж совсем начистоту, то я с самого первого дня желал себе смерти, — признается он. — Я сделал это только потому, что жизнь — бесценна. И мне плевать, к какой расе принадлежит этот ребенок. Это всего лишь ни в чём не виновный младенец — чистый и пока ещё незапятнанный вашими законами. Можете убить меня сейчас, если желаете, но я не хочу быть карманным магом, — выпаливает парень. — Магнус, я... — Александр всё же поднимается на ноги, но не может выдавить из себя хоть что-то, потому что ему нет оправдания. — Прости меня, если сможешь. И я действительно сделаю всё, что попросишь, — обещает он, чувствуя себя отвратительно, потому что пытается откупиться. — Мне ничего от вас не нужно, — Бейн отворачивается, ему не хочется смотреть на этого мужчину, глаза противоречиво режет его красота, отчего становится вдвойне больно. — Я прошу, Магнус, — Алек подается вперёд и хватает его выше локтя, будто ему станет легче оттого, что маг назовет ему цену за свои услуги. — Просто скажи, что мне сделать, — просит он, но парень резко оборачивается и вырывает руку, приваливаясь плечом к ближайшей стене от вспыхнувшей боли. — Не надо, — хрипло выдыхает Магнус, когда властелин пытается снова прикоснуться к нему, чтобы помочь справиться. — У меня есть только одна просьба. Но прежде, чем я её озвучу, дайте слово, что никто не пострадает, — четко говорит он, пытаясь скрыть, насколько боится навредить другим в своём рвении помочь. — Я обещаю. Говори, — согласно кивает Александр, пытаясь прогнать легкий страх, вызванный неизвестностью от того, что может попросить наложник. — Я слышал от вашей сестры, что вы назначили Рафаэля начальником стражи и перевели его из гарема сюда... — неуверенно начинает Магнус. — У тебя что-то с Сантьяго? — Лайтвуд почти рычит это. Он и сам не понимает, когда всё выходит из-под контроля. Слова наложника неожиданно больно ударяют где-то слева под ребра, подозрения вперемешку с ревностью заставляют кровь вскипать в венах, а руки — сжиматься в кулаки. — Что? — Магнус растерянно хлопает ресницами, наблюдая, как лицо властелина наливается багровым оттенком, а скулы проступают четче из-за того, что мужчина слишком сильно сжимает зубы. — Я спрашиваю — у тебя к Рафаэлю чувства? — Александр повторяет вопрос почти по слогам, пытаясь дышать ровно. — Нет, — Бейн наконец-то понимает, его брови взлетают вверх от удивления. — Не у меня, — осторожно добавляет азиат, брюнет смотрит на него вопросительно, ожидая объяснений. — У вас в гареме есть наложник, его зовут Саймон. На момент, когда я ещё был со всеми, вы не выбирали его ни разу. То есть, я не уверен, может, уже и... — вдруг запинается Магнус, опуская на мгновение взгляд и краснея, он неожиданно чувствует укол ревности. — Я не был в гареме. Уже давно, — признается Лайтвуд, не зная, говорить или нет. — С того момента, как выбрал тебя, — всё же добавляет брюнет, наложник лишь делает слишком шумный вдох, но ничего не говорит. — Так что там с Рафаэлем и этим Саймоном? — Алек решает вернуться к просьбе азиата. — Я знаю, что это запрещено, что им нельзя, но они и не нарушали правил, — Бейн взволнованно заламывает пальцы. — Если это возможно, отдайте Саймона Рафаэлю, я прошу вас, — наконец-то выдыхает парень. — И не наказывайте никого. Если уж на то пошло, то накажите меня, — набравшись храбрости, говорит он. — Я пообещал, значит, выполню, — властелин лишь кивает, разворачиваясь к выходу, он замирает у отодвинутой стены. — Почему? — хрипло шепчет мужчина. — Что "почему"? — переспрашивает Магнус. — Почему ты попросил именно об этом? Почему не потребовал дать тебе свободу? — Александр оборачивается и смотрит внимательно своими ореховыми глазами, пытаясь понять своего наложника. — Свободу? Как долго она бы продлилась? Сколько времени прошло бы, пока меня снова не схватили бы охотники? — безэмоционально хмыкает Бейн. — Уж лучше быть здесь: ваши братья и сестра добры ко мне, — добавляет он. — А я? Я добр? — Алек дышит через раз, замирает, надеясь на положительный ответ. — Вы... — парень запинается, но быстро берет себя в руки. — Вы снисходительны ко мне, — всё же отвечает он, и это не то, что хотел услышать Лайтвуд. — Почему не попросил больше не прикасаться к тебе? Это же такой шанс, — Александр пытается прогнать возникшее раздражение; понимание, что он не смог бы отказаться от близости с этим наложником, даже если бы он попросил об этом, ударяет под дых. — Я просто пытаюсь помочь тем, кому ещё можно помочь. Саймону едва исполнилось восемнадцать, он чист и невинен. Я всего лишь хочу, чтобы его не сломали здесь... — отвечает Магнус, так и не договорив, но Лайтвуд и без слов знает, что "не сломали, как меня". — Я отдам приказ, сегодня же его переведут жить в комнату Рафаэля, — обещает властелин, в очередной раз удивляясь доброте и бескорыстию мага. — Спасибо, — Бейн шепчет это тихо, но искренне. — И я приду к тебе ночью, — добавляет властелин, покидая спальню азиата. Магнус лишь вздергивает подбородок. Это только его вина, только его решение... Он обещает себе, что больше не сдастся, что сможет взять тело и эмоции под контроль.

***

Алек находит Изабель в её комнате. Она сидит на кровати и с улыбкой наблюдает за спящим малышом, уложенным поверх одеяла. Брюнет замирает на пороге, слушая, как быстро бьется сердце, ладони предательски потеют. — Иди уже сюда, папочка. Поздравляю, — Иззи не оборачивается, говорит тихо-тихо, чтобы не разбудить племянника. Лайтвуда ноги не слушаются, он перебирает ими, чудом делая шаги, и подходит к кровати, осторожно опускаясь на её край. Ребенок выглядит таким хрупким и таким красивым. Брюнет не успел его рассмотреть толком вчера, а сейчас в горле образовывается ком от душащего его счастья. Он всё смотрит и не может оторвать взгляда, выискивает схожесть. Ему кажется, что у малыша его черты лица, всё же победил ангельский генофонд, но спустя секунду кроха открывает глаза, и сердце Алека пропускает удар. Они синие, оттенка летнего безоблачного неба и васильков. Они — единственное, что досталось от матери. Брюнет знает, что глаза его сына будут для него вечным напоминанием о былых проступках. — Он голоден. Покормишь? — Из протягивает брату уже приготовленную бутылочку, но он не решается сделать хоть что-то. — Я... — Лайтвуд умолкает, чуть краснея, потому что вдруг понимает, что боится взять ребенка на руки, не знает, как подступиться. — Ну же, вчера ты уже держал его. Ты возился с Максом, когда он только родился. Это не страшно. Придерживай головку, — Изабель, заметив замешательство брата, сама берет малыша, а затем укладывает его в мужские руки. — Иззи, я... — Алек в очередной раз запинается, ощущая, как влага обволакивает глаза. — Т-шшш... Ты не виноват. Твой сын уже любит тебя, хоть и видит впервые. Просто сделай так, чтобы он узнал тебя добрым и любящим, — девушка прикасается к его щеке мягкой ладошкой, смахивая с неё мокрые дорожки от слез. — Смотри, он улыбается тебе. Ты уже придумал ему имя? — брюнетка подбадривает Александра, и тот искренне благодарен ей за эту поддержку. — Максимилиан Роберт Лайтвуд, — отвечает мужчина, принимая из рук сестры бутылочку и поднося её к губкам малыша, тот сразу же жадно обхватывает ими соску. — Я оставлю вас на минутку, отнесу Магнусу завтрак. В лазарете ждут твоего приказа насчёт Лидии, — напоминает Иззи. — Передай, чтобы приготовили цветы и погребальный костер. Не хочу, чтобы её сжигали в куче изувеченных тел на заднем дворе. Я приду, когда покормлю его, — Александр виновато опускает взгляд, брюнетка лишь кивает и ускользает из комнаты. Лайтвуд смотрит на сына, слушает его тихое причмокивание, мысленно отмечая, что тот чувствуется почти невесомым в руках. Джейс тихо стучит о приоткрытую дверь, словно боится нарушить эту идиллию, а затем подходит ближе. — Тебе просили передать, что уже всё готово. Я побуду за няньку, — Вэйланд осторожно забирает племянника, тот отрыгивает немного молока прямо ему на рубашку, заставляя охотника поморщиться и схватиться свободной рукой за салфетки на тумбочке. — Ну вот, Макси, как с папой и тетушкой Иззи, так ты паинька, а как со мной, так получай отрыжку и грязный памперс, — улыбается блондин. — Мы должны подружиться с тобой, слышишь? — на полном серьезе спрашивает он, кроха в ответ только издает задорный визг. — Кстати, красивое имя, — Джейс подмигивает брату, давая понять, что Иззи уже всем рассказала. — Спасибо. Я пойду, — Алек легко прикасается пальцами к мелкой ручке сына, а затем направляется к себе. Уже в своей спальне брюнет открывает шкаф и достает оттуда белую одежду, вспоминая, что в последний раз надевал траур, когда погиб отец, но он считает, что Лидия достойна этого. Стража и другие охотники одаривают его удивленными взглядами, когда он шагает вдоль коридоров в сторону специального погребального здания. Здесь нет никого, кроме Рагнора, одетого в такое же ослепительно-белоснежное одеяние. Фелл смотрит на властелина с привычным пренебрежением, но сейчас в его темных глазах есть что-то новое. Алек подходит к специальному возвышению и кивает магу, тот открывает книгу и принимается читать провожающую в последний путь речь. Она не несет никакого магического смысла, но является традиционной для магов. Лайтвуд не понимает ни слова, потому что Рагнор озвучивает всё на древнем, незнакомом ему диалекте. Но его цепляет эта атмосфера, он чувствует всё по одной только интонации мужчины. Фелл заканчивает и отступает, уходя за одну из колонн, он удивленно наблюдает за властелином. Александр приподнимает полупрозрачную вуаль над телом своей бывшей наложницы, которая ненавидела его всем сердцем, но подарила ему сына. Лицо Лидии впервые выглядит таким безмятежным и умиротворенным, между идеальным изгибом бровей больше нет вечно хмурой складочки. Брюнет пытается запомнить Бранвелл именно такой, чтобы когда Максимилиан вырастет и спросит о своей матери, он мог рассказать о ней что-то хорошее. — Прости меня, — хрипло шепчет Алек, проводя пальцами по бледной холодной щеке Лидии. Он тянется к ошейнику на её шее и отстегивает его, бросая куда-то под ноги. Рядом стоит подставка с цветами, властелин возвращает вуаль обратно и осыпает тело наложницы лепестками. Он отступает назад, поджигает спичку и подносит её к возвышению. Хворост тихо потрескивает и медленно вспыхивает, языки пламени расползаются вокруг и окутывают тело Бранвелл ярким коконом. Лайтвуд задерживает дыхание, чтобы не ощущать запах жженой плоти, постепенно заполняющий помещение. Он разворачивается и спешно покидает это место, пытаясь убежать от ощущения вины и греха, оставляя за спиной пламя – проклятый герб своей семьи. Рагнор прячется за колонну и сокрушенно качает головой, впервые его взгляд в сторону властелина смягчается. Алек несется вдоль коридоров, едва не сбивая с ног Сантьяго. Он вспоминает о данном Магнусу обещании и придерживает начальника стражи за плечо. — Рафаэль, мне нужно, чтобы ты сходил в гарем, — сразу же сообщает брюнет, замечая на лице испанца проблеск радости оттого, что у него появилась возможность хотя бы мельком увидеть возлюбленного. — Прикажи наложнику Саймону собрать вещи и приведи его ко мне в кабинет, — приказывает он. Сантьяго мгновенно бледнеет, вскидывает на властелина полный боли взгляд, но затем послушно кивает, исчезая в арке. Александр идёт в свой кабинет и берется за бумаги, спустя полчаса в дверь тихо стучат. Рафаэль заносит и оставляет у порога корзину с вещами юноши, а затем помогает войти и самому Саймону, который едва находится в сознании из-за страха и боли от ошейника. Испанец придерживает его за талию, при этом пытаясь скрыть сквозящий между ними трепет. — Присаживайтесь, — Алек указывает на два мягких кресла напротив своего стола и удивленно рассматривает своего наложника, мысленно отмечая, что тот действительно совсем ещё подросток. — Рафаэль, я хотел уточнить, устраивает ли тебя твоя комната? — Да, вполне. Я привычен к спартанским условиям, так что не жалуюсь. Мне всё подходит, — отвечает Сантьяго, боясь даже глаза поднять на мужчину. — Что-то произошло? — осторожно спрашивает он. — Я выделил тебе комнату в том же крыле, где находится и моя. Пятая дверь влево. Оттуда есть выход в один из садов и в библиотеку, а также все необходимые удобства. Да и места там побольше, — Алек достает из ящика стола ключ и протягивает его охотнику. — Спасибо, — благодарит его Сантьяго. — Но мне вполне хватает места и в моей нынешней спальне, — скромно добавляет он. — Но его недостаточно для двоих, — поправляет властелин, отчего Рафаэль удивленно смотрит на него, даже притихший Саймон решается вскинуть на мужчину широко распахнутые карие глаза. — Для двоих? Я не совсем понимаю вас, — честно признается испанец. — Я хочу... — Лайтвуд умолкает, вдруг понимая, что фраза получается неправильной, он не в силах сказать "подарить тебе наложника", потому что речь идёт не о вещи. — Саймон теперь будет твоим. Позаботься, чтобы он был в безопасности и чтобы ни в чём не нуждался, — всё же брюнет находит нужные слова. — Вы свободны, ступайте, — отпускает он их. Рафаэль молчит и смотрит на него, будто ожидая, что сейчас властелин рассмеется над ними, а затем в качестве наказания прикажет убить Саймона, а его самого — отхлестать плетью на заднем дворе. Но ничего такого не происходит, испанец неверяще выдыхает, а его возлюбленный от эмоционального перенапряжения начинает неконтролируемо рыдать. — Спасибо вам, — Сантьяго поднимается и буквально вздергивает юношу на ноги, разрешая уткнуться себе в шею и спрятать там зареванное лицо. — Всё хорошо, тише... — едва слышно шепчет он Саймону, поглаживая его по дрожащей спине. Алек устало откидывается на спинку кресла, наблюдая, как стражник и наложник покидают его кабинет в обнимку, забирая корзину с вещами. Лайтвуд буквально чувствует тепло и нежность, исходящие от этих двоих. Он спрашивает себя, как так получилось, что охотник и маг бок о бок, и почему это не вызывает в нём ощущения неправильности...