Неприкосновенный

Обложка к главе - https://vk.com/public108831172?z=photo-108831172_456239039%2Falbum-108831172_00%2Frev Магнус пораженно оборачивается, когда властелин проносится мимо него, даже не взглянув. Парень ощущает, как сердце неприятно сжимается в груди от предчувствия чего-то нехорошего. Бейн спешит вернуться во дворец, ему необходимо поговорить с Александром, услышать от него, что всё хорошо, что он ничем не провинился и не вызвал гнева мужчины, что тот желает его этой ночью. Но Лайтвуд исчезает в своём кабинете, громко хлопая дверью перед самым носом азиата. Наложник замирает посреди коридора, в глазах невольно застывают слезы, но парень делает глубокий вдох и берет эмоции под контроль, уходя в лазарет. — Ты в порядке? — уточняет у него Рагнор, заметив расстройство Бейна. — Да, — азиат низко опускает голову, занавешивая лицо отросшей цветной чёлкой. — Не строй себе иллюзий. Властелин наиграется тобой, а затем променяет на кого-то более молодого, — Фелл совсем не щадит его, больно ударяя словами. Магнус молчит в ответ, проглатывая обиду и мысленно отказываясь верить в это. Сейчас нет боли от ошейника или тех странных приступов без объяснения, но внутренности азиата словно скручивает тугой пружиной, и это больнее в сотни раз, потому что его отвергают именно в тот момент, когда он наконец-то смог понять, в чём нуждается. Алек приваливается спиной к двери кабинета, на ощупь проворачивая ключ и запираясь, а затем сползает по ней, садясь на пол и стягивая себя руками. Ему больно и страшно, слова, сказанные вчера Королевой Благого Двора, а сегодня утром матерью, не выходят у него из головы. Мужчина спрашивает себя, кто для него Магнус, но не может найти ответа. Он знает точно, что этот парень больше не просто наложник и даже не отрада или пристрастие. Лайтвуда сковывает ужас от одного предположения, что азиат мог настолько привязаться к нему, что запутался и действительно влюбился. Брюнет впервые боится, потому что его никто и никогда не любил именно так — в любовном ключе. Они оба теряют счёт времени, кажется, проходит неделя или даже две, пока они не видятся. Магнус усердно помогает Рагнору и Катарине, пытаясь забыться. Тайный ход закрыт, парень видит мужчину лишь мельком, когда тот появляется в полном вооружении у выхода, собираясь на задание. Властелин буквально днюет и ночует в рейдах, загоняя себя и проваливаясь в крепкий сон, как только возвращается и его голова касается подушки. Обстановка накаляется до такой степени, что даже новоприбывшие охотники, весьма опытные и сильные, попадают в засады. Алек едва успевает считать потери и разбирать отчёты, чувствуя, что не справляется. Имоджен Эрондейл присылает ему огненное письмо, где смеет требовать от нового Главы Конклава, чтобы тот разослал в направлении Ближнего Востока и Азии отряды, которые должны вычислять колдунов и брать их в плен. Мужчина оттягивает этот момент, не желая причинять боль ещё большему количеству магов, поэтому отправляет ответ, где сообщает, что принял решение отложить данную кампанию на месяц из-за накалившейся обстановки. Инквизитор и Совет остаются недовольными подобным решением, но не перечат, словно выжидая чего-то. Магнус не выдерживает и решает, что поговорит с Александром сегодня же, как только тот вернется с задания. Парня потряхивает с самого утра, он не находит себе места, списывая это на волнение из-за предстоящего разговора. Когда рейд затягивается на час, а отряд всё не появляется во дворце, Бейна медленно охватывает настоящая паника. В лазарете внезапно открывается портал, из которого выходят Изабель с Джейсом. Девушка придерживает брата, тот еле держится на ногах, прижимая ладонь к боку. — Где Алек? — хрипло спрашивает Вэйланд, заставляя Магнуса дернуться. — В рейде. Что случилось? — Бейн сглатывает ком и держится из последних сил, чтобы окончательно не поддаться страху. — Его ранили. Кажется, он совсем плох, — выдыхает блондин, садясь на кушетку и вздергивая вверх рубашку, его руна парабатая пульсирует и кровоточит. — Врача! Быстрее! — сбоку раздаются крики нефилимов. Несколько солдат втаскивают в лазарет Александра, укладывая его на свободную койку. — О Разиэль... — всхлипывает Иззи, зажимая рот ладонью. — Нет-нет-нет, — Магнус бросается к властелину и рыдает, уже даже не пытаясь сдерживаться. — Разрешите мне, я умоляю. Помогите, я всё исправлю, — он разворачивается к Изабель и бросается ей в ноги, падая на колени. — Всем выйти, — приказывает девушка стражникам и Рагнору с Катариной. — Но... — пытается возразить один из охотников. — Я являюсь законным регентом! Я сказала — вон! — напоминает Иззи, повышая голос, отчего стены дрожат, а солдаты вместе с колдунами послушно покидают помещение и прикрывают за собой дверь. — Ты сможешь его вылечить? Поднимайся, Магнус, — она сильной хваткой сжимает плечи наложника и вздергивает его на ноги. — Я попытаюсь, но мне нужно, чтобы вы ослабили ошейник, — Бейн помогает ей стянуть с властелина разорванную футболку, обнажая глубокую рану у левого плеча. — Из, это плохая идея, — сдавленно подает голос Джейс, в ужасе наблюдающий за слабо дышащим братом. — Магнус не навредит ему. Только не он, — Изабель достает своё стило и уверенно чертит на торсе и руках Алека несколько вспомогательных Иратце. Магнус на негнущихся ногах подходит к Лайтвуду, тот белее простыни, на которой лежит. Рана выглядит просто ужасающе, как и чёрные вены, расползающиеся от неё к сердцу. Бейн осторожно прикасается к груди мужчины, магия вспыхивает внутри и пробивается через ошейник ещё до того, как Из успевает продеть под него пальцы и ослабить. — Нужна книга с заклинаниями, или ты знаешь его наизусть? — спрашивает девушка у наложника, останавливаясь сзади. — Мне оно не понадобится, — выдыхает в ответ парень, даже не сомневаясь в своих силах и в том, что у него всё получится. — Но как? — Изабель удивленно охает, продевая тонкие пальчики под кожаную полоску и наблюдая, как с кончиков пальцев мага сыплются синие искры, скрывая за густым потоком света зияющую рану. Джейс пораженно вздыхает, чувствуя облегчение, когда процесс излечивания приносит первые результаты. Алек делает шумный глубокий вдох и слабо дергается, подавая более заметные признаки жизни. — Магс, остановись. Дальше справятся руны, — просит Иззи, ощутив, как азиата начинает покачивать. — Нет, ещё немного. Пожалуйста, ещё совсем чуть-чуть, — Бейн едва шевелит губами, слабость одолевает его, но он держится из последних сил. Поток магии становится слабее, но и этого хватает, чтобы рана постепенно затягивалась. Сил Магнуса недостаточно, чтобы излечить её полностью, но властелин хотя бы приходит в себя, разлепляя глаза и расфокусировано глядя на своего наложника. — Магнус... — едва слышно шепчет он потрескавшимися губами. Это последнее, что успевает уловить азиат, отключаясь. Ослабленный Джейс помогает сестре уложить Бейна на соседнюю койку, держа его за руку, чтобы тот мог хоть немного восстановиться. Изабель тем временем обрабатывает то, что осталось от раны Алека, и накладывает повязки. — Из? Где он? — Лайтвуд устало прикрывает глаза и болезненно стонет от манипуляций сестры. — Спас тебя и отдыхает. Тебе тоже следует, поспи, — отвечает она, буквально чувствуя то облегчение, которое испытывает брюнет от её слов. За резной дверью лазарета Катарина оборачивается к Рагнору, в её глазах блестят слезы надежды. — Ты тоже видел это? Чудо... — взволнованно шепчет она, хватая возлюбленного за руку. — Предание. Это он. Мы должны сообщить Абдулу, — сбивчиво добавляет женщина. — Молчи. Никто не должен узнать, — Фелл лишь шикает на неё, заставляя умолкнуть. — Ты хоть представляешь, что с нами сделают, если узнают, что мы поддерживаем связь со свободными магами? Это предание — всего лишь легенда, глупая выдумка, — добавляет он. — Мы должны верить. Это последняя надежда для нашей расы, — Лосс тяжело вздыхает, опуская взгляд в пол.

***

Алек восстанавливается за несколько часов, конечно, рана всё ещё доставляет хлопот, но он окончательно приходит в себя и поднимается на ноги. Всё это кажется властелину каким-то сном, он смутно помнит, как не успел увернуться, как шакси вгрызся чуть ниже плеча, а всё тело запульсировало от боли. Перед глазами стремительно потемнело, а затем наступила полная прострация. Брюнет слышал, как ребята из отряда шумели и тащили его ко дворцу, кажется, он отключился уже у порога. И спустя какое-то время пришло облегчение и тепло, словно щекотливые знакомые искорки ласкали всё тело, окутывая собой. Властелин отчетливо помнит, как Магнус тихо всхлипывал рядом, что-то говорили Джейс и Иззи. Он помнит, как тепло вдруг исчезло, а на смену ему пришли нежные прохладные пальцы сестры, она успокаивала его. Сейчас же мужчина поднимается и удивленно смотрит на соседнюю пустую койку. — Ты в порядке? Напугал нас, — Джейс появляется из-за ширмы и слабо улыбается, всё ещё прижимая ладонь к боку. — Мы с Иззи пришли через портал, как только руна вспыхнула, — объясняет он. — Мама знает? — только уточняет Александр. — Я ей только что звонил, успокоил. Не делай так больше, брат, — Вэйланд хлопает брюнета по здоровому плечу, осторожно обнимая. — Ты мог погибнуть, яд так быстро распространялся, почти дошёл до сердца. Я бы умер вместе с тобой, — выдыхает он. — Прости. Это случайность, — властелин чувствует себя неловко. — Как Макс? Как вы там? — Всё хорошо. Ты оригинально поздравил меня, — хмыкает Джейс, наконец-то улыбаясь и окончательно выдыхая. — С чем? — Лайтвуд лишь непонимающе хмурит брови. — Утром Клэри сообщила мне, что беременна, — блондин счастливо улыбается. — Поздравляю. Ещё раз прости, — выдыхает властелин, подходя ближе и обнимая брата. — Сколько я был в отключке? — вдруг спрашивает он, заметив, что за окном, кажется, светает. — Несколько часов, сейчас пять утра, — отвечает Вэйланд. — А?.. — неуверенно подает голос брюнет. — Магнус у себя, восстанавливается. Мы отправили его в комнату, чтобы не предавать огласке. Но он не хотел оставлять тебя, — Джейс понимает без слов. — Он исцелил тебя без заклинания, будто просто отдавал тебе часть своих сил. Как такое может быть? Ты узнавал? — интересуется блондин. — Да, он просто сильный маг. Он раньше не колдовал, поэтому сейчас его магия настолько сильна. Ничего сверхъестественного, — незамедлительно врет мужчина, и сам пытаясь понять, каким образом его наложнику удается подобное. — Я пойду к нему, хочу поблагодарить, — добавляет он, придерживая больную руку. — Конечно. Мы с Иззи скоро будем возвращаться, там все волнуются, — Вэйланд провожает брата вдоль коридоров к комнате Бейна, из которой как раз выходит Иззи. — Как ты? — она тянется на носочках и приглаживает Алеку волосы, тот невольно ёжится, всё ещё находясь без футболки. — Уже лучше. Спасибо, что отправились сюда так оперативно и доверились ему, — Лайтвуд ободряюще улыбается сестре. — Я соскучилась. Пообещай, что больше не будешь давать таких поводов для встречи, — девушка тут же осторожно ныряет под здоровую руку Александра и крепко обнимает его. — Эй, я тоже соскучился, но от меня сейчас воняет потом и ихором, — властелин лишь счастливо смеется, когда Иззи не обращает на такие мелочи внимания и просто утыкается носом ему в грудь. — Я не хочу обратно в Эмираты. Нам не стоило уезжать и оставлять тебя здесь одного, — признается брюнетка, только крепче смыкая руки на спине брата. — Там Мелиорн и Клэри, мама с двумя Максами. Открывай портал и ступайте, мне так спокойнее, — Лайтвуд выпутывается из объятий девушки и делает шаг к двери. — Всё будет хорошо, обещаю, — добавляет он. — Береги себя, — выдыхает Джейс, рисуя нужную руну в воздухе и создавая с её помощью портал. Властелин кивает и наблюдает, как брат с сестрой исчезают в лиловом зареве, а потом тихо входит в комнату наложника. Магнус спит, свернувшись на кровати в позе эмбриона. Мяо сидит рядом и будто следит за сном хозяина, но, увидев Алека, сразу же пружинчато спрыгивает на пол, освобождая место. Мужчина мягко опускается рядом с Бейном, ложась на здоровое плечо и рассматривая лицо азиата. Тот выглядит беспокойным и встревоженным, чуть хмурясь во сне. Лайтвуд спрашивает себя, почему он столько времени отвергал Магнуса, почему испугался и поверил чужим словам. Сейчас всё воспринимается иначе, легко и правильно, и Алек больше не хочет заморачиваться. Он знает, что этот маг симпатичен ему, и, кажется, это взаимно, ведь иначе зачем бы ему вытаскивать с того света хозяина, рискуя собой. Брюнет тянется рукой к лицу Бейна, стискивая зубы и терпя болезненные ощущения в плече, а затем осторожно проводит кончиками пальцев по бархатной щеке парня, смахивая с неё блёстки. Алек удивленно отмечает едва заметные разводы косметики и спрашивает себя, мог ли Магнус влюбиться в него настолько сильно, чтобы бояться потерять. — Александр? — хрипло выдыхает азиат, распахивая глаза. — Вы живы, — добавляет он, на эмоциях подаваясь вперёд и обнимая властелина. У Лайтвуда сердце сжимается в груди и делает кульбит от той заботы, волнения и радости, которые слышатся в голосе наложника. Он лишь прижимает парня к себе и утыкается ему в макушку, вдыхая цветочный запах волос, проклиная себя за то, что сил нет совсем, чтобы пойти в душ и привести себя в порядок. — Спасибо тебе. Видимо, мне не понять, зачем ты это делаешь и каким образом тебе это удается, но я благодарен. Если бы не ты, я бы погиб, — шепчет мужчина, ощущая, как боль буквально исчезает рядом с Бейном. — Я немного восстановлюсь и вылечу вас полностью, — обещает Магнус, облегченно выдыхая оттого, что сейчас всё вроде как наладилось и его не избегают. — Не нужно, я буду в порядке, — властелина удивляет это рвение и самопожертвование. — Пожалуйста, я не хочу, чтобы вам было больно, — Магнус краснеет и ласково скользит ладонями по прохладной спине брюнета. — Почему? Разве я заслуживаю этого? Разве я не причинял тебе боль? — голос Александра хрипнет и садится, отдавая скрипучими нотками. — Не заслуживаете, потому что заботитесь обо мне, — Бейн мотает головой, щекоча шею мужчины своими волосами. — Мне... Мне хорошо с вами, — запинаясь, добавляет он. — Как и мне с тобой, — отзывается Алек, невольно улыбаясь от этого признания. — Я не смогу отпустить тебя. Ни сейчас, когда у меня не осталось больше никого, кроме тебя, ни потом, когда всё наладится. Если наладится вообще... Прости меня за это, — он сдавливает наложника в своих объятиях, игнорируя прострелившую плечо боль. Магнус не отвечает, только прикрывает глаза и жадно впитывает в себя это ощущение, желая, чтобы властелин больше никогда не отпускал его. Спустя несколько минут они оба проваливаются в сон, досыпая ещё несколько часов до утра, а затем почти одновременно просыпаются. — Мне нужно к себе, чтобы принять душ и переодеться, — сообщает мужчина, с сожалением поднимаясь с кровати, ему отчаянно не хочется уходить. — Я приготовлю для вас ванну и помогу с перевязкой, — Магнус поднимается следом и тут же исчезает за дверью, откуда спустя секунду доносится шум воды. Властелин чувствует это напряжение, словно наложник не хочет его отпускать, словно хочет поговорить о чём-то, но не решается. — Я возьму чистую одежду и приду, — неловко сообщает Лайтвуд, когда парень возвращается к нему. — А я принесу из лазарета бинты и мазь, — азиат слабо улыбается и уносится прочь, даже не удосужившись пригладить волосы или убрать потеки косметики. Они сталкиваются в ванной как раз к тому моменту, когда вода достигает нужного уровня. Магнус оставляет аптечку на тумбочке и тянется к бутылочкам с аромомаслами, собираясь добавить немного в ванну. — Не нужно, — Александр одергивает его, тем временем сбрасывая с себя штаны с бельем. — Лучше полежи со мной, — неуверенно просит он. Бейн замирает всего на секунду, а затем улыбается уголком губ и тянет свою рубашку вверх, принимаясь раздеваться. Властелин считает это одним из уровней доверия: парень больше не трепещет от страха и не тараторит о том, что не имел возможности подготовиться, он просто отдается в чужие руки, не смея усомниться, что с ним не сделают ничего плохого. Магнус разве что краснеет совсем немного и забирается в ванну спустя несколько секунд после Алека, давая ему право устроиться поудобнее первым. Это чертовски приятно, мужчина блаженно прикрывает глаза и уже собирается откинуть голову на бортик, но наложник придерживает его сзади за шею и подставляет небольшое пушистое полотенце, чтобы ему не было твердо. А дальше становится ещё лучше, когда мягкая мыльная губка начинает оттирать кожу, иногда сменяясь ласковыми прикосновениями пальцев. Лайтвуду хочется застонать от блаженства, но он лишь закусывает губу, когда Магнус осторожно огибает повязку чуть ниже плеча. Странно, но в этот момент, когда они оба обнажены и так близки, никто из них не испытывает влечения, впервые между ними есть нечто большее, чем плотское желание. Бейн просто моет Александра, даря ощущение чистоты и спокойствия, а затем замирает, прижимаясь ладонью к груди брюнета на уровне сердца и слушая его удары. Парня пробирает дрожь от воспоминаний о том, как совсем недавно это самое сердце едва билось, а чёрные, словно наполненные смолой, прожилки струились под кожей, пытаясь забрать жизнь властелина. — Ты плакал из-за меня, — выдыхает Алек, нежно прикасаясь мыльными пальцами к щекам наложника. — Закрой глаза, — просит мужчина, а когда азиат послушно опускает веки, он осторожно убирает с них остатки макияжа, как уже делал однажды. — Я испугался за вас, — честно признается Магнус, тая от ласковых прикосновений, пока Лайтвуд бережно смывает с его лица мыло. Бейн вздрагивает и резко распахивает глаза, ощущая слабое пощипывание, когда Александр подается вперёд и целует его. Наложнику нужна секунда, чтобы отстраниться, он неловко опускает взгляд. — Вы избегали меня, — хрипло, но весьма уверенно выдыхает он. — Да, и в этом нет твоей вины. Причина была во мне, — Александр тяжело сглатывает, всё же решаясь сказать правду, хотя бы частично. — Я сделал что-то не так? — уточняет азиат, боясь услышать положительный ответ. — Это из-за Себастьяна? Я не хотел, он сам на меня набросился, — спешно добавляет он, чувствуя себя виноватым даже за это. — Что? Нет, это я должен был следить за ним. Забудь, — Лайтвуд ласково обхватывает своими широкими ладонями лицо наложника, успокаивающе поглаживая скулы большими пальцами. — Прости меня. Причина действительно была во мне, но уже всё хорошо, — Александр коротко целует Бейна. — Вы потеряли ко мне интерес? — Магнус и сам не знает, зачем спрашивает об этом. — Это невозможно, — отвечает властелин, а затем целует снова, в этот раз напористо и глубоко, пытаясь вымести из головы парня подобные мысли. — Может, я всё-таки залечу до конца? — тихо спрашивает азиат, когда они наконец-то выбираются из ванной и берутся за перевязку. — Мне нужно это. Нужна эта боль, чтобы я не забывал быть осторожнее, — мужчина перехватывает чужие пальцы у своего плеча. Он не договаривает, для кого быть осторожнее, поэтому Магнус лишь понимающе кивает, считая, что в этом списке есть лишь семья властелина. Алек замирает, наблюдая за наложником, пока тот осторожно снимает бинты, неприятно морщась от вида рваной раны. Бейну кажется, что он может буквально физически ощущать боль мужчины. На мгновение парню становится плевать на просьбу властелина, если бы он только мог, он бы вылечил его насильно. Но вместо этого приходится обработать плечо брюнета антисептиком, а затем наложить мазь и чистые бинты. Лайтвуд ловит себя на мысли, что впервые не чувствует боли от манипуляций, попросту не замечает её, полностью концентрируясь на мимолетных прикосновениях чужих пальцев. — Готово, но постарайтесь сегодня немного отдохнуть и в ближайшие дни не напрягать руку, — голос наложника приводит Александра в себя. — Спасибо, — выдыхает властелин, всё же освежая одну из своих Иратце, он тянется за рубашкой. — Я помогу, — азиат тут же перехватывает одежду первым и помогает продеть больную руку в рукав. Магнус и сам не замечает, как эта забота становится чересчур, когда он начинает застегивать пуговицы на груди брюнета. — Спасибо, — ещё раз хрипло выдыхает Лайтвуд, перехватывая тонкие пальцы и сжимая их своими. — Я решу некоторые бумажные дела, но в рейд не пойду. Побудешь со мной вечером? — спустя мгновение уточняет он. Бейн удивленно замирает от подобной постановки вопроса, он по-настоящему застигнут врасплох. — Да, конечно, я подготовлюсь, — спешно тараторит он, опуская взгляд на собственную руку, которую мужчина всё ещё держит в своей. — Это необязательно. Мне просто необходимо побыть с кем-то. За пределами постели, — признается Алек, чувствуя себя неуверенным и слабым. Наложник окончательно впадает в ступор от этого признания и осознания того, что властелину одиноко, что этот сильный жесткий мужчина хочет заполнить это одиночество именно им. — Тогда... До вечера, — с заминкой шепчет Магнус, к его щекам приливает кровь, а внутри будто взрываются фейерверки. — До вечера, — брюнет наклоняется и оставляет робкий поцелуй на бархатной щеке азиата, скорее напоминающий сухое прикосновение губ, а затем покидает спальню мага.

***

Мариза звонит сыну ближе к обеду, интересуется его самочувствием, по-матерински взволнованно журит за неосторожность, а затем сообщает, что временно отошлёт Раджа в Марракеш, потому что так ей будет спокойнее, да и угроза в виде Себастьяна теперь устранена. Алек вздыхает тяжело, но всё же соглашается, потому что заменить уехавшего в Аликанте Сантьяго больше некому. Радж появляется из портала спустя минуту после того, как Лайтвуд заканчивает разговор с матерью. — Рад встрече, — охотник сразу же пожимает ему ладонь. — Как и я, друг, — властелин действительно рад увидеть Раджа, с которым знаком почти с детства. — Я прикажу подготовить комнату. Пойдём, — он приглашает нефилима с собой и ведёт вдоль коридоров, показывая апартаменты. — Благодарю за гостеприимство. Я приступлю к работе прямо сейчас, — Радж остается доволен своей спальней. — Но я здесь не один. Это же ничего? — уточняет он, когда рядом открывается портал, а из него охотник выводит девушку-мага. Парень здоровается с Александром коротким поклоном головы, а затем так же безмолвно исчезает в портале, как и появился из него. Лайтвуд немного удивленно смотрит на колдунью, отмечая чересчур теплую улыбку на её губах, когда Радж ласково приобнимает её за тонкую талию. Красавица с темными волосами и смуглой кожей и точно такой же парень смотрятся вместе гармонично, будто восточные принц и принцесса. — Ничего. Располагайтесь, — отвечает Алек, а затем уходит обратно в кабинет, зарываясь в отчёты. Из головы властелина никак не выходит эта наложница Раджа. Мужчина спрашивает себя, могут ли они действительно любить друг друга несмотря на свои статусы хозяина и раба. Он невольно вспоминает Рафаэля с Саймоном, вдруг понимая, что это не единичный случай, да и много из прибывших в Марракеш охотников привезли с собой не целые гаремы, а лишь по одному колдуну. Александр устало откидывается в кресле, прикрывая глаза, под веками пляшут цифры из отчётов, с которыми ему, кажется, сегодня не суждено разобраться. Лайтвуд желает, чтобы вечер наступил скорее и он мог наконец-то расслабиться рядом с Магнусом, хотя и не представляет, что с ним делать наедине. Бейн тем временем спешно заканчивает дела в лазарете, впрочем, Катарина и сама отпускает его пораньше, потому что парень сегодня невнимателен и у него всё валится из рук. Азиат вспоминает слова властелина о том, что тот хочет просто побыть рядом, это придает столько уверенности и спокойствия. Магнус понимает, что ему разрешили не готовиться, но наложнику неожиданно хочется, чтобы между ними всё же что-то произошло. Сердце заполошно бьется в груди, и парень сразу после ужина надолго остается в ванной, принимаясь за гигиеническую подготовку и косметические процедуры. Он тщательно втирает в кожу специальные крема, делая её ещё более мягкой и приятной на ощупь, насквозь пропитывая себя сладким запахом цветов. Бейн выбирает красивую рубашку цвета вишни и темные брюки, подбирает украшения и делает неброский макияж, всё же используя немного блёсток. Он чувствует себя глупым подростком, будто собирается на свидание, но на мгновение ему хочется, чтобы это было правдой. Алек останавливается под дверью наложника, тихо стуча в неё. Магнус открывает ему, немного удивившись тому, что мужчина пришёл не через тайный выход, который теперь постоянно открыт, хоть азиат и имеет доступ к другим садам и библиотекам. — Я взял немного фруктов. Посидим на веранде? — уточняет Лайтвуд, ощущая неловкость, он мнется у порога. — Как пожелаете, — наложник смущенно улыбается уголком губ и отходит в сторону, пропуская брюнета к себе. Бейн удивляется, как не услышал стука: небольшой столик у веранды уже засервирован легкими закусками преимущественно из ягод и фруктов. Александр наливает им вина, протягивает один бокал парню, а со вторым опускается в плетенное кресло, откидываясь на спинку и делая небольшой глоток. Магнус занимает место в соседнем кресле, повторяя позу властелина. Они молча наслаждаются вкусом напитка и видом плавно сменяющегося цвета неба. Градиент над их головами медленно приобретает фиолетовый оттенок, переходя из красного через пурпурный, Марокко накрывают сумерки. Алек наконец-то оборачивается к Бейну, тот робко поджимает губы, слизывая капельку вина с нижней. Лайтвуду хочется видеть это более детально, он вынимает из кармана стило и прикасается его кончиком к фитилям нескольких свечей на столе, надеясь, что это будет выглядеть не чересчур романтично. Магнус улыбается впервые за долгое время, беспричинно, чувствуя себя счастливым от вида дрожащих оранжевых огоньков, разбрасывающих причудливые пляшущие тени на их лица. То ли это вино ударяет ему в голову, то ли мужчина перед ним действительно настолько красивый в этом теплом свете свечей, но у Бейна дыхание перехватывает. Алек смотрит в ответ точно таким же восхищенным горящим взглядом. Он жадно запоминает этот влажный и даже немного шальной блеск в глазах наложника, подчеркиваемый крупицами глиттера на веках и скулах. Он невольно всматривается в золотую блёстку, упавшую с ресницы парня и прилипшую к его верхней губе. Лайтвуду отчаянно хочется целоваться, хочется прикоснуться к чужим губам, смять их своими, слизать эту блестящую частичку, но он упорно сдерживает подобные желания, потому что сам пообещал, что ничего не будет. — Ты очень красивый, — лишь хрипло выдыхает брюнет. — Хочу показать тебе моё любимое место во дворце, — добавляет он спешно, не давая что-то ответить и тут же поднимаясь на ноги. — Только не бойся и крепче держись за меня, — просит Алек, задирая край футболки и активируя руну скорости. Магнус не понимает, что происходит, он никогда не сталкивался с подобным, так что сейчас это для него ново и шокирующе. Он оставляет свой бокал на столике и тоже поднимается, не разрешая себе усомниться, позволяя властелину прижать себя крепко-крепко. Парень невольно хватается за рельефные плечи мужчины и тихо вскрикивает, зажмурив глаза, когда неведомая сила вздергивает его вверх и в прямом смысле слова отрывает от земли. Пульс частит от испуга, азиат лишь успевает заметить, как мелькает закрытый сад, исчезая где-то внизу, а когда Магнус всё же решается открыть глаза, они с властелином уже находятся на крыше. Александр тут же отпускает его от себя, разворачиваясь к двум обернувшимся на шорох нефилимам. — Оставьте нас, — приказывает Лайтвуд, его солдаты тут же послушно скрываются на лестнице. — Это волшебно, — пораженно шепчет Бейн, боясь даже шаг ступить. Они находятся на самой высокой башне дворца, на специальной смотровой площадке, наверняка предназначенной для отслеживания ситуации вокруг. Легкий прохладный ветер нежно треплет их волосы, принося сюда звуки пения цикад, шорох перекатываемых песчинок и шум с городских улочек примитивных. Вдали, на линии горизонта, горят разноцветные огни Марракеша, а прямо над головой сине-фиолетовым куполом возвышается ночное небо с россыпью звезд. Магнус всё же делает несколько осторожных шагов, подходя ближе к краю и сжимая пальцы на перилах. Горло перекрывает ком, и парень беззвучно плачет, ощущая, как слезы тут же высыхают на ветру, оставляя слабое тянущее ощущение на щеках. Сейчас, когда адреналин от перемещения улетучивается, а первая эйфория от удивительного вида отпускает, наложник наконец-то вдыхает эту свободу, и плевать, что на шее висит осточертелый ошейник, ему хочется что есть силы закричать от мимолетного счастья. Алеку страшно, он видит, как дрожат плечи парня, обтянутые красивой вишневой тканью рубашки. Мужчина на мгновение жалеет, что привел Магнуса сюда, что в очередной раз причинил боль своим необдуманным поступком. Лайтвуд подходит ближе и точно так же кладет ладони на поручни, готовясь к тому, чтобы увидеть разочарование и расстройство в глазах наложника. Но азиат лишь поворачивает к нему голову и улыбается сквозь слезы, так искренне и красиво. Шоколадные радужки на мгновение неконтролируемо вспыхивают жидким золотом, Александр улыбается в ответ и притягивает Магнуса к себе за плечи. Они стоят на крыше минут десять, молча наблюдая за пейзажем. Властелина согревает руна тепла, но Бейн рядом начинает слабо дрожать, прижимаясь к боку мужчины ближе. — Пойдём, ты замерз, — подает голос брюнет, на что азиат лишь согласно кивает. — Спасибо вам, — выдыхает парень, в последний раз бросая взгляд на огни ночного города. Алек зовет стражников обратно, а затем снова прижимает наложника к себе и перемещает их на скорости обратно в сад. На столике у веранды догорают свечи, Лайтвуд подходит ближе и допивает своё вино, пока Магнус с удовольствием поглощает инжир. — Джейс сказал, что ты рисковал собой, отдавая все силы, чтобы спасти меня, — выдыхает мужчина. — Вы заслужили это, — тихо отвечает азиат, не зная, стоит ли ему говорить подобное, но всё же решается: — Вы очень изменились с момента нашей первой встречи. В лучшую сторону, — Бейн искренне надеется, что это прозвучало не так, будто он напрямую заявил властелину, что тот жестокий и ужасный. — Это только твоя заслуга. Я не встречал раньше таких магов, — отзывается Лайтвуд, чувствуя неловкость и не зная, о чём вести разговор дальше. — Наверно, нам стоит пойти спать, — добавляет он, ощущая сожаление, ему хочется, чтобы это уединение длилось вечно. — Наверное. Как ваше плечо? — интересуется наложник, задувая свечи и разворачиваясь в сторону арки. — Уже лучше. Спасибо за вечер. Спокойной ночи, — отвечает Алек уже в коридоре, где они останавливаются четко посередине, чтобы после разойтись по своим комнатам. — Это вам спасибо. Ночи, — отзывается парень, ловя едва различимую в лунном свете улыбку брюнета, он понимает, что не может отпустить его вот так. — Александр? — голос мгновенно садится и хрипнет, Лайтвуд вздрагивает и оборачивается, понимая, что ждал этого. Магнус сокращает расстояние между ними в два шага, открывает губы, чтобы что-то сказать, но попросту не находит слов. Невидимая сила дергает его вперёд, парень подчиняется ей, хоть и боится быть отвергнутым. Алек почти не дышит, когда наложник тянется к нему и мягко целует, но он не может противостоять этому цветочному запаху и вкусу фруктов, поэтому уже спустя секунду отвечает. Властелин вроде держится, но в какой-то момент они синхронно сталкиваются влажными языками, и эта мнимая выдержка летит в Эдом. Магнус вжимается в брюнета всем телом, скользит дрожащими пальцами на крепкую шею и низко стонет сквозь поцелуй, когда мужчина инстинктивно опускает широкие ладони на его ягодицы. — Стой. Не надо, я обещал тебе, — Александр приходит в себя первым, когда Бейн неожиданно пробирается пальцами под его футболку и чуть царапает поясницу. Отказаться труднее, чем он представлял себе, властелин отстраняется, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. — Но я сам хочу этого. Пожалуйста, — Магнус рвано шепчет, в его глазах плещется отчаяние. — Я хочу вас, — почти неслышно добавляет он. Алек пораженно застывает на месте, всего на мгновение вспоминая слова матери, а затем шлет всё куда подальше, потому что радужки напротив маняще сверкают золотым, впервые обнажая метку постепенно и плавно. — Иди сюда, — Лайтвуд обхватывает парня за талию и припадает к его губам, подталкивая в сторону своей спальни. Они вваливаются туда, даже не включая света, на ощупь стягивая друг с друга одежду, путаясь в конечностях. Магнусу кажется, будто он плавится под горячими шероховатыми ладонями властелина. Мужчина медленно опускает его на кровать, накрывая пышущее жаром обнаженное тело своим, точно таким же. Властелина откровенно ведет от этой открытости и доверия, он чувствует, что готов позорно кончить в сию же секунду только оттого, что наложник под ним призывно разводит колени в стороны, разрешая устроиться между ними, а затем и вовсе подталкивая стопой в поясницу, заставляя вжаться ещё ближе. — Александр... — Бейн хрипло стонет, прогибаясь дугой и вцепляясь в сильную спину пальцами. Лайтвуд пьянеет от ощущений, когда кольца парня задевают кожу, а окрашенные в чёрный короткие ногти впиваются в лопатки и слабо царапают их, оставляя красные полосы. Алек сдавленно рычит, прижимаясь пухлыми губами к шее наложника, стягивая ошейник в сторону и слушая частый пульс. Магнус жадно глотает воздух, пропитанный запахом терпкого возбуждения. Их животы перепачканы естественной смазкой, она склеивает их вместе липким ощущением, но властелин не обращает на это внимания и только двигается резче, потираясь возбужденным членом о член парня. Брюнет хочет большего, желает этого каждой клеточкой своего тела, которое будто охвачено пламенем, но он медлит, не зная, разрешено ли ему это большее, хочет ли этого большего его маг. Бейн чувствует чужое подавленное желание, напряжение, которое сковывает мышцы мужчины, отчего те становятся едва не каменными. — Если вы хотите, то можете... — выдыхает Магнус, невольно краснея и умолкая на полуслове, Алек непонимающе приподнимается над ним. — Я готовился, так что вы можете... — сконфуженно добавляет парень, пытаясь объяснить. Лайтвуд зависает, пораженный подобной инициативой наложника, ведь тот спланировал заранее, и сейчас это явно не спонтанное решение. Брюнет ничего не отвечает, лишь сбавляет обороты и продолжает ласкать — нежно, неторопливо, продуманно. Бейн прикусывает нижнюю губу и смотрит заинтересованно, пока властелин садится на постели на пятки между его разведенных ног. Лунный свет пробирается в спальню молочными полосками, их глаза адаптируются, и теперь оба могут различать детали. Александр не в силах оторвать взгляд от раскинувшегося перед ним парня. Наложник больше не смущается и не пытается прикрыться, только дышит шумно и послушно ждёт. Лайтвуд ведет широкой ладонью по смуглой гладкой груди азиата, доходит до солнечного сплетения, а затем возвращается вверх и зажимает соски между пальцев. Темные горошины твердеют, Магнус скулит, когда мужчина перекатывает их между подушечками и слабо пощипывает. Парень невольно сдавливает коленями бедра Алека сильнее, до треска сжимая в кулаках простыню под собой. Властелин жадно запоминает блеск кошачьих глаз, которые в темноте выглядят просто волшебно: радужки то вспыхивают золотом, то темнеют, а то и вовсе скрываются под прикрытыми веками. — Смотри на меня. Смотри. Пожалуйста, — как заведенный шепчет брюнет, наклоняясь и оставляя поцелуй с привкусом вина на опухших губах наложника. И Магнус смотрит, распахивая свои прекрасные миндалевидные глаза, больше не стесняясь своей метки, потому что она нравится этому мужчине, действительно нравится. В этот момент Алек чувствует, как пульсирует чужая магия, будто пробиваясь сквозь ошейник. Он ласково оглаживает ладонями бока Бейна, пробегаясь щекотливыми прикосновениями по выступающим ребрам, очерчивая острые соблазнительные тазовые косточки. Властелину кажется, что он чувствует покалывание на кончиках собственных пальцев, будто его обжигают крохотные искорки. И он помнит это ощущение, он испытывал его вчера, когда был на грани, когда наложник боролся за его жизнь, пытаясь вытянуть из цепких лап смерти. На Лайтвуда накатывает необъяснимый приступ нежности, ему хочется жить только этим мгновением, оставив все дела и проблемы за пределами этой спальни, где есть только он и его любовник, который, возможно, действительно влюблен в него, но это не так уж и страшно, пока нет слов и есть поцелуи. Алек перемещает их на кровати, не разрывая соприкосновения губ, он тянется к бутыльку со смазкой, а затем укладывает парня набок. Магнус прекрасно знает, что будет дальше, он сам придвигается к мужчине ближе, забрасывая ногу ему на бедро и расслабляясь. Властелин отвлекающе целует наложника и легко мажет скользкими пальцами по ложбинке между ягодицами, увлажняя промежность и подбираясь к пульсирующему колечку мышц. — Не бойся, — тихо шепчет Алек, когда Бейн выдыхает ему в губы от слишком чувственного прикосновения в столь деликатном месте. — Я не боюсь, — так же тихо отзывается парень, обвивая торс брюнета руками. Они неторопливо целуются, порой прикусывая губы друг друга. Мужчина плавно толкает средний палец, ожидая встретить сопротивление, но Магнус лишь стонет и даже сам подается навстречу. Его охватывает жар, наложник чувствует каждую фалангу, и позвоночник прошибает током только от этого. Александр нащупывает бугорок простаты и принимается ласкать его, отчего Бейн вскрикивает и насаживается на палец до конца. Лайтвуд держится из последних сил, чтобы не сорваться и нормально подготовить парня. Азиат размыкает поцелуй и утыкается губами в руну уклонения, Алеку кажется, будто та вспыхивает, словно при активации стило. Брюнет зажимает простату, чтобы отвлечь, а затем аккуратно толкает второй палец. Магнус сдавленно шипит, ощущая слабое жжение и покалывание, но не пытается соскочить, пережидая неприятные ощущения и пытаясь максимально расслабиться. Властелин добавляет смазки и продолжает готовить парня под себя, ласково целуя в выстриженный висок, пахнущий ирисами. Разница между двумя пальцами и третьим ощущается слабо, Бейн захлебывается собственным стоном, теряясь в ощущении открытости и жара. — Возьмите меня, — на выдохе просит он, опаляя горячим дыханием грудь мужчины. Александр легко вынимает пальцы, смазывает себя, вытирая руку о салфетку, а затем медлит. Магнус непонимающе сверкает золотыми глазами в ночной темноте, когда горячие ладони обхватывают его за бедра и переворачивают на другой бок. Властелин замирает, не зная, будет ли против наложник, но тот лишь переплетает их пальцы у себя на животе. — Тебе должно понравиться, — тихо шепчет брюнет Бейну в затылок, прижимаясь грудью к его лопаткам. Скользкий от смазки член проезжается между соблазнительными половинками, задевая растянутое пульсирующее отверстие. Азиат не двигается, прислушиваясь к сбитому дыханию мужчины, методично щекочущему его спину. Магнус не выдерживает и неудобно выворачивает шею, потянувшись за очередным поцелуем, который Лайтвуд ему незамедлительно дарит. Они сплетаются языками, Алек придерживает возбужденный член рукой, направляя его в желанное тело. Парень прогибается навстречу, выбирая удобную позу и подтягивая колени к груди, инстинктивно чувствуя, что так им обоим будет лучше. Головка проталкивается внутрь, открывая тугие стенки, и плавно скользит дальше. Наложник дышит глубоко и шумно, открыв губы, и сжимает пальцы властелина в своих. Мужчина делает всё очень медленно и аккуратно, останавливаясь, лишь когда полностью оказывается в горячем плену чужого тела. — Ты в порядке? — хрипло спрашивает Лайтвуд, оставляя ласковый поцелуй в сгибе плеча азиата. — Да, — выдыхает Магнус, расслабленно прикрывая глаза, потому что в этот раз боль отступает почти сразу. Брюнет дает ему привыкнуть, Бейн благодарен за эту заботу. И пусть они сейчас впервые занимаются этим не лицом к лицу, парень всё равно чувствует себя комфортно, потому что Александр обнимает его со спины, буквально окутывая своим телом, словно коконом. У властелина сердце бьется громко и часто, отдавая Бейну в плечи. Мужчина чувствует, как давление вокруг его члена слабеет, и он легко покачивается на постели на боку, медленно выходя наполовину, а затем толкаясь снова. — Ох... — только и выдыхает наложник, удивленно распахивая глаза. — Я же говорил, что понравится, — довольный Алек прикусывает мочку азиата, после ныряя кончиком языка в ушную раковину. Парень в его руках крупно вздрагивает и громко стонет, брюнет чувствует, как его бедра взмокают под ладонями, источая жар. Лайтвуд держит неторопливый ритм, и это едва не сводит Магнуса с ума. Бейн прогибается ещё больше, порой находя силы, чтобы толкаться навстречу. Этот угол проникновения оказывается просто превосходным, наложник чувствует каждый миллиметр крепкого члена властелина, который проезжается четко по простате. — Быстрее. Прошу, Александр, — уже ничего не соображая, умоляет парень. — Тише, прочувствуй это, — мужчина только крепче сжимает его бедра, удерживая на месте, и продолжает медленно толкаться внутрь. Они уже привычно приближаются к финишу вместе, Магнус даже не прикасается к собственному члену, когда волна удовольствия простреливает позвоночник, высекая перед глазами искры. Алек сбивается с ритма и кончает в ту же секунду, дрожа всем телом и заполняя пульсирующие стенки вязкой спермой. В одно мгновение душное пространство спальни озаряет сине-лиловое сияние, окутывающее тела любовников дымкой, но тут же растворяющееся в воздухе. — Что это было? — хрипло спрашивает властелин, не в силах отстраниться, ощущая, как сквозь него будто проходят магические потоки. — Я не знаю, — честно отвечает азиат, прижимаясь спиной к брюнету ближе и не давая покинуть своё тело. — Плевать, — неожиданно выдыхает Алек, стягивая Магнуса руками крепче и утыкаясь лицом в его шею. — Мне хорошо с тобой. Ангел, как же мне хорошо с тобой… — признается он. Наложник улыбается, чувствуя себя по-настоящему счастливым, забыв об ошейнике и рабстве, потому что именно сейчас всё происходящее наконец-то становится правильным.

***

Александр уже привычно просыпается первым, осторожно выбираясь из-под Магнуса, чтобы не разбудить его. Парень расслабленно мурлычет что-то сквозь сон и подтягивает к себе теплую подушку властелина, утыкаясь в неё носом. Лайтвуд чувствует себя просто превосходно, тело приятно ломит, а воспоминания прошлой ночи будоражат воображение. Их с наложником отношения очень изменились, и дело уже не в доверии или взаимопонимании, просто вдруг начало искрить, а ещё возникла потребность друг в друге, как в воздухе. Александр ощущает себя приятно выжатым, они занимались сексом ещё несколько раз на протяжении всей ночи, иногда делая паузы, чтобы отдышаться, но не переставая ласкать друг друга. Это было похоже на какое-то сумасшествие, и брюнет больше не представляет, чтобы его жизнь могла быть какой-то другой, без Магнуса. Мужчина чувствует липкое ощущение на теле, они уснули только под утро, так и не удосужившись сходить в душ. Он как раз собирается туда, решая не ждать Бейна, потому что вместе с ним точно не сдержится, а азиату нужно отдохнуть, когда в воздухе возникает огненное послание. Сверток плавно опускается властелину в руки, тот разворачивает бумагу и застывает. Имоджен Эрондейл сообщает ему о прискорбной насильственной смерти нефилима из Нью-Йоркского Института, которого убила его же наложница. Инквизитор требует от Алека подписать указ о клеймении всех гаремных рабов, чтобы обезопасить охотников. Лайтвуд поднимается и натягивает на голое тело спортивные штаны и майку, отправляясь в тренировочный зал, чтобы унять эту клокочущую ярость и, не дай Разиэль, сорваться на Магнусе, который может проснуться в любой момент. По пути брюнет ещё раз пробегается глазами по тексту, будто надеясь, что неправильно понял или что это какая-то идиотская шутка, а затем просто сжигает бумагу. Властелин впервые чувствует себя настолько растерянным, не зная, как поступить, мысленно проклиная тот день, когда получил должность Главы Конклава. Он подходит к груше и принимается безжалостно колотить её кулаками, преодолевая боль в плече, на котором следовало бы сменить бинты. Бейн тем временем просыпается и непонимающе хлопает ресницами, рассматривая спальню и вспоминая, что находится не у себя. Картинки прошлой ночи мелькают перед глазами, заставляя щеки парня краснеть. Он и сам не понимает, что на него нашло, но это было превосходно и однозначно стоило этой ломоты во всём теле и простреливающей в пояснице боли. Азиат медленно садится на кровати, сдавленно охая от ощущений внизу живота, и прислушивается. Дверь ванной комнаты приоткрыта, но оттуда не слышится ни шум воды, ни шорох, а пол спальни всё так же усеян разбросанной вчера одеждой. Наконец-то слух Магнуса выхватывает что-то, отдаленно напоминающее удары, доносящиеся далеким эхом из открытого тайного выхода и заглушаемые пением птиц в саду и журчанием фонтана. Наложник медленно поднимается, немного жалея, что вчера, а точнее уже сегодня утром, не сходил в душ. Он подхватывает с постели тонкое одеяло и кутается в него, бросая на себя взгляд в небольшое зеркало, которое появилось в комнате властелина совсем недавно. Макияж держится довольно сносно, азиат лишь убирает пальцем несколько блёсток, осыпавшихся на скулы, и выходит в коридор, направляясь на звук ударов через веранду в сторону тренировочного зала. Алек замахивается, впечатывая кулак в кожаную обивку груши и шипя сквозь зубы от боли в плече. У Магнуса сердце сжимается и будто обливается кровью, он неслышно ступает босыми ногами по мраморному узорчатому полу, подходя к мужчине. Лайтвуд вздрагивает, когда его спины поверх мокрой от пота майки касается чужая ладонь, заставляя обернуться. Наложник стоит весь взъерошенный после бурной ночи и короткого сна, придерживая одной рукой одеяло на уровне своей груди, и смотрит взволнованным взглядом. — Вы чем-то расстроены? — тихо интересуется парень. — Я сделал что-то не так? — ещё тише спрашивает он. — Нет, — хрипло отвечает Александр, пытаясь отдышаться. — Нет, ты не виноват, — добавляет он, прижимая раненую руку к себе здоровой и морщась от неприятных ощущений. — Тогда в чём дело? Чем вы обеспокоены? — Магнус делает шаг навстречу, оказываясь совсем близко. — Я... — брюнет умолкает на полуслове, не зная, стоит ли говорить о подобном с наложником, но внезапно понимает, что у него больше никого не осталось здесь. — Что если меня вынуждают делать то, чего я не хочу? — вдруг спрашивает мужчина, Бейн от этого вопроса замирает. — Вы — Глава Конклава. Никто не может заставить вас, — набравшись уверенности, выдыхает парень. — Просто прислушайтесь к своему сердцу и разуму и примите правильное решение. Остальные поверят вам, как поверил и я, потому что вы действительно сильный правитель, — добавляет он, чувствуя необъяснимый трепет к Александру. Бейн смущенно заливается краской, отпуская одеяло, которое с шорохом падает к его ногам, оставляя парня обнаженным в утренних солнечных лучах, окрашенных в разные цвета стеклами витражей. Алек не понимает, игнорируя заинтересованно дернувшийся в штанах собственный член. Наложник осторожно берет брюнета за руку, поднося её к своей шее и сам продевая чужие пальцы под ошейник, он второй прикасается к бинтам, за которыми спрятана рана. Лайтвуд даже не дергается, полностью доверяя и наконец-то разрешая исцелить себя. Магия уже знакомо покалывает кожу, окутывая плечо синей дымкой, а затем растворяется вместе с болью. — Зачем? — шепотом спрашивает Алек, не убирая пальцы из-под ошейника. — Иначе вы попытались бы отвлечься на эту боль. Это сбило бы вас с верного пути, — Бейн лишь пожимает острыми плечами, заглядывая своими шоколадными глазами будто в душу властелина. Лайтвуд наклоняется и мягко целует азиата, пытаясь вложить в это прикосновения всю благодарность, которую испытывает к нему. Александр спрашивает себя, как он может клеймить этого парня, который доверяет и помогает, как он может так жестоко наказать его и других невиновных колдунов. Растерянность и злость испаряются, властелин знает ответы на все вопросы, он больше не сомневается в том, какое решение правильное.

***

Имоджен появляется из портала ближе к полудню, сразу же направляясь в кабинет Алека. — Добрый день, мистер Лайтвуд. Я не дождалась от вас реакции, поэтому прибыла, чтобы лично узнать ответ на моё утреннее послание, — чеканит женщина, без стука входя в комнату. — Добрый, миссис Эрондейл, — брюнет поднимает на неё суровый взгляд ореховых глаз, отрываясь от бумаг. — Я отдал приказ быть всем осторожнее. Вы считаете это недостаточной реакцией? — пренебрежительно спрашивает он, хмуря брови. — Совет требует от вас клеймения колдунов, — с нажимом говорит Инквизитор, настаивая на своём. — Сказать вам, к чему это приведет? — властелин поднимается на ноги, обходя свой письменный стол и нависая над женщиной. — Свободные маги ожесточатся. У меня гибнет достаточно солдат в рейдах, чтобы я накалял обстановку ещё больше. К тому же клейменные маги не могут иметь потомства. Смею напомнить вам, что продолжение нефилимского и фейрийского родов из-за проклятия напрямую зависит от носителей демонической крови. Вы желаете, чтобы мы все вымерли? — спрашивает он. — Нет, этого, похоже, желаете именно вы, — наступает Имоджен. — Если клеймить всех магов, мы сможем выиграть войну и истребить полностью этих гадких существ. Охотники будут вступать в брак с благими, таким образом рождая детей только своих кровей, — добавляет она. — Войну? — хмыкает Александр, неприятно морщась оттого, что кропотливого Рагнора, добрую Катарину и просто потрясающего Магнуса только что назвали гадкими существами. — Войны пока нет, её можно избежать, но вы уперто хотите её объявить первыми, отсиживаясь в Идрисе, пока здесь гибнут мои воины, — он подходит к держателю, где установлен клинок Главы, и демонстративно поглаживает пальцами холодный металл, решая играть грязно. — Мой ответ — нет. Кодекс гласит, что кто идёт в бой, тот имеет шанс одержать победу и власть. Уверен, вы чтите Закон и знаете, где выход, — добавляет мужчина, возвращаясь за стол к документам и не обращая внимания на задыхающуюся от негодования Инквизитора. Женщина вылетает из кабинета, громко хлопая дверью, сразу же за ней открывая портал и скрываясь в нём. Алек чувствует временное облегчение, но внутри всё равно остается неприятный осадок, он не может понять, почему эта дама с самого детства вызывала в нём отвращение.

***

Магнус в лазарете раскладывает в льняные мешочки высушенные травы, когда в одной из арок мелькает силуэт беременной Тары. Катарина выходит с охотницей в соседнее помещение, чтобы провести плановый осмотр. В голове у Бейна внезапно возникает вопрос, он поднимает глаза на Рагнора, который меняет постельное белье на одной из коек. — Мистер Фелл? — азиат зовет его, подходя ближе. — Я хотел спросить, каким образом Тара забеременела, если её муж Уилл тоже нефилим? — понизив голос, спрашивает он. — От колдуна. Как же ещё? — фыркает Рагнор. — Это её вторая беременность, — сообщает он. — А где тогда первый ребенок? — задает вполне логичный вопрос наложник. — Он родился магом, — уклончиво отвечает лекарь, удаляясь из лазарета. Магнус растерянно опускает руки, не понимая, как улыбчивая милая Тара могла пойти на убийство собственного ребенка. Катарина появляется рядом неслышно, заставляя парня вздрогнуть. — Что такое? — интересуется женщина, замечая отстраненность азиата. — Тара... Как она могла? Она избавится от младенца и во второй раз, если тот родится магом? — выдыхает Бейн. — Рагнор, — шипит Лосс, тяжело вздыхая. — Все два раза это было искусственное оплодотворение. Тара с Уиллом неразлучны почти с детства, они слишком любят друг друга, поэтому не решились на измену. Как нефилимы они обязаны продолжить свой род, с фейри они связываться не хотели, поэтому пришли к магам, — Катарина переходит на шепот. — Никому ни слова, это тайна, из-за которой меня с Рагнором могут убить, — тихо говорит она, получая от Магнуса кивок в ответ. — Первый ребенок жив. Тара с Уиллом сожгли на заднем дворе замотанные в пеленку тряпки. Я дала младенцу сонное зелье, чтобы он не плакал, и тайком передала его через доставляющую в дворец травы благую. Девочке сейчас три, её воспитывают свободные маги, — признается колдунья. — Но как? Вы поддерживаете с ними связь? — шокировано спрашивает Бейн. — Я прошу, помалкивай об этом. В нашем мире не всё так просто. Есть сотни нефилимов и фейри, которые желают пойти против системы и которые сотрудничают между собой. Тара с Уиллом одни из таких, они мечтают, чтобы однажды все три расы заключили мирное соглашение, и они смогли снова увидеть свою дочь и создать нормальную семью, — Лосс заламывает пальцы от волнения. — Я никому не скажу, — обещает азиат, чувствуя облегчение и надежду.

***

Наступает какое-то затишье, Алек удивленно отмечает, что за последние дни его солдатам не удалось наткнуться ни на единого демона. Это немного настораживает, властелин никак не связывает ситуацию с принятым им решением, но он думает, что поступил правильно. Мужчина искренне благодарен Магнусу за совет. Наложник всё больше поражает брюнета своими изменениями: он становится более открытым и уверенным в своих силах, он больше не боится и теперь идёт на контакт первым. Лайтвуд привыкает к тому, что каждый вечер парень тихо стучит в дверь его спальни, а затем проскальзывает внутрь, всё ещё немного смущаясь. Порой они просто перебрасываются парочкой слов и ложатся спать, чувствуя себя комфортно, а порой их накрывает страсть. Властелина немного пугает тот факт, что их отношения начинают походить на любовные, он упорно гонит из головы слова матери, пытаясь получать удовольствие от момента. Обстановка накаляется в одно мгновение, по дворцу среди ночи разносится звук тревоги. Александр подрывается вместе с Бейном, спешно одеваясь и хватая оружие. — Оставайся здесь, — приказывает мужчина Магнусу. — Я не оставлю вас, — парень упирается и вылетает в коридор следом за брюнетом, на ходу запахивая рубашку. — Что такое? — тут же спрашивает Лайтвуд у Раджа. — Это я включил сирены. Слишком много раненых, все из ночных рейдов. Нужна любая помощь, трех лекарей будет мало, — отвечает парень. Они все вместе бегом направляются в сторону лазарета. Здесь нет свободного места, некоторых раненых укладывают прямо на пол, запачканный кровью. Рагнор с Катариной растерянно мечутся между нефилимов, пытаясь помочь особенно тяжелым. Магнус чувствует страх и подкатывающую тошноту, но быстро берет себя в руки, поймав взгляд запаниковавшего Александра. — Бинты и дезинфекторы — там! Кровоостанавливающие — здесь! Не стойте истуканами! — неожиданно даже для самого себя прикрикивает Бейн на хаотично суетящихся разбуженных охотников. Он проносится вдоль лазарета, приставляя к каждому раненому нефилима и давая указания, что делать. До утра Рагнор успевает прооперировать всех в тяжелом состоянии, пока Катарина накладывает швы тем, кого задело поменьше. Магнус готовит заживляющие мази в огромном количестве, не чувствуя рук от постоянного растирания трав в ступе. Когда всё заканчивается, властелин помогает парню подняться и отводит его в спальню, укладывая в кровать. — Если бы не ты, многие бы погибли. Спасибо тебе. Отдыхай, — Алек порывисто наклоняется и оставляет почти что целомудренный поцелуй в уголке губ наложника. Бейн не находит сил ответить что-то, он просто блаженно прикрывает глаза, слизывая кончиком языка с пересохших губ поцелуй, а затем проваливается в сон.

***

Магнус не глупый, он прекрасно понимает, что происходит нечто ужасное. Та ночь повторяется почти каждый день, целые отряды нефилимов возвращаются с патрулирований, находясь при смерти. Часто некоторых не удается спасти, и Бейн боится, что однажды властелин окажется одним из тех, кто лежит под белоснежными вуалями на погребальных кострах в ритуальном зале дворца. Наложник знает, что сейчас Александру явно не до него, но что-то всё равно гложет его изнутри. Слова Рагнора о том, что однажды Лайтвуд найдет ему замену, не дают азиату покоя. Он не понимает, в какой момент начал чувствовать эту нужду во властелине, но сейчас он уже не может отказаться от этого мужчины. Время бежит так быстро, Магнус уже и вспомнить не может, сколько они с Александром не были вместе — неделю или две. Бейн знает, что мужчина занят, но ему упорно хочется урвать хоть немного его внимания. Спальня Лайтвуда по вечерам закрыта, потому что тот постоянно пропадает в рейдах или на переговорах в Благом Дворе. Парню приходится спать в своей комнате в одиночестве, постель кажется ему неожиданно большой и холодной, пусть ночи здесь жаркие. Земля выходит из-под ног в один из вечеров. Магнус после тяжелого дня прогуливается вместе с Рагнором и Катариной вдоль искусственных водоемов, когда вдали, в стороне гарема, мелькает силуэт властелина. Бейн ощутимо вздрагивает, застывая на месте, он чувствует боль где-то в грудной клетке. — Я же говорил, это всего лишь вопрос времени, — подает голос Фелл. — Рагнор, — Катарина одергивает мужчину, а затем ободряюще подхватывает азиата под руку, пытаясь отвлечь разговорами. Наложник слышит её голос будто сквозь вату, сердце частит, сбиваясь с ритма и порой вовсе пропуская удары. Позже, когда они расходятся по своим комнатам спать, парень пробирается в библиотеку, зарываясь в любовно-эротические трактаты. Он прячется с книгами между высоких стеллажей, сгорая от стыда, когда рассматривает картинки и спешно читает тексты, пытаясь научиться секретам идеальных любовников. Магнус никогда не думал, что опустится до такого, но сейчас ему необходимо доставить властелину удовольствие, чтобы тот больше никогда не захотел никого другого. Утром Бейн плюет на остатки гордости, он со смущением просит Катарину достать для него определенное украшение, вспоминая, как сильно Александру нравится это. Наложник тщательно готовится к ночи, надеясь, что ему повезет и мужчина окажется в своей спальне. Сумерки плавно опускаются на Марракеш, и Магнус тихо выходит в коридор, стуча в соседнюю дверь. Руки дрожат от волнения, один из стражников в коридоре подозрительно косится на азиата. Когда дверь распахивается и на пороге появляется властелин в одном полотенце на бедрах после душа, парень тяжело сглатывает. — Что-то случилось? — непонимающе спрашивает Лайтвуд, рассматривая длинный шелковый халат, в который одет его наложник. — Да, — хрипло отвечает Бейн, делая шаг навстречу и буквально налетая на брюнета, подталкивая того вглубь спальни и захлопывая дверь. Алек чувствует, как ему срывает крышу, за всеми этими проблемами он слишком сильно соскучился. Магнус не похож сам на себя: на его лице сверкает блёстками яркий макияж, а его кожа источает особенно сильный, даже какой-то пряный запах цветов, метка обнажается в одно мгновение, отчего взгляд кажется совсем диким и обезумевшим. Властелин не верит собственным глазам, когда парень рывком сдергивает с него полотенце и толкает в грудь, заставляя упасть спиной на кровать. Бейн медленно тянет пояс своего халата, шелк струится по его плечам, а затем соскальзывает на пол. Алек приподнимается на локтях, жадно рассматривая азиата. Нагое тело покрыто легким бронзером, отчего и без того бархатная смуглая кожа выглядит ещё соблазнительнее, а каждая накачанная мышца проступает четче. Мужчина едва не задыхается от возбуждения, скользя взглядом по идеальной фигуре Магнуса. На пальце наложника поблескивает кольцо, которым Лайтвуд одарил его за отобранную девственность, а от ошейника вниз через грудь тянется золотая цепочка. Где-то на уровне солнечного сплетения она расходится на несколько частей, красиво свисая тремя дугами на уровне ребер, пупка и бедер, исчезая где-то за спиной, где, видимо, есть симметричное крепление. Алек не выдерживает и дергает Бейна за руку на себя, пытаясь впиться в его губы поцелуем, но тот ловко упирается ладонью ему в грудь. — Просто расслабьтесь. Я сделаю всё сам, — шепчет Магнус, и сам получая от происходящего удовольствие, он садится мужчине на бедра. Лайтвуд лишь послушно откидывается на постели, сжимая полушария ягодиц парня в широких ладонях. Наложник выуживает невесть откуда взявшуюся розу и ведет бархатными лепестками от шеи до живота брюнета. Александр вздрагивает и хрипло стонет, когда цветок нежными прикосновения задевает чувствительные руны, а затем на смену ему приходят прохладные пальцы. Магнус съезжает чуть вниз, накрывая горячими губами головку, он помогает себе рукой, прокручивая член по спирали кольцом пальцев, а затем точно так же насаживаясь ртом. Властелин выгибается дугой и толкает бедра вверх, чувствуя, будто по венам вместо крови течет раскаленная лава. Он из последних сил хватает Бейна за плечи и вздергивает вверх, наконец-то толкаясь языком между губ, чувствуя соленый вкус собственного предэякулята. Парень в его руках чуть дергается, когда ему между половинок упирается возбужденный член. Алек буквально чувствует, что что-то не так: между ними вроде и искрит, но есть какой-то налет раздражения и непонимания, что ли. Ответ находится в следующее мгновение, когда мокрая от слюны головка почти проскальзывает в колечко мышц — смазанное и растянутое. Лайтвуд разъединяет поцелуй и весьма жестко сжимает челюсть наложника пальцами, ощущая непонятный приступ бешенства, который он из последних сил пытается удержать под контролем. — Как это понимать? — хрипло спрашивает брюнет, пока азиат испуганно замирает над ним. — Я... Я хотел, чтобы вам понравилось. Чтобы было хорошо со мной, — сбивчиво признается Бейн, ощущая, как к глазам подкатывают слезы. — Чтобы вы приходили ко мне, а не в гарем, — добавляет он, заливаясь ярким румянцем. У Александра в голове наконец-то складывается эта головоломка, он вспоминает, как вчера вечером пошёл в гарем, чтобы убедиться в том, что стражники усилили систему безопасности в связи с инцидентом в Нью-Йорке. Видимо, Магнус увидел его в той стороне дворца и превратно понял ситуацию. Злость внезапно отступает, властелин знает, что это глупо и неправильно, но он чувствует удовлетворение оттого, что наложник ревнует его. Алек резко переворачивает их, нависая над азиатом, тот тихо охает, когда цепочки украшения впиваются в спину. Лайтвуд мгновенно реагирует, подхватывая парня под поясницей и чуть приподнимая его, а затем без сожаления сгребает сплетение цепочек в кулаке и рывком сдирает их, отбрасывая в сторону. Бейн дрожит от страха, понимая, что сделал огромную ошибку, из-за которой сейчас придётся получить порцию боли. Но мужчина над ним противоречиво нежен, пусть его ореховые глаза и темнеют от негодования и возбуждения. Александр разводит стройные ноги азиата в стороны, хватает смазку, нанося её на свой член, а затем проникает сразу двумя скользкими пальцами в пульсирующую дырочку. Они входят довольно легко, но Магнус всё равно дергается и закусывает нижнюю губу, потому что не смог достаточно растянуть себя, к тому же тугие мышцы слишком быстро сжимаются обратно. Властелин не обращает на это особого внимания, просто методично ласкает, точно так же, как всегда, задевая простату и отвлекая поцелуями в шею. Он останавливается, лишь когда чувствует, что достаточно подготовил Бейна и уже не навредит. Алек подтягивает Магнуса к себе ближе и уверенным движением забрасывает его ноги себе на плечи, сгибая азиата пополам и начиная медленно проникать. Наложник не выдерживает и издает низкий долгий стон, потому что в таком положении член Лайтвуда проходится четко по бугорку простаты. Властелин делает несколько медленных аккуратных толчков, а затем набирает уверенный ритм, ускоряясь и заставляя парня кричать в голос. Азиат уже ничего не соображает, комната плывет в разноцветных бликах, всё тело пульсирует и горит огнем. Александр берет его жадно и без остатка, будто пытаясь доказать что-то в ответ. Мужчина хрипло рычит, крупно содрогаясь, и изливается в мокрое разгоряченное нутро. Магнус кончает следом, себе на живот, ощущая, как брюнет по инерции толкается ещё несколько раз, выплескивая собственную сперму наружу, а затем выходит и скатывается в сторону. — Можешь взять любое украшение из шкатулки. Можешь забрать хоть все, они мне больше не нужны, — немного отдышавшись, сообщает Лайтвуд, ненадолго прикрывая глаза. — Почему? — непонимающе спрашивает парень, ощущая, как внутри всё обрывается. — Потому что я не был вчера в гареме и больше туда не пойду. Мне некому дарить подарки. Я не хочу дарить их кому-либо, кроме тебя. Именно подарки, а не гаремные поощрения-побрякушки, потому что ты стоишь лучшего, — отвечает мужчина. — И я хочу только тебя — без украшений, макияжа и сексуальных навыков — тебя, Демон дери. Не понимаю, зачем тебе понадобилось делать это сегодня — опускаться до уровня других наложников, когда ты — нечто большее для меня, — сокрушенно добавляет он, сердце предательски сжимается в груди. — Я... Простите, — Магнус всхлипывает, закрывая лицо руками, не в силах подняться и уйти, хотя ему больше всего на свете сейчас хочется спрятаться где-то от внимательного взгляда брюнета. — Глупый, — больше не злясь, выдыхает Алек. Притягивая парня к себе и обнимая, он оставляет нежный поцелуй в его волосах. Властелин сам не знает, что на него находит, он просто дает Магнусу возможность выплакаться и осознать свою ошибку, понимая, что и сам виноват в произошедшем. Спустя полчаса они вместе идут в душ, больше не разговаривая ни о чём. Лайтвуд сдирает с матраса грязную простынь и застилает чистую, они ложатся вместе, выключая свет. — С завтрашнего дня будешь ночевать в моей комнате, даже если я буду в рейде, — без объяснений сообщает властелин. Бейн послушно кивает, щекоча шею Александра своими волосами. Магнус не знает, зачем это, но чувствует, как они становятся ещё ближе. Утром он находит на соседней подушке цветок. Шкатулка с украшениями исчезает с комода навсегда.

***

Первые дни наполнены спокойствием, которое по ночам сменяется эйфорией. Алек ощущает, как всё становится на свои места. Свободные маги снова затихают, раненых больше нет, дворец погружается в тишину. Иззи с Джейсом регулярно звонят, сестра заметно скучает, и Лайтвуду жаль, что он вынудил их уехать, но ему так действительно спокойнее. Спустя неделю Имоджен Эрондейл даёт о себе знать снова. Инквизитор созывает Совет, Председатели одноголосно поддерживают требование отправить отряды в Азию. Властелину не остается ничего, как согласиться возглавить эту кампанию. Мужчина решает, что на этом задании он не причинит никому вред, просто сделает видимость, чтобы Имоджен поверила. Вот только как сказать об этой длительной поездке Магнусу, он не знает. — Мы можем поговорить? — осторожно начинает Александр, заглядывая в шоколадные глаза наложника, выловив того утром на веранде. — Вы отбываете послезавтра, — спокойно отвечает Бейн, вот только это спокойствие ему дорогого стоит. — Слухи быстро разносятся по дворцу, — тяжело вздыхает брюнет. — Это затянется на неделю или дольше, я пока не знаю точно. Береги себя и прости меня, если сможешь, за то, что мне придётся сделать, — добавляет он, виновато опуская взгляд. — Из двух зол вы выбрали меньшее, — азиат ласково сжимает его пальцы. — Я верю, что вы поступите правильно, — смущенно шепчет он. — Я должен буду взять там в плен магов, и мне скверно на душе от этого. Но я клянусь, что никто не пострадает. Они будут доставлены сюда и обеспечены всем необходимым, — обещает Лайтвуд. — Я верю вам и буду скучать, — наложник успокаивающе прикасается мягкой ладонью к щеке властелина, тот поворачивает голову и целует его в запястье. — Если я не подчинюсь, меня лишат должности, и тогда я не смогу больше гарантировать ни твоей безопасности, ни благополучия других колдунов... — брюнет всё ещё продолжает извиняться, но к его губам прижимается тонкий палец. — Не теряйте времени на разговоры, — жарко выдыхает Бейн, подталкивая мужчину к резной перегородке, отделяющей веранду от сада. В следующую секунду Александр уже вжимает его спиной в дерево, сминая губы в поцелуе и принимаясь стягивать одежду. Властелин мысленно благодарит высшие силы за то, что неподалеку на столике стоят пузырьки с ароматическими маслами, которые оставила Катарина, собираясь отнести их позже в ванную Бейна. Лайтвуд запоздало вспоминает, что Лосс вертится где-то неподалеку, сменяя постельное белье в их комнатах и убирая, но сейчас этот факт отодвигается на задний план. Азиат цепляется за спину мужчины, царапает лопатки, а затем сам разворачивается лицом к перегородке и прогибается в спине, продевая пальцы в фигурные отверстия в виде звезд и сжимая теплое дерево. Александр откупоривает первый попавшийся бутылек, принимаясь растягивать наложника под себя. После прошлой ночи стенки поддаются легко, воздух заполняет сладкий запах магнолии и не менее сладкие стоны Бейна. Властелин сходит с ума оттого, как плавно Магнус принимает его в себя до самого основания, прогибаясь в пояснице и толкаясь навстречу. Наложник вскрикивает, когда головка в который раз проезжается по простате, и начинает подмахивать бедрами, насаживаясь глубже. Лайтвуд сжимает чужие бедра, наверняка у тазовых косточек останутся отпечатки от пальцев, и утыкается лбом в потное плечо парня не в силах оторвать взгляд от картинки внизу, где его член методично появляется и исчезает между бархатных половинок. Они отдаются страсти, пытаясь наперед надышаться друг другом в преддверии разлуки, не замечая ничего вокруг, взрываясь подобно сверхновой. Катарина застывает посреди сада с корзиной с грязным бельем в руках. Это зрелище не предназначено для её глаз, не предназначено вообще ни для кого, но она не может оторвать взгляд от гармоничного сплетения тел, мелькающего за резной перегородкой. Внезапно за ней вспыхивают золотом кошачьи глаза Магнуса, Лосс тут же покидает сад, хоть и понимает, что парень смотрел на неё, но не видел, поглощенный ощущениями. Возможно, Рагнор и не верит в это древнее предание, и уж точно не поверит ей, когда она расскажет об обнажившейся метке, ярких искрах и синей дымке — и всё это в момент, когда властелин не ослаблял ошейник. Катарина бросает корзину в спальне Магнуса, а сама несется к выходу из дворца, едва успевая, Фелл как раз прощается с Сурой, забирая у неё травы для лекарств. — Рада встрече, — спешно выдыхает Лосс, стягивая фейри в своих объятиях. — Мы пошепчемся немного, — добавляет она возлюбленному. — До встречи, — выдыхает Рагнор, бросая подозрительный взгляд на Катарину, но спустя мгновение уже уходит по делам. — Что-то произошло? — уточняет Сура, замечая волнение подруги. — Передай послание для Абдула, — шепотом просит колдунья, пряча в складках чужого платья записку с коротким зашифрованным "Верховный во дворце властелина". Фейри кивает ей, стражники ничего не замечают, новость о последней надежде отправляется к свободным магам.

***

Магнуса поглощает тревога, внутри поселяется плохое предчувствие, он волнуется за властелина, кажется, ему не стоит никуда ехать. Но парень не решается отговаривать: они уже беседовали на эту тему, и Александр объяснил сложившуюся ситуацию. Так что Бейну не остается ничего, кроме как спрятать волнения и получать удовольствие от последних часов вместе перед временной разлукой. Магнус чувствует себя счастливым, он видит своё отражение в ореховых глазах напротив, и это вселяет призрачную надежду получить нечто большее в будущем. Наложник наконец-то осознает свои чувства, он всё ещё боится и считает это глупым и неправильным, но он хочет сказать властелину правду. Алек отрывается от губ азиата, мимолетно бросая взгляд на настольные часы. — Нужно в душ, и пора выдвигаться, — с сожалением выдыхает брюнет, скатываясь с Бейна и подминая его себе под бок. — Я пойду в свою комнату, — добавляет он, поднимаясь и натягивая одежду. Магнус лишь кивает, заталкивая грусть как можно дальше, и тянется за ещё одним поцелуем, всё же отпуская мужчину из своих объятий и спальни. Сам он тоже скрывается в ванной, быстро приводя себя в порядок, надевая красивую одежду и подаренные Александром украшения. Парень хочет выглядеть хорошо, чтобы властелин запомнил его красивым и соблазнительным, чтобы захотел вернуться к нему и не утратил желание и страсть. Наложник не хочет думать об этом, но он боится, что Лайтвуд может встретить кого-то другого, кто пленит его мысли и фантазии, пусть мужчина и твердил совсем недавно о своей безоговорочной верности. Магнус сверяется с часами, надеясь, что ему удастся найти властелина и попрощаться, если успеет. Но дверь открывается раньше, чем азиат подходит к ней, брюнет навещает его сам. Парню искренне хочется верить, что Александр делает это в поиске уединения, а не потому, что стесняется чужих глаз. — Мне пора. Береги себя, — коротко выдыхает властелин, крепко обнимая наложника. — Это вы будьте осторожны. Я буду ждать вашего скорейшего возвращения, — Магнус выпутывается и тянется за поцелуем, судорожно пытаясь запомнить мягкость и вкус чужих губ. Алека прошивает боль, уезжать совсем не хочется, и дрожащий парень в его руках совсем не способствует улучшению настроения. Бейн держится из последних сил, но глаза наливаются слезами, и он спешит отойти назад и отвернуться к окну. Лайтвуд с горечью смотрит на сгорбленную спину азиата, стянувшего себя руками за плечи. Брюнет подходит ближе и кладет ладони поверх рук Бейна, утыкаясь носом ему в макушку и вдыхая глубже сладкий запах цветов, надеясь, что ему этого хватит на время отъезда. — Aku cinta kamu, — едва слышно выдыхает Магнус, зажмуривая глаза и вздрагивая всем телом. — Это индонезийский? Что это значит? — хрипло спрашивает властелин, чувствуя, как его сердце пропускает удар. — Это... — наложник запинается, страх поглощает, и он мысленно проклинает себя за эту трусость. — Это пожелание легкой дороги, — выпаливает он, надеясь, что эту ложь не разоблачат. — Спасибо, — только и выдыхает Александр, опаляя шею парня сзади горячим дыханием. Мужчина быстрым шагом без оглядки покидает спальню наложника, пытаясь настроиться на миссию и побороть это дикое желание вернуться и целовать до покалывания в губах. Внутри что-то неприятно скребется и твердит, что что-то не так. Алек только ускоряет шаг, едва не переходя на бег, запрыгивает во внедорожник и закрывает глаза. Спустя полчаса они останавливаются посреди пустыни у заброшенного здания. Охотники проверяют периметр и дают добро, когда не находят демонической активности. Лайтвуд рисует в воздухе руну и открывает портал, ведущий на побережье Индийского океана, где их встречает местный отряд нефилимов. Властелин скрепя сердце отправляется выполнять задание Конклава, пытаясь сделать всё максимально человечно.

***

Первая неделя тянется слишком долго, кажется, время здесь остановилось. В этом регионе много магов, охотникам известно об этом, вот только они умело прячутся, их маскировка всё совершенствуется. Отряды Лайтвуда прочесывают самые далекие деревни в джунглях, но за семь дней пребывания здесь им удается поймать только четырех колдунов. Александр даже не смотрит в их сторону, буквально ощущая на себе боль каждого из этих магов, на которых нацепили ошейники. Одна из них совсем юная девушка лет шестнадцати, она громко плачет по ночам, а казарма, где спит властелин, размещена близко к камере. Брюнет не выдерживает ещё к полуночи, нанося руну сна и отправляясь в рейд с очередным патрулем. Там он немного выдыхает, завтра они отправляются в Индонезию, где есть один из Институтов охотников и больше простора. Утром они выдвигаются, уже в Джакарте Алек понимает, что легче не становится, потому что он впервые оказывается на родине Магнуса, в месте, откуда его солдаты так безжалостно выдернули этого парня, сделав наложником. Лайтвуд пытается не особо смотреть по сторонам, чтобы не вникать в культуру и обычаи, чтобы не видеть местных пейзажей и людей с такой же смуглой кожей, как у Бейна. Они ещё не разобрали вещи и оружие, уже собираясь в следующий рейд. Мужчине хочется как можно скорее вернуться в Марракеш, а для этого нужно поймать ещё хотя бы с десяток колдунов. Властелин подгоняет нефилимов к выходу из Института, когда его резко передергивает. Рядом стоит парочка охотников, парень обнимает свою девушку, и Алек отчетливо слышит, как с её губ срывается "aku cinta kamu". Это так чертовски импульсивно, но ноги сами несут его к ним. — Прошу прощения. Что значит то, что вы только что сказали? — брюнет едва шевелит пересохшими губами, чувствуя странное волнение. — С индонезийского это переводится как "я люблю тебя", — чуть смутившись, отвечает охотница-азиатка. — Вы уверены? — осмеливается спросить Лайтвуд. — Разумеется, я родилась и выросла здесь, это мой родной язык, — недоуменно говорит она. — Как на индонезийском ответить, что ты тоже любишь? — вопрос слетает с языка Алека быстрее, чем он успевает подумать. Девушка отвечает, говорит что-то ещё, но властелин не слышит, лишь повторяет нужную фразу в уме, пытаясь запомнить, высечь на уровне подсознания. Сердце колотится в груди как бешеное, Магнус соврал, он любит его, любит, о Ангел... — Мы возвращаемся в Марокко, — мужчина одергивает своих солдат у выхода. — Но, мистер Лайтвуд, у нас только четверо пленных, — растерянно лепечет один из парней. — И мы возвращается с ними! Немедленно! — прикрикивает он, открывая портал. На быстрые сборы и телепортацию уходит ровно пятнадцать минут. Лиловое зарево выбрасывает их в полукилометре от дворца, виднеющегося вдали белоснежной мраморной глыбой посреди пустыни. Александр не обращает внимания на песок под ногами, тяжелые армейские ботинки грузнут в нём при каждом шаге, солнце нещадно спекает кожу. Брюнет едва не задыхается, ощущая, как силы покидают его, а жара давит со всех сторон. Он всё приближается к дворцу, не представляя, что же будет дальше. Мать оказалась права, кажется, она знала с самого начала, даже Иззи всегда пыталась сказать ему своими тонкими намёками, но Лайтвуд был так слеп и глух. Магнус признался ему в любви, и это что-то невероятное, а ещё внезапно взаимное... Эти мысли резко прерываются, когда идущий впереди Алек вдруг натыкается на невидимую преграду. — Всем назад! Оружие наготове! — громко приказывает мужчина, выхватывая клинок и крепко сжимая его в руке. — Это вам не поможет. Вот так сюрприз, властелин, да? — раздается совсем рядом скрипучий ехидный голос, за невидимой стеной появляются рыжеволосая женщина и ещё несколько магов. — Айрис — лидер свободных темных магов, — представляется она, а затем щелкает пальцами. Это последнее, что помнит брюнет, роняя оружие и теряя сознание.

***

Александр приходит в себя уже во дворце, он тут же дергается, но его руки больно заломлены и подвешены вверх на цепях, отчего кандалы только сильнее впиваются в запястья. — Что вам нужно? Где мои люди? — спрашивает Лайтвуд, пытаясь отвлечь внимание и профессионально оценивая обстановку и свои шансы. Он находится на заднем дворе, где раньше казнили колдунов и сжигали их тела. Руны на коже почти выцвели, и брюнет пока не может понять — это от истощения или это какое-то заклинание, но в любом случае это не сулит ничего хорошего. — А вы сами как думаете? Мы жаждем мести за каждую каплю крови магов, которую пролили нефилимы, посчитавшие себя высшими существами, — цедит сквозь зубы всё та же рыжеволосая женщина. — Мы не собираемся опускаться до вашего уровня, поэтому все нефилимы живы. Пока что, — объясняет она, обходя властелина вокруг. — Убьете меня? Давайте или диктуйте свои условия, — нервно рычит Александр. — Условия? А что вы такое можете предложить нам, что бы смогло вернуть наших усопших братьев и дать свободу остальным? — презрительно фыркает колдунья. — Вы не в том положении, мальчик мой, — напоминает она, взмахивая в воздухе рукой, Лайтвуд чувствует, как футболка разрывается на нём лоскутками, обнажая спину. — Известно ли вам, властелин, сколько магов убили по вашему приказу? — спрашивает женщина. — Сотню? — как-то растерянно спрашивает брюнет, на что получает презрительное фырканье. — Тысячу? Я не знаю, не знаю... — он вдруг всхлипывает, напрочь теряя лицо и поддаваясь этому невыносимому чувству вины. — Пятьсот тридцать два, — отвечает Айрис. — И я жажду, чтобы для начала вы понесли это наказание, хоть оно и чересчур слабое для вас, — добавляет она. Властелин хочет открыть рот и сказать что-то, но с губ срывается неожиданный вскрик, когда сзади раздается свист, а спину рассекает удар хлыста. Последующие десять ударов Алек стойко выдерживает, сцепив зубы и тихо рыча, но затем хлыст вспаривает кожу и начинает проходиться по одним и тем же местам. Лайтвуд отключается от боли, успевая заметить багровый от его собственной крови песок под ногами. Он не знает, сколько времени проходит и сколько раз это повторяется, но его отливают ледяной водой и приводят в чувства снова и снова, залечивая кровавое месиво на спине и начиная эту пытку заново. Мужчина уже и не пытается вырваться, находясь наполовину в сознании, он лишь молит Разиэля, чтобы с его семьей в Эмиратах всё было хорошо.

***

Магнус вспоминает слова Александра, тот говорил, что поездка может затянуться дольше, чем на неделю, поэтому Бейн мысленно ставит себе отметку на две. И ему становится плевать на то, что это чересчур примитивно и романтично — отсчитывать дни до возвращения властелина. Первые семь становятся пыткой, парню лишь остается надеяться, что мужчина приедет пораньше и не придётся ждать ещё столько же. С самого утра Магнус чувствует непонятную тревогу. Больше всего сейчас ему бы хотелось иметь доступ к спальне Лайтвуда, чтобы сгрести в ладонях одну из его футболок или зарыться носом в постельное белье и вдохнуть любимый запах древесины и мускуса. Бейн боится, что что-то может пойти не так, что мужчина может погибнуть или же просто променять его на другого наложника. Но кроме этих мыслей, которые и раньше не давали азиату спокойно спать, появляется ещё одна. Магнус постоянно спрашивает себя, что бы ему ответил Александр, если бы узнал, что на самом деле значит та фраза, отверг бы он его чувства или же принял как данность. О взаимности парень даже не мечтает, уходя с головой в работу. Время близится к обеду, во дворце стоит странное затишье, сначала наложник не замечает этого, но потом вдруг понимает — вокруг тишина. Он выходит из лазарета и вскрикивает, потому что стражники лежат под дверью; в коридор сразу же вылетают Рагнор с Катариной. — Демон, что случилось? Они живы, но я чувствую магию, — взволнованно выдыхает Лосс, щупая пульс у одного из нефилимов. — Быстрее, нужно проверить гарем, — командует она. Магнус ощущает, как загнанно начинает биться его собственное сердце от одной мысли, что Александр может быть не в порядке. Он инстинктивно несется за Катариной и Рагнором, ужасаясь тому, что вокруг лежат охотники без сознания. Но гарем их встречает невидимым барьером, разделяющим их и других беснующих рабов. — Темная магия, — только и выдыхает Фелл. — Может, это и к лучшему, что они сейчас в изоляции, — добавляет он, когда одна из разъяренных наложниц пытается наброситься на них, но лишь беспомощно ударяет кулаками о воздух. — А вот и предатели, — раздается за их спинами, заставляя резко обернуться. — Взять их, — приказывает колдунья. — Айрис? Что ты творишь? — Катарина прожигает бывшую подругу недобрым взглядом, пытаясь вырваться, но и её, и Рагнора с Магнусом обездвиживает магия. — Вершу правосудие, — отзывается женщина. — Правосудие? В чём тогда виноваты мы? В том, что попали в плен, а ты — нет? — шипит сквозь зубы Фелл. — Дорогой Рагнор, в том, что вы не перешли на мою сторону, а когда попались нефилимам, разрешили сделать из себя рабов, а затем и вовсе начали сотрудничать с врагом. Вас следует казнить за коллаборационизм, — с презрением отвечает Айрис. — На твою сторону? По-твоему, быть темным магом — это лучшее будущее? — выплевывает Катарина, но колдунья их не слушает, приказывая своим колдунам вывести предателей во двор. Магнусу страшно, он путается в собственных ногах и почти падает на мраморный пол, но чужая сила подхватывает его и продолжает волочь в направлении внутреннего двора, с которого и началась вся его история наложника здесь. Сердце пропускает удар, когда Бейн видит окровавленное тело властелина, подвешенное за руки на цепях к потолку. — Александр?.. — парень громко всхлипывает и, как только магические оковы отпускают его, бросается к брюнету, прижимаясь к его груди и стирая с его щек капли пота и, кажется, слез. — Магнус... — в этом хриплом звуке едва можно различить имя. — Прости меня... — Тише, тише. Всё хорошо, я рядом. Ну же, дайте мне силу, и я излечу вас, — тихо шепчет сквозь всхлипы наложник, пытаясь не смотреть на окровавленные плечи брюнета и боясь даже представить, как выглядит его спина. Азиат тщетно пытается найти хоть какой-то контакт, чтобы освободить свою магию, пусть самую малость, но руны на теле Лайтвуда блеклые, они исчерпали свою силу. — Ах вот оно что. Любимая игрушка властелина, — Айрис жестко хватает Магнуса за ошейник, передавливая горло и оттаскивая за него от Алека. — Убери от него руки, — из последних сил рычит мужчина, пытаясь защитить Бейна. — Вы оба — ошибка всего сумеречного и нижних миров! Думаете, что нефилим и маг могут любить друг друга после всего, что носители ангельской крови сотворили с колдунами?! — женщина кричит так, что колонны дрожат. — Ну давай, великий правитель, докажи мне, — уже тише шипит она, перебирая в воздухе пальцами, отчего руки Алека чересчур резко освобождаются, а сам он падает на пол. — Сними ошейник со своего раба, и если случится чудо и его магия не убьет тебя, я признаю эту грязную любовь, но затем убью вас сама, — голос Айрис заставляет обоих вздрогнуть. Бейн, почувствовав мнимую свободу, снова бросается к Лайтвуду, падая рядом с ним на колени. — Я должен сделать это. Я так устал. Прости меня, Магнус, — выдыхает Алек, пытаясь найти опору, он тянется непослушными пальцами к ошейнику. — Нет. Нет-нет-нет, — парень судорожно мотает головой и перехватывает чужие руки, целуя костяшки. — Не делайте этого, я прошу. Пусть убьют нас обоих, но не делайте... — он всхлипывает, когда один из магов освежает с помощью стило ангельскую руну на едва живом боку брюнета, чтобы тот смог разблокировать ошейник. — Ты сказал тогда, перед моим отъездом... — властелин устало прикрывает слезящиеся глаза, отчего по его щекам тут же начинают струиться прозрачные капли. — Я знаю, что это значит. Но узнал слишком поздно, — с горечью признается он, заставляя парня замереть. — Прости меня за всю боль, которую я тебе причинил, — выдыхает мужчина. — Сними уже с него этот чёртов ошейник! — Айрис прикрикивает рядом. — Aku juga mencintaimu, Магнус, — шепчет властелин. Бейн неверяще распахивает глаза, когда в следующее мгновение Александр проводит пальцем по металлической вставке на ошейнике, повторяя завитушку руны. Кожаная полоска трескает и падает вниз, а дворик озаряет яркая вспышка. Наложник кричит во всё горло, потому что аккумулированная магия заполняет каждую клеточку его тела и вырывается наружу. Алек плотнее закрывает глаза, но свет пробивается сквозь веки, а спустя мгновение он, увы, не видит перед собой Разиэля, но чувствует облегчение. Откуда-то со всех сторон оглушающим звуком разносятся удивленные вздохи, и Лайтвуд наконец-то решается посмотреть. Магнус не понимает происходящего, как, кажется, и все остальные вокруг. Рагнор с Катариной оказываются рядом, их вчетвером вместе с властелином накрывает переливающийся небесно-синим купол, защищая от Айрис и её колдунов. Магия сочится потоками из пальцев азиата в сторону Лайтвуда, пробирается в него и лечит, заставляя разодранную кожу на спине стягиваться вместе, не оставляя ни единого шрама. — Как? — только и выдыхает шокированная колдунья, пытаясь пробить своей силой броню, когда рядом слышатся тяжелые шаги и стук посоха. — Айрис, уйди с дороги, — кряхтит появившийся во дворе старик. Алек поднимает на него взгляд, внезапно вспоминая, где видел его, — это он подарил ему ту шкатулку. Вокруг шепотом разносится тихое "Абдул". — Все на колени перед Верховным! — громко приказывает мужчина. Его совсем недавно тихий голос теперь громче грома, он заставляет всех повиноваться. Маги шуршат одеждами и послушно опускаются на колени, склонив головы. Магнус удивленно охает, когда и сам старик принимает это положение, и парень наконец-то понимает — они кланяются не этому Абдулу, а ему, обычному носителю демонической крови, ещё пять минут назад бывшему наложником без свободы. Старик тяжело поднимается, опираясь на посох, поправляет складки своего одеяния, а затем разворачивается к колдунам: — Возрадуйтесь все этому дню. Предание свершилось, пусть многие из вас и не верили, ступив на ложный путь, — выдыхает он. — В Книге Белого Мага, столь же древней, как этот мир, гласится: "И случится война, и объединятся Ангелы против Демонов в попытке уничтожить их. И падут две великие расы Ночи и Луны в неравном бою, не оставив после себя следа. Проклятие колдовского рода ляжет тяжким грузом на плечи тех, чьи руки в крови. Но спасет мир от разрушения Верховный — чистый, невинный и необученный. И выпадут на его судьбу тяжелые, полные боли испытания, но не удастся им сломить его сильный дух, которым он покорит сердце великого и жестокого правителя. И наступит бесконечный мир и свобода, когда влюбленные сердца воссоединятся и их связь затянется в узел, разорвав оковы", — заканчивает Абдул. — А теперь, мой мальчик, пришло время вернуться к своему народу. Тебе предстоит свершить великие дела. Пойдём, — мягко обращается он к Магнусу. — Я... Я не понимаю, — выдыхает Бейн, боясь сделать даже шаг и зачем-то крепко сжимая в кулаке ошейник. — Всё хорошо. Это Глава Свободных. С ним ты будешь в безопасности. Ты должен поверить и пойти, — Катарина обхватывает лицо парня ладонями и плачет от радости, что всё это наконец-то закончилось. Алек слышит всё как сквозь туман, он медленно прокручивает в голове слова Абдула, не до конца веря в происходящее. Боль окончательно покидает тело брюнета, а силы медленно возвращаются. Лайтвуд чувствует себя непривычно под этим синим мерцающим куполом, осознавая, что магия его наложника выбрала за него, руководствуясь добрым сердцем парня и его любовью, поэтому вместо верной смерти пришла эта защита. Мужчина внезапно понимает, что не чувствует себя под ней слабым, скорее на равных со своим бывшим наложником. Магнус выходит вперёд, и купол вытягивается следом за ним. Абдул что-то тихо говорит азиату, объясняет, а затем берет за руку, и их ладони окутывает синяя дымка. Бейн возвращается к Александру спустя несколько минут, смотрит как-то виновато, после опуская взгляд в пол. — Мне и вправду нужно уйти с ними. Я заберу Рагнора с Катариной, вам не понадобятся лекари — маги гарантируют безопасность, нападений демонов больше не будет, — выдыхает парень. Властелин приоткрывает рот, хочет сказать что-то ещё, хочет спросить, что будет дальше с ними, есть ли у них это понятие "мы", но у него не получается выдавить из себя ни звука. Их отвлекает шум рядом, из порталов появляются свободные колдуны, они надевают магические кандалы на Айрис, зачитывая ей обвинение в преднамеренном истреблении нефилимов, фейри, а также некоторых представителей её же расы. — Александр, мы сейчас покинем дворец, все ваши люди тут же придут в себя. Нам следует приступить к переговорам о заключении Соглашения. В ближайшее время мы свяжемся с Королевой, а затем сообщим вам о дате совета, — говорит Абдул, подходя к властелину. — Хорошо. Я поддерживаю перемирие, — отвечает брюнет, приходя в себя. — Что будет с магами в ошейниках? — уточняет он. — Мы просим обеспечить им достойные условия и безопасность. Планируется забирать их постепенно, со многими придётся провести беседы, прежде чем снять с них ошейники, чтобы исключить возможность мести и нарушения перемирия, — отвечает старик. — Но от вас мы вынуждены просить кое-что ещё, — осторожно добавляет он. — Я вас слушаю, — Лайтвуд благодарно кивает, когда Абдул применяет магию, чтобы наколдовать ему чистую рубашку вместо ошметков футболки, висящих на плечах. — Это касается Имоджен Эрондейл и остальных председателей Конклава. У нас есть вся информация и улики, свидетельствующие о злодеяниях этой женщины и её единомышленников, — выдыхает старик, поднимая на властелина внимательный взгляд. — По её приказу и началась война. Ваш отец, Роберт Лайтвуд, был хорошим человеком, он не желал такого будущего своим детям, но он попал под влияние Инквизитора. — Я понимаю. Я прикажу взять её и председателей под трибунал, мы проведем расследование и выберем меру наказания, удовлетворяющую все стороны. Согласно Кодексу у меня как у Главы Конклава есть все полномочия для этого, — сообщает мужчина. — В таком случае нам всем нельзя медлить. Заручитесь поддержкой единомышленников. Уверен, вы будете удивлены, сколько их на самом деле среди нефилимов и фейри, — Абдул облегченно выдыхает. — И вы знаете, где меня найти, — добавляет он, подхватывая под руку безмолвно стоящего рядом Магнуса. Алек не успевает ничего предпринять, как старик с Бейном и остальными колдунами бесследно исчезают в порталах. Брюнет не знает, откуда в нём берется эта уверенность в правильности происходящего, но он даже не задумывается о том, что это может быть подстава от магов. — Александр, — к нему во двор врывается взволнованный Радж. — Нападение свободных, я только что очнулся, — докладывает он, бегая по лицу властелина расфокусированным взглядом. — Не свободных, а темных, — поправляет стражника Лайтвуд, уносясь в свой кабинет. Пока дворец приходит в себя, а охотники проверяют несработавшую систему безопасности, властелин связывается с Джейсом, вызывая его с Иззи в Марракеш. Брат с сестрой мгновенно появляются через портал, но вместе с Маризой. Алек не уверен, что мать адекватно отреагирует на то, что ей предстоит услышать, но всё равно рассказывает о случившемся. — Предание? Так вот о ком шла речь? — удивленно вздыхает женщина, заставляя сына вздрогнуть. — Ты знала о нём? — брюнет непонимающе хмурит брови. — Все в той или иной степени знали, но не все верили, — отвечает она, собираясь с мыслями. — Знаю, вас это удивит, но я полностью согласна с тем, что Имоджен нужно судить. Тебе сказали правду, Алек, это она втянула твоего отца во всё это, заставила поверить, а мне пришлось смириться. Я жалею, что воспитывала вас в традициях нового поствоенного мира, но у меня не было другого выхода, иначе нашу семью сочли бы за предателей и убили. Я всего лишь пыталась сохранить жизни своих детей… — со слезами на глазах кается она, но их внезапно прерывает сама Инквизитор, прибывшая лично во дворец. — Мариза, какими судьбами? — Имоджен без разрешения садится за стол напротив Александра. — Мистер Лайтвуд, Совет требует от вас полный отчёт о произошедшем. Мы хотим знать, каким образом вы попали в плен и почему колдуны оставили вас в живых, — чеканит она каждое слово. — А я хочу знать, зачем вы развязали войну. До момента начала расследования мы вынуждены взять вас под стражу. Ваше стило, миссис Эрондейл, — властелин лишь поднимается, протягивая ладонь в ожидании. — Да как ты смеешь, щенок?! — вспыхивает Инквизитор, подрываясь с кресла в попытке уйти. Джейс тут же преграждает ей путь, выхватывает из рук стило и протягивает брату, а затем зовет стражу. — Увести, — приказывает мужчина. — Отправишься с отрядом в Идрис, чтобы взять остальных? — уточняет он у Вэйланда. — Я возьму с собой Иззи, — блондин лишь кивает, разворачиваясь в дверях. — К вечеру прибудут Мелиорн с Клэри и Максами, встретите, — бросает он через плечо. — Что мне делать дальше? Понятия не имею, за что браться, — признается Алек матери, когда они остаются в кабинете вдвоем. — Вот и подсказка, — хмыкает она, когда сыну в руки опускается огненное письмо. — Королева уже знает, она приглашает меня в Благой Двор, — выдыхает Лайтвуд. — Тогда пора в душ и надевать чистую рубашку, — Мариза улыбается взволнованно, прикасаясь ладонью к щеке сына. — Я была неправа в прошлый раз, прости. Я и подумать не могла, что ты и этот мальчик-наложник... — вздыхает она, умолкая на полуслове. — Где он, кстати? — вдруг спрашивает женщина. — Ушёл с магами и... — Алек запинается, ощущая страх, боль окутывает его тело. — И ты боишься, что на этом всё, — заканчивает за него мать, выглядя немного смущенной, сконфуженно комкая край своего платья. — Тебя коробит то, что он твоего пола, к тому же носитель демонической крови? — вдруг спрашивает она, боясь, что своим вынужденным воспитанием могла только больше запутать сына. — Что? Нет. Кажется, это вообще никогда не имело для меня значения, — отзывается властелин. — Просто... Что если он ненавидит меня? — он поднимает на Маризу измученный взгляд своих ореховых глаз. — Между вами связь, которой не возникало никогда раньше и которой больше никогда не возникнет. Если верить преданию, то вы — половинки одного целого, вместе составляющие ключ, открывающий дверь в мир без войны. Возможно, я и не идеальная мать, возможно, всё, чему я тебя учила раньше, и является полной чушью, но не забывай главного — не сдавайся, — просит она, тихо всхлипывая в объятиях сына. Алек чувствует себя непривычно, потому что за последние несколько часов всё его мировоззрение переворачивается с ног на голову. Мать отпускает его в душ, брюнет спешно отмывается от грязи и крови, обновляет руны на своём теле, надевает чистую одежду и выходит в коридор, где сталкивается с Мелиорном и Клэри. — Мы только что прибыли. Если вы не против, мы проводим вас к Королеве, — благой делает кивок. — Рад встрече. Кларисса, может, вам стоит остаться? Путешествие может быть утомительным для вашего положения, — Лайтвуд легко берет её под руку, пока они идут к выходу. — Энергия фейрийских лесов пойдёт на пользу ребенку, — Фрэй мягко отказывается от этой заботы. — А где наши супруги? — уточняет она, сверкая своими зелеными глазами. — Отбыли на задание, но вечером мы поужинаем все вместе. Нам пора, — выдыхает Александр, ощущая слабое волнение от предстоящей встречи с Магнусом. — Конечно, — отзывается Мелиорн, открывая портал, через который они попадают в потрясающие леса. — Как мой сын? — спрашивает Лайтвуд, пытаясь занять мысли чем-то другим, пока они движутся узкой тропинкой в сторону дворца. — Хорошо. Он очень послушный и совсем не доставляет хлопот. Возиться с ним — только в радость мне с Изабель. К тому же это неплохая практика на будущее, — счастливо отзывается Клэри, с теплой улыбкой прикасаясь ладонью к своему пока ещё плоскому животу. — Кто бы мог подумать, что этот ваш наложник окажется тем самым долгожданным Верховным, — Мелиорн внезапно меняет тему разговора, переводя её в интересующее его русло. — Вот почему тогда было столько ажиотажа со стороны нашего народа — мы чувствовали его магию, — добавляет он. — Все фейри настолько благосклонны к колдунам? Мне кажется, или вы знали заранее? — Алек лишь ухмыляется, всё же теперь он имеет право порой в шутку поддевать мужа сестры. — Благосклонны? Многие из фейри пребывают в полноценных отношениях с магами, — вполне спокойно фыркает Мелиорн. — К тому же Элли и Томас, любовники Королевы, — колдуны, — добавляет Клэри, удобнее опираясь на предплечье Лайтвуда. — Чем это отличается от наложников нефилимов? Я не понимаю, — Александр переводит взгляд на девушку, на мгновение зависая оттого, как легко она проводит пальчиками по коре ближайшего дерева, где за её прикосновением расцветают причудливые цветы. — Тем, что они не наложники, а, как я и сказала, любовники, — отвечает Фрэй, лукаво улыбаясь, когда властелин всё еще непонимающе хмурится. — Они свободные, без ошейников, — добавляет она. Алек не верит, что это может быть правдой, ему стыдно за то, что побоялся отдаться чувствам и рискнуть, за то, что даже в решающий момент, когда снимал с Магнуса ошейник, не верил в оптимистичный исход. Его мысли прерывают стражники, встречающие их у высокого, будто сказочного, здания из розового мрамора. — Её Величество ожидает вас в саду, — сообщает один из них, фейри тут же отводят копья в стороны, давая гостям пройти. — Нам сюда, — Клэри указывает между высоких деревьев с пышными кронами и отпускает Алека, буквально подпрыгивая на месте от радости, что оказалась здесь снова. Властелин мнется долю секунды, пытаясь собраться с мыслями и решить, что же он скажет Магнусу, какое будущее предложит ему, если тот захочет таковое рядом с ним. Брюнет делает вид, что отряхивает рукав рубашки от пыльцы, пытаясь тянуть время, но Мелиорн лишь подталкивает его в плечи: — Миледи не любит, когда ей приходится ждать, — напоминает благой, и они наконец-то следуют за Фрэй, мелькающей вдали рыжими волосами. Лайтвуд делает глубокий вдох, когда они втроем попадают в нереальной красоты сад. Здесь такое разнообразие цветов, растений, насекомых, птиц и даже животных, что глаза разбегаются. Каждая частичка этой девственной природы говорит о том, как фейри ценят гармонию и связь: здесь даже кусты, не тронутые садовником, они растут так, как им хочется, но от этого выглядят не менее красиво. Александр оборачивается на привычно звенящий хрусталем голос Королевы, когда сердце пропускает удар, потому что рядом с женщиной сидит не Магнус, а Абдул. — Ваше Величество, — мужчина подходит ближе, обращая на себя внимание. — Доброго здравия, Мистер Лайтвуд, — Королева поднимается со своего кресла и протягивает руку, властелин легко кланяется и оставляет поцелуй на тыльной стороне её ладони. — Клэри, Мелиорн?! Какой приятный сюрприз! — восклицает она, заметив своих поданных за спиной Алека. — Как ты, девочка моя? Ох, я чувствую ангельскую кровь, у тебя под сердцем нефилим, — радостно сообщает женщина, обнимая Фрэй. Властелин пользуется возможностью и подходит к старику, пока Королева общается со своими рыцарем и фрейлин. — Мистер... Как мне обращаться к вам? — спрашивает он, вдруг чувствуя неловкость из-за разницы в возрасте. — Просто "Абдул", имена сейчас не имеют значения. Всё временно, — отвечает Глава Свободных, будто намекая на то, что совсем недавно Верховный был наложником, но даже это изменилось. — Где Магнус? С ним всё в порядке? — Лайтвуд чувствует страх, боясь, что маги могли соврать и просто убили парня, а он отпустил его так беспечно. — Да. Вам не стоит волноваться. Ему нужно время, чтобы обучиться, но в остальном он справляется, потому что его магия пребывает под контролем сердца, а не эмоций или заклинаний, — спокойно сообщает Абдул. — Не обижайтесь, но почему на переговоры пришли вы, а не он? — Алек решается спросить напрямую. — Меня сложно обидеть, уж поверьте, — старик лишь улыбается, его темные глаза-пуговицы блестят из-под седых бровей. — Я здесь, потому что таковым было пожелание Верховного, — добавляет он, на секунду умолкая, а затем продолжает: — Но вас интересуют не переговоры, верно? Ему нужно время. Будьте снисходительны к Магнусу. Всё произошло слишком быстро, он напуган. Вам обоим не стоит волноваться и слишком много думать, ваша связь решит всё сама, — изрекает старик, а затем просто поднимается и прогуливается вдоль аллеи, постукивая посохом и пытаясь немного размять больные ноги. Алеку не остается ничего, кроме как ждать. Мужчина спрашивает себя, напугал ли он Бейна своим признанием, мог ли парень счесть это признание за попытку спастись, переосмыслив уже всё после. — Мистер Лайтвуд, прошу за стол, — Королева отвлекает его, приглашающе взмахивая тоненькой ручкой. — Благодарю, Ваше Величество, но я не голоден, — Александр неловко отказывается, увидев огромное количество фруктов, засервированных причудливым образом. — Не стоит осторожничать, это признак недоверия, из-за этого и начинаются войны. А мы собираемся закончить одну из них, — Абдул опускается на изогнутый ствол дерева, которые здесь служат за стулья, и демонстративно отщипывает от грозди виноградину, отправляя её в рот. Лайтвуд невольно краснеет и тянется к яблоку, медля с тем, чтобы разрезать его и попробовать. Королева лишь улыбается и заводит тихий разговор о произошедшем, ласково поглаживая по голове подошедшего к ней олененка. Властелин слушает её внимательно, фейри говорит о предании, рассказывает о свободных магах, с которыми её благие умудрялись даже заключать браки, пусть те и не были официально признаны. Абдул в свою очередь рассказывает о том, как колдуны воспитывают детей, которых спрятали нефилимы и фейри. Брюнет внезапно понимает, что среди его людей большинство всё же поддерживают перемирие, пусть и вынуждено скрывали свои настрои всё это время. Спустя час переговоров им удается прийти к согласию, что нужно провести беседы внутри своих рас, чтобы убедить остальных в правильности происходящего. — Это будет непросто. Мистер Лайтвуд, мы понимаем, что это рискованно и тяжело, но вот все письменные подтверждения нарушения законов Имоджен Эрондейл, а также имена всех, кто был свидетелем и готов дать показания на этот счёт. Среди них много охотников, — Королева протягивает властелину бумаги. — Мы начнем суд завтра же в полдень, приходите во дворец и приводите своих свидетелей. Если это понадобится, то вполне возможна даже казнь как мера наказания, — безжалостно сообщает брюнет. — Верховный предвидел такой ваш ответ, и он против казни, — Абдул лишь отрицательно мотает головой. — Любое наказание, кроме смерти. В Кодексе Свободных это исключено. Насколько мне известно, при Благом Дворе тоже запрещены казни, — добавляет старик. — Именно так, мудрейший. Также мы против физического нанесения увечий, у нас разрешены только тюремные заключения, — подтверждает его слова Королева. — Я учту это. Когда мы завершим суд и я наберу новых председателей Конклава, мы примем указ об отмене казни, — обещает Алек. — Это будет благородно с вашей стороны. Тогда до завтра? — Абдул поднимается первым. Лайтвуду хочется передать через него послание Магнусу, но он не знает, что сказать, поэтому упускает шанс, старик одаривает его пронзительным взглядом и сразу же скрывается в портале. Королева прощается с ними, открывая зеленое зарево, ведущее во дворец, чтобы Клэри не переутомлялась подобным путешествием. Там их ждёт вся семья в сборе, Иззи с Джейсом отчитываются о том, что все председатели взяты под стражу и доставлены из Идриса в Марракеш. Алек пытается расслабиться за ужином в кругу родных, возясь с Максимилианом и с радостью отмечая, как тот вырос за то время, что они были порознь. — Всё хорошо? — уточняет Изабель, заметив отстраненность брата. — Я не знаю, — честно отвечает он, удаляясь в свою спальню.

***

Магнус пытается привыкнуть: к новому дворцу, к вниманию и уважению, к своей магии, к свободе. Абдул объясняет ему всё от начала до конца, учит самым простым заклинаниям, но в процессе выясняется, что Бейну достаточно взмаха руки, чтобы его сила ожила. Парень и сам толком не может понять почему, но он не готов к встрече с Александром. Проходит целая неделя после нападения на дворец нефилимов; на все переговоры, а также суд над Имоджен Эрондейл Бейн отправляет Главу Свободных, полностью доверяя старику. Это непривычно — чувствовать веру от колдунов, которые подчинились ему, но Магнус впервые ощущает себя на правильном месте. Его неуверенность в себе с каждым днём всё больше улетучивается, но вместо неё появляются сомнения. Озлобленность некоторых магов, которых освобождают и с которыми приходится вести беседы на уровне психологии, порождает смутные мысли в голове Верховного. Бейн помогает своему народу, он умело убеждает колдунов, снова даруя им свободу, но по вечерам в своей спальне он достает из-под подушки разорванный ошейник, вспоминая ореховые глаза. Постель кажется невыносимо огромной, пустой и холодной, Магнусу удается засыпать в ней лишь по утрам. Абдул появляется после очередного визита к нефилимам и сообщает, что Инквизитора и всех председателей Конклава приговорили к пожизненному заключению, как и Айрис, натворившую не меньше бед. Азиат как-то заторможено кивает, а после приходит в себя. — Я бы хотел вернуть Рагнору и Катарине их магию. Для этого существует какое-то заклинание? — уточняет он. — Кроме желания, больше ничего не нужно. Пойдём, — старик улыбается, устало переставляя посох, но внезапно ощущает облегчение в суставах. — Не стоило, это всего лишь старость. Всему есть свой конец, — отзывается он. — Я даже подумать не успел, это происходит само по себе, — признается Верховный, только что подлечивший Абдула. — И меня это пугает. Что если однажды я потеряю контроль, разозлюсь, и моя сила навредит кому-то? — спрашивает он. — Убей её, — только и выдыхает старик, призывая прямиком в зал кобру. Змея извивается и шипит, скользя по полу и угрожающе поднимаясь, собираясь сделать бросок. — Нет, — Магнус испуганно дергается, взмахивая рукой, он невольно отправляет кобру через небольшой портал в пустыню. — Вот тебе и ответ на твой вопрос. Ты слишком добрый, твои сердце и разум полны лишь хороших помыслов и желаний. И если кто-то попытается навредить тебе или тому, кто тебе дорог, ты выберешь мирный выход из ситуации, потому что он есть всегда, — изрекает Абдул. Магнус облегченно выдыхает, находя ответы на часть волнующих его вопросов. Они отправляются к Рагнору и Катарине, встречая их у фонтана. — Мистер Фелл, я хотел бы сделать кое-что, — с порога выдыхает парень, заставляя колдунов обернуться. Магнус колеблется лишь минуту, но глаза Рагнора теперь более чистые, кажется, он всё же сумел отпустить свою боль и забыть ненависть к нефилимам, увидев, что предание свершилось. Верховный чувствует, как сила покалывает кончики пальцев, концентрируясь и срываясь с них. Синие потоки вырываются и проникают в Фелла и Лосс, пробиваясь сквозь их одежду в местах, где остались шрамы после клеймения. Магнус будто делится своей магией с ними, но при этом его собственная энергия не иссякает, наоборот, она будто усиливается, внутри разливается эйфория. — Мой мальчик, спасибо, — Катарина сбрасывает с плеч свой платок и неверяще прикасается к гладкой коже, а затем бросается в объятия азиата. — Без вас я бы не выжил, это меньшее, что я могу сделать, — Бейн лишь поглаживает её по волосам в попытке успокоить. Рагнор щелкает пальцами, вокруг которых возникает синяя дымка, он не может проговорить даже слова, безмолвно плача от радости. Магнус чувствует облегчение, этой ночью впервые за долгое время ему удается поспать чуть дольше. — Сынок, бежать от судьбы — глупо, — спокойно выдыхает Абдул однажды за завтраком, когда проходит ещё одна неделя. — Все три расы ждут переговоров лидеров и заключения Соглашения. Мы проделали много работы, но сейчас пришло время для конкретики. — Я понимаю и сообщу, когда буду готов, — парень краснеет и неловко кивает. — Что тебя терзает? — напрямую спрашивает старик. — Чувства властелина аналогичны твоим, они искренние. — Я... Я просто подумал, а что если между нами только эта связь, что если она единственное, из-за чего нас притягивает друг к другу, — выдыхает Бейн. — Эта связь существовала вместе с вами с момента, когда вы оба родились, пусть у вас и небольшая разница в возрасте. Понимаешь, эта нить несомненно связывала вас, вы должны были встретиться, это было предрешено. Но только ваши сердца имели право выбирать. Спроси себя, чего ты хочешь, сможешь ли ты жить без него, — Абдул складывает приборы на тарелку и уходит прочь. Магнус запирается в своей комнате, прокручивая в голове каждое мгновение рядом с властелином, вспоминая его вкус, запах, прикосновения, голос, подарки. Он слишком сильно запутался, возобновившаяся боль не дает сконцентрироваться и найти ответ на последний вопрос. Парень открепляет от ошейника кулон неприкосновенности, продевает сквозь петельку кожаный шнурок чуть большей длины и вешает его себе на шею, пряча под рубашкой. Неприятные ощущения утихают, Верховный готовит два письма-приглашения во дворец магов для Королевы и властелина, но оставляет их на прикроватной тумбочке без даты. Ему всё ещё нужно время, чтобы отбросить сомнения.

***

Это напоминает Ад, Алек понятия не имеет, как дальше жить. Всё теряет краски и смысл, наложники постепенно возвращаются к свободной жизни, многие из них живут с фейри или нефилимами. Последние без дела слоняются по городу: как и обещалось, все демоны под контролем. Лайтвуд чувствует, что сходит с ума, ему всюду мерещится запах цветов, а перебравшийся жить в его спальню Мяо никак не облегчает внутреннюю боль. Властелин не выдерживает, он открывает тайный выход, хоть и обещал себе не делать этого, и попадает в комнату Магнуса. Осознание того, что вероятнее всего парень больше никогда не побывает в ней, как и в самом дворце, ударяет под дых. Здесь всё осталось нетронутым с того дня, как его наложник стал свободным и Верховным: постель смята, на столике стоит стопка книг и чашка с засохшей розой, последней, которую брюнет дарил, а шкатулка с украшениями приоткрыта, рядом лежит кольцо с сапфиром. Александр проходится по спальне, боясь нарушить хоть что-то, но затем всё же сгребает в кулак простынь и подносит к лицу, тщетно пытаясь выловить запах любимого, уже даже не стесняясь называть так Магнуса в своих мыслях. Ткань пахнет пылью и отголоском кондиционера, у мужчины слезятся глаза, он спешит покинуть помещение. В этом тайном уголке всё напоминает о Магнусе и их моментах боли или же сумасшествия. Властелин ненавидит себя, он бросает ключ от комнаты в фонтан, а затем запирает стену с помощью руны навсегда. Ноги сами несут Алека прочь из дворца в сторону рынка примитивных, в ушах на повторе скрипит голосом Абдула "вы знаете, где меня найти". Здесь слишком много людей, шума и пестрого товара, мужчина ненадолго теряется, но его взгляд выхватывает лавку с деревянными изделиями. Он быстрым шагом направляется туда, облегченно выдыхая, когда карие глаза старика сверкают надеждой. — Я так больше не могу, — устало выдыхает брюнет, колдун продолжает свою работу, опуская кисточку в краску, а затем выводя её кончиком узор на сундуке. — Он думает и решает. Вам понадобилось достаточно много времени, чтобы принять свои чувства, — тихо говорит Абдул. — Вы знали тогда, кто я? Ведь знали, да? И о нём тоже? Почему вы не сказали мне? Почему не оградили его от боли? — внезапно вспыхивает властелин. — О нём я узнал за несколько дней до восстания. Единственное, что я знал, так это текст предания. А боль вы принесли ему сами, это было только ваше решение, — старик спокойно заканчивает работу и закрывает баночки с краской. — Простите, — Лайтвуд пристыженно опускает взгляд, а затем помогает Абдулу собрать товар, когда тот собирается закрывать лавку. — Просите прощение не у меня. Вы оба такие мудрые, но так отчаянно слепы и глухи. В нашу первую встречу я дал вам совет, пришло время воспользоваться им правильно, — говорит маг, а затем открывает появившийся в воздухе сверток. — Это вам, — он пробегается по тексту взглядом и передает бумагу Александру. Властелин впервые видит почерк Магнуса, он мелкий, но аккуратный, с замысловатыми завитушками. Текст официальный, в нём нет ничего личного, только приглашение во дворец магов для переговоров на завтрашнее утро и описание, как туда попасть. Мужчина поднимает взгляд на то место, где только что стоял Абдул, но там гаснет последний блик портала.

***

Кажется, Магнус никогда раньше не волновался так сильно и не испытывал подобного страха, даже когда попал в плен. Он понятия не имеет, с чего начать переговоры, к чему они должны привести, смогут ли они договориться, или же он подведет свой народ. Но больше всего парень переживает из-за встречи с Алеком, в какой-то момент ему начинает казаться, что тот забыл его вовсе, поэтому и не пытался за всё это время связаться с ним. Катарина радуется, как ребенок, своей вернувшейся силе, щелкая пальцами и помогая Магнусу с прической и макияжем, применяя для этого магию. Верховный смотрит на своё отражение, на идеально выглаженную рубашку, разрез которой он стягивает, чтобы скрыть подвеску, на мерцающие блёстки на скулах и подведенные чёрным глаза. Он мысленно спрашивает себя, действительно ли это нравилось Александру, любит ли он его, и, если да, то что с ними будет дальше. — Пора, — в комнату входит Рагнор и подбадривающе хлопает азиата по спине. — Королева уже у входа, властелин опаздывает, — сообщает Абдул. Бейн пытается прогнать горечь, надеясь, что тот хотя бы придёт. Он выходит в центральный зал и встречает лидера благих, делая поклон, но тот выходит не слишком грациозным из-за волнения. — Ваше Величество, я рад приветствовать вас, — выдыхает Магнус. — А я как рада наконец-то увидеть вас и узнать, что предание — это правда. Право, перестаньте, — Королева внезапно одергивает руку, не давая парню поцеловать её, а затем просто крепко обнимает его, будто давнего друга. Верховный замирает, он столько всего прочел, готовясь к встрече, выучил весь фейрийский этикет. Но, похоже, Королева волнуется не меньше, ощутимо вздрагивая в его неловких объятиях. — Простите за эмоции, — выдыхает она, отстраняясь и пряча выступившие на глазах слезы, аккуратно отряхивая пыльцу с одежды Бейна. — Мистер Лайтвуд ещё не прибыл, но мы можем прогуляться. Вам нравятся сады? — мягко интересуется Магнус. — Стихия моего народа, — фейри счастливо улыбается ему в ответ. Они прохаживаются вдоль небольшого водоема, Королева рассказывает о предании чуть больше, её голос успокаивает, и парень ненадолго расслабляется. — Чего именно вы боитесь? — спрашивает она посередине разговора, резко меняя тему и прожигая внимательным взглядом фиалковых глаз. — Что всё изменилось в один миг. Разве так может быть — мир за несколько недель после долгих лет войны? — спрашивает Магнус. — У примитивных есть хорошая пословица: "Куй железо, пока горячо". Мы смертные, как и они, но почему-то всё время медлим, — отзывается женщина, и они продолжают прогулку. Алек долго стоит посреди пустыни, рассматривая дворец вдали. Он будто вытесан из огромного цельного куска бирюзы, такой нереальный и свежий под палящим солнцем. Властелин знает, что опаздывает, но ноги совсем не слушаются и вязнут в песке. Он наконец-то движется вперёд, добираясь к зданию, магический барьер обволакивает его плотной оболочкой и почти что затягивает внутрь. — Прошу в зал, — Абдул указывает рукой в сторону большой арки, одаривая брюнета строгим взглядом. — Там никого нет, — добавляет старик, когда Алек не решается войти туда. Всё же брюнет оказывается в пышном зале, по центру которого стоит круглый стол, засервированный на троих. Откуда-то сбоку раздаются шаги, и властелин оказывается совсем не готов, потому что сердце пропускает удар, услышав знакомый голос. Магнус входит вместе с Королевой, резко останавливаясь и умолкая. Женщина делает шаг в сторону, пока эти двое встречаются взглядами. Александр ищет хоть что-то в своём бывшем наложнике, что бы значило симпатию, а не ненависть. Парень выглядит иначе, вроде всё так же красиво и ранимо, но глаза Лайтвуда находят этот проявившийся стержень. Властелин невыносимо жалеет, что Магнус не смог открыться и принять себя рядом с ним. Бейн смотрит в ответ, видит чужую боль и растерянность, мужчина выглядит вымотанным и сломленным. Они оба не дышат, но взгляд Алека внезапно цепляется за разъехавшийся в стороны вырез чужой рубашки, азиат мгновенно понимает и стягивает ткань вместе, пристыженно краснея. Лайтвуд чувствует, как его потряхивает, потому что Магнус по собственному желанию сберег тот кулон и носит его у сердца, значит, надежда всё ещё есть. Королева тихо прокашливается, нарушая давящую тишину. — Добрый день, мистер Лайтвуд, — хрипло выдыхает Верховный. — Прошу за стол, — приглашает он, пока несколько магов приносят в зал причудливые блюда. — Благодарю за вашу гостеприимность, — отзывается властелин, не узнавая собственный голос. Они одновременно бросаются к стульчику, чтобы помочь Королеве сесть, когда их пальцы на долю секунды соприкасаются на спинке. Это похоже на удар током, Магнус отдергивает руку первым, уходя к своему месту, Алек закрывает глаза и шумно дышит, наплевав, что все это замечают. В большинстве своём говорит Королева, она активно пытается заставить своих собеседников вести разговор между собой, но те обращаются только к ней. — Я одобряю подготовленный вами, миледи, текст Соглашения, — после трапезы Алек откладывает бумаги в сторону. — Нефилимы тянутся за мной и поддерживают, но мои солдаты требуют, чтобы маги сняли проклятие, и мы могли иметь детей без кровосмешения, — неуверенно добавляет он, переводя взгляд на Магнуса. — Мой народ в ответ требует гарантию безопасности и свободу всем колдунам, — твердо отвечает Бейн. — Мы подготовили специальное место и хотим в ближайшее время забрать всех до единого из ваших гаремов, — он переводит взгляд на Королеву. — Само собой, я даже предоставлю списки, чтобы вы лично смогли убедиться, что все маги получат свободу, — согласно кивает женщина. — У фейри тоже есть требования, мы хотим, чтобы межрасовые и однополые браки были официально узаконены. — Этот пункт уже есть в Соглашении, мы же только что все поставили свои подписи, — подмечает властелин. — Но я хочу нечто другое, — Королева прячет улыбку, на мгновение опуская голову и занавешивая своё лицо перламутровыми локонами. — Мы должны понимать, что все мы в той или иной степени являемся братьями и сестрами по крови, потому что нефилимы — наполовину ангелы, а наполовину люди, точно так же, как маги — наполовину люди, а наполовину демоны, ну а фейри — наполовину ангелы, а наполовину демоны. В каждом из нас есть частичка другого, то есть все мы равные. И я думаю, что официальное признание этого равенства смогло бы убедить в правильности происходящего абсолютного всех сомневающихся, — заканчивает она. — Что вы имеете в виду? — спрашивает Магнус, ощущая волнение оттого, что переговоры подходят к концу и Александр может захотеть поговорить с ним наедине. — Ваши брат и сестра, мистер Лайтвуд, не так давно, но состоят в браке с представителями моего народа. Но я считаю это недостаточными гарантиями перемирия. Мне кажется, что только союз между лидерами может дать настоящее спокойствие, — отвечает женщина. — Вы хотите, чтобы кто-то из нас женился на вас? — Бейн чувствует, как сердце пропускает удар, и вовсе переставая биться. — Что? Нет, я в отношениях с двумя магами и надеюсь, что этот треугольник не помешает нам в будущем, — Королева не сразу понимает, а затем по-доброму улыбается. — Я говорю о том, что если бы вы — истинные — заключили брак, все неверящие бы прозрели, — выдыхает она. — Я согласен, но не для того, чтобы убедить кого-то, — Александр разворачивается к Верховному всем корпусом, собираясь сказать, но ему не дают этого сделать. — Мне... Нужно на свежий воздух, — парень чувствует, как задыхается, подрываясь на ноги и пытаясь убежать. Властелин настигает его в два шага своих длинных ног, хватая за руку — сильно, но не больно. — Стой, Магнус, стой, — Алек прижимает к себе азиата, крепко стягивая в объятиях, пока тот всё ещё пытается брыкаться. — Я люблю тебя. Люблю. Я не смогу без тебя, пойми. Прости меня за всё, — умоляет он, чувствуя невыносимую боль, раздирающую грудь, но парень внезапно затихает, давая возможность высказаться. — Я тогда спешил к тебе, чтобы сказать об этом, но меня взяли в плен. Я был так глуп, чувствовал, что что-то не так, а потом мы попали в Джакарту и я узнал. Магнус, поверь мне, я прошу. Я действительно хочу быть с тобой. Навсегда, — признается мужчина, подхватывая пальцами кожаный шнурок и вытягивая кулон наружу. — И мне плевать на статусы, на то, кем я являюсь, на то, неприкосновенный ты или Верховный. Ты мне нужен... — голос Лайтвуда обрывается на всхлипе. Парень неверяще замирает, а затем просто смахивает слезы с прекрасного лица властелина и тянется к его губам своими, принимая окончательное решение. — "И соединятся они телами, рунами и душами", — выдыхает Королева, наблюдая за властелином и Верховным со стороны. — "И разрушат влюбленные сердца весь мрак. И закончится война, ибо любовь побеждает зло", — Абдул заканчивает за ней последние строчки предания, с облегчением прикрывая свои влажные глаза.