Семья

— Ты такая умная, сестрёнка Робин, — грустно вздыхает Нами. — И столько всего знаешь. Но в следующий раз расскажи про племя каннибалов до того, как мы высадимся на «этот райский островок», пожалуйста! Пальцы Нами дрожат так, что она не может удержать чашку с чаем. Её, ослеплённую горой сокровищ, схватили первой. Привязали к огромному вертелу и попытались испечь заживо — невинная дева в собственном соку, как вам блюдо? Опоздай Луффи на несколько минут и… Об этом ни Нами, ни все остальные старались не думать. Робин мягко обнимает Нами за плечи и гладит по голове. Стылое, колючее и острое ворочается в груди. Ей не нравятся чёрные круги под глазами Нами, её прерывистое дыхание и нервная дрожь, не утихающая второй час. Нами ведь не железная, а самая обычная девушка, немного трусливая, капельку эгоистичная — и, как они все, отчаянно желающая, чтобы её любили. Робин не просит прощения и не обещает «в следующий раз предупредить», нет. Она укутывает Нами в плед, притягивает её тяжёлую голову, полную мрачных мыслей, к груди, и баюкает, точно собственного ребёнка. Нами сминает в кулаке её рубашку, всхлипывает тихонько и забывается глубоким сном. «Ум, — думает Робин, — не в том, чтобы знать всё на свете. Знание ничем не поможет близким людям, которые попали в беду. Знание не утешит их, не прогонит кошмары. По-настоящему мудрый человек защищает тех, кто ему дорог, и не отпускает на опасный остров из уверенности, что они справятся с любой бедой». Справятся, конечно. Но цена будет слишком высока. На следующем острове Нами блаженствует и не может нарадоваться на вежливых аборигенов и безопасные лесные тропы, а всё потому, что за её спиной тенью следует Робин и лёгким мановением руки исправляет реальность. Для себя Робин решает, что Нами больше никогда не придётся платить за её ошибки.