Несколько моментов из жизни генерала

Руководитель научно-биологического отдела профессор Ходжо пребывал в обострённом состоянии нервического раздражения. Высокий, тощий, - он мелькал в широких коридорах, неожиданно возникая то в одном, то в другом кабинете, заворачивал в тёмные тупики и заглядывал во все подсобные помещения, даже в пыльные кладовки под лестницами. Будучи полностью уверенным, что его подчинённые - пусть не все, но кто-нибудь обязательно, - отлынивают от работы и в отсутствие начальства предаются бесстыдной праздности, Ходжо в такие дни непременно хотел поймать хотя бы одного бездельника, чтобы отвести душу, но предполагаемый лентяй ловиться не желал. Все лаборанты, ассистенты, младшие научные сотрудники и даже уборщики усердно занимались каждый своим делом и профессор, недовольно кривя губы, уходил, зачастую только для того, чтобы внезапно вернуться и застать ту же самую картину. Обычно в этом случае один из присутствующих доброжелательно интересовался: «Вы что-то забыли?», а Ходжо, обведя подчинённых мрачным взглядом, исчезал, не удостоив вопрошающего ответом. Сотрудники возносили Богине краткую благодарственную молитву и начинали потихоньку переговариваться, вспоминая некое прошлогоднее событие. - Чего же профессор тогда нанюхался? Это вещество подействовало на него так благотворно. - Да-а, мы полгода работали спокойно. Неплохо было бы снова его усмирить. Все дружно прыскали в кулаки, оглядывались на дверь, прислушивались и переходили на шёпот. - Похоже, воздействие неизвестного токсина всё же не прошло бесследно. Вы заметили, что наш босс не переносит красный цвет? - Не только красный, но и все его оттенки. У нас исчезли все предметы, имеющие хотя бы намёк. А уж когда он увидел мою новую губную помаду… Я так расстроилась. Мне очень идёт коралл. - Да что там коралл! Пару дней назад я пришла в бледно-розовой блузке, так Ходжо накричал на меня и заставил переодеться. Хорошо, что в шкафчике нашлась запасная. - А лабораторное оборудование? Ведь красные лампочки, кнопки и тому подобное убрать невозможно – это стандартный цвет тревоги. - Вы невнимательны. Теперь они все жёлтые. - Но это нарушение техники безопасности! А пожарный инвентарь? - Разуйте же глаза, коллега. Синий. - Хорошо, в своём отделе профессор ещё может распоряжаться, но не в его власти убрать красный цвет всюду. Как он ходит по штаб-квартире? И Скарлет?.. Все её платья и туфли алые, как кровь. - Я думаю, секрет в очках. Наверное, они преобразовывают раздражающие его оттенки в нейтральные. - Только красные? Не мудрствуйте, коллега. - Но ведь линзы, изменяющие цветовосприятие, существуют! - А вам не кажется, коллеги, что всё это смахивает на некую разновидность паранойи? Конечно, очень странную, но вдруг в результате интоксикации у босса повредились или вообще отмерли некие участки в мозгу? Голоса присутствующих в этот момент понижались до предела. - Не стоит озвучивать столь опасные догадки, коллега. - Это может выйти боком всем нам. - Конечно, нашему боссу далеко до Туэсти или, скажем, Дейсерикуса, но всё же он чуточку лучше старого мерина Хайдеггера или обжоры Палмера. - И вообще, коллеги, что-то в коридоре слишком уж тихо. Обычно после таких или похожих слов каждый оказывался на своём месте и принимался за свои дела, но сегодня опасения сотрудников научного отдела были напрасны. Ходжо, оббежав кабинеты и раздав заслуживающим (по его мнению) словесные пинки, плюхнулся на мягкий диванчик в холле и сердито уставился на висящую напротив картину с идиллическим пейзажем: пёстрый луг, яркие бабочки, голубое небо с пушинками облачков и неровная фиолетово-сиреневая полоска гор на горизонте. Раньше эта непритязательная живопись немного его успокаивала, а сейчас… В чём же дело? Профессор выпил воды, ослабил галстук, протёр очки, поелозил, стараясь найти более удобное положение для своей тощей задницы, и неожиданно постиг подоплёку того, что гоняло его по всему отделу. Ровно год назад… Ехидная память живо подкинула впечатляющие картинки прошлого: мрачная пещера, конечности в крепких захватах, багровый свет, жуткая крылатая тень, удары хлыстов, короткая боль, пронзающая ягодицу, и неестественный жар в теле. Замершее на пару секунд сердце взбрыкнуло и пустилось в галоп. - Не-е-ет! Крик отдался в коридоре визгливым эхом. Через некоторое время большинство дверей осторожно приоткрылись, но, увидев истерично хихикающего босса, обитатели кабинетов предпочли молча закрыть их. - Мне нужно… Мне нужно…, - взгляд Ходжо остановился на лифте. - Ну конечно, как же я об этом сразу не подумал. Моя сокровищница. Через мгновение костлявый палец ткнул в панель вызова и матовые металлические створки бесшумно уползли в стену. Войдя в кабину, профессор нажал кнопку без надписи и лифт мягко устремился вниз. Шинра-Билдинг. Сооружения комплекса доминировали над Мидгаром, дабы никто не усомнился в мощи Корпорации, и тихой сапой уползали под землю, в скальное основание города, чтобы никто не узнал, насколько велика эта мощь. Самый нижний этаж был разделён на восемь секторов, отданных департаментам - по одному на каждый, солджерам и президенту лично. Последняя часть была технической. Там находилась аппаратура для поддержания других семи зон в рабочем состоянии и лифты, чьи шахты уходили ещё ниже, туда, где находился мако-реактор-0. В помещениях секторов хранились секреты отделов и семьи Шинра, и право на вход имели только соответствующие главы и президент. Остальные могли посетить тайные комнаты лишь в их сопровождении. Покинув лифт, доставивший его на нужный уровень, Ходжо пересёк узкий кольцеобразный холл и скрылся в крайнем слева коридоре. Через несколько шагов путь ему преградила решётка из прута толщиной в руку с окаймлённой широкой металлической полосой дверью. Дальше, метрах в пяти, был виден следующий заслон – каменная стена с гладким чёрным прямоугольником, врезанным по центру. Профессор оглянулся – ему почему-то было неуютно и, набрав первый код и сунув ключ-карту в щель замка, проскочил за решётку. Позади глухо лязгнуло и Ходжо стало легче. Невнятно ворча что-то, очень похожее на ругательства, он таким же манером открыл вторую дверь и оказался перед третьей. Здесь требовалась идентификация личности. Сняв очки и не переставая бубнить, учёный подошёл к устройству для распознавания, вложил руки в специальную нишу и, вытянув шею, уставился в квадратное окошечко, стараясь не мигать. По его лицу, сломавшись на выступающих скулах и длинном носу, неторопливо проплыла тонкая алая черта, а вокруг кистей вспыхнул красный ореол. Скрипнув зубами, профессор мысленно осыпал ни в чём не повинных разработчиков устройства самыми нелестными эпитетами и облегчённо выдохнул, когда сияние между пальцами сменилось на зелёное, а безликий голос произнёс: - Доступ разрешён. - Разрешён, - зло передразнил Ходжо. - Вы скоро задницу будете требовать, чтобы личность удостоверить. Впрочем, он тут же пожалел о сказанном. Упомянутая часть тела, очевидно, представив процесс опознавания по отпечатку соответствующего отверстия, болезненно поджалась, а память снова подбросила в учёную голову несколько неприличных картинок. Зашипев от ярости, профессор рывком посадил очки на законное место, пнул неторопливо открывающуюся дверь и шагнул в тот единственный уголок, где отдыхала его душа. - Наконец-то. Под потолком вспыхнул ряд белых ламп. Руководитель научно-биологического отдела повернулся вокруг своей оси, озирая первое помещение, затем, хихикая, устремился во второе, третье и так далее, пока не добрался до последнего. Предоставленный учёным сектор состоял из нескольких смежных залов и не напрасно имел в устах Ходжо звание «сокровищницы». Комнаты были заполнены самой ценной составляющей любой науки – информацией. На электронных носителях подробно описывалось всё, что касалось живого мира Гайи, начиная от самых крупных монстров и заканчивая мельчайшими растениями. На стеллажах и подставках разместились чучела, скелеты, залитые прозрачной пластмассой насекомые и яйца птиц, гербарии, рисунки на бумаге, голографические картины… Высокие шкафы ломились от энциклопедий, справочников, научных отчётов и обычных дневниковых записей, тоже имевших определённую ценность. Богатства сектора были великолепны и неисчислимы, но профессора в данный момент интересовало нечто другое. В самом конце, рядом с залом, посвящённым материи, находилась его личная лаборатория, в которой, в специальных условиях, хранилась коллекция бактерий и вирусов. Ходжо просто обожал эти формы жизни - микроскопические, но способные на многое. Торопливо приложив ладонь к сенсорному замку, профессор распахнул дверь и оказался в столь милой его сердцу обстановке. - Как же я соскучился, мои маленькие! - воскликнул руководитель научно-биологического отдела и, хихикая, обнял холодильный шкаф с цифрой «1» на дверце. - Я помню каждого из вас в лицо, и кто где живёт – тоже помню. Вот здесь, - он страстно провёл рукой по белому металлическому боку, - обитают милые кокки. У вас очень большое семейство и поэтому я предоставил вам отдельный дом. А здесь, - Ходжо прижался щекой к холодильнику с цифрой «2», - палочки. Хорошенькие, симпатичненькие палочки. Одинарные, двойные, тройные, с ворсинками и щетинками, и у каждой группы свой уголок. Хи-хи-хи. Профессор чмокнул губами воздух, тщательно протёр рукавом блестящую дверцу и повернулся к третьему хранилищу. - А вот тут у нас общежитие, но какое уютное. Не правда ли, вам здесь очень хорошо, мои шигеллы, вибрионы, спиреллы? Вы все мне очень дороги, но…, - учёный отвесил холодильникам поклон и обратил пылающий взор на последний шкаф – массивный, с двойными дверями. - Моя прелесть, мои красавцы. Я готов любоваться ими бесконечно и в моём сердце царят только они. Какая жалость, что их так непросто увидеть вживую. Внезапно Ходжо метнулся к письменному столу, включил компьютер и нетерпеливо застучал ботинком по полу. - Ну что так долго? Едва дождавшись сигнала готовности к работе, он, не садясь, защёлкал клавишами, выводя на монитор нужную информацию и быстро её просматривая. Сделав несколько пометок на листе бумаги, профессор, непрерывно бормоча: «Вот ведь, чуть не забыл», начал рыться в столе, по очереди выдвигая ящики в поисках нужных предметов. Закончив приготовления, он надел специальную накидку с длинными рукавами и капюшоном, пристроил на голове обод с прозрачным щитком, натянул плотные резиновые перчатки и несильно хлопнул в ладоши. - Я готов. Привычно хихикая, Ходжо открыл четвёртый холодильник, вытащил секционный кубический контейнер и начал вынимать оттуда двойные стеклянные пластины в прозрачных футлярах и вставлять их в приёмное устройство цифрового микроскопа. Внимательно рассмотрев препарат, он печатал дату и результат проверки в сопроводительном файле и менял образец. Одну стеклянную пару профессор, поморщившись, отложил в сторону и написал на своём листке ещё несколько слов. Закончив, учёный поставил контейнер обратно, убрал рабочие принадлежности и, сунув в карман халата исписанный лист и ставший ненужным образец, вышел из лаборатории. Закрыв за собой дверь, он включил обеззараживание воздуха, установив таймер на тридцать минут, и побрёл к выходу. Ходжо всегда с неохотой покидал свою «сокровищницу» и поэтому, уходя, обычно громко разговаривал, сбрасывая напряжение нелицеприятными высказываниями в адрес всех, кто его окружал. - Опять наверх к этим бестолковым тупицам, которые сами работать не умеют и мне не дают. Все тупицы и идиоты, чтоб их Лайфстрим сожрал, а Руфус ещё и жмот. Денег не даёт, людей на опыты не даёт, говорит, чтобы мышами обходился. А я не хочу по мелочи, хочу по крупному! Развернуться хочу! Эх, мне бы пару-тройку солджеров, я бы много чего на них проверил. У них ведь всё не так, как у обычных людей. Но не дадут. Пользуется Лазард тем, что с президентом спит. Неужели директор так хорош в постели? При этих словах пятая точка профессора снова непроизвольно сжалась и руководитель научно-биологического отдела ускорил шаг, чтобы скорее вернуться к подчинённым и наорать на кого-нибудь для улучшения настроения. Миновав все двери, Ходжо почти подбежал к лифту и с неприятным удивлением обнаружил, что тот занят. Более того, кабина двигалась вниз. Учёный метнулся влево, по какому-то наитию не желая встречаться с очередным посетителем глубинного этажа, но ему не хватило пары секунд. Сработал сигнал прибытия, лифтовые створки разъехались и в профессора впились зелёные глаза с вертикальными зрачками. Появившийся из кабины Сефирот мрачно оглядел биологического отца с головы до ног и на его губах появилась нехорошая улыбка. Следом вышел Лазард. - О-о, профессор. Не ожидал вас тут увидеть, - директор поправил очки. - А что это вы топчетесь возле технического сектора? - Я не топтался, - огрызнулся Ходжо. - Я ждал, пока спустится лифт. Лазард махнул рукой в сторону открытой кабины. - Прошу. Когда подъёмный механизм унёс руководителя научно-биологического отдела наверх, генерал с подозрением произнёс: - Не нравится мне, что он здесь болтался. В ответ Дейсерикус пожал плечами. - Профессор имеет на это такое же право, как и мы. - Если что…, - Сефирот сдвинул брови, бросил тяжёлый взгляд на лифт и зашагал за директором, который уже скрылся в коридоре, ведущем в сектор солджеров. Месяцем позже, когда Рапсодос, Хьюли и генерал до хрипоты спорили, деля места в "полях", и готовились вскоре продолжить это дело в кабинете директора, на стол последнего легло уведомление, гласившее: «В связи с неблагоприятной эпидемиологической обстановкой в южных регионах в ближайшие дни будет проведена общая вакцинация. О дате и времени явки каждой группы командиры будут оповещены заранее». На документе стояла подпись профессора Ходжо, а на обороте приводилась статистика заболеваемости в населённых пунктах юга по сравнению с прошлым годом. Лазард, перечитав бумагу три раза и мысленно попросив Богиню защитить и сохранить, разослал текст сообщения и схоронился в апартаментах Руфуса, наказав президенту в случае чего отнекиваться до последнего. Судьба профессора его не волновала. К удивлению директора, просидевшего в квартире любовника до вечера, им никто не поинтересовался. Обстоятельства сложились так (удачно или неудачно – это как посмотреть), что Рапсодос и Хьюли в момент получения послания находились неподалёку от кабинета начальства и, решив уточнить подробности, столкнулись в приёмной. Когда секретарь сообщил, что Лазард вышел и это, скорее всего, надолго, они сразу поняли причину и решили не упускать своего. Генезис, оформив сам себе увольнительную, отправился по ночным клубам (и неважно, что ещё не ночь, ему были всегда рады), а Энджил, озадачив свою группу самостоятельной работой, с головой погрузился в новую игрушку, суть которой заключалась в боях с морскими монстрами в затопленном городе. Сефирот же, проводивший для Клауда тренировку по рукопашному бою, сигнал телефона проигнорировал, а потом и вовсе о нём забыл, потому что индивидуальные занятия всегда заканчивались вещами куда более приятными, чем служебные сообщения. Белоснежный кафель сверкал, как ледники Северного материка; сверху падал упругий обжигающий дождь; тёплый влажный туман обвивался вокруг двух обнажённых мужских тел, усеянных сияющими каплями. Тонкие длинные пальцы сняли с полочки прозрачный флакон с голубоватым содержимым. - Повернись. - Может, не стоит? - Стоит. У тебя голова грязная. - Конечно. Сколько раз ты меня уронил? - Не считал. Но в искупление я же и вымою. - Сеф, неужели ты не устал? - Немного, но искушение слишком велико. Ароматная пена взяла в плен русые волосы, но только для того, чтобы через две минуты быть побеждённой водяными струйками, погнавшими её вдоль тела. Полупрозрачные пузырчатые дорожки сбегали по груди, плечам, бёдрам, но особенно соблазнительно это выглядело на спине, где они, прихотливо обрисовав лопатки, соединялись в поясничной ложбинке и устремлялись ниже, к самым чувствительным местам. Дозатор выдал ещё одну порцию шампуня. - А? - Здесь тоже есть что помыть. Они должны быть мягкими и послушными. - Сеф, то, что ты делаешь, не очень походит на мытьё. Ах! Тонкие, покрытые воздушной пеной пальцы, начали действовать активнее, захватывая всё большую область, поглаживая и массируя. - Но он доволен. Это ощущается достаточно отчётливо. - Твой тоже счастлив, я это чувствую. - Да. А скоро будет ещё счастливее. - Постой, ты что, хочешь здесь? Это же общая душевая. - Здесь только лёгкая закуска. Главное блюдо я предпочитаю вкушать дома. Тебе хорошо? - Да-а. А-а-а. Что ты со мной делаешь, Сеф? - Сделай со мной то же самое, Клауд. Голову, так и быть, не трогай, иначе в постели мы окажемся не раньше утра. - Ты тоже будешь стонать, обещаю. - Жду с нетерпением. До телефона руки генерала добрались только на следующий день, но так как сообщение о прививках было в почте не единственным, он не заострил на нём внимания. Когда позовут колоться – тогда и пойдём. Сам Сефирот в профилактике не нуждался, равно как Рапсодос и Хьюли, но остальным она периодически требовалась, особенно северянам, не имевшим иммунитета к южным болячкам, таким к примеру, как болотная лихорадка или пятнистый лишай. Гораздо больше генерала волновало то, что Страйф хотел с ним поговорить, и это Лучшему почему-то не нравилось. Подозрение укрепилось вечером, когда Клауд сообщил любовнику, что Тифа попросила его прийти в субботу и, возможно, он будет отсутствовать целый день. - Зачем ты ей понадобился? - ревниво осведомился Сефирот, собственнически прижимая Страйфа к постели. - И почему только ты? Чем вы там будете заниматься? - Ты что, не доверяешь мне? - с лёгким удивлением протянул Клауд. - После всего? - Тебе – доверяю, твоей подружке детства – нет. По крайней мере, не в этом случае. Страйф фыркнул, приподнялся на локтях и, коротко поцеловав любовника в губы, сказал: - Для меня существуешь только ты. - Тогда зачем ты пойдёшь к ней? - недовольно поинтересовался генерал. Клауд аккуратно высвободился из захвата, сел, прислонившись к спинке кровати, и потянул Сефирота к себе. Тот с готовностью устроился рядом и пытливо заглянул в синие глаза. - Ну? Страйф успокаивающе улыбнулся. - Скажи, что ты думаешь о детях? - Каких детях? - мгновенно напрягся генерал. - Каких… Ну конечно же не наших. Если бы мы смогли… О-о, это была бы сенсация, - пошутил Клауд, стараясь разрядить обстановку, но у его собеседника не дрогнул даже уголок рта. - О каких детях речь? Не удивлённый отсутствием реакции Страйф вздохнул и начал объяснять. - Тех, кому не повезло родиться в Трущобах. Тифа хочет организовать… Приют не приют…Скорее, что-то вроде места, где каждый ребёнок может рассчитывать на помощь. - Какую? - Сефирот, - Клауд взял любовника за руки, - как ты считаешь, что нужно детям? - Не знаю, - пробурчал тот. - Тарелка каши, новая игрушка. - И это тоже. Но в ещё совсем короткой жизни малыша есть и более важные вещи. - Тогда не знаю. - Перестань, всё ты знаешь, - Страйф рассмеялся, но вдруг резко замолчал и отодвинулся. - Прости, я не должен был…, - он замотал головой. - Что? - генерал сложил руки на груди. - Начал – договаривай. - Не нужно. Зря я завёл разговор на эту тему. - И ты думаешь, что я вот так просто от тебя отстану? - Детство… Это болезненно для тебя, как начинающий формироваться под кожей нарыв. Снаружи ещё ничего нет, а дотрагиваться уже неприятно. - Любой нарыв рано или поздно придётся вскрыть, - тяжело произнёс Сефирот. - И этот тоже. Но не сегодня. Так что же надо ребёнку кроме каши? - Человек, который его будет любить и которому он сможет доверять. Тот, кто его поддержит и, если потребуется, защитит. - Хм, а взрослому такой человек не нужен? - Нужен. И он у тебя есть. Клауд уселся любовнику на бёдра, положил руки на плечи и посмотрел в глаза. - Опять щенячий взгляд, - генерал обнял парня и прижал к себе. - Ты лучше объясни, каким местом ты касаешься того, что затеяла Тифа? - Она собирается пройтись по самым неприглядным уголкам Трущоб, а в одиночку это небезопасно. На свалке и в брошенных домах живёт немало неприятных созданий, а некоторые люди порой хуже монстров. - Значит, ты отправишься развлекаться без меня? - Прости, Сеф, но если ты составишь нам компанию, мы не увидим ни одного местного жителя. И даже монстра. - Да, пожалуй. Иногда слава не очень удобная вещь, - генерал вздохнул и ткнулся макушкой в грудь любовника. - Получается, я буду скучать целый день? - Я в твоём распоряжении сегодня, завтра, послезавтра и в воскресенье. А может и в субботу, смотря как всё пройдёт, - произнёс Страйф и соблазняюще добавил: - Хочешь, крылышко почешу? - Хочу, - оживился Сефирот. - Но сверху буду я. - Как скажешь, - прошептал Клауд, пропуская между пальцев серебристые пряди. Сообщение со временем явки на вакцинацию пришло в четверг утром. Невыспавшийся генерал – его парням было назначено на девять и Сефирот подозревал, что это происки Ходжо, сопроводил свою группу в указанный кабинет и, заняв кресло регистраторши, приготовился наблюдать за процедурой. Выдворенная со своего рабочего места полноватая брюнетка средних лет не рискнула возмутиться и, забрав письменные принадлежности, скромно пристроилась у дверей. Остальные члены прививочной бригады переглянулись и, мысленно приняв единодушное решение побыстрее избавиться от Лучшего, оперативно взялись за дело. Раздетой до пояса молодёжи измеряли температуру и давление, и вкалывали под лопатку вакцину. Регистраторша вносила имя уколотого в специальный бланк, выдавала ему памятку о методах помощи при возникновении побочных действий и отправляла восвояси. Когда две трети группы уже перебрались в коридор, в кабинете неожиданно появился Ходжо. Не потрудившись ни с кем поздороваться, он уселся в дальнем углу, раскрыл принесённый с собой ноутбук, пощёлкал клавишами и стал печатать. Генерал, удивлённый присутствием руководителя научно-биологического отдела на столь рядовом мероприятии, кинул на него подозрительный взгляд, но профессор, казалось, смотрел только на экран. Сефирот нахмурился. «Что ему здесь нужно?». Костлявые пальцы метались по клавиатуре, печатая и стирая написанное. Ходжо щурился, кривил рот, думал, что-то читал, открывая вкладку за вкладкой, и снова печатал. В сторону обрабатываемых парней он не посмотрел ни разу, но у генерала всё равно зародилось нехорошее предчувствие. «Зачем он сюда притащился? Какой смысл торчать в процедурном кабинете, когда можно спокойно заниматься делами у себя? Что он задумал? Хочет отвлечь моё внимание?». Глаза Сефирота сузились и засияли, но в этот момент его окликнул Страйф. Оглянувшись, генерал увидел, что Клауд, бывший в очереди на прививку последним, уже полностью одет и стоит в дверях. Помахав выданной ему памяткой, парень повторил: - Сефирот, идём. Мы задерживаем следующую группу. Лучший кинул последний взгляд на профессора, который, потирая подбородок, задумчиво смотрел на экран ноутбука, и вышел. Прививочная бригада облегчённо выдохнула. Два дня прошли в обстановке, предшествующей приближающемуся выезду в «поля». Суета, хлопоты, споры. Больше всего шума было в пятницу вечером, на продолженном дележе мест летнего пребывания. Лазард на сие мероприятие благоразумно не явился, предпочтя разборкам компанию Руфуса и попросив только списочек. После долгих препирательств, взываний к совести, напоминаний о прошлогодних, не очень интересных, местах, лёгких угроз и обвинений в бесчувственности, Сефирот отвоевал себе и Клауду острова Мидильского ареала. Зак добился вожделенной Гонгаги (вернее, базы рядом с ней), а Генезису достался Храмовый комплекс – неимоверно старый и запутанный, как лабиринт. - Меня это не устраивает! - возмутился рыжий, вскакивая со стула и сверкая глазами. - Я хочу на Кактусовый остров, там тоже есть учебный центр! - И ещё заводик по производству кактусовой настойки, - поддел его генерал. - Угомонись, а то сейчас охладим, - он кивнул на бутылку с водой. - Сядь, - дёрнул друга Хьюли. - Я вообще на север отправляюсь и ничего. - Потому что тебе всё равно, а мне – нет, - огрызнулся Рапсодос, но сел и начал есть Лучшего глазами. - Как на север? - удивился Фэйр. - Почему, Энджил? Я хочу, чтобы ты поехал со мной, познакомился с моими родителями, попробовал маминых сливок и клубники. Сефирот и Клауд дружно фыркнули. - Вы чего? - уставился на них Зак. - Да так, ничего, - еле выговорил генерал, пока Страйф давился смехом. - Боишься остаться один на один с двумя десятками мальчиков? - съязвил Генезис. - Ничего я не боюсь, - взъершился Фэйр. - Но одному неинтересно. - Ну да, - ехидно отозвался рыжий, - вдвоём-то оно поприятнее. - Ну когда же ты себе кого-нибудь найдёшь? - улыбаясь, спросил Хьюли, хлопая друга по плечу. - Никогда! - с притворным надрывом произнёс Рапсодос, хватая Энджила за руку. - Я буду ждать тебя! Стены директорского кабинета вздрогнули от хохота. - Ладно, - отсмеявшись, произнёс Сефирот. - Поздно уже, пора и по домам. - И по кроваткам, - добавил Генезис. - И туда тоже, - согласно кивнул генерал. - Энджи-ил, - снова проныл Зак. - Ну так как? - Хорошо, - сдался тот. - Я приеду через месяц. Но ненадолго. Я не собираюсь весь отпуск торчать в Гонгаге. Обрадованный Фэйр повис на плечах друга. - Я тебя обожаю. Придя домой, Сефирот и Клауд по обоюдному решению завалились спать – ни тот, ни другой не чувствовали в себе сил для постельных забав. Утром Страйф поцеловал сонно моргающего любовника, велел ему не скучать и ушёл. Генерал хотел снова заснуть, но разбуженный организм в категоричной форме потребовал еды и действий. Пришлось встать. Позавтракав бутербродами, Сефирот перебрал в уме варианты развлечений и остановился на виртуальных монстрах – и польза, и время быстрее пройдёт, и душеньку можно отвести. Клауд вернулся поздно вечером. Отказавшись от ужина – в ответ на вопрос Страйф пробормотал, что его накормили в баре, он сразу лёг отдыхать. - Расскажи хотя бы немножко, что у вас там было интересного, - попросил генерал, устраиваясь рядом. - Почти ничего, - не открывая глаз, сказал парень. - Парочка гигантских слизняков на свалке, или самых тупых, или самых голодных, да стая одичавших собак. Из людей близкого знакомства с моим мечом свести никто не пожелал, всё-таки солджеров уважают даже пьяницы и бродяги. Тифа разговаривала с местными жителями, раздавала листовки, а ещё мы нашли двух сирот, мальчика и девочку, и она забрала их к себе. - Ясно, - отозвался Сефирот. - Чувствую, мой гардероб скоро существенно обновится. - Ага. И крылышко полысеет, - Клауд попытался улыбнуться. - Я почему-то жутко устал. - Тогда спокойной ночи, - сказал генерал, натягивая на него одеяло. Но Страйф не ответил. Он уже спал. Воскресное утро началось со странностей. Проснувшись, Сефирот обнаружил, что время уже близится ко второму завтраку, и что Клауд всё ещё спит. Это было непривычно, потому что он в любой день вставал первым. Недоумевающий генерал присмотрелся к парню и положил руку ему на лоб, но через некоторое время пожал плечами. «Или мне мерещится, или я ничего не смыслю». Пробудившийся от прикосновения Страйф широко зевнул и удивлённо посмотрел на Сефирота. - Ты чего мне голову щупаешь? - Ты как себя чувствуешь? - спросил тот, заглядывая любовнику в лицо. - А что? - У тебя глаза покраснели и губы обветрились. Клауд снова зевнул, потянулся и сел. - Да всё нормально, - он поморгал и потёр уголки глаз. - Может, это из-за пыли? Мы вчера с десяток подвалов облазали, чтобы тех сирот найти, про которых я тебе говорил, а там какого только хлама нет. Ну и грязь, естественно, куда без неё. А у меня, как нарочно, даже платка носового не оказалось, не подумал как-то, ну и наглотался, наверное, и в глаза попало. Была бы вода – промыл, но с этим в Трущобах проблема. Кха, кха, - Страйф закашлялся. - Дай чего-нибудь, в горле першит. Генерал тут же свернул крышку с минералки. Напившись, Клауд снова упал на постель. - Ещё полежу. - Есть не хочешь? - Нет. - Хорошо, отдыхай. Сефирот, смутные предчувствия которого переродились в подозрения с нотками нехорошей уверенности, оделся, прихватил телефон и обосновался на кухне. Его первой мыслью было: «Страйф заболел?». Второй: «Не может быть». Третьей: «Почему не может?». Генерал вскочил и заходил вокруг стола. «Клауд парень крепкий. Уж на что зима гнилая была, даже в моей группе ребята по койкам повалялись, а он…» Из спальни донёсся оглушительный чих. У Сефирота на затылке шевельнулись волосы. «Точно, заболел. Что делать?». - В первую очередь надо определить – чем. Зелёные глаза наткнулись на валяющийся на подоконнике ноутбук. - Интернет. Там есть всё, главное – ввести правильные ключевые слова. Но сначала я проверю моего мальчика. Генерал почти на цыпочках прокрался в спальню, подошёл к кровати и принялся рассматривать дремлющего Клауда. «Вид явно нездоровый. Так, а это что?». Он наклонился. «На лице и шее какие-то красные пятнышки. По-моему их не было. Или я не заметил? Мог ли Страйф заразиться чем-нибудь в Трущобах? Если это так, то я Тифу на клочки порву, за то, что она потащила моего мальчика с собой!». Встревоженный Сефирот всё так же на цыпочках, но почти бегом, вернулся на кухню, схватил ноутбук и защёлкал клавишами. Поисковый сайт в ответ на «покрасневшие глаза», «першение в горле», «чихание», «сухие губы» и «красные пятна на коже» выдал великое множество ссылок на самые разные ресурсы. Прочитав десяток статей, генерал понял, что сейчас найдёт у Клауда все упомянутые там болезни и, с досадой захлопнув ноутбук, взялся за телефон. «Когда я болел, друзья меня лечили, значит, кто-нибудь хоть в чём-нибудь да разбирается». Первым в контактах попался Генезис, но механический голос ответил нервно постукивающему пальцами по столу Сефироту, что абонент недоступен. «Куда могла подеваться эта рыжая бестия?». Генерал запустил руки в шевелюру, стимулируя умственную деятельность. «Ну конечно, наверняка он в каком-нибудь из этих своих заведений с девочками-мальчиками, пчёлками-бабочками. И связь, конечно же, он отключил. Значит, звоним Хьюли». К немалому удивлению Сефирота через две минуты ожидания гудки прекратились, всё тот же голос выдал: «Абонент не отвечает», и в трубке воцарилась тишина. - Да куда же вы все провалились, - сердито проворчал генерал, набирая номер Фэйра и уже ни на что особо не рассчитывая. Зак отозвался после третьего сигнала. - Привет, парни! Уже на ногах? Если вы ищете компанию для… - Клауд заболел, - перебил друга Сефирот, у которого натяжение нервов начало приближаться к верхнему пределу. - Как заболел? Чем? - опешил Фэйр и, судя по донесшемуся из трубки звуку, плюхнулся на что-то твёрдое. - Откуда я знаю, - взволнованно произнёс генерал. - Ты должен мне помочь, потому что Генезис и Энджил не отвечают. - Я? Как? - Ну вы же лечили меня, когда я простудился, значит, ты должен что-нибудь знать. Давай, хватит болтать, бери руки в ноги и беги ко мне. - А-а, Сефирот, я не в городе! - Как не в городе?! А где?! - Я на чокобиной ферме и машина в столицу пойдёт только вечером. - Почему вы все оставили меня одного с больным человеком!? Я же не представляю, что нужно делать! - Кто же знал, что Страйф заболеет. А кстати, Сеф, почему ты решил, что он нездоров? - Не умничай. Я это вижу. - Может, тебе обратиться к… - Ни за что! - рыкнул генерал. - Я не доверю им даже монстра, не то что моего мальчика. - Позвони Тифе, - посоветовал Зак. - Она девушка сообразительная, поможет. Или матери Клауда. - Да?! И что я ей скажу? Приезжайте, миссис Страйф, ваш сын болен неизвестно чем, а я не знаю, что делать! - Извини, глупость сморозил, - покаянно пробормотал Фэйр. - Тогда спроси у своей мамы или у Винсента, раз к врачам обращаться не хочешь. - Ты ещё Лазарда с Руфусом предложи. Какой у Тифы номер? - Не знаю, - расстроенно ответил Зак. - Тоже мне, друг, - рассердился генерал. - У-у, толку от всех вас… Всё самому. Он прервал связь, сосредоточился и через секунду кухня опустела. В баре «Седьмое небо» кипели жизнь и торговля. Все столики были заняты, на всех табуретах у стойки сидели, и десяток посетителей даже подпирали стены. Невнятные разговоры, стук кружек, взрывы смеха, шуршание разрываемых пакетов с вяленой рыбой и солёными орешками, выкрики типа: «Ещё пять пива, детка! Светлого!», гудение потолочных вентиляторов, разгоняющих сигаретный дым, хлопки входной двери, звяканье бросаемых на стойку монет, бодрые приветствия посетителей – для Тифы всё это слилось в монотонный гул, заполнивший её голову до отказа, и поэтому девушка не сразу выделила из этой массы новые звуки: грохот, свирепое «понаставили тут!» и детское «ой!», но услышав и мигом сообразив, кто это может быть, она распахнула дверь на кухню. - Сефирот?! Каким…, - удивлённо начала Тифа, но неожиданный гость не дал ей договорить. - Клауд заболел. Ты помогаешь или нет? - Заболел? Чем? - вытаращилась девушка. - Не знаю, - отрезал генерал, обхватывая её за талию. - Погоди, дай хоть лекарства прихватить на всякий случай. - Быстрее! Тифа сняла с полки стандартную аптечку и через мгновение на кухне остались только двое детей лет семи, ошеломлённо смотревшие на то место, где только что стоял высокий дядя с серебристыми волосами и приютившая их тётя. Вернувшись домой, Сефирот сразу же потащил девушку в спальню. - Постой, - еле слышно попросила та, мотая головой. - Мне надо прийти в себя. Я ведь… первый раз…, вот так… - Некогда, - прошипел генерал, заглянув в приоткрытую дверь. - Заходим тихо, разговариваем жестами. - Это как? - не поняла Тифа. - Молча, - сделал страшные глаза Сефирот. - Почему ты не вызовешь врача? - недоумённо спросила девушка. - От специалиста больше пользы, чем от меня, ведь я не медик. - Я им не доверяю. Никому, - огрызнулся генерал. - Госпиталь подчинён Ходжо и… - Что? - Подожди-ка, - Сефирот схватил Тифу за плечи и развернул к себе. - Ты чего? - оторопела она. - Мне больно. - Ходжо, - повторил генерал, выпрямляясь и не обращая внимания на гримасу, появившуюся на лице девушки. - Нижний этаж. Вакцинация. Так вот зачем ты приходил, - голос Сефирота стал зловещим. - Я же тебя из-под земли достану и в бетон закатаю. Серебристые брови сошлись на переносице, в зелёных глазах вспыхнула ненависть. Тифе стало немного жутко и она попыталась отодвинуться. «Как только Клауд с ним живёт?». - Страйф на тебе, - жёстко сказал генерал, заводя девушку в полутёмную спальню. - Отвечаешь. - А если я не смогу, - она прижала к себе чемоданчик с красным крестом и оглянулась, но Сефирот уже исчез. Вздохнув, Тифа положила аптечку на прикроватную тумбочку, раздвинула шторы и всмотрелась в беспокойно спящего друга детства. Лучшему хватило двух звонков, чтобы через десять минут оказаться в одной из операторских службы внутренней безопасности, где ему были предоставлены записи с камер видеонаблюдения, расположенных внутри биологического сектора, в личной лаборатории профессора и около лифта. С помощью техника генерал до мельчайших подробностей рассмотрел манипуляции Ходжо с хранилищем вирусов, а экстренно найденный специалист по чтению по губам озвучил тираду учёного на его обратном пути. На видео с камеры в холле было отчётливо заметно, что в кармане халата профессора что-то лежит. Не говоря ни слова, Сефирот вышел из операторской, сделал ещё один звонок и вскоре уже поднимался на лифте к апартаментам Ходжо. За спиной генерала, сурово глядя перед собой, стояли пять солджеров второго класса в полном боевом облачении. Профессор отнекивался, возмущался, вопил, угрожал, но был без церемоний препровождён в тюремную камеру и оставлен один на один с тем, кого любовь сделала безжалостным. В свою квартиру Сефирот вернулся ровно через полтора часа после ухода и сразу поспешил в спальню. В комнате было тихо, светло и прохладно. На прикроватной тумбочке стояли пузатый стеклянный кувшин с водой, в которой плавали дольки лимона, и пустой стакан. Клауд, замотавшийся в одеяло чуть не до самого носа, сидел, прижавшись к спинке кровати. Тифа, расположившаяся в кресле у окна, держала в руках узкий пластиковый футляр и памятку, выданную Страйфу после прививки. Оба смотрели друг на друга и молчали. - Ну? - грозно вопросил генерал, возникая на пороге. Клауд спрыгнул с постели и, подметая пол двуспальным одеялом, подбежал к любовнику и возмущённо произнёс. - Сеф, она хочет покуситься на мой…, - Страйф секунду помедлил, - …тыл. - Задница этого парня только моя, - нахмурился Сефирот, сверля девушку взглядом. - Нужна она мне, по крайней мере в том смысле, который ты в это вкладываешь, - фыркнула Тифа и помахала листовкой. - Вы эту бумажку читали? - Нет, - в один голос ответили любовники. - А что? - добавил Клауд. - Сразу видно – мужчины, - вздохнула девушка, вставая с кресла и подходя к другу детства. - Смотри, здесь всё написано. Она сунула памятку в руки Страйфу и вернулась на место. Тот быстро пробежал листовку глазами и передал её генералу. - Совпадает? - поинтересовалась Тифа. - Ну, да, - пробормотал парень и, сморщившись, покосился на пластиковый футляр. - Но укол… - Покраснение глаз, слезотечение, сухость в горле, жажда, чихание, быстрая утомляемость, ощущение усталости даже после длительного отдыха, отсутствие аппетита, головная боль, шум в ушах, сердцебиение, суставная боль, расстройство желудка, - между тем негромко читал Сефирот. - Да от этой вакцины вреда больше, чем пользы. Одни побочные действия. - До ценных указаний дошёл? - спросила у него девушка. - При наличии трёх и более симптомов рекомендуется питьё подкисленной воды, ограничение физических усилий и инъекция универсальной сыворотки. - Ну почему мне так не повезло? - простонал Клауд. - У кого-то ничего, а у меня почти всё. - Почти – это не всё, - успокоила его Тифа. - Если сделать укол, то уже завтра будешь в норме. - В перечне нет красных пятен на коже, - неожиданно сказал генерал, переведя на неё взгляд. - Могут ли они быть признаком какой-нибудь болезни? Девушка смущённо уставилась в пол. - Боюсь, это моя вина. Ведь это я попросила Страйфа меня сопровождать и вот… Но я всё обработала, скоро заживёт. Сефирот взял любовника за подбородок и повернул к себе. - Чего я не знаю? - Помнишь, я слизняков упоминал, - пробормотал порозовевший парень. - И? - Одного я рубанул не очень удачно и брызги того, что у них внутри, во все стороны полетели. Я эту дрянь рукавом стёр, думал, всё нормально будет. Я же не знал, что у меня такая чувствительная кожа. - Живя со мной, ты давно должен был это понять, - проворчал генерал, рассматривая почти незаметную прозрачную плёночку, покрывавшую пятна. - Придётся усилить тренировки. Клауд залился краской. Тифа кашлянула, чтобы напомнить о себе. - Ты должна закрыть глаза, - твёрдо заявил Сефирот. - Я не умею делать уколы вслепую, - возразила девушка. - Может, ты сам? - Нет, - замотал головой Лучший, - у меня не получится. - Ну конечно, это же не мечом махать, - усмехнулась Тифа. - Знаешь, почему у тебя никого нет? - вдруг сказал генерал. - Почему? - изумлённо спросила девушка, не ожидавшая такой резкой перемены разговора. - Потому что ты язва, - объявил Сефирот. - Тогда ищите не-язву. Тифа встала, с преувеличенной аккуратностью положила на кровать пластиковый футляр и направилась к дверям. - Интересно, как ты собираешься выйти? - ехидно осведомился генерал. Девушка, вспомнив, как она сюда попала, мгновенно остановилась. - Перестаньте, - взмолился Страйф. - Лучше мне помогите. Тифа повернулась и сказала: - Я не собираюсь разглядывать все твои тылы, достаточно вот такого кусочка. И она сложила большой и указательный пальцы правой руки в кольцо. Сефирот какое-то время раздумывал, а потом сжал Клауду плечо и пообещал: - Я тебя прикрою. Когда инъекция была сделана, а Страйф удобно устроен в постели, девушка спросила у генерала, не желает ли он сделать пожертвование на благие цели. - Я так и знал, - буркнул тот и скрылся в гардеробной. Через несколько минут Сефирот вышел, протянул Тифе большой бумажный пакет, из которого торчали острые кончики маховых перьев и сказал: - Тебе пора домой. Девушка улыбнулась. - Обращайтесь, если что. Отправив совладелицу бара в принадлежащее ей заведение, генерал плюхнулся на постель рядом с Клаудом. - Сумасшедший день. - А где ты был, пока Тифа мной занималась? - спросил Страйф. - Пытал Ходжо, - серьёзно ответил его любовник. - Как пытал? - опешил парень. - Зачем? - Но я же должен был узнать, с какой целью он торчал в процедурном кабинете, пока вам делали прививки, и для чего он унёс вирусный образец из хранилища. - И? - Вирус сдох и подлежал уничтожению, это подтвердило расследование, а про сидение в кабинете профессор рассказал совершенно дикую историю про то, что в его отдел нагрянули пожарная инспекция и комиссия по охране труда, и он от них скрывался. - Бред какой-то. - К моему удивлению, это оказалось правдой. На Ходжо наложили штраф за перекрашенный пожарный инвентарь и жёлтые тревожные кнопки, но выслушивать, во что превратился научно-биологический департамент, пришлось его подчинённым. Заодно им досталось и за то, что не донесли на своего босса, когда у него начались сдвиги по фазе. - Всё понятно, - улыбнулся Клауд. - Я очень за тебя волновался, - произнёс Сефирот, осторожно поглаживая его по руке. - Как ты себя чувствуешь? - Спасибо, намного лучше. Когда вечером на телефон генерала посыпались звонки от Генезиса, Энджила и Зака, то двум первым он мстительно не стал отвечать – пусть помаринуются до утра, а Фэйру отправил сообщение, что всё в порядке, и выключил аппарат, потому что Страйф уже заснул.