мозаика капель акварели

со знакомствами у джинёна всегда было очень не очень. и югём — хмурится, челка в глаза, волосы — черные, с разноцветными прядями — одно из хороших доказательств. но началось всё с джексона. и джебома. ебливые кролики, ни больше, ни меньше. блять, думает пак, что за хипстер ебаный. — привет, — говорит югём. у него длинная кофта — кремовая, рукава закатаны, — и вся в пятнах краски. ким покачивается с пятки на носок — детское любопытство огоньками в глазах — гирлянды светят бледнее — и улыбается. — привет, — говорит джинен. в нем поднимается тупое — не тушится даже — раздражение. джексон, придурок такой. — ты будешь жить со мной? — спрашивает югем. — у меня немного не прибрано. джинен — двадцать один год, третий курс филфака и конкретное темное бешенство в глотке — приподнимает брови и: — немного. — ну, — югем хихикает — глаза чуть светлее, челка на глаза. — немного? — югем! — кричит кто-то из квартиры. — я нашел персик! даже два! джинен поджимает губы. взглядом — на скалы. югем — расцветает, бледно-розовым, на щеках. неловко смеется, трижды убирает челку с глаз. пак бы прямо сейчас съехал отсюда. не въезжая даже. но джексон — ебливая зараза. и поэтому сейчас он с джебомом благополучно в их — джинен снимал с кайе квартиру четыре, блять, года, — квартире занимается перестановкой кактусов и фикусов, а он, пак джинен, стоит в захламленной квартире-студии художника-второкурсника. пиздец. где тут окно. он выбросит в него югёма. а лучше джексона. и джебома. тоже, блять, друзья нашлись. — у тебя такое лицо, — вдруг говорит третья — джинену становится совсем плохо, — личность. — словно ты сейчас убьешь нас, убьешь себя и убьешь заодно бога на том свете. а мы с югёмом слишком хорошие, нас убивать — это как котят топить. или щенят. что больше предпочитаешь. — бога нет, иди к черту, — советует джинен. пацан вертит в руках персик — сгнивающие края, дважды надкусан. джинену хочется с разбегу в стену. — бэмбэм, — осторожно говорит югём, — это джинен-хен. он будет со мной жить. — круто, — энтузиазм хуже взрывной волны, пак вцепляется в свой чемодан и надеется, что паникует — и злится — достаточно заметно, чтобы к нему никто не полез. — бэмбэм… — но тут короче еще есть чувак, — продолжает бэмбэм, — который периодически наведывается к югёму. он крутой, но может случайно спиздить твои вещи. или персик. или кружку. но в основном вещи, поэтому советую следить за этим дерьмом. хотя он обычно спит в гостиной или рисует на кухне под какую-то стремную музыку. поэтому может быть ты его и видеть не будешь. — слышал бы тебя марк, — бормочет югём. — я итак его слышу, — туан проходит мимо с тарелкой курицы. он выглядит не лучше — хуже даже — югёма и бэмбэма, в своей розовой худи и странных серых шортах. — привет, марк, — на автомате говорит пак, потому что, ну, они несколько раз пересекались на общих парах и вообще — — пока, джинен-а, — марк закрывает дверь на кухню. нахуй его, решает пак. — непрошибаемая личность, — сообщает бэмбэм, — терпеть его не могу. — скажешь еще слово и он съест всю курицу один, — югём пихает его в плечо. — пойдем, джинен-хен, — он неловко — рукой назад. облизывает губы и — маленькая улыбка вмазывается красноватым отблеском фар в памяти джинёна. югём вообще какой-то — нескладной картинкой — идеальность в неидеальности — впечатывается навылет. словно в окна — морской бриз. тепло. солнечно. — марк нормальный, — говорит югём и зачем-то тянет его — длинные пальцы, красивые, пятна темно-синей краски на ладонях и костяшках — за рукав. — неправда, — кричит бэмбэм с кухни, — он спрятал наши персики и я их только спустя четыре месяца нашел! (персики прятал сам бэмбэм, бормочет югём и фыркает, рукав не отпускает) — ты им понравишься, — ким через плечо оборачивается. что-то теплое — взглядом прошибает. джинену нравится. немножко — как бессонные ночи за просмотром фильмов. он не признает этого — не сейчас. у югёма настоящий бардак — три комнаты и все — краски, одежда, холсты. небольшие чашки — пакетики и чай, раздолбанное фортепиано — нет пары клавиш. стеллажи с книгами — пыльные, кучи зарубежной литературы и — мягкие игрушки распрятаны по углам. — у нас смежные комнаты, — говорит югём. джинен замечает небольшую золотистую елочку между кружками и двумя серо-зелеными слонами. он фыркает. — если не будет хватать места, то просто скажи мне и я тебе найду шкаф. — ты серьезно? — ну да, — ким чешет кончик носа. — ты мне нравишься и к тому же платить за аренду будешь. так что надеюсь, что мы хорошо будем жить. ну, — он чуть покачивает головой. — позови, если что. джинен кивает. он справляется определенно лучше, чем когда съехался с джексоном и сразу же — отойди. не трогай — меня — вещи. джинен тогда — колкое, острое, ладони за спину и взгляд — злой — напуганный — горящие ветки под ногами трещат, пак скалится и почти никогда не смеется. (наверное, в семнадцать он был редкостным — удушающе, джексон растерянно улыбался — мудаком) югём хороший. у него острые локти и громкий смех, а еще он приносит джинену кофе по ночам и даже дарит полотенце — огромное и пушистое. у кима кисти и краски повсюду, он теряет носки в сушилке, а после узнает, что это бэмбэм их спиздил, потому что у того вечно виноваты все вокруг, а он сам — нет. джинен находит на подоконнике блюдце с очередным персиком и лично ругается с — второй курс, художник — разодранные колени и довольная улыбка — ним. югём приходит к нему по субботам, заваливается на диван — они пихаются иногда, потому что у пака курсовая, — и смотрят что-то по нетфликсу. у этого ребенка отвратительный вкус, он бессовестно ржет над абсолютно не смешными шутками в комедиях и любит смотреть фильмы о супергероях. наверное, он мог бы рассказать каждый фильм покадрово. джинен закатывает глаза. джинен: — я бы не доверил тебе квартиру одному. с таким-то интеллектом. — марк то же самое сказал. — не ему рот открывать. я вчера наблюдал, как он вылил кружку кофе в раковину, а после и целый, блять, чайник. югем смеется. заваливается к нему на колени — острые локти, нескладность в квадрате, зацепляется за пальцы джинена своими — и смотрит. взглядом — крючком под ребра, в самую мякоть. тихо улыбается. — поэтому ты мне тут и нужен, — говорит югём и поворачивается к экрану ноута. — бэмбэм поджег как-то полотенце, пока чай заваривал. — избавь. мне хватает лицезреть его по утрам на кухне, пока он пытается на хлеб гребаную арахисовую пасту намазать. мою пасту. что за ебаный ребенок. югем улыбается. хороший. светлый. (весенним теплом на кончиках пальцев — к кистям, к бумаге — к джинёну) пак гладит его по голове и даже позволяет заснуть у себя на коленях, хотя ему чертовски неудобно, но югём — второй курс и обжигающее тепло улыбками, ближе; поэтому джинен просто — позволяет ему. (всё) внутри растет что-то необъятно-кремовое, осторожное и джинён улыбается. ему нравится. (тут жить) (и югём тоже — очень сильно)