POV Саске
Я еще долго смотрел вслед пропадающему силуэту Узумаки. В руке я со всей силы сжимал протектор этого добе. Даже такой, как он, может сломаться. Я очень надеюсь, что мы с ним еще встретимся. Как бы я не хотел этого отрицать, а этот дурак останется моим лучшим другом. Пусть сейчас он перестал мне верить, а доверять тем более, но я верю, что когда-нибудь наши узы вновь станут такими же крепкими, что когда-то были. Каким же я был идиотом, что разрушил их. Постояв еще немного, я медленным шагом направился в сторону резиденции. Как бы мне не было это нежеланно, но я обязан сообщить об уходе Наруто из деревни. Интересно, его сразу объявят нукенином? После того, как я сообщил о том, что Узумаки покинул Коноху, поднялась дикая суматоха. Все носились, что-то говорили. Я же старался абстрагироваться от этого. Я прекрасно понимал желание друга уйти. Жаль, остальные не видят того, что вижу я. А вижу я то, что несмотря на то, что Наруто постоянно пытался окружить себя людьми, никто, даже я, не задумывался о его проблемах. Он постоянно помогал всем, но никто никогда не помогал ему. Более того, они его предали. Любой бы сдался еще раньше него. Упрямый осел. Поисковая команда была собрана буквально минут за тридцать. Как только наши бывшие одноклассники и их джонины-наставники услышали за кем им сейчас надо будет гнаться, они впали в глубокий шок. Никто из них даже не мог представить, что Наруто самостоятельно, по собственной воле, может покинуть Коноху. Меня в отряд по отлову Узумаки не взяли, поэтому я с чистой совестью отправился домой. Спустя несколько дней группа вернулась с неутешительными новостями – они потеряли след Наруто. Как бы они не пытались, они не могли его найти. И тогда они задумались, а куда, собственно, этот добе мог отправиться. И вот тут ко мне пристали чуть ли не с командой по допросам. А все из-за того, что мы с ним вместе жили. А я и сам не знал, куда он мог сейчас отправиться. И тогда я предложил подумать над тем, какие они вообще друзья, раз он им нужен только из-за того, что он – мощнейшее оружие деревни? На меня за такие слова, естественно, обиделись. А ведь это правда. Однако, слава Ками-саме, меня оставили в покое. А это означало, что я мог спокойно тренироваться и готовиться к своей небольшой диверсии. Как я узнал у Орочимару, приказ об уничтожении отдало четыре человека: Третий, Митокадо Хомура, Утатане Кохару и Шимура Данзо. Первого из этого списка убил сам Орочимару. Следующих двоих убрать будет довольно легко, а вот с последним возникнут проблемы. Кое-как мне удалось выяснить, что он до сих пор в хорошей форме. Более того, у него в подчинении много сильнейших шиноби Конохи, которые подчиняются исключительно ему. Это вызовет множество проблем. Следовало хорошенько подготовиться. На подготовку ушло больше времени, чем хотелось бы. Я никак не мог подловить удобный момент, чтобы в Конохе осталось как можно меньше дееспособных шиноби. Шанс подвернулся, когда появилась информация, что Наруто видели на территории страны Ветра. Страна одна из самых больших, а значит потребуется много шиноби, чтобы прочесать ее, пока официальная делегация будет отвлекать Казекаге, который является другом Наруто. В этот же вечер я уже был готов покинуть Коноху. На улице быстро темнело, от нетерпения смешанного с предвкушением я подрагивал, наконец-то будет совершено то, о чем я мечтал все эти годы. Я отомщу за свою семью, за свой клан! Это они отняли у меня все, а значит, я отниму их жизни. Они познают гнев клана Учиха, пусть нас и осталось только двое! Я еле смог дотерпеть пока окончательно не стемнеет. Как только небо полностью покрылось звездами, я тенью выскользнул из дома. Первым делом я решил наведаться к Утатане Кохару. Это была пренеприятнейшая женщина, которая, однако, имела власть над Хомурой. Жила советница близко к резиденции, но при этом как можно ближе к скале с лицами Хокаге. Дом ее обычно был чуть ли не крепостью, в которую не пробраться, но не сегодня. Сегодня ее дом патрулировал минимум шиноби, что было мне на руку. Как бы я не хотел отомстить, но лишних людей убивать не собирался. Старуха мирно спала в своей постели, даже не подозревая, что еще мгновение, и ее жизнь оборвется. Я завис тенью над ней, присматриваясь. Вот эта вот, почти уже немощная женщина, которая, один Ками-сама знает, сколько лет не держала в руках оружие, погубила столько жизней. А все из-за того, что боялась. Боялась, что вскроются все ее махинации. Я занес над ней кунай, уже готовый ударить ее, как старуха открыла глаза, будто что-то почувствовала. На мгновение наши взгляды пересеклись, и в ее глазах появился первобытный ужас. Ее рот открылся, будто она хотела закричать, но оттуда донесся только тихий хрип, так как я успел перерезать ей горло до того, как она позвала бы кого-нибудь на помощь. Некоторое время Кохару корчилась в постели, пытаясь пережать рану, но через несколько минут все было закончено. Старуха лежала в своей постели вся в собственной крови и с застывшим ужасом в теперь уже мертвых глазах. Следующим в моем списке был Митокада Хомура, который был соседом советницы. Какие же они дураки, раз поселились рядом. Мне же меньше времени понадобится, чтобы избавить этот мир от них. Старик, в отличие от Кохару, не спал. Он находился в своем кабинете и читал какие-то документы. Мне было неинтересно, что именно он читал. Моей целью было его убийство. Когда я подобрался к его кабинету поближе, старик дернулся, будто что-то почуял, но для него было уже все слишком поздно. Я внезапно появился за его спиной и так же перерезал горло старику, наслаждаясь его агонией. Остался самый сложный противник. Не уверен, что смогу его победить, но попробовать стоит. Чем-то мне не нравился Данзо, настораживал он меня. От него почему-то веяло чакрой моего клана, но я не мог понять почему. Пока я пробирался в подземелья, в которых обитал Данзо, я несколько раз чуть не попался. Слишком много шиноби. Данзо, похоже, параноик. С одной стороны это делает честь ему, так как таким образом и должна охраняться деревня, но с другой стороны… Почему так охраняются только подземелья, в которых находится база АНБУ Корня, а не вся Коноха? Что-то тут не чисто, но мне плевать. Я пришел сюда, чтобы убить Данзо, а не разбираться с его тараканами. Это было не просто подземелье, это был какой-то чертов лабиринт. Я несколько раз чуть не потерялся, но все-таки сумел пробраться к своей цели. Рядом с Данзо на удивление никого не оказалось. Удача? Не думаю. Что-то и здесь происходит. Но все это не важно. В кабинет можно было попасть только через дверь. По крайней мере, других входов я не нашел. - Учиха Саске, не ожидал тебя здесь увидеть, - поприветствовал меня хозяин помещения, в котором оказался я. - Данзо, - кивнул я ему настороженно. – Почему не ожидал? Это ведь ты отдал приказ на уничтожение моего клана. А Учиха всегда мстят. Тебе ли этого не знать, - оскалился я. - Самый никчемный клан, которому никогда нельзя было доверять – вот кем были Учиха до того, как их уничтожил твой брат, Саске, - неприятно усмехнулся Данзо, желая меня разозлить, что ему с успехом удалось. Ярость загорелась внутри меня, и я, почти ничего не соображая, напал на него. В последний момент я заметил, как от стен отделились несколько теней. Я успел уклониться, и в то место, где я был буквально мгновение назад, воткнулось несколько кунаев, заряженных чакрой молнии. Я оттолкнулся от пола и с помощью чакры прилепился к стене, стоявшей позади меня. - Саске, Саске, ты такой же наивный, как и твой брат. Итачи верил, что убивая клан Учиха, он спасает тем самым Коноху. На самом деле, ничего бы не произошло, если бы Учихи подняли бунт. Но воспитание твоего брата помогло мне поселить в его голове мысль, что погибнет множество невинных людей, если Учихи взбунтуются. Я не мог и дальше слышать о том, что клан вырезали просто потому, что какому-то ублюдку это захотелось. А это было видно. Я решил действовать наверняка и создал мощнейшую технику стиля Огня, которую только мог, но смог подпалить только охранников Данзо. Я не понимал, почему сам Шимура жив. Его тоже задело техникой, но на его теле не осталось ни следа. И тут я ощутил всплеск чакры Учиха. - Смотри, что у меня есть, - с этими словами Данзо, неприятно усмехаясь, разбинтовал правую руку, в которую были вживлены шаринганы. Эти глаза некогда принадлежали людям из моего клана, возможно, даже моим родителям. Ярость поглотила меня полностью. Весь бой я помнил обрывками, но момент своего отступления я помнил четко. Данзо остался жив, но слегка потрепан. Если бы мы бились один на один, то я смог бы его победить, но ему на подмогу пришли его люди. Я был вынужден отступить, но напоследок я пообещал этой сволочи, что я еще приду и он будет молить меня о смерти.***
POV Итачи
Наруто долго привыкал к атмосфере, царящей на острове. Под его глазами постоянно темнели синяки, сам парень не высыпался, а настроение было отвратительным. Периодически его взгляд останавливался на чем-то, а сам блондин будто хотел с кем-то заговорить, но в последний момент отворачивался, кидая взгляд исподлобья на меня. Узумаки стал каким-то дерганным. Он был постоянно напряжен. Было ощущение, что мы вернулись к нашим отношениям, которые были в самом начале нашего пути. Как будто Наруто перестал мне доверять, а мне было немного обидно. Парень мне нравился, даже таким вот сломленным, каким я его встретил спустя несколько лет после нашей первой встречи. За эти года он не просто подрос, он возмужал. Из маленького коротышки, еле достающего мне до плеча, Наруто превратился в высокого, красивого парня. Сейчас он был выше меня на полголовы, однозначно шире в плечах и, казалось, был полной моей противоположностью, но при этом и почти полной копией. Я слышал, что раньше Наруто был словно на распашку, всегда улыбался, всем помогал. А что такое личное пространство принципиально не хотел знать. Сейчас же он крупно вздрагивал, если подойти слишком близко так, чтобы он не заметил этого, пока не окажешься рядом с ним. На прикосновения реагировал очень странно. Если это не был бой, то Узумаки буквально каменел, а лицо белело так, будто он увидел призрака. Насчет призраков… Мне кажется, именно их он и видел, когда внезапно застывал посреди какого-нибудь дела, будь то тренировка, разбор завалов или просто прием пищи. Не сомневаюсь, что именно из-за принадлежности клану Узумаки ему так тяжело здесь находиться. Наруто уже успел поделиться со мной планами на Узушио. Думаю, это будет отличной местью Конохе – восстать из пепла. Зачем лишние смерти? Зачем уподобляться предателям, если можно поставить их на колени просто завоевав рынок? Наруто хотел добиться полной зависимости Конохи от Узушио. Чтобы Лист не мог существовать без Водоворота, но даже не смел думать разевать пасть на своего кормильца. Я же считаю, что лучше просто показать, что Узушио достойна существовать самостоятельно, что это сила не только в экономическом плане, но и военном. Мы уже около месяца жили на острове. Наруто становилось лучше. Я с ним поговорил о том, чтобы он не стеснялся говорить при мне со своими предками, если он их вдруг видит. После того Узумаки бывало действительно начинал говорить с "воздухом". Я не видел его собеседников, но после таких вот разговоров мы смогли поселиться в бывшем убежище, найти несколько библиотек клана и даже место, где были "законсервированы" продукты и другие вещи первой необходимости. Все было прекрасно, пока в один день у Наруто не случилась истерика, а я не узнал, что с ним творили в тюрьме. День начался, как обычно. Мы с Узумаки встали с первыми лучами солнца. Сегодня Наруто опять плохо спал несмотря на то, что свет горел всю ночь. Под его глазами вновь появились синяки, а сам он был бледноват. С самого пробуждения Наруто не говорил ни слова. Мне поначалу показалось, что сегодня будет один из тех дней, когда он будет весь день молчать, но я ошибся. Парень был к тому же слишком напряжен. Он вздрагивал от каждого моего движения, а взгляд был затравленным. Что же ему такого приснилось? На улице Наруто старался держаться подальше от меня. Он уходил от любого моего прикосновения, при этом не издавая ни звука. Из-за того, что его руки постоянно тряслись, все, что он брал, падало. Когда он уронил какую-то балку, которая упала практически на его ногу, я не выдержал и подлетел к нему, хватая за плечо. - Нет! – вдруг заорал Наруто. – Не надо! Не трогай меня! Пожалуйста! - Наруто, успокойся, это я – Итачи, - тихо, успокаивающе заговорил я, не желая напугать его еще больше. – Я тебя сейчас отпущу, а ты мне все расскажешь. Тебе станет легче. Однако, судя по взгляду, Наруто ничего не слышал. Более того, он, похоже, вовсе не соображал. Только постоянно повторял, чтобы я его не трогал, оставил в покое. А в какой-то момент по его лицу полились слезы, а сам парень задрожал, как осиновый лист. Ками-сама, что с тобой такое произошло? Я сжал Наруто в крепких объятиях, но Узумаки забился в моих руках испуганной пташкой, рыдая и умоляя, чтобы его оставили в покое. Я не знал, что делать. В таком состоянии его оставлять было нельзя, а от одного моего присутствия Наруто дрожал, как от страха. Спустя пару десятков минут, Наруто прекратил плакать и кричать. А еще спустя несколько минут заговорил: - Это был обычный вечер. Я сидел в Ичираку-рамен, ужинал, разговаривал с Теучи-саном. Тут к нам завалился Сай и сказал, что меня вызывает Хокаге. Его лицо было таким же непроницаемым, как тогда, когда мы впервые с ним встретились. Я, ничего не подозревая, последовал за ним. Меня тогда не насторожило, что нас сопровождали бойцы АНБУ. Мало ли нам было в одну сторону… А в кабинете Пятой мне сообщили, что меня обвиняют в убийстве нескольких шиноби из других Какурезато, - мертвым, прерывающимся голосом рассказывал Наруто. – Я пытался им объяснить, что я никого не убивал, что я во время всех этих убийств был в Конохе, что меня видели люди, как гражданские, так и шиноби... Но меня не хотели слушать, так как я знаменит своими Теневыми Клонами, а значит, спокойно мог находиться и там, и там. В итоге меня отправили в Кровавую Тюрьму... А там начался мой персональный ад... Первые месяцы охрана ежедневно насиловала меня самыми изощренными способами. Не сломаться мне помог призрак одного старика, которого в эту тюрьму отправил Третий… Иногда меня навещал Гаара… Но никто, никто из Конохи, так ни разу за тот год, что я провел в тюрьме, так и не пришел ко мне! Во мне побывали не только члены всей охраны, но и… Другие предметы тоже. Мне было больно, страшно, задница почти не заживала и постоянно кровоточила и болела. Когда я попробовал использовать печати, чтобы защитить себя, они сломали мне пальцы, а после насиловали всю ночь… Всей сменой. Им было плевать на то, что на мне под конец не осталось живого места… Смыть все, что они оставляли на мне, я не мог. Мыться заключенные могут только раз в неделю. Я же бывало пропускал день помывки, так как не мог даже встать… Наруто замолчал, а у меня перед глазами вставали картины, как бедного, добродушного парня ломают. Как взгляд ярко-голубых глаз потухает все больше с каждым днем. Как пропала солнечная улыбка с его губ. Сомневаюсь, что он когда-нибудь сможет еще хоть раз так же счастливо, солнечно улыбнуться. - Ты сказал, что это происходило первые месяцы. Что произошло потом, раз это все прекратилось? - Был небольшой бунт в тюрьме. Я убил или ранил слишком много людей, чтобы со мной начали считаться. После этого меня перестали нагибать ежедневно. Однако постоянно следили за мной. Как только я давал слабину, охрана пользовалась шансом, и меня опять насиловали. Это было даже еще хуже, так как все было так, будто это у меня в первый раз. Каждую ночь я вижу этот год во сне. Сегодня день, когда я ровно год назад, в первый раз убил человека… Пусть тот и был мразью, что грозилась убить меня, пока будет иметь. Узумаки вновь замолчал, а я не знал, что сказать ему, чтобы успокоить. Я подозревал, что в тюрьме ему пришлось не сладко, но не думал, что все настолько плохо. Теперь понятны многие его действия, будь то сон при свете или боязнь прикосновений. Так же я понял, почему он практически не пользовался чакрой, а если и использовал ее, то только напрямую, не складывая печати. - А когда спустя год заключения меня вызвали к начальнику и сказали, что Коноха отзывает свой приговор, а меня возвращают в свое лоно, я взбесился. Они так легко отказались от меня, а после сделали вид, что этого не было, что все в порядке. Сволочи! Все, абсолютно все смотрели на меня так, будто я вернулся с обычной миссии, а не из Ада! Никто не извинился передо мной! Всем было просто плевать на то, что я пережил. Стоило мне вернуться, как все опять стали жаловаться мне на свои проблемы! Как будто я обязан решать их! - Тихо, Наруто, успокойся. Теперь ты со мной. Мы восстановим Узушио, поставим Коноху на колени. Возродим оба наших клана. Узушио станет сильнейшей деревней во всем мире. Она больше не повторит своих ошибок. Мы не будем доверять никому, кто не имеет отношения к нашей деревне. Наруто продолжал тихонько всхлипывать, пока я держал его в крепких объятиях и успокаивающе гладил по спине, укачивая, как маленького ребенка, пока тот не сумел уснуть. Это был первый, но не последний раз, когда он засыпал в моих объятиях и высыпался.